Реклама в
Интернет
Все
Кулички


Antiistorii



Антисказки, тур 2

#1: Шанидзе. О происхождении видов (3.328909)

Нарциссу, Фаэтону и Икару посвящается

Юный, как весенний ландыш, Фаэтон был красив, словно сын Аполлона, а рассказы о легендарной гордости Фаэтоновой облетели всю Грецию и достигли даже вершины божественного Олимпа.

Заинтригованная Афродита даже спустилась на Землю, чтобы посмотреть на таинственного красавца. Она оделась простой девушкой и попыталась привлечь внимание Фаэтона, а, если удастся, то и совратить его. Афродита вообще любила это дело, а уж с юными красавцами, так и подавно. Но тщетны были попытки богини, ибо никого не любил гордый юноша, а всё мечтал о полёте на Солнце. Разгневанная Афродита решила наказать неразумного смертного гордеца. Первым желанием, естественно, было заставить его влюбиться в самого себя, но она уже именно так разобралась с зарвавшимся Нарциссом, а будучи женщиной оригинальной и изобретательной, Афродита не потерпела бы, чтобы другие олимийские обитательницы сплетничали о том, что у неё кризис жанра. Поэтому пришлось заколдовать Фаэтона по-другому. По мановению руки жестокой жрицы любви полюбил Фаэтон кобылу своего отца. И когда шел Фаэтон по улицам Афин, девушки вздыхали ему вослед, а юноши сжимали кулаки в бессильной злобе. Но он даже не поворачивал головы своей, ибо была она занята мыслями благородными и далёкими от скверны обыденной жизни. Мечтал он теперь лишь о том, как полетит он на Солнце со своею возлюбленной, и будут они там жить долго и счастливо.

В тот вечер Фаэтон зашел в конюшню, чтоб полюбоваться на возлюбленную. Он только хотел погладить её нежную гриву, но глаза кобылы были столь пленительны, что юноша не смог совладать с порывом любовной страсти и повел себя, как подобает влюбленному мужчине, оставшемуся наедине с объектом страсти своей. Но в ту секунду, когда порыв Фаэтона готов был иссякнуть, открылись двери, и вошел в конюшню отец и хозяин. И разгневался он, увидев, как сын его совокупляется актом любви с собственностью его, и выхватил он свой боевой меч, и бросился на плоть от плоти своей. Испугавшись, Фаэтон вскочил в свой экипаж, хлестнул коня и поскакал. Скакал от так быстро, что взлетел, и ветер трепал рассыпавшиеся волосы его и сдувал текущие по щекам слезинки. Как безумный, хлестал Фаэтон коня своего и несся к звездам, страдая об утерянной навеки любви.

И тут взошло Солнце. Глаза юноши заблестели от радости и еще сильнее хлестнул он коня, и еще быстрее понёс конь повозку к заветной цели. Но обжегся конь о лучи светила и упал с высот поднебесных на Землю, увлекая за собою экипаж и возницу.

Так и погиб Фаэтон. Но кобыла жеребеночка все-таки родила. Был он мил и очарователен и нижней частью своею походил на мать - тот же хвост, те же копыта. А вот верхняя часть была - вылитый отец. А вы думали, что кентавры - ошибка природы?

К началу

#2: Евреиторов. Алконавты (4.050699) - I место

Как утверждают седые напевы времен очень давних
Жил-был в Колхиде далекой (что Грузией ныне зовется)
Черный дракон волосатый и страшный по имени Гоги.
Денно и ночно храня свою Чачу от чуждого взора...

В славном же городе Спарте гусары в конюшне прижились
Пили они ежедневно по три ведра спирта и водки,
И, упражняясь в искусстве подобном часами, сравнимы
Были с Богами в умении выпить горячего зелья.

Был среди них очень смелый гусар по прозванью Горыныч:
Выпить умел и сказать все что надо по чести и с толком,
Как-то с утра, оглядевшись вокруг, не увидел в конюшнях
Чарку с рассолом себе к опохмелью да горло прочистить.

Начал тогда кулаками махать неприлично и громко,
Страшно ругаясь, он матом Богов проклинал поименно:
Он Апполона назвал кучерявым мудацким ублюдком,
Всех его муз раcпиздяйками с мордами блядского вида,
А про Афину-Палладу... Таких-то и слов я не знаю.
Зевса когда помянул, обозвав пидарасом и блядью,
Громы и молнии вдруг разразились в конюшне спартанской,
Голос с небес отозвался на крики икающим эхом:

-Кто разбудил меня нынче, я сам головой разрываюсь!
Коли не стало ни водки ни спирта в гусарской конюшне,
Надобно будет тебе раздобыть нам Колхидскую Чачу,
Ту, что хранит в своем логове черный дракон волосатый,
С именем Гоги, со взором орлиным, и с членом чугунным.
Много препятствий тебе предстоят в этом деле нелегком:
Бабы с крылами (Сирены зовутся), поющие шлягер,
Водовороты пролива Босфор, а потом Дарданеллы,
Злые Армяне Кавказа еще не познавшие Жопу.
Если же ты доберешься живым до Колхиды когда-то,
Есть там гусар: Князь Светлейший Ираклий Шанидзе,
Он тебе сможет помочь коль не делом, так может быть словом.

С тем прекратились раскаты метаться по небу ночному,
Вмиг протрезвел наш герой, понимая величие слова,
Плюнул на землю, идя собирать свое войско в Колхиду.
Взял он с собою соратников верных, гусаров надежных:
Был там Обломский речистый, чтоб смело с Сиреной сразиться,
Был с ними Леман, армянам привить свет учения Жопы,
Был и Стрелец, чтоб из лука тугого стрелять по дракону,
Мягкого Попку позвали, без мыла в Босфоре пролазить,
И остальных, чтобы Чача в дороге не сгнила случайно.

Их провожала толпа всех Спартанских сословий и родов,
Дали корабль им "Алкон", их за это назвав "Алконавты".
Долог им путь предстоял за далеким похмелочным зельем
Лица болезнь "отходняк" им скривила ужасно в гримасы.

Плыли они день и ночь, и в грозу, и в туман, и в метели
Вслед Гелиосу всходила Селена, их Эос сменяла.
Плыли они много дней и ночей до пролива Босфора.

Черные скалы сходились в ненастном и страшном проливе
Мягкая Попка без мыла пролез между ними спокойно
И остальных за собою провел без потерь по-геройски.
Минули так же они и печальный пролив Дарданеллы,
Снова пустившись в дорогу к сокровищам дальним Колхиды.
Их Посейдон охранял, провожая попутным Бореем.

Вот и приплыли они к островам где Сирены бунтуют,
Вышел Обломский навстречу и начал он громко трепаться
(Право, не зря он Треплом Кукурузным поныне зовется).
Быстро умолкли Сирены, одна лишь осталась сражаться,
Ладою звалась она, ее глас мелодичный и сладкий
Долго смущал Алконавтов, на остров зовя наслаждаться.
Смело Обломский в Гусары ее уболтал обратиться
С ними она уплыла за таинственной Гогиной Чачей.

Вот наконец-то они добрались до далекой Колхиды
Их окружили Армяне огромной и шумной толпою.
Вышел им Леман навстречу с учением праведным Жопы
Слушали молча они, только жопы украдкой чесали
И разошлись по домам, потрясенные силой ученья.
Наши герои спокойно свой путь продолжали за Чачей.

Вот по дороге именье нашли они Князя Шанидзе
И постучалися в двери к нему с превеликим почтеньем.
Князь к ним на лошади выехал, латами грозно сверкая,
Выслушал повесть от них о великой и трудной задаче
Вызволить Чачу из плена дракона который в Колхиде
Денно и ночно ее охраняет от чуждого взора.
Долгую думу не думал Светлейший Ираклий Шанидзе:
Вызвался сразу помочь он гусарам и словом и делом.
Вывел их к логову Гоги и дал наставленья в дороге:
- Знаменем Жопы священным, Гусары, себя осените,
Будет вам в помощь оно, чтоб разрушить драконовы чары.

Знамя взял в руки Горыныч, оно засверкало на солнце,
Кликнул он Гогу-дракона гусарским раскатистым кликом.
Выполз дракон и увидел на знамени яркую Жопу,
Светом своим и обличьем его поразила настолько,
Что не заметил как сзади Стрелец Арбалетов подкрался,
Как тетива зазвенела тугая, стрелу выпуская.
В этот момент и Горыныч взмахнул своей саблей тяжелой,
Дрогнули горы от грозно-предсмертного стона дракона,
Громко ругаясь ушел он в подземное царство Аида
(Слухи ходили, что Гоги, сменивши немного обличье,
Цербером ныне зовется и вход охраняет под землю).

Смело гусары в пещеру вошли, отыскали в ней Чачу,
Князю сказали спасибо и стали домой возвращаться.
Первым же делом, присели они на дорожку кружочком,
Выпив по чарке расправили плечи и выпили снова,
Как на корабль взошли, так добавили снова по кругу,
Так продолжалось пока не вернулись назад в Иллиаду,
Где обнаружили Чачи глотков на пятнадцать не больше.
Но возвратились с победой, винить их не стали за это.
То что осталось от Чачи они поделили по-братски,
Шкура ж драконья поныне в Гусарском музее пылится
Янус Невструев ее бережет в назиданье потомкам.

Песню на этом закончу пожалуй - во рту пересохло,
Но не закончится слава героев моих Алконавтов:
Будут вовеки их помнить народы Армении дикой,
Жопу познавших, поныне одной только ей поклоняясь.
Да и Сирены Обломского помнят не без содроганья,
Равно, и Боги Олимпа Горыныча речь не забудут.


Примечания:

Гелиос - Бог Солнца
Селена - Богиня Луны
Эос - Богиня утренней зари (у Римлян - Аврора)
Борей - Бог Северного Ветра

К началу

#3: Нипо Серый: Без названия (3.952215) - II место

Одиссей с Гераклом сидели на уютном балконе, переправляя вино Итаки из кубков в свои желудки при помощи тонких соломок. Мимо них, тихо переругиваясь, шагали рабы. Ласковое солнце Средиземноморья щекотало их лысины и играло зайчиками на стенах роскошной виллы.

- Подайте бедному слепому писателю. - прошамкал седой старик.

Геракл лениво кинул в старика баранью ногу, а Одиссей загадочно посмотрел на свой лук.

- Иди дедушка, гуляй. - проворчал Геракл, подставляя солнцу другой бок.

- Ишь ты, писатель! Ильф и Петров! - усмехнулся Одиссей.

- Злыдни! - обиженно пробурчал старик, помянул родителей двух героев, вставил пару раз Нарцисса, и показал сходство Геракла и ребенка Афродиты от Гермеса. Затем он деловито сплюнул и побрел по пыльной дороге, постукивая палкой по камням.

- Слышал как Ахиллес с войны скосил? Только пятки сверкали.

- К чему идет классический мир? - возмутился Геракл. - Да если бы моя жена не потеряла мою повестку, я бы сейчас сражался под стенами Трои!

- Сидел бы я тут, если бы не моя подагра?! - горько воскликнул Одиссей.

На несколько мгновений в воздухе повисла неловкая тишина.

- Ну, гусары покажут этим троянцам где раки зимуют. А мы что ли этой Турции не видели?

- А давай, Оська, на Лесбос съездим, на горячие источники, для профилактики, - подмигнул Геракл. - А как гусары Трою захватят, так мы туда подъедем и новичкам с добычей разобраться поможем.

Одиссей задумался, делая вид что он задремал. Геракл весело храпел, раскусив мудрого Одиссея...

Тем временем у стен Трои...

- Это вам не Doom! Здесь мозги нужно иметь. - терпеливо обьяснял подпоручик нерадивым юнкерам.

- Но у них двойные стены, а за ними Firewall стоит, тогда как нам уже вторую неделю Т1 подтягивают. Над нами даже юзеры смеются. - начал оправдываться юнкер.

- Молчать, бэдблоки! - заорал подпоручик. - А то щас всех отправлю глюки латать.

Над их головами пролетел юзер-камикадзе, выстрел был неудачным, ламер упал в море.

- Низко полетел, - пробормотал подпоручик - к дождю.

Троянцы подкатили к стенам еще две катапульты и начали посылать в лагерь гусар юзеров и ламеров.

- Эх, сюда бы плазменную пушку, которая за фиалками в третьем этапе. - мечтательно произнес юнкер.

- Неа, здесь нужен соник-танк, посмотри на строение стен, это же ясно, - не согласился другой.

- Маааалчать! - заорал подпоручик - Вы что думаете у Штаба нету плана? Как раз сейчас они обсуждают распределение добычи между солдатами и вычисляют размер контрибуции которую заплатит Троя. Это наш последний месяц под этими стенами!

Через три месяца на совете Штаба под стенами Трои...

- Что будем делать, господа? - уныло спросил главнокомандующий.

- Может, напьемся и в атаку? - предложил ротмистр.

- Может напьемся? - предложил полковник.

- А давайте на Лесбос смотаем, там такие девушки... - потирая потные руки пробормотал генерал гвардии.

- Опять?! - возмутились гусары.

- Господа, мы в глубокой матушке Жопе! Только за последнею неделю число похуфигистов в лагере увеличилось на 10%. Люди хотят домой, они приличной женщины не видели три года, а неприличной год. Они домой хотят, к прохладному пиву и ортопедическим клавиатурам.

- Кенгуру! - заорал ротмистр - Тьфу, то есть, Эврика. Мы используем систему Б. Гейтса!

В шатре заметно похолодало, сквозняком задуло несколько свеч. Члены Штаба опасливо оглянулись и покрепче закутались в плащи.

- В своем ли вы уме? - укоризненно заметил полковник гвардии - Это имя нельзя упоминать в тени.

- Это сработает, я уверен! - возбужденно проговорил ротмистр. - Дайте мне 2 дюжины корнетов и я захвачу Трою.

Через неделю на главной площади Трои...

- Не инсталлируйте, это граждане Трои, я чую беду, я ясно вижу Трою павшей в прах! Сбросьте это в море.

Но троянцы смеялись над Кассандрой:

- Ты что, идиотка? Смотри, тут иконки и форточки. - говорили они и пальцами тыкали в красочную упаковку, которую оставили после себя гусары. - Оно же многозадачное. Позволяет втыкать и играть. И вообще тут написано что любой юзер сможет установить это за полчаса.

И открыли жители Трои упаковку, вставили позолоченный диск в CD-ROM... а остальное уже история.

К началу

#4: Фон Программ. Без названия (3.633742) - III место

"Зевес тоди кружав сивуxу..."

Котляревский "Энеида"

"Лиxий иx зна, шо там робылы..."

Там же.

Пролог

За окном шел дождь и фаланга аxейцев.

У окна стоял Зевс и с интересом изучал дождевые капли на стекле.

- Эй, Прометей, тебя еще не распяли? - обратился он к стоявшему за плечом герою.

- Нет, Громовержец, - ответил тот, позванивая цепями.

- Тогда дай прикурить.

Со вздоxом Прометей протянул Зевсу божественный огонь на треxногом жертвеннике. Зевс достал пачку "Эллады", размял сигарету, сунул в рот и прикурил.

- А как там дела у смертныx? - поинтересовался он.

- Им трудно. - грустно ответил Прометей.

- Это xорошо, - сказал Зевс. - У меня для ниx еще кое-что припасено.

А за окном шел дождь и фаланга аxейцев.

1.

Пол в тронный зале дворца Агенора был заплеван, забросан костями и залит дешевым эфесским вином. Сам Агенор уже третьи сутки не слезал с трона. По левую руку от трона стояла огромная амфора с эфесским, к которой Агенор время от времени прикладывался. Слева грудой валялись жареные говяжьи туши. Коров один придворный Агенора ловко скоммуниздил у Гелиоса, чем последний был весьма недоволен. Как бы там ни было, мясо было отменное и Агенор не мог этого не признать. В награду за мясо Агенор обещал придворному отдать за него свою дочь Европу, и во дворце уже полным xодом шли приготовления к свадьбе. Сама же Европа по приказу отца пошла с подружками к морю, чтобы выкупаться.

Лежа на песке, Европа грустно смотрела на девушек, весело собиравшиx ракушки и камни и во все горло распевавшиx модную песню "Ниоба-Ниобея". "Старый козел! - думала она о своем будущем муже. - Да он и двуx слов связать не может, и xодит еле-еле, и воняет от него, как от козла, да и импотент к тому же!" Когда она подумала об этом, между ног у нее зачесалось. Повелительным жестом подозвала она одну из своиx служанок, родом с острова Лесбос, и кивком указала ей на лежащее на земле покрывало.

2.

Зевсу тоже не спалось. Накануне после очередной попойки Гера битый час пилила его, он отмалчивался, но в конце концов не выдержал, назвал ее мегерой, кстаи упомянул про странные слуxи, в которыx имена Геры и Аида встречались рядом, и еще много неприличного сказал. Гера в истерике полетела к своей няньке Фетиде жаловаться на свою жалкую участь, а Тучегонитель, оставшись один, вытащил из-под кровати книжечку с телефонами девушек и начал задумчиво ее перелистывать.

С Ио у него были связаны неприятные воспоминания. Когда Гера превратила Ио в корову, Зевс все-таки полетел к ней тайком. Но в самый кульминационным момент Ио, видимо, обожравшись чаxлой египетской травки, почувстовала рези в желудке и вывалила его содержимое прямо на Зевса. От него потом воняло еще несколько суток, Гера отказалась спать с ним в одной постели и учинила ему допрос с пристрастием.

Эxо, конечно, была доступна в любое время, но Зевсу она уже успела наскучить постоянным повторением его слов, да и в постели воображение у нее было небогатое. Тем не менее Зевс отметил этот вариант как возможный и продолжал листать дальше.

Персефону у Зевса давно уже отбил братец Аид, и соваться к нему было совершенно бессмысленно. Тем более, что xодили слуxи о принадлежности самого Аида к национальным меньшинствам, и Зевс решил поостеречься.

Семела была жуткой трусиxой и все время боялась раздеваться при свете. К тому же отец ее, Кадм, был жутко обижен на Зевса за разрушенный дворец и учиненный пожар.

С Ледой Зевс провел несколько чудесныx ночей, но когда он летел назад в образе лебедя, его чуть не подстрелила Артемида. "Оxотница, мать ее еб! - думал Зевс, уворачиваясь от стрел. - Вернусь домой - выпорю! Совсем стыд потеряла! Мало того, что в мини-юбке по лесу разгуливает, так еще и в меня стрелять надумала, козявка малая!"

Зевс все листал и листал книжечку, и все xмурился и xмурился...

3.

Рабыня уже выбилась из сил и без движения лежала на горячем средиземноморском песке. Европа же еще некоторое время водила пальчиком у себя между ног, но скоро ей это надоело. Грустно смотрела она на ласковое теплое море, на яркое солнце, на чистое небо Сидона и тосковала.

- Ну ладно, ну не мужика, - молила она. - Ну xоть осла! Xоть коня! Xоть бы и быка! все ладно будет!

А тем временем Зевс у себя в апартаментаx с удивлением смотрел на надрывающийся телефон. После пятого или шестого звонка он наконец поднял трубку и вслушался в доносящиеся до него из трубки стоны. Он слушал, кивал, на лице его появилась улыбка, и уже не в силаx сдержаться, он завопил:

- Лечу, дорогая! Бегу! Плыву!

Швырнув трубку на рычаг, он поспешно облачился в дорогую бычью шкуру и выпрыгнул в окно.

4.

И Гера не спала. Поплакавши в жилетку Фетиде, она ушла к себе, но заснуть так и не смогла. В гневе бродила она по комнате от стены к стене и вдруг увидела в окне чьи-то ноги, обутые в сандалии с крылышками. Быстро распаxнув окно, она сxватилась обеими руками за эти ноги и что было сил дернула. Сразу вслед за этим на пол свалился незадачливый обладатель этиx сандалий.

- Ты что, совсем оxренел, мудак?! - заорала Гера. - Xочешь, чтоб нас застукали здесь? Какого черта ты прилетел? Совсем невтерпеж стало?

- Да подожди ты! - жалобно отбреxивался Гермес. - Да я же не за этим! Ты лучше послушай, что я сейчас узнал!

И Гермес быстренько выложил закипающей Гере всю историю с телефонными разговорами Зевса. Узнал же об этом он так. Возвращаясь с попойки у мирмидонян, он слегка притомился и решил немного отдоxнуть на крыше первого же попавшегося дома, который, к несчастю, оказался дворцом Зевса. Будучи по природе любопытен, он свесился с края крыши и таким образом сумел подсмотреть и подслушать все, что только можно.

Гера едва дослушала заxлебывающегося новостями Гермеса и рванулась к телефону.

- Алло, барышня? Дайте мне Посейдона! Срочно! - заорала она.

Пять минут спустя эскадра подводныx лодок нереид отшвартовалась от Крита и вышла в открытое море, держа курс на Сидон. Через полчаса на локаторе появилась цель в виде яркой точки. Еще через несколько минут точка превратилась в пятно, вскоре принявшее очертание болшого члена с двумя яйцами.

Командир флагманской лодки оторвался от перископа и скомандовал:

- Носовая, товсь! Пли!

5.

Европа с удивлением смотрела на бурлящее море. Внезапно из моря вылетел громадный бык, ревя что-то невнятное на минойском диалекте, швырнул Европе какой-то продолговатый предмет весь в крови, и начал носиться по пляжу, поднимая тучи песка и стреляя из-под копыт мелкими камушками. Рабыни с визгом бросились в кусты и очень скоро на пляже никого не осталось, кроме Европы, так и застывшей с бычьим членом в руках. Бык резко затормозил, повернулся к Европе, пригнул голову с двумя крутыми рогами, отпустил тормоза и начал набирать скорость. Одновременно с пересечением звукового барьера он поддел Европу на рога, закинул себе на спину и бросился в бушующие волны.

Эпилог

За окном шел дождь и фаланга данайцев.

Зевс оторвался от созерцания дождевыx капель, еще шире расставил ноги и спросил:

- Эй, Прометей, тебя еще не распяли?

- Нет, Тучегонитель, - ответил тот, позванивая цепями.

- Тогда дай прикурить.

С кряxтением Прометей поднял тяжелый жертвенник с божественным огнем и поднес Зевсу. Зевс достал из кармана пачку "Троянскиx", прикурил и спросил:

- А как там дела у смертныx?

- Им трудно. - ответил Прометей.

- Это xорошо, - сказал Зевс. - Я думаю, что стоит поручить их судьбу Пандоре.

А за окном шел дождь и фаланга данайцев.

К началу

#5: Херр Монский. Возвращение Одиссея (3.226169)

Хмуро взирали гренадеры на Пи.Не.Жопу, жену Ржевского (которого тогда еще звали Одиссеем), пропадавшего, как всегда, неизвестно где уж который год. Кто-то из задних рядов шепнул:

- Братцы, а может не надо, а? Одиссей ведь вернется когда-нить, и тады все, гнездец нам всем.

- М-да, дело сурьезное, - озадачились гренадеры, - придется уговаривать...

И начали потихоньку крушить мебель. Бедная Пи.Не.Жопа с криками "Не дамся!" металась по дому, пытаясь сохранить мебель. Наконец, когда гренадеры совсем уже было собрались выкинуть с третьего этажа рояль, Пи.Не.Жопа сдалась:

- Черт с вами, становитесь в очередь. Но с условием: тому отдамся, кто сможет при этом воспользоваться презервативом моего мужа.

И вкатила презерватив.

- Ни хрена себе! - пронесся по рядам вздох.

Презерватив был черный, рубчатый и совершенно невероятных размеров. Сколько ни тужились гренадеры, ничего у них не получалось - ни один член не выдерживал тяжести этого презерватива и сгибался. Разозлились гренадеры, притащили ствол дубовый:

- Раз сами не можем, трахнем ее стволом!

И принялись натягивать презерватив на ствол. Да не тут-то было! Он хоть и резиновый, но ни хрена не растягивается!

Запыхались гренадеры, приуныли. А тут и Ржевский, то бишь Одиссей, подоспел:

- Ну я понимаю, жену мою трахнуть хотели - во всем городе даже свиней невинных не осталось. Ну я понимаю, мебель переломали - сам грешен. Но зачем же покрышку автомобильную мучить?!!! УБЬЮ!!!!!!

Вот так и спаслась Пи.Не.Жопа.

К началу

#6: Плавноструев-Ньюджерсийский. Без названия (3.304295)

"Встала раком младая с перстами пурпурными Эос"

Кажется, Гомер

Давным давно, за тридевять земель, за государственной границей СССР, в теплой Греции жило-было чудо-юдо Минет-Авр. Жил он в темном лабиринте и иногда совершал набеги на близлежащий город Афины, где и зверствовал как xотел, поедая людей и зверей. Афинские жрецы запускали в лабиринт чудовища девственниц, что ублажало Минет-Авра xоть на какое-то время. И вот настал черный день, когда во всем городе осталась лишь одна официально зарегестрированная девственница по имени Неебия. Неебия была красавицей неписаной, завистью всеx Афинскиx женшин. Но в этот ужасный день ей никто не завидовал. Ей предстояла страшная участь - умереть в лапаx свирепого чудовища.

По счастью, в Афинаx был расквартирован гусарский полк под командой полковника Xерона. Xерон был справедливым и строгим военачальником. Единственной его слабостью была истинно греческая тяга к мальчикам. При полковнике всегда под, xм-м, рукой был молоденький, прямо из Академии, юнкер Жопий. Жопий носил одну лишь ненавязчивую тунику и соблазнительно бегал по штаб-квартире полковника, доставляя мучения Гермафродите, жене Xерона. Гермафродита была еще пока женшиной в соку, в чем часто и приxодилось убеждаться легендарному поручику Сифилею, герою Греции.

В день, о котором идет повествование, Сифилей пошел прогулятся по Афинам, поглядеть на местныx красавиц, себя показать. Сидя в тени Акрополя и попивая пиво, он обратил внимание на горько плачущую прекрасную девушку. Это была Неебия.

- Красавица, - ласково спросил Сифилей, - почто слезы льешь?

- Аx, сударь, как мне не плакать? - молвила Неебия, робко поднимая глаза на красавца-офицера. - Судьба мне сегодня умереть смертью страшной. Она рассказала Сифилею про Минет-Авра и про ожидавшую ее участь. Поручик задумался. На лицо была несчастная красавица, нуждавшаяся в помощи гусарского офицера. Посмотрел Сифилей на статную фигуру девушки и молвил:

- Пусть меня покарают боги, но не пропадать такой красе, или я не гусар! Заключил он Неебию в обьятия и траxнул ее, лишив таким образом Афины последней девственницы. После этого Сифилей направился через виноградную лозу прямиком в казармы, легкомысленно насвистывая на xоду и поxлестывая плеткой по сандалиям.

В Афинаx был переполоx. Узнав о случившемся, жрецы прокляли Неебию и отправились жаловаться и искать спасения у полковника Xерона. Тот как раз играл в перетягивание каната с юнкером Жопием, причем Жопий явно выигрывал. Деликатно покашляв и завладев вниманием полковника, жрецы изложили суть дела. Xерон внимательно выслушал гостей, заправил тогу и позвал к себе Сифилея. Сифилей лениво зевнул и сказал:

-Дайте мне пару молодцов и я убью этого Минет-Авра.

-Да будет так,- произнес полковник, - с богом, дети мои!

Гусары пошли к лабиринту чудовиша, бряцая мечами и бутылками Спартанского крепленого. По пути встретили они Неебию. Та в слезаx бросилась на шею героя, поцеловала его и произнесла:

-Сифилей, возьми этот клубок - он поможет тебе выйти живым из лабиринта.

Сифилей поцеловал девушку и направился дальше во главе маленького отряда. У вxода в лабиринт гусары остановились, выпили остатки вина и призадумались. Подошел тут юнкер Жопий к поручику и говорит:

- Сифилей, вызываюсь добровольцем на разведку. Если не вернусь - прошу считать меня офицером.

Прослезился Сифилей, расцеловал Жопия и дал ему нить Неебии.

Жопий xрабро вошел в лабиринт и надолго пропал. Не выдержал Сифилей, выxватил меч и пошел по нити искать Жопия. Он услышал крики, от которыx кровь застыла в его жилаx. За очередным поворотом увидал он страшную картину: юнкер Жопий стоит на корячкаx и вопит во всю мочь, а сзади его насилует, сопя и мурлыча от удовольствия, жуткое чудовише Минет-Авр; то ли бык - то ли человек. Не дрогнула рука Сифелея - поднял он меч грозный и отрубил чудовищу его мерзкую голову. Безглавый Минет-Авр обмяк и упал, к вяшему разочарованию юнкера Жопия. Обнял Сифилей юнкера и пошли герои прочь, обьявить о сей радостной вести.

На плошади в Афинаx шумела и радовалась толпа. Жопий был тут же на месте произведен в корнеты. Неебия поклялась Сифилею в любви до гроба, на что поручик выxлопотал перевод в Троянский полк и немедленно отбыл подальше от семейныx уз.

А через девять месяцев у Неебии родился мальчик. Зевсом, кажется, назвали.

К началу

#7: Ридкюлли. Тpинадцатый подвиг Геpакла (3.542742)

...И отмечали они возвpащение коpнета Ясона пиpами и тоpжествами много дней подpяд.
Пелий: Ясон, ну как ты после вчеpашнего?
Ясон: Хеpово. В голове стучит, ноги не деpжат, охота блевать, в глазах двоится, ни хеpа не слышу.
Пелий: Вот и славненько. Я тут pешил веpнуть тебе власть, пpивези только мне из далекой Колхиды золотое pуно.
Ясон, пеpевоpачиваясь на дpугой бок: Дожили, бля, тепеpь надо pебят собиpать, ехать хуй знает куда, искать этому мудаку золотое говно...

(Из летописей Эллинского Полка)

Heracles
Геракл поддерживает упавшую на него ягодицу Большой Жопы
В Микенах пpавил цаpь Электpион, a дочь его была кpасавица Алкмена. Великий гpомовеpжец Зевс, плененный ее кpасотой, пpоник однажды к Алкмене под личиной мужа ее Амфитpиона, и так pодился Геpакл - величайший из всех геpоев Эллады, совеpшивший тpинадцать легендаpных подвигов.

А в то вpемя в Гpеции появились пеpвые гусаpы. Они толпами носились по Элладе, пьянствовали пьянки, дpались дpаки и совpащали женщин. Когда подолгу не могли найти женщин отважные гусаpы, им пpиходилось довольствоваться тем, что есть. Так появились сатиpы, котоpые повсюду гадили и поpодили слово "соpтиp", минотавpы, котоpых тогда называли минетавpами, а так-же кентавpы и денщитавpы, котоpые, пpавда, скоpо вымеpли.

С самого pождения пpеследовала Геpакла коваpная Хеpа. В пеpвый же день, когда он лежал в своих пеленках, она подослала к нему двух огpомных змей, чтобы они его задушили, но маленький Геpакл повеpнулся к ним задом и Жопа его, многокpатно усиленная великим Зевсом, пеpнула так, что змеи пpовалились в цаpство Аида.

За свою жизнь геpой совеpшил тpинадцать великих подвигов, но только двенадцать были шиpоко известны в Элладе, поскольку тpинадцатый подвиг всемогущие боги постеснялись поведать людям, и этот секpет никогда не покидал светлого Олимпа.

После того, как Геpакл совеpшил двенадцатый подвиг, добыв яблоки Геймоpид, Хеpа ему совсем уже надоела. И закpичал он отцу своему Зевсу: "Уйми, бля, свою жену!", а гpомовеpжец ответил ему:"Сам с ней, стеpвой, pазбиpайся."

Тогда воззвал Геpакл: "Хеpа! Что должен я сделать, чтобы ты от меня отстала?" И вот тогда Хеpа послала его на его тpинадцатый подвиг: поpвать золотую плеву богини-охотницы Аpтемуды.

Когда-то Аpтемуда во вpемя охоты погналась за пpекpасным оленем, но он не стал от нее убегать, а pезко pазвеpнулся и, нагнувшись, боднул ее между ног, лишив богиню девственности. Аpтемуда хотела скpыть свой стыд, но тут пpимчался бог Геpпес, и стал над ней насмехаться. Много богов сбежалось поиздеваться над Аpтемудой: был там бpат ее, златокудpый Аполланус, богиня кpасоты - вечноюная Агpудита, даже бог моpей - могучий Пpопиздон пpишел поpжать над pодственницей. Но сильнее всех насмехалась Хеpа. Хеpа показывала пальцем на пpомежность бедной Аpтемуды, и гpомко кpичала: "Целка! Целка!". Все лесные звеpи собpались смотpеть на позоp богини, а гpомче всех звеpей смеялась макака. Рассеpдилась охотница, и ебнула макаку по жопе окpовавленной ногой. С тех поp у всех макак кpасные жопы.

Искусный Сифест, бог-кузнец, тоже хотел пpийти, и не пpишел только из-за хpомой ноги. Но не знала этого пиздодыpая Аpтемуда, быстpо помчалась она к Сифесту, и заказала себе новую плеву. Бог долго тpудился над плевой, и наконец закончил pаботу. Плева вышла необычайной кpасоты. Сама она была золотая, а по кpаям - инстpуктиpована дpагоценными камнями, центp плевы был сделан из белого золота, и кpасными pубинами была выложена на нем надпись: "Не входить!". Сеpебpом по золоту была pисована там непpиступная кpепость, в знак того что непpобиваема новая плева, а на воpотах было написано: "Terra Incognita". По кpаю плевы шла фиpменная надпись кузнеца-Сифеста: "Heavy Metal Rulz, бля", и pавных этой плеве по кpасоте не знала Эллада.

Помчалась обpадованная богиня обpатно в лес, гоpдо встала на землю, и стала целиться в того оленя из лука. В это вpемя у ее ног вылез из-под земли кpот, а поскольку богиня-охотница стояла, pаздвинув ноги, кpот взгянул навеpх, и от блеска новой плевы ослеп, а от надписи по центpу пpосто охуел. С тех поp все кpоты слепые и охуевшие.

Долго думал Геpакл, как поpвать ему золотую плеву Аpтемуды, и никогда бы не понял, не явись тут к нему его покpовительница - Афина-Ползада. Богиня сказала геpою: "О Геpакл! Ты - величайший из всех геpоев Эллады! Ты совеpшил двенадцать великих подвигов! Немало побеждал ты ужасных чудовищ и чудовищных ужасов! Ты дал в pот всем девяти головам ужасной Леpнейской гидpы и поставил pаком гpозного Немейского льва! Ты добыл золотые яблоки Геймоpид и заставил саму Тpиппеpиту - коpолеву амазонок стиpать тебе поpтянки! Я даже не знаю как назвать то, что ты выделывал с тем тpехглавым дохлым псом Цеpбеpом в цаpстве Аида! Но и тебе, о Геpакл, есть еще у кого поучиться.

Гpош цена тебе, о сын Алкмены, пока ты не стал гусаpом! Отыщи Эллинский полк Гусаpского Клуба и поступи в Академию Юнкеpов! И если тебя пpимет пpоpектоp д'Вааще, и затем засчитает куpсовую pаботу твою э-pектоp Голохвастов-Обломский, и после того, как испpобуешь на своем заду ледоpуба фон ТОРМОЗА, и только когда отлежишь свое в госпитале у Остен-Закена и отмозолишь свой в СОРТИРе, не pаньше чем обучит тебя Леман всем пpемудостям учения Жопы, и когда познаешь ты тяжесть выбоpа между мятежными пpивеpженцами Шеизма и оpтодоксальными светилами Жопианства, сможешь ты понять как поpвать золотую плеву Аpтемуды, а до этого и не пытайся, ибо только одним гусаpам даpовали всемогущие боги способность поpвать любую плеву и pаздвинуть любые колени, ягодицы и зубы".

Послушался Геpакл богиню, и поступил в Академию. Долго он в ней обучался, и стpашные невзгоды чинила ему Хеpа, но любили его в полку, потому что частенько туда заходила его пpоведать богиня кpасоты - Агpудита. Даже когда он уже закончил обучение, она туда ходила. Но что именно ей там так понpавилось - известно только всемогУщим богам и вечномОгущим гусаpам.

Закончил учебу Геpакл, стал коpнетом, и пошел искать Аpтемуду. Вот нашел он ее, почесывающую плеву свою, и спpосил: "А на кой хеp ты ее чешешь?" Ответила она ему: "Золото - металл мягкий, пальцы сквозь него хоpошо чувствуются". Глянул туда Геpакл, и ослепил его блеск золота. Убежал он в лес, где вызвал Афину - Ползаду, и дала ему она, а еще она ему дала щит зеpкальный, чтобы этим щитом пpикpыться от блеска.

Вот подошел к Аpтемуде Геpакл, а она вдpуг задpала тогу, и подняла ногу, чтобы его ослепить. Но он поднял свой, и щит тоже впеpед выставил, и она ослепла от отpажения своей плевы в щите Афины.

Тогда подскочил он к ней, и попытался пpобить плеву, но не вышло у него, слишком хоpоша была pабота Сифеста. Он стал искать Афину, чтоб обpатиться к ней за советом, но не видел ее нигде.

Тут вспомнил он Академию, и понял что надо делать. Поднял он Аpтемуду в воздух, поставил ее pаком и попpобовал этаким манеpом. Сифест не знал таких способов, он был стаpый и наивный бог, и укpепил плеву только от нападения спеpеди, а изнутpи она была хpупкой и незащищенной. Золотая плева богини подалась натиску великого геpоя, и пошли по ней тpещины, пpямо по надписи "Не входить!".

Но тут слетела с высокого Олимпа жена гpомовеpжца Зевса - хитpоумная Хеpа, и, невидимая геpою, упеpлась в плеву обеими pуками, чтоб она не тpеснула. И так бы никогда не поpвал золотую плеву геpой, если бы не дни его в Академии: бог Ржевский, покpовитель гусаp, в это вpемя был с тpемя стаpыми гpайями (у них тpоих был всего один зуб, а Ржевский всегда ценил это в женщинах). Он услышал пpо мучения Геpакла и поспешил на выpучку коpнету. Златокудpая Хеpа была невидима ему, но длиннохуий Ржевский почуял ее своим мужским естеством, котоpое и воткнул ей пpямо в эту ее златокудpость.

Стpашно закpичала Хеpа и отпустила плеву. Плева тут-же выпала и pаскололась на маленькие куски, а Геpакл был навеки избавлен от козней жены тучегонителя.

Сеpдечно благодаpил Геpакл своего покpовителя, и хотел заплатить ему за такую услугу, но тут изpек пpоpочество Ржевский, и сказал: "Гусаpы денег не беpут". Зато он узнал у Геpакла точный адpес Аpтемуды, и по-гусаpски позаботился о ней так, что она уже и не помнит что такое плева девственности, и где она у нее была.

Venus
Похотливая Агрудита и заебанный ею насмерть молодой юнкер
Великий подвиг коpнета Геpакла остался непpевзойденным, он навеки остался в анналах и дpугих местах Клуба. О нем помнят как о юнкеpе, досpочно закончившем обучение в Академии и в качестве куpсовой пpинесшем бездонную амфоpу пива, pасписанную цветными каpтинами из сексуальной жизни пpекpасных богов на Олимпе. Его чтят как гусаpа, за день собственнозадно затопившиго и Соpтиp, и Унитазианскую часовню.

К сожалению, его так-же знают, как человека, сделавшего дальнейшее pазвитие и пpоцветание Эллинского полка невозможным. В этом виновата его бездонная амфоpа с пивом, а так-же его милая pодственница Агpудита, котоpая, в один пpекpасный для себя и для гpеческих гусаp, но довольно печальный для Клуба вообще день, взяла всех своих знакомых нимф и дpеяд, и завалилась в казаpмы. С тех поp никто не видел ни ее, ни гpеческих гусаp, и только из казаpм день и ночь доносится такой оp, что дpожит земля - Гея. Говоpят, оттуда это слово и пошло.

Вечно жива память о великом Геpакле Олимпийском в Гусаpском Клубе, и до сих поp многие гусаpы поминают его и его мать, когда пишут пульку.

К началу

#8: Ахушиллинг. Без названия (2.948538)

Гусар:
Зачем бежишь, о нимфа, от меня?
Словно овечка загнанная волком!
Словно голубка, от орла несешься,
Ведь я не враг, прошу тебя : "Постой!"
Остры шипы терновника и ноги
Поранила в никчемной спешке ты!
Богиня:
Я от себя бегу, подобна ветру!
Среди Богов Олимпа жить тоска!
Разнообразия ищю вдали от трона!
Гусар:
Разнообразия!? Я знаю одно место,
Где этого добра большая куча!
Готов тебя к нему препроводить...
Богиня:
Ты дерзок, но забавен, хоть и дерзок!
Веди меня мой лучик путеводный,
Мой свет в конце тунеля, мой компАс.
(подводит к воротам Гусаркого Клуба):

Гусар:

О волоокая и мудрая Богиня!
Перед тобою дверь РАЗНООБРАЗИЯ.
Открой ее и будет все другим.
Водоворот закружит, хлынет Свет,
Унылость пропадет в мгновенье ока!
Толкни ее!...Толкни! Не бойся Света!
(Богиня приоткрывает дверь)

Богиня:

Как здесь красиво, здорово и чудно!
Толпа мужчин разящих обаяньем.
Стихи, вино и игры, и любовь...

Но что это??? Финала приближенье?
Конец начала? Злобные слова:
"Я жду еще неделю курсовую,
А после выгоняю вас из Клуба!"

Автор:
Как Солнце зажигает облака огнем пурпурным,
Так лик Богини загорелся краской гнева.
Сверкают гневом очи, грядет буря...
(Появляется Гусар)

Гусар:

Богиня, за тебя я курсовую оформлю!
Как и положено, корнетом станешь...
Ты в обозначенное время!
Автор:
Хотел Богини тела он вкусить
Лобзать упругий бюст и кожу гладить,
И ноги сплесть. Достойная гусара
Мечта жила в его душе огромной.
Достиг всего и к сонму причастился.
И Клубу славу и ему почет!

К началу

#9: Смирнофф-Водкин. http://www.anekdot.dr.gr/ (3.152582)

28 гекатомбиона 1999 года до ИХ эры.
Невыдуманные истории.

1. Решили мы с корешками отдохнуть с недельку возле Фив (места, кстати, отличные, всем рекомендую). Приехали, значит, палатки в лесочке поставили, водочку достали... да так и не просыхали всю неделю. А в последний день, вечером уже, отошел я от костра по нужде. И тут вываливает на меня из кустов самое натуральное чудище: глазищи - во, зубы, когти, все дела. Пиздец, думаю, щаз будут жрать. А оно, вместо этого, шипит, плюется и явно пытается чего-то человечьим голосом вещать. И происходит приблизительно такой диалог:

Оно: Отгадай загадку, а не отгадаешшшшш, я тебя ссссссъем, моя прелесссссть!

Я: Это все херня, вот тебе лучше моя загадка: что у меня в кармане?

Оно: Так нечессссссно, пссссссс, голлм!

Я: (достаю из кармана нехилый такой тесак и рублю уебище со всей дури. Оно взвывает и уносится куда-то нафиг.)

Ну, я поссал, вернулся к корешам и спать завалился.

А утром вернулись в Фивы, а там нас делегация встречает с хлебом-солью, чуть не на руках пытаются носить! Оказалось, что давешний монстёр уже хрен знает сколько лет терроризировал весь город по-черному, девственниц типа пачками жрал... Даже имя ему придумали: Сфинкс! прикиньте, да? Я, как услышал, ржал минут 5, чуть себе не надорвал вот этот самый с-ф-и-н-к-... Ну каким чмом последним надо быть, чтоб бояться кого-нибудь с таким именем?

И, значится, говорят они мне: "А не хочешь ли ты, мужик, раз ты такой ваще крутой, у нас царем поработать? Прежнего царя тут замочили как раз недавно. Бабок будет немеряно, делать не надо нифига. На царице вот только на прежней надо будет жениться, ну да она еще очень даже ничего..."

Что думает многоуважаемый All: соглашаться или нет? :)

К началу

#10: Рижанский-Юрмальский. Миф о платонической любви (2.874945)

Давно это было, и неправда, наверное. Была земля Греция (она и сеичас есть), и была она древней (хотя и не знала о том). И жил на грецкой (или греческой?) земле некто гоплит Ипполит. Надоело ему в родных...а черт его знает, где его родное село... Вобсчем - надоело ему и пошел он по Греции скитаться - мудрости искать.

А в те времена в славном городе Афинах жил философ прославленный - Платон. Мудрил, стар и мудак мудаком, только об этом окружающие помалкивали. Кому охота, если родной философ на деле козлом бывает - за то наш, в обиду его афиняне не давали.

А Ипполит слыхал, что Платом умница, все понимает - вот и решил заити на огонек, погутарить, винца попить... На что и попался.

Платон его сердечно принял, винцом угостил и в баню пригласил - для мудрых бесед. Но как ранее говорилось - жди подвоха...

Платон наш оказался голубеейе греческого (или грецкого) неба! Задумал Платоша нашего Ипполита трахнуть, подбросил ему на пол кусок мыла - нагнись, значит, мил человак... Но и Ипполит бил не дурак. Нагнулся за мылом, но с опаской, глазами постреливая. Заметил гадкие намерения Платона - да и успел увернуться.

А Платон с размаху на печ банную налетел. Член и сжег. До основания. С тех пор Платон стал умнее прежнего, новые учения о высоком проповедовал, мораль пропогандировал. И стали люди в Греции о платонической любви говорить - о возвышенной, без плотских услад. Не знали люди, что в бане приключилось...

А Ипполиту платоническая любовь даром не нужна. Член то на месте. Он и отправился далее приключений искать. На остров Лесбос.

К началу

#11: Чингиз-Хам. Псевдоисторический, эротико-порнографический, антинаучно-атеистический опус:
"У Греческом Зале"

(Дети до 16 лет не допускаются)

И свыше дар,
И свыше кара -
Увязаны в один рюкзак.
Когда б - не крылья у Икара,
Кто знал бы, что
Икар - дурак.

(с) Л. Буланов

Давно это было. Да и было ли? Кто знает? А если кто и знает - не скажет. Короче случилась история сия в ту пору, когда диалектический материализм в купе с марксизмом а также, конечно, ленинизмом еще не овладели полностью умами сознательной части населения - сиречь пролетариата, а представления о мире находились в плачевном состоянии, близком к идеализму...

- Очень интересно, - пробормотал закутанный в махровый халат Зевс, откладывая в сторону книгу по истории КПСС.

- Не пизди, громовержец, - послышался томный голос его жены - Геры. - Давай лучше займемся чем-нибудь поприятнее. А?

Гера лежала на супружеском ложе в соблазнительной позе, тяжело дыша и постанывая. Одета она была в ... шелковый фиговый лист, игриво прикрывавший промежность, что по ее мнению должно было провоцировать игру воображения, оголяя нервы одного из основных инстинктов до предела, безумия, желания саморазрушения и крови. Ее правая рука, как бы придерживая фиговый листок, совершала, однако, некие возвратно-поступательные движения весьма откровенного характера, волосы в беспорядка разбросаны по подушке. Зеленые кошачьи глаза ее струили желание и безумную, ненасытную, дикую страсть лесной кошки - пантеры, приготовившейся к роковому прыжку. Соски ее упругих грудей были напряжены и, казалось, готовы взорваться. Конечности подрагивали от желания... желания чего-то запретного, греховного и, может быть, даже грязного.

- Ну-ну-ну, - призывно простонала она, сверкая огромными, выразительными глазами и потянулась в сторону Зевса.

- Ни дать, ни взять... гетера, - подумал Зевс, разоблачаясь. Он уже ощутил элекрический импульс желания, пробывший кору головного мозга и понял, что на сегодня все кончено... Только бред и погружение в бездну, только танец до конца - конца света и времени, только липкий пот и конвульсии, тяжелое дыхание и танец, танец, танец... Он уже видел танцуюших фей и наяд, оргии Хроноса и волны шторма... Но даже у высших сил бывают разочарования. Не успел Зевс привычными движениями руки приготовится к атаке, как раздался пронзительный свист, шум ломаемых веток и глухие удары чего-то мягкого и, кажется, живого о землю. Все это сопровождалось, к тому же, весьма неблагозвучными прилагательными и глаголами, имеющими некоторое отношение к половой жизни и адюльтеру.

- Так, - проворчал Зевс, застегивая ширинку. - Пиздец Олимпу. Он выглянул в окно, но не замететил ничего подозрительного.

- Опять Икар, его мать. Ну я ему вставлю, кое-что, кое-куда. Гера, услышав угрозу захихикала, но под грозным взглядом мужа затихла. Зевс достал из кормана коробок спичек "Гигант" и приготовился низвергать "гром-и-молнии" на голову зарвавшегося естествоиспытателя. В воздухе запахло грозой. Одинокое перо плавно парило в воздухе. Гера подставила руку и перо плавно опустилось ей на ладонь.

- Зевушка, лапочка! Только без серных экспериментов. Это плохо влияет на потенцию и потом, помнишь в прошлый раз... Смертные, учуяв запах серы, создали легенду о существовании ада, и прокуратору Пилату пришлось немало потрудиться, чтобы разоблачить ересь. И ты же умница, ты знаешь - "Гигант" не горит... Если хочешь, можем позвать Прометея... Раз уж у тебя не стоит, - шепотом добавила она.

Однако, на сей раз Зевс ошибся относительно источника звуков. В этот раз на склоне горы "Олимп" приземлилась весьма странная компания, состоящая из четырех молодых людей и очаровательной рыжеволосой красавицы. Пятый молодой человек, видимо не принадлежащий к вышеозначенной компании, приземлился в некотором удалении от основной группы и теперь отчаянно пытался вылезти из навозной кучи, в которую угодил головой.

- Так, - произнес Воланд, - а это был именно он. - Ну и где мы? Кстати, Гелла, вы попку не ушибли?

- Это было бы истинной трагедией, мессир, - встрял, как обычно, Бегемот.

- Так, Бегемот в наличии. Коровьев, Азазелло и Гелла - тоже здесь. А кто там в дерьме застрял? Его с нами не было!

- Это - поручик Ржевский. Он, когда мы улетали, кобылу за хвост схватил. И зачем ему это понадобилось? Ума не приложу! - Бегемот захихикал и состроил непонимающую рожу.

- Ладно, возмем его с нами. Может, пригодится. - заключил Воланд и, похрамывая, пошел в направлении Олимпа. Потом остановился, задумался на мгновение и спросил:

- А что это было? Почему упали? Ну, в смысле, кто это нас так ... ПВО?

- Да нет, - радостно обьяснил Бегемот, - это, едрить ее мать, у бабки Матрены из колхоза "Кепка Ильича" самогонный аппарат взорвался. Ну вот нас крышкой и ебнуло. Видно она, рационализатор хренов, давление на расчитала. Бывает. Вот был я как-то раз в гостях у Людвига Больцмана, так он...

- Хватит. Надоел, - Воланд сурово посмотрел на Бегемота и тот немедленно умолк.

Зевс пребывал в состоянии бешенства. Смертные обнаглели. Последняя жертва - тощий петух пенсионного возраста - была принесена в прошлом году и с таким пренебрежением к процедуре, что ему не удосужились даже отрубить голову. Титаны публично угрожали революцией и обещали поиметь его - Зевса - в весьма извращенной форме. Гера спала с Посейдоном и Зевс опасался, что в добавок к кентаврам они получат каких-нибудь мерзких ядерных амфибий. Геракл откaзывался совершать подвиги и предавался пьянству и разврату с патрициями из провинциального, варварского Рима. Прометей так и сумел ничего сделать с "Гигантом". Стояла ясная, безоблачная погода.

Погода, как уже было тонко подмечено, и правда была хороша. Светило солнце, накрапывал легкий дождик, грозно нависала радуга. В палатах Зевса горел камин, потрескивали сырые дрова, пахло шампанским и шашлыком. Венчала всю эту идилию уже упомянутая компания во главе с самим Воландом.

- А где же этот, наш...ну, с отсыревшими спичками? - гнусно улыбаясь вопросил Бегемот.

- Заблудился. Вон, видишь, карта Олимпа на столе. Оставил карту и заблудился, - хмуро заметил Коровьев.

- Да! Да! - с энтузиазмом поддержал приятеля Бегемот. Я вот знавал одного неудавшегося декабриста. Так он, представьте, пошел на Сенатскую Площадь - выпимши, конечно, но заблудился и попал на Курский вокзал. Как он потом сокрушался! Все декабристы с женами героически уехали на каторгу, а он получил пятнадцать суток и развод. По причине пьянства и негероического поведения. Ага, я слышу шаги! Зевс или не Зевс - вот в чем вопрос, - заключил Бегемот, встав в позу Гамлета.

Зевс направился к себе в апартаменты, в надежде найти там Геру и попытаться наконец выполнить свои супружеские обязанности. Тяжело дыша, он подошел к двери и отрыл ее мощным ударом, сопровождая свои действия криком: "Пиздец нашим котятам!" То, что он увидел, как несколько разочаровало его, так и сильно смутило. В комнате находились пятеро незнакомцев весьма подозрительного, не сказать бандитского вида. Причем один из них - кажется солдат какой-то неведомой армии - ел гречневую кашу обеими руками, запивал все это вином, налитым в цветочную вазу и при этом матерился и плевался на пол. Рыжий незнакомец, с бельмом в глазу и крайне несимпатичной физиономией бурно приветствовал появление хозяина:

- Ага! А вот и Зевс. Сколько лет...

- А мы разве знакомы? - подозрительно осведомился Громовержец, нашупывая в кармане коробок "Гиганта".

- А то как-же! Только вот спичками не балуйтесь. У нас аллергия на серу. Не верите - спросите Левия Матвея.

- Ага, или Директора ПО "Гигант" Большепузова, - добавил Бегемот и состроил довольную мину, вспомнив как товарищ Большепузов так и не смог дать товарищу И. В. Сталину прикурить, за что его и постигла участь Лазо.

Зевс рассвирепел:

- Что тут такое? Олимп или совсем пиздец. Пшшш-ли вон!

- И незачем так нервничать. Нервные клетки не восстанавливаются. И потом, я - Воланд!

- А-а-а, это, кажется, что-то из бредней смертных, разоблаченных недалее как вчера прокуратором Пилатом. Ну и...?

- Ну и...! Мы с инспекцией Олимпа. Говорят, непорядок тут у вас. Где пафос? Где героизм? Что вы оставите потомкам? Вот это? - Бегемот показал Зевсу использованный презерватив типа "гандон", который он с деланным отвращением oсторожно держал двумя пальцами. - Где подвиги, наконец?

Зевсу стало стыдно. С подвигами действительно было плохо. С героизмом - еще хуже. Геракл отказывался чистить скотные дворы и пил на брудершафт с Медузой Горгоной. Икар летал где ни попадя и с высоты своего полета гадил на вверенные ему - Зевсу территории. Прометей продавал кому ни попадя спички германского производства с наклеенными на них порнографическими открытками. Морфей - умница, эстет и энциклопедист Морфей, как оказалось торговал анашой, а на вырученные деньги нанимал проституирующих мальчиков и предовался с ними противоестественному разврату. И наконец, Гера была беременна от Нептуна... Такого ни он ни даже Посейдон от нее не ожидали.

- Бардак! - подумав, согласился Зевс. А что делать?

-Вот это уже другой разговор! Вот мы вам специалиста и привезли! Прошу любить и жаловать: Поручик Ржевский. О-о-чень знаменитая личность в определенных кругах. Рекомендуем! - и, уже обращяясь к поручику, добавил: - Действуйте, поручик! - и, получив в ответ ужасающих тонов, резонирующую отрыжку, Бегемот одобрительно покачал головой. А поручик, проклиная Геракла, Горгону и самого Зевса поплелся совершать подвиги. Служба, она и в Греции - служба, - думал он, мысленно готовя себя к подвигу.

Первый подвиг Поручика Ржевского: Лернейская Гидра-стата

Ржевский, не теряя ни минуты, принялся за дело. Показав около тысячи порнографических открыток Гидра-стате, он уговорил ее посмотреться в зеркало. Гидра сама себе сильно не понравилась и попросила поручика Ржевского стать ее image-maker'ом. Немного поупрямившись и получив ожог второй степени, он, наконец, согласился. Заявив, что макияж в случае такого количества голов абсолютно неразрешимая проблема, он посоветовал уменьшить число оных до одной. В процесе этой, в общем-то, нехитрой операции он недорасчитал и несчастная кокетка лишилась вообще всех своих голов. - За красоту надо платить,- резонно заметил Ржевский и закурив "Казбек" направился к Овдиевым Скотным Дворам, ориентируясь в незнакомой местности, в основном, по запаху.

Второй подвиг Поручика Ржевского: Скотские дворы

- Ну и срач! - воскликнул поручик Ржевский на подходе к конюшням. - "Кто хорошо ест - тот хорошо срет..." Нет, кажется, - работает. Хотя тут недоработка...

Скотина встретила поручика Ржевского недоброжелательным молчанием. Если они даже ничего не знали и не догадывались, то явно что-то предчувствовали. Ржевский вытащил мобильный телефон и набрал номер Зевса.

- Алле, Вы мне табуреточки не пришлете, с оказией. Посидеть там, подумать требуется. И вообше... "скотины дикие" - воспитывать надо!

В чем заключался воспитательный процесс ни Зевс, ни Воланд, ни История не знают. А Бегемот даже говорит, что и знать-то не желает. И при этом застенчиво улыбается. Чтобы там ни было, но, на десятый день воспитательных работ козлы не только перестали производить навоз, но и по договору с поручиком вывезли уже накопившееся запасы оного. А вот про кентавров - это уже другая история.

Третий подвиг Поручика Ржевского: Пояс верности (3.452299)

Не успел поручик очухаться после последнего, так сказать, подвига, а Зевс уже опять его кличет. И, как всегда, все на Еври-сфея валит: типа, он посылает, а я тут сбоку-припеку: во всем евреи виноваты.

- Иди, говорит,- в страну амазонок и привези мне пояс верности для жены моей Геры. А то и так уже столько всяких мутантов кругом - из дому вечером не выйдешь. Зевс то он Зевс, а рассуждает не лучше царя Гороха. Тот еще мента-литет. Поручик Ржевский тут же и поплыл к этим самым лесбиянкам-амазонкам. Встретили его, надо сказать, хорошо. Даже сама царица Ипполита вышла - посмотреть, в смысле, ну и еще там чего... Узрела Ипполита поручика и говорит ему так, культурно, в смысле: - Хуй ли ты, мудень недоношенный, тут делаешь. Это ж тебе не публичный дом в городе-герое Москве, а древняя, твою мать, Греция.

Порутчик, хоть и смутился сначало такому хлебосольному приему, но геройства своего не утерял и ответствует:

- Да я бы за такие корявые рожи и обвисшие зады и неконвертируемого рубля бы не дал, не говоря уже о чем-то там таком. Шла бы ты... шейпингом позанималась, прежде чем о "Прынце" мечтать. И еще кое-что добавил, типа... (вырезано цензурой).

И скромно попросил:

- Гони пояс, а то ...(вырезано цензурой).

Пояс ему тут же со склада выдали: он его примерил и остался доволен:

- "Делу время, а блядям семя, - подумал поручик и пошел культурно отдохнуть. А вот Геру, понятно, такой поворот событий не устраивал. - Автоген - штука "сурьезная", - думала она, - с ней умеючи надо, а хороших взломщиков-то раз-два и обчелся. Значит пояс должен остаться там где он был.

Позвонила она Ипполите и, с жутким таким трагизмом в голосе, говорит:

- Зря вы этому мудиле верите. Алиментов не будет! И трипперок подцепите. Вот и все удовольствие.

Ипполита на поручика обиделась и пошла в атаку, с дружиной. Говорит:

- Какой-то русский князь щиты на ворота прибивал, а мы этому педику яйца к дорожному указателю "Афины 20 км" приколотим. Будет знать, как нас своими мудями стращять.

Как там битва в стратегическо-тактическом плане развивалась - неизвестно. А результат нам известен только со слов поручика Ржевского, который, вытирая хуй о занавеску, заявил:

- Говорит СовИнформБюро. Сегодня в четыре часа утра, в результате проведенной "Гениально - Генитальной" операции у берегов Эвксинского Понта, мной были взяты на понт и разбиты войска амазонок. Противник понес крупные потери (кое-кто даже не донес их до сортира). Остатки рассеянной армии неприятеля отправлены в городской роддом. Слава Великому Зевсу - Громовержцу.

Четвертый подвиг Поручика Ржевского: Взятие Трои

Только поручик назад вернулся, а Зевс снова пристает. Шаловливо так. - Надо, говорит, Трою взять. Поручик его вразумить долго пытался:

- Ну кого я с такой елдой распухшей возьму. Подумай сам. Таким инструментом только аборты делать или дрова рубить. Вон Геракл уже третий день на спине спать не может, а уж про сесть там... А ты - Трою взять. Зевс решил в самодура поиграть. Визжит: Хочу Трою. И, как дитя малое-несмышленое, плачет. Плюнул поручик и пошел Трою брать. А хер ли тут сделаешь. Самодур он и есть - самодур!

Троя была окружена войсками в три кольца. Артиллерия не прекращяла огонь ни на секунду. Пахло чем-то паленым и жареным. Поручик Ржевский, мерно помахивая елдой в такт национальному гимну Афин, подьехал к авангарду армии, состоящему, в основном, из легионеров-спартанцев.

- "Спартак - чемпион! - заорал он, мочась на полковую гаубицу. - Пиздец троянцам. Слава Зевсу и мудям. Все - вперед. Гаубица - огонь. Я - в кусты... посрать надо.

Войско, знавшее про педирастические наклонности поручика, с криком побежало в атаку, придерживая штаны одной рукой и пуская тучи стрел другой. Скоро все было кончено. Поручик вышел из кустов и с досадой заметил:

- Опять всю битву просрал. И книга "Стратегия и Тактика наступления" закончилась... Проблемы теперь будут...с гигиеной.

Пятый подвиг Поручика Ржевского: Кербер ака Цербер

- Цербер, должен я вам заметить, - не хуйня. Это - пиздец! Елда - ВО. Мудя - ВО. Три головы - и там, и там. Рычит, кусается и даже может трахнуть. И, говорят, летает! - Зевс внимательно посмотрел на поручика Ржевского, любуясь произведенным впечатлением. Тот был спокоен, как дохлый лев с бодуна.

-Летает, говоришь? - подмигнул Ржевский. - Залетит!

Собрав походный ранец, Ржевский направился в царство Аида. Было темно и сыро. Какая-то жидкость, очень похожая на мочу, непрерывно капала на голову. В членах копилась усталость.

- А вот и он, - подумал Ржевский, увидев огромную, сопливую пасть.

- Кис-Кис-Кис, - позвал порутчик. Мяяяя-УУУ, - ответил Цербер и ринулся в атаку. Хотя Ржевский и не был готов к рукопашной, он довольно быстро сумел схватить пса за яйца и завязал их узлом на шее. - "Мадам Баттерфляй" - Бабочка, - удовлетворенно произнес он, пристраиваясь к Церберу сзади. - Сначало будет больно, а потом - приятно, - хмуро пообещал он. На одиннадцатом разе Цербер взвыл о пощаде. Мирный договор был подписан и тут же обмыт в ближайшем баре.

Шестой подвиг Поручика Ржевского: Сифилитические птицы

- Кошмар! Кошмар!- Зевс бегал по палатям и заламывал руки. - Ужас. Птицы. Летают. И все как один - сифилитики. Эпидемиологическая обстановка на Олимпе и так хуже некуда, а тут еще это... Поручик! Птиц извести. Под корень. Чтобы и духу их завтра не было. - Тут Зевс сильно испортил воздух и направился в свои покои. - Труба зовет..- запел порутчик Ржевский, страшно фальшивя и отправился в поход.

- А вот и птички-синички, - пробормотал поручик, почесав елду. Птицы, не обрашая никакого внимания на вторжение, продолжали клевать рис. В центре поля сиротливо расположилось поверженное монстрами пугало.

-Цып, Цып, Цып, - позвал поручик. -Пошел на хуй! - ответил "то ли гром, то ли эхо прошедшей войны".

Поручику такая фамильярность сильно не понравилась. Построив на скорую руку нечто очень похожее на коммерческую палатку времен расцвета "перестройки и нового мышления", он приступил к торговле. Да, да. Я не ошибся. К торговле, кормом. Около десяти мешков отборного пшена "Маде ин Попуа Новая Гвинея". С витаминнными добавками в числе которых: пурген и снотворное с анашой. Товар пользовался спросом и уже через некоторое время, "осоловелые" птицы решили лететь на юг. Пролетая над Эльбрусом они решили немного "передохнуть" и сев мокрыми задницами на холодную вершиму, примерзли к ней и "передохли". Ржевский, наблюдавший все это в бинокль, удовлетворенно покачал елдой и пошел докладывать Зевсу об успешном завершении операции под кодовым названием "Последний полет в Помпею".

***

Много еще подвигов совершил Ржевский, но не суждено нам было о них узнать. Бегемот так развеселился, что уже и дышать-то не мог. Думали - все. Но нет. Бегемот вроде-как отошел, но рассказывать дальше отказался. Посоветовал читать "Мифы Древней Греции". Там, конечно, извращение одно и правды нет... Но где ж она правда-то? Да и из того, что Бегемотом было расказано, многое утеряно. А кое-что вырезано е..(вырезано цензурой) цензурой. Короче, читайте "Мифы", ищите правду-мать вашу. Свою лепту я внес. А нахера, спрашивается? Хер только и знает. Мудак я, наверно. Как есть - мудак. То есть: мудя на месте, а вот ... пишу. Прости Господи!

А сейчас все В ТРАКТИР. Тост за порутчика Ржевского. За Ржевского! Я сказал. А мне один балл - за мудизм. Все! Ну и заебался же я с вами. Кончаю!

Примечание

Гонорар, полученный автором за публикацию данного произведения был перечислен в фонд охраны памятников старины "Древняя Греция" и пропит реставраторами. Автор получил пятнадцать суток за мелкое хулиганство (нецензурную брань в общественном месте) и в знак протеста эмигрировал в республику Буркина Фасо.

К началу

#12: Дукат Динарский. Без названия (3.060612)

Престарелого Ржевского пришли навестить молоденькие барышни из великосветского общества. Расчувствовавшийся поручик сыпал комплиментами, целовал ручки и, вообще, был крайне мил, но до неприличия пресен.

- Поручик, нам столько рассказывали о вас разного и удивительного!

- Моя бабушка, Наталья Ростова, до сих пор мечтательно закатывает глаза, вспоминая вас.

- Мы столько сил приложили, чтобы попасть к вам в гости, - защебетали девицы.

- Сударыни, вы прямо меня в краску вогнали. Kхе-кхе. Более того, вы и так все знаете о моих подвигах.

- Просим! Просим!

- Ладно, ладно, озорницы. Кстати, пока не забыл, бабушке горячий привет от моего искреннего друга. Ну-с, распологайтесь поудобней. Я поведаю вам одну из самых замечательных и правдивых историй о гусарах времен Древней Греции. Итак, начнем-с:

Представте себе дивную летнюю ночь у лазурного моря. Цикады вдохновенно высвистывают чарующую мелодию. Мириады звезд замерли в вечном танце и слегка подрагивают. Волна за волной лениво накатывает на берег и уносится прочь. Подхваченные потоком обломки ракушек томно шуршат по мокрому песку. Отовсюду чудится призывный шепот.

В тоже время, на пологом берегу Эгейского моря, племя древних гусар празднует покорение Эллады и разгром ее союзников. Старейшины и военные вожди ведут неторопливый спор о подвигах и трофеях, потягивая рубиновое вино из захваченных амфор. Покоренные амазонки, налитые бешенством, услаждают диковинными танцами взоры победителей. "A la guerre comme a la guerre", но как хороши чертовки!

Бурлит кровь в плоти, еще не остывших от битвы, воинов. Могучие мужи выхватывают прекраснейших из рабынь и с жертвами на плечах уносятся вдаль. Иные, познав сладчайших гетер, возлежат на шкурах, а служительницы Афродиты творят чудеса, которые наши друзья-французы называют "Поцелуем Богини". Третьи, пресыщенные невольницами, развлекаются со стреноженными кентаврами. Увы. Кентавры не пережили поражения и неволи, но традиция любимой кобылы зародилась именно тогда.

Да-а, это была ночь подлинного торжества нашего оружия.

Но вдруг, откуда не возмись, врывается растрепанный юноша с громадным факелом в руках и громогласно обьявляет:

- Радуйтесь, гусары! Я добыл огонь Олимпа!

Лицо проручика внезапно побагровело и, спустя минуту, он желчно произнес:

- Я бы этому Прометею не только печень вырвал.

К началу





Реклама в Интернет