| Реклама в Интернет |
|
Все Кулички |
| Реклама в Интернет |
|
Все Кулички |
|
Почти месяц прошел со дня 16-й годовщины со дня рождения Клуба. Жизнь идет своим чередом, нас ждет Турнир, для многих он будет первым. Отныне и постоянно заголовок нашей газеты будут сопровождать портреты знаменитых поэтов-гусар, чьи произведения мы вам напомним. А также продолжаем публикацию поэмы-сериала П.Копорского "Герасим и Муму". И - кое-что еще. |
 |
Глядят на нас внимательно и строго. Их творчество живет до наших дней, С богатством тем, изысканностью слога, О чести, дамах, лошадях... О НЕЙ. Гусарам подражанье не пристало Манере сих бессмертных образцов. Подобно им, Клуб будет жить немало, Как всякий, у кого своё лицо! |  |
|
|
|
Не получив конкретных сведений
об истории Клуба, мы, подобно археологам,
ударились в предысторию и стали копаться
в литературном наследии авторов-гусаров.
Денис Давыдов своим остроумием доказал, что гусарская диета благотворна для поэта: К ПОРТРЕТУ БУОНАПАРТЕ Сей корсиканец целый век Гремит кровавыми делами. Ест по сту тысяч человек И серет королями. 1812(?) ЭПИГРАММА Он с цветочка на цветок, С стебелька на стебелек Мотыльком перелетает, Но как рок его суров! Все растенья он лобзает, Кроме... лавровых листов. (1820) ОТВЕТ ЖЕНАТЫМ ГЕНЕРАЛАМ, СЛУЖАЩИМ НЕ НА ВОЙНАХ Да, мы несем едино бремя, Мы стада одного - но жребий мне иной: Вас всех назначили на племя, Меня - пустили на убой. (1827) Лермонтов пошел дальше, и заложил основы гусарской пародийной поэзии: Борделя грязная свобода Тебя в пророки избрала, Давно для глаз твоих природа Покров обманчивый сняла. Чуть тронешь ты жезлом волшебным Хоть отвратительный предмет, Стихи звучат ключом целебным, И люди шепчут: он поэт! |
Так некогда в степи безводной Премудрый пастырь Аарон Услышал плач и вопль народный, И жезл священный поднял он, И на челе его угрюмом Надежды луч блеснул живой, И тронул камень он немой - И брызнул ключ с приветным шумом Новорождённою струей. * * * Он был в краю святом, На холмах Палестины. Стальной его шелом Иссекли сарацины. Понес он в край святой Цветущие ланиты; Вернулся он домой Плешивый и избитый. Неверных он громил Обеими руками - Ни жен их не щадил, Ни малых с стариками. Встречаясь с ним подчас, Смущалися красотки; Он пезжил их не раз, Перебирая четки. Вернулся он в свой дом Без славы и без злата; Глядит - детей содом, Жена его брюхата. Пришибло старика: За что ж с врагами бился? Он дрался там пока - С женой другой скоблился. Зело хреново есть, что только что приведенная последняя строфа при цензуре лишается 3-х строк, а все стихотворение - глубокомысленной морали: лучше аппетитная синица в руках, чем соседский аист в спальне. |
А впрочем, Мишель все стерпит. Ведь он искренно поклонялся Жопе,
как и многие другие авторы: Экспромт О, как мила твоя богиня, За ней волочится француз, У нее лицо как дыня, Зато жопа как арбуз. В общем, хотите знать истину - читайте апокрифы. И тайное пристрастие классиков к той или иной гусарской философии станет явным. Вот откровенничает Валерий Брюсов: Трудись, мечта, мой верный вол, Неволей, если не охотой. Я близ тебя, мой кнут тяжел, Хоть муза и накрылась жопой. Или задушевно признается Гумилев: Сегодня, без "марки", особенно грустен твой взгляд, И руки особенно тонки, колени обняв. Послушай: забей косячок - вновь на озере Чад Изящный забродит шеяф. Рубит правду-матку Маяковский: Я знаю - клубы будут, Гусарский - будет цвесть, Зуб дам и бля я буду, Могу и кофту съесть! Как видим, русская литература предвосхитила жопианство, шеизм и бля-буддизм. И даже напомнила столь дорогое техническому редактору М.-Л.фон Швейку и лелеемое им декольтеанство и коленкопреклонение. Макаревич: Ах, декольте, декольте... шум в голове. Коленки встречались мне где-то... наверняка! Твой вырез на зависть им всем... а то - и себе. Он так невероятен... Памела? Сердючка??? ага... |
|
Семь фей (от княжны Серебральной) |
|
- Ну до чего же сладко спит малыш! - умильнулась сентиментальная Рулетка. - Утики-путики, - бесстрастно подвердила суровая Бухгалтерия. - Клубочком свернулся, маленький, - четко доложил деловитый Штаб. - Клубочек, говорите? - задумчиво откликнулся педантичный Почтмейстер. В руках его быстро замелькала линейка... - Так... Сейчас проверим... Диаметр в два раза превышает радиус... Да он же поперек себя шире! - Это вам уже не клубочек, а целый клубик - почти что клуб! - Да уж, изрядно вымахал наш именниник за последний безотчетный период, - с гордостью отрапортовала ТК. - Он, по-моему, не только изрядно вымахал, но и порядочно вылакал, - кротко заметил романтичный Сортир, с трудом выдирая из пухлой детской ручки то, что поначалу все приняли за молочную бутылочку. - И не только порядочно вылакал, но и беспорядочно вые**л! - одобрительно добавила передовая Академия(*), вынимая из второй ручки то, что поначалу все приняли за соску-пустышку. Растроганные феи плотнее обступили нарядную, всю в аксельбантиках и обормотиках колыбельку. - Ш-шш... Не отнимайте у сиротки последние игрушки! - Эх, сиротинушка ты наш, - всхлипнула Рулетка. - Папаша-то, Ржевский этот, хорош. Имя свое дал - и тю-тю... Ни тебе элементарного досвяданья, ни алиментарного спасиба! - Ну и Давыдов с ним. И так не пропадет дитя. Подарки - в детскую! - И Рулетка первая положила на столик свой подарок - маленький водяной пистолетик. Он тут же был раздавлен брошенным сверху настоящим автоматом от Бухгалтерии. Еще через минуту на подарочном столике выросла изрядных размеров пирамида. Венчала ее большая яркая коробка с Лего-перестановками от Штаба. А поверх всего гордо реяла связка разноцветных надувных юнкеров (подарок Академии). И только ТК, ко всему подходящая творчески, продолжала стоять с пустыми руками. |
- У меня особый подарок. Я дарю имениннику новый конкурс. Конкурс на лучший подарок к шестнадцатилетию!- и ТК драматично вскинула руки к небу, сбив по дороге парочку воздушных юнкеров. Феи оживились. - И то! Шестнадцать лет - это вам не хухры и даже не мухры. - А что же такого особенного происходит именно в шестнадцать? - Может, паспорт ему пора сварганить? - предолжил Почтмейстер - Вы что, намекаете, что на нем уже и печать ставить негде? - Ну, для печати-то как раз место всегда найдется, - возразил Сортир. - О! Вспомнила! - Рулетка стрельнула вкруговую победоносным взглядом. - Есть такая добрая литературная традиция: уколоться в день шестнадцатилетия - и отрубиться на сто лет. - Чем уколоться? - деловито уточнил Штаб. - Не важно. Лучше чем-нибудь запрещенным. - Типун вам на язык! - возмутились остальные феи. - Он и так почти все время спит! Надо бы что-нибудь новенькое придумать, что-нибудь модное. - Я знаю, я знаю! - радостно захлопала в ладоши передовая Академия (*). - Теперь в шестнадцать лет модно терять девственность. - Чтобы что-нибудь потерять, надо это что-нибудь сперва найти, - заметила Бухгалтерия. ...Тем временем младенец проснулся, огляделся, проворно выкарабкался из явно тесной ему колыбели и, никем не замеченный, резво пополз прямо к высоким отвесным стенам Бастиона. А за его спиной всё так же продолжали спорить семь охрипших фей... (*) Передовой Академия считалась в основном потому, что мыслила исключительно передом. |
 |
Отрывок из странички истории Клуба, касающийся тети Клавы. Слово фельдмаршалу... У тёти Клавы (Клавдии Петровны Плунжер) cуществуют две истории: официальная и неофициальная. Официальную можно, наверное, разыскать в архивах клуба, но у меня нет к ним доступа. Вкратце, эта версия сводится к тому, что этак в 2001-2002 году в клубе появилась вольнонаемная уборSHITца, которая быстро навела порядок в гусарском COPTUPе и полюбилась гусарам. Потом она на некотое время исчезла - и появилась вновь летом 2002 года, когда я был юным корнетом. Моё сердце было отдано этой немолодой женщине за ее умение без шума поставить на место любого гусара, независимо от звания и должности. Выяснилось, что она приходится теткой ппк Плавноструеву-Ньюджерсийскому, славному и очень активному гусару. |
Позже активность племянника стала снижаться, потом он и вовсе
отошел от дел, но тетушка его со своей неизменной шваброй изредка появлялось
в клубе, а года 2-3 назад волею Божией помре, о чем её скорбящий племянник
оповестил сослуживцев в соответствующем письме. Такова открытая версия...
ПОПечитель, граф Бестыжев-Рюмкин (Прим. редакции: ну, а неофициальных версий можно изобрести сколько угодно. Одна из них приводится в первом выпуске нашей газеты, другая - потусторонняя - в поэме П.Копорского "Герасим и Муму"). |
| На одном из совещаний редколлегии, после чтения черновика главы поэмы, наш сотрудник М.-Л. фон Швейк спросил спецкора Копорского: "А скажите, Полкан Китоврасыч, чем вы набиваете свою трубочку, садясь за сочинение очередной части "Муму"? Спецкор, не моргнув глазом, ответил: "Сушеным и измельченным листом gg. Знатно глючит!" |
|
При "Аксельбанте" открылся кинозал. Первым роликом в нем мы даем выступление, естественно, гусара - а как же иначе? К сожалению, без политики здесь не обошлось, но из песни слова не выкинешь. Зато в дальнейшем - будут исключительно гусарские темы! | ||||
|
Голожопный словарик Александр Гринблат Попытка пародии на публикацию лжелитературных изысканий: Не хочу прослыть моральным я уродом, только - фразы эти из народа... Без мыла в жопу влезет - проныра В глубокой жопе - в долгах, неприятности Весь в муке, хрен в руке, жопа в кислом молоке - очень занятый слесарь-ремонтник В поле ветер, в жопе дым - беспечность Вставить в жопу клизму - объявить выговор В жопе вода не держится - болтун В каждой жопе затычка - теща Выпустить из жопы пар - успокоиться Глаз на жопу натяну - жестоко отомщу Голова болит-жопе легче - похмельный синдром Голова с жопой рядом - плохой нрав Головожопый - глупый, тупой Голожопые - русские в Америке Грудь моряка-жопа старика - бодрый пожилой человек Дежурная жопа - тот, кто всегда за все отвечает До жопы - все равно, не интересно Жареный петух в жопу клюнул - неожиданная неприятность Жопа бантиком - кокетка Жопа-барометр - прогноз неприятностей Жопа-Европа - дешевая рифма современных шлягеров Жопа, как орех, так и просится на грех - искусительница Жопа жопой - ни морды, ни рыла Жопа в мыле - усталость Жопа в скипидаре - скорость Жопа на коленках - короткие ноги |
Жопа на шпильках - полная дама на каблуках Жопа ночью барыня - свобода слова Жопарезы - трусики тонгсы Жопарылый - некрасивый Жопа слипнется = иж чего захотел Жопа с ручкой - средневыпендривающаяся личность Жопастый - очень полный человек Жопа жопе разница - гусь свинье не товарищ Жопа жопяная - вот это да, кошмар Жопализ - подхалим Жопарукий - непригодный к труду Жопашник - подонок, негодник Жопашницы - дамы, обсуждающие мужские ягодицы Жопень - широкообъемная попа Жопешник - красивая женская попка Жопец - высоко поставленная попка Жопиться - зажимать, жадничать Жопничать - выкобениваться Жопка - маленькая округлость Жопище - 58-й размер, целлюлит Жопой чувствовать - предвидеть опасность За жопу взяли - приход налоговой инспекции Здравствуй, жопа, Новый год - неожиданный сюрприз Иди в жопу - отвяжись, отстань Искать на жопу приключений - рисковать Как у негра в жопе - очень темно Корявая жопа - задница в возрасте Крыжополь - провинциальный город типа Мухосранска Куриная жопа - силиконовые губы Лезть в жопу - чрезмерное любопытство Лицо, как жопа - гладкая, шелковистая кожа Лишний х#й в жопе не помеха = в кулацком хозяйстве и ржавый гвоздь пригодится Магнит в жопе - умение притягивать к себе |
Морду в жопу превратить - угроза избиения На хитрую жопу хрен с винтом найдется = и на старуху бывает проруха Нажопник - заплата на штанах Ни в голове, ни в жопе - нет кайфа, удовольствия Ни в жопу, ни в п...у - никуда не годится Одной жопой на 2-х стульях усидеть = и нашим, и вашим Плоскожопые - утопившие ягодицы в бока Поджопник - пинок, подушка под мягкое место Повернуться жопой - игнорировать Полужопие - ягодица Полна жопа огурцов - чрезмерное обилие Поцеловать в жопу - верх благодарности Преджопие - бедро Прижать жопу - испугаться Пьяный в жопу - нетрезвый в стельку Рвать на жопе волосы - злиться, негодовать Руки из жопы растут - неумелец Сидеть глубоко в жопе и смотреть на всех свысока - топологическая загадка русской души Cравнить жопу с пальцем - сопоставить неравное Старая жопа - пожилая сплетница Толстожопые - полные У самого жопа грязная - не осуждай другого Фортуна жопой повернулась - нет удачи, успеха Хватать и ртом и жопой - хапужничать Хитрожопый - изворотливый, хитрый, лукавый Хоть жопой ешь - верх благосостояния Хрен те в жопу - попутного ветра Хуже сраной жопы - надоесть до предела Через жопу - неправильно, неверно Шире жопы - дальше, больше некуда Язык в жопу засунуть - замолчать, заткнуться (C) Copyright: Александр Гринблат, 2009 |
||
|
|
||||
|
Редакция сообщает: Часть 6 Я в жизни повидал немало. Меня пытаться удивить - Зря время тратить. Ан пробрала Всё ж дрожь меня, когда явить Себя изволила собака Досель невиданных мастей, Блин, ночью, в дворницкой!.. Однако, Черёд диковинных гостей Отнюдь не кончился. И вслед Огромной псине заявился То ль поп-расстрига, то ли дед, Ушкуйник бывший. Поклонился Иконам и, захлопнув дверь, Он деловито устремился К печи, где та собака-зверь Уже, видать привычно, грелась. Сижу, помалкиваю: - Делась Тёть Клава, вашабродь, куда? - Спросил Акакий, сев на лавку, - Кузен мой, Мишка-борода, Хотел взглянуть на тетку Клавку. Уж извиняйте, вaшабродь, Что родич мой со мной припёрся. Он с виду страхолюден хоть, Не без того, но раньше тёрся С учёными людьми бок о бок И сам в профессорах ходил. Натурой будучи не робок, Он приключений находил Себе десятками на жопу, Тем многим и не угодил, И академиком не стал. Умищем удивив Европу, Он так талантами блистал, Что аж попёрли отовсюду, Из всех НИИ, п/я, КБ... Что жив еще - так это чудо, Знать, лопухнулись в КГБ. Ведь Мишку-то грудным ребенком ЧК украло из семьи, Чтоб выведать о мире тонком, Хоть что-то значимое, и С потусторонней ноосферой Вступить в секретный диалог, О чём, конечно, полной мерой Младенец Мишка знать не мог. Сей отпрыск Рериха с Блаватской Был лишь наживкой для крючка. На службе "чрезвычайки" блядской В секретных службах - дурачка Валять не смели ни чекисты, Ни мистики. Не кобенясь, С етитским пылом прагматисты С нечистой силой шли на связь. Таких, как Мишка, забирали В ЧК, потом в НКВД, С горшков и даже воровали Из роддомов. В Улан-Удэ Секретный был специнтернат, Где их учили всем наукам, И сверх-заумнейшей херне, И всяким-разным прочим штукам, О коих рассуждать не мне, Религиозному трудяге, Водителю метлы... - Погодь, Твоей рассказанной бодяге Не верю я. - Эх, вашабродь, Вы академию кончали Гусарскую - в какой стране? Вы тётю Клаву где встречали, Здесь, в дворницкой - или во сне? Всё без обмана зренья-слуха: Вот я, вот вы, вон Мишка-брось (Такая у него кликуха), Мы вместе бредим или врозь, Коль нам мерещится Муму? Да и не я ли их привёл? Я, вашабродь, рассказ к чему О Мишке Глебове завёл? Живет кузен не по уму, Какой был дан ему с рожденья, А страхолюден потому, Что он, имея убежденья, Был не оценен мудаками. С того и пил до изумленья. Ослаб мозгами, но руками Кузен весьма мастеровит. В редакцию б истопником, Его оформить, чтобы вид, Официально, не тайком, На жительство ему в Сети Главредом дан был. Печки наши В редакции, мать их ети, Хужей раздолбанной параши, Не греют, только жрут дрова. Главред ваш, хоть и голова, В истопники всё ж не годится. - Ну, всё, Акакий, наливай Себе и мне. Кузен проспится, И чтоб ни-ни! - Раздался лай... Чу! Кто-то басом матерится Из-за печи. Муму завыл, Да так, что я, как говорится, Чуть-чуть в штаны не навалил. Акакий, истово крестясь, Полез под стол, творя молитву. Огромный некто, матерясь, В каморке нашей начал битву, С огромной псиною сойдясь... "Избу ж так мигом разнесёте Акакию. Уйми, Герась, Собаку! Ну, вы, блин, даёте, Зверь с бугаём. Племяш, вылазь! Акакий, это ты набздевши Так, сидя под столом, зело? А ты что, ротмистр, побледневши, Как шпак гражданский? Западло Пугаться духов спецгускору. Хотя Герасима, не в грех, Любому испугаться впору При первой встрече. Смехом смех, Но дух стоит в избе сермяжный. |
Племянничек, что за алкаш, Весь из себя такой вальяжный У печки дрыхнет? Антураж Хорош. Не помешала б стрижка." - Ах, тетя, это Глебов Мишка, Он мой кузен, племянник ваш. "Ну, ни хера себе! Герасим, Ты ж Кольку Рерихова знал. Похож? Муму, пока не квасим, Обнюхай-ка его. Признал? Что, есть-таки прутковский дух?" Муму кивнул и облизал Бородача как брата. - "Нюх! - Пустив слезу, сказала Клава, Перстом нам погрозивши всем, -То Божий дар нам! Ротмистр, право, Мы здесь собрались не затем, Чтоб благоглупости глаголить. Перцовки вашей всем налить Извольте!" - Как же-с не изволить! "Акакий, Мишку не будить, Пускай проспится пьянь, а то ведь Хлебнёт перцовки с бодуна - И тетю с дядей путать будет. Муму, Герасим, ну, до дна! Нюхнём за встречу. Да пребудет Всем, здесь собравшимся, удача, И пусть про нас навек забудет Невзгода, опосля поддачи!" Нюхнули, выпили, затем, Не тратя время, повторили По раза три, и стало всем Всё по херу... Заговорили: Акакий тёте про родню И про любимого себя, Давясь слезами, нёс херню, Горбушку хлеба теребя. Герасим же, нюхнув изрядно Из рюмки, мне повествовал О житии своём так складно, Что я как будто побывал Везде, где был он, вместе с ним. Тургеневых покинув двор, Герасим жил, как пилигрим, Блюдя с Мазаем уговор, Усердно чудиков искал В Сибири, многих находил. И что смешнее, сам снискал, Он славу чудака. Чудил Герасим, по отцу - Козьмич, Под именем другим не зря, Как старец Феодор Кузьмич, Он всем напоминал царя. Во южном граде Таганроге, Слыла молва, почил двойник, А рядом с Томском, на дороге, Чудесным образом возник Бредущий старец Феодор - Царь Александр Благословенный... Об этом, кстати, до сих пор Историки попеременно Ведут свой перманентный спор. Когда личина Феодора Герасиму поднадоела, "Почил от хвори" он, и споро Оставив в Томске "старца" тело, Ушёл в Тобольск пешком. У новых, Неместных, кержаков-селян, Стал величать "Григорий Новых", Себя Герасим, из крестьян, Паломник, пилигрим-хлыстец, Ефимыч - Божий человек, Юродивый, чудотворЕц, Провидец... Завершался век, И трон монарший стал качаться, А что творилось при дворе! Да... По святым местам шататься Устал, и в сельской конуре Пить самогонку стало в лом Герасиму. Тогда Григорий Себе добыл с большим трудом Билет и паспорт. В Питер вскоре Он из Покровского уехал. Герасим "Новых" был в селе, А в Питер Гришкою приехал Распутиным. Навеселе, С остатком мелочи в карманах, Григорий выпал из вагона, Как распоследний мудозвон. И, пошатавшись вдоль перрона, Пошел на колокольный звон. Он вскоре стал своим в шалманах, Во всех столичных кабаках... В семью царя сумел войти Придворной шушере на страх... "Монархию хотел спасти!" Тут Дух Герасима зубами Заскрежетал - и так нюхнул, Что заелозил сапогами, И в закусь бороду макнул. "Нас содомиты одолели, Иначе бы я спас престол! Британцы извращенцев грели Своими фунтами не зря..." - Вмешалась Клава: "В самом деле, Нюхнём, ребятки, за царя! Пусть Бог рассудит Николая Романова. Не нам судить Его, всех тонкостей не зная Об отречении. Блудить Пореже б надо было Гришке, То бишь Герасиму, тогда. Для дела пагубны излишки, Тем паче в зрелые года. Ну, за царей! Чтоб в головах У нас всегда они царили По делу, а не на словах! ...Мы с племяшом тут говорили За жизнь его, о том, о сём И выяснили: Глебов Мишка, Сам разбирается во всём, Что знал Мазай. А мой умишко Сообразил, хоть маловат, Что он общается с Мазаем, Телепатически. Вот гад, Мазай Козьмич! Мы умираем, Прожив отпущенный нам век, А внук "трёх пап" доселе жив! Живёт себе, как человек, Аж третий век наворожив Себе, любимому. Акакий! Коль ты кузена оболгал - Наказан будешь мной, как всякий Трепач, пока не доказал Обратное! Буди кузена! Скажи ему: здесь не вокзал, Чтоб он валялся, как полено, Тут рядом с печкою бесхозно." Дух тёти Клавы, зыркнув грозно, Опять перцовочки нюхнул. |
Акакий, матерясь безбожно, Ногою отодвинул стул И, тёте показавши фигу В кармане, подошёл и пнул В бок телепата-забулдыгу. - Эй, Мишка, мать твою, вставай! Вокзал отходит от вагона! Часть 7. "Ты это брось, бля, раздолбай, А то как дам! Сам вдоль перрона, Пинальщик хренов, побежишь! Пинай Муму, коль не живётся." "Ты, Мишка, как чурбан, лежишь, А тетке за столом неймётся, Так хочет видеть племяша. Вставай давай! Дядька Герасим, То бишь евонная душа, (Тьфу, Дух его) - явился. Квасим Мы час, поди уж, за столом. А ты храпишь, как бомж в подвале." "Ты это брось, бля. Зван был в дом, А сплю, как курва на вокзале, Я на полу, бля!" - "Сам же лёг!" "Ты это брось - со мной, бля, спорить. Кузен переступил порог - Изволь постель ему спроворить. А то, при случае, как дам - Враз "обсиренишься", Акакий!" - Эй, племяши! Чего вы там Резину тянете? - "Да всякий Вздор с бодуна кузен несёт." - "Ты это брось, бля, ща как дам!" - "Вставай давай, нас тетка ждёт И дядька с ротмистром." - Мадам, Позвольте, я им помогу! - Спросил я Духа тёти Клавы. Она ответила: "Угу". - Полковник Глебов, вы не правы! Прошу проследовать к столу. Вас приглашает к рюмке дама, А вы лежите на полу. Нет большего, полковник, срама, Чем женщину заставить ждать - Сие прерогатива хама. Акакий, прочь! Полковник, встать!" - Муму, оскалясь, заворчал, А Мишка, прекращая бунт, Не медля боле, быстро встал, И даже вроде как во фрунт. Спросил: "Вы как меня узнали? Ведь вы ж гусар, а я танкист." - Три года взад тому, не дале, Я был технарь, артиллерист, Нач-Артом став, я тех-архивы, На сон грядущий полистать Охоч был. Сов-сек-директивы Порой забавнее читать, Чем то, что поводом служило К их написанию. Как раз, Одна из них и послужила Тому, что вычислил я вас. Когда у печки вы бубнили: "Ты это брось, бля, ща как дам!" То в памяти мгновенно всплыли Архивы читанные. Там, Хоть вы давно уже не бриты, И фотки были... Всё сошлось: Курьёз, словечки-паразиты И все приметы Мишки-брось. Ведь вы - конструктор-испытатель Машины Т-МАГ-60, Системы "СТЕЛС" изобретатель? - Ты это брось, бля. Пятьдесят Годков, считай, уже полвека, С тех пор успело миновать, А ты, бля, ротмистр, человека В той ерунде подозревать, Как Берия, с порога стал. Ты это, брось, артиллерист. Ты попросил меня - я встал. Что было - сплыло... Ты чекист? - Отнюдь, Бог миловал. - Где тетка? - "Протри глаза свои, Мишель. А то, что с виду я молодка, Хоть щас на подиум - так мне ль Старухой к мужикам являться, Коль я, какой ни есть, но Дух! Жаль, не могу с тобой обняться И понавешать оплеух. Садись за стол и не бузи, Племянничек! Чай, не в шарашке, Марш руки мыть! И не дерзи Спецкору в доме Акакашки!" Дух Клавы всхлипнул и нюхнул, Да так, что рюмка опустела. Герасим Клаву матюгнул, Мол, зелье нюхать так - не дело, Мол, им еще и возращаться Под утро надо на тот свет. Как самому туда добраться, Мол, он не знает, ибо нет Такого у него уменья. Сюда его она вела, И, стал быть, он имеет мненье, Чтоб Клава больше не пила. Пока два Духа разбирались Промеж собою, Мишка-брось С Акакием чуть не подрались Из-за чего-то. Сели врозь За стол кузены. Мишка с теткой, А с дядькою Акакий сел. Муму - медвежьею походкой Ко мне вдруг подошел, присел На задницу свою, башкою Со мной, сидящим, вровень став. Не без опаски, бля, рукою, Собачью гриву почесав И дрожь уняв, я встал с фужером Перцовки - и сказал, как мог: - Судьба нам, за каким-то хером, Всем дарит встречи в должный срок, Такие, что порою все мы, И сами объяснить не можем Причины их. Свихнуть умы, Понять пытаясь, мы, положим, Вполне способны. Надо ль нам Искать последствиям причины? Акакий нес херню, мадам, Послушав - я, как все мужчины, В его рассказе усомнился И попросил явиться вас, Как знатока. Аж протрезвился, Пардон, аж протрезвел тотчас, Когда вы дворника признали Племянником. Ну, а потом Мы все свидетелями стали Тому, как за одним столом Собрались те, кого судьбина Так развела, что мой главред |
Меня, как сукиного сына, В дурдом отдаст, за полный бред Правдивый мой рассказ почтя. Вот я, вот вы все, вот Муму. Чтоб я так жил сто лет спустя! Главред мой, судя по всему, Сейчас в редакции бухает. Всё сводится, бля, к одному: Я с вами пьянствую, он хает Меня за то, что я статью, Пока еще не выдал в нумер, За то ещё, что с ним не пью, А взял и сгинул, словно умер, В борделе где-то, лоботряс! Поэтому прошу я вас, Всю здесь сидящую компашку, Чтоб в мой правдивейший рассказ Главред поверил - Акакашку Тотчас же отослать за ним, И водки пусть главред прихватит. Коль не придет - и хер бы с ним, А коль придет - на всех не хватит Того, что на столе стоит. - Сей деятель, чай, не прохвост? - Полковник, гвардии пиит. В ГК два года. Рукохвост Зовется он среди гусар. "Из нОвиков, небось. Не стар?" - Ни в коем разе, тетя Клава. "Ну, что же, рассудил ты здраво. Иди, Акакушка, зови Сего главреда-щелкопёра. Ах, ротмистр, ротмистр, се ля ви! Мне не хватило кругозора, При жизни бренной в вашем мире, Чтоб стенгазету основать. Когда служила при COPTUPe В Гусарском клубе. На кровать, Бывало, граф ко мне присядет, Облокотится на бедро И рученьки мои погладит: "В такие б ручки - да перо, Не палку этой швабры вашей - Да вы затмили бы Гомера Роскошной мощью слова, Клаша!" Была у Рюмкина манера Полицедействовать со мной. Какая я ему Венера? А он мне - фартук кружевной, Чтоб не стеснялась, нахлобучит! Мою ночнушку, словно тогу Наденет на себя - и учит Быть рОвней греческому богу, Чтоб, как богиня по чертогу, Могла в COPTUPe я ходить. С полуночи и до утра: Такого, ротмистр, не забыть! Когда б прознали юнкера - Обгадили бы весь COPTUP Они бы мне тогда от смеха. Как там фельдмаршал, mon-plaisir, Моя последняя утеха, Прижизненный последний грех? Желаю я ему успеха, Счастливых лет, удачи! Всех Прошу за здравье джентльмена Нюхнуть и выпить, господа! И передайте непременно, Бест-Ру, что Клавдия всегда Его среди других мужчин Считала рыцарем-эстетом, На то имея ряд причин. Каких? Он знает сам об этом. Вы, ротмистр, передайте просто. Спасибо всем, поднявшим тост. Главреда вашего, Прохвоста, Нам долго ждать? - Он Рукохвост, То бишь главред. Pardon, madame, Слова я ваши передам, Конечно же, Бест-Ру. "Plaisir" - Мне как ему перевести? "Интимный друг"? "Дружок-кумир"? "Бой-френд"? Чтоб вас не подвести! "Ах, вы простите, ротмистр, мне Язык французский подзабытый." - Pardon, madame, и я вполне В нем не того-с... Граф башковитый, Надеюсь, сам переведёт Как надобно, словечко это. Мат слышите? Главред идет. А Рукохвосту до эстета - Как мне до супер-полиглота. - Копорский, мать твою! Газета Не сверстана! Ты обормота Акакия за водкой шлешь В редакцию, бля, как курьера! Полковника, едрена вошь, Ты вызвал для какого хера? Да я вам, ротмистр, что - мальчишка, Чтоб искать вас по притонам? "Эй, Руконог, ты это, слышь-ка, Язык-то придержи, и с тоном Поаккуратней будь при даме! Не будь, полковник, мудозвоном..." - Дух тёти Клавы молвил внятно. - Ты это брось, бля! - в общем гаме Добавил Мишка. - Вмиг обратно К себе отсюда полетишь. Герасим пробасил: - Хамишь Ты, паря, матом здесь напрасно, Зловреда должность тут не властна!" А от печи на Рукохвоста Клык оголив, пошёл Муму. - Сидеть! - сказал Акакий, - просто Высокобродь, видать, тому, Что я поведал, не поверил. Оне, бля, судя по всему, Сейчас обмочатся... - заверил Всю гоп-компанию Акакий. - Встречать главреда так негоже. Со стороны вас видя, всякий Обгадился бы. Но, похоже, Высокобродь не лыком шит. Хоть и напуган вами - всё же Штаны сухи. Пусть сам решит За стол ли сесть, иль удалиться, Списав узретое на глюк. - Спасибо, шеф, что вы явиться Изволили на зов мой. Друг Мой Рукохвостище, представить Позволь тебе сиих особ. Акакий, бля, прибор поставить Полковнику на стол, и чтоб Фужер был полон. Исполняй! Не стой столбом, как раздолбай! "Вы выкушайте, сударь, право, Перцовочки, и мы нюхнём, - Сказала Рукохвосту Клава, - Да и знакомиться начнём." Продолжение следует (to be continued) |
| Любовь - это слияние умов, душ и тел. Следите за очередностью! |
| Юнкерская газета "АксельбантЪ" издается с этого года, хотя и была задумана еще с прошлого. Редколлегия ставит своей задачей вовлечение молодого поколения в клубную жизнь и воспитание куртуазной нравственности в тепличных, так сказать, условиях вольности, разврата, пьянства и анархии. |
| Редколлегия: Высочайший попечитель: В. Бестыжев-Рюмкин Главный редактор: А.Рукохвост  Технический редактор: М.Л.фон Швейк Корреспонденты: Ганимед Амброзиевский Вальтер Глок Вальдемар Мюнш  Варфаламей Мудрозадов  Полкан Китоврасович Копорский, спецгускор  Дворник редакции: Акакий Фалалеич  Истопник-универсал Михайло Абросимыч  |
| ОБЪЯВЛЕНИЕ: Редакция газеты приглашает к сотрудничеству юнкеров, офицеров, почетных легионеров и даже... духов почивших соклубников. Условия оговариваются персонально, на собеседовании, у главного редактора. |
| Настоящим редколлегия удостоверяет, что в газете использованы только оригинальные авторские тексты, что же касается графики, то она вся наворована из открытых источников интернета. Все претензии, сами знаете куда. |