Братья Гримм

   Бременские уличные музыканты
 
   У одного хозяина осел, который уж много лет сряду  таскал  да  таскал
кули на мельницу, да наконец-таки обессилел, и начал становиться к рабо-
те непригодным. Хозяин стал соображать, как бы его с корму долой  сбыть;
но осел вовремя заметил, что дело не к добру клонится, убежал от хозяина
и направился по дороге в Бремен: там, мол, буду я городским музыкантом.
   Прошел он сколько-то по дороге и наткнулся на легавую собаку, которая
лежала на дороге и тяжело дышала: видно было, что бежала издалека.  "Ну,
что ты так запыхалась, Хватайка?" - спросил осел. "Ах, постарела ведь  я
да ослабла и к охоте негодна становлюсь, - отвечала собака, - так  хозя-
ин-то мой убить меня собирался! Ну, я и удрала из дому! Да вот только не
знаю, чем мне будет теперь хлеб заработать?" - "А знаешь ли, что я  при-
думал? - сказал осел. - Иду в Бремен и собираюсь там быть уличным  музы-
кантом. Пойдем вместе, поступай тоже в музыканты. Я стану на  лютне  иг-
рать, а ты в медные тарелки бить". Собака согласилась с удовольствием, и
пошли они далее.
   Немного прошли, повстречали на дороге кота; сидит хмурый такой,  пас-
мурный. "Ну, тебе что не по нутру пришлось,  Усатый?"  -  спросил  осел.
"Небось не очень развеселишься, когда до твоей шкуры" добираться станут!
- отвечал кот. - Из-за того, что я стар становлюсь и зубы у меня  приту-
пились и что я охотнее сижу за печкой да мурлычу, чем мышей  ловлю,  хо-
зяйка-то моя вздумала меня утопить. Я, конечно, от нее  таки  улизнул  и
вот теперь и не знаю: куда голову приклонить?" - "Пойдем с нами  в  Бре-
мен. Ведь ты ночью вон какую музыку разводишь - значит, и в уличные  му-
зыканты пригодишься". Коту совет показался дельным, и он пошел с ними по
дороге. Пришлось затем нашим трем беглецам проходить мимо одного  двора,
и видят они - сидит на воротах петух и орет что есть мочи. "Чего ты  это
орешь во всю глотку так, что за ушами трещит?" - спросил его  осел.  "Да
вот я предсказал на завтра хорошую погоду, - сказал петух, - потому  что
завтра Богородицын день; но из-за того, что завтра, в воскресенье, к нам
гости будут, хозяйка все же без жалости велела меня заколоть на  суп,  и
мне сегодня вечером, наверно, свернут шею. Ну, и кричу я во  все  горло,
пока могу". - "Ишь ведь, что выдумал, красная головушка! - сказал  осел.
- Да тебе же лучше с нами уйти! Идем мы в Бремен. Все это  лучше  смерти
будет! Да и голос у тебя такой славный: а если мы все вместе заведем му-
зыку, так это будет очень и очень недурно".
   Понравилось петуху это предложение, и вот они все четверо направились
далее.
   Однако же в один день им не удалось  добраться  до  Бремена.  Вечером
пришли они к лесу, где и задумали заночевать. Осел и собака легли у кор-
ня большого дерева, кошка и петух забрались в ветви его, а петух взлетел
даже на самую вершину дерева, где ему казалось всего безопаснее.
   Прежде чем глаза сомкнуть, он еще раз огляделся во все стороны, и по-
казалось ему, что вдали что-то светится: вот он и крикнул товарищам, что
где-нибудь неподалеку есть жилье, потому огонек мерцает.
   Осел и сказал: "Ну, так надо с места сниматься и ещетаки вперед брес-
ти, потому что тут приют у нас неважный". Собака при этом подумала,  что
пара косточек да мясца кусочек ей были бы и очень кстати.
   Вот и пошли они на огонек, и огонек светил  все  светлее,  становился
больше и больше - и наконец вышли они к ярко освещенному  дому,  который
был разбойничьим притоном.
   Осел был повыше всех, подошел к окошку, да и стал смотреть.  "Ты  что
там видишь. Серый?" - спросил петух. "Что вижу? Накрытый стол, а на  нем
и яства, и питье, и разбойники за столом сидят и угощаются". - "Это бы и
для нас не вредно было!" - сказал петух. "Да, да, хорошо бы и  нам  быть
там!" - сказал осел.
   Тогда стали они между собою совещаться, как бы им ухитриться  и  раз-
бойников из дома повышать...
   Наконец-таки нашли способ. Осел должен был упереться передними ногами
в подоконник, собака вспрыгнуть ему на спину, кошка взобраться на  спину
собаки, а петух должен был взлететь и сесть кошке на голову. Как устано-
вились, так по данному знаку разом и принялись за свою музыку: осел  за-
ревел, собака залаяла, кот замяукал, а петух стал кукарекать. А потом  и
вломились в дом через окно, так что оконницы задребезжали.
   Разбойники, заслышав этот неистовый рев, повскакали со своих мест; им
показалось, что в окно лезет какое-то страшное привидение, и они в ужасе
разбежались по лесу.
   Тут уселись наши четверо приятелей за стол, принялись за остатки ужи-
на и так наелись, как будто им предстояло голодать недели с три.
   Покончив с ужином, все четверо музыкантов загасили огни в доме и ста-
ли себе искать постели, каждый по своему вкусу и удобству.
   Осел улегся на навозе, собака прикорнула за дверью, кошка растянулась
на очаге около теплой золы, а петух взлетел на шесток; и так как они все
были утомлены своим долгим странствованием, то и заснули очень скоро.
   Когда минула полночь и разбойники издали увидели, что огни в их  доме
погашены и все, по-видимому, спокойно, тогда их атаман сказал им:  "Чего
мы это сдуру так пометались!" - и велел одному из шайки пойти к  дому  и
поразнюхать.
   Посланный видит, что все тихо, и вошел в кухню,  чтобы  вздуть  огня;
подошел к очагу, и покажись ему кошачьи глаза за горящие  уголья.  Он  и
ткнул в них серной спичкой, чтобы огня добыть. Но кот шутить  не  любил:
как вскочит, как фыркнет ему в лицо да как цапнет!
   Разбойник с перепугу бросился к черному ходу, но и тут собака  сорва-
лась со своего места да как укусит его в ногу!
   Он пустился напрямик через двор мимо навозной  кучи,  а  осел-то  как
даст ему заднею ногою!
   В довершение всего петух на своем шестке  от  этого  шума  проснулся,
встрепенулся и заорал во всю глотку: "Ку-каре-ку!"
   Побежал разбойник со всех ног к атаману и доложил: "В доме там  посе-
лилась страшная ведьма! Она мне в лицо дохнула и своими длинными пальца-
ми поцарапала! А у дверей стоит человек с ножом - мне им в ногу  пырнул!
А на дворе дрыхнет какое-то черное чудище, которое на меня с дубиной на-
кинулось. А на самом-то верху сидит судья да как  крикнет:  "Давай  его,
плута, сюда!" Едва-едва я оттуда и ноги уволок!"
   С той поры разбойники не дерзали уж и носа сунуть в дом,  а  четверым
бременским музыкантам так в нем полюбилось, что их оттуда ничем было  не
выманить.
   Кто их там видал, тот мне о них рассказывал, а я ему  удружил  -  эту
сказку сложил.

   Пер. под ред. П.Н. Полевого
   Печатается по изданию: "Сказки, собранные  братьями  Гриммами",  Спб, 1895.
   Изд. "Алгоритм", 1998.
   OCR Палек, 1999 г.