Братья Гримм

   Бедный батрак на мельнице и кошечка
 
   Жил на старой мельнице старик-мельник; не было у него ни жены, ни де-
тей, и только три батрака находились у него в услужении.
   После того, как они пробыли у него уже несколько лет,  он  им  сказал
однажды: "Я уже стар и не прочь бы на печку завалиться; а вы ступайте по
белу свету, и тот из вас, который приведет мне лучшего коня, получит  от
меня мельницу во владение да пусть уж меня до самой смерти и  прокармли-
вает".
   А третий-то батрак работал на засыпке, и все  его  считали  глупым  и
мельницу ему не прочили; да и сам-то он не думал, что она ему  достаться
может.
   Вот и вышли они все трое на поиски, и когда пришли к первой  деревне,
то двое старших сказали глупому Гансу: "Оставайся-ка ты здесь, все равно
тебе ни в жизнь не добыть ни одной клячи!"
   Ганс, однако же, от них не отставал, и когда наступила ночь,  подошли
они втроем к пещере, в которой и легли спать. Те двое, что поумнее, дож-
дались, пока Ганс заснул, а затем встали и ушли, покинув Ганса одного, и
думали, что очень хитро поступили (а  им  еще  придется  за  это  попла-
титься!)...
   Когда солнце взошло и Ганс проснулся, он увидел, что лежит в глубокой
пещере; стал кругом оглядываться и воскликнул: "Господи, да где  же  это
я?" Тут он поднялся, выкарабкался из пещеры,  вышел  в  лес  и  подумал:
"Один я здесь и покинут всеми! Как доберусь я теперь до своего коня?"
   Между тем как он так шел и раздумывал,  попалась  ему  навстречу  ма-
ленькая пестрая кошечка и сказала ему ласково: "Ганс, куда ты собрался?"
- "Ах, отстань! Ведь ты мне ни в чем не можешь  оказать  помощи!"  -  "Я
знаю, чего ты желаешь, - сказала кошечка, - ты хочешь сыскать  красивого
коня. Пойдем со мною и будь ты мне в течение семи лет верным слугою; так
я тебе такого коня достану, какого ты в жизни в глаза не видывал!"
   "Предиковинная кошка, - подумал Ганс, - но я все же хочу  посмотреть,
правду ли она говорит".
   И вот она взяла его с собою в свей заколдованный замок, где вся прис-
луга у нее состояла из кошечек; и все проворно и весело бегали по  лест-
ницам вверх и вниз.
   Вечером, когда кошечка с Гансом за стол садились,  три  кошки  должны
были утешать их музыкою: одна играла на контрабасе, другая  на  скрипке,
третья в трубу трубила, преусердно раздувая щеки.
   Чуть они кончали обедать, стол тотчас  выносился,  кошечка  говорила:
"Ну-ка, Ганс, потанцуй со мной". - "Нет, - отвечал он, - с кошкой я  ни-
когда не танцевал и танцевать не стану". - "Ну, так уложите его  спать",
- говорила кошечка остальным кошкам.
   Тогда одна светила ему свечей в его опочивальне, другая разувала его,
третья снимала с него чулки, четвертая задувала  свечку,  когда  он  был
раздет.
   Наутро они опять приходили и помогали ему выбраться из постели:  одна
надевала ему чулки, другая подвязывала подвязки, третья приносила обувь,
четвертая умывала его и потом утирала ему лицо своим хвостиком. "Это она
очень ловко и мягко умеет делать", - говорил Ганс.
   Но и он, в свою очередь, должен был служить кошечке и каждый день ру-
бить дрова; на это выдавался ему топор серебряный, клин, и пила  -  тоже
серебряные, и колотушка медная.
   И вот он колол себе дрова для кошечки, жил у ней в доме, сладко ел  и
пил, но ни с кем ни разу не виделся, кроме пестрой кошечки и ее свиты.
   Однажды она сказала ему: "Ступай и выкоси мне мой  лужок,  да  высуши
мне траву".
   И дала ему косу серебряную, и брусок золотой,  но  приказала  все  ей
возвратить.
   Ганс пошел и исполнил то, что ему было  приказано;  выкосив  луг,  он
принес косу, брусок и сено обратно и спросил, не может ли она теперь ему
выплатить заслуженное им вознаграждение.  "Нет,  -  сказала  кошечка,  -
прежде ты мне должен еще одно дело сделать: вот тут и бревна на строение
серебряные, и топор, и скрепы, и все необходимое тоже из серебра;  пост-
рой мне из всего этого небольшой домик".
   Ганс домик построил и сказал, что теперь он все  выполнил,  а  лошади
обещанной все еще нет.
   А между тем условные семь лет протекли словно полгода.  Спросила  его
кошечка, не хочет ли он выбрать из ее лошадей. "Хочу",  -  сказал  Ганс.
Тогда она ему открыла домик, и, чуть только дверь отворилась, видит он -
стоят там в стойле двенадцать лошадей, статных да красивых таких, что на
них сердце радовалось!
   Потом она его накормила и напоила и сказала:  "Ступай  теперь  домой;
твоего коня я тебе не дам с собою, а вот через три дня сама приеду и ко-
ня приведу".
   Вот и собрался Ганс в дорогу, и она сама ему показала, как пройти  на
мельницу, но не дала ему даже и нового платья, и должен он был  остаться
в старом, заштопанном полукафтане, а он за семь лет стал ему всюду и ко-
роток, и узок.
   Когда он домой вернулся, то и  другие  два  батрака  тоже  пришли  на
мельницу: оба привели коней с собою, да у одного-то конь был хром,  а  у
другого - слеп.
   "Ганс, а где же твоя-то лошадь?" - спросили его батраки.  "Через  три
дня будет здесь".
   Те расхохотались и сказали: "Ну, да уж коли  ты-то  лошадь  добудешь,
так уж настоящая будет!"
   Пошел Ганс в дом, но мельник сказал ему, чтобы он с ними  не  садился
за стол - такая-то у него одежонка рваная и лохмотная, что  пришлось  бы
за него стыдиться, если бы кто чужой вошел. Вот и вынесли они ему немно-
го еды за двери, и когда вечером все спать пошли, то двое других не  хо-
тели ему и постели дать, и он, наконец, должен был забраться  в  гусиный
загон и улечься на жесткой соломе.
   Наутро, когда он  проснулся,  три  дня-то  уж  и  миновали;  и  вдруг
подъехала повозка, запряженная шестериком коней, и все они так и блесте-
ли - посмотреть любо!
   А при повозке был и слуга, который вел в поводу  седьмую  лошадь  для
бедного Ганса.
   Из повозки же вышла красавица-королевна и вошла на  мельницу,  и  эта
королевна была та самая кошечка, у которой бедный Ганс семь лет  прослу-
жил.
   Она спросила у мельника, где его младший батрак. Мельник отвечал  ей:
"Того мы и пустить на мельницу не можем - он весь в лохмотьях; ну и  ва-
ляется где-то в гусином загоне".
   Королевна приказала сейчас его позвать. Привели его,  и  он  вынужден
был рукой придерживать свой полукафтан, чтобы прикрыть прорехи на нем.
   Тут слуга королевны развязал чемодан с богатым платьем, вымыл батрака
и приодел, и вышел он король-королем. Затем королевна  захотела  посмот-
реть на тех лошадей, которые приведены были другими батраками: одна ока-
залась хромой, другая - слепой.
   Тут приказала она своему слуге привести седьмую лошадь; как увидел ее
мельник, так и сказал, что такой лошади еще у него на дворе и не бывало.
   "А эту лошадь я привела твоему младшему батраку", - сказала  королев-
на. "Ну, так ему отдаю и мельницу", - сказал мельник.
   Но королевна подарила мельнику коня да оставила за ним и мельницу,  а
сама взяла своего верного Ганса, посадила с собою в повозку да с  ним  и
уехала.
   Поехали они сперва к тому маленькому домику,  который  Ганс  построил
серебряным плотничьим инструментом, а домик тот обратился в большой  за-
мок, и все в том замке серебряное да золотое; там они и свадьбу сыграли,
и стал он богат, так богат, что на весь его век богатства хватило.
   Вот людям добрым и наука: пусть не говорят, будто кто не умен, так уж
ни на что и не пригоден.

   Пер. под ред. П.Н. Полевого
   Печатается по изданию: "Сказки, собранные  братьями  Гриммами",  Спб, 1895.
   Изд. "Алгоритм", 1998.
   OCR Палек, 1999 г.