Майкл Стакпол. Смертоносное наследство Michael A. Stackpole "Lethal Heritage" Перевод: А. Жеребцов. Издательство "Армада", москва 1997 (серия "Боевые роботы" - "BattleTech") _________________________ | Michael Nagibin | | Black Cat Station | | 2:5030/1321@FidoNet | ^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^ -------------------- OCR&SpellCheck: The Fantom (fantom_2001@yahoo.com) Майкл Стакпол СМЕРТОНОСНОЕ НАСЛЕДСТВО Чарльзу Джеймсу, благодаря которому я познал неведомые дали великой и необъятной Вселенной и изведал счастье творчества - наивысшую меру успеха. Автор благодарит за вклад в создание этой книги: Лиз Дэнфорт - за внимание, с которым она часть за частью выслушивала всю книгу; Ричи Мейнхардт - за помощь в осуществлении задуманного; Росса Бэбкока, Донна Ипполито и Джордана Вайсмана - за содействие в работе над стилем и английским языком; и наконец, Брайана Фарго - за понимание, с которым он дождался завершения книги, несмотря на множество других планов. Следующая цель нашествия кланов - Терра, колыбель человечества ПРОЛОГ Недосягаемая, Свободная Республика Тихонов 16 августа 3030 г. Наташа Керенская без стука решительно вошла в кабинет полковника Джеймса Вульфа. Она протянула ему для ознакомления донесение, отпечатанное на желтом листке, но выражение лица полковника, смотревшего как бы сквозь нее и бумагу, не изменилось. Он сидел за столом, на котором царил беспорядок, отклонившись в кресле, сжав руки и стиснув кончики пальцев. И только его дыхание говорило ей, что он жив. Солдаты ее подразделений могут поклясться, что, резкая и прямолинейная, она никогда не сдерживала свои эмоции, во сейчас, когда она положила сообщение на стол, ее голос был мягок и дружелюбен. - Джеймс, я думаю, тебе следует ознакомиться с этим немедленно. Сообщение поступило за подписью маршала Ардана Зордека. По предложению Хэнса Дэвиона Республика Тихонов добровольно и полностью предоставила нам право собственности на Недосягаемую. Новость вызвала оживление на лице Вульфа. Несмотря на небольшой рост, его фигура излучала силу. И все же долгие годы почти непрерывных войн взяли свое. Седина тронула некогда темные волосы, а морщины вокруг глаз и на лбу свидетельствовали о тяжком бремени ответственности, возложенной на него. Грядущие невзгоды словно давили на его плечи, но блеск серых глаз не оставлял сомнений, что вызов судьбы он встретит достойно. Полковник улыбнулся Черной Вдове: - Благодарю, Наташа. Новость действительно долгожданная. Она бросила быстрый взгляд в окно рядом со столом полковника Вульфа. - Я думала, что нам потребуется больше усилий, чтобы получить эту планету. Я полагала, что Хэнс Дэвион предпочтет оставить ее себе, поскольку он знал, что мы хотим получить ее. Вульф пожал плечами: - Дэвион хорошо понимает, что Недосягаемая была когда-то Миром Воинов. Он знает, что армия Звездной Лиги обычно проводила здесь боевые учения и отсюда стащили далеко еще не всю боевую технику, хотя прошло уже триста лет с тех пор, как генерал Керенский и его боевые подразделения навсегда покинули Внутреннюю Сферу. Когда Наташа Керенская повернулась лицом к полковнику, отблески заходящего солнца сверкнули в ее волосах. - Ты думаешь, что Дэвиону точно известно, сколько боевой техники осталось тут? Он наверняка приказал Алларду отправить своих паршивых агентов разнюхать, что же нам достанется. Командир Драгун Вульфа как-то загадочно улыбнулся. - Хэнс вполне достоин своего прозвища Хитрый Лис. Аллард потребовал, чтобы технический отчет составили мы, сказав, что не может сейчас послать агента на Недосягаемую. Он наверняка предполагал, что мы утаим кое-какую информацию, но я не думаю, что это его беспокоило. Он рад тому, что наше присутствие здесь позволяет предотвращать локальные восстания и неповиновение со стороны Лиги Свободных Миров. Мы отослали Алларду отчет, которого вполне хватит, чтобы успокоить любое недовольство, вызванное тем, что нам даром достанется некогда брошенная, а теперь подобранная военная техника. Когда полковник упомянул дорогостоящее вооружение, оставшееся после заката эры Звездной Лиги, на полных губах Керенской появилась легкая улыбка, но в ее голосе слышалось беспокойство. - А как быть с нашими выводами? Хватит ли оставшейся техники для наших потребностей? Вульф покачал головой, и его пальцы сжались снова. - Похоже, компьютеры и оборудование, которые не были спрятаны, уже давно расхищены, но я не думаю, что кто-то чужой даже догадывается, сколько же всякой всячины осталось здесь под землей. Мы захватили оборудование, необходимое для ремонта и производства боевых роботов. Впрочем, трудно сказать, достаточно ли этого для выполнения нашей миссии. Она явно была раздражена. - Ты все еще не можешь порвать с мыслью, что мы исполняем какую-то миссию, не так ли? Мы выполнили все, что ОНИ от нас требовали. И теперь нам следует побеспокоиться о своем здоровье, сохранить наше вооружение боеспособным на сто процентов и затем ударить по этим подонкам! Вспышка раздражения Черной Вдовы вызвала у Вульфа улыбку и досаду на самого себя. - Наташа, - сказал он быстро, - так было бы лучше, но ты же знаешь, что я не могу согласиться с этим. Знаешь ты и то, что другие не смогут остановить ИХ. Мы не можем нарушить долг, который на нас возложен. Наташа склонилась над столом. - Джеймс, я же знаю, что это невозможно. Последние двадцать пять лет мы сражались за каждый Великий Дом во Внутренней Сфере, но также мы воевали и против каждого Дома. Мы знаем их сильные и слабые стороны. Мы знаем, что это безнадежно... Вульф резко встал и начал расхаживать по комнате. - Это небезнадежно, Наташа. Некоторые из них подают надежду. У нас есть с чего начать. Ее резкий смех заставил его замолкнуть. - Ты что, проморгал последние два года, Джеймс? Два года войны, которые все изменили, включая нас самих. Конфедерация Капеллана почти распалась. Синдикат Драконов потерпел сокрушительное поражение, потеряв дюжину планет и первоклассных союзов. Война разметала Лиранское Содружество, я уж не говорю о гибели Фредерика Штайнера и о потере его Десятого Лиранского полка во время самоубийственной атаки на Дромини-4. А Лига Свободных Миров так погрязла в бюрократизме, что они даже не смогли организовать оборону против боевых подразделений Свободной Республики Тихонов. И мы оба знаем, что провинция Андурия намерена отделиться без особых хлопот уже к концу года. Возможно, Хэнс Дэвион и неплохо организовал эту войну, и его Федеративное Содружество одержало грандиозную победу, но он до основания разрушил свою экономику, и его люди опасаются, что Ком-Стар может захватить реальную власть. Короче, дружище, объединение государств, образовавшихся после распада Зведной Лиги, лишено всякого смысла. Ее задиристый тон вызвал блеск в глазах Вульфа. - Да, все так, как ты сказала, Наташа. Но не упустила ли ты более важные факторы, касающиеся нас? Государства, образовавшиеся после распада Звездной Лиги, возможно, и пребывают в ужасном состоянии, что же касается военных, то ситуация не столь плачевна. Гончие Келла сохранили в ходе войны отличную, форму, так же как и Эриданский полк легкой кавалерии. Я согласен, что их не хватит, чтобы сделать все, но для начала вполне достаточно. Наташа присела на край стола Вульфа и пристально посмотрела на него. - Ты что, задумал доставить их сюда для подготовки? Ты же поставишь под угрозу нашу безопасность! - Неожиданно она хлопнула себя по лбу ладонью. - Да ведь ты УЖЕ запланировал сделать это. Именно поэтому Морган Келл несется сюда на своем межзвездном "прыгуне". Ты что, спятил? Как далеко он сейчас? Вульф встал во весь рост. - Морган Келл знает, что я доверял и доверяю ему. Черная Вдова от изумления разинула рот. - Ты рассказал ему о... Коренастый полковник покачал головой: - Нет, я не сказал Моргану все, но полагаю, что он догадался. Он наш друг, и я решил помочь ему. Да к тому же он опытный и смелый вояка. И хотя я не планировал, чтобы Гончие Келла прибыли сюда для обучения, но уверен, Моргана можно склонить, чтобы он подготовил свои боевые части, которые придут на помощь нам, когда наступит время. Более того, я думаю, что он позволит нам обучить группу его воинов, но так* чтобы мы не подвергли опасности себя, если эти знания будут переданы чужакам. Ее передернуло. - Не хватает еще услышать от тебя, что ты собираешься пригласить Ком-Стар организовать на Недосягаемой информационный центр связи. Такое предположение вызвало у Вульфа только улыбку. - Исключено. Возможно, Ком-Стар хорошо наладил межзвездную связь во Внутренней Сфере, но их хваленый пацифизм околел вместе с примасом Джулианом Теполом. Новый примас, Миндо Уотерли, агрессивна и опасна. Она уже вынудила Дэвиона разрешить ей разместить боевые машины в гарнизонах Ком-Стара в качестве условия для снятия запрета на связь, наложенного на Федеративное Содружество. Я не позволю навязать нам такие условия. Наташа рассмеялась: - Ха, благодарю Бога, сохранившего все же твой разум. - Она утомленно вздохнула. - Посмотри на нас. Мы воюем здесь уже двадцать пять лет. Нам пора бы уйти в отставку, не заботясь о подготовке других к войне, которой, может, и не будет. Эту задачу надо поставить перед напористыми щенками. Джеймс положил руку на плечо Наташи. - Я согласен с тобой, но существует проблема. Молодежь выросла в Государствах-Наследниках. Пятнадцать лет тому назад мы оставили многих из них в Лиге Свободных Миров и еще больше потеряли два года тому назад во время бегства из Синдиката Драконов. А выжившие не были воспитаны в наших традициях. Едва ли они понимают, какие мы разные. Ведь сейчас среди нас появились даже отступники. Необходимо и их заставить пройти подготовку и принять наши идеи. Но для такого обучения наставниками могут быть только те из нас, кто выжил, пройдя через испытания всех этих лет. Черная Вдова покачала головой: - Конечно же ты прав. И ОНИ поступили мудро, поручив тебе, а не мне руководить этой безумной миссией. - Она вскинула голову, вызывающе выставив подбородок. - Если же они явятся - а я надеюсь, что это случится раньше, чем я состарюсь настолько, что уже не смогу управлять боевым роботом, - то нам будет что ИМ ответить. А уж я постараюсь расквитаться с ними за все. Вульф отступил назад, скрестив руки на груди. - Да, ОНИ явятся, и наверняка раньше, чем мы думаем. Но если я правильно понял, и до тебя наконец-то это дошло. - Он посмотрел ей прямо в глаза. - Если мы не будем стойко и доблестно сражаться, то другим уже не останется времени на подготовку. А это значит, что только что завершившаяся Четвертая война за Наследие покажется лишь прелюдией перед концом Рода Человеческого.  * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *  ТЕНЬ ЗВЕРЯ I Стортолар-Сити, Ганцбург, провинция Радштадт, Свободная Республика Расалхаг 19 мая 3049 г. Фелан Келл с напускной беззаботностью вошел в задымленную пивную. Его не покидало чувство, свойственное шпиону, который долгие годы провел среди врагов. "В первый раз за эту ночь я пожалел о том, что нарушил запрет Джека Танга и отправился на поиски. Когда-нибудь до меня наконец дойдет, что он отдает распоряжения не ради красного словца". Молодой наемник прищурился, всматриваясь во мглу, но даже не подумал снять зеркальные солнцезащитные очки. "Может, я и сглупил, когда слинял из резервации, но снимать маскировку не собираюсь, и уж тем более здесь. Ну давай, Тира, появись". Кто-то прикоснулся к его руке. Фелан мгновенно повернулся и едва не выскочил из собственной шкуры, когда увидел униформу Ганцбургских Ястребов. Мелькнула мысль, что путь из Алт-Ингара придется прокладывать себе кулаками. Затем он заметил, что в униформу одета женщина. Напряжение на его лице сменила улыбка, которая тут же исчезла, когда он встретился с ее яростным взглядом. - Ты что, спятил? - прошипела она голосом, ледяным, как северный ветер, завывающий на улицах Стортолар-Сити. Она резко толкнула Фелана от двери в темную кабинку позади него. - Какого черта ты шляешься за пределами резервации? Фелан протиснул свое длинное и тощее тело в затемненный угол. - Аника, где она? Я должен поговорить с ней. - Не знаю и знать не желаю, - устало ответила Аника Дженсен. - А ты возвращайся в резервацию, Фелан. Здесь ты только нарвешься на неприятности. Фелан снял очки и прицепил их у горла на вороте свитера, который носил под черной курткой с капюшоном. - Я ищу ее. Если ты думаешь, что мне влепят, когда поймают за пределами квартала наемников, подожди и увидишь, что случится, если я не разыщу Тиру этой ночью! Вдруг Аника обеими руками схватила сжатый правый кулак Фелана. - Черт тебя побери, Фелан! Не перечь мне. Ты же помнишь, что я полностью поддержала ваши отношения. Не глупи и не разочаровывай меня. - Она топнула с досады. - Мне следовало предвидеть, что ничего не выйдет... Фелан расслабил кулак, но напряжение в теле осталось. - Не надо, Ника. Я думал, что ты не испытываешь к наемникам той ненависти, с которой к ним относятся по всей Республике. - Так было. - Ее светло-голубые глаза встретились с зелеными глазами Фелана, и он не выдержал. - Вы, Гончие Келла, находясь в Стортолар-Сити, умудрились-таки развеять миф, который мы так бережно хранили. Фелан с сарказмом улыбнулся: - Миф, который вам столь дорог, подобен утопающему. Ника стиснула правую руку, вонзая ногти в его запястье. - Надо же! А твой поступок вообще вынуждает меня задуматься, должна ли я дать тебе этот шанс. Каждый раз, как только я соглашаюсь с тобой, ты наносишь мне коварный удар в спину. Я этого не заслужила, и ты это знаешь. Фелан потупил взор, скользнув по буквам, выцарапанным на лакированной поверхности стола. - Ты права, Ника. - Он поднял глаза. - Озлобленность Гончих обострилась именно сейчас, когда завершилось обучение. Ты же знаешь, что эти проклятые торгаши превратили нашу жизнь в запретной зоне в сущий ад, а группы горожан, патрулирующих зону, только и выискивают любой повод, чтобы проломить наемнику череп. Аника поморщилась, кивнув в знак согласия. - Все это мне нравится не больше, чем тебе. Но ты же видишь, что Расалхаг - молодая нация, мы боролись столетия, отвоевывая независимость у Синдиката Драконов. Даже тогда, когда мы думали, что добились ее - получив от Синдиката благословение пинком под зад, - нас вынудили сражаться с вероломными ордами Синдиката в Ронинских войнах. Многие наемники предали нас, сославшись на юридические формальности контрактов. Все это оставило горькие чувства. А когда нам пришлось почти сразу же вернуться и нанять еще больше людей, чтобы пополнить ряды бойцов, павших за налгу свободу, так местные жители просто возненавидели наемников. Чему уж тут удивляться? - Да я не удивляюсь, - сказал Фелан, сверкнув озорно глазами. - Куда уж там, ведь нас так ненавидят в армии Республики Расалхаг, что я просто-таки испытываю чувство гордости, ведь ты и Тира - мои друзья. Хотя вы и служите военными летчицами... Аника ухмыльнулась: - Кто-то ведь должен был обучить таких головорезов, как вы, хоть каким-то правилам поведения... Фелан провел рукой по густым темным волосам. - Так где же все-таки она? Аника холодно огрызнулась: - Я же сказала, что не знаю. Глаза молодого наемника сощурились. - А как насчет второй половины твоего ответа? Ника, тебя не беспокоит, куда она пропала? - Фелан на мгновение прикусил нижнюю губу. - Готов поспорить, ты здесь сама высматриваешь ее, не так ли? Аника жестко взглянула на Фелана. - Да, меня беспокоит ее исчезновение! Она летчица, командир экипажа и моя подруга. Но ты промазал, не угадав, почему я этой ночью здесь. По правде сказать, я пришла, чтобы отыскать тебя. - Она указала на его куртку и зеркальные солнцезащитные очки. - Ты и в самом деле решил, что, надев куртку солдата местной обороны и эти очки, замаскировался? Придумал бы что-нибудь покруче! Ее замечание задело его, вызвав злость и досаду. "Того и гляди, все скоро станут так думать". - Да, я, пожалуй, не особенно умен, лейтенант Дженсен. Аника тяжело хлопнула кулаком по столу. Она быстро оглянулась посмотреть, не обратил ли кто-нибудь на них внимание. - Неужели? - прошипела она. - Я частенько забывала, что ты всего лишь восемнадцатилетний юнец, потому что ты действовал более зрело. Взор Фелана устремился вдаль. - Служба в компании наемников не слишком-то позволяла быть юнцом. - "Особенно если твой отец - живая легенда, а кузина - наследница престола, Федеративного Содружества, каждый относится к тебе, словно ты чем-то отличаешься от него". - Не велика радость быть юнцом. - Теперь не лучшее время пенять на прошлое, - ответила Аника. - Ты моментально превращаешься из умного и понятливого в тупого и занудливого. Неудивительно, что тебя вышвырнули из Найджелринга, как только подвернулась возможность. Фелан резко вскинул голову, но не произнес ни слова. "Как ты можешь? А я-то думал, что мы друзья". Он пристально посмотрел на Анику. Ей он больше не доверял. Фелан хотел незаметно прошмыгнуть из кабинки, снова водрузив очки на нос. Аника вцепилась в его запястье, пытаясь развернуть лицом к себе. - Послушай, Фелан... Он грубо оборвал ее: - Нет, Ника, ты слушай. Я не знаю, что Тира наговорила тебе о моем уходе из академии и о заключении Комиссии Чести. Я поступил так, как считал нужным, а эти кретины из академии предпочли наплевать на мои поступки и их положительные результаты. Пусть так, но и я не нуждаюсь ни в них, ни в твоем покровительстве и попытках вмешиваться в мою жизнь! Фелан был в ярости, но ни на мгновение не утратил контроля над собой. - Одно я знаю точно: не важно, почему Тира выложила тебе все, я уверен, что она не поступила бы так, если бы знала, как ты воспользуешься этой информацией. Ты не оправдала ее доверия. - Он выпрямился во весь рост и застегнул "молнию" на черной куртке до самого горла. - Передай ей, что я ее разыскиваю, или как хочешь, можешь ничего не говорить. Фелан успокоился и осознал, куда идет, лишь оказавшись в квартале от Алт-Ингара, направляясь прочь от резервации наемников. "Проклятье, Фелан, ты окончательно разругался с ней. А ведь Ника - единственная, кто не сказал Тире, что только сумасшедшая станет встречаться с тобой, когда всплыло, кто же ты есть и что собой представляешь. Может, она просто пытается удержать тебя от куда больших неприятностей? Ее выпад, возможно, и был перебором, но это единственный способ достать тебя". От холода он ссутулил плечи, вытащил из кармана перчатки и надел их. Всматриваясь в оранжевые и золотистые отблески ближайшего к Ганцбургу спутника, Фелан покачал головой. - Да уж, - сказал он безмолвной Вселенной, проплывавшей над ним во тьме пустоты, - сматываться из резервации было глупо. Если меня упекут в местную тюрягу, то я не выберусь, пока "Луг" не покинет эту мерзкую землю, отправившись на свидание с "Кукамулусом". Проторчать здесь до возвращения нашего транспортного корабля с Периферии - эта перспектива меня совсем не привлекает. Фыркнув, Фелан выдохнул две струйки пара. "Это лишь еще один пример твоей непокорности. Джек Танг открутит тебе башку за самоволку. Почему же ты так одинок? Неужели судьба? Со временем коллеги станут твоими друзьями так же, как это случилось с Тирой. Время все расставляет по своим местам. В этом все дело. Ты же вечно спешишь делать то, что считаешь необходимым. А это значит, что отвечаешь только перед самим собой, и именно здесь сокрыты причины многих твоих неудач. Привычка вляпываться в неурядицы отталкивает от тебя большинство людей. Ни один здравомыслящий человек не станет жонглировать заряженным оружием". Когда Фелан пересек припорошенную снегом улицу, вымощенную булыжником, и направился к окраине Стортолар-Сити, на голографическом экране на стене какого-то здания ожила реклама, явив миру лицо мужчины с серебристой копной волос и седой бородой. Он был облачен в военный мундир и излучал волю и жизненную силу. С самоуверенной улыбкой он взирал на пустынную улицу, но кривой шрам, обезобразивший лицо через левую глазницу вниз, теряясь в бороде, придавал улыбке зловещий оттенок. Выражение лица стало еще более зловещим, когда он заговорил. В нижней части экрана побежала строка с переводом. И хотя Фелан не мог прочитать текст, написанный на шведяпоне - грубой мешанине из шведского и японского языков, - диалекте, на котором в основном общались люди на этой планете, он знал, что главнокомандующий обращается с призывом к единению, которое позволит создать еще более могущественный союз. "Проще трепаться, чем делать, - с горечью подумал Фелан, слушая приглушенные звуки воззвания. - Не так просто отказаться от личной выгоды во имя какой-то там большой цели! Неужели людям наплевать на мотивы лидеров? Неужели они не соображают сами? Что делать человеку, когда преданность великой цели противоречит его личным интересам?" Пока звучал призыв, можно было увидеть, что выступавший сидит в кресле-каталке для инвалидов. Когда картинка постепенно погасла, Фелан покачал головой. Тор Мираборг никогда не упустит случай напомнить людям, что потерял способность передвигать ноги, когда сражался за их свободу. Фелан нахмурился. Пар от дыхания скрыл его лицо за полупрозрачной завесой. Тор Мираборг никогда не позволит людям забыть, что был ранен из-за предательства наемников. Голос Мираборга эхом отозвался в воспоминаниях Фелана о первой встрече с ганцбургским владыкой. Тогда он прибыл на Ганцбург на шаттле с капитаном Эллом Вилсоном, чтобы просить у Мираборга жидкий гелий, необходимый для ремонта "Ку". Капитан надеялся, что если захватит с собой сына легендарного водителя боевого робота, то это поможет ему во время визита к верховному и могущественному. Решил воспользоваться мной как хорошим ледоколом. "О, Морган Келл - твой отец?" Элл Вилсон надеялся получить жидкий гелий для дозаправки одного из баков космического "прыгуна", но не учел всех сложностей в отношениях с Железным Ярлом. Фелан сплюнул в сугроб. "Подумать только, но Тор отреагировал так, будто мы налетчики с Периферии - Гончие Келла, пушечное мясо. Он с какой-то затаенной обидой отнесся ко мне, словно заслуги моего папаши умаляли его храбрость. Да и я повел себя не лучшим образом, ощетинившись, как будто он оскорбил моих предков. Это не способствовало делу". Фелан пристально посмотрел на владыку, суровое лицо которого появилось на голографическом экране, расположенном ниже по улице. "Почему же ты все-таки не дал нам этот "охладитель"? Этим бы все и закончилось. Сделай ты так, и ничего бы не случилось. - В его груди что-то тревожно сжалось, когда он пересек заснеженную улицу, подходя к кирпичным строениям. - Я не встретил Тиру, и Гончие Келла отвалят мочить бандитов на Периферию, вместо того чтобы торчать здесь еще три месяца". Фелан вошел в узкий переулок и засунул руки в перчатках поглубже в карманы, пряча их от холодных порывов ветра. Он продолжал идти. "А можно ли было сделать все как-то проще?" Звезды вспыхнули, превратившись в мерцающие голубые и золотистые искры. Кто-то невидимый справа с размаху врезал кулаком по левой щеке Фелана. Хлесткий удар резко развернул голову вправо и опрокинул его навзничь на улицу. Сбитый ударом, Фелан, падая, безуспешно хватался за воздух. Нога поскользнулась на обледенелой земле, припорошенной снегом, и он тяжело рухнул на дорогу. Снежинки таяли на саднящем лице. Быстро оперевшись на руки, он потряс головой, приходя в чувство. "Бог мой, так сильно меня не били с... той кровавой драки с Блейком. Такую оплеуху я еще никогда не пропускал. Прямо в морду". Он пытался сосредоточиться на боевых приемах, но сильный пинок ногой в живот опрокинул его навзничь. Фелан крутанулся на бок, как вдруг спазм тошноты захлестнул нутро, и его мучительно вырвало. Нападавший издевательски гоготал над конвульсиями Фелана. Снег хрустнул под ботинками незнакомца, приблизившегося для очередного удара. Сгруппировавшись на правом боку, Фелан подсек его голень, опрокидывая мордой вниз. И прежде чем тот успел среагировать, Фелан перевернулся на спину и резко заехал слева каблуком ему куда-то в пах. Хруста не раздалось, но резкий вскрик ярости и боли свидетельствовал, что недруг ранен. Покачиваясь, Фелан встал на ноги, сплюнул на землю и тыльной стороной правой руки вытер губы. "Ну, падла, теперь-то я тебя вижу. Давай подползай". Из-за боли в животе слова звучали кратко и отрывисто. Он слегка присел, понизив центр тяжести, и сжал кулаки. Сбитый нападавший корчился на земле, но из темноты на Фелана двинулись типы, фигуры которых едва выделялись на фоне домов. Сердце замерло. "Четверо, пятеро, нет... шестеро. На этот раз ты влип по-настоящему. Если даже они не прикончат тебя сразу, то уж капитан Вилсон и лейтенант Танг тебя точно добьют. Сосредоточься, Фелан, или ты - труп". Кто-то грязно выругался: - Ты, вонючий наймит, хочешь хапать наши денежки и трахать наших баб?! Не хватает нам здесь только такой мрази! Фелан сорвал очки и отбросил назад. "Они знают о Тире. Дело дрянь, Гончий Келла, стоит только расслабиться на минутку-другую, и толпа тут же оборзеет и набросится на тебя". На мгновение он пригнул голову и расслабил руки, словно вовсе и не было первой стычки. Тени приближались. Закаленный многолетними потасовками, Фелан приметил, кто из нападавших опасней и сильнее других. "Вот эти трое. Если завалить их первыми, то других удастся разогнать". Наемник осторожно скользнул на полшага вправо и со всей силы резко ткнул кулаком в ближнего, разнеся нос нападавшему, голова которого откинулась назад и вправо. Чужака мотнуло в сторону, и он повалился, сбивая с ног второго. Фелан развернулся на правой ноге спиной к бреши, образовавшейся в кольце нападавших, и резко саданул левым кулаком, целясь в глотку третьему. Откашливаясь и отхаркиваясь, тот завалился, но это не смутило остальных. В центре пригнулся плотно сбитый коренастый крепыш с бычьей шеей. Фелан врезал ему коленом, но тот лишь навалился на него всей тяжестью. Обхватив, он сковывал и удерживал Фелана на месте, пока остальные смыкали кольцо, чтобы добить его. Фелан отчаянно дубасил по голове и плечам вцепившегося в него мужика. Гончий Келла нырял и увертывался изо всех сил, но скованное тело, утратив быстроту передвижения, превратилось в легкую мишень для кулаков нападавших. Толстая подкладка меховой куртки с капюшоном и свитер под ней не дали его костям треснуть, но мощные удары отзывались глухими толчками на желудке, почках и легких. Наконец тяжелый удар предплечьем в голову разорвал захват и отшвырнул державшего его борца в сторону. Келл резко развернулся так, чтобы чужак, ковыляя, перекрыл подход другому нападавшему. Улучив мгновение, Фелан обернулся и оказался лицом к лицу с приближавшимся справа. Два хлестких удара пришлись тому в грудь, а резкий апперкот снизу опрокинул с ног навзничь. Когда тот рухнул, как подрубленный, на мгновение у Фелана мелькнула надежда, что ему удастся выкрутиться из заварухи. Но, едва он бросил взгляд на место схватки, надежды испарились. "Проклятье, ублюдок, который заехал мне первым, уже очухался. Где он?" Тень первого мелькнула в свете огней, заслонив на мгновение улицу. Его правый кулак пронесся по дуге слева от лица Фелана, который успел заметить удар и пригнулся. Он хотел повернуться и ответить коротким прямым тычком в ребра, но левая нога предательски скользнула на ледышке, и он плюхнулся наземь, ударившись копчиком. Острая боль впилась в позвоночник и разорвалась в мозгу. Задницу будто разнесло в клочья. Нестерпимая боль подавила все ощущения. Ног он не чувствовал. Время словно замедлило ход, когда вожак саданул в правый глаз Фелану, опрокинув его на дорогу. Келл рухнул как мертвый. На мгновение образ мира рассыпался и померк, но моментально вспыхнул вновь, воскресив болезненные воспоминания, когда чьи-то когти вцепились ему в волосы, заставив сесть. А свободной рукой вожак неторопливо и задумчиво нацепил солнцезащитные очки Фелана. Догадка пронеслась на задворках сознания: "Я знаю тебя... Этот шрам на твоей морде и приплюснутый нос... ты... ты..." Он мучительно пытался вспомнить имя, но тщетно. Сознание заблокировала нестерпимая боль, раскалывавшая все тело. Незнакомец издал низкий, сдавленный, гортанный рык. - Тебе конец, выродок. На тебя объявлен розыск. Ты никогда не был достоин Тиры. Услышав донесшийся издали пронзительный вой сирен, Фелан захохотал. Вожак мельком взглянул в ту сторону и загоготал, вторя наемнику. Его кулак замелькал снова и снова... II Найджелринг, Таркад, округ Донегал, Лиранское Содружество 15 мая 3049 г. Виктор Штайнер-Дэвион прислонился спиной к стене комендантского зала, отстраняясь от водоворота снующих выпускников академии. С едва заметной улыбкой на губах он наблюдал за ними, одинаково одетыми в опрятные серые мундиры с лампасами небесно-голубого цвета. Они знакомили друг друга со своими родителями, братьями, сестрами и гостями, исполненные чувства гордости за родных и близких. "Забавно видеть, как мы меняемся, когда нас навещают члены семьи и друзья, которые не обучались в академии. Замкнутый мир Найджелринга с его внутренней субординацией растворился в нахлынувшей реальности". Виктор приподнял белокурую голову и широко улыбнулся вошедшему товарищу, который едва протиснулся в дверной проем комендантского зала. Подняв руку, Виктор помахал ему: - Ренни, ты снова здесь? Рослый и широкоплечий Ренард Сандерлин ответил на приветствие Виктора улыбкой и кивком. Повернувшись, он пропустил в комнату еще трех человек. Затем размашистым шагом стремительно подошел к Виктору. Обхватив своей массивной ладонью его руку, он тепло пожал ее. - Здорово, Виктор, рад тебя здесь видеть. В ресторане было просто столпотворение. Виктор отмахнулся от отговорки и быстрым движением схватил Ренни за рукав, повернув здоровяка так, чтобы видеть эмблему подразделения, недавно пришитую на плече мундира. На золотистом фоне черной нитью была вышита оскалившаяся в рыке морда гривастого льва, взгляд которого словно впивался в смотрящего на него. Виктор улыбнулся, вторя другу. - Бог мой, тебя повысили в звании до улана. Великолепно, Ренни, поздравляю! Замешательство, вызванное энтузиазмом Виктора, усилилось, когда Ренни, оглянувшись, посмотрел на троицу, которая вслед за ним пересекла комнату. С трудом сдерживая себя, он разжал рукопожатие Виктора и повернулся еще больше влево. - Куда же делась моя воспитанность? Виктор, познакомься с моими родителями, Албертом и Надин Сандерлин... Виктор отпустил руку их сына и рукопожатием по очереди приветствовал их. - Я чрезвычайно рад встрече с вами. Алберт Сандерлин был одет в новый темный деловой костюм. Дэвион определил это по тому, как стесненно чувствовал себя в нем отец Ренни. Надин Сандерлин носила атласное вечернее платье темно-синего цвета, подчеркивавшее ее стройную фигуру. "Думаю, Ренни в полном порядке. Мать заставила его отца купить новый костюм, затем заказала себе платье. По-видимому, она же пришила нашивку улана на мундир Ренни". Улыбаясь, Виктор обратился к красивенькой молодой женщине, которая завершала группу: - А вы - Ребекка Валдек. Я узнал вас по голограмме, стоящей на столике Ренни, хотя должен признать, что голограмма не позволяет оценить вас по достоинству. Виктор взял протянутую ручку Ребекки и, слегка поклонившись, поцеловал ее. Ее платье из пурпурного шелка, пожалуй, вышло из моды год тому назад, но на ней оно выглядело оригинально и элегантно. Матушка Ренни учтиво улыбнулась. - Виктор... - нерешительно произнесла она, ожидая, что Ренни подскажет фамилию своего товарища. Ренни мельком сурово взглянул на мать, но довольное выражение лица друга расслабило его. - Матушка, это Виктор Дэвион, мой сосед по комнате. - На мгновение он заколебался и добавил более мягко: - Принц Виктор Ян Штайнер-Дэвион. Виктор заметил, как напряглась Надин Сандерлин и затем склонилась в реверансе. Он наклонился, мягко прикоснувшись к ее плечу. - Пожалуйста, не стоит, - произнес он, и его щеки покрыл румянец. Он указал на золотистую тесьму, окаймлявшую галуном плечо Ренни, и затем на такую же у себя на плече. - Этот прием устроен для тех из нас, кому посчастливилось попасть в пять процентов лучших выпускников класса. Благодарю Создателя, что здесь я среди равных, и желал бы, чтобы ко мне относились так же, как к моим друзьям. Надин Сандерлин прижала ладонь к губам. - Извините меня, ваше высочество, мне следовало бы узнать вас из новостей, демонстрирующихся по головизору. Но вы выглядите совсем не таким... я хочу сказать... - В замешательстве она снова осеклась. Виктор подбодрил ее улыбкой. - Я знаю, что на экране головизора я выгляжу более высоким. - Он ухмыльнулся. - Я сочувствовал операторам, большинство из которых ростом с вашего сына. Режиссеры приказывали им снимать меня с очень низких углов, чтобы я казался выше. Мой рост - один метр шестьдесят сантиметров, а это значит, что точка съемки должна находиться очень низко. Виктор бросил взгляд на Ренни и хлопнул тыльной стороной руки по груди товарища. - Конечно, подобрать мне подходящий мундир легче, чем такому гиганту, как ваш сын. Ухмылка оживила чопорное лицо Алберта Сандерлина. - Вы должны понять, ваше высочество... Дэвион приподнял руку. - Пожалуйста, называйте меня Виктор. Сандерлин быстро кивнул. - Виктор, мы не были вполне уверены, не приукрасил ли чуток Ренард, когда на посланном голодиске сообщил нам о том, что в прошлом году стал вашим соседом по комнате здесь, в Найджелринге. - Он вскинул свои мозолистые руки, как бы протестуя. - Нет, мы не заподозрили Ренни в обмане, но подумали, что он немного преувеличил. Даже когда в своих посланиях он говорил о "Викторе, своем товарище по комнате", это все звучало как-то... - Понимаю, мистер Сандерлин. - Виктор тепло улыбнулся. - Если кто-то из кадетов и не сообщил о том, что является моим товарищем по комнате, то уж, по крайней мере, утверждал, что обучается в том же классе. - Он повернулся к Рення. - Что касается Ренни, то мы стали друзьями, когда он пожалел меня и помог мне в познании криофизики и астронавигации три года тому назад. В самом деле, если бы не ваш сын, то я бы отсутствовал на этом приеме. Ренни нервно облизнул губы. - Что за ерунда, Вик. Вот если бы ты не замолвил за меня словечко своей кузине, то меня бы не приняли в Первый полк катилских улан. Виктор пожал плечами: - Я только и сказал-то Моргану, что ему не хватает новоиспеченных выпускников из Найджелринга, с тех пор как его закончила сама Катрин Штайнер. Если бы ты не соответствовал, то не стал бы Львом. - Принц Федеративного Содружества вновь обратил свое внимание на гостей Ренни. - Ну, хватит друг друга восхвалять. Ренни очень обрадовался, когда получил весточку, что вы сможете прибыть на выпускную церемонию. И как угорелый начал носиться по коридорам общежития, завывая как дикарь, когда узнал, что вы тоже прибудете, Ребекка. Девушка, светлые волосы которой были чуть темнее, чем у Виктора, застенчиво кивнула. - Когда мистер Сандерлин предложил мне отправиться в Таркад на церемонию окончания обучения Ренни, я не могла отказаться. - Она сжимала простой серебряный перстенек на пальце левой руки. - Мы не виделись с того дня, когда Рен отправился в академию. Алберт гордо улыбался. - Последние два года были очень хорошие урожаи. Надин и я обещали друг другу попутешествовать, прежде чем умрем, вот мы и решили сделать это сейчас и повидать Ренни на церемонии окончания академии. Голос Алберта Сандерлина смолк, когда к уединенной группе подошел другой кадет с семьей. - Мама, папа и я хотели бы представиться вам, принц Виктор. Дон Фернандо Окуендо Рамирес со своей супругой Ленорой. Улыбка на лице Виктора стала натянутой. Но голос, который мгновения тому назад был тихим и крайне дружелюбным, остался тем не менее приветливым. - Я чрезвычайно рад встретиться с вами. - Он приподнял голову, распрямляя спину, и оценивающе взглянул на родителей кадета. Дон Фернандо согнулся в поясе, прежде чем протянул руку принцу. Виктор учтиво ее потряс, затем выждал реверанс Леноры, прежде чем взять ее ручку и легко прикоснуться губами. - Наш сын Чиро так много рассказал нам о вас, ваше высочество. Легким кивком головы Виктор ответил на комплимент Леноры. - Уверен, что это так, донна Ленора. Для меня было радостью встретиться с вами. Надеюсь, что прием вам понравился. Напускная улыбка оставалась на лице Виктора ровно столько, сколько понадобилось знатной чете, чтобы понять, что они могут откланяться, и приняла более искреннее выражение, когда он снова обернулся к Сандерлинам. Когда Чиро и его родители удалились, Ренни сдавленно пробурчал: - Вик, хотел бы я знать, что наш герой Чиро наговорил своей родне. Ты думаешь, он упомянул о том, как ты разогнал его боевое подразделение во время тактических учений в прошлом году? Подражая голосу только что удалившегося кадета, Виктор заговорил фальцетом, как Чиро: - Мамочка, прошлой весной во время классных занятий принц и я ввели в бой против друг друга свои подразделения. Не могу сказать, что я привел Виктора в замешательство, но исход оказался самым непредсказуемым. - И уже своим голосом Виктор добавил: - Действительно, он не удивил меня, но я никогда не предполагал, что победа окажется столь быстрой. Ребекка обернулась через плечо на Чиро и неодобрительно сказала. - Его манера говорить вызвала у меня опасения. В какое подразделение он будет распределен? Виктор и Ренни не сговариваясь улыбнулись. - Мы ведем переговоры о том, чтобы он получил распределение в личную охрану Романе Ляо или в шайку бандитов с Периферии, - хохотнул Виктор. Ренни толкнул локтем товарища: - Призраки и чистильщики. Виктор посмотрел в сторону главного входа. Несколько мужчин и женщин поодиночке и парами входили в помещение. Они радушно улыбались и, казалось, без определенной цели слонялись в толпе, настороженно скользя глазами по комнате. "Ренни навесил ярлыки - точнее не придумаешь. Прибыла передовая группа охраны". Виктор заметил вопросительные взгляды на лицах гостей, приглашенных Ренни. - Не беспокойтесь, миссис Сандерлин, Ренни и я потратили определенное время, ускользая от агентов службы безопасности, призванных меня охранять. Он обнаруживает их даже лучше меня. - Он мельком взглянул на дверкой проем позади себя. - То, что их так много, означает, что мои родители недалеко отсюда. В лице Алберта Сандерлина что-то изменилось. - Ну что ж, было очень приятно с вами познакомиться, Виктор. Ой обратился к сыну: - Пойдем, Ренард, нам необходимо... э-э... немного проветриться. Виктор поднял руку. - Нет, пожалуйста, не уходите. Надин слегка качнула головой. - Ваше высочество, мы простые фермеры с Реджеки... - Она посмотрела на Чиро Окуендо и его родителей, толкавшихся поблизости. - В нас нет ничего особенного... Гнев, вызванный волнением, сверкнул в глазах Виктора. - Вы не правы, миссис Сандерлин. Вы родители человека, которого я с гордостью называю другом, и это уже выделяет вас. Между друзьями и их семьями нет субординации. Вы проделали этот трудный путь, чтобы увидеть сына - выпускника академии и то, что осталось от Внутренней Сферы. Вы выдержали очень долгое путешествие, а мне хорошо знакомы физические перегрузки, возникающие во время гиперпространственного прыжка из одной звездной системы в другую. Вы назвали это своим "единственным путешествием за всю жизнь", так пусть же оно запомнится вам не только этим. - Виктор опустил глаза и понизил голос. - Окажите мне честь представить вас моим родителям. Алберт Сандерлин поощряюще пожал руку жены и с молчаливым одобрением качнул головой, соглашаясь с Виктором. Когда же Дэвион снова обратил свое внимание на дверной проем, общий шепот заполнил помещение. Он почувствовал учащенное сердцебиение и горячий комок в горле. Первой появилась его матушка, опиравшаяся на руку коменданта Найджелринга, высокая и по-девичьи стройная Мелисса Штайнер-Дэвион, истинный возраст которой выдавала только зрелая грациозность движений. Голубая мантия, чуть более темная, чем голубая отделка на мундира кадетов, была укорочена по молодежной моде. Шелковистый материал, с разрезом по диагонали до колена, открывал стройную ножку и обнажал плечо правой руки. Колье из бриллиантов и сапфиров и серьги из жемчуга гармонировали с оттенком мантии. Ее светлые волосы, зачесанные вверх, обрамляла простая платиновая корона. За ней вошел принц Хэнс Дэвион в сопровождении жены коменданта. В парадном мундире темно-синего цвета, который носила Тяжелая гвардия Дэвиона, Хэнс Дэвион выглядел высоким и статным. С годами яркий цвет его волос несколько потускнел, особенно на висках и затылке, а на лице появились глубокие морщины, но никому бы и в голову не пришло ошибочно принять отметины времени за признаки дряхлости. Блеск голубых глаз принца излучал уверенность и мощь, которые подобно электрическому разряду пронзали собравшихся в зале. Виктор почувствовал, как растворился болезненный комок в горле, и широко улыбнулся. "Как же давно я вас не видел! - Он вцепился в кромки своего выходного костюма. - Надеюсь, вы гордитесь мной". Оторвавшись от руки коменданта, Мелисса величественно прошествовала по залу к своему сыну. И пока она приближалась, Виктор вспомнил о своей усопшей бабушке, Катрин Штайнер. "Манеры и серые глаза матери так похожи на бабушкины. - Воспоминания о бабушке улетучились, когда Мелисса подошла ближе. Радость встречи заставила Виктора снова улыбнуться. - И все-таки моя мать неподражаема". - Приветствую вас, матушка, - произнес он, целуя ее в щеку и тепло обнимая. Затем он повернулся, чтобы приветствовать отца. Их руки встретились в твердом рукопожатии, и Мелисса отступила, когда отец и сын заключили друг друга в объятия, похлопывая по плечам. Виктор обернулся к Ренни и его родным. - Отец, мама, я с большой радостью представляю вам кадета Ренарда Сандерлина, его родителей Алберта и Надин и его давнюю знакомую Ребекку Валдек. - Виктор улыбнулся, избежав оплошности, прежде допущенной Ренни. - Это мои родители, принц Хэнс Дэвион и архон-тесса Мелисса Штайнер-Дэвион. Хэнс тотчас поцеловал руку Надин Сандерлин. - Насколько я понимаю, нам следует поблагодарить вашего сына за успехи Виктора в особо сложных разделах математики, которые преподавали здесь. - Хэнс тепло улыбался. - Если бы Ренард был в Альбионе вместе со мной, то, глядишь, и я закончил бы академию лучшим слушателем в классе. Онемевшая от страха Надин кивала и улыбалась, и по ходу взаимных приветствий никто не обратил внимания на ее молчание. Ренни молодцевато отдал честь принцу, на что Хэнс отреагировал столь же щеголевато, прежде чем пожать ему руку. Мелисса тотчас завоевала Ребекку и Надин, высказав комплименты по поводу одеяний, в которые те были облачены, что, впрочем, вернуло Надин дар речи, и она ответила комплиментом на комплимент. Ненавязчиво фланируя среди участников приема, охрана отгородила королевскую чету от Чиро Окуендо и его родни, отжав тех к стене, но не воспрепятствовала еще троим присутствующим присоединиться к Виктору и его родителям. Первым из этих людей оказался высокий и широкоплечий мужчина, волосы которого с медным оттенком были столь длинны, что скрывали не только золотые маршальские эполеты на черном мундире, но и делали мало заметными дюжину орденских планок на левой стороне его груди. Державшаяся за его руку дама была одета в черное с золотом платье, поразительно контрастировавшее с ее яркими волосами. Улыбаясь, Виктор поприветствовал обоих и затем повернулся, чтобы представить их остальным. - Ренни, твоим новым командиром будет маршал армии Морган Хайсек-Дэвион, познакомься с ним и его супругой, герцогиней Ким Хайсек-Дэвион. Виктор позволил Ренни представить своих родных, а сам повернулся к третьему новоприбывшему. Остановившись от Виктора на расстоянии, которое тот определил как допустимое, стройный мужчина дружелюбно улыбался, глядя на молодого Дэвиона. И только веселые морщинки, разбегавшиеся из уголков его глаз с миндалевидным разрезом, да редкие пряди седины в черных как смоль волосах намекали на его истинный возраст. Он протянул правую руку Виктору, но его левая рука, облаченная в перчатку, оставалась неподвижной. - Поздравляю, ваше высочество, с успешным окончанием академии. Виктор крепко пожал руку гостя. - Благодарю вас, Аллард. Джастин Аллард прищурил карие глаза. - Думаю, что вы осознаете, что никто и никогда прежде не одерживал победу на учениях, моделируемых на тренажере в Ла-Манча. Виктор повел бровью. - Но до меня дошли слухи о том, что ваш сын вырвал победу у него во время заключительных экзаменов в Ново-Авалонской военной академии. И действительно, новости об успехах Кая побудили меня попытаться принять свое решение. Выражение мягкого удивления распространилось по лицу Джастина, прежде чем он овладел собой. - Неплохо работает ваша разведсеть из слухов, Виктор. Мне придется заняться утечками в системе обеспечения безопасности в НАВА. Молодой человек покачал головой. - Уверяю вас, нет оснований для тревоги. Просто впредь не подпускайте моего брата Питера близко к дипломатической тусовке Гермеса. - Виктор на мгновение заколебался. - И все же, закончил ли Кай академию столь же хорошо? Я имею в виду, были ли соблюдены условия соревновательности? Джастин кивнул, полностью утаить свои чувства он не мог. - Все в порядке. Я хотел бы быть там, но долг призвал меня быть здесь. В голосе Джастина Виктор не услышал враждебности, лишь рассказ о положении вещей. - Сможет ли прибыть матушка Кая? Боль мелькнула в темных глазах секретаря разведслужбы. - Боюсь, государственные дела задержат ее отбытие со Святого Ива. Но когда Кай освоится в новой должности, мы посетим его. По всей видимости, я не вернусь на Новый Авалон до следующей весны, впрочем, договориться о поездке будет легко. Брови Виктора вскинулись. - Какая еще поездка? Я полагал, что Кай присоединится к тяжелым гвардейцам, которые размещены в Новом Авалоне. Во всяком случае, таковыми были его планы в том году, когда я был посланником в НАВА. Я знаю, что у него были достаточно хорошие оценки, чтобы рассчитывать на это. Мастер шпионажа на службе Хэнса Дэвиона по-отечески покровительственно улыбнулся, реагируя на последнее замечание Виктора. - Да, его оценки были отменными, но он передумал. О своем решении он сказал мне две недели тому назад, когда я встретился с ним, прежде чем отправиться сюда. Он распределен в Десятый Лиранский полк. Кай просил меня поздравить вас от его имени и выразить благодарность за ваше участие в том совместном деле, во время пребывания в НАВА. Виктор кивнул, улыбнувшись, когда вспомнил Кая Алларда. - До конца этой недели, я запишу на голодиске послание, и мы можем устроить так, чтобы к прибытию Кая в подразделение оно дожидалось его. - Виктор повернулся и представил Джастина каждому гостю из своего ближайшего окружения. Затем, как и остальные, он взял бокал с шампанским с серебряного подноса, который разносила прислуга. Разговоры в зале смолкли, когда принц Хэнс Дэвион повернулся ко всем присутствующим и поднял бокал. - Я рад предложить тост за собравшихся здесь наших сыновей и дочерей, братьев и сестер, друзей и товарищей. - Он бросил полный гордости взгляд на Виктора и Ренни и затем снова посмотрел на собравшихся. - Им принадлежит будущее государств, образовавшихся после распада Звездной Лиги, и мы благодарим судьбу за то, что они достойны нести столь грандиозную ответственность. Виктор выпил шампанское, но не смог насладиться его вкусом. "Всей душой, отец, я осознаю твою правоту и готов принять бремя ответственности, возложенной на меня от рождения. - Он тяжело сглотнул. - И я испытываю благоговение перед грядущим днем, когда миллиарды жизней будут зависеть от моего решения и единственная ошибка может оказаться роковой". III Побережье океана Эсмеральда, Новый Авалон, окрестности Круциса, Федеративное Содружество 19 мая 3049 г. Кай Аллард почувствовал, как замерло его сердце, когда он отсоединил регулятор гидролизатора. Он покачивался на волнах, скользивших мелкой рябью по теплой океанской глади, и, влекомый ими, еще долго не снимал ласты и не откидывал водолазную маску на затылок. "Бессмысленно откладывать этот разговор, Кай. Совершенно ясно, что она знает. - Он слизал с губ острый рассол океанских вод. - Ты не можешь сейчас уйти". Бредя в воде к темному песчанному берегу, где она ждала его, он сдернул гидролизатор, тяжесть которого все еще угнетала. Волны то подталкивали его к берегу, то пытались утащить на глубину, но никакая сила не была способна одолеть в этой борьбе его гибкую фигуру. Когда Кай подошел так близко, что различил красноту вокруг глаз девушки, на какое-то мгновение у него мелькнула шальная мысль отдаться на волю отлива, позволив унести себя в океанские глубины, где не останется никаких невзгод. "Нет, - сказал он себе решительно, - самоубийство - не твой выбор, Кай Аллард-Ляо. Ты покроешь позором родителей. А этого ты не должен делать никогда". Лучи солнца заискрились в кристалликах черного песка, и они заблестели, как звезды. Кай бросил гидролизатор в песок рядом с полотенцем, которое выложил раньше, и отправил за ним маску и ласты. Стряхнув рукой воду с густых черных волос, он повернулся. Ее мундир - эту форму все кадеты НАВА надели на выпускной вечер - смотрелся слишком уж утепленным для пляжа, а брюки намочили приливные волны. - Ты давно здесь, Венди? - Кай постарался, чтобы голос звучал нейтрально. Девушка пристально посмотрела на него, подняв глаза, однако ее взгляд поник и слезы закапали на песок. - Думаю, что нет. - Печаль в ее голосе резанула Кая, но он знал, что его слова не помогут ей. Чувствуя свою беспомощность и неуклюжесть, он просто ждал и наблюдал, как Венди Силвестр боролась с собой, превращая эмоции в слова. Наконец она подняла голову и откинула со щек влажные от слез пряди светлых, как солома, волос. - Я пытаюсь разобраться, почему ты так поступил, но, как только я все расставляю по своим местам, стараясь понять, почему же ты не сказал мне об этом, все снова рассыпается. - Она разжала руки и снова с силой сжала их в кулаки. - Я не понимаю. Ведь все складывалось отлично. Она посмотрела на него, приняв его молчание за несогласие с ее словами. - Я много раз повторяла тебе, что меня не беспокоит то, что ты на пару лет моложе меня. Это не имеет значения. Вообще. Я думала, ты все понял. - Она замолчала и посмотрела на водную гладь океана, возвращая сознание Кая к звукам волн, бьющимся о берег. Подняв глаза снова на него, она произнесла: - Я думала, что хоть что-то значу для тебя. Кай едва заметно вздохнул, ощутив, как соленый воздух наполняет легкие, но не смог посмотреть ей в глаза. - Ты важна для меня. Ты имеешь огромное значение для меня - больше, чем кто-либо еще. Он глубоко вздохнул. "Почему же ты этого не видишь, Венди? Если не сейчас, то мне бы все равно пришлось закрутить гайки позднее". - Я люблю тебя. - Да ну? Ты как-то странно демонстрируешь это. Я рассказывала тебе о традициях моей семьи. Мои отец и мать и все мои предки с обеих сторон, насколько мне известно, принадлежали к Тяжелой гвардии Дэвиона. Я выросла в атмосфере традиций Тяжелой гвардии и всегда мечтала влиться в ее ряды. Наконец Кай встретился с ней взглядом. - Я знаю и уважаю традиции твоей семьи в большей мере, чем тебе известно. Венди покачала головой. Прохладный ветерок, пришедший с океанских просторов, откинул волосы с ее лица и зашелестел в траве у нее за спиной. - Кай, ты говоришь одно, но поступаешь по-другому. Разве ты не понимаешь, что я хотела того же и для тебя? В ожидании ответа она заколебалась, но, не получив его, продолжила: - Может, ты думал, что я хотела, чтобы ты принял назначение в полк тяжелых гвардейцев вместе со мной, поскольку традицией семейства Силвестров была служба супружеских пар в гвардии? Да, это правда. Я не отрицаю, но я хотела, чтобы ты вступил в этот полк совсем по другим причинам. Кай начал было говорить, но она вскинула руку, прервав его: - Кай, я видела, как ты возмужал за последний год. Ты был последователен и тверд, даже когда твои планы не встречали поддержки Виктора, ты был своим самым серьезным критиком. Венди присела на корточки и подобрала прибитый к берегу кусок плывуна. - Ты никогда особо не распространялся о своей семье, но мне известно, что у вас все было не просто. Твой отец находится в полном распоряжении принца Хэнса. Я встречалась с твоим отцом и знаю, что он не равнодушный человек, но он кажется таким замкнутым и подозрительным. Все это хорошо для человека, возглавляющего секретариат разведслужбы, но для его детей - это просто сущий ад. Выражение лица Кая стало холодным. "Ошибаешься, Венди. Мой отец - это человек, который всю жизнь был вынужден лгать во имя своей нации, это человек, который специально овладел искусством отделять правду от лжи, но от своих детей он ничего не скрывал. Потому что знал, что в любой момент может погибнуть - чего стоят только происки сестры моей матери, Романо Ляо! Он как-то по-особенному позволил нам знать о тех чувствах и надеждах, которые возлагал на каждого из нас. Пожалуй, из-за службы он не всегда мог быть рядом с нами, но будь спокойна, мы никогда не чувствовали себя заброшенными и нежеланными". Венди снова встала, держа обеими руками небольшую серую палочку. - Твоя мать стоит во главе суверенной нации, которой руководит, в основном находясь в Новом Авалоне и имея возможность быть с твоим отцом. Но независимо от того, сколько летних месяцев вы провели вместе на Святом Иве, должно быть, иногда вам было тяжело. Что-то в ее взгляде просило его поговорить с ней, но он не мог. "Я не утверждаю, что жил в обычной семье, но кто скажет, что такое нормальная жизнь? Я вырос, точно зная, что мои родители любили меня и хотели дать мне любую возможность добиться успеха в жизни. - Кай проглотил комок, подступивший к горлу. - Они всегда учили меня, что не существует недостижимых целей". - Бог мой, Кай, ну скажи хоть что-нибудь. - Венди резким движением разломила пополам кусочек плывуна. - Романо Ляо все время пытается убить твоих родителей или родственников. Дэн Аллард где-то далеко гоняется за Гончими Келла, а тетя Рива получила Нобелевскую премию за труды по нейрокибернетике! Все они обладают большой властью, но никто из них не смог отвлечься на некоторое время и прибыть сюда, чтобы поздравить тебя с завершением обучения в академии. Почему они так относятся к тебе? Венди опустилась на колени и сердито отшвырнула кусочки разломанного дерева. - Проклятье! Я говорила, что не позволю себе этого. - Она посмотрела на него. - Я хотела только, чтобы ты влился в ряды тяжелых гвардейцев и стал частью моей семьи. Я хотела, чтобы ты попал туда, где бы мог чувствовать себя уверенно и безопасно. Я была так счастлива в тот день, когда мы заполнили запросы на распределение и вместе выбрали Тяжелую гвардию. - Она опустила голову, позволив волосам скрыть ее лицо. - Но сегодня в списке распределений я увидела, что приписана к тяжелым гвардейцам, а ты - к Десятому Лиранскому полку. - Она выпалила название подразделения в составе Содружества, словно выплюнула горький яд. - Вы размещаетесь на Острове Скаи. Что же я такое натворила, чтобы загнать тебя в такую даль? Кай покачал головой. - Ты здесь ни при чем. Она порывисто схватилась за голову. - Тогда почему ты изменил свое решение? Кай колебался, его сердце колотилось. - Даже если бы я не поменял место распределения, мы все равно не служили бы вместе. Гнев запульсировал в венах на ее лбу. - О чем ты говоришь? Ты был пятым в классе. Твои оценки гарантировали тебе выбор места распределения, и я видела твое имя в списке гвардейцев. - Тяжелая гвардия - таким был твой первый выбор! Приступ ее гнева хлестнул по нему, подобно волнам, накатывавшим на берег. - Даже если бы я не изменил свой первый выбор, то мы все равно не служили бы вместе, - повторил он шепотом. Когда на лице Венди мелькнула догадка понимания того, что он хотел сказать, Кай продолжал монотонно бубнить как автомат: - Отец повстречался со мной и поздравил с распределением, прежде чем он получил разрешение от принца Дэвиона присутствовать на выпускном приеме и обеспечивать безопасность Виктора. Когда я просмотрел список выпускников, распределенных в Тяжелую гвардию, то твое имя стояло первым в резерве. Он отвернулся, когда она закрыла лицо руками. "Кай, подожди мгновение. Пусть она возьмет себя в руки", - подумал он. Но он лгал себе. Если кому-то и требовалось время, чтобы овладеть разыгравшимися эмоциями, то этим человеком был он сам, но он принудил себя поверить, что все сработает как следует. Голос Венди был едва слышим среди звуков океанских птиц, паривших над побережьем. - Ты сделал это для меня? Ты отказался от лучшего назначения в вооруженных силах Федеративного Содружества ради меня? - Этот полк - твой дом, Венди. "Именно мои действия на маневрах в Ла-Манча внесли сумятицу в шкалах оценок. В противном случае ты бы получила оценки, позволившие тебе беспрепятственно и убедительно быть зачисленной в Гвардию". Кай повысил голос, который был исполнен уверенности, ранее никогда не ведомой ему. - Семья Силвестров служила в Тяжелой гвардии еще до падения Звездной Лиги. Я никогда бы не смог претендовать на твое место в этом полку. - Но если я не смогла заслужить это распределение сама, значит... Кай вскинулся, позволив гневу воспылать в своих темных глазах и наполнить голос. - Не неси чепуху. Каждый год в полку появляются вакансии - мы оба это знаем. Мы также знаем, что твои оценки и результаты на экзаменах были лучше, чем у выпускников НАВА, влившихся в это подразделение в прошлом году. Ты мечтала о Тяжелой Гвардии, сколько себя помнишь. Лишить тебя такой возможности было бы преступлением. - Но почему ты выбрал распределение в гарнизон в такой глуши? - спросила Венди. - Почему тебя не оставили здесь, в Новом Авалоне? Кай отвернулся. - Других вакансий не было, - солгал он. Она потянулась и положила свою руку на его. - Я не поверю тебе, пока ты не посмотришь мне в глаза и не повторишь сказанное. Он избегал ее пристального взгляда. - Поверь, Венди, это правда. "Так будет лучше всего, традиция вашей семьи сочетаться браком с кем-то из тяжелых гвардейцев. Ты же выросла с мечтами об этом. Возможно, сначала проблем не будет, но раньше или позже они появятся. А если и нет, то тебя начнет угнетать сам факт, что ты обязана мне своим положением в Гвардии. Я не знаю, как мы сможем выдержать такое напряжение. Лучше всего для нас расстаться и сохранить наши счастливые воспоминания". Она сняла свою руку. - Вижу. - Она распрямилась и отряхнула песок с брюк. - Так это или не так? - Кай кивнул. Венди повторила его кивок. - Хорошо, пусть это останется с тобой, Кай Аллард. Где-то в глубине души ты ужасно напуган. Я не знаю, чего ты боишься, ведь ты был таким выдающимся и трудолюбивым. Я надеялась, что вместе мы одолеем твоих демонов, но твой выбор лишил нас такой возможности. - Она приблизилась и поцеловала его в щеку. - Что бы там ни было, я желаю тебе самой большой удачи, но больше всего я надеюсь, что ты вскроешь свой страх и одолеешь его. А до тех пор будешь ли ты по-настоящему счастлив? Прощай, Кай. Я всегда буду любить тебя. Как зачарованный, Кай смотрел на брызги от зеленоватых волн, бившихся о влажный темный берег. Он отчаянно желал обернуться и броситься за ней, чтобы возвратить ее и все объяснить, но не сдвинулся с места. "Она бы пыталась решить проблему и не смогла, но ее попытки не прекратились бы никогда и уничтожили бы ее. Сейчас ее уход и обретение равновесия - лучшее, что она может сделать. Самое лучшее". Опустившись на одно колено, Кай поднял две половинки плывуна, которые Венди отшвырнула на берег. Он попытался соединить их вместе, но обломленные концы, размякшие в воде, больше не соединялись. В гневе он с силой прижал их вместе, но один конец треснул и, соскользнув, вонзился в его левую руку. - Проклятье! - Кай выдернул щепку из ладони и стал сосать ранку. Горечь крови наполнила рот. - Как можно быть таким кретином? Он опустился на песок и лег на спину. - Почему ты не смогла понять, что все, что ты желала мне, уничтожит меня? Ты хотела, чтобы я стал тяжелым гвардейцем. Ты хотела пригласить меня в свою семью, чтобы я стал гордиться ее традициями и подтвердил ее честь. - Он потряс головой. - Почему ты не смогла увидеть, что это приведет к краху карточного домика под названием Кай Аллард-Ляо? Кай положил руку на берег, чтобы набегавшие волны омывали рану на ладони. Обращаясь лишь к кружившим над ним чайкам, Кай позволил боли в ладони заглушить боль в душе. - Ты сказала, что надеешься, будто я обнаружу свой подспудный страх. Но я же знаю его. Я знаю его с тех самых пор, когда до меня дошло, что же на самом деле означает имя Аллард-Ляо. Ты боялась, что у меня нет семьи, нет места, где можно бросить якорь. Правда же в том, что у меня есть два якоря, тяжесть которых тянет меня на дно. Соленая океанская вода, омывавшая его руку, обжигала ее, подобно огню, но Кай сознательно поборол импульсивный порыв отдернуть руку. Он упивался болью и тем, что одержал над собой небольшую победу. - Я уже слишком многое пережил и не знаю, выдержу ли еще. Моя мать великолепно управляла боевым роботом и стала военачальницей прежде, чем приступила к исполнению обязанностей в правительстве Конфедерации Капеллана. Ей удалось выжить в сумасшедшем доме, которым являлся Канцлерский дворец на Сиане, и покинуть его, когда условия стали невыносимыми. Ее люди, народ Объединения Святого Ива, решили последовать за ней, когда она вышла из Конфедерации - многие миллиарды из них отважились вынести невзгоды возможной гражданской войны из-за любви и веры в нее. - Кай тяжко сглотнул. - А мой отец, уже герой войны, отмеченный множеством наград, согласился предпринять невероятно опасную разведывательную миссию - искалечившую его плоть и душу - во Дворец Капеллана. Прежде чем попасть туда, он отправился на Солярис, Мир Игр, и показал себя лучшим водителем боевого робота, хотя был искалечен в прошлой бойне. При дворе Максимилиана Ляо отец стал доверенным советником, что позволило ему пресечь все ответные удары Ляо, направленные против Федеративного Содружества, в то время как оно поглотило половину Конфедерации. Затем отец возвратился в Новый Авалон, и принц Хэнс Дэвион провозгласил его героем. Кай прикусил нижнюю губу, чтобы прекратить дрожь. - Вот поэтому-то я не мог присоединиться к тяжелым гвардейцам. Мне уже столько пришлось пережить. Мои родители - да благословит их Создатель - гордятся всем, что я делаю, и я боялся разочаровать их. Но проблема в том, что я знаю: в будущем я подведу их. - Он бросил взгляд на свою проколотую руку. - Каким-то образом однажды я не оправдаю их надежды. Я просто не хочу, чтобы ты опозорилась вместе со мной. Кай обернулся в надежде: может, Венди возвратилась и нечаянно услышала его. Но вместо ее улыбающегося лица, понимающего и сочувствующего, он лишь увидел длинную цепочку следов, исчезавших в дали побережья. Волны уже смыли ближайшие следы и старались стереть оставшиеся свидетельства ее присутствия. Кай решительно кивнул. "Так лучше, Кай. В Лиранском Содружестве ты будешь одинок, ты можешь быть самим собой, и если споткнешься и упадешь, то никто, кроме тебя, не пострадает". IV Стортолар-Сити, Ганцбург, Провинция Радштадт, Свободная Республика Расалхаг 20 мая 3049 г. Губы Тиры скривились от страха, когда стражники распахнули дверь и втолкнули Фелана Келла - полунагого и босого - в покои владыки Тора Мираборга. Прихрамывая, наемник ступил несколько раз, но цепи сковывали его размашистый шаг. Со стоном он пытался распрямиться, но чрезмерно короткие цепи, соединявшие оковы на руках и ногах, лязгнув, натянулись, не давая ему разогнуть спину. Тира ужаснулась при виде парня, которого любила. "Боже, Фелан, что они с тобой сделали?" Десятки кроваво-фиолетовых синяков обезобразили его мускулистую грудь. Глазницы представляли собой два черных пятна, а левый глаз превратился почти в сплошную опухоль. Скованный цепями, Фелан ступал, медленно покачиваясь, а маска непокорности на лице скрывала от мучителей всю меру его страданий. Когда он увидел ее, маска исчезла, открыв агонию и страх в его глазах. На мгновение он потерял самообладание, но достаточно быстро овладел собой и грузно опустился на обтянутую красноватой кожей скамью у стены. Один из охранников вскинул руку, готовясь ударить его в голову, но, прежде чем успел, Тира рявкнула на него: - Не сметь! Стражник замер с дрожащей рукой и уставился на нее. - Освободи его! Охранник выпрямился и, криво осклабившись, посмотрел на напарника. - Я не обязан выполнять ваши приказы, капитан. - Он нагло ухмылялся. - Я служу в Министерстве исправительных учреждений и не подчиняюсь вашему командованию. Тира злобно уставилась на него. - Ты что, серьезно решил удостовериться, как быстро я договорюсь о твоем переводе? - Она перевела взгляд на другого стражника, ухмылка которого исчезла, не успев появиться. - Тебя это тоже касается. Ну же, освободи его. - Она улыбнулась. - И отдай ему свою куртку. Второй охранник напрягся, но не выдержал ее холодного взгляда и расстегнул заклепки на своей куртке из шерсти серого цвета. Пока один опустился на колени, освобождая Фелана от цепей, другой набросил свою куртку на плечи наемника. Уставившись в пустоту, Келл натянул куртку поплотнее, но не просунул руки в ее рукава. Мановением руки Тира приказала стражникам удалиться. Те заколебались и посмотрели на дверь, ведущую в покои владыки. Рассеянный свет ламп в приемной отбрасывал красноватые отблески на ее длинные волосы цвета бронзы. - Ничего не случится. Оставьте нас. Когда дверь, лязгнув, затворилась за ними, она подошла к скамье и присела рядом с Феланом. Подчиняясь порыву, она было потянулась к нему, но заколебалась. - Я хочу обнять тебя, но боюсь причинить боль. Улыбка появилась на губах Фелана, но кровавые опухоли вокруг глаз скрыли всякую тень радости. - Ты не можешь причинить мне боль, Тира, вот только поосторожней с моими ребрами. Я люблю обниматься, но этим костоломам неведома человеческая доброта. - Костоломами не рождаются. - Она усмехнулась и прижалась к нему. - Они выросли в помойных ямах, полных отбросами, нечистотами и испражнениями. Стараясь не причинить боль, Тира нежно обнимала его и свободной рукой поглаживала его волосы. Спустя некоторое время она отклонилась и приподняла его лицо, всматриваясь в уцелевший глаз. - Как же это случилось? Он пожал плечами: - Я ушел из резервации и нарвался на стаю парней. Они знали о нас и о том, что я просил тебя присоединиться к Гончим Келла. Им это не понравилось. Громила со шрамом на левой щеке, который он получил в Академии Радштадта, устроил маленькую встречу. Тира заметила, как что-то блеснуло в малахитовой глуби правого глаза Фелана. "Ты сказал о шраме, полученном в Академии Радштадта, но ты ведь знаешь, как большинство людей называют его. Шрам Мираборга, подобный одному из шрамов владыки. Многие наши воины носят его как символ решимости пожертвовать собой, подобно ему, во имя нации". Тира провела рукой по щеке Фелана. - Готова поспорить, что это был высокий блондин. По всей видимости, Хансон Куусик. Прошлой ночью он где-то шлялся и, кажется, утром был очень доволен собой. Фелан устало кивнул: - Думаю, что я запомнил его с той первой встречи в Лиайзоне, когда посетил вашу базу. - Тебе следовало сказать мне об этом. Келл вздохнул: - Какая от этого польза? Чего стоит мое слово против его на суде, состоящем из таких же, как он? Они что, поверят наемнику, выступающему против военного летчика? - С трудом Фелан улыбнулся своей неповторимой улыбкой. - Кроме того, я прикинул, что встречусь с ним и сведу счеты, когда мы вернемся с Периферии. Тира вздрогнула, когда Фелан сказал "мы". Его уцелевший глаз закрылся, и он отвернулся от нее. - Боюсь, что я ошибся, когда сказал, что ты не можешь причинить мне боль. - Он понурил голову. - Ты не придешь? Тира опустила глаза. "Как мне сказать тебе об этом?" - Я горжусь и польщена тем, что тебе удалось добиться для меня места среди Гончих Келла... - Ха, не думаешь ли ты, что мое слово оказалось решающим и тебе сделали это предложение? - перебил ее Фелан. - Я предложил капитану Вилсону присмотреться к тебе, и ему понравилось то, что он увидел. Я не офицер, а то, что у меня такой отец, лишь усложняет все дела. - Впрочем, как и то, что он узнал о наших с тобой отношениях - ведь мог подумать, что мы обстряпываем дельце на двоих. Несмотря ни на что, он сделал тебе предложение. Тира кивнула и провела правой рукой вверх-вниз по согнутой спине Фелана. - Знаю, любимый, знаю. - Нахлынувшие эмоции заставили ее смолкнуть. - Все, о чем мы говорили, правда. Мои способности не востребуются полностью здесь, среди курсантов Школы боевых летчиков Ганцбурга. Но не из-за этого я не могу смириться с мыслью стать наемником... - Ты не можешь, Тира? Ты действительно не можешь принять положение наемника? Над этим вопросом она частенько и глубоко задумывалась с тех пор, как познакомилась с Феланом, но все еще затруднялась ответить на него. - Я думаю, что могла бы, - она продолжала поглаживать ему спину, - вопреки предубеждению, с которым выросла. Даже теперь все эти легенды о Волчьих Драгунах, Гончих Келла и Сером Легионе Смерти воздействуют магически. Независимо от подозрительности и недоверия, с которыми многие люди относятся к наемникам, некоторые подразделения все еще овеяны аурой благородных изгнанников. Фелан осторожно потер левый глаз. - Вот это и придает мне больше уверенности. Я с ненавистью смотрел, как здешний люд относится к наемникам, которых не любит. Тира пропустила замечание Фелана. - Дело не в том, что я не могу смириться с мыслью быть наемником. Дело в том, что я стану человеком без рода и племени, и с этой мыслью я не могу жить дальше. Фелан нахмурился. - О чем ты говоришь? Я родился на Арк-Ройяле. Я гражданин Лиранского Содружества. Я присягал на верность... Голубые глаза Тиры сощурились. - Так ли? Фелан, за те три месяца, что Гончие Келла отсиживаются на Ганцбурге, я познала твои дух и плоть. И думаю, что ты присягал на верность, но не всем нациям. Ты же сам мне много рассказывал о том, как долго скитался по жизни. С тех пор как ты родился, Гончие были на службе в Федеративном Содружестве, в Лиране и в Объединении Святого Ива. На Недосягаемой - планете, служащей военной базой Драгунам, - ты провел больше времени, чем на Арк-Ройяле. Да, ты присягал на верность, но скорее своей семье и друзьям, а не родине. - Что ж здесь плохого? - тихо спросил Фелан. Тира взяла его левую кисть в свои руки и сжала ее. - Само по себе ничего. Но это может доставлять тебе неприятности. Из-за этого тебя выгнали из Найджелринга... Фелан помрачнел. - Ив результате могу потерять тебя я. Тира обняла Фелана за плечи и снова повернула к себе лицом. - Да, но не вследствие того, о чем ты думаешь. Я больше не могу закрывать глаза на то, что являюсь расалхагианкой, а ты не можешь игнорировать то, что являешься Гончим Келла. Мы оба накрепко привязаны к нашим корням и прошлому, потому что сотканы из них и они дают нам чувство справедливости, ощущение правильности или ошибочности происходящего. Из кармана своей летной куртки серебристого цвета она достала завернутый в бумагу предмет и, положив его на левую ладонь Фелана, накрыла своими пальцами. - Ты заставил меня задуматься над многими проблемами, Фелан, и за это я так сильно признательна тебе, что ты даже не догадываешься об этом. - Она тяжело вздохнула. - Прошлой ночью ты не смог найти меня потому, что я пошла в дом отца, чтобы закончить работу, предназначенную для тебя. Фелан медленно развернул бумагу и замер, когда предмет оказался на его открытой ладони. Отлитая из серебра пряжка ремня была выполнена в форме головы пса - герба полка Гончих Келла. Морда пса была инкрустирована ониксом, а малахит придавал глазам гончей оттенок свирепости и хладнокровия. Фелан от удивления открыл рот. - Отлично, Тира, какая красота. Как я могу... Она прикоснулась пальчиком к его губам и быстро поцеловала. - Я знаю, что зеленый цвет глаз пса не совпадает с цветами герба вашего полка, но я выбрала малахит, потому что он точно соответствует цвету твоих глаз. Я сделала так, чтобы он подходил к ремню автомата, ведь тебе нравится носить оружие на боку, когда ты водишь боевой робот. Я хочу, чтобы он служил твоим талисманом, предохраняя от невзгод. Фелан сгреб Тиру медвежьей хваткой, прижав к себе так сильно, что она ощутила дрожь напряжения в его теле. Обеими руками она гладила его спину и затем освободилась от объятий. - Нам лучше пройти в кабинет отца и вместе поговорить с ним. Стискивая пряжку ремня в правой руке, словно черпая от нее силу, Фелан упруго встал. - Что бы ни произошло, знай, что я останусь верен тебе. - Он покачал головой. - Думаю, напрасно мы не доверяли тем, кто утверждал, что ничего путного, кроме несчастья, не выйдет, если наемник и дочь Свободной Республики Расалхаг попытаются соединиться. Тира по-доброму улыбнулась. - Но ведь нам удалось... целых три месяца. Поблагодарим же судьбу за это. Фелан снова рассмеялся. - Мы бросили вызов судьбе, не так ли? Тира подмигнула, взяла его за левую руку и повела в кабинет владыки. Сидевший за массивным столом из красного дерева Тор Мираборг даже не поднял голову, когда они вошли. Его серый китель, отделанный золотым кантом, соответствовал по цвету его волосам и бороде, за исключением темных усов, свисавших по обе стороны рта. Темные глаза Мираборга сияли, когда он закрыл папку, которую просматривал, и положил ее на монитор, стоявший в углу стола. Когда он поднял взгляд на Фелана и Тиру, державших друг друга за руки, его обезображенное шрамом лицо выразило откровенный гнев. - Надеюсь, наши услуги пришлись тебе по вкусу, Келл. - Сарказм звучал в глухом, низком голосе Мираборга. Фелан распрямился, будто вовсе не испытывал боли. - Обслуживание в помещении у вас хуже, чем на воздухе, но дополнительный массаж просто великолепен. Мне также понравилось обучение тараканьим бегам. Мираборг вскинул голову. - Вот как? Не поделишься опытом? Фелан рассмеялся. - Это не трудно. Прежде всего, надо быть проворней тараканов. Колкость наемника попала в цель. В глазах Мираборга вспыхнула злоба. - Осторожней, герр Келл, как бы кто-нибудь по ошибке не принял тебя за таракана. Здесь ведь частенько наступают на тараканов и давят их! Мираборг откатился от стола, и стало видно, что он сидит в инвалидной коляске. Этот вид обезоружил Фелана, из уст которого чуть было не сорвалась ответная жесткая и язвительная колкость. Впрочем, Тира и владыка прочитали все в его глазах. "Нет, Фелан, не говори это..." Глаза Мираборга сузились, превратившись в черные бойницы на ощерившемся лице. - Твоя правда, Келл. Я не могу наступить и раздавить, но я лишился этой возможности по вине таких, как ты! Не я приглашал наемников защищать нас от ублюдков с Периферии, и я не приветствую ваше присутствие на моей планете! - Ха! - Взрыв смеха Фелана эхом отразился от стеклянной стены за спиной Мираборга. - Да, ты объявил на нас охоту. Здесь, на своей планете, ты преследуешь и изводишь нас. Ты бы мог дать нам жидкий гелий, который был нужен для двигателей "Кукамулуса", когда мы во второй раз появились в системе твоей звезды и нам потребовалось дозаправить корабль. Я стоял здесь, в этом кабинете, когда капитан Вилсон обратился к тебе с просьбой, но ты ответил, что не можешь дать нам гелий, потому что это стратегический запас, - даже когда мы предложили заплатить за него и возместить его! Грудь Мираборга заколебалась от возмущения. - Да кто ты такой, чтобы требовать от меня ответ? Ты запятнал себя неуважением к авторитетам и безответственными поступками. Тебя вышвырнули из Найджелринга за нарушение долга. Чаще, чем кто-либо еще в твоем подразделении, ты нарушал комендантский час и карантинные ограничения, существующие на этой планете. Сцепив пальцы рук, Мираборг отклонился назад. - Я рад; что тебе понравилось обучаться тараканьим бегам, Келл, у тебя будет много времени заняться этим. Фелан рассмеялся в лицо Мираборгу. - Мы улетаем сегодня. Владыка покачал головой: - Гончие Келл а улетают сегодня, но без тебя. Ты будешь задержан и отдан под суд. - Нет! - Голос Тиры взорвался в кабинете, заставив вздрогнуть обоих мужчин. - Нет, ты не предашь Фелана суду. В голосе Мираборга слышалось недовольство: - Как ты посмела говорить со мной в таком тоне? Глубоко вздохнув, Тира приблизилась к человеку в инвалидной коляске. - Отец, я пытаюсь удержать тебя от поступка, который опозорит тебя и Ганцбург. На скулах Мираборга заиграли желваки. - Что еще может опозорить меня в большей мере, чем собственная дочь, трахающаяся с одним из тех мерзавцев, которые изуродовали меня? Голова Мираборга откинулась назад, когда Тира дала ему пощечину. Она стояла, глядя на отца пристальным взглядом. "Как же ты мог? Как ты мог подумать, что я способна умышленно причинить тебе страдания?!" Она отвернулась и отошла от него, мгновенно осознав, что Фелан сделал несколько шагов к ней. И хотя она отчаянно желала ощутить себя в его объятиях, но взмахом руки отстранила его. Голос отца - уже менее строгий и решительный - донесся до нее: - Извини, Тира, я действительно виноват. Я не подумал. Внутри ее словно прорвало плотину, но ей каким-то образом удалось сдержать поток нахлынувших чувств. - Фелан, пожалуйста, оставь нас. Она не старалась сдержать напряжение в голосе. Тон отца также балансировал на грани срыва. - Да, Келл, покинь нас. Обвинения против тебя будут сняты, - произнес он, протянув руку к выдвижному ящику стола. - Ах да, похоже, это твоя вещица. - Что-то металлическое загромыхало, скользя, по столу. Тира обернулась на звук и увидела солнцезащитные очки Фелана, которые докатились до монитора и замерли. Фелан судорожно сжал кулаки. - Ты, ублюдок! Подонки, напавшие на меня, забрали их у меня прошлой ночью. Ты знаешь, кто это был. Мираборг бесстрастно покачал головой, притворно отрицая обвинение. - Я ничего не знал об этом. Один добропорядочный гражданин обратился ко мне, пожелав удостовериться, не оставил ли ты чего-нибудь после себя здесь, на Ганцбурге. - Он швырнул очки Фелану. Фелан бросил взгляд на Тиру и покачал головой. - Нет, Мираборг, оставь их у себя. Трофеи достаются победителю. Этот раунд выиграл ты, но однажды я вернусь за ними. Мираборг хмыкнул: - Ну-ну, давай. Наемник отвернулся и положил руки на плечи Тиры. - Жаль, что все вышло таким образом, но я никогда не пожалею о том, что было между нами. - Он поцеловал ее в лоб и ушел. Когда дверь захлопнулась за Феланом, ее отец холодно улыбнулся: - Теперь все может вернуться на круги своя. Несмотря на боль и страдания, голос Тиры остался ровным. - Я так не думаю, отец. - Она ощутила чувство глубокого облегчения, так как знала, что делает это для себя, а не с целью причинить ему боль. - Я уеду с Ганцбурга. - Что? - Он с ужасом бросил взгляд на дверь. - Я думал... Ты не можешь уйти с ним, Тира. Я не позволю. Как ты можешь так поступить со мной? С каждым словом отец словно уменьшался у нее на глазах. "Ты так долго жил с ненавистью, отец, что она стала частью тебя самого, подобно тому как вещества в крови руководят нашим сознанием". - Не волнуйся, отец, великий Мираборг не проиграл в противоборстве силы воли какому-то там наемнику. Я не вступаю в ряды Гончих Келла, хотя их предложение оказалось для меня большим искушением. Я твоя дочь до мозга костей и не поступлю так. Глаза Мираборга сузились. - Если бы это было так, дочка, то прежде всего ты не стала бы связываться с ним. Она пристально смотрела на него с недоверием. - Ты что, все еще не понял? Я встретила Фелана в Алт-Ингаре в ту ночь, когда там давал представление Ларе Пеконин. Мы ничего не знали друг о друге. А если бы знали, то наши предубеждения с самого начала превратили бы нас в злейших врагов. Какой наемник позволил бы себе увлечься дочерью ганцбургского Железного Ярла? И уж тем более это относится к Фелану! Мы беседовали с Феланом о музыке, о конструировании синтезаторов и многих других проблемах, о которых я, выросшая здесь, на Ганцбурге, не имела ни малейшего представления. В ту ночь я только узнала его имя, но часто думала о нем, пока мы не встретились снова. Только спустя две недели, когда Гончих Келла официально представили в Школе боевых летчиков, я узнала, кем он действительно является. Никто из нас не предполагал, что события примут такой оборот, но мы и не пытались избегать друг друга. Когда капитан Вилсон сделал мне предложение вступить в ряды Гончих Келла, я знала, что не смогу принять его. Но у меня возникло сильнейшее желание покинуть Ганцбург. Лицо ее отца побагровело. - Почему? Я же всегда старался, чтобы тебе было хорошо. Тира сочувственно посмотрела на отца. - Да, отец, ты делал все, что мог, особенно после смерти мамы. Ты был любящим и заботливым, но ты изменился. Мираборг погладил стальное кресло, служившее ему постаментом. - Мне требовалась адаптация после инцидента. Тира кивнула: - Знаю, но это было только началом изменений. Ты стал более строгим, авторитарным и требовательным. - Кто-то ведь должен нести ответственность? - Он повернулся, всматриваясь в стеклянную стену позади себя. - Независимость принесла хаос. После ухода администрации Куриты каждый слабоумный утопист норовит выделить себе кусок нации и провозгласить себя императором до гробовой доски. - Движением левой руки он обвел панораму Стортолар-Сити. - Здесь постоянно не хватает продовольствия и поднимаются бунты. Я должен предпринимать соответствующие меры. - Я понимаю, отец. Я помню, как гордилась тобой, когда однажды утром ты уходил, сказав, что восстановишь порядок. Ты объединил людей, поверивших в тебя, и изменил общественный строй... Мираборг съежился и произнес: - Но... - Да, но... - повторила Тира. - Ты стал символом. Народ воспринимал тебя как вождя и принимал твои заботы и тревоги. Они стали ненавидеть наемников, потому что думали, что ты их ненавидишь. Нет, не отводи взгляд. Я все помню, отец. Я помню, что ты не винил всех наемников в своих ранениях, а однажды ты даже сказал мне, что капитан Вилсон был прав, выслав Линчевателя, когда истек срок его контракта. Один раз в жизни ты признал-таки этот факт. - Тира покачала головой. - Ты достаточно хитер, чтобы понимать, что вождь должен прислушиваться к своему народу, но ты позволил их чувствам и впечатлениям влиять на твои. Из-за их ненависти к наемникам твое недоброжелательное отношение к ним, казалось, усугубилось. Ты стал главным поборником необходимости приносить жертвы во имя нашей неокрепшей нации и стал образцом для всякого, кто был горд последовать твоему примеру. К сожалению, ты получал удовольствие от того, что этот символ извратили. - Она указала на рубец на левой щеке его лица. - Молодые парни и девушки обезображивали свои лица, чтобы походить на тебя, и заявляли о своем желании пожертвовать собой подобно тебе во имя Ганцбурга. - Правой рукой она смахнула слезу со своей безупречно красивой левой щеки. - Я не сделала этого, потому что надеялась, что ты и так знал, как сильно я люблю нашу планету и нашу нацию и поэтому не нуждаюсь в показухе. Когда Тор Мираборг медленно кивнул, над ним воцарилась атмосфера поражения. "Я предвидел это". Он развернулся на инвалидной коляске лицом к дочери. - Сейчас ты сказала, что уезжаешь. Как посмотрят люди на то, что моя дочь сбежала от меня? - Не бойся, отец. Ты будешь гордиться мной. - Она распрямилась. - Я обратилась с просьбой, которую удовлетворили, о переводе в Первый драгунский полк Расалхага. Некое подобие улыбки мелькнуло на губах ее отца. - Почетная гвардия принца... Тира торжественно кивнула. - Продвижение по службе, которым ты можешь гордиться. И вновь ты пожертвовал частью своей жизни во имя лучшего блага Свободной Республики Расалхаг. Аника Дженсен отправляется вместе со мной. - Она бросила взгляд на зеркальные солнцезащитные очки, лежащие на его столе. - Догадываюсь, что ты поставишь на мое место Хансена Куусика. Тор Мираборг посмотрел на очки и стыдливо опустил глаза. - Ты когда-нибудь вернешься домой? "Твой дом там, где твое сердце", - подумала Тира и вздрогнула, осознав, что больше не считает Ганцбург своим домом. - Не знаю. Мне надо о многом подумать и многое увидеть. Возможно, когда-нибудь ты поймешь. Она ждала, что скажет отец, но эмоции, отразившиеся на его лице, говорили сами за себя. Он пристально посмотрел на дочь, затем закрыл глаза и развернул инвалидную коляску так, чтобы она не увидела его слез. Сжигая последний мост, связывавший ее с Ганцбургом, дочь Железного Ярла покинула планету, на которой родилась. V Эдо, Залив Черепах, округ Пешт, Синдикат Драконов 1 июня 3049 г. Тай-и Шин Йодама сорвал с плеча вещевой мешок и швырнул на железную койку-развалюху, пружины которой визгливо заскрипели, словно протестуя. Кашира Кендзи Йамашима тревожно поднял глаза. - Сумимасен, Йодама-сан, - произнес он. - Тай-и Бафорд предпочитал койку... - Он дернул плечами, демонстрируя неприязнь к прежнему хозяину комнаты со стенами пепельного цвета. - Если желаете, я достану для вас подходящий матрас. Шин улыбнулся про себя и слегка поклонился. - Да, татами, пожалуйста, Йамашима-сан. Когда мои остальные вещи выгрузят с "шаттла", ты проследишь, чтобы их принесли сюда? Йамашима склонил свою седеющую голову. - Хай. Вы позволите презренному слуге распаковать ваш багаж? Шин улыбнулся. "Твоя вежливая манера говорить услаждает мой слух, словно музыка, после стольких недель, проведенных на независимом транспортном корабле, с которым я прибыл сюда". Шин заметил, что на мизинцах парня не хватало нескольких фаланг, а на желтой коже у горла красовалась разноцветная татуировка змеиной головы. "А что ожидать от него?" - В этом нет необходимости, - ответил Шин, - но я признателен тебе за заботу. Вещи будут распакованы позже. Бросив взгляд в зеркало размером во всю длину двери, он распрямился, пытаясь сбросить груз усталости, оставленный недельным полетом к Заливу Черепах от точки входа в систему звезды после гиперпространственного прыжка. Под глазами легли легкие тени, впрочем малозаметные для посторонних. Пальцами, как гребнем, он провел по черным, коротко стриженным волосам и улыбнулся, посмотрев на Йамашиму: - Думаю, мне следует засвидетельствовать свое почтение. Йамашима улыбался, подобно наставнику, который доволен учеником, хорошо выучившим урок. - Тай-са Тарукито Ниро просил вас присоединиться к нему, когда вы обустроитесь. Пока вы будете у него, я договорюсь, чтобы вас принял Старейший. Шин вопросительно вскинул голову: - Старейший? Йамашима заговорил и осекся. Его темные глаза метнулись с холеных рук Шина на лацкан черного кителя. - Извините, тай-и. Я осмелился воспользоваться слухами вместо знания. И невольно оскорбил вас. Шин принял глубокий поклон сержанта. - Вы не нанесли мне оскорбление, Йамашима-сан. Вы не допустили ошибку. Я не был осведомлен, что воины якудзы в Эдо используют этот титул для своего господина. - Йамашима выпрямился с явным выражением облегчения на морщинистом лице. - Таким образом, после того, как ты отведешь меня к тай-са, - продолжил с улыбкой Шин, - пожалуйста, согласуй мой визит к оябуну. Шин Йодама вошел в кабинет тай-са Тарукито Ниро и сел на колени на татами, прежде чем прикрыть откатывающуюся дверную загородку. Полупрозрачные панели из покрытого лаком пергамента - особенно с северной стороны напротив двери - пропускали достаточно света, чтобы в комнате было светло. "Он содержит свое убежище незахламленным и скромным. Здесь он черпает силу. Я чувствую это". Шин первым поклонился Тарукито Ниро. Командир Шина был едва ли старше двадцати пяти лет, но тай-са не позволял тщеславию возобладать над собой. Он не красил свои крапчатые волосы в черный цвет, как делали иные, и коротко стригся, выбривая виски для лучшего контакта с рецепторами нейрошлема своего боевого робота. Его темные глаза открыто и бесстрастно встретились со взглядом Шина. Затем он опустил глаза, чтобы подчиненный не подумал, что он плохо воспитан. И хотя тай-са не улыбался, Шин инстинктивно ощутил, что тому понравилась глубина его поклона и проявленное таким образом уважение. Ответный поклон Тарукито был исполнен строгости и грациозности. Шин поклонился другому мужчине, который находился в комнате. Шина несколько смутило, что парень, который был явно моложе его, имел более высокое звание. "Он присутствует здесь только потому, что является моим непосредственным командиром. Я думал, что реформы покончили с практикой присвоения первого офицерского звания исключительно на основе принадлежности к аристократии. Не хватало только еще, чтобы этот юнец отдавал мне приказы!" Несмотря на дурные предчувствия, Шину было приятно видеть, с каким тактом и уважением поклонился молодой парень в ответ на его приветствие. Голос Тарукито звучал глухо и был исполнен силы и самообладания. - Полагаю, путешествие в нашу звездную систему не было слишком тяжелым для вас. - Нет, тай-са. Пилот попался очень опытный и в сложнейших условиях проскочил из одной звездной системы в другую, как сквозь игольное ушко. - Хорошо. - Тарукито повернулся и небрежным жестом привлек внимание Шина к другому парню. - Извините, что сразу не представил вас друг другу, не больно-то я воспитан. Это твой непосредственный командир, шо-са Хосиро Курита. Сердце Шина рванулось к глотке, и ему совершенно не удалось скрыть удивление на лице. "Старший сын Теодора Куриты! На голограммах, которые я видел, он выглядит совсем другим". Шин снова склонился в поклоне, но на этот раз более глубоком и продолжительном. - Извините, Курита-сама. Мне следовало узнать вас. Хосиро склонился в ответном поклоне, на его лице появилась улыбка. - Неудивительно, что вы меня не узнали, Йодама-сан. В большинстве своем официальные голограммы сделаны много лет тому назад и не обновлялись в интересах безопасности. И хотя улыбка сохранилась на лице Хосиро, своим взглядом и голосом он перевел разговор на более серьезную тему: - Я должен сообщить, что хотя являюсь вашим командиром, тем не менее буду приветствовать всякий совет и помощь с вашей стороны. Вы мастерски управляете боевым роботом, и я надеюсь, что вы поделитесь со мной своим огромным боевым опытом. Шин склонил голову. - Вы оказываете мне честь, шо-са, но я не заслуживаю такой похвалы. В конце концов, я только на два года старше вас и не имел чести пройти обучение в Академии Сян-Дзяна. Улыбаясь, Тарукито Ниро открыл папку, лежавшую на низком столике, покрытом черным лаком. - Отсутствие у вас формального образования в некотором смысле можно расценить как положительное качество, Йодама. Оширо напомнил мне очень кстати, что вы уже целых двенадцать лет совершенствуете мастерство воина. А это значит, что вы являетесь просто кладезем знаний и боевого мастерства. Шин кивнул. - Вы снова оказываете мне честь, но думаю, что не всю информацию в моем досье следует воспринимать буквально. Да, я осиротел во время сражения на Марине в 3028 году. В тот год мне исполнилось всего семь лет. Я был среди тех, кто спасся бегством во время наступления частей Штайнера, и только благодаря чистой случайности меня подобрал и спрятал отряд партизан. Мне удалось засунуть сумку со взрывчаткой и взорвать мост, известный как брод Павлюка, лишь благодаря своему маленькому росту, который позволил пролезть по дренажной трубе. Хосиро едва заметно покачал головой. - Никто из нас не переоценивает значения твоих поступков на Марике, ведь мы понимали, что, хотя тебе и пришлось проявить смелость и ловкость, они скорее свидетельствовали о твоей способности выполнять приказы. Куда большее впечатление на нас произвел организованный тобой во время Ронинских войн налет на опорный пункт отрядов перебежчиков, окопавшихся на Надже. Атака боевых роботов, подготовленная и осуществленная командиром, которому только что исполнилось восемнадцать лет, оказалась в высшей степени успешной. - Вы снова хвалите меня лишь за то, что мне подфартило. - Шин почувствовал, как его щеки покрывает румянец смущения. - Когда ренегаты-перебежчики из-за ненависти к нам попытались уничтожить центр боевой подготовки, моим долгом перед соотечественниками и теми, кто оказал нам честь стать воинами, сражающимися на боевых роботах, было возглавить роту кадетов и организовать оборону. Если бы изменники знали территорию нашей базы так же хорошо, как мы, и у них не отказало вооружение на боевых роботах, то я бы не стоял сейчас здесь и не беседовал с вами. Неожиданно Шин вздрогнул, словно от удара, когда вспомнил, как "Центурион" навел свое скорострельное орудие на башню его "Пантеры". "Если бы его пушка не заглохла, я был бы мертв". Несколько мгновений Тарукито наблюдал за ним и затем медленно склонил голову. - После стольких лет боевой службы среди заносчивых вояк, стремящихся лишь к личной славе, твоя скромность как свежа, так и недооценена. Боевой путь, который ты прошел после Наджа, достоин подражания. Я хочу, чтобы ты возглавил командование ротой Хайо. Хосиро кивнул в знак согласия с тем, что Тарукито по достоинству оценил заслуги Шина. - Мы хотим, чтобы боевой путь этой роты был таким же славным, как у вас, Йодама-сан. Надеюсь, что вы поделитесь со мной не только боевым опытом и знаниями, но и удачей. Шин поклонился. - Я отдам весь мой опыт служению вам. Тарукито широко улыбнулся. - Теперь мы можем больше не опасаться. - Он дважды хлопнул в ладоши. - Я пригласил вас сюда на чай, так давайте приступим к чаепитию. После этого, тай-и Шин Йодама, вы объедете Эдо и получите возможность ближе познакомиться с вашим новым домом. Кольца вокруг планеты Залив Черепах были словно выгравированы в ночном небе от горизонта до горизонта. По мере наступления сумерек планета все больше затеняла кольца, дальние области которых еще сверкали в его лучах малиново-багряно-золотистыми отблесками. И хотя Шину уже довелось наблюдать это сияние с борта шаттла во время посадки на планету, все же игра цвета, увиденная с поверхности планеты, совершенно отличалась от вида из космоса. Шин остолбенел, глазея, как турист. "Эта планета, пожалуй, самая красивая из тех, на которых мне довелось жить. Надеюсь, я никогда не утрачу чувства восхищения, вызванного столь величественной панорамой". Спустя несколько мгновений, переложив неоткупоренную бутылку сакэ из левой руки в правую, Шин двинулся дальше по холмистой местности Эдо, внимательно вглядываясь в уличные указатели. Вся тяжелая промышленность планеты располагалась в космосе. Добыча полезных ископаемых и переработка их в полуфабрикаты осуществлялась на астероидах, составлявших кольца вокруг планеты. Поэтому город Эдо казался приятным, безмятежным и свободным от крупных промышленных комплексов. Он вспомнил слова оябуна, сказанные на Марике: "Мы - цивилизация и, следовательно, должны жить цивилизованно. Моему оябуну понравилось бы это место". Следуя по дороге, Шин спустился с холма и подошел к темным воротам. До него донеслось гудение электронного оборудования, но ничто и никто не помешал ему войти. Дорога поворачивала налево и поднималась на холм. Свернув за угол, он увидел, куда попал. Здание по стилю напоминало замки, которые возводили в Японии пятнадцать столетий тому назад. Стены из массивных каменных блоков образовывали основание пагоды высотой в семь этажей. Каждый верхний этаж занимал чуть меньшую площадь, чем под ним, конусообразно сужаясь по форме и изящно дополняя красоту естественных линий холма. Карниз каждого этажа загибался по углам, являя миру свирепые морды драконов, пристальный взгляд которых был устремлен вниз на приближавшегося воина - водителя боевого робота. Под карнизами сквозь ставни-шоджи виднелись свечи, мягкое мерцание которых вырисовывало замысловатые извивы деревянных поручней, обрамлявших балкон каждого этажа. Вглядываясь в строение, Шин искренне улыбался. "Кольца, парившие среди звезд, и стволы двух сосен, росших с каждой стороны замка, великолепно гармонировали с ним. Архитектор гениально воспользовался художественными достоинствами природного ландшафта". По ступеням он поднялся на просторный ровный внутренний дворик перед башней, бесшумно пересек деревянный мостик над речкой, выложенной из белых камней, и приблизился к входу. Двое мужчин склонились в поклоне, когда он вошел в прихожую. Шин ответил поклоном и снял свои бутсы. Один из мужчин унес бутылку сакэ. Шин нахмурился, но взгляд оставшегося дал ему понять, что рисовую водку перельют из бутылки в кувшин и предложат, когда наступит время. "Если они ее отравят, то не станут пить вместе со мной". Шин вытащил черные тапочки из ниши над местом, где поставил бутсы, и надел их. В полном молчании он последовал по дому за слугой, изумляясь красоте места. "Однажды когда-нибудь я стану жить во дворце, похожем на этот". Красочно расписанные шоджи отделяли помещения от коридоров. Меблировка некоторых комнат была вполне современной и включала все необходимое: от столиков и кушеток до головизоров и даже столов с голографическими играми. Отдыхавшие в комнате молодые парни выпивали и громко хохотали. Только один мрачный субъект не принимал участия в общем веселье. Он был без рубашки, и Шин дважды взглянул на него, чтобы абсолютно точно убедиться в том, что происходит. Парень старался держаться стойко, хотя его лицо выражало желание завопить, и он так бы и поступил, если бы в комнате не присутствовали такие же, как он. На левой стороне его груди был вытатуирован черный дракон, обвивший тело от плеча к талии и далее вокруг - мелькнула догадка у Шина - к позвоночнику на спине. Хвост дракона скользил по руке парня ниже локтя. "Это первый этап нанесения татуировки старинным методом, используя краску и иглы из бамбука. Если парень думает, что ему сейчас очень больно, пусть дождется, когда дракона начнут расцвечивать, вдыхая в него жизнь". Шин ухмыльнулся и кивнул, приветствуя парня, который, казалось, испытал краткое отдохновение от боли. "Он, должно быть, чем-то отличилс