изолированности от внешнего мира. Рудиментарные фобии - боязнь темноты, страх быть погребенной заживо - копошились где-то глубоко, у самой границы подсознания. Иногда Катя даже сожалела о том, что так и не овладела навыками Кокородо - особым умением преодолевать психологические кризисы и стрессы. Этому специально учили в учебных подразделениях Космических Пехотинцев Империи. Конечно, пройдя курс боевой подготовки перед тем, как стать гвардейцем Гегемонии, Катя имела четкое представление о дисциплине и самодисциплине и сумела воспитать в себе способность сосредоточить мысли на мнемонических кодах. Но ничего не помогало ей преодолеть этот изматывающий страх, который подкрадывается к тебе в ожидании боя. Четыре часа назад она приняла командование над тридцатью шестью уорстрайдерами, это была четвертая часть всего подразделения "Рейнджеров Конфедерации" и под прикрытием дымовой завесы они погрузились в воды у мыса Диксон. Опустившись на дно, экипажи выбросили наверх сенсоры и затаились в ожидании. Вода здесь даже в штиль была темной, почти непрозрачной, в ней плавала взвесь песка и ила, поднятого со дна прибрежным прибоем. Приливы у этих берегов Новой Америки, периодичность которых в значительной степени определялась висевшей в небе Колумбией, надвигались всегда степенно и неторопливо. Мир находился с этим спутником в следующих взаимоотношениях - 5,2 стандартных дневных орбиты Колумбии к трем дням Новой Америки, каждый из которых насчитывал восемьдесят три часа. Во время отлива вода отступала от мыса Диксон на целый километр, образуя покрытую спутанными водорослями приливную полосу, а во время прилива граница прибоя подходила чуть ли не вплотную к порту. К счастью, нападение противника последовало как раз в тот момент, когда прилив достиг максимума. Задержись империалы на орбите еще на пару витков, и план Кати рухнул бы в одночасье. В конце концов, ужас ожидания первой атаки кончился. Появились боевые машины противника, а еще через восемьдесят минут на западе стали мелькать первые кассетные снаряды, которые разбрасывали в атмосфере фольгу и другие отвлекающие псевдоцели, а за ними тянулись длинные шлейфы плазменных выхлопов. Все они устремлялись в район порта. Слава Богу, челночный корабль с членами правительства Конфедерации и Фредом на борту несколько часов назад состыковались в пространстве с "Транслюксом", огромным пассажирским лайнером пятого поколения, способным совершать прыжки в гиперпространстве. Корабль этот принадлежал компании "Хайстар", известной своими проконфедератистскими взглядами. Большинство делегатов - сторонников Конфедерации - были сейчас в безопасности на пути к Мю Геркулеса, их сопровождал немногочисленный эскорт межзвездных кораблей Новой Америки. Но генерал Синклер и высшие чины военного командования оставались на территории колонии. Слишком важна была для сторонников Конфедерации Новая Америка, как место зарождения идей Конфедерации, как символ сопротивления, как мир, чтобы они просто без боя капитулировали перед силами Империи. И победа здесь, в космопорте, до того как силы Империи доберутся и захватят приморский плацдарм, могла в значительной степени осложнить дальнейшее продвижение врага, задержав его на неопределенное время, как это однажды уже произошло на Эриду. - Готово, - передала Катя зашифрованный сигнал и он понесся к другим сенсорам, сквозь толщу морской воды, окружающую ее со всех сторон. Успех плана основывался на высокой степени слаженности и тщательной выверенности по времени. И если не удастся поднять все машины из моря одновременно, то их контратака обречена на поражение. Застыв на своем наблюдательном пункте, болтаясь на волнах в сотне метров от берега, Катя выжидала, пока волна неприятельской атаки не приткнется к берегу. Вот, теперь можно. - Вперед! Из-за того, что видимость была затруднена, Катя с трудом разбирала небольшой кусочек берега метрах в ста впереди от себя, почти скрытый в клубах дыма. Не отрывая пристального взора от узкого участка береговой кромки, она, подняв машину на ноги, двинулась вперед. - Возьми управление, Кен, - обратилась она к младшему лейтенанту Кену Мобри, второму пилоту экипажа "Бога войны", состоявшего из трех человек. Третьей была техник по вооружению мичман Фрэнсин Дель Рей. - Так точно, сэр, - отозвался Мобри, и "Бог войны" перешел под его управление. Мобри был новичком, только что мобилизованным в одном из городов под названием Нью-Уэми, располагавшемся где-то на окраинах Новой Америки. Фрэнсин, до того как перейти на сторону восставших, четыре года прослужила в Гвардии Гегемонии, а до этого три года находилась в рядах добровольцев Новоамериканского ополчения. Сейчас Катя очень рассчитывала на эту Фрэнсин и ее железные нервы, не сомневаясь, что оружие на борту "Бога войны" в надежных руках, и могла целиком сосредоточиться на предстоящей контратаке. И хотя сейчас машину вел Кен, Катя непрерывно следила за показаниями бортовых сенсоров, сообщавших ей обстановку на местности, "Бог войны", почти увязая в густом месиве крупнозернистого песка и камней, принесенных приливом, вышагивал по направлению к берегу. С трудом преодолевая сопротивление водной среды, медленно, до ужаса медленно почти шестидесятитонная махина волокла на себе раковину своего бронированного корпуса. Катя даже чувствовала, как холодный поток омывает ее кожу, мешая продвижению вперед. И вот надстройки первой машины прорезали поверхность воды, первыми показались сенсоры, затем постепенно стал появляться и корпус. Вода с шумом устремлялась вниз по бокам уорстрайдера, по пазам бронированных панелей, и в первую секунду Катя была ослеплена солнечным светом и звуками внешнего мира. Она втянула сенсор, потом выдала команду на панорамный обзор. Впереди, окутанная дымом, береговая линия выглядела весьма угрожающе, прибитые к земле серые специфические клочья дыма говорили о том, что противник применяет облака нанорассеивания. В этой мгле тут и там мелькали яркие вспышки, сопровождаемые глухим рокотом, но никаких признаков появления неприятеля не было. Дело пошло полегче - "Бог войны" почти выбрался из воды. Машина плыла вперед, пеня за собой воду, мощный торс ее вращался то в одну, то в другую сторону, угрожающе шевеля орудиями... и вдруг из жерла спаренной протонной пушки, вмонтированной в передний манипулятор, ударили две синеватых молнии. КО-125 "Акума", застывший со словно прилипшим к нему курсором в визире радарного прицела Кати на мгновение вспыхнул, словно бриллиант на солнце, распался на части, и тут же в море огненным дождем посыпались осколки. - Да черт с ним, с этим аэрокосмолетом, - указала Катя Фрэнсин. - Лучше побереги заряды для тех, кто на берегу. - И то правда, Катя, - ответила мичман. - Только ведь птичка эта очень хотела прощупать нас радаром. - А вообще-то выстрел был неплохой, - решила все же приободрить ее Катя. - Но теперь, когда будем высаживаться на берег, советую стрелять из скоростной - во время контратаки нам необходимо ошарашить их всей нашей огневой мощью. - Все ясно, сэр. Вода кипела и пенилась в тех местах, где ее поверхности касались лучи лазеров. Направо и налево изломанной линией, вытянувшейся не меньше чем на километр, из воды поднимались остальные машины подразделения Кати и, выйдя на отмель, тут же вставали на свои телескопические ноги. Выбираясь в клочьях пены прибоя на каменистый, усыпанный галькой берег, они ступали в вязкую приливную полосу, которая всего несколько часов назад еще была дном моря. Под весом RS-64 скрипела галька, над ними жалобно проскулил одиночный шальной снаряд. Всклубившаяся дымовая завеса тут же привела в действие их нанофляж, сделавший их из черно-зеленых - цвета той воды, откуда они только что выбрались, - темно-серыми, под цвет поднимавшегося вверх дыма. Машины в серо-зеленых пятнах наномаскировки казались огромными и, на первый взгляд, неповоротливыми. Вновь залаяла одна из протонных пушек "Бога войны", зацепив гребень волны, и вода тут же вскипела, послав вверх клочья пара. В ответ полыхнул лазер - изумрудная молния прорезала перенасыщенный туманом и дымом воздух. Катя ощутила, как луч хлестнул по броне, и хотя цефлинк, разумеется, не был в состоянии передать физическую боль, но все же чувство было такое, будто ее довольно ощутимо ткнули в бок, да еще слегка при этом кольнули. x x x Огонь! Она мысленно, не прибегая к вербальной форме, отдала приказ на ответный залп. Фрэнсин тут же дала три выстрела из протонных пушек и сопроводила их залпом ракет "Марк III" из-под брюха "Бога войны". Теперь они видели цель - это был КР-86 "Тачи". Корпус машины почти наполовину был таким же, как и у них, броня была значительно легче, в этой модификации упор делался скорее на подвижность, нежели на способность противостоять огню. Словно пираньи снаряды яростно набросились на "Тачи" и мгновенно прогрызли с боков огромные дыры в многослойном дюраллое, ими был снесен и узел привода правой ноги - просто разлетелся на мельчайшие фрагменты и рассеялся в воздухе, словно пыль. Последовал еще один выстрел из "прогонки", и вот уже левый бок машины зарделся синеватым свечением, оплавленной глубокой борозды в броне. Тяжелый, густой маслянистый дым повалил из пробоины, было даже видно, как растекаются раскаленные блоки управления. "Тачи" скользнул вправо, потом, вздрогнув, завертелся на месте и завалился набок, его правая нога стала конвульсивно сокращаться в такт с судорогами погибавшего пилота, словно оторванная нога паука. В ИИ "Бога войны" Кати раздался сигнал тревоги; неопознанная машина сзади! Мобри вовремя заметил еще одну "Тачи", выбиравшуюся из воды метрах в двадцати от берега. Судя по всему, выстрелы нападавших не достигали цели и падали в море. Фрэнсин ударила из счетверенной лазерной установки и, попав точно в правый манипулятор "Тачи", вырвала с корнем одно из сочленений. "Тачи" резко отшатнулся от удара, одновременно пытаясь навести на них свою электронную пушку, но не успел, Фрэнсин завершила его уничтожение длиннейшей очередью из сверхскоростных пушек. Под этим шквалом урана броня "Тачи" превратилась в решето, и машина, накренившись, стала медленно сползать в воду. - Внимание! - предупредила всех Катя по оперативной линии связи. - Их полно в воде, пытаются перехитрить нас! Справа от нее еще один "Бог войны", управляемый капитаном Виком Хэганом и двумя другими рейнджерами, неуклюже ткнулся в берег, орошая песок потоками воды, стекавшими с его брони. Нанофляж смазал его очертания, сделав неразличимым даже цвет машины, оставив лишь яркое пятно на носу, - маленький шедевр самодеятельного искусства пилотов, желавших хоть как-то выделить свою машину, - пещерный человек с длинными, распущенными светлыми волосами, с покоящейся на плече дубиной и надпись "Посланец" внизу. Только что этот "Посланец" под командованием Хэгана разнес еще одного "Тачи" у самого края берега. - Эй, "Босс", - раздался в оперативном канале лазеркома зычный голос Хэгана. - Хорошо мы их пощипали! - "Босс" был позывной машины Кати, хотя на носу никаких выкрутасов не имелось. - Эти ребята наверняка отбились от своих, - ответила она. - А вот с теми, кто на берегу, будет посложнее. Вся береговая линия была усеяна выходившими из воды машинами подразделения рейнджеров Кати. Центр был усилен лучшими, наиболее опытными бойцами на двух тяжелых "Богах войны" - это были ее экипаж и Вика, фланги же занимали менее опытные пилоты. Именно этот бронированный центральных кулак и определит в конечном итоге успех всей операции. - Давайте, рейнджеры! - призвала она всех по оперативной цефлинк-связи. - Тронулись! Быстрее, быстрее! Ее "Бог войны" вышел на своих ходулях вперед "Посланника" Хэгана и прошагал последние метры берега. RLN-90, машина разведки, принадлежавшая конфедератам, бесформенной кучей едва узнаваемых фрагментов, догорая, громоздилась на самой верхушке берега. Прильнув к перископу, Катя увидела чуть дальше на твердой глади бетонного плаца свалившуюся "Манту" повстанцев Нью-Уэми, и рядом с ней обезображенные трупы и разбросанные части тел бойцов пехотного отделения - они были срезаны ураганным огнем скорострельной пушки. Тела в куче лежали вперемешку, положение некоторых говорило о том, что эти люди пытались скрыться, убежать от огня, но он настиг их. Взору Кати предстали оторванные руки, ноги, кровавая каша выпущенных кишок и даже отрезанная голова в защитном шлеме. Кате далее показалось, что по ее телу прошла дрожь... но, нет, она содрогнулась лишь внутренне, - сколько ей ни приходилось видеть подобное, привыкнуть к этому она так и не смогла. Проклятье! Проклятье! Посылать пехоту против этих уорстрайдеров! Не безумие ли это?! Ведь без поддержки броней любое наступление пехоты - безнадежнейшая затея. Солдаты были в боевых доспехах, в броне, но с таким же успехом можно было просто закрыть грудь цветочными гирляндами. Вооружение их состояло из простеньких лазерных .пистолетов и ружей, ранцевых зарядов, ручных гранатометов - все это было бы хорошо для защиты от легких уорстрайдеров. А здесь никто из них так и не успел воспользоваться этим, с позволения сказать, оружием. Боже, сколько крови... Катя вспомнила, как Дэв Камерой на Локи использовал тактику ввода в бой легких "Шагающих" при поддержке пехоты, и это оказалось удачным решением - бой с ксенами они выиграли. Но... Катя и сейчас продолжала сомневаться в том, что пехоте уготовано место в боях, где участвуют одни лишь боевые машины. Да, на Эриду пехоте пришлось сразиться с уорстрайдерами, однако потери были огромными - тогда этот приказ о введении в бой пехоты был просто актом отчаянья. Похоже, что и этот неравный бой, последствия которого она сейчас видела, тоже был результатом такого приказа. Ведь в условиях острейшей нехватки новобранцев с вживленными тремя разъемами, необходимыми для управления уорстрайдером, конфедератам ничего больше не оставалось, как выставить против "Шагающих" неприятеля пехоту - легко вооруженных и закованных в броню солдат. И не приходилось удивляться, что пилоты "Шагающих" именовали пехотинцев не иначе, как "хрум-хрум". Именно такой звук издавала их броня под тяжестью уорстрайдеров. - Оставайся со мной, Вик, и не отставай, не отходи далеко. - сказала Катя Хэгану. - Как скажете, "Босс". "Боги войны" зашагали мимо кучи трупов к главному зданию космопорта. Как и было предусмотрено планом, все подразделение включило радары кругового обзора. Конечно, это было большим риском - их запросто могли запеленговать, но без этого они были слепы. Радар Кати непрерывно ощупывал местность впереди, выдавая на экран неясные очертания чего-то массивного, в тысяче восьмистах метрах от них, мигавшего белой звездой - другого символа Конфедерации в качестве кода опознавания не было. - Будем атаковать их с дальней дистанции, - предупредила Катя. Дело в том, что на стороне врага было явное численное превосходство, поэтому их крохотная команда могла кое-чего добиться, ведя прицельную стрельбу издалека и не ввязываясь в ближний бой, исход которого явно бы сложился не в их пользу. По крайней мере, это первое, что они должны сделать. Конечно, что там загадывать - по мере развития атаки все может измениться, а пока... Но времени думать да гадать на кофейной гуще не оставалось. Фрэнсин взяла в перекрестье призрачное, медленно ползущее по экрану радара нечто и выпустила по нему сразу несколько ракет "Страйкер". Они моментально отскочили от кормы RS-64 с таким звуком, будто над ухом рвали бумагу. В тьму устремились еще несколько ракет, оставивших странные призрачные следы-молнии. Линия атакующих машин конфедератов, ведя непрерывный огонь, продвигалась вперед, метр за метром оттесняя противника. Что-то взорвалось за темным, низким облаком, выстрелив огненным шаром, ярко просвечивающим сквозь густую завесу. Все вокруг было так плотно окутано дымом, что Катя даже утратила ощущение времени, напрочь позабыв о том, что сейчас полдень и где-то там, где не было боя, ярко светило солнце и голубело небо. Огонь! И вот первый ответный залп сотряс уорстрайдеры наступавших рейнджеров. Две машины тут же грохнулись наземь - не выдержали их телескопические ноги; третья была серьезно повреждена - разорванная броня панциря вздыбилась, напомнив облупленную чьей-то гигантской рукой скорлупу яйца - в корпусе зияла страшная, похожая на рваную рану пробоина. Ее "Бог войны", благодаря сверхчеловеческой реакции бортового ИИ, успел отбить в какую-то ничтожную долю секунды две устремлявшихся к нему ракеты неприятеля, на подлете обдав их из тупорылого жерла сверхскоростного орудия урановой картечью. Проклятье! Сколько же еще у них этих чертовых машин? Когда Катя вместе с остальными членами команды занималась планированием предстоявшей операции, они рассчитывали на то, что противник сможет выставить против них, самое малое, две роты боевых машин, но скорее всего это будет батальон в полном составе. Объем дальнобойного прицельного ракетного огня убедил Катю в том, что их, действительно, был батальон, а, может быть, даже и больше. - Продолжать огонь! - скомандовала она. Теперь в ход пошли неуправляемые ракетные снаряды, следовало только подобраться поближе к врагу, чтобы он не смог применить против них лазеры. Гром, ударивший с западной стороны, заставил предположить, что в бой вводились аэрокосмолеты, и Катя действительно увидела, как на востоке в небе пронесся один из них. Он был намного больше и мощнее тех, что ей приходилось видеть раньше. Катя решила не обращать на них внимания. Какого черта сокрушаться об этом теперь, раньше надо было думать о превосходстве в воздухе, а не отдавать его просто так империалам. - Дай мне, - мысленно скомандовала она Мобри передать управление машиной. Лучше уж самой, у нее все-таки и опыта побольше, и реакция получше. Катя сделала это, повинуясь непреодолимому желанию действия. Это хоть как-то успокоит ее. Медленно, переваливаясь с боку на бок, словно какой-нибудь доисторический динозавр, ее "Бог войны" приближался к линии обороны противника. Навстречу показались два "Тачи", пальнули по ней пару раз, на что она ответила двумя залпами ракет, одна из которых буквально в мгновение ока отожгла ногу одного из нападавших, Хэган тем временем расправился с другим. - Наноотсчет! - отрывисто скомандовал Мобри. - Точка три-один, пуск! Эти боеголовки вместо обычных зарядов содержали нанорассеиватели - смертельное оружие, запрограммированное на уничтожение любого искусственного материала в пределах досягаемости - дюраллоя в особенности. Оно разлагало эти материалы на молекулы, А цифра указывала на концентрацию - чем выше была концентрация, тем быстрее растворялась броня боевых машин. Символы тревоги уже начали мигать в поле зрения. - Я вижу их! Фрэнсин! Давай, выкидывай антинано! Так, точка три-один, теперь... чуть вправо. Она резко бросила машину влево в тот момент, когда Фрэнсин нажала на спуск, выбрасывая находившиеся на броне емкости с антинано. Туман антинано окутал "Шагающую смерть"., и вот наночастицы сцепились в смертельной схватке, мириады невидимых глазу частиц сражались друг с другом, и воздух вокруг замерцал трепетным маревом. Дым рассеялся, и Катя увидела, что на нее надвигаются три "Тачи". Их нанофляж светился серебристо-сероватым цветом, подстраиваясь под оттенок тумана, и матовые пятна выделялись на сером фоне в тех местах, где солнечный свет касался бронированных боков машин. И тут ее сотряс сильнейший взрыв, огромный кусок пласт-бетона вырвался из-под ее "Бога войны" и обдал броню машины градом каменных обломков. Она почувствовала, как пол под ногами стал куда-то проваливаться, пытаясь удержаться, судорожно ухватилась за что-то. Заряд электронной пушки, ударивший в бок ее "Босса", вывел из строя все контрольные цепи, перегорели и энергофидеры, а ее саму швырнуло на прицел. Раздался страшный треск, потом что-то натужно завыло, после чего внезапно наступила тишина - сенсоры ее отказали. Куда-то исчезли все чувства, и Катя полетела в бездну... ГЛАВА 9 Когда-нибудь полководцы сумеют разглядеть сквозь дым битв и свои, и вражеские диспозиции, чтобы обрести, наконец, возможность в полной мере направлять ход баталии. И вот тогда военная наука станет достойна своего высокого имени, она станет действительно наукой, а не расплывчатым, полуслепым блужданьем, каковым она является сейчас. После поражения в битве против сил Маньчжурии у Танчжоу под Пекином Генерал Саджи Хатанака, 2212 год Всеобщей эры Командование силами защитников Конфедерации было возложено на генерала Мэтана Грира, крупного, неуклюжего мужчину с неровным, словно высеченным из, шероховатого камня лицом, фанатично преданного делу Конфедерации. Родом с Свободы, выросший в обеспеченной семье, в ранней юности Грир был отправлен родителями на Землю получать образование. Сначала он окончил Массачусетский технологический институт, затем по полной программе прошел подготовку для службы в Гвардии Гегемонии, а позже закончил Военную академию в Осаке. Карьеру Мэтана Грира под знаменами Гегемонии вряд ли можно было охарактеризовать как блестящую, но зато она была достаточно длительная. Его боевой опыт исчерпывался лишь участием в сражениях с ксенами в 2515 году, когда на его плечах красовались еще погоны младшего лейтенанта, кроме того, двадцать два года спустя в чине полковника Грир командовал полком в период кампании на Лунг Ши. Разочарование в Империи и Гегемонии последовало после того, как правительство решило возложить вину за катастрофу на Лунг Ши на служивших Империи гайджинов, а также события, свидетелем которых он стал на Свободе, когда войска Империи были направлены туда для подавления мятежа. Сразу же после печально известной резни тридцать восьмого года он подал в отставку и вернулся на Свободу, где взял на себя командование повстанческим полком. Шесть месяцев спустя, один из генералов-конфедератов предложил ему пост в Военном Командовании Силами Конфедерации - ВКСК. Грир был толковым, хоть и не отличающимся избытком воображения, офицером. Включение его в состав штаба ВКСК частично было продиктовано политическими соображениями - это был своего рода ответ тем из представителей Свободы, кто опасался, что ставленники Новой Америки захватили все главенствующие позиции в войсках конфедератов. Он и сам понимал это, но главным была и оставалась его страстная вера в независимость. Как командира его можно было назвать консервативным и осторожным, в сейчас, наблюдая битву за Порт-Джефферсон, развернувшуюся перед ним в ВИР-реальности, он прекрасно понимал, что главное в этом сражении не столько одержать победу, сколько не потерпеть поражение. Соединенный цефлинком с ИИ Центра управления ВКСК, генерал Грир пребывал в надежно защищенном бункере на пятисотметровой глубине в толще горы Стоунмаунтин, возвышавшейся над Генри. Внутренний его взор, однако, был поглощен происходившим в Порт-Джефферсоне сражением, он наблюдал битву, разыгравшуюся там, как бы с высоты птичьего полета. Панорама очень походила на те военные игры, которые ему не раз приходилось программировать в академии. Разбросанные по полю боя сенсоры, включающие миниатюрные дистанционно управляемые летательные аппараты, передавали постоянный поток информации в ИИ Центра управления - данные о разрядке энергии, об уровнях радиации, данные радаров, визуальные изображения, - словом, все, вплоть до издаваемых боевыми машинами звуков - все это накладывалось на особую программу, предназначенную для поступления таких данных, и в виде трехмерного изображения выдавалось на особую карту - электронный макет, поверхность которой была усеяна крохотными, высотой не больше сантиметра, голографическими изображениями уорстрайдеров. Еще меньшие, медленно передвигающиеся пятнышки синего цвета служили для обозначения сухопутных войск конфедератов. Конечно, обстановка на этой панорамной карте не могла быть точной копией того, что происходило на поле боя. Скорость и нанофляж боевых машин сильно затрудняли определение их местонахождения на этой карте-макете и то, что генерал наблюдал теперь, было самой лучшей работой ИИ. Обширные участки карты представляли собой просто "белые пятна" - незамаркированные территории, на которые данных об обстановке просто не было, строго говоря, там могло происходить что угодно. Что поделаешь - иногда даже ИИ вкупе с цефлинками было не под силу пробиться сквозь вековечную завесу дыма сражений. Однако система эта предоставляла генералу такую возможность наблюдения за обстановкой на поле битвы, о которой ни Наполеон, ни Паттон, ни даже Хатанака и мечтать не могли. Видя перед собой миниатюрное объемное изображение любой военной машины, иначе говоря, тактической единицы, генерал Грир мог получить и о ней, и о ее экипаже любые необходимые сведения, узнать ее тип, курс следования, данные о ее пилоте или экипаже в целом; он имел возможность тут же по цефлинку связаться с кем угодно из пилотов или командиров подразделения, хотя обычно каналами этой связи занимался полковник Вайс, старший офицер штаба, отвечавший за этот участок работы. Из своего уникального наблюдательного пункта он каждым своим нервом чувствовал ход битвы, видел, как она скатывалась от полукружия Порт-Джефферсона к сверкающим группам зданий самого города. Он видел, как наступали неприятельские войска, видел, как целые куски вдруг окрашивались в красный цвет. Это означало, что эти участки территории переходили под контроль империалов. Рейнджеры и батальоны местных повстанцев Вайса двигались им навстречу, чтобы воспрепятствовать вторжению. Главная линия обороны была отброшена к северной окраине Порт-Джефферсона - огромному промышленному центру и участку космопорта, известному под названием Бракстон. Он наблюдал и за разыгравшейся на берегу драмой с подразделением полковника Алессандро, за этими тридцатью "Шагающими смертями", единой линией ступившими на бетонированную площадку космопорта, чтобы тут же оказаться ловко окруженными у главных зданий космопорта почти сотней "Тачи" империалов. Но Грир, недурно подкованный во всем, что касалось военной теории, не поколебался в своей вере в незыблемость ее основных постулатов: тот, у кого меньше сил, не может потеснить или окружить более сильного; для атаки всегда необходимо преимущество и, как минимум, тройное; внутренние линии коммуникации и передвижений всегда важнее внешних; пехота не может противостоять в поле бронемашинам противника. Ведь силы Конфедерации, обладавшие более мощными машинами, лишь едва дотягивали до противника по их численности. Японскому командующему, окруженному в Порт-Джефферсоне, оставалось лишь прорвать единственный узкий участок, заблокированный машинами конфедератов. А прорвать его, сломать эту оборону ничего не стоило - при первой же попытке атаки оборонявшиеся были превращены в фарш. Положение усугублялось еще и тем, что по меньшей мере две роты атакующих находились на берегу, рассеянные по огромной территории в городах, у ферм, на склонах гор между космопортом и столицей. Подразделения повстанцев Нью-Уэми под командованием генерала Крюгера прекрасно отдавали себе отчет в том, что нападавшие обязательно соберут свои разрозненные силы в кулак и начнут оттеснять защитников, чтобы изолировать мыс Диксон от материка. И когда это произойдет, рейнджеры окажутся в ловушке, отрезанными от основных сил конфедератов. Грир уже даже видел, как эта западня раскрывается перед ними... и знал, что ему делать, чтобы избежать этого. Грир уже хотел было обратиться к Тревису Синклеру, Дарвину Смиту или к кому-нибудь из лидеров Конфедерации, но тут же отказался от этой идеи. Генерала устраивала роль спасителя молодой армии Новой Америки - ведь сам Синклер одобрил его схему развертывания сил и план самого сражения. Он, Мэтан Грир, еще покажет всем этим из Новой Америки, на что способен человек из Свободы, имеющий за плечами настоящее военное образование! - Полковник Вайс! - громко произнес он, ища голографическое изображение командующего силами рейнджеров. - Полковник Вайс! Жду вас на связь! Ответа не последовало, и Грир уже стал подумывать о том, не пал ли в бою этот полковник Вайс. Кто же, в таком случае, его заместитель? Когда перед его внутренним взором возникла схема состава командования, он нахмурился. Алессандро? Он вспомнил, что когда-то ему бросилось в глаза, что полковник Алессандро - женщина, но тогда он просто не воспринял это всерьез. Вплоть до последнего месяца она не командовала подразделением крупнее роты, и он откровенно сомневался в том, что она окажется способной взять на себя такое значительное и сложное подразделение как полк. Так где же этот чертов Вайс? Изучая красиво расположенные боевые порядки цветных фигурок на карте, генерал Грир секунду или две терзался искушением оставить все как есть - засада под командованием полковника Алессандро, несомненно, заставит империалов пережить небольшой шок и даже отступить. Слишком большой риск. По всей карте ширились участки "белых пятен", они уже покрыли довольно солидный кусок территории космопорта и территорию между мысом Диксон и столицей. Это означало, что сенсоры либо пришли в негодность, либо оказались под агрессивным воздействием наноагентов, распылявшихся над всем полем боя. Если продолжать выжидать, то в этом случае он потеряет контроль над ситуацией в целом, и не исключено, что рейнджеры - единственное подразделение Конфедерации такого рода - будут просто уничтожены, едва появившись на свет. Нет, он не станет так рисковать. Спасти армию, по мнению Грира, было всегда важнее, чем одержать победу. - Полковник Вайс! Это генерал Грир, из ВКСК! Где вы находитесь? - Это... это Вайс. - Голос полковника срывался. - Я... я сейчас не имею возможности говорить с вами, генерал. Грир приблизил в своем внутреннем взоре изображение машины Вайса, это был "Бог войны", помеченный мигавшей звездочкой. Машины, следовавшие за ним, припали к земле у сооруженной поспешно нанобаррикады, защищавшей промышленные объекты и фабрики Бракстона. В данный момент линия обороны казалась достаточно надежной, чтобы защитить мыс Диксона, но в течение нескольких последних минут натиск усилился. Пехотинцы уже отступали беспорядочными толпами, оставляя космопорт и Бракстон, теснимые надвигающимися на них с металлическим лязгом титанов. - Вайс, вы слышите меня? Космопорт потерян, и вам грозит быть отрезанными! Готовьте цефлинк к приему оперативных указаний! - Готов к приему! Не переставая размышлять, Грир послал всю имевшуюся у него информацию из имитатора боевой обстановки в цефлинк полковника Вайса. Данные эти недвусмысленно показывали Вайсу то, чего он, находясь на поле боя, видеть не мог - широкий полуостров, который он оборонял, вот-вот мог быть отрезан империалами. - Я... я понял вас, генерал, - ответил Вайс секунду спустя. - Каковы будут ваши распоряжения? - Отходить к Монро. - Монро был довольно крупным городом, почти слившимся с Джефферсоном, располагавшимся на материке как раз между столицей и Порт-Джефферсоном. - Соединитесь с генералом Крюгером. Я сейчас готовлюсь выслать ему подкрепление. - Приказ принят, - последовал ответ Вайса. - Мы отходим. - Полковник Алессандро! - еще раз попытался вызвать Катю генерал Грир. - Вы слышите нас? И снова эта ненавистная тишина. Грир больше всего на свете терпеть не мог молчания в эфире, если он обращался по цефлинку ко всему подразделению. Отдельные командиры, видимо, тяготели к независимости или были слишком уже захвачены боевым запалом. У них, видите ли, не было времени на этих докучливых старших офицеров, которые откуда-то из бункера, надежно защищенные, наблюдают бой со стороны. И эта Катя Алессандро, насколько он теперь понимал, тоже не являлась исключением. - Полковник Алессандро! Вас вызывает Командование силами Конфедерации! Ответьте! - ВКСК, это капитан Хэган, - ответил наконец мужской голос. - Полковник ранена, и мне кажется, что ее линия выведена из строя. - Принято. Кто там у вас за командира, Хэган? - Гм, видимо, все же я. - Приказываю вам отступать. Вместе с полковником Вайсом вы направляетесь в Монро. - Гм. Сейчас это невозможно, генерал. У нас, гм... - Меня не интересует, что у вас там возможно, а что нет, черт бы вас побрал! Вас каждую минуту могут окружить! Так что выводите ваших людей и машины оттуда, да поживее! Ясно вам, капитан? Не раз Грир напоминал себе, что пора бы уж привыкнуть к подобным вывертам этих упрямцев - младших офицеров. Они не видят дальше собственного носа и забывают, что в бою речь может идти о вещах, гораздо более важных, чем их личные амбиции. Он с облегчением отметил, что уорстрайдеры полковника Вайса уже начали отступать через фабричный комплекс, оставляя свои временные баррикады. Тридцать какой-то там страйдер Хэгана оказался в окружении, далеко отстав от своих, вблизи одного из неприятельских флангов, но, кажется, ему все же удалось прорваться через линию противника. Что ж, прекрасно. Если империалы и давали им крохотный шанс, необходимо было воспользоваться им и, проскользнув мимо вражеских флангов, опрометью броситься в Монро. Прекрасный, блестящий маневр, заключил Грир, а теперь все зависит лишь от того, насколько быстро младшие офицеры сумеют выполнить этот приказ. И на карте-макете Грир заметил, что темп отступления, хоть не очень заметно, но все же увеличился. x x x - Капитан! Чикушо! - Протест младшего лейтенанта Уиттера сменился гневом и раздражением. - Почему? Ведь мы уже почти отогнали их! - Им лучше знать, - бросил Вик Хэган своему пилоту, уже шифруя приказ об отступлении для остальных экипажей. И сам Хэган тоже был не в восторге от такого решения. Машины конфедератов настолько сильно увязли в бою с империалами, что не так-то просто было сейчас убедить всех командиров, прекратить бой и отступать. Кроме того, Катя... Она была ранена, и их позицию захватила целая гурьба быстроходных "Тачи". Он видел ее машину, замершую на бетонном поле метрах в ста от него, телеметрия отказала, и Хэган не мог определить, что с ней - жива она или нет. - Мы не можем просто так бросить здесь "Босса", - эти слова принадлежали сержанту Тоулэнду, он был номером третьим в ее подразделении. - Согласен. Уиттер, давай-ка подведи нас поближе. Серж, сначала я по ним из лазера. А ты возьмешь на себя остальное. Надо этот "Тачи" малость колупнуть! - Но, капитан, ведь эти ублюдки дремать не будут! - попытался кто-то вразумить капитана. Но Вика это заботило мало. Его мысли были заняты тем, как спасти Катю. Один из двух "Тачи", остановившись в нескольких метрах от подбитой машины, стал уже наводить лазерную пушку, собираясь на прощанье пальнуть по обломкам. Не раздумывая долго, Хэган выстрелил из спаренного лазерного орудия, по пятьдесят мегаватт каждое, и зажал "Тачи" лучами, как насекомое зажимают пинцетом. Лучи вплавились в фюзеляж машины с обоих боков; Хэган с восторгом увидел, что машина, встав на две ноги, завертелась на месте, словно дикий зверь, которому прижгли зад горящей головешкой. Но уже в следующую секунду "Тачи" опомнился, сделал шаг вперед и открыл огонь. x x x Катя даже не могла сообразить, теряла она сознание или нет. Связь с бортовым ИИ ее "Босса" отсутствовала, она очнулась в этом узком, тесном гробу левого отсека пилота. Ее охватил приступ клаустрофобического страха и желание немедленно выбраться из машины, В кабине стоял непроглядный мрак, лишь светились зеленовато-желтым несколько индикаторов приборной доски. Задыхаясь от страха, Катя протянула дрожащую руку к интерфейсу, в попытке связаться с системой управления. Тишина - ее машина была мертва. Она понимала, что ей крупно повезло - залп электронной пушки запросто мог изжарить ее. К счастью, все устройства сработали образцово, так, словно их испытывали в рекламных целях - в самую последнюю секунду ИИ машины сумел все же отключить ее, после чего тут же вырубился. А что же с остальными? Живы они там или нет? Воспользовавшись вспомогательным интерфейсом, она вошла в линию внутренней связи. - Фрэнсин! Кен! Где вы? - Боже, что произошло? - раздался голос Мобри. - Все в порядке, - отозвалась Дель Рей. - У меня тут темно, хоть глаз выколи, но в общем, ничего, все в порядке. - Ни одна система не работает, - сообщила она им. - Так что, можно и на танцы. На их сленге "танцы" означало убираться подобру-поздорову и чем быстрей, тем лучше. Быстро отстыковав все разъемы, соединяющие ее с теперь уже мертвой системой жизнеобеспечения, она достала из бокового отделения защитный шлем и перчатки. Новая Америка - один из тех немногочисленных миров в Шикидзу, где люди могут передвигаться и дышать без каких-то вспомогательных приспособлений, зато современное поле битвы - место весьма опасное, и надо быть последним идиотом, чтобы отважиться покинуть машину без необходимых средств защиты. В воздухе витали ядовитые дымы от сгоравших подбитых машин, пары токсичных веществ от разорвавшихся бинарных снарядов, но самыми опасными были нанорассеиватели - их почти невидимые облачка убивали наповал любого, кто не имел средств защиты, буквально в считанные минуты. Через интерфейс Катя произвела последнюю проверку - локальные концентрации нанорассеивателей были низкими - после чего отъединилась и натянула герметические перчатки. Набрав вручную код и сделав глубокий вдох, она открыла верхний люк. Как это уже бывало не раз при выходе из подбитой машины на поле боя, Катя была шокирована царившей вокруг полутьмой от дыма и чада. Бортовой ИИ обеспечивал ей кристально-ясную видимость, поэтому как и большинство цефлинк-пилотов она склонна была забывать, насколько же сильно пилот зависел от сверхчеловеческих возможностей сенсоров, способных пробить тьму и непогоду радаров, инфракрасных прицелов и объективов, от поистине колоссальных возможностей бортового ИИ. Она словно ступила прямо в густой серебристый туман. Ее "Бог войны" уткнулся носом в развороченный пластбетон, одна нога машины подогнулась под осевшим на нее корпусом, другая, вытянутая и перекрученная, превратилась просто в кусок железного лома. Два пилотских отсека по обе стороны от нее были распахнуты - члены ее экипажа в серых защитных костюмах и прозрачных шлемах жизнеобеспечения выбирались наружу. Фрэнсин Дель Рей бережно, словно ребенка, прижимала к себе сверхскоростную винтовку PCR-28, с которой она не расставалась с тех пор, как служила еще в пехоте. В руках у Мобри и Кати было по ручному лазеру мощностью в один мегаджоуль каждый. Игрушки, конечно, тем более, если попытаться применить их против уорстрайдеров. Катя вдруг услышала где-то вблизи знакомый шум и подняла голову. Сквозь клочья дыма она заметила, что рядом, буквально в нескольких шагах от них, стоит "Тачи", не очень большой, раза в два выше обычного человеческого роста. На первый взгляд неуклюжий, весом около двадцати тонн, он не без грации повернулся на своих изящных ногах. Его броню подернула сероватая рябь нанофляжа, чутко реагировавшего на малейшие изменения в освещении. Длинные, чуть согнутые ноги придавали ему вид какой-то хищной, опасной птицы... или же доисторического динозавра, только прямо-ходящего - впрочем, Катя помнила, что среди них были и такие. Сквозь туман неясно вырисовывались контуры этого бронированного чудища. Катя без слов предупреждающе подняла руку, призвав остальных к тишине. Сомнений нет, аудиосенсоры машины были достаточно чуткими, визуальные тоже ничуть не хуже. Черт возьми, он просто не мог их не заметить! Ах, вот оно что! Этот империал высматривал кого-то еще - Катя увидела сквозь мглу еще одну машину конфедератов. Так и есть! Из глубокой раны в боку подбитой машины сочилась струйка беловатого дымка, и его короткие счетверенные и спаренные пушки шарили во мгле, ища что-то справа от Кати. Последовала вспышка, и раздался звук, словно поднялся растревоженный рой пчел, и вдруг Катя перестала что-либо видеть перед собой, лишь в глазах замелькали какие-то малиновые крути. Через секунду подбрюшье "Тачи" было разорвано троекратным взрывом, хлестнувшим шрапнелью по бетону снизу и вокруг машины. С ужасом Катя начинала понимать, что их троицу просто чудом не задело этой дуэлью двух "Шагающих". С точки зрения какого-нибудь "хрум-хрума", мелькнуло у нее в голове, страшнее и быть ничего не может, как оказаться вблизи двух поливающих друг друга ураном страйдеров. Разве что, если только этот самый "Шагающий" сам не пустится за тобой вдогонку. Она отчаянно замахала руками, призывая остальных убираться отсюда. Экипаж стал разбегаться, и в это время в бок "Тачи" ударил залп из "протонки". Залп оказался для машины и экипажа роковым - обшивка мгновенно вспучилась и лопнула, в небо ударил фонтан из всего того, что находилось внутри. На пласт-бетон посыпался град обгоревших кусков обшивки и деталей электронного оборудования. Трое, пригнувшись, неслись по пластбетонному полю, перепрыгивая через вывороченные взрывами панели... ...и внезапно застыли, как вкопанные. Второй "Тачи" был тут как тут, он выползал из дыма метрах в десяти от них, каждый его шаг сопровождался лязгом металла о камень, этот бронемонстр был достаточно близко, чтобы Катя отчетливо могла видеть, как нанофляж струился по его словно распухшим бокам. Вороненое жерло уставилось на Катю, словно исполинский вопрошающий глаз. - Ложись! - не помня себя, заорала она. И в тот момент, когда Катя бросилась ничком на искалеченный бетон в отчаянной попытке отыскать хоть какое-то подобие окопа, залаяла противопехотная пушка. ГЛАВА 10 Время - это все; пять минут могут отделять победу от поражения. Адмирал лорд Нельсон, около 1805 года Всеобщей эры Оружие называлось семпу, или "смерч", и установки эти были встроены в броню некоторых уорстрайдеров для защиты от живой силы противника на близком расстоянии. Оно приводилось в действие автоматически, когда в секторе обзора оказывался какой-то движущийся объект. Тогда на цель обрушивался управляемый поток зарядов, уничтожающих на своем пути все без разбору. Сорокамиллиметровый снаряд сразу же после вылета из ствола орудия расщеплялся, выпуская целое облако мельчайших свинцовых дробинок как самый настоящий дробовик. Дробинки эти были соединены друг с другом метровыми нитями волокна толщиной примерно в одну молекулу, обладавших прочностью, намного превышавшей самые твердые сорта стали. И это рассеянное, обладавшее огромной начальной скоростью облако пронизывало все - растительность, мышцы, кости, легкие доспехи. Бросившись на землю и уткнувшись лицом в обломки пластбетона, Катя ощутила, как над ней, буквально в нескольких дюймах от спины, пронесся смертельный вихрь. Еще через секунду в "Тачи" ударила молния заряда из "протонки", ослепившая ее, несмотря на шлем и светофильтры, встроенные в него. Верхняя броня "Тачи" тут же раскололась и превратилась в брызги расплавленного дюраллоя. Машина неуклюже подалась вперед и затем с грохотом низверглась на землю. Страшный удар от ее падения подбросил Катю в воздух. На несколько долгих секунд воцарилась тишина; где-то вдали продолжали греметь взрывы, доносился лязг металла, на здесь было как-то удручающе тихо. Потом в наушниках ее шлема послышались кряхтенье и звуки, отдаленно напоминавшие стон. Дрожа всем телом, Катя перевернулась на спину и посмотрела по сторонам. Фрэнсин, окровавленная, но, вероятно, легкораненая, лежала на боку, уставясь непонимающим, тупым от ужаса, остекленевшим взором в громоздившуюся рядом кучу из почти геометрически правильных красных кубиков мяса и месива внутренностей. По-видимому, заряд семпу угодил прямо в Кена Мобри, когда тот искал, где укрыться. Вся левая половина головы, срезанная от носа до уха, лежала на земле. Немигающий глаз с немым укором уставился на Катю. - Пошли, Фрэнсин, - проговорила Катя, поднимаясь с колен. - Он... он... - Ему мы уже ничем не поможем. Чем тут можно было помочь? Идем отсюда. Когда Фрэнсин попыталась усесться, рука ее вдруг отвалилась, фонтаном хлынула кровь. Техник по вооружению непонимающе уставилась на обрубок, отхваченный чуть пониже локтя и валявшийся перед ней на земле. Проклятье! Через ее руку прошел заряд этого ужасного семпу, и она даже не почувствовала этого. Леденящий душу страх заставил Катю оцепенеть - подобная участь была уготована и ей, не успей она вовремя пригнуться! Она тут же бросилась к Фрэнсин и осторожно стала укладывать женщину на землю, затем, отстегнув от ноги нож, проворно отхватила от ее защитного комбинезона полоску подлиннее, чтобы наложить жгут - необходимо было остановить кровотечение. Справившись с этим, Катя незамедлительно впрыснула ей укол нанолекарства из своего индивидуального пакета, и вдруг нарастающий лязг подступавшего уорстрайдера заставил ее вздрогнуть и обернуться. Но уже через мгновение Катя с облегчением поняла, что это был "Посланец". Его броню украшала громадная рваная пробоина, кое-где на ней виднелись следы взрывов, но машина была на ходу. Неуклюжий фюзеляж присел в каком-то гротескном реверансе, тут же открылся люк командирского отсека. В проеме показался Вик Хэган и приветственно помахал им. - Катя! Катя! Фрэнсин! Как вы? Она махнула ему в ответ: - Я в порядке, а вот Фрэнсин ранена. - Нам надо срочно убираться, они наседают на нас, - сообщил Хэган. Выскользнув из отсека, он соскочил на землю и поспешил к Кате и Фрэнсин. Вместе они потащили уже впадавшую в забытье женщину к машине. Тем временем нанолекарство возымело действие - кровавая культя начинала затягиваться, кроме того, лекарство обладало и сильным обезболивающим действием. Если они смогут без промедлений доставить ее в медицинский центр, инженеры-наносоматики доделают остальное, чтобы впоследствии нарастить ей новую конечность. Ясли они успеют. Если верить тому, что сказал Вик, силы Конфедерации уже вовсю отступали с мыса Диксон и из района космопорта. - Кузо! - выругалась она по-японски. - Кто додумался отдать этот приказ об отступлении? - Он поступил с самой что ни на есть верхушки, - проинформировал Вик. - Генерал Грир. Во всяком случае, мне приказывал лично он. Катя покачала головой: - Но мы ведь побеждаем, черт бы их всех побрал! - И Уиттер то же самое говорил. Не знаю я, не ведаю, босс. Осторожно поддерживая уже обмякшее тело впавшей в беспамятство Фрэнсин, они с трудом вскарабкались на борт страйдера и вместе попытались протиснуться в узкий лючок. Да, эти "Шагающие" явно не были приспособлены для перевозки пассажиров - модуль командира был размером с узкий, уютненький гробик, вмещавший лишь одного человека... или же двоих, если они были уж в очень дружеских отношениях. Или же троих, если им всем как следует скрючиться и не закрывать люк. Катя ухватилась за одну из ручек на броне, когда Вик, призвав всех к тишине, громко скомандовал машине встать на ноги. Потом стал наговаривать задание бортовому ИИ, его слова были тут же подхвачены аудиосенсорами, и вороненый жук быстро зашагал, словно глотая метры. Как странно. Когда Катя сама управляла уорстрайдером, она никогда не ощущала этого плавного, а временами и резкого покачивания машины, шагавшей по местности. Теперь же ей казалось, что ее вот-вот вырвет от чувства непрерывного падения в никуда. Вик стащил свою перчатку, его ладонь была прижата к командному интерфейсу модуля, на лице застыла гримаса напряженного ожидания, когда он соединялся по цефлинку с управляющим устройством "Шагающей". - О'кей, - произнес он, открывая глаза и убирая руку от пластины интерфейса. - Плохие новости, как мне кажется. Уиттер сообщает, что много наших людей полегло во время выхода из атаки. Линия разлетелась надвое. Катя зримо представила себе это. Из всех тактических маневров самыми опасными и сложными были те, которые выполнялись прямо перед носом у противника, в особенности, если приходилось выдирать из атаки людей и машины. И, если люди были необстрелянными новобранцами, такой маневр был обречен мгновенно превратиться в столпотворение, где каждый думает лишь о том, как спасти собственную шкуру. "Не так все это следовало делать", - размышляла Катя. Планом предусматривалось, что ее силы, выйдя из засады, сбросят противника с северного края космопорта, одним махом выметут остатки его с доля, затем соединятся с остальными "первыми рейнджерами". И если атаковавшие силы противника будут оттеснены в довольно узкое пространство, он будет лишен маневренности и ему ничего не останется, как сдаться или же быть уничтоженным. А этот приказ отступить, последовавший до завершения маневра, перевернул все с ног на голову. Машины Кати устремлялись в восточном и юго-восточном направлении, в отчаянии пытаясь контратаковать частично уже оттесненные силы империалов. - Только увижу этого Грира, я скажу ему пару ласковых слов, - пообещала Катя. "Если выберусь отсюда живой", - уже про себя добавила она. x x x - О чем вы думали, черт бы вас побрал? - орал Синклер. Он проводил совещание в новой штаб-квартире под горой Стоунмаунтин и только что вышел на связь. А едва сделав это, тут же узнал, что битва не только началась, но и уже проиграна. Видя перед собой многоцветье битвы на карте-макете, представленной ВИР-реальностью, он наблюдал, как боевые машины неприятеля выбирались из того мешка, в который их только что загнали конфедераты. Они обивались в кучки по две - три машины, отчаянно паля и врезаясь в дезорганизованную толпу отступавших конфедератов. Грир ощетинился, словно еж. - Что вы имеете в виду? Ведь и Тревис, и Алессандро - их силы были оголены! И не отдай я этот приказ, их бы тут же отрезали и изрубили на куски! - Он сделал красноречивый жест. - А эта высадка противника на материк! Ведь им оставалось лишь продвинуться сюда, и тогда всей нашей армии пришел бы конец! Некоторое время Синклер изучал сложное переплетение красного и синего. - Так вот, генерал. Ваши расчеты неправильны в корне, - медленно произнес он. - Еще двадцать минут - и Катя прихлопнула бы их! - Я спасал армию! - Боюсь, вы не совсем верно представляете себе, что здесь поставлено на карту, генерал. Если мы просто попытаемся удержаться, если нашей целью будет просто уцелеть - мы обречены. - Но... - Нам был необходим этот космопорт, генерал! Для того, чтобы вывезти наших людей. Нашей единственной надеждой было садануть по этим империалам так, чтобы они отступили и, может быть, еще бы подумали, лезть им сюда во второй раз или нет. А теперь... не могу ничего сказать. - Мы... мы можем снова отправить наших людей в атаку. - В голосе Грира послышались нотки раскаяния. - Ведь силы империалов сейчас разрозненны. И мы вполне можем сейчас выбросить их из космопорта в море. - Да нет, все не так просто. Вот взгляните-ка лучше сюда. И сюда. Они уже двинулись в наступление. А наши теперь разбредаются кто куда. И пройдут часы, прежде чем мы сможем сформировать из них что-нибудь боеспособное. Мы проиграли. Проходила минута за минутой, а отступление продолжалось по всей линии обороны. В воздухе над космопортом с запада на восток двигался маленький золотистый жучок. За ним, почти вплотную, следовал второй, затем возник третий. Синклер мгновенно понял, что это было - ему даже не понадобилось запрашивать базу данных ИИ. Аэрокосмолеты - огромные транспортные аэрокосмолеты класса "Вихрь" и "Тайфун". Они спустились с орбиты и кружили теперь над охваченным битвой космопортом, оставляя в воздухе следы плазменных выбросов от своих двигателей. И вот, наконец они приземлились. Сфокусировав внимание на одном из них, Синклер заметил, что из чрева один за другим стали выползать крохотные блошки "Шагающих". Тем временем стали подходить и другие аэрокосмолеты. - Ну вот и все, - медленно произнес генерал Синклер. - И тяжелые пожаловали к нам. Единственное, что мы сейчас можем сделать, это спасти то, что имеем. Он не сомневался, что во второй атаке должны были участвовать мощные "Даймио", "Катана" и "Самураи". И доставить их сюда можно было лишь на борту транспортных аэрокосмолетов, сами сползти с орбиты они ни за что не смогли бы - слишком тяжелы. Первые из приземлившихся уже занимали оборону вокруг космопорта. С уверенностью можно было сказать, что планом противника предусматривалось захватить космопорт специально для прибытия сюда тяжелых сил. Их следующий шаг - вышвырнуть конфедератов из самого Джефферсона. И несомненно, неприятель внес кое-какие изменения в этот план. До тех пор пока им не находилось места, где приземлиться, эти "тяжи" вполне могли быть использованы в качестве подкрепления именно в космопорте. И они садились теперь прямо в тыл полковника Алессандро, зажимая тех между собой и оставшимися "Тачи". Синклер бранил себя. Конечно, он умел подбирать кадры, но Грир - в сущности, очень неплохой офицер - был не тем человеком, который требовался на эту должность. Он действительно был слабым звеном в цепочке, а Синклер не был там, где должен быть и не помог выиграть эту первую битву. - Хорошо, генерал, - спокойно произнес он. - Давайте будем смотреть, что еще можно спасти. x x x "Донрю" оставался на орбите над Новой Америкой в непосредственной близости от космической станции планеты. Хотя все боевые расчеты были на местах и мощнейшие лазерные и протонные батареи в любой момент были готовы открыть огонь, корабль в сражении за Порт-Джефферсон не участвовал. Причиной тому была, во-первых, низкая орбита, во-вторых, время нахождения над целью - если бы таковой стал Порт-Джефферсон - исчислялось всего несколькими минутами, а этого явно не достаточно для того, чтобы загрузить необходимыми данными сканеры. К тому же требовалось еще перегнать их на ИИ планеты для необходимой селекции наиболее важных целей. Но основной причиной было не это. Все высадившиеся войска были заняты в операциях против восставших как непосредственно на территории космопорта, так и на многих участках материка за пределами столицы. С высоты своей орбиты "Донрю" не мог уничтожать вражеские боевые машины без риска задеть своих и вызвать жертвы в собственных рядах. Тетсу Кавашима, как и любой другой опытный командир, прекрасно осознавал весь риск подобной акции. Лучше немного потерпеть, оставив и "Донрю" и его корабли сопровождения здесь, в ближнем космосе, а бои на планете предоставить тем, кто прошел соответствующую выучку. Озава и Мишима, два командира боевых подразделений, находящихся в подчинении Кавашимы, прекрасно справятся с такого рода битвой. Подразделение тяжелых уорстрайдеров под командованием Такео Фучи, ветерана Лунг Ши, Локи и Алия A-VI сейчас уже, наверное, тоже приземлилось. Нападать из космоса на планету всегда было и останется делом удачи. Даже если ты полностью контролируешь околопланетное пространство, орбитальные корабли могут просканировать лишь небольшой участок атмосферы и поверхности планеты. К тому же сейчас объектом их операции был целый мир с населением в десятки миллионов человек, огромная поверхность, состоящая из воды, лесов, гор и незаселенных участков территории. Здесь в избытке было укромных уголков, деревенек, ферм, мелких поселков, которые вполне могли бы укрыть значительные наземные силы противника, контролирующие обстановку. Нападавшие не могли рассчитывать на большее, чем захват важных ключевых точек - фабрик, других промышленных центров, космопорта и посадочных площадок, достаточно больших, чтобы служить базами, ну и, разумеется, самой столицы. К счастью, это все, что требовалось. Если все эти объекты действительно окажутся в руках сторонников Империи, сопротивление может продолжаться в отдаленных регионах, но они обречены быть изолированными друг от друга и разбросанными по большим территориям, а Империя тем временем сможет спокойно осуществлять контроль за производством и экономикой мира. Окончательная же победа - всего лишь вопрос времени, если, конечно, нападавшие будут действовать с умом, расчетливо и не жалея сил. Кавашима прекрасно понимал, что, если он успокоится, допустит беспечность или же чрезмерную торопливость, а хуже того, утратит хоть на минуту бдительность, он распростится со всем тем, что уже успел здесь сделать и завоевать. Но он не собирался допускать подобных ошибок, которые к лицу разве что какому-нибудь жалкому дилетанту. x x x - Вик! Смотри! Продержись! "Бог войны" вовремя присел, увернувшись от огневого залпа. Вик, все еще остававшийся в открытом модуле командира вместе с Катей и ее так и не пришедшей в сознание мастерицей по вооружению, наклонился вперед и невольно вжал Катю в глубь модуля. - Береги глаза! - бросил он, и уже через мгновение протонная пушка их машины разрядилась синевато-белым плевком энергетического сгустка. В кабине резко запахло озоном. Туман рассеялся, но Вик по-прежнему не видел ни цели, ни того, что с ней произошло. Над ним и позади него внезапно загремела ротационная пушка, и в течение нескольких секунд в его ушах стоял визг проносившихся над головой снарядов. - О'кей, капитан, - услышал голос Уиттера. Каким-то образом, несмотря на эту ужасную суматоху, Хэган все же умудрялся держать свой имплант-датчик прижатым к интерфейсу. - Вот мы и достали его. - Что это было? - А, еще один "Тачи". Поджарили мы его, поджарили, так что можешь не беспокоиться. Как там у вас, ребята, все о'кей? Хэган облокотился назад, дав Кате возможность выпрямиться. Сидевшая, скорее, лежавшая, перед ней Фрэнсин Дель Рей тут же тяжело навалилась на нее. Повернувшись, Катя встретилась с ним взглядом и кивнула. Было видно, как в такт кивку дернулись ее коротко подстриженные волосы под защитным шлемом. - У нас все в порядке, Уиттер, - успокоил его Хэган. - Так что, можешь ехать дальше. - У меня тут столько целей по пути - закачаешься. Слышите меня, капитан? Засекаю движение и источники тепла. Идентификация - отрицательная. Я знаю, знаю, что мы окружены. - Продолжай двигаться на восток. Должен же быть отсюда выход, нам нужно найти его, даже если придется пробираться по дну морскому. - Так точно, сэр. Катя наклонилась к Хэгану: - .Капитан, скомандуйте-ка, чтобы все сняли шлемы. Он колебался. За последние несколько минут им пришлось несколько раз объезжать низкорасположенные полосы нанорассеивателей и снять шлемы сейчас - означало смерть. Но они уже были у самого края поля боя. Дым понемногу рассеивался, стало даже видно солнце, посылавшее сюда свои желтоватые лучи, да и предупреждений об опасности нанорассеивателей больше не поступало. Машина спокойно либо обходила их, если они располагались по ее курсу, либо они лежали далеко в стороне. Капитан Хэган расстегнул шлем и снял его, то же самое сделала и она. - Еще один момент, Вик. Катя повернулась так, чтобы видеть его. - Мне не хотелось, чтобы твой экипаж подслушивал нас. - Хорошо. Не будет. А что вы задумали? - Я задумала то, что ты меня сейчас высадишь. Здесь. Сию же минуту. Он молча покачал головой, не говоря ни слова. У него просто не было слов, лишь это отчаянное потряхивание головой. - Никак нет, сэр. Ни в коем случае! - Капитан Хэган, пошевелите мозгами! Вы ведь не сможете вступить в бой, пока у вас открыт этот проклятый люк. Один-единственный выстрел кого-нибудь из империалов - и по вашей милости сгорят все, кто здесь находится: и Фрэнсин, и я, да и вы тоже. Так что вам нужно задраивать люки, если вы хотите выбраться отсюда. - Но... - Заткнитесь и слушайте. Для вас и Фрэнсин места здесь хватит. Мне это хорошо известно. Мне, в отличие от вас, уже приходилось так путешествовать. Тесновато, конечно, но вы ее подключите к портативной системе жизнеобеспечения. Она поддержит ее до тех пор, пока вы не доберетесь до медицинского центра. - А вы? Вы-то как? Катя, черт возьми, да не могу я просто так выкинуть вас здесь, где разъезжает, наверное, с миллион этих машинок. Поймите же, наконец! - Ну, не миллиона, скажем, штук пять, шесть. Кроме того, здесь полно мест, где можно укрыться. Тут рукой подать до Бракстона. А я тихонько, шажками, перебежками проберусь куда надо. Тем более, что скоро уже стемнеет. - Да где там скоро! Еще несколько часов дожидаться. Его сердце от волнения готово было выскочить из груди. Вот дьявол! Да не должна она просить его о таких вещах! Капитан Хэган понимал, что он понемногу начинал влюбляться в эту женщину и что это произошло не сегодня. Они вместе с ней служили в течение шести лет, это было еще во Втором полку Новоамериканских Минитменов, и потом они вместе попали на Локи, вместе были и на Алии B-V, и на Эриду. Он с самого начала обратил на нее внимание, а потом и вовсе потерял голову из-за нее; а ведь она была его командиром. И хотя не было такого пункта в Уставе Гегемонии, или Империи, который воспрещал бы такого рода взаимоотношения, все равно их нельзя было бы считать корректными. Он прекрасно был осведомлен, что у нее роман с Дэвисом Камероном. Когда он впервые услышал об этом, предпочел вообще уйти в тень. Хэган чувствовал, что и Катя была неравнодушна к Дэву Камерону, и прекрасно понимал, чем чреват такой вот любовный треугольник в боевом подразделении. Разумеется, он знал и то, что Катя и Камерон теперь были далеко друг от друга, у них снова обострились старые разногласия, которые имели место еще на Земле. Это заставляло его мучиться вопросом, а не настало ли его время? Что он мог о ней знать? Что она - профессиональный военный, что терпеть не может смешивать свою профессию и свои обязанности с чем-то еще, с какими-то амурными делами, в особенности сейчас, после разрыва с Камероном. Хэган даже склонен был подозревать, что она, ввязавшись в этот роман с Дэвом, нарушила какое-то ею самой установленное правило, а теперь об этом сожалела. Что же касалось Вика Хэгана, то он, несмотря на долгие годы службы и в ополчении, и в Гвардии Гегемонии, и вот теперь, будучи офицером Армии конфедератов, был и оставался тихим, застенчивым парнем, во всяком случае там, где речь шла о женщинах. Черт возьми, он даже не решился предложить Кате обменяться с ним по цефлинку эротическими переживаниями, хотя оказии было более чем достаточно на борту "Орла", да и здесь, в Новой Америке. Он опасался, что она решит, будто он видит в ней лишь абстрактного партнера для своих цефлинк-удовольствий. И как результат, большую часть своего свободного времени для цефлинк-отдыха он использовал на предоставленных ему искусственных партнеров - продукта ИИ. И все они, до единой, очень походили на Катю Алессандро. А вот теперь, вполне живая, а не бестелесно-электронная Катя лежала в его объятьях в узеньком пилотском отсеке его уорстрайдера... и упрашивала высадить ее, чтобы он вместе с остальными мог спастись, а она собиралась уходить с поля боя пешком. - Черт возьми, Катя, неужели вы не понимаете, о чем просите меня? Протянув руку в перчатке, она приложила к его губам палец. - Нет, Вик, мне кажется, все же понимаю. То, что она назвала его по имени, заставило Хэгана сладостно затрепетать. Может, она понимала, что он испытывал к ней? Как она могла понимать? Он ведь ни словом, ни жестом... - Вик, еще одну встречу с неприятельским "паучком" империалов мы не переживем и поджаримся все втроем, возможно, и ваш экипаж тоже. ВЫ хотите этого? Я не желаю, чтобы гибла Фрэнсин. - Послушайте, вы же можете перебраться в другой отсек. Устроитесь с Уиттером или с сержантом Тоулэндем... - Нет! Это прозвучало настолько страстно, настолько громко, что он невольно замолчал. - Нет, - повторила она еще раз, уже тише. - К дьяволу все эти дискуссии. Выполняйте приказ, Вик, и дело с концом. - Я не понимаю вас. Ведь эта машина рассчитана на экипаж из троих. Мы же все могли бы здесь разместиться и... Она вздохнула: - Поймите, мне тоже не очень-то хочется. Но я... я просто... не могу находиться в закрытом помещении, Вик. ВЫ понимаете меня? НЕ могуНЕ выдерживаю я! - Но вы же пилот, командир, Бог ты мой! Да, она была пилотом. До тех пор, пока ее не запирали в темном, тесном гробу. - Подождите, подождите, мы ведь можем вызвать "Посланца", и пассажиром поеду я. Она покачала головой: - Если вы надумаете перепрограммировать ваш ИИ, чтобы принимать мои дела, это займет слишком много времени, а нам нельзя останавливаться. Вик, давайте-ка, приткните вашу машину где поудобнее, и я... В нескольких метрах от них внезапный взрыв поднял в воздух фонтан земли и щебенки. - Капитан! - Слабый, едва различимый голос, шел из его шлема, лежавшего рядом. - Мы тут засекли двух бандитов, они укрываются за этим вот зданием! Вик даже не стал утруждать себя вниманием: то, что видел Уиттер, ему все равно не разглядеть. Уорстрайдер резко метнулся влево, повернувшись вокруг своей оси. Орудия зашевелились, изготавливаясь к бою. - Давайте, Катя, прижмитесь как следует... - Нет! - Он не успел и опомниться, как она рванулась и быстро поцеловала его в губы. И вот она уже снаружи, карабкается по фюзеляжу PCR-28, а потом, скатившись по бронированному боку машины, соскочила на землю метрах в трех от нее. - Катя! - Поезжай, Вик! - Встав на ноги, она помахала ему на прощанье. - Давай! Где-то вверху грохнуло еще раз. "Бог войны" попятился назад, накренившись на пружинящих ногах, потом выпустил три залпа из "протонки" в невидимого противника. Хэган тут же юркнул в отсек, прижал к себе Фрэнсин и стал шарить по панели управления не в силах найти нужную кнопку... но вот наконец люк машины начал задраиваться, и оба они оказались в кромешной тьме. Свободной рукой он шарил в поисках нужных кабелей и торопливо присоединял их к разъемам на ее защитном костюме. Тесновато было, конечно, нет слов, как тесно. Ему словно, - угрю, - приходилось изворачиваться, исхитряться, но уж без этого никак не обойтись - она должна быть жива, он должен довести ее живой... Хэган присоединил три своих разъема и положил вспотевшую руку на интерфейс. Щелчок - и все было видно, светло и все слышно. Он снова был пилотом, в его внутреннем обзоре возникли два, нет, три "Тачи". Машины находились примерно в двухстах метрах от него, но приближались довольно быстро. Он уже поймал их в прицел, и пушки его были готовы. Снова оглушительно треснуло где-то поверх машины, царапнуло по броне так, что Хэган вздрогнул всем телом, каждой клеточкой ощутил этот удар. Да, Катя была права: оставь он люк модуля открытым - и конец... Где же Катя? Он растянул сектор сканирования шире, вглядывался вправо, туда, где она должна была быть. Вон она...вон там, у складской стены, пробирается в направлении границы космопорта. Черт подери, для чего все это?" - спрашивал он себя. - Что это такое, капитан? Он даже и не обратил внимание, что допустил свои мысли на цефлинк. - Нет, нет, ничего... - А куда это босс направилась? Она и на десяток шагов не... - Не бери в голову. Смотри, вон там, справа, "Тачи". Сейчас мы его возьмем! Льюис! - Да, сэр? - В прицел его! Огонь! - Так точно, сэр! Он видел, как Катя скрылась в развалинах разрушенного дома. Хэгану до тошноты стало страшно. ГЛАВА 11 С исторической точки зрения, степень доступа к экономическим благам, несомненно, являлась основным фактором раскола общества. Существовали богатые аристократы, которые не стояли перед необходимостью трудом зарабатывать себе на жизнь, имевшие возможность посвящать свое время отдыху или управлению обществом; средние классы, использующие свою степень доступа к экономическим благам для того, чтобы приоткрыть себе путь к вершине общества; и низшие классы, не имевшие доступа ни к чему, ни к образованию, ни к воспитанию, не обладавшие и политическими правами, что, по сути, обрекало их навечно оставаться на прежнем уровне. Изобретатели цефлинков не сомневались, что их открытие уничтожит прежние, вековечные способы и традиции обретения власти, и теперь, наконец, становится явью непосредственный цефлинковый доступ к информации, который всем предоставит равные возможности получения образования и достижения определенных экономических высот, отменив раз и навсегда классовые различия. Сегодня мы знаем, что люди эти, несомненно, глубоко заблуждались. Становление "Человека технического" Фудживара Нараморо, 2535 год Всеобщей эры - Что со мной? Почему я не могла пойти с ним.? Катя прислонилась к покрытой трещинами и пятнами копоти стене. Защитный шлем и перчатки лежали тут же. На коленях - лазерное ружье. Наконец начинало темнеть - длиннющий новоамериканский день медленно клонился к закату, солнце неспешно скатывалось за горизонт, и скоро станет совсем темно. Кроваво мерцавшая Двадцать шестая Драконис В села уже давно, а скоро зайдет и Колумбия. Через пролом в противоположной стене она видела кусок пылавшего ярко-оранжевым заревом неба - повсюду горели здания. Доносившаяся сюда канонада говорила о том, что битва продолжалась. Она нашла временное пристанище здесь, в этом здании, где несколько часов назад еще располагался бар под названием "Дюны Нью-Уэми". Выбор пал на него отчасти потому, что здесь было несколько помещений, значит, было, где укрыться, но, в основном, потому, что она надеялась обнаружить тут еду и питье. В каждом уорстрайдере находились бортовые установки питания и стимуляции обмена веществ пилотов, в течение последних пятнадцати часов, которые Катя провела в цефлинке за воображаемым штурвалом, они обеспечивали необходимый водный баланс, не допуская обезвоживания организма, но сейчас в животе у Кати неприятно урчало. И она решила исследовать свое пристанище под названием "Дюны Нью-Уэми" на предмет пищи и питья. Тщательно обыскав пищеблок, Катя обнаружила воду во все еще работавшем водопроводе в одном из помещений за стойкой. Напившись и немного успокоившись, она расположилась прямо в баре, напротив высокого входа в виде арки в обеденный зал, и стала ждать. Не вызывало сомнений, что помещение это было повреждено прямым попаданием сюда снаряда во время мощной перестрелки сегодня утром, когда шла битва за мыс Диксон. Столы и стулья смело к одной из стен, и они свалились там беспорядочной кучей пластика, весь пол был усыпан осколками битого стекла, залит вином, забросан чудом уцелевшими бутылками. Кухню не задело, но от нее было мало толку - энергоснабжение было прервано, и Катя даже не смогла открыть автоматические двери хранилища, где произрастали пищевые культуры. Катя обнаружила пару упаковок соевых крекеров, и они вкупе со стаканом воды и послужили ей ужином. Ирония судьбы - здесь было море самых разных алкогольных напитков, но Катя не пила ничего, ни виски, ни вина, ни даже пива. Когда-то, еще во времена своих космических полетов, она прикладывалась к бутылочке, но вкус напитков показался ей отвратительным, а состояние опьянение ничего ей не открыло. Месторасположение бара и его ассортимент позволили сделать Кате кое-какие выводы о жителях этого района. Объяснили ей кое-что и банки сети ВИРкома Уровня 1 в фойе здания и отсутствие модулей-имитаторов и интерфейсов коллективной сети ВИРкома. Это свидетельствовало о том, что район заселен представителями низших классов, и Катя была несказанно рада тому, что прежние хозяева решили покинуть это место. Люди, которые бывали здесь, обладали лишь цефлинком Уровня 1, не больше, а многие из них и вообще "нули" - люди, находившиеся на самой последней ступени экономической и социальной лестницы, неспособные к взаимодействию с технократическим обществом. Цефлинки первого уровня, распределявшиеся, кстати, государством бесплатно, состояли всего лишь из интерфейса ладони и единственного В-разъема, достаточного для того, чтобы загрузить данные идентификации и информации о финансовом состоянии человека. При их помощи можно было общаться с ИИ и компьютерами и получать из общественной развлекательной сети программы с наиболее низким уровнем эмоциональных переживаний. Два височных, или В-разъема, и расширенный вариант цефлинка позволяли уже доступ более высокого уровня, включая возможность присоединения к полной сети ВИР-коммуникации и широкому диапазону имитаторов. При помощи двойных В-разъемов можно подключиться к невероятному количеству самых разных развлекательных программ - от дарующих легкую эйфорию, до ВИР-драм, в которых участвует не один десяток человек, и виртуального секса. А третий разъем, располагающийся в области шеи, так называемый Ш-разъем, обеспечивающий подачу импульсов в центральную нервную систему, позволял достичь высшего уровня цефлинк-контакта при дистанционном управлении различными установками и устройствами, непосредственно управляемыми нервной системой человека машинами, например, боевыми машинами "Шагающая смерть". Люди с вживленными двумя или тремя разъемами редко употребляли алкоголь. Химические вещества, обладавшие сильным цереброактивным воздействием, в особенности, депрессанты, оказывали сильный нежелательный эффект на контроль за цефлинк-управлением, и это было не только плохо, но и просто глупо. Этим людям просто не требовались никакие химические "увеселители" или даже средства анестезии, поскольку им и без того предоставлялся колоссальный выбор развлечений, позволявший, к тому же, сохранить ясную голову и не испоганенные нервно-электронные цепи. Да, несомненно, Кате не раз приходилось слышать и о "сжигателях разума", и о тех, кто постоянно держал себя в состоянии перманентной эйфории. Такие люди были явлением, хоть и частым, но не повсеместным. Для того, чтобы разумно и правильно обращаться с выращенным в твоем мозгу процессором, требовался довольно высокий уровень самодисциплины, а поскольку состояние непрекращающегося оргазма было наиболее приятным путем к самоубийству, то такие пользователи, утратившие самоконтроль, просто изымались из сети, они переставали представлять для своих потенциальных партнеров интерес - это был своего рода технократический вариант воплощения в жизнь закона о том, что выживает сильнейший, только в данном случае выживал разумнейший. Время от времени Катя даже жалела, что она не могла выпить как следует. Как здорово было бы хоть ненадолго утратить над собой контроль, может быть, это смогло бы заглушить или, по крайней мере, притупить самообвинение, которое, казалось, непрестанно циркулировало в потаенных уголках сознания. Ее руки сжали рифленый приклад винтовки. Что со мной происходит? - задала она себе тот же вопрос и покачала головой. - Отбрось все это. Ты прекрасно понимаешь, почему не могла отправиться вместе с Виком. Вопрос состоит в том, почему ты не можешь примириться с этим. Черт возьми, как ты можешь так распускаться? Ты что, из этих, из "сжигателей"? А если еще нет, то скоро будешь, если не приучишь себя не думать об этом! Это умение отрезвить себя выработалось у нее уже давно, еще когда она была курсантом, задолго до вступления в Гвардию Гегемонии. Она управляла кораблем через ИИ и системы управления. Корабль назывался "Кэйбуцу Мару". И вдруг что-то случилось в интерфейсе ИИ, какая-то неисправность, лишившая на несколько часов Катю всех чувств - если все это наложить на субъективные временные категории, то она просто ненадолго погрузилась в вечность. Катя никогда и никому об этом не рассказывала, предпочитая не вспоминать этот случай, но с тех пор у нее возникли проблемы с полной или даже частичной темнотой. Стоило ей оказаться в каком-нибудь закрытом, темном помещении, как откуда-то на нее начинали наползать навязчивые клаустрофобические страхи. Долгое время она боролась с этим, но теперь уже была готова примириться как с чем-то, от чего нет и не может быть избавления. Ей казалось, что это зверь, который будет вечно грызть ее душу, а временами она представляла, что это вовсе и не зверь никакой, а так, докучливый щеночек. Вик был прав. Как можно было с такой непереносимостью закрытых помещений, каждый раз забираться в машину, представляющую как раз образцовый пример такого закрытого помещения? И все же; какая-то логика в этом была. Когда она забиралась в пилотский отсек машины и закрывала люк, то секунду или две ей приходилось очень туго, она чуть ли не плакала и скрючивалась от душивших ее страхов, но стоило ей прикоснуться ладонью к интерфейсу, как она тут же видела перед глазами необозримую панораму, предоставляемую ей бортовым ИИ. Присоединенная к ее центральной нервной системе, машина становилась как бы продолжением ее тела, сенсоры видели и слышали гораздо дальше. Она не уставала повторять себе, что клаустрофобией страдал ведь ее мозг, но никак не тело; то, что тело было заключено в оболочку тьмы, пространственной ограниченности и неподвижности, роли не играло - она была подключена к внешнему миру, питалась от него до тех пор, пока ее реальное "я" было присоединено через цефлинк к ИИ, оставаясь свободным и неуязвимым. Были и такие индивидуумы, правда, их было не так много, для которых управление машиной представляло собой что-то вроде отдыха, расслабления, это была особая разновидность техномегаломании, которая лишала их трезвого осмысления действительности, оказывая на них по сути то же воздействие, что и алкоголь. Для Кати это был наркотик совершенно иного толка, он даровал ей не излечение, конечно, но, по крайней мере, временное избавление, изгонявшее ненавистную тьму, которая так давила на нее, так ограничивала рамки ее сознания. Катя не могла понять, почему она была не в состоянии победить свой недуг. На Алия B-V она заставляла себя погружаться в черную, как смола, тьму глубоко под поверхность мертвых незнакомых городов, сознательно вступая в борьбу с кошмаром, который никогда не лежал слишком глубоко от границ ее сознания. На Эриду ей приходилось переживать куда более страшные вещи - ее однажды проглотил один из гигантских ксенофобов, он уволок ее в одну из своих пещер настолько глубоко, что она уже распрощалась с этим миром. Сомнений нет, если существовало нечто, что позволило бы одолеть ее иррациональные страхи, то это уже встречалось на Катином пути. Но избавления не пришло, и она уже стала укрепляться в мысли, что эта беда ее не покинет никогда, что она станет ее неотъемлемой составной частью, как, например, интерфейс, вживленный в левую ладонь. И поэтому сама мысль о том, что ей придется, сжавшись, сидеть в этом узком гробу отсека пилота, неприсоединенной, лишенной внешнего обзора, чувствуя лишь рывки и тряску от движения "Шагающей", слушать завывание приводных механизмов, наполняла ее таким ужасом, по сравнению с которым страх погибнуть в бою был сущей безделицей. Она пыталась убеждать себя, что ее приказ Вику был продиктован только слабостью. Не было сил дожидаться, пока вдруг откуда-то из тумана возникнет "Посланец" и заберет ее и Фрэнсин, увозя в разных отсеках. Но миновали добрые пять минут между появлением Вика и атакой, произошедшей тут же у склада. "Имей мужество взглянуть правде в глаза, - сказала она себе, втайне надеясь, что эта полушутливая, избитая сентенция поможет ей прийти себя, но она расслышала в этих словах лишь огорчение. - У тебя просто башка забита черт знает чем". Снаружи звуки разрывов и свист разлетавшихся осколков достигли своего крещендо. Катя чувствовала, как дрожал под ней прочный монолит диапластового пола, она поняла, что сильным ударам всегда предшествовала легкая вспышка, которую она видела сквозь пустые оконные проемы. Это очень походило на летние грозы из ее детства. Кто-то проводил мощнейшую бомбардировку и, судя по звуку, совсем неподалеку. Неужели это уорстрайдеры империалов? Или же империалы забрасывали позиции конфедератов прямо с орбиты? Впрочем, что бы это ни было, в конце концов, неважно. Главное - ей следовало готовиться к ночному переходу позиций. Она запросила у своего цефлинка время - миновал уже сорок второй час - время достаточное, чтобы мало-помалу собираться в путь. Взяв ружье Фрэнсин, она поднялась, прихватила шлем и перчатки, лежавшие на полу рядом. Какой-то звук, донесшийся из соседнего помещения из-за затемненной арки, ведущей в зал ресторана, заставил ее вздрогнуть. Катя тут же вскинула винтовку, палец лежал на спусковом крючке. Не было времени прятаться, негде было притаиться... - Кто здесь? - чуть охрипшим от волнения голосом спросила она в темноту. Что услышала она в ответ? Похоже на звук шаркнувшего по полу ботинка, но Катя не была уверена. С бьющимся сердцем она шагнула в направлении прохода. Вздох - это совершенно точно был вздох - донесся откуда-то из тьмы, заполнявшей коридор, и после она услышала, как кто-то тяжело наткнулся на какую-то мебель. Эти звуки странным образом приободрили ее, космические пехотинцы Империи или представители секты "Кокородо" не стали бы производить столько шума в попытке найти ее, с другой стороны, если тот, кто прятался там, собирался спасаться бегством, он явно не стал бы молотить ногой по столу. С ружьем наизготовку Катя прижалась к стене, ведущей к проходу, и в следующую секунду одним прыжком перемахнула пространство, отделявшее ее от следующей комнаты. Здесь было достаточно света, чтобы разобрать несколько неясных силуэтов. ГЛАВА 12 Так в чем же состоит разница, создано ли мыслящее, сознающее, чувствующее существо природой, человеком или Богом? Нет сомнения, что сам создатель не есть тот, кто вправе определить истинную ценность создания своего. Intellectus Хуан Делакрус, 2215 год Всеобщей эры - Не стреляйте! - крикнула Катя. - Прошу вас! Я на вашей стороне! - На нашей? - скривился Тэрби... Или это у него такая улыбка? Катя не смогла разобрать, что это было - в мышечной структуре геников имелись некоторые отличия от человеческой. - Ты же с этими заодно, с армейскими... А они - убийцы. Да и ты такая же. Что нам с тебя? Как вы думаете, маники? Последняя фраза адресовалась, видимо, к тем, кого Катя сначала не заметила. Но вот постепенно отовсюду стали появляться длиннорукие и коротконогие существа, они выбирались из-под сваленных в кучу стульев и столов, выходили из каких-то дверей. Некоторые из них выглядели вполне по-людски, как, например, эта Соня с FMP-60 в руках, некоторые обладали внешностью, отличавшейся какой-то особой стерильной и искусственной красотой, даже не красотой - сексуальной притягательностью, выдававшей в них нингье - одушевленных секс-куколок, созданных генетиками лишь для плотских утех. Остальные были представителями малоквалифицированной категории рабочих, или низкоуровневиками, они явно трудились на расположенных поблизости нанофабриках и складском комплексе космопорта. Большей частью это были техники категории А, лысые, длиннорукие, но все же в них было очень много от настоящих людей, как и у Тэрби... Другие же сильно разнились от того соматического типа, который воплотился в результате естественной генетической эволюции и действия ДНК и представлял собою привычного всем представителя Homo sapiens. Среди них присутствовал один весьма любопытный экземпляр - туповатое лицо, полное отсутствие волосяного покрова на голове, огромный рост, сверхразвитая мускулатура, словом, обычный на первый взгляд работяга-тяжеловоз, но, что самое удивительное, у него отсутствовал даже намек На гениталии. Здесь были и несколько "техно", тела их были покрыты тончайшим серебристым мехом, а длинные ловкие пальцы специально были приспособлены для отыскания и устранения всякого рода неисправностей в электронных схемах. Маники... Вначале слово это показалось Кате именем или кличкой, но потом она поняла, что геники, наделенные даром речи, выбрали его в качестве самоназвания - они так обращались друг к другу, а само же слово, насколько она могла догадаться, происходило от манипуляция, генное манипулирование. - К чему вам меня убивать? - спросила она, отчаянно пытаясь говорить спокойно и рассудительно, даже с деланным безразличием. - Сами посудите - ну какой я вам враг? Наоборот, я могу вам помочь. - Да ну? - Золотистые глаза Тэрби превратились в узкие щелочки. - И как же? Геники замышлялись, как субъекты, наделенные не очень высоким интеллектуальным уровнем - в конце концов, не было никакого смысла делать из них интеллектуалов, если им все равно предстояло на протяжении всей жизни иметь дело с отысканием неисправностей в электронных цепях или ворочать контейнеры на разгрузочных терминалах космопортов. Самую умную категорию среди них представляли секс-куколки, поскольку их потенциальные клиенты, во всяком случае, некоторые из них, предпочитали заваливаться в постель не только ради телесных удовольствий, но и рассчитывали еще при этом побеседовать со своими партнершами на "умные" темы. Однако эти искусственные "дамы полусвета", как их называли в глубокой древности, не обладали способностями воспринимать какие-то сложные мысленные ходы или запутанную аргументацию. Так что Кате следовало говорить просто, коротко и по существу. - Империалы атакуют Порт-Джефферсон, - сказала она. - Они атакуют каждого из вас. Меня. Вас. Каждого, кто здесь живет. Мы должны действовать вместе. Мы должны общими силами выступить против империалов, если хотим спасти себя. Она видела, что собравшиеся здесь пытались переварить сказанное ею и определить, насколько она действительно права. Некоторые из них имели при себе оружие, другие держали дубины. Большая часть была безоружна, на их лицах, насколько она могла понять, доминировало выражение напряженности и мрачности. Некоторые стали обсуждать сказанное между собой, другие молча прислушивались. Катя понемногу стала улавливать субординационные тонкости их группы. Тэрби и несколько рабочих, вероятно, его братья были здесь несомненными лидерами. То же самое относилось к Соне и нескольким другим девушкам. Как же до них достучаться? Как их убедить? Один довольно здоровый детина, явно из рабочих, покачал головой. - Ерунда это все. Не о чем здесь рассуждать. Кончать ее, да и все. - Пробившись вперед, он протянул свою длиннющую лапищу и возложил ее Кате на плечо. Катя чуть не вскрикнула от боли и попыталась сбросить лапу, но не смогла. Тогда она изо всех сил схватила его за запястье. Детина взвыл от боли. - Смотри-ка! - выкрикнул кто-то. Носок ботинка Кати молниеносно ударил его в пах, потом прямо в коленную чашечку. Видимо, колени были их наиболее уязвимым местом. Работяга этот скрючился и через несколько секунд рухнул на пол, однако попытался ухватить Катю за ногу. Остальные, явно смущенные этим инцидентом, молча взирали на происходившее. - Мы с вами не враги! - прокричала она, пристально вглядываясь в эти непроницаемые лица. - Я - ваша! - Ты не наша! - выкрикнула в ответ какая-то девчонка - "игрушка". В этих словах явно слышался упрек ей. - Ты из этих, из чертовых "владельцев"! - Дьявол вас возьми, нет же! - Катя изготовилась к борьбе, сжала кулаки, всем своим видом стараясь им показать, что голыми руками ее не возьмешь, что пусть хоть их много, но она сможет показать этим увальням, где раки зимуют. - Ладно, - наконец раздался голос Тэрби. - Слушаем тебя, человечек. Но поторопись. - Он сделал жест в сторону безжизненно-матовой панели на стене. - Вон ваши "ходули" уже рядом, возьмут да и прибредут сюда. - Больно, черт! - проворчал сидевший на полу работяга, потирая ушибленное колено. - Будет еще больнее, если вздумаешь куда-нибудь полезть без спроса, - без тени сочувствия в голосе произнес Тэрби. Да, сомнений не было, Тэрби был один из тех, кто здесь верховодил. Именно его следовало убедить. - Вы здесь как... сами по себе? - поинтересовалась она. - Я имею в виду, среди вас нет настоящих людей? - Ты имеешь в виду, человеков? - Складской рабочий ухмыльнулся, многозначительно похлопывая дубиной по ладони. Голос у него был низкий, хриплый, можно было подумать, что создатели что-то просмотрели, настраивая его голосовые связки. Но интонация выдавала его явное желание поглумиться над представительницей "человечков". - Так они ж все смотались. - Ага. Она только и осталась, - заключил другой, который вполне мог бы сойти и за близнеца первого... а, может, он и был им. Наиболее удачные модели геников нередко тиражировались - просто части одного и того же эмбриона пересаживались особым геноматерям. Это очень походило на почкование. И даже тем, кто вполне мог быть оплодотворен обычным половым путем, предпочитали имплантировать эмбрионы - это гарантировало, что на свет появится именно то, что требовалось, поскольку всякая случайность исключалась. Все эти создания походили просто на склад манекенов, настолько похожи были их лица и телосложение, отличия наблюдались разве что в стиле причесок да в одежде. Мишенью для своей следующей атаки Катя решила избрать товарный знак фирмы на рукаве у Тэрби. - Вот ты, например? На кого ты работаешь? Геник ткнул пальцем куда-то назад, показав на огромный завод за пределами космопорта. - Я работаю на химической нанофабрике, где же еще? Контрактный номер 897364. - Все это было проговорено в каком-то странном неживом стакатто, можно подумать, его специально долгое время тренировали отвечать именно так. - Понятно. А кто им владеет? - Ну... "Доу-Мицубиси". - Это прозвучало уже не столь уверенно. - А где они находятся? Он покачал головой. - Не знаю. - На Земле. - ответила за него Катя. - В Токио, на Земле. Стало быть, люди, нанявшие тебя, отвечают перед Токио. Права я? - Наверное, права. - Эй, Тэрби, ты ей не давай себе мозги пудрить, - вмешался еще один из геников. - Те ребята, у кого мы по контракту, из Нью-Уэми. Вот как эта. - Если они работают на земную корпорацию, - равнодушно ответила она, - могу спорить, что они работают на Нихон. Токио, так или иначе, контролирует весь бизнес в Гегемонии. Это значит, что именно они держат у себя все контракты на "Джефферсон нанокем", точно так же, как "Джефферсон нанокем" держит вас. - Да нет, настоящие "человеки" ни один не по контракту, - возразила одна из сереброволосых "игрушек". Остальные наперебой стали демонстрировать согласие с ней, выражаясь, в основном, междометиями или жестами. Катя вспомнила, что очень многие из геников низших категорий производились вообще без голосовых связок - малоквалифицированным рабочим требовалось лишь понимать приказы, но разговаривать друг с другом - к чему? "Интересно, а что же из обсуждаемого здесь доходило до них?" - гадала Катя. - Они тоже работают по контрактам, только за йены или же за льготы, - ответила Катя. - Вам известно, что такое "йены"? - Ну, это все равно, что кредиты, - продемонстрировала свою осведомленность одна из "игрушек", обнажив в хитроватой улыбке прекрасные ровные зубы. - Но только они эти, "лектронные", так? - Так. Ваш наниматель и пальцем не пошевелит до тех пор, пока Нихон ему не заплатит. И с контрактами вашими та же история. Вот поэтому-то конфедераты и сражаются с этой Гегемонией. Мы хотим, чтобы все наши контракты были действительно нашими! - А как... как ты можешь нам помочь? Катя раздумывала, что ей на это ответить. Эти геники были задуманы, как особи не только отличавшиеся низким коэффициентом умственного развития и способностями к узкоспециализированной работе, но и покорностью и послушанием. Какие могут получиться из них воины? Однако именно эта компания явно не вписывалась в традиционные рамки представлений о них - вооружены, угрожают представительнице "человеков", как они выражаются, распинаются о том, что бросят свои рабочие места и отправятся неизвестно куда... нет, это был стиль поведения явно не характерный для геников. Смотри, девочка, говорила себе Катя, с ними-то, оказывается, не так-то просто, среди них тоже попадаются такие экземпляры, что... Короче говоря, все как у людей. И не надо забивать себе голову "типичными представителями". - Я пока не знаю, - призналась она после минутного раздумья. - Мне кажется, я могла бы подучить вас, как воевать, как защитить себя. И если вы поможете мне добраться до моих людей, то я смогу подыскать вам занятие. Занятие, которое... которое понравится вам. Очень понравится. После этого наступила продолжительная пауза. Катя ощущала неуверенность, охватившую всю эту небольшую толпу. Она просто кожей чувствовала, как эта неуверенность повисла в этом спертом воздухе. Молчание их затянулось так надолго, что она уже стала подозревать, что спорола глупость, принявшись агитировать их. Сейчас Катя столкнулась с совершенно неизвестным ей доселе аспектом новоамериканской жизни, неизведанным, темным, о чем она прежде даже и не подозревала, и не задумывалась. Хартия Новоамериканской Гегемонии объявила рабство вне закона, но, с другой стороны, живые результаты генетического "конструирования" никогда и не подпадали под такие юридические категории, как "люди" и уж никак не имели тех прав, какими пользовались их создатели. Катя вспомнила о тех продолжительных дебатах, которые разгорелись между представителями Радуги и Свободы о том, следует ли считать эти генетические конструкции людьми в полном смысле слова и предоставить им соответствующие гражданские права. В этом вопросе так и не было достигнуто единства мнений, несмотря на его важность. С одной стороны, такие понятия, как "интеллект" и "самосознание" сами по себе подходили под определение "человеческого", несмотря на всю субъективность, не всегда позволявшую более или менее строгую интерпретацию. Какой же интеллект был необходим и достаточен, чтобы обладавшее им существо могло определить, что такое интеллект, в особенности, если никто так и не смог достигнуть согласия на уровне исходных понятий? Катя была поражена одним странным открытием, которое она сделала для себя. Нейроинженеры и инженеры-соматики в достаточной степени разобрались в законах, управляющих высшей нервной системой человека, чтобы иметь возможность вживлять в нее цефлинки из имплантированных зародышей, которые непосредственно с ней взаимодействовали, участвовали в мыслительных процессах человека, позволяя загружать в мозг информацию, даже цифровые коды каких-то определенных зрительных образов или звуков. Но, как это ни парадоксально, они до сих пор не могли дать ясного объяснения, что же такое "интеллект", равно как и предложить для его измерения некую универсальную шкалу. Геники даже самых низких ступеней, несомненно, обладали интеллектом гораздо более высокого порядка, нежели обычные земные шимпанзе. Эти обезьянки были в состоянии изготавливать для себя простейшие инструменты, планировать свои будущие действия и пользоваться языком жестов; самые смышленые из геников были куда умнее - они обладали большими знаниями, поступки их отличались разумностью, выражались они даже яснее какой-нибудь одуревшей от непрестанного сидения на цефлинке обыкновенной бабы или, скажем, четырехлетнего человеческого ребенка. Если взять хотя бы того же Тэрби, то вряд ли он намного уступал обычному человеку, если пользоваться шкалой интеллектуального уровня. Куда могла завести такая безответственная политика? Но была другая заинтересованная сторона в этом споре - представители той части цивилизации, которые рекомендовали в качестве дешевой рабочей силы продукцию генной инженерии, утверждая, что эти существа специально и создавались для того, чтобы работать на благо остальных, обычных людей. Подобная аргументация вместе с моральными последствиями и разногласиями по вопросу правомерности эксплуатации разумных геносозданий имела все шансы стать такой же невнятной и двусмысленной, обреченной на вечное блуждание в замкнутом круге спора, как и сам вопрос о природе интеллекта и шкалах его измерения. Даже в таком обществе, где источники энергии фактически бесплатны и, следовательно, общедоступны и где большая часть производимых индустриальным способом благ осуществлялась на наноуровне, в избытке имелись рабочие места, требовавшие рабочих узкой специализации. Монтаж наноконструкций из отдельных функциональных узлов, обслуживание ремонтных комплексов или работы с какими-то нестандартными схемами, контроль качества изделий, технологические линии непрерывной информационной загрузки, наконец, сфера предоставления невиртуальных секс-услуг, предназначенных для тех категорий населения, которые не могли или по каким-то причинам не желали воспользоваться сетями ВИР-секса, - все эти задачи требовали задействия определенного интеллектуального потенциала, они не поддавались программированию и не могли выполняться роботами или даже геносозданиями низших уровней, для этого требовались снабженные разъемами рабочие-геники. Геники любили свою работу, они были созданы любить свою работу. Геники были дешевы, производство их не вызывало трудностей, не было проблем и с поддержанием сносного уровня их жизни. Они не являлись чьей-либо собственностью, следовательно их, во всяком случае, в юридическом смысле, никак нельзя было назвать рабами, но контракты их покупались и продавались брокерами бирж генетической рабочей силы, что на деле сильно напоминало эту самую собственность. У них не было цефлинков, посему они не могли общаться с банками данных людей, включая, разумеется, финансовые сети, тем самым исключалась необходимость оплаты их труда в йенах или других планетарных валютных единицах. За свой труд они получали рабочие кредиты для оплаты расходов на жилые помещения, питание, одежду и другие потребности - все это обеспечивалось людьми, которые владели их контрактами, то есть их владельцами. Катя не могла понять, как такая разношерстная публика могла сбиться в кучку? Где же были их владельцы? Вероятно, смотались, решила она, стоило только первым аэрокосмолетам империалов загудеть в небесах над Порт-Джефферсоном. Наконец, Тэрби тяжко вздохнул. - Выведите ее, - распорядился он. - Надо ей все это показать. Сначала Кате показалось, что ее собираются убить, но из "Дюн Нью-Уэми" ее препроводили на улицу чуть ли не с почетным эскортом, затем провели в узкую заднюю аллею, находившуюся за углом здания, где располагался бар, и выходившую на широкую улицу. Катя заходила в бар с другой стороны и не могла видеть того кошмара, какой представляла собой эта улица. Картина, открывшая