й  относилась ко  мне. Очевидно,  то  же  чувствовали и многие другие
сибы, если не все. На третьей возрастной ступени я грезил о том, что влюблен
в нее. Потом  я узнал, что Мариша  была женой  Волка,  и исполнился смутного
трепета и ужаса, который только  может испытывать двадцатилетний сиб, узнав,
что влюбился в  жену командира. Наши  отношения изменились в одно мгновение.
Не думаю, что она даже догадывалась об этом.
     Между  тем  Мариша являлась второй женой  Джеймса Вульфа. Хотя она была
моложе его, страсть к мужу не утихала  годами. И казалась мне временами даже
неуместной. Однако Джеймс  Вульф определенно  одобрял подобное поведение. То
же  самое можно было сказать  о  двух детях, которых она ему  родила.  Между
детьми и родителями существовала какая-то едва уловимая посторонним взглядом
близость, которую мне редко приходилось видеть за стенами сиб-группы, И даже
в  сиб-группе  я  не наблюдал такой трогательной  заботы по отношению друг к
другу.  Я  объяснял  свое  смятение как  своей  старой страстью, так  и моим
невольным  вторжением  в  их  личную жизнь,  но  прекрасно понимал  -  здесь
все-таки крылось что-то другое.
     Они были кровной семьей. И это чувствовалось даже со стороны.
     В мои  обязанности входило  постоянно  находиться рядом  с  Волком,  за
исключением  тех кратких  промежутков  времени, когда он или Мариша  просили
оставить их  наедине.  Находясь в те  дни у постели полковника, я видел, кто
навещал его и кто этого не делал. Я  видел, кто хорошо чувствовал себя в его
присутствии    и   искренне    радовался   предстоящему   возвращению,   как
Драгуны-ветераны, а  кто, судя  по всему, замышлял что-то  недоброе. Я видел
также, что и  от глаз Волка это не укрылось, при этом, однако,  он оставался
любезен и доброжелателен ко всем без исключения посетителям.
     Время  утренних визитов миновало  уже  наполовину, а  я стоял у постели
полковника,  рапортуя  о неотложных  делах,  когда вдруг  на  пороге  возник
Маккензи. Деловые  обсуждения  были тут же отодвинуты  в сторону,  и молодой
Волк   с   большой  нежностью  приветствовал  своего  родителя.   Я   стоял,
остановленный на полуслове: рапорт мог и подождать.
     Маккензи  с  отцом находились  в тесных  дружеских  отношениях,  как  и
остальные  члены  семьи.  И  все же один вид воинов столь разных  возрастных
категорий,  проявляющих огромную нежность  друг к другу, в то  время казался
мне странным.  Их  можно  было принять за  сибов. Сначала Маккензи  узнал  о
состоянии здоровья отца, расцеловал и обнял Катерину  и Шауну - жену и дочь,
- а затем приветствовал приемную мать и сводных братьев и сестер.
     - А где же Алпин? - спросил Маккензи.
     -  Он  сказал,  что сегодня на дежурстве. - Обычно открытое и спокойное
лицо Катерины омрачилось. Я видел списки  нарядов и понял, что она  скрывает
действительное положение  дел: сын  Маккензи  не  мог  быть  в это  утро  на
дежурстве.  Все  боевые  роботы  его  звена  со   вчерашнего  дня  проходили
техосмотр.
     Маккензи на мгновение нахмурился, затем с улыбкой повернулся к отцу:
     - Папа, даже в кровати ты не даешь Драгунам покоя. Я считаю, что мне не
было  необходимости  лететь  сюда  сломя  голову.  Ты  и  так  контролируешь
ситуацию. Может, не так плохо для Драгун, что на тебя напали.
     - Не смешно, Мак, - заметила Мариша.
     - Извини.
     На  секунду повисло молчание. Чувствуя себя явнолишним, я собирался уже
уйти, но Волк остановил меня.
     - Куда ты собрался, Брайен?
     - Я подумал...
     - Думаешь, тебя  ждут  послабления  по службе только  потому,  что этот
хулиган вернулся домой? Едва ли.
     -  Хотя  тут что-то было, - вспомнил Маккензи. - Что-то вроде утреннего
рапорта.
     - Так  оно и  есть, - подтвердил  Волк. -  Но  это служба. Я думал,  ты
хочешь еще что-то сказать, Мак.
     Маккензи кивнул. Присев на краешек кровати Волка, он произнес:
     - Пап, я ознакомился со всеми этими докладами  и предложениями. Все они
имеют один серьезный недостаток.
     - Ну-ну.
     - Дело в том, что факты в них не совсем точны.
     - Темнишь.
     Маккензи вздохнул с досадой.
     - Да тут все дело - темное.
     - Жизнь - это не только поле боя. - Полковник похлопал сына по плечу. -
Ничего, все выяснится понемногу. Начни с самого очевидного.
     Маккензи понурил голову. Мариша  увела из комнаты  свою приемную дочь и
внуков. Я  хотел последовать за  ними,  однако  слабое движение головы Волка
напомнило мне  о моих  обязанностях.  Похоже, Маккензи наконец  определил, с
чего начать.
     - Солдат  в  том  бронекостюме  не  принадлежал  к  генетической  линии
элементалов клана. Это очевидно.
     - Подразумеваются источники Внутренней Сферы, - напомнил Джеймс Вульф.
     -  Но  Хэнсон  говорит,  что нападавший  мог быть  вольнорожденным и не
принадлежать при этом к кровной линии элементалов.
     - Стало быть, удачный выбор для бесчестного покушения.
     - Папа,  я  был  еще  ребенком,  когда мы  покинули кланы,  так что  не
очень-то  понимаю, как это  у  них  там делается. Но что-то тут явно не так.
Драгуны давным-давно отошли от клановых традиций. Клановцы могут считать нас
бандитами, но сами не  имеют никакого отношения к наемным  убийцам.  Вряд ли
здесь игра стоила бы свеч.
     Я лично еще меньше был знаком с клановыми традициями, однако согласился
с этим  предположением  Маккензи.  Хотя мне  было известно,  что  есть люди,
которые   придерживаются   иного   мнения.   И,   что   являлось    зловещим
предзнаменованием,  многие  из них  были недавно  приняты в Драгуны из числа
пленных и наемников. Казалось, даже вчерашние воины клана, убежденные в том,
что  Драгуны запятнали или даже предали наследие кланов, не верили в  полный
разрыв Драгун с клановым сообществом. Многие из них поддерживали версию, что
элементал был послан от одного из кланов.
     Маккензи покачал головой:
     - Скафандр вышел из рук теха клана.
     - Хорошо, что он не умел им пользоваться как следует, - заметил Волк.
     - Да, это просто здорово.
     - И?
     - Именно поэтому я не думаю, что убийца имеет отношение к клану.
     - Согласен.
     - Значит, ты знаешь, кто подослал его?
     - Нет. А какое это имеет значение?
     - Единство! Да! - Маккензи вскочил. -г Им просто надо дать урок.
     - В  свое время.  Надо прежде  как  следует  узнать учащегося,  а потом
заниматься всем классом. - Волк лукаво улыбнулся. - Мне торопиться некуда.
     - Просто хочется сделать хоть что-нибудь, папуль. Чтобы никто не думал,
будто может безнаказанно задеть Драгун, тем более тебя.
     - Думаешь, у тебя это получится лучине?
     - О нет. - Маккензи натянуто рассмеялся. -  Меня  так легко не поймаешь
на слове. Я еще не готов встать над Драгунами.
     Отец и  сын  дружно рассмеялись, однако  я не мог  кним присоединиться.
Последнее утверждение  Маккензибыло пунктом,  на котором сходились многие из
группировок.  То, что сказал Маккензи, я слышал уже не раз,и от многих.  Сын
Волка был хорошим полевым командиром, с этим вряд ли кто стал бы спорить. Но
видя, какон решал проблему  покушения, и зная, что вождь Драгундолжен  иметь
дело  не только с  проблемами на поле  боя,я  боялся, как бы те, кто  считал
Маккензи не доросшимдо своей новой должности, не оказались правы. К счастью,
Джеймс Вульф  благополучно выкрутился  из  этой неприятности  и скоро  снова
займет кресло командира.

     <b>XIII</b>

     - Я  ознакомился  с  вашими  рапортами  и  допускаю,  что Антон Шадд  -
человек, достойный славы. Это вполне доказывают  его действия на Эн-Тинг. Но
все сказанное неважно: Шадд - не Имя Крови.
     Элсон  свысока  смотрел  на этого  человека. Гордость  и  высокомерие в
данном случае были вызваны вовсе не  телосложением собеседника, высокий рост
которого  являлся  его  генетическим наследием  и  входил в  набор  качеств,
позволявших  ему  служить пехотинцем.  Шадд  был  потомком  вольнорожденного
элементала и стремился получить место водителя боевого робота. При всем том,
что этот человек выиграл Имя Чести у Драгун, он происходил от линии, которая
уже однажды отвернулась от своего генетического призвания.
     - Шадд - это Имя Чести,  -  запальчиво утверждал этот  человек, и в его
черных глазах вспыхнула злоба. - А это больше, чем Имя Крови.
     - Ваше  пресловутое Имя Чести - только тень того, что является истиной.
Пожелай  я вашего имени - и я без  труда завоюю его, -  бесхитростно заметил
Элсон.  Щенка   надо  сразу  поставить  на  место.  Как  элементал  старшего
офицерского состава, он  являлся одним из инспекторов Суда Имени Чести этого
пехотинца. Он ознакомился с результатами  и знал, что вполне  мог  посрамить
оценки нозопоименованного Шадда. Поэтому  утверждение Элсона вовсе  не  было
хвастовством, однако именно за бахвальство было принято Петром Шаддом.
     - Чрезмерная  похвальба для человека, который сохранил за собой кошачью
кличку, - язвительно заметил он.
     Офицеры  в  комнате  так  и застыли,  вне  сомнения,  ожидая,  что  эта
конфронтация неминуемо  закончится  рукоприкладством.  Элсон не  обратил  на
подобный сарказм  ни  малейшего внимания.  Они с Шаддом  массой превосходили
всех присутствующих в  этой комнате.  Если выяснение отношений  перейдет  на
физический   уровень,  изрядные  разрушения  произойдут  прежде,   чем   все
собравшиеся  здесь воины, офицеры воздушно-космических  сил и офицеры  штаба
успеют вмешаться. Если они при этом будут  действовать достаточно быстро, то
лучшее,  на   что  мог  бы  рассчитывать   задира,  -   это  спасение  жизни
своевременным  медицинским  вмешательством.  Но  Элеон  вовсе  не  собирался
заходить так  далеко.  Скандал  в  Вале Волка,  а  уж  тем более  в  местном
конференц-центре разом погубил бы  все плоды  его трудов. Сейчас  было время
слов, не действий.
     - Я завоевал свое имя в честном бою, - спокойно изрек Элсон.
     Но Шадд не унимался. Он повысил голос.
     -  Тоже мне имя. Кошки,  которым Драгуны  накрутили  хвосты  с таким же
успехом, как и Волки в былые времена.
     - Мое имя  было  завоевано в старых традициях. Я  хорошо знаю  Предание
Рыси. Это благородный род, честь которого не могут задеть ваши слова. Можете
вы сказать то же самое о своем?
     - Я не интересуюсь сагами Кошек.
     Элсон чувствовал, что начинает раздражаться.
     Голос его помимо воли зазвучал громче:
     - Я уже ознакомился с вашей историей. Она ничем не примечательна.
     - Да, в самом деле непримечательна - для неудачников.
     - У вас нет никакого понятия о чести, - рявкнул Элсон.
     - Очнитесь!  Вы  уже не в  клане.  Здесь  не  к  месту ваши  искаженные
однобокие  понятия о чести.  Теперь вы приемыш. Если не будете  поспевать за
временем, то безнадежно отстанете.
     Элсон презрительно усмехнулся:
     - Это вы про свое генетическое наследие?
     -  Я не клановец,  - отрезал Шадд.  Казалось, он  даже  гордился  своей
ущербностью. - Я Драгун по рождению и воспитанию.
     - Как это вы говорите, вольнорожденный. Значит, не вам и судить о чести
вернорожденного.
     - Но вы-то сами - вольнорожденный.
     Задетый до  глубины души этим бестактным напоминанием, Элсон чуть  было
не отказался от своего первоначального намерения любой ценой воздержаться от
насилия. Этот выскочка, не  имеющий понятия о благородстве, вел себя слишком
нахально, отчего и стоило показать ему ошибочность избранного пути общения с
Элсоном. Должно быть, Шадд почувствовал смену  в  настроении Элсона,  потому
что  вдруг  стал держать ухо востро.  Элсон даже удивился: он не  ожидал  от
Шадда  такой осторожности. Кратковременная пауза  и звук  открывшейся  двери
привели  к внезапному и неожиданному окончанию ссоры. Боковым  зрением Элсон
заметил Маккензи Вульфа во главе группы прибывших офицеров. Элсон сделал шаг
назад, оставляя поле боя. Шадд  улыбнулся, но во вздохе, который он при этом
испустил,  чувствовалось  облегчение.  Радуйся,  торжествуй  свою  маленькую
победу, подумал Элсон. Наступят еще иные времена, успокаивал он себя.
     - Что здесь происходит? - спросил Маккензи командирским голосом.
     -  Ничего,  сэр, -  откликнулся  Шадд.  Выражение  лица  Маккензи  явно
выражало недоверие к словам Шадда.
     - Слегка шумно для ничего, раз уж я услышал из коридора. Элсон, вы тоже
утверждаете, что ничего не произошло?
     - Ничего особенно важного.
     Глаза Маккензи сузились. Он глубоко вздохнул и расправил плечи.
     - Мы  все Драгуны, - начал он,  переводя  взгляд от Шадда к  Элсону.  -
Понимаете? Драгуны!
     Элсон почувствовал, что взгляд Маккензи задержался на нем чуть  дольше,
чем на его  оппоненте,  Драгунами  рожденном  и вскормленном. В этом взгляде
было одновременно  напоминание, на чьей стороне здесь  сила, и вместе  с тем
сквозил намек, что некоторых Драгун начинает сносить с верного курса. Однако
Элсон  знал толк в  чести,  даже если это понимание  оставалось для  кого-то
недоступным. Он  выдержал взгляд Маккензи, покорно  выслушав дальнейшую речь
офицера.
     - Мы не здесь - оттого, что были здесь рождены; мы не там - оттого, что
воспитывались где-то  на стороне. В первую очередь мы  Драгуны - в первую, в
последнюю и  навсегда.  Потому  что ими вы стали с  тех пор, как  надели эту
форму.  Вы больше не клановцы. Вы не делитесь  на  наемников и сибов. Все вы
Драгуны. - Во время своей речи Маккензи расхаживал по комнате вокруг главной
голограммы.  -  Мне  все равно, жила  ли ваша  семья во Внутренней  Сфере до
падения  Звездной  Лиги  или ваши предки  путешествовали вместе с  генералом
Керенским. Мне  все  равно, вольнорожденные  вы или  сибы.  Наняты вы  после
Мизери или  после  Лютеции. Молодые  и старые,  зеленые  и  ветераны, все вы
Драгуны, и я жду от вас, что вы будете действовать в соответствии с этим.
     В  последнее время  у  нас полюбили  повторять,  что  ирландцы с  Терры
воевали  друг с другом потому, что не могли отыскать  достойных противников.
Так вот,  подобные  оправдания  могут  быть  уместны где угодно, только не у
Драгун. У нас уйма врагов, не последние из которых - кланы. Сейчас они сидят
и выжидают  за рубежом Токкайдо, но они не останутся там навсегда. Мы должны
быть готовы ко  всему. И мы будем готовы. Драгуны еще  открутят головы своим
врагам -  будьте спокойны:  с  нас станется. Если вы  забудете, кем  были, и
будете теми, кто  вы есть. Драгуны! - Он оперся рукой о голограмму. - Вы все
поняли?
     В  нестройном  хоре возгласов:  "Так точно,  сэр" прозвучало строптивое
"Слушаюсь" Элсона. Интересно,  подумал он, обратил  ли внимание  Маккензи на
эту разницу?
     Мы  с  Джеймсом  Вульфом  прибыли  как  раз  к  концу  небольшого спича
Маккензи.  Это  не лучшим  образом  предваряло первое  появление  Волка*  со
времени его ранения. Напряженная атмосфера несколько разрядилась, когда Волк
прошелся по комнате, приветствуя офицеров и принимая ответные поздравления с
благополучным выздоровлением. Мы заняли уже наши  места, открывая совещание,
когда  распахнулась  боковая  дверь,  впуская  группу  запоздавших,  в числе
которых была и Мэв.
     Последний  месяц  мы редко с  ней  виделись  после ночи,  проведенной у
маток,  -  с  того  самого  дня мы  встречались  лишь на дежурствах. У  меня
потеплело на  душе при  одном  взгляде на  нее, но затем  сердце упало,  как
только я своими  глазами убедился в том, что слухи оказались правдой. Вместо
кожанки   телохранителя   она   носила   форму   батальона  "Паучья   Сеть",
подразделения  Маккензи. По возвращении  домой на  Фортецию Маккензи оставил
командование Джону Клейвеллу, который  издал приказ о перемещении офицеров и
освободил  таким образом  вакансию.  Должно  быть,  Мэв составила запрос  на
должность, прошла командирскую аттестацию и заняла вакансию. Мне этот запрос
в рапортах и документах не попадался;  оставалось  только заключить, что она
почему-то постаралась сохранить свое решение в тайне от меня.
     Может,  я  что-то  сделал  не  так? Времени  на размышления  у  меня не
оставалось. Волк открыл совещание, и в скором времени я был целиком поглощен
прогоном данных на экране и своевременной доставкой сводок.
     По  его  распоряжению  я  открыл  секретный  файл  по  производственным
мощностям  цехов "Омнисов", которыми ведала  гильдия Блэквелла по ту сторону
гор. Я знал о существовании этого файла, но никогда еще не  просматривал его
содержания.  Обычно  я  так же зачарованно  следил  за  прогрессом  развития
техники, как и другие  воины, но сейчас не обращал ни малейшего внимания  на
эти интереснейшие данные. Мои мысли были прикованы к Мэв,  которая вперилась
в экран таким жадным  взором, что я пожелал хоть малую толику этого внимания
для  себя.  Каким-то образом Мэв оказалась рядом с Джеймсом Вульфом, видимо,
используя последнюю возможность побыть его телохранителем, решил я про себя.
Стэнфорд  Блейк  пихнул  меня локтем, когда я слишком  зазевался и пропустил
сигнал Волка перебросить на экран новые данные.
     Начав  с  утешительных  новостей,  Волк перешел  к своим  планам насчет
будущего Драгун  в  новой  традиции, произрастающей из  структуры  Драгун  и
направленной для  их же блага. План был неплох, хотя  Стэн выразил некоторые
сомнения  насчет его выполнимости перед лицом противника. Волк, конечно, был
красноречив  - этого у него нельзя было отнять. Вероятно, его речь содержала
и аргументы, с которыми спорить трудно, - тут уж я не упомню.
     На  обломках  разбитых надежд  меня  повлекло  куда-то в  сторону, и  я
целиком погрузился  в грезы. Я  смутно помню, как Маккензи  время от времени
вставлял  фразы  в поддержку доводов отца, и  я  неосознанно чувствовал, как
что-то меняется  в  самом направлении беседы. Это, конечно,  тоже беспокоило
меня, но что это было в сравнении с моей потерянной любовью.
     Затем  был   перерыв,  и   Джеймс   Вульф  воспользовался  возможностью
поздравить  Мэв с  новым назначением. Я задумчиво  наблюдал за  ними. Бывшая
телохранительница была того же роста, что  и человек, которого она охраняла,
но телосложение  воина  не  имеет  значения,  когда  боевой  робот  начинает
действовать на  поле  сражения.  Теперь вообще  ничто не имело значения. Она
будет  где-то  в  другом  месте,  и  кто-то  другой  станет  охранять Волка.
Глупейшие  размышления.  Что ж,  я впал в  глупость. Уже  ничего  толком  не
соображая, я сел  и  сидел -  бездумно  и бездеятельно. Так или иначе, но ее
глаза никогда не будут смотреть на меня. А если  и посмотрят,  то я... а что
я? Не  знаю. Знаю только, что я не  сводил  с  нее глаз, когда она уходила с
офицером Маккензи, отряженным проводить ее до места новой службы.
     Шаттл  Мэв  должен был стартовать  в  ближайшие  два часа. Когда  снова
началась  эта затяжная дискуссия, я понял, что  так и не смогу отлучиться до
самого  ее конца. Одни хотели изменить порядок распределения "Омнисов", в то
время  как  другие  расспрашивали насчет новой  организации полков. Поступил
протест в отношении личных обозначений. Офицеры  обсуждали проблемы строения
подразделений элементалов,  и  каждый при  этом желал  принять  командование
элементалами  на  себя.   Оживленнее  всего   обсуждались  вопросы  о  новых
сиб-группах и ревизованных тренировочных полках. И все это текло  мимо меня.
Позже я ухватил многие детали этого обсуждения, просматривая записи, но в то
время не слышал ничего, кроме какого-то скорбного бормотания внутри.
     Мы так и не простились.

     <b>Часть вторая

     3054. Заклятые враги


     XIV</b>

     Полковник Вульф не  мог не заметить этого  раскола среди  Драгун, как и
то, что его реформы не имели ожидаемого отклика. Групповщина росла, и каждая
фракция гнула свою линию. Временами казалось, что только сам Волк и наиболее
приближенные к нему офицеры видят в Драгунах единое целое.
     И как всегда в таких случаях, на горизонте замаячили кланы.
     Первые Драгуны были чужими на чужой  земле - ситуация третьего лишнего,
накрепко  связавшая их  воедино,  крепче, чем  это сделали  уже  их  военная
организация  и состояние постоянной боевой готовности. Испытания, с которыми
они  столкнулись,  блуждая  по  Внутренней  Сфере,  в  особенности  жестокое
сражение  на Мизери,  где  Дом  Куриты почти разбил  их, заставили уцелевших
держаться друг  за  друга  еще крепче.  И  те,  кому  удалось перенести  все
предшествующие испытания, будь они членами клана  или  сфероидами, считались
теперь старой гвардией.
     Можно  было,  конечно,  видеть  в угрозе  со  стороны  кланов  источник
предстоящих испытаний и - соответственно - единения, стимул, который побудил
бы новообразовавшиеся фракции сгладить возникшие меж  ними противоречия.  Но
не  многие,  кроме  ветеранов,  столь  далеко  заглядывали  в поисках пути к
полному согласию среди Драгун.
     В попытке одновременно достичь согласия  и упрочить нашу  боеготовность
Волк разработал  следующий  план.  Тщательно  отобранной  группе  из личного
состава армии Драгун будет поручена секретная операция.
     Где-то  во  Вселенной  таилась  остывшая  звезда  Бристоль,  окруженная
голыми,  лишенными растительности планетами. Ее нет ни на  одной из звездных
карт Внутренней Сферы,  она  расположена в стороне  от  пригодных для  жизни
солнечных систем,  и поэтому  какой-нибудь  рахитичный  Т-корабль  сфероидов
безнадежно  потерялся бы в  глубинах  Вселенной,  сбейся  он хоть  немного с
курса. Но на картах Драгун Бристоль имелся.
     Еще до своего поселения  во  Внутренней Сфере  Драгуны  разместились  в
холодном  пространстве  вокруг   Бристоля.   Их  изначальной  задачей   было
проникнуть  во  Внутреннюю  Сферу  под  видом  наемников,  однако  секретная
рекогносцировка в стане  противника показала,  что  разведка клана несколько
ошиблась  в своих предположениях. Часть воинского снаряжения и  оборудования
Драгун настолько превосходила  амуницию  даже  элитных  войск Великих  Домов
Внутренней  Сферы, что  использование подобной техники могло  породить массу
нежелательных расспросов, если не кровожадную алчность новых хозяев.  Джеймс
и Джошуа Вульфы, назначенные  командирами  секретной  миссии кланов,  решили
спрятать  часть этого  ультрасовременного  снаряжения  в  системе  Бристоля.
Усовершенствованные   шаттлы  и  Т-корабли,  боевые  роботы,   которые  были
прототипами  современных  боевых   машин,  когда  люди  Керенского  покинули
Внутреннюю  Сферу,  электронное оборудование  и  боевая  техника клана  были
законсервированы.  Мне  думается, что уже тогда братья  Волки  предусмотрели
возможность разрыва с  кланами. Подобный склад оружия и  боеприпасов в любом
случае  имел  практический  смысл.  После этого  Драгуны совершили  заметный
скачок  в  развитии  боевой   техники,  используя  только  оставшуюся  часть
снаряжения.
     Теперь Драгунам  могло пригодиться  все, что могло  дать хоть некоторый
перевес. Некогда секретные изобретения  клана стали теперь общим достоянием.
Мы  ни  на  что не претендовали, но нам нужна была сила.  И такая заначка на
Бристоле могла дать эту силу.
     Однако  операцию  по  изъятию  оружия  следовало  держать  в  тайне  от
руководителей Внутренней Сферы.  Когда кланы, можно сказать, уже стучались в
двери Внутренней  Сферы, жадность вождей простиралась  даже дальше того, что
мы могли бы доставить из этого межзвездного путешествия. Но корабли и машины
были по  праву нашим  достоянием. Они были  нашим козырем,  оставленным  про
запас,  последним  средством для  обуздания  нанимателей. Если, конечно, нам
самим суждено будет пережить грядущую атаку кланов.
     Это  путешествие в межзвездный мрак  имело  и  другую,  более тонкую и,
возможно,  даже  более важную  цель.  Маккензи  Вульф числился первым  среди
офицеров, руководящих данной операцией, и его командный  совет был тщательно
отобран  -  по  представителю  от  каждой  из группировок.  Во  время  этого
космического  путешествия  на  пути  к  далекому  Бристолю Маккензи  получит
благоприятную   возможность    построить   взаимоотношения   с   участниками
экспедиции,  воинами,  которые  впоследствии  станут  ядром  его  командного
состава.
     Кроме  совершенно   необходимых  техов  и   ученых,  которым  предстоит
расконсервировать корабли, помимо подсобного обслуживающего звена,  в экипаж
корабля вошли представители от всех полевых частей Драгун и от большей части
обслуживающих    подразделений.   Небоевой   личный    состав    тоже    был
предусмотрительно  включен в  этот микрокосм Волчьих Драгун.  Оторванные  от
привычной среды, ограниченные пространствами корабля,  участники  экспедиции
смогут лучше изучить друг  друга,  постичь,  что у них  - одна общая цель на
всех, и, усвоив это, помогать друг другу ради ее успешного достижения.
     Джеймс Вульф решил,  что разброд среди  групп по  большей  части вызван
простым незнанием Драгунами  друг  друга. По  собственному опыту  полковнику
было известно, что  совместно пройденные  испытания  объединяют  даже  самые
разрозненные  группы. Эта  миссия  была благоприятной возможностью  положить
конец  кривотолкам  и   несогласиям   и  привести   все  в  соответствие   с
установленным порядком.
     Шаттл  "Меч  Ориона" являлся  флагманским  кораблем  нашего  небольшого
флота. Разведывательный  корабль класса  "сюзерен" составлял  в  массе почти
десять  тысяч  тонн.  Полностью экипированный для  боевой операции,  он  мог
принять  на  борт  две  роты боевых роботов, шесть истребителей  и  батальон
мотопехоты  вкупе с мобильным обеспечением.  Даже без огневой  поддержки  со
стороны самого корабля это была сила более чем достаточная,  чтобы атаковать
целую планету,  даже располагающую  средствами защиты.  И хотя вторжение  не
входило  в  задачи   миссии  "Меча  Ориона",  корабль  нес  на  себе  полный
боекомплект, как и три  других шаттла в  составе  флота.  Шаттлы должны были
перенестись  через различные ненаселенные звездные системы Великого  Кагала,
чтобы в  конце  концов  состыковаться  с Т-кораб-лем "Гончий" для совершения
последнего шага в предстоящем путешествии на Периферию.  Считалось, что  все
это делается из осторожности: никто не знал,  что может ожидать экспедицию у
тайника с оружием, и длительное пребывание в малодоступной  глубине  космоса
могло  заметно   повлиять   на   будущие   боевые   операции  Драгун.   Волк
предчувствовал, что его план не сработает, если действительные причины атого
похода станут известны многим.
     Я  стоял на  капитанском мостике  "Меча Ориона"  и  совещался с группой
офицеров связи,  когда появился  Маккензи  Вульф  с чем-то  вроде  почетного
эскорта  в  составе  своей  семьи. Катерина  повисла  на  его  руке,  словно
вознамерившись  ни  за  что  не расставаться  с ним,  а Шауна,  его  дочь, с
любопытством осматривалась, залезая повсюду, где можно  и  где нельзя,  пока
техи не  прогнали ее.  Из  девчонки, видимо,  со временем получится один  из
воинов,  что так  любят побренчать  оборудованием собственной машины,  если,
конечно, дочь Маккензи не пройдет тесты в классе техов. Алпин проследовал за
ними  на  расстоянии, словно  длинная мрачная  тень. Даже здесь, не  имея ни
малейшего шанса вступить с кем-нибудь в немедленную схватку, он  предпочитал
носить  жилет  с  охлаждением  и  короткие  штаны  в  дополнение  к  полному
десантному снаряжению Драгун. На левом его  плече находилась  крикливо-яркая
татуировка  с  эмблемой Клана Волка. Этим  Алпин  прилюдно провозглашал свои
симпатии  тем,  кто  романтизировал  происхождение  Драгун   из  клана.  Его
постоянно  хмурое  лицо  время  от  времени освещалось  короткими  вспышками
воодушевления, когда он замечал захваченных на Лютеции техов клана, которыми
был укомплектован экипаж корабля.
     - Прекрасный корабль, - заявила Катерина, обратившись к Маккензи, когда
они достигли капитанской рубки. - Я горжусь тобой.
     Алпин фыркнул.
     - Наследнику достаются лучшие игрушки.
     - Это к делу не относится, - через плечо заметил Маккензи.
     - Не забывай, что у твоего дедушки Джеймса есть своя семья, - упрекнула
сына Катерина.
     - Ну  да, еще  бы! - Проявив очевидное равнодушие к  словам отца, Алпин
как-то уж очень дотошно заинтересовался капитанским креслом.
     Катерина теснее придвинулась к Маккензи и шепнула ему на ухо:
     - Все дело в этом, да?
     - Нет, -  встряхнув  головой, отвечал Мак. - Отец не сделает этого. Как
ты думаешь,  почему я  провел  столько  времени  в  полку  "Бета" под другим
именем? Папа назвал мое имя первым среди офицеров этой миссии только потому,
что считает меня достаточно квалифицированным офицером. Он знает, что я могу
действовать самостоятельно, без его опеки.
     - Ходят слухи,  что все  это  - нечто вроде  теста.  Чтобы  посмотреть,
сможешь ли ты склеить фракции воедино.
     - Если это и так, он ничего не сказал мне об этом.
     - Будь осторожен.
     Мак улыбнулся Катерине широко и снисходительно, погладив ее по плечу.
     - Мы  не  собираемся вступать  в сражение. Мы только  захватим  с собой
кое-какое снаряжение.
     В ее взгляде сквозило недоверие.
     - Ты же знаешь, что я беспокоюсь.
     - Ну, это уж ты хватила, - сказал он и поцеловал ее.
     - Ты дал мне повод.
     Мак рассмеялся. Грусть звучала в его смехе, как мне показалось.
     -  Беспокойся  лучше  об  Алпине.   Он  дает  тебе  много  поводов  для
беспокойства, а мне и того больше.
     После  чего  оба родителя  скрестили взгляды  на  сыне.  Алпин  оставил
офицерское кресло в покое и сейчас примерялся  к командирской  кушетке.  Мак
тяжело  вздохнул. Выпустив жену  из объятий, он  подошел к Алпину и  положил
руку на его плечо.
     - Скоро я займу  тебя делом. - Любящим  взором Мак смотрел на сына. - И
не хотелось, да время уже.
     Алпин так и вскочил с койки.
     - Ты  можешь  найти  мне дело  здесь,  на корабле. Я приму командование
каким-нибудь звеном.
     - Не думаю, что это тебе нужно. Кроме того, ты понадобишься матери.
     Стиснув зубы,  Алпин уставился в потолок.  Когда он  снова  взглянул на
отца, в его глазах светилась ярость.
     - Почему ты все время выгораживаешь меня? Твой отец разрешил тебе стать
воином.
     - Но...
     - Я ничем не хуже тебя.
     - Алпин...
     - Не надо. - Сбросив отцовскую руку с плеча, Алпин двинулся к лифту. Он
прихлопнул  ладонью  кнопку вызова  и в нетерпении стучал кулаком по панели,
дожидаясь, пока откроются двери.
     Мак  грустным безнадежным взором посмотрел вслед сыну. Катерина подошла
к  нему и остановилась рядом. Подняв руку, она стала  массировать  ему  шею.
Немая сцена тянулась почти минуту, пока Шауна не начала плясать и извиваться
возле них, настаивая, чтобы папа пошел и посмотрел, что она там такое нашла.
Еще  не сводя взгляда с сына, Мак посопротивлялся немного и наконец  уступил
настойчивым уговорам  дочери. Родители и  дочь направились  в дальнюю  часть
капитанского мостика.
     Я продолжал наблюдать за разгневанным сыном.
     Двери  лифта  открылись,  Алпин рванулся внутрь, врезавшись  в  громаду
элементала.
     Элсон.
     Долговязому  Алпину  пришлось  задрать  голову  наверх,  чтобы  вперить
разгневанный взор в глаза человека, так некстати попавшегося на его пути.
     - Прочь с дороги!
     Элсон рассмеялся.
     - Вы еще не прозрели как следует  для этого похода - ваши  слова должны
были  прозвучать  примерно  так:  "Прочь  с  моей  дороги,  сэр",  - так-то,
лейтенант.
     - Ах вы... кувалда...
     - А  вы - высокородный и  могучий воин, который не может даже различить
командирских нашивок. Я  мог бы поучить  вас, только боюсь, что эти уроки не
очень-то придутся вам по душе. Однако я  вижу, вы уже столкнулись  сегодня с
некоторыми неприятностями, и поэтому буду к вам снисходителен. Ваше счастье,
что я в хорошем настроении.
     - Мне дела нет до вашего настроения - вы стоите на моем пути.
     -  Где и останусь, пока вы не объяснитесь. Такие манеры на моем корабле
не приняты.
     - Это не ваш, это его корабль, - огрызнулся Алпин. Он мотнул головой  в
сторону отца.
     Элсон  посмотрел  над головой Алпина  в  указанном направлении.  Кончик
языка появился между его губами и медленно задвигался взад-вперед.
     - Так это и есть ваша проблема?
     - Это мой отец.  - Алпин пробормотал что-то про себя в дополнение. - Ну
да, можно сказать, что он и есть моя главная проблема.
     Элсон чуть заметно кивнул.
     - Понятно.
     - Сомневаюсь.
     Элсон положил свою громадную лапу на плечо Алпина.
     - Могу понять причину твоей озлобленности. В нем не много от воина.
     - Он хороший офицер, - вступился Алпин за отца.
     - О, даже слишком хороший.
     Сняв руку Элсона с плеча, Алпин ухмыльнулся:
     - Так вы тоже Драгун.
     - Я был Рысью, - произнес Элсон.
     Догадка забрезжила  на лице  Алпина,  когда  он  отступил на шаг, чтобы
лучше рассмотреть эти мужественные, точно из камня вырезанные черты. Вся его
взвинченность в момент пропала.
     - Так вы Элсон!
     Элементал улыбнулся.
     - Я столько слышал о вас! Ведь вы родились в кланах, не так ли? То есть
я имею в виду... воут?
     - Ут, - прозвучало в ответ.
     Алпин бросил короткий взгляд на Мака и радостно улыбнулся, увидев,  что
отец занят разговором с одним из офицеров экипажа.
     - Ему все равно вы пока  не понадобитесь.  Что, если я поставлю пиво, а
вы тем временем  расскажете мне, как оно. Ну, я  имею  в виду - быть  воином
клана.
     - Мои элементалы в надежном  месте,  и  у меня есть немного  времени. -
Элсон сграбастал  Алпина своей тяжелой  дланью и впихнул в кабину лифта. - Я
многое могу порассказать тебе о пути чести  - вижу,  что ты один из тех, кто
понимает в этом толк.
     Двери  лифта закрылись, отсекая  их от  моего  зрения и  слуха, но  еще
некоторое время они продолжали занимать мои мысли.

     <b>XV</b>

     Группа Маккензи уже месяц находилась в пути, когда  на станцию Гоби над
Фортецией  прибыл посланник Империи Драконис. Сперва мы все решили, что этот
визит касается какой-нибудь  работы, предлагаемой Теодором Еуритой. Но когда
посланник  Кеноичи  Иноши,  глава  дипломатического  представительства  Дома
Куриты,  отказался  разговаривать с  кем бы  то  ни  было, кроме  полковника
Вульфа,  подозрения немедленно разрослись.  К  тому времени  мы  уже  успели
выяснить происхождение этого бандита элементала.
     Скрупулезное  обследование показало, что  боевая  броня наемного убийцы
действительно была  сделана в Клане Рыси, хотя у подосланного убийцы не было
ни роста, ни типичного сложения элементала. Это могло означать, что он не из
клана, но не обязательно; не всякий элементал имеет фенотип воина клана. Тем
не менее и клановец, не имеющий фенотипа элементала  и  при этом завоевавший
право   носить   боевую   броню,  должен  быть  высококомпетентным   воином.
Неудавшийся  убийца  Волка   едва  ли  мог   толком  управиться   со   своим
броне-костюмом.  Зато  действительно  немаловажным фактом  для расследования
оказались специальные приспособления внутри  костюма, позволявшие  управлять
им человеку небольших размеров: они явно были сделаны во Внутренней Сфере.
     Нам   было  известно,   что   Империя   Драконис  захватила   несколько
бронекостюмов у  Клана Рыси,  - когда  Хосиро  Курита  заманил  клановцев  в
ловушку при Волкотте, и потом еще больше ему удалось захватить на поле битвы
у Лютеции. Большая часть  деталей этого  приспособления своим происхождением
была явно  обязана  Империи  Драконис, что  сделало государство Дома  Куриты
очевидной ступенью для первого  шага  в  расследовании.  Нехватка агентурных
связей внутри Империи  тормозила  расследование, но тем не менее диверсант с
возможной осторожностью был  опознан.  Им оказался некий Кен  О'Шонесс.  Как
выяснилось по данным разведуправления  куритсу, О'Шоннес  был агентом  Клана
Дофхайксе, наследственной  организации, построенной по образцу кланов ниндзя
древней Терры. Разведке Волка не удалось обнаружить  ни одной записи о  том,
что  этот человек  проходил  курс  обучения  по  использованию бронекостюма,
однако  для этого его вполне могли перебросить на Новый Самарканд - планету,
где   куритсу  разместили  свою  учебную   базу  для   формируемых  пехотных
подразделений по образцу элементалов.
     Когда  пришло  последнее  донесение  разведки,   только  самые  упрямые
остались верны версии об убийце  из клана. И хотя  разведке Волка не удалось
определить, кто отдал приказ  о нападении,  казалось вполне  вероятным,  что
Такаси  Курита решил, что пришло время Джеймсу Вульфу славным или бесславным
образом умереть.
     И вот какой-то куритсу стучал в нашу дверь после того, как Волк едва не
стал жертвой вражеских козней.
     Теперь  ответственность  лежала  на  посланнике.  Собственно, это  было
лучшее, что мы могли сделать для представительства  любого из Великих Домов,
но  гораздо  больше,  чем было  сделано для  любого из  куритсу  со  времени
сражения на Мизери.
     Приемный  зал декорировали в стиле Империи Драконис, и  перед сиденьями
для  знатных  гостей  не  без  умысла была выставлена настоящая керамика.  Я
увидел в  этом  слишком уж тонкий намек:  вряд ли  посланник узнал бы работы
такого второстепенного  мастера,  как Минобу  Тетсухара,  которому,  однако,
удалось добиться славы в несколько иной области  деятельности -  в  качестве
командующего куритсу на Мизери.
     Посланник  Иноши  прибыл  в национальном облачении:  долгополом камзоле
синего шелка, но оттенка  столь темного,  что  материал  казался  совершенно
черным  на  фоне серых шаровар  в светлую  полоску. Кушак  из  переливчатого
радужного шелка облегал  его чресла, и короткие  гетры из того  же материала
покрывали  верх  сверкающих  черных  туфель.   Человеком  он  был  стройным,
подтянутым  и  передвигался чуть  заметно прихрамывая - напоминание об одном
сражении, судя по медалям  и планкам на  груди. Некоторые из этих  украшений
отмечали участие  их владельца в  операциях на  границе Дэвион -  Курита  во
времена Четвертой Наследной Войны.
     Если посланник Иноши и узнал керамику, то не подал виду.
     Пока  он вместе  с  сопровождающими лицами  занимался принятой в  таких
случаях ни к чему не обязывающей праздной светской беседой, растянувшейся на
несколько  часов, я не переставал удивляться, почему  Волк устроил куритсу в
этой игре  столь легкую партию.  Я слышал, что раньше он  действовал гораздо
прямолинейнее.  С возрастом приходит сдержанность, решил  я. Но многие могли
увидеть во всей этой уклончивости и многословии признаки слабости вождя.
     Было  почти десять  вечера, когда  Иноши наконец объявил,  что он имеет
честь вручить Джеймсу Вульфу послание от Такаси Куриты, Координатора Империи
Драконис, Некоторые из стоявших рядом со мной Драгун были явно удивлены: они
были  убеждены  в  том,  что Иноши был человеком Теодора. Однако  Волк  даже
глазом не моргнул.
     - Кажется, это не вызывает у вас удивления,  полковник Вульф, - заметил
Иноши.  - Вероятно, вы уже  узнали  о  цели моей  миссии за  долгие  недели,
проведенные мною в пути к Фортеции.
     Волк отвечал с вежливой улыбкой.
     - Возможно, ваше послание удивит больше, чем имя вашего поручителя.
     - Возможно,  что именно так и  произойдет, полковник-сан.  -  Посланник
наклонил голову. - Координатор - человек чести. У него долгая память.
     - Как и у меня.
     - И  он понимает  это. -  Посланник  воздел руку. Облаченный  в  кимоно
адъютант  мигом подлетел и вручил Иноши свиток  рисовой  бумаги, который был
перехвачен  черной тесьмой,  скрепленной  печатью с  изображением  драконьей
головы -  герба Дома Куриты.  - Координатор хорошо  осведомлен о том, что вы
некогда командовали японцами, но тем не менее составил это послание на вашем
родном языке. Как того требует честь.
     Полковник ответил церемонным наклоном головы.
     - Я восприму этот жест в соответствующем духе.
     Посланник также  должным образом наклонил  голову,  откликаясь на слова
полковника,  и чуть заметная тень скользнула  по  его лицу. Думаю, он оценил
двусмысленность слов полковника Вульфа.
     - Послание Координатора открывается стихами:
     <i>Славы закат;
     Цветы на осеннем ветру -
     Воина жизнь.</i>
     Волк  выпрямился и подобрался. Более минуты он  оставался  в  молчании.
Иноши  спокойно  выжидал, не  проронив  ни  слова. Очевидно, под  оставшейся
частью послания  подразумевались слова, которыми  Волк ответит на эти стихи.
Вокруг уже начинали нервничать, как вдруг наконец полковник заговорил:
     <i>Братья-светила
     Пролитой кровью метят
     Дня поворот.</i>
     Посланник ответил на это глубоким поклоном.
     -  Я вижу, что  мои  опасения насчет  того, что Координатор неправильно
поймет  вас,  были беспочвенны.  - И,  словно  эта  реплика  была  сигналом,
адъютант достал из кимоно роскошный  футляр и  вложил его  в протянутую руку
посланника.  Иноши с  поклоном  протянул  футляр полковнику Вульфу. -  Здесь
находится  формальный  вызов вместе с  личным посланием  от Координатора. Не
сможем ли мы в ближайшее время обговорить детали?
     Полковник принял футляр из рук посланника, однако его ответ был прерван
внезапным  прибытием Стэнфорда  Блейка. Китель на  Стэне  был  расстегнут  и
помят, как  после длительного  путешествия. Должно быть,  он явился прямо из
космопорта, едва заслышав, что Волк принимает посланцев Дома Куриты.
     -  Что  здесь происходит?  -  осведомился  он, прокладывая  путь сквозь
толпу,  отделявшую  его  от  полковника  Вульфа.  Наверняка  зная  о  визите
посланника, Стэн, видимо, умышленно игнорировал его присутствие.
     Предупреждая вмешательство Стэна поднятой вверх рукой, Волк обратился к
посланнику:
     - Прошу  прощения за недостаток  учтивости  со  стороны  моего офицера,
Иноши-сан.
     -  К черту учтивость! -  прорычал  Стэн.  Очевидная  перемена  политики
Волка, совершившаяся столь  внезапно,  заставила  Стэна отставить в  сторону
дипломатический камуфляж. - Я хочу знать, что здесь происходит.
     Джеймс Вульф обернулся к нему и спокойно произнес:
     - Просто Такаси Курита предложил мне смертельный поединок.
     - А полковник Вульф принял этот вызов, - поспешил добавить Иноши.
     Снова повернув лицо к посланнику, полковник сказал:
     -  Прошу прощения,  Иноши-сан.  Боюсь, вы  неправильно  поняли  меня. Я
собирался только принять к сведению предложение вашего Координатора.
     Лицо посланника помрачнело.
     - Значит, вы отклоняете вызов?
     -  Я  принимаю  его к  сведению. -  Полковник  пожал  плечами. - Делать
большее  в  настоящий  момент  -  значит  быть  излишне самонадеянным  и  не
соответствовать своему положению. На  мне лежит большая ответственность, и я
должен определиться  между  обязанностью  и  честью. И вы, естественно, сами
понимаете, что это дело - не из тех, что решаются наспех.
     Несколько  успокоенный  последними словами полковника, посланник  Иноши
ответил:
     - Понимаю, - и подкрепил сказанное  легким поклоном. - Буду иметь честь
доставить ваш ответ, как только вы примете окончательное решение.
     - Никакого поединка  не будет, - заявил Стэнфорд. Иноши бросил на Стэна
взгляд, полный неприязни. Волк обратился к посланнику:
     - Окончание этого разговора лежит не на полковнике Блейке.
     - Джеймс!
     - Не сейчас, Стэн. -  Волк даже не  посмотрел  в егосторону,  не  сводя
взора с посланника.  - Как вы понимаете, мне необходимо теперь на  некоторое
время отлучиться, Иноши-сан. Пожалуйста, чувствуйте себя какдома,  желаю вам
приятно отдохнуть.
     После всех этих формальностей, оправдывающих отлучку, полковник оставил
помещение.  Должно быть, посланник ожидал,  что  Волк  собирается  предаться
наедине чему-то  вроде  медитации, так  как на его лице появилась  некоторая
озадаченность,  когда  присутствующие  в  зале   старшие  офицеры  вереницей
двинулись вслед за Волком.  Иноши ответил на буравящий взгляд Стэна улыбкой,
которая  ничуть   не   отразилась  в  его  глазах.  Среди   шума,  постоянно
наполнявшего мой аудиошлем, я уловил сигнал: "Всем, всем, всем".  Уяснив его
важность, я поспешил вслед за офицерами. Добравшись до конференц-зала еще до
того, как они успели  разместиться на своих обычных  местах,  я  протиснулся
вокруг широкого стола к месту Волка, чтобы, запинаясь  от волнения, выпалить
то, что было мной только что выловлено в эфире.
     -  Полковник,  поступило  общее  оповещение о  том, что  Такаси  Курита
вызывает вас на поединок.
     - Он отвергнет этот вызов. - Стэн выглядел чрезвычайно рассерженным.  Я
пожалел  его   агентов:   стихийное   возникновение   Стэна   на   горизонте
свидетельствовало о том, что его не предупредили заранее о происходящем.
     - Чушь,  -  предположил Кармоди. - Старый Змей пыхтит на угли, раздувая
жар напрасный.
     -  Он  самурай. -  Замечание это  исходило  от Нейла Пареллы, командира
полка "Гамма".  - Он не может публично  оповещать о таких  вещах, не отдавая
себе отчета.
     -  А  кто сказал,  что это  публично,  Нейл?  Что,  если это  сообщение
подстроено  только для  нас?  -  Кармоди повернулся ко  мне.  - Что скажешь,
Брайен? По какой распределительной сети поступило сообщение?
     - Это сеть  Звездного  Братства. Заключительный  радиосигнал  говорит о
том, что сообщение разошлось по всей Внутренней Сфере.
     Это  вызвало  возгласы  проклятия сразу  у нескольких офицеров.  Джеймс
Вульф  спокойно сидел в  своем  кресле, подперев  голову  рукой,  его  глаза
задумчиво светились.
     Стэн обратился к нему, но достаточно громким голосом, чтобы слышали все
присутствующие.
     -  Отвергни  вызов  -  и  Такаси  потеряет  лицо.  Это  самое  страшное
оскорбление  для него. Все равно  мы больше никогда  не  свяжемся с Империей
Драконис.
     - А разве не этого  мы дожидались? - спросил  Келли Юкинов. Командующий
полком  "Альфа"  повел   вопросительным  взглядом  по  сторонам   в  поисках
поддержки.
     Кармоди хлопнул ладонью по столу, словно хотел этим что-то утвердить.
     - Нечего об этом беспокоиться. Не обращай внимания на старого Змея.
     - А как же честь Драгуна?  - запротестовал Хэнсон Брубейкер. - Поединок
-  верный  путь  для прекращения распри.  Курита идет  дорогой  чести.  Если
полковник проигнорирует  вызов, как  сможет потом он говорить о  собственном
благородстве?
     Волк проигнорировал скрытое в этих словах оскорбление. Кармоди выступил
в защиту шефа.
     - Ты не был на Мизери. Тебе не понять. Брубейкер насупился.
     - Я понимаю, что такое честь.
     -  Честь?  - Кармоди рассмеялся. -  Эти  куритсу еще станут  говорить о
чести. -  Обернувшись  к Волку, он произнес умоляющим тоном: - Это очередная
ловушка, говорю тебе. Джеймс, проигнорируй Змея.
     - Кто  может  игнорировать  честь и при этом ужиться с  самим  собой? -
спросил Брубейкер, вставая с места. Лицо его налилось румянцем, спина  гордо
распрямилась тетивой. Казалось, он готов немедленно бросить вызов Кармоди, а
то и самому Волку.
     - Сядь-ка, Хэнсон, - подал голос Стэн. - Мы здесь говорим о куритсу,  а
не о чести.
     Обсуждение  продолжалось больше  двух  часов, пока  полковник  Вульф не
распустил наконец  офицеров. Он так  и не вынес никакого  решения. Время  от
времени в продолжение последующих двух недель поступали все новые аргументы.
Волк хладнокровно их выслушивал, так и не клюнув ни на одну из приманок, что
неустанно  разбрасывались перед ним.  Он предоставил своим советникам полную
свободу рассуждать сколько влезет. Ручаясь собственными головами, они просто
до  смерти затормошили сам предмет  обсуждения; причем мнения их  никогда не
менялись, а  только становились все тверже и непоколебимее.  Временами  Волк
выглядел уставшим. Порой он оживал и в эти моменты словно ожидал чего-то, по
его мнению, крайне важного. И когда ни с чьей стороны  этого не происходило,
то казался разочарованным и принимал участие в дальнейших дискуссиях с явной
неохотой.
     Беспокойство посланника  Дома Куриты росло с каждым  днем, но очередная
посланная им нота возвращалась с вежливым отказом от ответа. Несмотря на эти
участившиеся запросы, полковник явно не спешил вновь  встречаться с Иноши. И
тут  поступило  сообщение,  что миссия  Маккензи  оказалась  успешной -  они
обнаружили тайник. После этого сообщения полковник созвал дневное совещание.
С загадочной улыбкой он сказал мне:
     - Теперь осталось только утрясти одно старое дельце.
     И послал за представителями Империи Драконис.

     <b>XVI</b>

     Упираясь   широко   расставленными  ногами  в  пол,   Элсон   обозревал
капитанский  мостик "Молота".  Шаттл  уступал размерами  "Мечу Ориона", но в
качестве  десантного корабля  пехоты  был больше по  душе  элементалу. Он  с
удовлетворением отметил, что и капитан Брэндон со своими ребятами куда лучше
экипажа "Меча Ориона".  По крайней мере, они  меньше занимались болтовней во
время исполнения своих служебных обязанностей. Может, эта и неплохо, что его
сюда перевели. Лучше командовать самостоятельно на стороне, чем оставаться в
тени какого-нибудь офицерика вроде Маккензи Вульфа.
     Вздох дверей лифта и раздавшиеся следом шаги за спиной Элсона известили
о  том,  что  к,  нему  кто-то  пришел.  По  походке  Элсон  узнал  капитана
Эдельштейна. Выходец  из  сиб-группы,  Эделыптейн был одним из немногих, кто
совмещал  в себе размеры и физическую сноровку, необходимые для  элементала.
Он немного  напоминал  Петра  Шадда,  разве  что  отсутствовала  в  нем  эта
невыносимая утонченность в движениях. И  пусть даже получил Эдельштейн  свою
толику элементалской крови, тяжелая походка выдавала в нем полукровку.  Но и
при этом он оставался вполне сносным воином и  неплохим командиром тринария,
несмотря на некоторый недостаток личной инициативы.
     Эдельштейн  остановился  за  спиной  Элсона и замер  в  ожидании. Элсон
сделал вид, что его крайне заинтересовало то, что демонстрировалось в данный
момент  на  мониторе.  И только услышав  легкий  шум  за спиной,  - капитан,
видимо, начинал терять терпение, переминаясь с ноги на ногу, - Элсон наконец
заговорил.
     - Хотите мне что-то сказать, капитан Эдельштейн?
     - Так точно, майор Элсон.
     Заминка в голосе Эдельштейна дала понять Элсону, что он застал капитана
врасплох. Хорошо.
     - Так в чем дело?
     - Надеюсь, вы понимаете, что я ничего не имею против вас.
     - А с чего бы вам иметь что-то против меня?
     -  Кому-то  может  показаться, что  я недоволен тем,  что  вы  переняли
команду над "Молотом".
     - На мне  боевое  командование,  поскольку  я  командир элементалов,  и
стратегическое,  поскольку  я являюсь  членом совета  офицеров.  Оперативное
командование   остается  на   капитане   Брэндон.  Не  вносите  путаницу   в
субординацию.
     - "Молот" - это  штурмовой корабль, сэр. Поэтому боевое командование на
нем -  самое главное.  По крайней мере,  такова военная  доктрина  Драгун. -
Эдельштейн передвинулся  так, чтобы видеть лицо  Элсона. - И  это было  моей
епархией, пока Маккензи Вульф не направил вас сюда. Я хочу, чтобы вы знали -
я не  в обиде.  Я надеюсь воспользоваться  возможностью поработать  с  вами.
Вульф может думать, что  оттер вас в сторону, однако нам кажется, что  он не
туда повернул голову.
     - Нам?
     - Нам,  в боевых  частях,  сэр. Мы  все думаем,  что вы лучший  офицер,
когда-либо вступавший в постоянную армию со времени Антона Шадда.
     Это сравнение не особенно тронуло Элсона. Хотя он нашел его  лестным, о
чем  и сообщил  Эдельштейну недвусмысленной улыбкой.  Антон Шадд был  героем
настоящим, в  отличие  от того  элементалского  подобия, завоевавшего  право
носить славное имя.
     - Благодарю  вас, капитан.  Я оценил  вашу мысль, однако Маккензи Вульф
остается при своих правах, дарованных ему отцом.
     -  Ходят  слухи,  что  вы  также  находились  при  своих  правах, когда
высказывали свое мнение.
     -  И  все же водители боевых роботов пролезают туда, куда прочим воинам
путь закрыт.
     -  Правда, черт побери! -  Эдельштейн энергично  кивнул. - Надо же было
ему  скоропалительно  отстучать  папаше,  как  только  спрятанный  флот  был
обнаружен  глубоким сканированием. Кровнорожденный молокосос. Только и ждет,
что папа по головке погладит. Что за слюнтяйство. Тьфу!
     -  Я  пытался  дать  ему  совет,  но  он   пропустил  мимо   ушей   мои
предупреждения.
     - Его право, -  согласился Эдельштейн. - Однако  в любом случае  ему не
следовало пренебрегать вашими подсчетами  относительно количества  кораблей.
"На один больше?" - Эдельштейн писклявым  голоском изобразил речь Маккензи -
довольно непохоже.  -  "Просто  ошибка  в записи".  А  меж тем ему следовало
прислушаться  к  вашему  совету и  расследовать все  досконально, прежде чем
отшлепывать  рапорт. Ложная  гордость  водителя-воина, вот что  это такое. И
склонность переоценивать свои возможности.
     -  Не  все  так свято верят  в то,  что они боги, не всем так вскружила
голову  мощь их машин. - Элсон  попытался настроиться  на более  миролюбивый
тон. - Может, он и вправду уверен в том, что в записи была ошибка.
     На самом деле  Элсон  понятия  не имел, в  чем  может быть  уверен этот
Маккензи,  однако иначе  ему казалось  просто  невероятным,  как можно  было
допустить такое противоречие  в подсчете кораблей,  не обратив на эту деталь
самого  пристального  внимания.  Явная  слабость лженауки Внутренней  Сферы,
решил он. Отринув свое наследие, Волчьи Драгуны были до невероятия неточны в
отношении военных расчетов. Между тем  способности к  подобным расчетам были
глубоко заложены в генах каждого клановца. Но Эдельштейн не унимался.
     - Я только хотел, чтобы вы знали:  здесь есть люди, уверенные, что прав
Маккензи или не прав  в  отношении этих кораблей -  он однозначно  не прав в
том, как обращается с вами.
     - Это успокаивает.
     Штабной офицер с дальнего конца капитанского мостика порвал их беседу.
     - "Меч Ориона" сообщает о готовности отстыковаться от кольца.
     -  Поступайте   согласно  инструкциям,  -  отвечала  капитан   Брэндон.
Обращаясь к  пехотинцам,  она сказала: - Майор Элсон, капитан Эдельштейн, вы
можете  сесть.  "Гончий"  -  не  самый  молодой  среди  Т-кораблей флоте,  и
отстыковка происходит не всегда мягко.
     - Со мной ничего не случится, капитан, - откликнулся Элсон.
     Задержав взгляд на свободном аварийном кресле, Эдельштейн сказал:
     - И со мной.
     Брэндон пожала плечами:
     - Как знаете.
     Корабль дернулся. Эдельштейн потерял  равновесие и приземлился на пятую
точку.  Элсон  же  удержался  на  ногах. Последовала едва  заметная  попытка
сохранить равновесие, и при  этом на  его лице не  отразилось почти никакого
напряжения.  Восхищенный  шепот,  раздавшийся  при   этом  вокруг,  послужил
наградой за мастерство. Пусть думают, что ему легко далось это, пусть, так и
строится имидж командира. А имидж - главное в командире.
     - "Меч Ориона" отчалил, - доложил офицер.
     -  Очень  хорошо,  мистер Джонс.  Все посты возвращаются  в  нормальный
режим.
     Элсон протянул Эдельштейну руку. Как  только смущенный капитан встал на
ноги, Элсон сделал шаг к креслу капитана Брэндон.
     - Капитан, можем мы понаблюдать полет "Меча Ориона"?
     Брэндон пожала плечами:
     - Как вы думаете, мистер Джонс?
     Ответом  теха  стал озарившийся светом  главный экран. Звезды  горели в
глубокой  космической  ночи,  и  только  нижний  экран   обзора  сиял  рябой
физиономией планетоида, над которым чертил свою орбиту захороненный флот. На
ширину всего  свода планетоида  протянулся  остов  "Гончего".  Ни одного  из
шаттлов  Т-корабля  не было видно из-за позиции стыковки "Молота". На  самом
конце  длинного остова "Гончего" находился шар  главного корпуса,  маячивший
черным силуэтом на фоне светлого межзвездного промежутка. Яркие разбросанные
в отдалении точки  были кораблями и космическим  мусором, среди которого они
были захоронены.
     - "Меч" как раз проходит эту зону, - доложил Джонс.
     Громоздкий овал "Меча Ориона" проникал в экран снизу  и  немного слева,
заслоняя обзор.  Огни  света с  неровными  интервалами  вспыхивали по  бокам
корабля,  в то  время как  маневровые стержни  отталкивали  его  от  корпуса
"Гончего". Отдалившись  от Т-корабля на  безопасное расстояние, "Меч Ориона"
отстрелил свои кормовые  стержни  и  стартовал по  дугообразной  траектории,
огибая парус, раскинувшийся среди звезд. Корабль исчез из виду, однако Элсон
смог  проследить  его  полет  на мониторе  орбитальных  путей.  "Меч Ориона"
направлялся к самому плотному скоплению укрытых кораблей.
     - Славный песик, - процедил Эдельштейн.
     - Все, что осталось для обзора, - примирительным тоном произнес Элсон.
     Они  подождали,   пока  "Меч  Ориона"   вновь  возникнет  из-за  паруса
"Гончего".
     - Капитан, - произнес Джонс, и в голосе его прорезались  нотки тревоги.
- С мостика "Гончего" сообщают о движении неопознанных объектов.
     - "Орион" уже встретился с ними?
     - Нет. Корабль скрыт от нас парусом, а эти неопознанные  объекты скорее
всего...  -  Джонсон замолчал на  секунду,  сверяясь  со  вторым  экраном, -
...скрываются за "Александром".
     Брэндон  застучала ключами, выходя на  связь с мостиком "Гончего".  Она
прислушалась,  поводя кончиком языка  по  верхней губе. Элсон увидел в  этой
нервозности признак непрофессионализма.
     - Вы собираетесь принять позицию поддержки, капитан Брэндон?
     - На то есть приказы с. Т-корабля.
     Этого он и ждал.
     - Дайте мне связь.
     - Это сфера действия оперативников, майор Элсон.
     Этого он тоже ожидал и поэтому знал, что ответить.
     - Как член совета  офицеров  этой экспедиции, я по  рангу  старше  всех
офицеров  воздушно-космических  сил,  за  исключением  полковника  Атвила  с
"Гончего",  который  также  является  членом  совета.  Вы  намерены нарушить
субординацию?
     Капитан Брэндон вновь энергично задвигала языком. Она колебалась.
     - Говорите, если хотите. Пропустите его, мистер Джонс.
     - Благодарю вас, капитан, - сказал Элсон е лукавой усмешкой.
     Брэндон  что-то проворчала  в ответ,  однако  Элсон  заметил,  что  она
отвлеклась  от  контроля  за  расстыковкой.  Ей пришлось вернуться  к  своим
обязанностям.
     - Полковник Атвил, с вами говорит майор Элсон Рысь  с борта "Молота". Я
так  понял, что  вы отдали  приказ расстыковаться и занять позицию прикрытия
"Меча Ориона".
     - Я занят, Элсон, - коротко и сухо отвечал Атвил.
     -  Я  в  курсе.  Могу  напомнить  вам,  что  полковник  Маккензи  Вульф
специально  распорядился  насчет  того, что  его корабль будет единственным,
который оторвется от "Гончего" до достижения места запрятанных кораблей.
     - Тогда мы еще не знали о существовании неопознанных объектов.
     - Это  был особый  приказ. В  связи  с  чем хочу заметить,  что никаких
проявлений  непосредственной  угрозы   нет,  чтобы   нарушать  установленный
порядок.
     Вздох Атвила прошелестел,  вплетаясь  в шум эфира  на  линии  командной
связи.
     - Этот неопознанный объект может...
     - А может, и нет, - резко ответил Элсон.
     - Я не хотел бы в данном случае рисковать.
     - Что вы в точности  и  станете делать со своей карьерой, если нарушите
приказ. Даже полковник  Джеймс  Вульф соблюдает общепринятую  дисциплину.  -
Элсон тихо порадовался тому, что Атвил явно не может ничего ответить на этот
выпад. Что ж, самое время делать следующий шаг. - "Меч Ориона" обогнул парус
только что, верно?
     - Десять минут назад.
     - Стало быть, еще двадцать минут у него уйдет на достижение орбиты, где
расположен тайник. Этого времени более чем достаточно, чтобы выйти на  связь
с полковником Вульфом и предоставить ему принимать решения самому.
     Не меньше четырех секунд Атвил размышлял и наконец ответил.
     - Что ж, очень хорошо. - И затем добавил: - Капитан Брэндон, сохраняйте
готовность на отстыковку.
     - Ут, - подтвердила Брэндон.
     - Для стратегии звучит многообещающе, сэр, - заметил Элсон.
     Повернувшись к экрану, Элсон осмотрел панораму,  почти  не изменившуюся
за истекшие пять из десяти минут. Он бросил  взгляд на орбитальный монитор и
улыбнулся.   Хотя   едва   ли   его   можно   было  назвать  специалистом  в
воздушно-космической тактике, он знал толк
     в прикрытии,  равно как имел представление о необходимости пользоваться
всяческими уловками,  когда имеешь  дело с противником,  превосходящим  тебя
силами.  А  противник  наверняка  меж тем поджидает - если там действительно
находился противник.
     Едва  "Меч Ориона"  успел пересечь тень паруса Т-ко-рабля, как из пояса
астероидных  осколков  сверкнули  лучи  лазеров.  Бесшумные  вспышки  света,
подобно цветам,  взошли на борту "Меча Ориона". По командной линии прохрипел
искаженный голос:
     -  Остерегитесь, выскочки. Корабли  наши. Попробуйте только сунуться  -
будет еще хуже.
     - Это  корабль Волчьих Драгун! Говорит "Меч Ориона", - прозвучал  ответ
Маккензи  Вульфа.  -  Вы  покушаетесь   на  собственность  Драгун.  Если  вы
немедленно не уйдете отсюда, мы будем рассматривать вас как грабителей.
     -  С-сучье  племя!  -   донесся  ответ  по  командной  линии.  И  более
внушительным ответом неопознанного объекта стали новые вспышки огня.
     Элсон  заговорил, как только лучи лазеров  вновь ударили в корпус "Меча
Ориона".
     -  Капитан   Брэндон,  "Меч  Ориона"  под  обстрелом.   Приказываю  вам
немедленно  вывести "Молот"  из дока и направить  его по вектору  скорейшего
достижения неопознанного объекта.
     Приказ Атвила, гласивший  то  же самое, поступил  полминуты  спустя - к
этому времени Элсон уже отдал элементалам распоряжение надеть бронекостюмы.
     Эдельштейн ухмыльнулся.
     - Собираетесь спасать задницу этого щенка?
     -  Мы  выполняем  свой  долг.  Вернуть   спрятанную  технику  -  задача
первостепенной важности. Если  для  этого  придется  пожертвовать  гордостью
Маккензи Вульфа, значит, так тому и быть. Он может потерять много больше.
     Эдельштейн кивнул, и улыбка его стала еще шире.
     - Вот будет позор, если он попадет в плен?
     - Обещаю не  плакать по этому поводу. - Элсон дернул плечами, сбрасывая
с себя последние сомнения по поводу того, стоит ли раздражать Маккензи и чем
все это закончится. Сейчас главное -  это сражение, которое надо выиграть. -
Направьте первый расчет в челночный отсек. Остальные - к бортовым станциям.
     - Ут, майор Элсон.
     Когда Эдельштейн устремился к лифту, Элсон крикнул ему вслед:
     -  Команда  челнока  атакует  неопознанный  корабль.  Группы  на  борту
обеспечивают защиту от враждебных кораблей противника. Укомплектуйте  расчет
по своему усмотрению. Если Маккензи Вульф будет придерживаться своего плана,
ему может понадобиться помощь.  Возможно, кому-то из грабителей уже  удалось
проникнуть   на   законсервированные   корабли  и   нас   еще   подстерегают
неожиданности.
     - Ут, - подтвердил Эдельштейн, уже заходя в лифт.
     - Я поведу первый расчет.
     Эдельштейн отсалютовал, и двери лифта  сдвинулись. Элсон обвел взглядом
капитанский мостик. Он восхитился тем, как  оперативно каждый из космонавтов
экипажа приступил к выполнению своей задачи,  и еще раз  порадовался за свою
команду: она вполне устраивала его.
     Нет, не  вполне.  Отстыковка "Молота" застигла его  врасплох. И хотя он
устоял на  ногах, этому подвигу не  хватило  изящества  того  первого  раза.
Правда, теперь на  него никто не  обратил внимания, что было даже к лучшему.
Настоящий командир должен постоянно утверждать свой авторитет.
     Нарочито спокойно  он  подошел к лифту и вызвал  кабину. Оставалось еще
более чем достаточно времени, чтобы облачиться в боевую броню.

     <b>XVII</b>

     - Эй, Хоми! Ты здесь?
     Японец  оторвал  взгляд от  книги, которую  читал.  Один глаз  его  был
прикрыт  черной  нашлепкой,  другой поблескивал в слабом  свете  казарменной
лампочки.
     - Могол, называй меня Хомитсу или не разговаривай со мной.
     Могол чуть отступил, воздев руки в умиротворяющем жесте.
     -   Не   горячись,   дружище.    Можно    ведь   вести   себя   немного
пообходительнее...
     - Телохранители  Координатора -  воины, а не придворные.  Телохранитель
выбирается из воинов Ицанаги за мастерство, а не за обходительность.
     -  Пусть  ты прав  лишь  отчасти, - заметил Могол,  -  но оставим  этот
вопрос.  Слушай,  хочешь  поучаствовать в  нашем  казарменном пари,  сколько
времени  осталось до того, как Волк  отклонит вызов Такаси? В восьмой неделе
еще остаются открытые участки. Первоклассная территория.
     - Я предпочитаю не играть. - Японец закрыл книгу и встал, обернувшись к
Моголу  спиной  и  пряча томик  в солдатский  сундучок.  Справившись с  этой
задачей, он  выпрямился  и обернулся.  К счастью, Могол уже удалился к своим
приятелям. Сняв китель с крючка  перед  кроватью, Хомитсу  набросил  его  на
плечи и направился к выходу. Ему надо было немного проветриться.
     Старые   самураи   свято  верили,  что  Джеймс  Вульф  отклонит   вызов
Координатора.  Ведь в конце концов командир  Драгун  - всего лишь бесчестный
наемник.  Разве  можно всерьез ожидать, что  наемный мерзавец  знает  толк в
чести?
     Хомитсу  было совершенно неинтересно заключать пари на то, когда придет
ответ Волка. Имея кое-какой опыт  общения с Джеймсом Вульфом, он был уверен,
что солдаты заблуждаются в отношении  командира  Волчьих  Драгун. И  если он
все-таки решился  бы заключать пари, то все поставил  бы на  принятие вызова
Волком. Тогда,  конечно, с ним будут играть на  удвоение ставок,  и красивое
убийство  обернется вдобавок  пополнением  сокращающихся  ресурсов  кубышки,
которые он  так долго  пытался  увеличить. Однако заключение  пари  в пользу
Волка могло привлечь к  нему внимание, а в  этом  он сейчас нуждался  меньше
всего. Да и деньги все равно скоро не будут иметь значения.
     Очень скоро.  Если он  прав насчет Волка.  Он задержался  на  мгновение
перед  зданием  склада,  чтобы удостовериться,  что  за  ним  не  наблюдают.
Убедившись, что все в  порядке,  он вошел. Здесь было  темно, даже  для  его
привыкших к  сумеркам  глаз.  Хомитсу нашел тайник по  памяти и открыл  его.
Пошарив по стене, включил маломощную тусклую лампочку и сел за работу. Света
едва  хватало, зато он незаметен с  улицы. Звуки тоже были едва слышны - они
не привлекут внимания случайного прохожего.
     Спустя  некоторое  время  Хомитсу взвесил  клинок  в  ладони. Добротный
клинок, гармоничный по всем своим пропорциям. Это был не обычный самурайский
меч. Уникальный меч. Другого такого не найдешь. Выставив клинок перед собой,
Хомитсу  поднял  руку.  Разжав ладонь, он  выпустил  спрятанное там перо.  В
неподвижном  воздухе  перо  медленно  поплыло  вниз,  едва  ли  на мгновение
задержавшись  на металле, разрезав его на две части. Однажды Хомитсу даже не
сдержал  улыбки,  ощутив,  какое   неземное   наслаждение  кроется  в   этом
сотворенном им клинке. Но сегодня выражение его лица осталось суровым.
     Меч был орудием.
     Как и он - был орудием.
     Холодным и безжалостным.

     <b>XVIII</b>

     Подключенный к  командной  сети  на  борту шаттла челнока,  бронекостюм
Элсона своевременно оповещал его обо всем, что творилось на  сенсорном входе
с моста. Вектор "Молота" позволял  получать  информацию, недоступную  прочим
кораблям Драгун. Скрытый  планетоидом  Т-корабль,  согласно данным, оказался
разведчиком. По всей видимости, это был транспортный корабль грабителей, чей
шаттл открыл огонь  по "Мечу  Ориона". "Как  только "Молот" двинулся к  ним,
неопознанный   Т-корабль  моментально   исчез,  умчавшись  на  сверхзвуковой
скорости  к другой звездной  системе.  Они оставили  свой шаттл  на  милость
Волчьих Драгун.
     Элсона  поразило  вероломство  сфероидов. Конечно, если этот  Т-корабль
находился в  столь же потрепанном состоянии, как и шаттл, притаившийся среди
законсервированной техники Драгун, бегство в таком случае  было единственным
верным шансом уцелеть. Неблагородно, конечно, но  разумно. Интересно, горячо
ли приветствовали решение своих товарищей оставшиеся на борту шаттла люди?
     "Меч Ориона" между тем продолжал свою игру в кошки-мышки с разбойничьим
кораблем,  каждым своим  виражом выводя бандитов на путь "Молота". Грабитель
не собирался испытывать судьбу со вторым шаттлом Драгун,  однако  и сам "Меч
Ориона" не произвел ни одного мало-мальски сносного выстрела. Впрочем, скоро
это уже не будет иметь никакого значения.
     - Идем на сброс, - деловито отчеканила капитан Брэндон.
     - Ведите только  заградительный огонь,  капитан, - точно таким же тоном
откликнулся Элсон. - Я хочу оставить эту посудину нетронутой.
     - Эта развалина едва  ли выдержит непрямое  попадание, так  что  трудно
гарантировать.
     - Тогда не трогайте ее вообще.
     - Единство!  Ваш челнок  может пробить ее скорлупу насквозь, не получив
при этом никаких повреждений. Не стоит рисковать бойцами.
     - Приму к сведению.  - Элсон отключил канал связи с шаттлом  и пробежал
глазами по контрольной панели бронекостюма. Сработал сигнал  предупреждения.
- Красный есть!
     - Бойцы стянулись, - доложила Клер, его расчет номер два. Элсон  окинул
взором свое снаряжение:  вроде все в  порядке. Что ж,  либо Брэндон выполнит
его приказ, либо нет. Скоро ему будет не до размышлений.  Застыв взглядом на
темном экране табло, он пробормотал:
     - Что ж, подождем.
     Табло  вспыхнуло,  и  одновременно с этим  в головном  шлеме с  треском
взорвался эфир.
     - Мы получили зеленый, - докладывал пилот.
     - Пуск, - распорядился Элсон.
     Легкое   раздражение,   вызванное   оповещением,  в  котором  не   было
необходимости,  исчезло,  вытесненное  более насущным  беспокойством,  когда
корабль  накренился  и Элсона вместе со снаряжением отшвырнуло назад.  После
мягкого  рывка,  вызванного  постоянным ускорением  шаттла,  форсаж  челнока
внезапно показался безжалостным и неумолимым врагом,  с  которым он  тут  же
вступил  в  сражение,  восстав  против него  всеми  своими  силами.  Тщетно,
конечно, но Элсон  успокоил себя мыслью о том, что скоро встретится  лицом к
лицу с настоящим врагом. И не с одним, по-видимому.
     Выстрелили компенсирующие дюзы, вкручивая реактивный носитель в штопор.
Этот маневр одновременно отделил челнок от шаттла и сделал его более трудной
мишенью. Рывок в сочетании  со штопором и  перегрузкой  вызвал  у пассажиров
приступ  тошноты  с головокружением. На  костюме  четвертого расчета Хармона
вспыхнул  красный  свет,  сигнализируя  о  его  неготовности.  Он   не  смог
контролировать  свой желудок  и,  замарав  костюм изнутри,  засорил  систему
рециркуляции.  Компьютер  заблокировал  ускоритель  его  бронекостюма:  боец
Хармон не сможет принять участие в схватке на борту корабля противника.
     Сбитым с  толку заградительным  огнем "Молота" стрелкам грабителей явно
не хватало проворства. Челнок прошел их беспорядочный огонь, не получив даже
слабых  повреждений.  Может  быть,  пилот, надо  отдать ему  должное, хоть и
болтливым  оказался,  подготовился  неплохо.  Последним  энергичным  виражом
молодчага  космонавт  увел  свой  носитель  от  огня  неприятеля.  Достигнув
безопасной зоны, уже  недоступной оружию вражеского  шаттла,  пилот  челнока
расточительно  распалил  реактор,  выравнивая  скорость,  прежде  чем  пилот
грабителей успел отвести шаттл в сторону.
     Выстрелили  абордажные   захваты,  челнок  при  этом  содрогнулся  всем
корпусом.  Как  только пилот  сообщил об успешном выполнении задачи,  второй
расчет Элсона  запросил вектор  к ближайшему воздушному шлюзу шаттла. Металл
отозвался  стоном,  все  же  мастерство  пилота  по  выравниванию  скоростей
оказалось не совсем совершенным, но  вполне удовлетворительным:  направление
соблюдалось. Как  только шлюз шаттла открылся, элементалы  высыпали наружу в
своих бронекостюмах, выплывая из кабины челнока в космическое пространство.
     Время,  необходимое для  прыжка с  шаттла,  было  сведено до  минимума.
Карабкаясь по корпусу, Элсон вел своих бойцов прямо к люку. Он уже возился с
замком, считая удары,  которые  издавал корпус корабля, когда на него падали
остальные бойцы расчета. После третьего удара Элсон выждал  еще  полсекунды,
пока не вспомнил,  что  боец  под  номером  четыре незапланированно выбыл из
экспедиции.
     Отверстие шлюза оказалось как  раз достаточным, чтобы сквозь него можно
было пролезть одному человеку в бронекостюме, так что Элсон стал карабкаться
туда первым. Он мог запросто вышибить внутреннюю переборку, но это поставило
бы  под  угрозу  атмосферную целостность  внутри шаттла, соблюдение  которой
входило  в  их тактические  планы.  Люк  за его спиной  задвинулся, и  Элсон
оказался внутри корабля.
     Атмосферные датчики  бронекостюма  посылали  данные на дисплей, который
тут  же  запестрел  мелькающими  цифрами.  Кислород  уже  зашипел   в  узком
пространстве  вокруг него. Если остальные поторопятся, проблем не возникнет.
Если же нет, ему придется вступить в сражение первым.
     Элсон  просунул  правый  рукав  бронекостюма  сквозь  щель,  как  вдруг
внутренняя переборка  сама стала отодвигаться. Пулемет, вмонтированный в его
рукав,  предупреждающе прокрутил барабан стволов. Но это оказалось излишним.
Ни  одной  достойной  цели  там, за  поднявшимся люком,  не  оказалось: этот
сектор, ведущий в главный отсек, был необитаем.
     Элсон  шагнул за люк  и  замкнул магниты  подошвы на  полу, после  чего
задраил отсек.
     Разомкнув  магниты,  он  оттолкнулся,  устремляясь  по   направлению  к
главному  отсеку. В самом конце полета Элсон снова привел систему магнитов в
действие, обретая устойчивость.
     Казалось, здесь давным-давно царили пустота и безлюдье. Получалось так,
что экипаж корабля еще не отреагировал на его вторжение.
     Индикаторы  контроля на пульте  управления объявляли состояние тревоги,
предупреждая о разгерметизации отсека и  всемерно поощряя  команду на поиски
нежданных  гостей.  Значит,  оборудование у них  работало.  Изнутри  корабль
выглядел еще  более  изношенным  и  потрепанным, чем  снаружи, и атмосферные
датчики  на  бронекостюме   немедленно   сообщили  о   высокой  концентрации
отработанных газов в воздухе.
     Первый  член команды прибыл, вплывая в отсек как раз в  то время, когда
второй  боец расчета  Элсона  пробирался  через  люк.  Элсон  даже  не  стал
поднимать стволы. Элементал  просто оглушил незнакомца. Тот так  и покатился
кубарем, застигнутый врасплох внезапным мощным ударом. Элсон протянул к нему
клешню-манипулятор. Мертвый  или  просто оглушенный, противник  не издал  ни
звука, когда три зубца клешни вонзились  в его плоть, но само тело произвело
довольно-таки громкий шлепок, ударившись о дальнюю стену отсека.
     Огонь  откуда-то  со  стороны  ударил в Клер в то время, когда  она уже
собиралась присоединиться  к своему командиру. Пули бессильно прошлись по ее
боевой  броне  и  растерянно  застонали  в рикошете.  Стоило  Клер выпустить
короткую  очередь  из  своего  пулемета,  как  всякая  пальба  прекратилась.
Примкнув к Элсону уже у самого входа в главный отсек, она подождала вместе с
командиром, пока не подоспел третий элементал.
     Захват корабля происходил при разгерметизации со значительными потерями
воздуха, и поэтому сопротивление грабителей было минимальным. Через двадцать
минут  Элсон  оказался  на  капитанском  мостике и  оттуда сообщил  на  борт
"Молота", что операция прошла успешно.
     Расслабившись, ни дать ни  взять - гигантская черепаха на задних лапах,
он в размышлении похлопывал  себя  по переднему бронещитку. Воздух здесь был
мерзок  до  последней   молекулы,  как  сообщали  датчики,  но   Элсону  уже
приходилось  бывать  и  в худшей обстановке. Не особенно приятно,  но  и  не
опасно.  Наклонившись над  капитанским  креслом, он  прислушался к  болтовне
между подразделениями  Драгун. Маккензи высадился  на "Александре" в составе
группы захвата, тут же встретив сопротивление со стороны грабителей. "Молот"
завершал маневрирование, отправляя последние расчеты элементалов в сражение,
развернувшееся на борту "Александра". К  счастью,  захватчики не  привели  в
действие орудийный арсенал "Александра".
     После  того  как элементалы  были  отправлены, Элсону оставалось только
ждать. Бойцы Эдельштейна успешно действовали  против грабителей, у которых и
брони-то  никакой  не  было.  Если эти негодяи успели проникнуть и на другие
корабли,  все  могло  сложиться намного  хуже.  Кораблей здесь  было слишком
много,  чтобы  их  можно было  захватить одним десантом  элементалов, а  для
операций подобного рода самое главное - скорость.
     Клер вышла  на связь, докладывая, что сопротивление  со стороны команды
захваченного  шаттла  прекращено  полностью.  Одного взгляда, брошенного  на
экран  главного  компьютера корабля,  было  достаточно,  чтобы  убедиться  в
численности экипажа. Теперь  эта ветхая скорлупка целиком принадлежала  ему.
Та часть работы, что приходилась на долю Элсона, была проделана буквально за
минуту.
     Элсон присоединил свой командный  модуль  к  пульту управления корабля,
что позволило ему выйти на оперативный канал "Александра". Маккензи вел свою
группу  против  захватчиков. Ничего  удивительного,  что  они  уже запросили
поддержку  элементалов. Воины  Макхензи не  были  ни тренированы толком,  ни
снаряжены  как  следует  для  ближнего  боя, а  невесомость  только  снижала
эффективность  их действий. Помощь  им  понадобится.  И  еще  какая  помощь.
Эдельштейн задействовал  для  операции по  захвату "Александра" целый взвод.
Видеоданные,  транслируемые  с  "Молота",  показали,  что  все  челноки  уже
возвращаются, выполнив задания.
     Связавшись с  Элсоном через  "Молот",  Эдельштейн доложил о  неожиданно
сильном сопротивлении со стороны захватчиков.

     <b>XIX</b>

     К тому времени, когда  полковник Вульф объявил наконец о своем решении,
аргументы в пользу той или иной версии совершенно иссякли,  по крайней мере,
те, которые ему довелось услышать на "совещаниях.
     Я  подумывал  о  том, чтобы  передать  полковнику  доходившие  до  меня
разговоры, но в суете надвигающейся разлуки брюзжание казалось уже не  столь
важным.
     Лидия забежала к нам в Зал Волка. Она находиласьв отлучке по контракту,
и  я  не видел ее несколько  недель. В тот последний раз  мы провели ночь  в
объятиях,утешая  друг  друга  после утраты Карсона. В жизни наемника  всегда
есть  место  риску, и  потери друзей -  дело, неизбежное для всякого  воина.
Карсон  был  первымиз  нашей  сиб-группы, погибшим  в бою. Эта ночь  даламне
возможность увидеть Лидию - раньше такую недостижимую - совсем в ином свете.
Сначала я обрадовался ее приходу в штаб, но первые же  слова Лидии увели мои
чувства в несколько иное направление.
     - Это правда - насчет Волка?
     Я  нахмурился.  Мои сибы  частенько  пытались выжать  из меня сведения,
усматривая во мне  нечто вроде  штабного вороньего радио, но еще ни один  из
них не заявлялся ко мне с подобной целью во время дежурства.
     Беспокойства  подобного  рода  обычно приносили  другие люди,  никакого
отношения к моим сибам не имевшие.
     -  Я на службе.  - Мне  удалось сохранить свой голос достаточно сухим и
твердым, а взгляд - прикованным к экрану.
     По она не  позволила  мне сконцентрироваться  на  работе. Лидия  руками
повернула мою голову от дисплея и заглянула в глаза.
     - Брайен, это действительно очень важно.
     - Точно так же и моя служба, - сказал я, отодвигая ее руки.
     Досадливо закатив глаза, она вздохнула.
     -  Только ответь  на мой вопрос  и  можешь тут же возвращаться к  своей
службе.
     Вообще-то  она  была  права.  Подумав о  том, что  с  нее действительно
станется и Лидия вполне может оставаться рядом  со  мной до тех пор, пока не
добьется своего, я промямлил:
     - Это правда.
     После моих  слов лицо ее потемнело. Она снова вздохнула,  но уже совсем
по-другому:
     - Поединок Чести. Прямо как из Предания.
     Не  совсем, кстати. Рассказы  о  чести, собранные в  таком количестве в
полуисторическом, полуэпическом Предании, был и достаточно  бесхитростными и
даже простоватыми. В жизни все  происходило иначе,  особенно после того, как
Волчьи Драгуны стали  заниматься торговлей.  Но Лидии вряд  ли известны  все
тонкости  ситуации, она уже столько  времени находилась в  отлучке - на поле
боя. "Нет заботы выше, чем забота быть образцовым солдатом", - сказала она в
ту ночь, когда мы оплакивали Карсона.
     - Естественно, Волк победит, - уверенно сказала она.
     - Такаси Курита считается одним из величайших воинов Внутренней Сферы.
     - Теперь он только старик, - пожав плечами, сказала Лидия.
     - Точно так же, как  и Джеймс Вульф, -  заметил я. Она рассмеялась,  не
придав моим словам особого значения.
     - Но  ведь он Волк. А ты,  наверное,  будешь в этот момент рядом с ним?
Какая  честь! Хотела бы я быть там и своими глазами увидеть, как Волк сразит
старого Змея.
     Хотел бы я разделить  ее уверенность. Лидия жила в  каком-то совершенно
детском мире, окруженная мечтами о славе и чести, мечтами, в которых великий
и  доблестный  герой  всегда  побеждает Злодея  и  правда вечно торжествует.
Когда-то и я жил в мире  тех же самых грез. А  когда вырос, то во многом  из
того, что казалось мне бесспорным, стал сомневаться. И оттого, что  я сейчас
ясно читал свои былые наивные мечтания в глазах Лидии, мне  стало  как-то не
по себе.
     - Ты ведь скоро сменяешься? Дежурство кончается? Я кивнул.
     - Я свободна на  тридцать шесть дней вперед, - сказала она с улыбкой. -
Может, сегодня ночью мы...
     Она  лукаво оставила  это приглашение повисшим в воздухе. Я  выдавил из
себя улыбку сожаления и пробормотал:
     - У меня куча работы.
     Похлопав ладонью по моей руке, она сказала:
     - Верный Брайен,  добросовестный наш  Брайен. Служба...  служба. -  Она
собралась было  уходить,  как вдруг  обернулась:  -  Джеймс тоже в городе, -
обронила  она.  - Найдешь время - приходи  взглянуть на нас. Сиб ведь всегда
отыщет время для сиба, воут?
     Я  согласно кивнул, хотя в глубине души  в этом сомневался. Наверняка я
уже потерял своих  сибов; мы  так  редко  виделись с того времени,  как меня
прикрепили  к  штабу полковника. Все уже  настолько изменилось.  При  каждой
новой встрече мои товарищи по сиб-группе казались мне все более... я даже не
знаю какими. Но другими.  Может быть, менее информированными. Интересно, это
положение  штабного офицера так изменило меня или же оно только открыло  мне
глаза  на все остальное? Растеряв своих сибов и других однолеток, я вместе с
тем  и  обрел  кое-что: пришел  к пониманию, что ограниченный взгляд  на мир
изнутри дружеского круга - далеко  не единственно  возможный. Джеймс  заявил
бы, что меня испортили, попутно обвинив во всем сфероидов.
     Выбросив эти мысли из  головы, я попытался сконцентрировать внимание на
донесении,  которое  писал  до  начала  этого  разговора.  Однако  слова  не
приходили.
     Скоро  мне  снова придется покинуть Фортецию, но в этот  раз все  будет
совсем по-другому. И  это не только потому, что я еще  ни разу  не бывал'-на
территории Империи Драконис. Это не экспедиция  на место боевых действий, не
инспекционный тур и не  выездной банкет по коммерческим связям. Мы  отвечали
на вызов кровного  врага.  И если правда была на стороне полковника Кармоди,
мы шли прямиком в ловушку.
     Хотя по Волку нельзя было сказать, что он  так запросто идет в ловушку.
Или  его это не  волновало.  Он  отказался взять  на борт  "Атамана" ударный
отряд.  Корабль был укомплектован всего  одним  звеном  боевых  роботов: его
"Стрелец", мой "Локи", отремонтированный "Победитель" Ганса  Ворделя и новый
"Ландскнехт", доставшийся Франшетт. Мы брали с собой  основной костяк штаба,
главным образом экспертов  по вопросам Дома Куриты,  на чем настоял Стэнфорд
Блейк, но не были  толком экипированы для сражения. Лютеция, столица Империи
Драконис, охранялась по меньшей мере пятью полками боевых роботов. Если дело
дойдет до боя, нас просто сотрут в порошок.
     Я со своей стороны не мог оказать никакого  влияния  на события и ломал
голову над тем, собирается ли Волк вообще возвращаться на Фортецию.
     Два дня спустя мои опасения только возросли, когда я заметил проявление
трогательных отношений между Болком и членами его семьи. Они все до  единого
пришли провожать  нас. Даже Алпин показался на свет, хотя сшивался все время
с компанией связанных, с  которыми  он  находился в приятельских отношениях.
Джеймс и  Лидия тоже  пришли, и я  убедился в том, что действительно не могу
составить им  компанию,  как  и предполагал. Трудность организации  проводов
состояла в  том, что мы не  разыгрывали ее на  публике. Настоящие прощальные
слова были уже сказаны накануне вечером.
     Я  с  завистью  наблюдал  за  кровной  семьей  Джеймса  Вульфа.  Что-то
объединяло их  больше, чем любую семью сиб-группы.  Между тем и сам я так  и
рыскал глазами в толпе провожающих, отыскивая лицо,  которого, вероятно, там
просто не могло быть. Клановцы из связанных высмеяли бы меня сейчас, но моим
глазам  нужен был именно один, конкретный  и  неповторимый воин,  невысокого
роста, с волосами цвета вороньего крыла. Воин по имени Мэв.
     Интересно,  сколько  раз  приходилось  самому  Волку  испытывать   боль
разлуки?
     Я  смотрел,  как этот  невысокий человек, этот старый, испытанный вождь
Волчьих  Драгун прикоснулся  к жене последним поцелуем и  стал взбираться по
трапу. Да, он был стар, может, даже старше всех ныне живущих Драгун, и пусть
седина уже  спалила его черную бороду, годы не согнули  его гордой стати. Он
видел многое и многое сделал. Вольнорожденный, он завоевал свой путь в касте
воинов   Клана   Волка   и  получил  больше,   чем   когда-либо   доверялось
вольнорожденному воину. Годами позже он  оставался в твердой  вере, что путь
кланов  ошибочен,  а  может  быть,  и  порочен. Он  был  человеком  твердых,
несгибаемых  убеждений.  Теперь он  держал путь  к  месту своего поединка  с
Координатором Империи Драконис. Когда-нибудь это еще  будет воспето  в новом
стихе Предания  Волчьих Драгун  и станет очередной  частью легенды о Джеймсе
Вульфе, Волке.
     На звук  сигнала, донесшегося с борта  корабля,  я  заспешил  вверх  по
трапу.

     <b>XX</b>

     Эдельштейн распорядился:
     - Перестрелка на два уровня вниз. Расчеты  второй и  пятый контролируют
лифт. Третий расчет - в машинный отсек. Четвертый - со мной.
     Как  только  расчеты   развернулись,  направление  Эл-соку   подсказала
оперативная  болтовня  элементалов.  Изредка  в   их   разговоры  вмешивался
отдаленный шум боя,но в целом  Элсон был доволен. Его элементалы как следует
подготовились  к  тому,  чтобы  очистить  "Александр".  По  отголоскам  боя,
временами   перекрывавшимсвязь,   Элсон   рассудил,   что   бойцы   проявили
сдержанность и  используют минимум силы. Это  не вызовет особых  разрушений,
несмотря на то, что они пришли с опозданием.
     Но  что-то  из  услышанного  зацепило  его,  и  Элсон  вдруг  вспомнил:
Эдельштейн  разбросал свою команду  шире,  чем этого требовала необходимость
или предусмотрительность. Группа захвата с "Меча Ориона" и небольшая команда
во главе  с  Маккензи  Вульфом постепенно  уходили  все  дальше  от  центра,
отдаляясь  вместе  с  тем от элементалов  с  "Молота". Элсон  вообще-то  был
лучшего мнения об Эдельштейне как о командире.
     Возвратившись к своему челноку, он созвал расчет. В полной готовности и
боевой броне боец Хэнсон приветствовал его на борту. Элсон отправил  Хэнсона
дежурить на капитанский мостик.  Просмотрев данные  на экранах, Элсон бросил
пилоту:
     - Подсчитайте время до "Александра". Прямым курсом.
     - Подсчитать - это минута.
     -  В  таком случае  -  старт.  -  Элсон оглянулся  в поисках  стартовых
стропил. - Вы сможете подсчитать время в пути.
     Он  не обратил внимания на недовольное бормотание пилота. Элсон был уже
готов к полету. Пилот отстрелил захваты и скорректировал положение  челнока.
Главный  двигатель  выбросил  пламя,  и  челнок  пустился  в  свой  путь  по
направлению к "Александру".
     Уже  на подходе  к законсервированному кораблю оперативный  канал между
Эдельштейном и группой Эдельштейна и "Молотом"  взорвался треском разрядов и
грохотом стрелкового  оружия.  Элсон  все время подгонял  пилота,  чтобы тот
поторопился с посадкой. Пилот наконец внял  ему. Элсона  так и вытряхнуло из
стропил  и грохнуло прямиком  в переборку.  Бронекостюм спас  его только  от
повреждений  тела, но не чести. Сграбастав скобу возле люка, Элсон  пришел в
себя и сориентировался. Как только загорелся свет, сигнализирующий стыковку,
он просунул захват бронекостюма в углубление люка, открывал воздушный замок.
Панель прогнулась,  и  Элсон  проскользнул  в открывшийся  люк,  предоставив
остальным следовать за ним.
     Ему  доводилось  бывать  на  борту  кораблей  того  же  класса,  что  и
"Александр",  поэтому  у Элсона созрела неплохая идейка насчет того, где мог
сейчас находиться Эдельштейн. Одним рывком он перебросил  себя через верхнюю
палубу,  рикошетом  отскочил  от  противоположной   стенки   и   с   помощью
вспомогательной  скобы  рукояти  пронесся  на  нижние  уровни. Незнакомый  с
конструкцией корабля,  расчет  несколько  замешкался.  Он оставил  их далеко
позади.
     На  волне  Здельштейна царила полная  тишина.  Элсон  обнаружил  второй
расчет именно  в  том  месте, где и ожидал.  Здесь  произошла перестрелка, и
расчет  элементалов,  разумеется, одержал  верх.  Тела  вперемешку с  шарами
разбрызганной крови хаотично кружились перед глазами. Большая часть тел была
в униформе Драгун. Элементалы тем временем вытаскивали  трупы  грабителей из
коридорного  прохода  и  укладывали  покомпактнее. Эдельштейн склонился  над
очередным трупом,  и  только  тогда  капитан  элементалов выпрямился.  Элсон
разглядел безжизненное тело Маккензи Вульфа.
     - Что здесь произошло?
     Бронекостюм Эдельштейна, казалось, напрягся и выпрямился еще больше.
     - Эти мерзавцы заманили нас  в ловушку, сэр. Я  предупреждал полковника
Вульфа, что не следует разгоняться на этом участке,  но он настоял на своем.
Я  вызвался идти первым,  рассчитывая, что боевая броня,  по  крайней  мере,
защитит идущих сзади. Но эти гады тоже все рассчитали. Они  пропустили нас и
затем открыли огонь из засады. Мы выкосили их к чертовой матери, но было уже
поздно. Под перекрестным огнем погиб полковник  Вульф вместе со всеми своими
людьми.
     Эдельштейн  произнес  свою  речь  быстро и  без единой запинки,  словно
выученную заранее. Элсон при разговоре привык смотреть собеседнику в  глаза,
но Эдельштейн  сейчас упрятал их  в  бронекостюм, и  лицо его  скрывалось за
темным, П-образным  экраном обзора. Элсон скользнул  взглядом  по  коридору,
прикидывая  потери и  понесенный ущерб. Все  могло произойти в точности так,
как рассказывал Эдельштейн, а могло и иначе.
     Рыси  не  испытывали добрых чувств к  Волкам,  все  равно -  верно- или
вольнорожденным. Элсон не станет горевать по Вульфу. Оплакивание совершается
после гибели истинных воинов. А Маккензи был всего-навсего истинным Драгуном
- изменником, отвернувшимся от наследия кланов. И в том, что  его застрелили
грабители,   Элсон   увидел   проявление   высшей,    поистине   космической
справедливости, показавшей, что одна попытка  получить то, на что не  имеешь
права, влечет за собой неминуемую смерть.
     Но если как следует поразмыслить  над фактом  гибели Маккензи, остается
масса невыясненных вещей. Элсону это событие казалось весьма примечательным.
     Возможно,  элементалы  проявили  верность  своему  командиру в  большей
степени, чем он  мог  от них  ожидать.  А ведь  кто-то всегда  может извлечь
выгоду из того, что принесло сражение.
     - "Молот", это Элсон. Медицинские бригады по прежним координатам.  - Он
переключился  на  другую  частоту: - "Гончий",  Элсон запрашивает полковника
Атвила.
     -  Атвил слушает. Что там происходит, майор Элсон? У нас был длительный
перерыв связи.
     -  Ничего  хорошего,  полковник. Думаю,  нам  придется  созывать  совет
офицеров. Полковник Вульф убит. Спустя некоторое время Атвил откликнулся:
     - Вас понял.
     И больше  ничего. Никаких распоряжений, приказов, просто - "вас понял".
Элсон разжал зубы. Кто-то должен взять контроль на себя.
     - Я  так думаю, что мы встретимся  на борту "Гончего" час  спустя после
того, как "Александр" будет проверен  до конца.  Думаю также, что  о потерях
пока сообщать не следует.
     - Вас понял.
     Элсон  отключил  связь.  Он был несколько раздражен этой неопределенной
реакцией  Атвила, зато весьма доволен  в  других  отношениях.  Наклевывались
неплохие шансы.  И  кое-что предстояло сделать еще до  встречи  на "Гончем",
если, конечно, он пожелает  воспользоваться тем, что само  идет в руки.  Тем
временем еще поджимали и другие дела.
     - Раненые есть?
     - Ни одного, - отрапортовал Эделыптейн.
     - Кроме ваших бойцов, в перестрелке больше никто не уцелел?
     - Так точно, сэр. Как он и ожидал.
     - Заканчивайте проверку корабля.
     - Есть, сэр. Мы вычистим все еще до того, как вы  примете командование,
сэр. - Эделыптейн увел своих людей.
     Осматривая  отсек,  Элсон  сознательно  искал следы,  которые могли  бы
свидетельствовать о  том, что  Маккензи  Вульф и  его  люди  расстреляны  не
грабителями.   Все,  что  открывалось   его  глазам,   подтверждало   версию
Эдельштейна.  Единственное, что  могло  навести  на подозрение,  -  то,  что
грабители   были  уничтожены  чрезмерно  агрессивно,  при  большом   расходе
боеприпасов, это  можно было вполне списать  на  ярость бойцов,  на глазах у
которых  только  что   застрелили  командира.  Припоминая  свой  разговор  с
Эдельштейном накануне десанта, Элсон заметил себе, что с этим человеком надо
быть  осторожнее.  Уж  очень  он  расторопный.  Такой  человек  может  стать
полезным, хотя и опасным, орудием, зато с преданными людьми, сознавал Элсон,
можно сделать многое.

     <b>XXI</b>

     Звезды  выглядывали  из  своих гнезд с  высокого  ночного неба Лютеции.
Только  они  да  призраки,  бродившие  по  улицам, могли заметить  появление
человека в черном одеянии. Он двигался  так  плавно,  что  удивил  бы сейчас
всякого, узнавшего в нем Тайцзо Хомитсу. Этот воин никогда не бегал. Он даже
ходил всегда чуть прихрамывая.
     Хомитсу  вступил  в тень складских помещений и вскоре вынырнул из  нее.
Черная скатка на его плече на вид ничем  не  пополнилась, и  только призраки
знали, что он уносит свое оружие, которое  так долго  прятал от постороннего
глаза.
     Сейчас, двигаясь быстрыми шагами, Хомитсу был встревожен. Он торопился.
Не  время  затевать  дело. Он,  по чести сказать, выбрал бы другое время, но
теперь  выбирать не приходилось, руку его подгоняла посторонняя сила. Джеймс
Вульф  прибыл на Лютецию. Предстояло дело, и многое  еще следовало для этого
подготовить.  В двух кварталах от казарм  он остановился.  Дыхание его  было
неровным, и это раздражало Хомитсу. Не время для плотских слабостей. Свернув
под прикрытие аллеи, он прислонился к стене,  чтобы как  следует отдышаться.
Спокойствие  приходило  медленно, но  все-таки приходило. При таком повороте
событий поспешность могла только  подвести, а он решил во что бы то ни стало
исполнить свой обет.
     Стараясь дышать ровнее, Хомитсу  отделился от стены.  Снова  готовый ко
всему, он  двинулся  вперед.  Он  был  один в  этой  ночи,  наедине со своим
молчанием.  Его  отлучка  прошла  незамеченной.  Видели  только  звезды  над
головой, но они никому не расскажут. И призраки немы.
     И кто может остановить человека, которому не страшна сама смерть?
     Призраки были знакомы Декхану  Фразеру, так часто они навещали его сны.
Только  посещения их  вносили еще  большую смуту. Хуже  всего, если это были
призраки Мизери, а в эту ночь лишь они приходили к Декхану.
     Он выскользнул из постели, с удивлением отметив,  что его  лихорадочный
бред  не разбудил на  этот  раз Дженнет.  Или  это  пробуждение было  только
продолжением  его  бреда? Он тихими  шагами прошел  через  спальню, чувствуя
босыми ступнями, как  холодны и тверды доски пола.  Отодвинув  ширму, Декхан
выглянул в пустой сад.
     Звезды  Лютеции мерцали  в предрассветном  небе, последний раз  салютуя
рассвету.  У  многих из  этих  звезд  есть собственные планеты. И  для миров
других систем каждая звезда была солнцем, своим сиянием создававшим и день и
жизнь, в то время как здесь каждая из них была не более чем слабым мерцанием
среди многочисленных светил ночи.
     Когда-то  и  самого Декхана позвала звезда,  поднявшаяся  среди Волчьих
Драгун, но кто теперь из Драгун, кроме призраков, еще помнит его?
     Вдалеке  виднелось  черное  пятно среди  огней  города  - императорский
дворец,  Такаси Курита, верно, спит там сейчас, ни о чем не ведая. Посланник
Иноши возвратился с ответом, гласившим, что Джеймс Вульф принимает  вызов, и
последние известия по всем каналам раструбили  об этом поздней ночью. Однако
Декхан  Фразер не  получил  никаких  предупреждений  ни  от  Теодора,  ни от
кого-либо другого из знакомых куритсу. Никаких предупреждений не поступало и
от  агентов  Драгун. Снова Джеймс Вульф  прибывает на Лютецию,  и снова  он,
Декхан, остается в неведении. Интересно, а знает ли о поединке Миси? И  если
знает, что он сейчас испытывает?
     Декхан  и  своего  поведения толком  предсказать  не  мог,  что уж  тут
говорить о друге, старом его друге, которого он не видел уже  столько долгих
лет?
     Если Миси действительно оставался его другом, а  не тем  из многих, что
видели  в нем просто исполнителя своих желаний.  Казалось, чуть ли не каждый
при нужде пользуется Декханом и немедленно забывает о нем, как только что-то
другое привлекает его  внимание.  Каждый, за исключением  разве что Дженнет.
Она оставалась верной ему, как и он ей. Она все еще спала,  не потревоженная
его сомнениями  и  раздражением.  Они  могли  лечь  на  нее  слишком  тяжким
бременем, а он не хотел этого.
     Он   еще  продолжал  смотреть  в  окно,  когда  Дженнет   проснулась  и
вскарабкалась ему на спину, заключая его в сонные, но крепкие объятия.
     - Рано встал, - бормотала она, целуя его в шею.
     - Хотел увидеть рассвет.
     Дженнет скользнула по телу мужа, обвила его рукой свою талию.
     - Прекрасный рассвет, - сказала она, опуская голову Декхану на плечо. -
Надо было разбудить и меня.
     -  Не хотел  тебя беспокоить. Ты спала так мирно.  - Он поцеловал  ее в
волосы. - Будут еще и другие рассветы.
     - Но сегодняшний уже не повторится. - Она прильнула к нему  еще теснее.
- Мы можем начать встречать его прямо сейчас.
     Он почувствовал, как ее рука  ласкает  его живот и спускается все ниже.
Тело его ответило раньше, чем рассудок, но, поцеловав ее, он уже целиком - и
телом и  рассудком - растворился в  ее любви. И на  это время весь остальной
мир потерял значение.

     <b>XXII</b>

     Конференц-зал "Гончего"  был  битком набит всеми  свободными  от  вахты
офицерами,  которым только удалось  туда втиснуться. Желающих выслушать, что
скажет  совет  офицеров,   было  более  чем  достаточно.  Правда,  следовало
предупредить  и  по  возможности даже  удержать  кое-кого  от  вступления  в
дискуссию,  но  Волчьи  Драгуны,  согласно  обычаям,  никогда  не  проводили
закрытых  заседаний.  Элсон видел,  как обеспокоило  присутствие посторонних
наблюдателей  некоторых офицеров из  старой  гвардии  Драгун, в  особенности
полковника  Атвила.  Нервозность  эта  еще  раз  убедила  Элсона в  том, что
приглашение младшего офицерского состава  на  собрание было  верно выбранной
стратегией.
     Элсон  отметил также,  что  на совете  присутствовали  его  элементалы,
плечами  и  головами изрядно возвышавшиеся  над  толпой. Он не приказывал им
явиться сюда,  однако  они пришли, осмотрительно рассредоточившись  по всему
пространству  конференц-зала. Вероятно, не было простой случайностью, что по
одному  эле-менталу возвышалось над  каждым  из  офицеров  совета. Вероятно,
подобная предусмотрительность была бы  нелишней и с  его стороны, но он  еще
раз порадовался, что подчиненные проявили инициативу.
     Удовлетворенно прослушивая  предварительные дебаты, Элсон  откинулся на
спинку кресла. Воздух нагрелся, и  система кондиционирования просто не могла
поглотить  такое  количество  тепла, которое  исходило  от множества  людей,
заполниащих  это  помещение.  Он  позволял  этому   жару  пропитывать  тело,
расслабляя  и  нежа плоть и  облегчая циркуляцию крови. Элсон остановил свой
взгляд  на  Атвиле,  в то  время как  остальные  члены  совета  были  заняты
обсуждением, и при этом продолжал спокойно и удовлетворенно улыбаться.
     Первым шагом стало  предложение  пополнить совет еще одним  офицером. И
тут  Джилсон вовремя выставил кандидатуру Эделыптейна. Этот  воин представил
ее  согласно  плану  Элсона.  Утверждение  кандидатуры Эдель-штейна  вызвало
одобрительный шум в толпе. Атвил занес в список еще  два имени, как вдруг из
толпы послышался голос Брэндон, потребовавшей поименного  голосования. Когда
это  прошло,  Эделыптейн  был утвержден окончательным  голосованием  четырех
членов совета против двух.
     Далее совет  переключился на другие текущие вопросы, главным из которых
был выбор  первого среди офицеров. Когда имя Элсона было предложено в первую
очередь, Атвил уже, казалось, был готов к бою. Затем после того, как капитан
Брэндон  подтвердила  и  обогатила  новыми   деталями  вдохновенный  рассказ
Джилсона  о  первых  минутах  встречи  с  грабителями, кто-то в  толпе  стал
скандировать имя Элсона. К нему стало постепенно присоединяться все больше и
больше присутствующих.
     В  общем  шуме Атвил  стал  призывать  к  порядку  и постепенно добился
своего,  но  решимость  полковника,  казалось,  растаяла  в  пылу  всеобщего
воодушевления.  Он стал  говорить  об экспедиционной цели миссии  и важности
обретения  ею  командира  опытного  и  знающего  толк в  тонкостях  подобных
межзвездных  экспедиций. Однако  доводы его  были ущербны,  и это плавало на
поверхности. Первый  командир  миссии, полковник Мак-кензи,  был  воином,  а
вовсе не пилотом. К  тому же в экспедиции был  только один командир кораблей
дальнего космоса - сам  Атвил.  Накал страстей  в зале несколько поубавился,
когда   Джессика  Седано,   капитан  шаттла  "Чехол",  встала  и  предложила
кандидатуру Атвила. Джилсон, получив кивок  от Элсона, поддержал ее и тут же
предложил  принять окончательное  решение.  За Атвила  проголосовали  только
летные командиры Седано и Шанкар. Элсон был назван первым офицером совета.
     Новость эта мигом облетела весь Т-корабль и прикрепленные к нему шаттлы
и   вскоре    была    доставлена   обрадованными    командирами   на    борт
законсервированных  кораблей.  Еще  до  того,  как  толпа  в  конференц-зале
рассосалась, в  помещение  вступил  командир  техов Ишора и,  проложив  себе
дорогу в  толпе, вышел на открытое  пространство вокруг стола членов совета.
Секунду  поколебавшись,  он,   казалось,  вспомнил,   что  произошла   смена
командования. Обратившись к Элсону, он произнес:
     - Послание от штаба Драгун, майор.
     - Полковник,  - поправил его  Эдельштейн.  Первый среди офицеров всегда
именовался полковником, пусть даже только из учтивости.
     - Прошу прощения, полковник Элсон, - пробормотал Ишора.
     - Ничего-ничего, все в порядке. - Элсон принял из его рук радиограмму и
поднес к глазам. Ему не было