виться псу. Когда пса втащили через черный ход, Кортни взглянул ему в глаза и сказал: "Приветствую тебя, дружище, рад познакомиться". Пес тут же подставил ему чесать брюхо. Кортни отказался от растворимого кофе, объяснил, что пьет только свежемолотый бразильский. Вторник, 15 июня. Кортни Элиот принес письмо из акцизного ведомства. У папы интересовались (в выражениях весьма нелюбезных, почему он не зарегистрировал для уплаты налогов открытое им дело по производству полок для специй. - Ну кто-то меня достал! - завопил, прочитав письмо, папа. Потом они с мамой начали считать, сколько себе за жизнь нажили врагов. Набралось двадцать семь человек, не включая родственников. Среда, 16 июня. Глиста Сушеная раз шесть прошла мимо нашего дома. Четверг, 17 июня. Только что обнаружил следующую записку на дне маминой хозяйственной сумки: ЗА ПРОТИВ может будет девочка утрата независимости прибавят пособия на семью Джордж не хочет месяцами выглядеть бочкой схватки (боль) Адриан - безусловно, ревность пес начнет взбрыкивать в мои 37 - не поздновато ли? (расширение вен) Пятница, 18 июня. За завтраком изображал восторги по поводу предстоящего появления малыша. Спросил маму, выбрала ли она уже имя. Мама ответила: - Да. Я назову ее Кристабель. Кристабель! Где это слыхано, чтоб кого-нибудь теперь так называли! Вот бедолага. Суббота, 19 июня. Ездили с Найджилом кататься на великах, горя желанием найти где-нибудь в окрестностях уголок пер- возданной природы, слиться с ней - и все такое. Черт-те сколько жали на педали, но все окрестные поля и леса огорожены колючей проволокой, а вокруг сплошные надписи "Посторонним вход воспрещен". Так что природу мы только издалека и видели. На обратном пути вели философскую дискуссию насчет войны. Найджил на ней прямо сдвинулся. Жаждет идти в армию. Жизнь там, говорит, первый сорт, а на гражданку вернется со специальностью. "Наемного убийцы", - подумал я, но вслух ничего не сказал. Большинство курсантов военных училищ, которых я знаю, забывают, что настоящим солдатам приходится убивать. Воскресенье, 27 июня. Не могу больше ломать эту комедию с воскресными посещениями церкви. Придется объявить бабушке, что я стал агностическим атеистом. Если бог есть, то он (или она) должен знать, что я лицемер. А если бога нет, то какая разница? Понедельник, 28 июня. Первая четверть Луны. Когда пришел из школы, позвонил Берт, прокашлял, что служба социального обеспечения установила ему телефон. Он уже звонил одной из своих дочек в Мельбурн (Австралия), а Квини звонила своему старшему сыну в Онтарио (Канада). Потом они набирали номера "пластинки по телефону" *, кулинарной справочной, бюро погоды и предвкушали теперь вечернюю сказку по телефону, на которую тоже есть номер. Я напомнил Берту, что за каждый звонок придется платить, но он только расхохотался своим хрипучим смехом: - Да я откину копыта раньше, чем мне успеют прислать счет. Как всегда, перед самым отдыхом разгорелся спор, куда ехать. Папа заявил: - Едем, пожалуй, в последний раз. Следующим-то летом будем с малышом. Мама жутко взбеленилась - ребенок, мол, ее свободе не помеха. Захочет, так следующим летом привяжет ребенка за спину и полезет хоть на Гиндукуш. Какой там на фиг Гиндукуш! Заставь ее пройтись пехом до автобусной остановки и то разноется. При наборе номера включается запись поп-музыки. Я предложил поехать в Озерный край *. Хочу посмотреть, не поможет ли жизнь на озерах моему поэтическому творчеству. * Живописный район гор и озер на северо-западе Англии, давший имя литературному содружеству поэтов-романтиков начала XIX века, живших там В число поэтов "озерной школы" входили У. Вордсворт, С. Колридж, Р. Саути. Папа предложил Скегнес. Мама предложила Грецию. Поскольку прийти к согласию оказалось невозможным, мы написали каждый свои предложения на обрывках старых магазинных чеков и побросали их в соусник. Но друг другу доверять мы не могли, и мама позвала тянуть жребий миссис Сингх. Пришли миссис Сингх и все маленькие сингхята и потопали на кухню. Миссис Сингх спросила: - Зачем такие сложности, миссис Моул? Неужели ваш муж не может решить, куда ехать? Мама объяснила, что в нашем доме мистер Моул не занимает руководящего положения. На лице миссис Сингх отразился ужас, но жребий она вытащила. "Скегнес". Вот невезуха! Миссис Сингх извинилась и ушла - ей пора было готовить мужу обед. Я заметил, как папа с мечтательной грустью глядел вслед на ее красивое сари и украшенные каменьями сандалии. Потом он тоскливо перевел взгляд на маму в комбинезоне и высоких сапогах. - Несчастная забитая баба, - сказала мама. - Да, - со вздохом ответил папа. Среда, 30 июня. Мама хочет переезжать. Хочет продать дом, в котором я прожил всю свою жизнь. Говорит, нам теперь понадобится больше места "для новорожденной". Что за чушь! Разве новорожденным много нужно? Они всего-то двадцать один дюйм длиной - Понедельник, 5 июля. Квини в больнице. Говорить не может. Вроде в сознании, но не владеет мышцами рта. Мама весь день у Берта - убирает и стряпает. Папа будет ежедневно заходить к нему по дороге с канала. Я обещал по утрам и вечерам выводить его страшилу Саблю. Вторник, 6 июля. Полнолуние. Приходила проведать Берта Кейти Бел, его куратор из социального обеспечения. Хочет временно поместить его в дом для престарелых. - Лучше прямо в могилу, чем в этот морг, - заявил Берт. Завтра Кейти Бел придет к нам. Берт ей соврал, что мы с родителями обеспечиваем ему круглосуточный уход. Она хочет проверить. Квини в больнице. Очень плоха. Среда, 7 июля. Странная тетка Кейти Бел. Манерой говорить (да и внешностью) чем-то смахивает на Рика Лемона из молодежного клуба. Ходит в джинсах и куртке, волосы сальные и длинные, расчесаны на пробор. Нос у нее длинный и острый (оттого, что все время лезет в чужие дела, как сказал папа). Сидела у нас в гостиной, одной рукой мяла сигарету, другой делала записи в блокноте. Говорит, Берт упрям и страдает легкой формой старческого слабоумия, ему, мол, нужен психиатр. Мама как взбеленится и как заорет: - Сиделка круглосуточная ему нужна и больше никто, ясно? Покраснев, Кейти Бел ответила: - На круглосуточный уход у нас нет денег. - Сколько стоит пребывание в доме для престарелых? - поинтересовался папа. - Двести фунтов в неделю, - ответила Кейти Бел. - Дайте мне две сотни в неделю, - завопил папа, - и я сам перееду к старому хрычу ухаживать за ним! - Я же не могу перераспределять фонды, мистер Моул, - ответила Кейти Бел. И, уходя, добавила: - Мне ведь система нравится не больше вашего. Я знаю, что она прогнила до вони, но я-то что могу? - Можете вымыть голову, милочка, - посоветовала мама. - Вам же лучше, если грязные волосы перестанут лезть в глаза. Суббота, 10 июля. Папа повез Берта навестить Квини, так что мне пришлось ехать в универсам на автобусе. Мама дала тридцать фунтов, велела купить еды на пять дней. Вспомнив последний урок по домоводству, где миссис Эплъярд учила готовить дешевые и максимально калорийные блюда, купил следующее: 2 фунта чечевицы, 1 фунт сушеного гороха, 3 фунта непросеянной муки, 1 пакет дрожжей, 1 фунт сахара, 2 пинты йогурта, 20 фунтов картофеля "Кинг Эдвард", 2 фунта риса, 1 фунт сушеных абрикос, 1 коробку сливочного сыра, 0,5 фунта маргарина "Крона", большой кочан капусты, 2 фунта бараньей грудинки, большую брюкву, 4 фунта пастернака, 2 фунта моркови, 2 фунта лука. Как дотащил все это до автобуса - сам не знаю. А от кондуктора помощи, что с козла молока. Даже ни единой картофелины с пола собрать не помог. Напишу в универсам жалобу на их гадские сумки для покупок. Неужели нельзя их сделать так, чтобы выдерживали хотя бы полмили? Мама даже не сказала спасибо, когда я вручил ей пятнадцать фунтов сдачи! Только и знает, что ныть: забыл, мол, купить зеленый горошек. А узнав, что я не купил белого хлеба, мама взъярилась вконец. Да у тебя же, говорю, есть теперь все необходимые ингредиенты, чтобы выпечь хлеб самой. - Поправочка, - ответила мама. - Это у тебя они есть. Весь вечер как проклятый месил тесто, потом распихивал по кастрюлям. В чем ошибся - ума не приложу. Ведь каждые пять минут открывал духовку проверить, а тесто так и не подошло. Воскресенье, 11 июля. Пандора говорит, не надо было открывать духовку. Папа от своей порции жаркого из бараньей грудинки отказался. Пошел в паб, налупился там картошкой и пирогом с мясом и луком, размороженным в микроволновой печи. Сам напрашивается на закупорку вен. Пятница, 16 июля. 17.30. Только что звонила Глиста Сушеная осведомиться, вернулся ли папа с работы. Папа, говорю, ежедневно по пути домой заскакивает к Берту Бакстеру. - Спасибо, я позвоню позже, - грустно ответила Глиста Сушеная. Не иначе как грядущее рождение ребенка заставило ее осознать всю легкомысленность своего поведения и раскаяться в нем. Сказал маме, что это кто-то ошибся номером: не волновать же беременную женщину. Суббота, 17 июля. Только что видел Глисту Сушеную под ручку с папой на дорожке у канала. Сознавая всю ухабистость этой дорожки, не могу все же не отметить, что Глиста, безусловно, обошлась бы и без посторонней помощи. С папиной стороны очень мило поддержать ее в трудную минуту, но ему следовало бы более осмотрительно относиться к общественному мнению. Увидь люди пожилого мужчину рука об руку с беременной женщиной, они наверняка заподозрят в нем будущего отца. Я прятался под старым мостом, пока они не скрылись из виду, а потом пошел к Пандоре. Понедельник, 26 июля. Утром Кортни Элиот принес дурные вести: письмо папе из управления трудовых ресурсов, в котором указывалось, что очистка берега канала "серьезно отстает от графика". Папа вспылил и все орал: -- Какого черта они хотят, если платят как рабам? -- Ты-то вряд ли работал как раб, - заметила довольно спокойно (для нее) мама. - В полпятого ты обычно уже дома. Папа пулей вылетел из кухни, хлопнув дверью. Я побежал за ним, предложил свою помощь в работах на канале. Но папа ответил: - Не нужно. Сиди дома, помоги лучше маме сложить вещи для поездки в Скегнес. Мама с Кортни Элиотом корпели над газетным кроссвордом, вещи для поездки лежали в корзине для стирки, так что я взял пса и пошел с ним к Берту смотреть по телеку поминальную службу в честь павших в Фолклендской кампании. Собор св. Павла был битком набит вдовами и скорбящими. Пришел домой, снял со стены карту, на которой отмечал ход кампании, и выбросил ее на помойку. Четверг, 29 июля. Последние три дня папа вовсю вкалывает на канале. Раньше десяти вечера дома не появляется. Даже психует при мысли, что придется оставить канал из-за поездки в Скегнес. Пятница, 30 июля. Ходили всей семьей к Брейтуэйтам потолковать насчет ухода за Бертом во время нашего отсутствия. Берт все знай себе ворчал. Он ведь никогда и спасибо не скажет, как для него ни старайся. Иногда я, право, жалею, что он отказывается переезжать в дом для престарелых. Моя мама составила Пандориной маме целый список инструкций: 1. Пить чай соглашается только из сувенирной чашки с датой коронации Георга Пятого. 2. Сахару класть три полные ложки. 3. Не давать смотреть передачу "Самые популярные" * - он от нее перевозбуждается. * Еженедельная музыкальная программа с участием исполнителей, пластинки которых пользовались наибольшей популярностью в течение предыдущей недели. 4. По вторникам приходит медсестра мерить давление. 5. Ест только: бутерброды со свеклой, яичницу-болтушку, карри. Больше ничего предлагать и не пытайтесь - я пробовала, но все безуспешно. 6. Испражняется исключительно точно в 9.05. Поэтому необходимо прийти заблаговременно, подготовить туалет. 7. Саблю выгуливать каждый день не менее четырех миль. Стоит пройти чуть меньше, и она становится абсолютно невыносимой. 8. Во время передачи "Перекресток" с Бертом не заговаривать. 9. В случае чего вас подменит миссис Сингх, необязательно в сопровождении респектабельной компаньонки. 10. Берта вполне безопасно оставлять одного на ночь, при условии, что он принял свою норму темного эля (три бутылки). 11. Будет утверждать, что вы прикарманиваете его пенсию. Не обращайте внимания. 12. Желаю вам крепкой английской удачи! Суббота, 31 июля. Пансионат "Рио Гранде", Скегнес. Рано утром зашла попрощаться Пандора. При нормальных обстоятельствах я бы весь извелся от горя, представив, что придется прожить две недели без нее, но сегодня оказался так занят укладкой чемоданов и поисками своих плавок, что даже некогда было как следует расстроиться. Пандора помогла собраться, упаковав за меня мою аптечку. В 18.00 мы, наконец, уехали. В Грэнтеме сломалась машина, поэтому до "Рио Гранде" добрались лишь в 0.30. Пансионат был заперт и неосвещен. Черт знает, как долго трезвонили в дверь, пока ее не отворил какой-то занюханный тип. - Моулы? - спросил он - Поздненько. Двери закрываются в одиннадцать, а с опоздавших пятьдесят пенсов штрафа. - С кем имеем честь? - осведомилась мама. - С Бернардом Порком - вот с кем, - ответил тип. - С хозяином, значит, "Рио Гранде". - В таком случае, - фыркнула мама, - позвольте поблагодарить вас за теплый прием, мистер Порк. Пока я помогал папе стаскивать чемоданы с крыши автомобиля, мама расписалась в книге для постояльцев. Брезент с багажника на крыше слетел еще где-то по дороге, поэтому чемоданы насквозь промокли. Пишу эти строки в подвале с видом на помойку. Слышно, как за стенкой на кухне бранятся мистер и миссис Порк. Сидели бы мы лучше дома. Воскресенье, 1 августа. Проснулся от воплей мистера Порка: - Ты что, Берил, разорить меня хочешь? Говорят же тебе: не больше ломтика ветчины на порцию! Быстро оделся и махнул к родителям в их чердак над шестым этажом. Разбудил, сообщил, что завтрак уже почти готов. Папа велел дуть в столовую, забить приличный столик (он-то в таком пансионате не в первый раз, порядки знает). Я занял столик у огромного окна с красивым видом и смотрел, как рассаживаются другие отдыхающие. Все почему-то общались исключительно шепотом. Мамы шептали детям сидеть смирно, не горбиться - и все такое. Папы не сводили глаз со столовых приборов. Появление моих родителей не могло не привлечь внимания. Мама тихо говорить не умеет, поэтому ее жалобы на нейлоновые простыни слышали все, в том числе и мистер Порк. Я уверен, что именно по этой причине нам достались только две гренки вместо трех. Вторник, 3 августа. Впереди еще одиннадцать дней, а я уже просадил все карманные деньги в игральные автоматы. Среда, 4 августа. Полнолуние. Сегодня выглянуло солнце! А также крестили принца Уильяма. По поводу сего праздника в "Рио Гранде" дали к чаю по дополнительному вареному яйцу. Четверг, 5 августа. К нам за стол подсадили некоего Рея Пибоди. Родом из г. Корби, разведен. В "Рио Гранде" проводил медовый месяц. (Не удивительно, что развелся.) В Скегнес приезжает принимать участие в конкурсе местных талантов. Он певец и жонглер. Для убедительности жонглировал графином, пока мистер Порк не потребовал "прекратить безобразничать с посудой". Пятница, 6 августа. Послал Пандоре открытку: "Дорогая Пан, в среду вышло солнце, но и оно не сумело разогнать черную тоску, навеянную нашей разлукой. В культурном смысле - здесь пустыня. Слава богу, взял с собой романы Невилла Шюта. Твой навеки Адриан X". Суббота, 7 августа. Ездили в заповедник диких животных. Заповедник видел, животных - нет. Попрятались от ветра, наверное. Читаю "Суровое море" какого-то Николаса * как его бишь. * Имеется в виду роман Николаса Монсеррата. Воскресенье, 8 августа. Папа отправился на морскую рыбалку с членами Общества безработных торговцев электронагревательными приборами. Мы с мамой провели весь день на пляже за чтением воскресных газет. Когда остаешься с мамой один, она ведет себя очень мило. Жутко пекло, но у меня на плечах восемнадцать прыщей, так что рубашку снять не мог. Понедельник, 9 августа. Купили билеты и поехали в парк отдыха. При виде всей этой колючей проволоки и бесцельно шатающихся за ней бледных ко всему безразличных людей, мне стало просто не по себе. Папа начал насвистывать мелодию из фильма "Мост через реку Квай", и я действительно ощутил себя в лагере военнопленных. Здесь, конечно, никого не морили голодом и не подвергали пыткам, но, ей-богу, казалось, что персонал вот-вот сорвется с цепи. Родители направились прямо в бар, а мне пришлось кататься на дурацких бесплатных каруселях, смотреть, как перетягивают канат, а потом стоять и ждать под дверью бара. Они, эгоисты, пошли в бар, куда до восемнадцати вход воспрещен. В 13.30 папа вынес мне бутылку воды и пакетик картошки. В 14 30 я сунул голову в дверь и спросил, скоро ли они выйдут. - Перестань ныть, - рявкнул папа. - Пойди займись чем-нибудь. Я чуток поглазел на ослиное дерби, потом мне надоело, и я пошел сидеть в машину. В 16 00 заскрипел громкоговоритель: - Адриана Моула, пятнадцати лет, просят пройти в комнату для потерявшихся детей, где его ждут мамочка и папочка. Боже, какое унижение! Как мучительно было принять конфетку от кретина-дежурного! А родители пришли в восторг и всю обратную дорогу хохотали до упаду. Вторник, 10 августа. За ужином мистер Порк передал папе записку: папиного близкого друга поместили в больницу, папу просят немедленно позвонить. Мы пришли в полнейшее недоумение - откуда вдруг у папы близкие друзья? Папа в панике выскочил из-за стола. Мама поднялась было за ним, но он сказал: - Нет, Полина, тебя это не касается. Вернувшись минут через пятнадцать, папа объявил: - Я должен кое-что сообщить вам обоим, давайте уйдем куда-нибудь в укромное местечко. Мы укрылись от ветра в беседке на набережной, и папа сообщил нам с мамой, что является отцом ребенка, родившегося вчера у Глисты Сушеной. Прошло эдак часиков с шестьдесят, прежде чем мама, наконец, спросила: - Как его зовут? - Прости, - ответил папа. - Его зовут Брет. Я не знал, что сказать, поэтому так ничего и не сказал. Я и сейчас не знаю, что сказать, поэтому ложусь спать. Среда, 11 августа. 10.30. Папа уехал к Глисте и Брету. На этом настояла мама. Как разговаривать с мамой - ума не приложу. Я всегда знал, что светские разговоры о пустяках мне не удаются. Теперь я знаю, что разговоры о серьезных проблемах мне не удаются тоже. 20.00. Мама все сидит в своей мансарде, обхватив руками живот. Даже не заплакала ни разу. Я вне себя от беспокойства. 21.00. Позвонил маме Пандоры, рассказал обо всем ей. Она отнеслась очень сочувственно. Сказала, что как только устроит Берта на ночь, поедет за нами в Скегнес. Уложив чемоданы, заставил маму умыться и причесаться. Затем мы сидели и ждали миссис Брейтуэйт. Четверг, 12 августа. Последняя четверть Луны. Мы дома. 23.00. Увидев миссис Брейтуэйт, мама разрыдалась. - Все они сволочи, Полина, - сказала миссис Брейтуэйт - и гневно посмотрела на МЕНЯ! Но это же несправедливо! Я намерен всегда и во всем сохранять неизменную верность Пандоре. Все остальное - хаос. Домой добрались в 4.30. Миссис Брейтуэйт терпеть не может вести машину быстрее 30 миль в час. Как приехали, сразу лег спать. Даже не осмелился посмотреть, дома ли папа. Пятница, 13 августа. День начался скверно. Папина бритва из ванной исчезла, пришлось взять розовую мамину, которой она бреет подмышки. Изрезал ею все лицо (зато приятно было видеть на краю умывальника довольно заметный венчик сбритой щетины). Бриться пришлось из-за прихода бабушки, явившейся узнать ужасное известие о рождении у ее сына незаконного ребенка в то время, как его жена, с коей он четырнадцать лет состоит в законном браке, ожидает прибавления семейства. Бабушка отреагировала вполне хладнокровно. Спросила только: - В какой больнице эта женщина? Мама дала бабушке адрес, и та отбыла на такси, поправив прическу. По словам Пандоры, ее мать на грани нервного срыва - Берт Бакстер изводил ее всю неделю. Сдается мне, весь мир чокнулся. Барри Кент стал победителем поэтического конкурса "Дети улиц", устроенного молодежным клубом. Его кретински улыбающаяся рожа красуется в вечернем выпуске газеты. Нет, ей-богу, я всем этим сыт по горло. Суббота, 14 августа. Измена! Бабушка переметнулась в лагерь противника! И подарила часть наших младенческих одежек Брету Слейтеру, сыну Глисты Сушеной. Я понимаю, бабушка не любит маму, но мама-то хоть законная папина жена! До чего же я устал от взрослых' У них хватает наглости учить детей, что и как делать, а потом разом нарушать все ими же установленные правила. Утром заходил отец Пандоры спросить у мамы, не нужно ли чем помочь. - Валите домой, - ответила мама. - Помогите лучше своей жене. Эдак у нее друзей-мужчин и вовсе не останется. Воскресенье, 15 августа. Заходил папа, просил разрешения вернуться домой. Я надеялся, мама согласится, но она сказала "нет". Папе пришлось перебираться к бабушке. Он, гад такой, уволок с собой стереопроигрыватель. Мама говорит, ей на это начхать. Говорит, как родится ребенок, она найдет хорошую работу и купит нам лучшую стереосистему в мире. Понедельник, 16 августа. Пандора привела меня в полный шок, спросив сегодня, испытываю ли я интерес к своему "брату Брету". Как-то странно сознавать, что у меня - брат. Надеюсь, бедному малому больше повезет с кожей, чем мне. Вторник, 17 августа. Папа прислал чек на пятьдесят фунтов. Изорвав чек в клочья, мама отправила клочья обратно. Ну не глупо? Потом даже сама об этом пожалела. Глиста, Максвелл Хауз и Брет переехали к бабушке. Среда, 18 августа. Вывел погулять пса, невзначай забрел к бабушке, невзначай заглянул в кроватку Брета. Кожица у него вся в каком-то пушку. И масса морщинок. Ни Глисты, ни папы не застал. Бабушка учила Максвелла правилам поведения за столом. Рассиживаться там я не стал. Да и маме не сказал, что был у бабушки. Я ведь так зашел, невзначай. Четверг, 19 августа. Новолуние. Берт Бакстер уже довел миссис Брейтуэйт до того, что та принимает транквилизаторы. Миссис Сингх пришлось сменить ее. Берта я сто лет не видел. Не хочу его навещать - он тут же начнет грубо прохаживаться насчет папиной плодовитости. Я потерял интерес к сексу. От него, похоже, одни неприятности. Особенно у женщин. Пятница, 20 августа. Мама слишком удручена, чтобы готовить, поэтому готовлю я. Пока что перебивались консервами из тунца и солонины. Завтра попробую состряпать что-нибудь пооригинальнее - салат с ветчиной, например. Папа все звонит, интересуется, как мама. Сегодня спросил, говорит ли мама о разводе. Нет, ответил я, не говорит, но, похоже, думает. Суббота, 21 августа. Снова невзначай забрел к бабушке. У Брета папины глаза. Бабушка меняла ему обгаженный подгузник. Глиста Сушеная кормит Брета грудью! (Бедняга, должно быть, все время голоден: когда я имел возможность близко посмотреть последний раз, грудей что-то особенно не наблюдалось.) Ни Глисты, ни папы дома не было: в промежутках между кормлениями бегают покупать детские вещи. Вторник, 24 августа. Миссис Сингх пристроила Берта в туристическую поездку с группой престарелых индусов. Я поинтересовался, давно ли Берт обратился в индуизм. Миссис Сингх ответила: - По мне, будь он хоть индус, хоть член секты Му-на, хоть секты божественного озарения. Все едино, лишь бы сплавить его куда подальше. Саблю поместили на псарню общества защиты животных. Надеюсь, ее держат отдельно, а то жаль остальных собак. Среда, 25 августа. Утром спустившись вниз, застал на кухне Кортни Элиота, попивавшего бразильский кофе. - Важное послание мистеру Моулу, - сказал он. - Письмо из Би-би-си! Схватив письмо, я взбежал к себе наверх и долго разглядывал его. Как мне хотелось прочитать: "Вам предлагается выступить в часовой программе "Адриан Моул - юноша и ею поэзия!" Но, разумеется, прочел я совсем другое: "Би-би-си, 19 июля Дорогой Адриан, Благодарю за очень толковое письмо и новое стихотворение, озаглавленное "Норвегия". Оно показывает, что ты делаешь значительные успехи по сравнению с первыми шагами и растешь, как поэт. Если твой школьный журнал отклонил "Норвегию", то либо у вас там переизбыток талантливых поэтов, либо редактора пора отвести проверился у психиатра. Я согласен с твоим отношением к стандартным занудным рифмам о всякой всячине, но помни- если намерен взрывать устоявшиеся каноны стихосложения, рифму и ритм, ты должен сперва овладеть этими канонами. Как художник, стремящийся к воплощению абстракции, должен сперва научиться точно передавать форму, прежде чем начнет взрывать ее. Пикассо - вот хороший тому пример. Надеюсь, тебе сопутствовал успех в контрольной работе о кожевенной промышленности Норвегии. Мой коллега из Норвежского радио (продюсер радиостудии в Бергене) был потрясен столь глубоким интересом, проявленным тобой к его стране. Прилагаю перевод его письма тебе, которое иначе тебе было бы затруднительно понять, поскольку норвежским ты не владеешь. Кстати, фиорды все-таки более подходящее слово, чем заливы. Орфография же пусть тебя не беспокоит, на это редакторы есть. Очень мне понравилось твое взрывное "Но!" в предпоследней строке. Найти твоему произведению какое-либо практическое применение я не смогу, но сохраню в архиве как документальное свидетельство твоего творческого роста и становления поэта (однако помни, что большого дохода поэзия не приносит...). С наилучшими пожеланиями, еще раз спасибо за предоставленную возможность ознакомиться с твоей последней работой. Джон Тайдеман". "Дорогой Адриан, Джон Тайдеман дал мне почитать Ваше стихотворение о Норвегии, которое глубоко тронуло меня. Надеюсь, когда-нибудь вы посетите нашу страну. Она очень красива, и Вы сможете увидеть фиорды, на берегах которых жили Ибсен и Григ. Вам, интеллектуалу, это будет интересно. И, возможно, после того, как Вы побываете в Норвегии и поговорите с норвежцами, гласные звуки норвежской речи перестанут казаться Вам странными. Не забывайте - короткие дни и долгие ночи бывают у нас только зимой. В июне - все наоборот. Так что приезжайте летом, мы будем Вам очень рады. Желаю удачи в дальнейшем изучении кожевенной промышленности Норвегии. Искренне Ваш - Кнут Йохансен". Надо же, какое замечательное письмо! "Значительные успехи"! "Растешь как поэт"! А перевод письма Кнута Йохансена - и того лучше! Это же практически приглашение в Норвегию! Ну почти приглашение. Они ничего не сказали насчет оплаты проезда, но: "Приезжайте летом, мы будем Вам очень рады"! Мама и Кортни Элиот прочитали письма. - У вас весьма необычный сын, миссис Моул, - заметил Кортни. - Знаю, - коротко, но трогательно ответила мама. Четверг, 26 августа. Первая четверть Луны. Спросил Кортни Элиота, почему письму, отправленному из Би-би-си девятнадцатого июля, понадобилось больше месяца, чтобы проехать сто четыре мили. Кортни ответил: - В июле почтовый сошел с рельсов в Кеттеринге. Думаю, твое письмо было в одном из мешков с почтой, имевших несчастье проваляться под насыпью, пока их не нашел какой-то фермер. Министерство связи всегда выкрутится! Пятница, 27 августа. Банк сократил выплату процентов по вкладам на 10,5 процента. Мама записалась на прием к управляющему - просить ссуду. У нее совсем не осталось денег. Надеюсь, ссуду ей дадут. Я уже две недели не получал ни пенса на карманные расходы. Вторник, 31 августа. Мама была у управляющего банком сегодня утром. Я убедил ее надеть просторное платье, чтобы тот не заметил ее беременность. Оказалось, однако, что папа уже ходил в банк клянчить деньги и выболтал все наши семейные тайны. Поскольку мистер Ниггард знает, что иных источников существования, кроме социального обеспечения и семейного пособия, у мамы нет, он ей в дальнейших ссудах отказал. Рискованно, говорит, ссужать ей деньги. Делать нечего, придется мне где-то работать по субботам. Деньги нужны позарез - надо платить пени за два месяца просрочки в библиотеку. Четверг, 2 сентября. Скрывать мамину беременность больше невозможно. Жутко выпирает живот, и походка у нее очень странная. Ей трудно нагибаться, поэтому у меня уходит полдня на то, чтобы все за ней подбирать. Комбинезон стал ей совсем тесен. Надеюсь, она купит красивое платье в цветочек для беременных женщин. Принцесса Диана во время беременности выглядела просто обворожительно. Отложной белый воротничок очень пошел бы маме. И отвлекал бы внимание от морщинистой шеи. Пятница, 3 сентября. Пандора уезжает с родителями кататься на байдарках. Я предложил присматривать за Марли, их огромной рыжей кошкой. Предложение было с благодарностью принято, и мне доверили ключи от дома, возложив на меня немалую ответственность - дом у них битком набит всякими дорогими электроприборами и антикварным барахлом. Суббота, 4 сентября. Помахал на прощанье моей любимой. Она послала мне поцелуй сквозь заднее окно ихнего "вольво" и исчезла за углом. Я подождал с полчасика (на случай, если они что-нибудь забыли и вернутся), потом зашел в их дом, сварил себе кофе и уселся смотреть их большой цветной телевизор. На обед сделал бутерброд с тунцом (не забыть бы принести новую банку до их возвращения) и съел его за письменным столом мистера Брейтуэйта. На столе обнаружил письмо: "Уважаемый господин председатель! Артур, с глубочайшим прискорбием сообщаю, что я вынужден подать в отставку с поста вице-председателя окружной организации лейбористской партии. За последнее время члены нашего комитета настолько уклонились вправо, что мои собственные умеренные взгляды ныне рассматриваются ими как экстремистские. Вы помните, что я возражал против направления приветственной телеграммы миссис Тэтчер во время фолклендского кризиса, и из-за этих возражений был заклеймен "сталинистом" и "предателем". Миссис Бенсон рекомендовала мне убраться в Россию, где мне и место. Я знаю миссис Бенсон как верного члена партии и незаменимого человека в сборах средств на проведение чаепитий, но ее постоянные разглагольств-ования о королевской семье вряд ли уместны на партийных собраниях лейбористов, особенно при нынешнем уровне безработицы. И, наконец, что особенно печально, я нахожу абсолютно отвратительными ваши собственные, Артур, высказывания о Тони Бенне. Называть члена вашей собственной партии "пучеглазым громилой" просто непристойно. Тони Бенн достойно послужил своей стране, а когда-нибудь, может, и возглавит ее. Я уезжаю на неделю в отпуск. Переговорю с вами по возвращении. С уважением И. Брейтуэйт". Рядом лежал надписанный конверт с наклеенной маркой. Видимо, мистер Брейтуэйт забыл отправить письмо, так что по дороге домой я отправил его сам. Среда, 8 сентября. С ужасом осознал, что в следующий понедельник начинается учебный год, а я за все лето только один день и занимался подготовкой к предэкзаме-национным контрольным работам. Взял тетрадь по истории, пошел в Пандорин дом, покормил кошку и расположился в кабинете. Думал, строгая деловая атмосфера поможет, но никакой разницы не ощутил. Так и не запомнил ни среднего имени эрцгерцога Фердинанда, ни даты битвы при Монсе *. * У города Монс (Бельгия) 23 августа 1914 года состоялось первое в мировой войне сражение между английской и немецкой армиями, закончившееся поражением англичан. Четверг, 9 сентября. Ходил к Берту прибраться. В субботу выписывают из больницы Квини. Надеюсь, индусы вовремя доставят Берта домой. До трех утра готовился к контрольным. Воскресенье, 12 сентября. Сегодня все вернулись по домам, кроме папы. Погладил школьную форму. Я из нее вырос, но у мамы нет денег на новую. Понедельник, 13 сентября. Теперь я пятиклассник и имею право заходить в школу через боковой подъезд. Жду не дождусь будущего года, когда смогу заходить через парадный подъезд (только для учителей и шестиклассников). Может, мой характер не лишен известной извращенности, но, право, я с удовольствием наблюдал, как толпятся в своем непрестижном заднем подъезде младшеклашки. Сообщил секретарю директора миссис Клэрикоутс, что мне снова полагаются бесплатные школьные завтраки. Как всегда, она отнеслась ко мне с пылким сочувствием и сказала: - Ничего, перемелется, мука будет. Дали контрольную по английскому по программе предстоящего экзамена. Закончил первым. Фигня фигней. Вторник, 14 сентября. У нас новый классный руководитель. Лэмберт. Из тех учителей, что стремятся проявлять дружелюбие. Считайте, говорит, меня своим другом, а у кого есть проблемы - будь то в школе или дома, - можете со мною поделиться. Больше смахивает на "самаритянина", чем на учителя. Записался к нему на прием на после уроков завтра. Сегодня маме 38. Купил ей открытку, на которой написано "Поздравляю с 18-летием", но! Я мастерски заменил единицу на тройку. Получилось: "Поздравляю с 38-летием". Вот только стишок на открытке, к сожалению, не больно-то про мамину жизнь: Все предстоит тебе познать, Ты будешь и жена, и мать Сейчас же лишь веселья шум Один твой занимает ум А на картинке - девочка-подросток балдеет под пластинку. По зрелом размышлении решил, что открытку выбрал неудачно. Зря я так с ходу все покупаю. А в подарок маме купил жидкость для удаления волос из-под мышек. Заметил, что у нее флакон кончился. Папа прислал открытку с изображением грустного кота. Написал: "Неизменно твой Джордж". Гад ползучий Люкас прислал открытку из своего Шеффилда. Она была в конверте, а на ней картонная крыса ест сыр (эдемский, по-моему). На открытке Люкас написал: "Полина, я никогда не забуду ту ночь в сосновом бору. Навеки любящий тебя, твой Бимбо". Среда, 15 сентября. Утром перед школой звонил папа. Хотел поговорить с мамой, та отказалась. Брет плакал. Из доносящихся в трубку звуков складывалось впечатление, что бабушка ссорится с Глистой Сушеной. Кто-то (не иначе, как Максвелл, а то кто же еще) лупил по игрушечному ксилофону. Голос у папы был - грустнее некуда. Он сказал: - Знаю, что виноват, Адриан, но наказание явно не по преступлению. После школы долго беседовал с Лэмбертом. Он пригласил в кафе, угостил чаем с ванильным пирожным. На прощанье посоветовал: - Постарайся не погрязнуть в проблемах, созданных твоими родителями. Ты - одаренный мальчик и не должен позволить им сталкивать себя на их уровень. "Одаренный мальчик"! Наконец-то кто-то еще помимо Пандоры осознал мои интеллектуальные способности! Сегодня писали контрольную по биологии по экзаменационной программе. Закончил последним. Четверг, 16 сентября. Барри Кент договорился встретиться с Лэмбертом после уроков обсудить свои домашние проблемы. Надеюсь, Лэмберт сумеет выкроить свободные сутки. Ха! Ха! Ха! Писали контрольную по географии. Вот ведь невезуха - ни одного вопроса про кожевенную промышленность Норвегии. Пятница, 17 сентября. Чуть ли не весь класс записался на встречу с Лэмбертом обсуждать свои домашние проблемы. Даже Пандора, у которой мать - консультант по вопросам семьи и брака! Лэмберт ходит по школе с встревоженным видом и кусает ногти. В кафе приглашать перестал. Понедельник, 20 сентября. Сегодня Кортни Элиот не принес маме перевода из управления социального обеспечения. Я пошел в школу весьма обеспокоенный, но в надежде, что его принесут днем. В школе с изумлением узнал, что за все контрольные по экзаменационным программам получил лишь посредственные оценки. Не иначе, как имела место серьезная ошибка со стороны администрации. Вторник, 21 сентября. Мама поругалась с Кортни Элиотом из-за пропавшего перевода. Кортни сказал: - Не казните гонца за плохие вести, а за отсутствие новостей - тем паче, миссис Моул. Мама весь день пыталась дозвониться в управление социального обеспечения, но телефон там занят наглухо. Среда, 22 сентября. Школа сегодня по боку, ходил с мамой в управление социального обеспечения. Одной ей идти духу не хватило. Правильно сделал, что с ней пошел. Неподходящее место для беременной женщины. Там в приемной жалобщиков - вагон и маленькая тележка. Мама встала в очередь, а я сел на привинченный к полу стул. Дежурная укрывалась за застекленным окошком, поэтому каждому посетителю приходилось выкладывать самые интимные финансовые подробности во всеуслышание. Маме тоже пришлось орать на весь зал, потом она вернулась с талоном под номером восемьдесят девять и сказала, что придется ждать, пока нас не вызовут по электронному табло. Мы ждали целую вечность среди людей, которых мама назвала "жертвами общества". (Папа назвал бы их подонками.) Вокруг шатались какие-то бродяги, ругаясь и ссорясь друг с другом. Под ногами путались обезумевшие дети. Вопили и дрались несовершеннолетние матери-одиночки. По лестнице ковылял на костылях подросток, опираясь на пожилого бритоголового оборванца. Все дружно игнорировали надпись "Не курить" и тушили окурки прямо о линолеум. Люди поприличней не поднимали глаз, сидели, уставившись на носы ботинок. Примерно каждые десять минут на табло вспыхивал очередной номер. Тогда кто-нибудь из посетителей вставал и входил в дверь, на которой было написано: "Приватное собеседование". Но обратно из этой двери никто не выходил, что производило весьма зловещее впечатление. - Газовые камеры там, наверное, - буркнула мама. Собеседование вовсе не носило приватного характера, поэтому объявление на двери можно считать нарушением закона об описании товаров *. * Согласно этому закону, принятому в 1968 году, содержание предлагаемых товаров и услуг должно соответствовать характеру рекламы и их описанию. Инспектор сидел за застекленным окошком, и маме пришлось кричать во весь голос, что она не получила перевода и осталась без каких-либо средств к существованию. - Перевод был вам выслан в пятницу, миссис Моулдс, - ответил инспектор. - Моулдс? - взвилась мама. - Моя фамилия Моул! - Извините, - ответил инспектор. - Не ту ведомость взял. Мы прождали еще четверть часа. Инспектор вернулся и заявил: - Перевод будет выслан сегодня. - Но деньги нужны мне немедленно, - взмолилась мама. - Дома ни крошки еды, а сыну нужны новые школьные брюки. - Ничего не могу сделать, - устало вымолвил инспектор. - Займите у кого-нибудь. Мама посмотрела ему прямо в глаза. - Хорошо. Будьте любезны, одолжите мне пять фунтов, пожалу'йста. - Не положено, - последовал ответ. Тогда-то я и понял, почему у них все стулья привинчены к полу - до того мне хотелось запустить в него стулом. Четверг. 23 сентября. Перевода нет. Кортни Элиот одолжил маме пятерку. Пятница, 24 сентября. 8.30. Перевода нет. Но мы спасены - пришел чек от папы! Впервые за много дней мама дала мне пятнадцать пенсов на шоколадку. 16.30. Утром мама пошла с чеком в банк, но ей отказались выдать деньги - им нужно четыре дня, чтобы проверить его. Управляющий отсутствовал. Мама долго ждала. Затем он вернулся, и мама долго упрашивала его разрешить временный перерасход. Он выдал ей двадцать пять фунтов. От всех треволнений у мамы опухли лодыжки. Кто-то за это за все заплатит! Вторник, 28 сентября. Перевода до сих пор нет! После школы пошли с Пандорой гулять в лес и об-аружили, что какая-то строительная компания валит деревья, а на вырубках возводит дома для всяких шишек. Английские леса, как отметила Пандора, приносятся в жертву саунам, двойным гаражам и открытым дворикам. Потом у Пандоры смотрели по телевизору голосование конференции лейбористской партии за одностороннее разоружение. Это означает, объяснил мистер Брейтуэйт, что в случае прихода к власти лейбористы ликвидируют все ядерные вооружения. - И оставят нас на произвол судьбы перед лицом советской угрозы, - добавила миссис Брейтуэйт. Тут они заспорили насчет всеобщего и одностороннего разоружения. Потом их спор принял довольно скверный оборот, и мистер Брейтуэйт обвинил жену в том, что она отправила в окружной комитет лейбористской партии его письмо с заявлением об отставке. - Последний раз тебе говорю, - завопила миссис Брейтуэйт, - не отправляла я твоего письма, чтоб оно сгнило! Пандора проводила меня домой. По дороге объяснила, что с тех пор, как ее мать перешла к социал-демократам, родители работают в отдельных кабинетах. Говорит, у них интеллектуальная несовместимость. Спросил Пандору, почему такой сыр-бор из-за письма. Говорит, ее отец написал заявление об отставке, но посылать его не хотел. Поэтому очень расстроился, когда отставку приняли. - Бедный папа на политическом распутье, - пояснила Пандора. Среда, 29 сентября. Перевода все нет и нет! Мама получила извещение из банка - папин чек не приняли к оплате, на его счету нет денег. Мне было ве-лено зайти по дороге в школу к бабушке, поставить в известность. Глиста кормила Брета, я не знал, куда глаза девать. Игнорировать сосущего грудь младенца - это плохой тон или хороший? На всякий случай старался смотреть на ее шею. Бабушка собирала Максвелла в детский сад. На бедного малого понадевали столько одежек - ни дать ни взять Скотт на Северном полюсе - Сегодня холодно, а у него и так простуда, - заявила бабушка. Отец с раннего утра ушел на канал, так что я попросил бабушку передать ему насчет чека. Поджав губы, бабушка буркнула: - Снова, значит, неоплаченный чек? По ниточке твой папа ходит. Допрыгается. Спросил бабушку, не осточертели ли ей Брет, Максвелл и Глиста. Нет, говорит, от напряженной работы она только оживает. И правда - выглядит бабушка куда лучше, чем прежде, когда только и знала, что слушать радио. Теперь даже "Мир в час дня" * не включает. Брету почему-то не нравится голос ведущего Он от него вопит и срыгивает молочком. * Дневная программа последних известий и обзор событий. Передается Би-би-си. Четверг, 30 сентября. Нет перевода! Написал сегодня стихотворение: В ожидании перевода Голодная скрипит на кухне дверь, Пустые обнажая полки И холодильник отвечает ей, Морозом хладным кухню обдавая В оборванных штанах шагает в школу мальчик А женщина сидит и почтальона ждет В коробке под часами копятся счета И пес рычит сквозь сон голодным рыком От кредиторов письма злей и злей . А дом наш ждет и ждет, Ждет не дождется, ждет он перевода Пятница, 1 октября. Мама позвонила в бюро консультации населения, узнать, кто представляет в парламенте наш округ. Потом позвонила депутату домой, но дома его не оказалось. Жена ответила, что он в командировке - знакомится с положением дел на Канарских островах. Говорила она очень раздраженно. Вторник, 5 октября. Нет перевода! Сегодня мама не выдержала и съехала с тормозов. Позвонила на местное радио и заявила, что намерена бросить своего ребенка в управлении социального обеспечения, если не получит, наконец, перевод. Будильник разбудил меня как раз вовремя - по радио звучал мамин голос, описывающий наши финансовые проблемы. Это мама говорила по телефону из холла с Митчелом Мэлоуном, полоумным диск-жокеем. Подтвердила, что бросит меня в управлении социального обеспечения, если до полудня представитель управления не свяжется с ней. Митчел аж завелся: - Дорогие слушатели, у нас тут ситуация, как в кино. Бросит ли Полина Моул - одинокая беременная мать - своего сына в здании управления социального обеспечения? Или начальник управления, мистер Гад-жон, выступавший в нашей программе на прошлой неделе, выплатит, наконец, Полине давно причитающиеся ей деньги? Слушайте дальнейшую информацию о развитии событий на нашей волне! Мы все сидели и ждали, не зазвонит ли телефон. В 12.30 мама приказала: - Надевай пальто, Адриан. Иду тебя бросать. В 12.35, когда мы выходили из дома, телефон зазвонил. Оказалось, это папа: умолял, чтобы о нем по радио не упоминали. Толпа репортеров радио и газет чуть не спровоцировала в управлении маленький бунт. Все посетители ринулись к ним со своими жалобами. Бродяги завелись и передрались между собой. Персонал начал покидать рабочие места. Вызвали полицию. Митчел Мэлоун вел репортаж под аккомпанемент пластинки "Психи захватывают сумасшедший дом". Я оставался брошенным всего сорок пять минут, после чего мистер Гаджон выдал маме "срочное пособие на случай крайней нужды" в размере двадцати пяти фунтов. До понедельника, говорит, хватит. Предложил маме зайти к нему в понедельник утром, на что сержант-полицейский сказал ему: - Нет, мистер Гаджон, это вы придете к миссис Моул домой. Закусив лохматый ус, мистер Гаджон ответил: - Но в понедельник утром у меня назначена встреча. Полицейский крутнул в воздухе дубинкой: - Вот именно, у вас в понедельник встреча. С миссис Моул. Затем отвалил и пошел шпынять бродяг. Среда, 6 октября. На первой странице сегодняшней газеты тиснули наше с мамой фото. (Моих прыщей почти не видно.) Заголовок гласил: "Отчаявшаяся мать". Под заголовком следовал текст: "Привлекательная будущая мать Полина Воул (58 л.) пошла на отчаянный шаг, решив бросить своего единственного сына Адриана (5 лет) в здании управления социального обеспечения на Кэри-стрит. По словам миссис Воул, она уже три недели ждет перевода из управления. "Мною руководило отчаяние, - заявила она. - Адриан мне дороже жизни, но я была вынуждена пойти на такой крайний шаг, чтобы привлечь внимание к нашим бедам". Мистер Гаджон (42 г.), начальник управления, пояснил в этой связи: "К сожалению, миссис Воул стала жертвой недоукомплектованности штатного расписания. Ведающий компьютером сотрудник сломал палец ноги, ковыряя в носу". Четверг, 7 октября. Сегодня в газете появилась следующая поправка: "Миссис Полина Воул настаивает на опровержении заявления, якобы сделанного ею по утверждению автора статьи во вчерашнем номере газеты. Она не произносила слов "Адриан мне дороже жизни". В той же статье вместо "ковыряя в носу" следует читать "гуляя в лесу". Редакция приносит извинения миссис Воул и мистеру Гаджону и благодарит их за указание на непреднамеренные ошибки". Пятница, 8 октября. Мама позвонила в редакцию, потребовала опубликовать следующее заявление: "Миссис Полине Моул 38 лет, а не 58, как сообщалось в выпуске газеты за среду". Это маму соседи совсем достали. Вчера мистер О'Лири крикнул ей: - Для своих лет вы прекрасно сохранились, миссис Моул! Суббота, 9 октября. Последняя четверть Луны. Звонили из редакции книги рекордов Гиннеса. Какой-то настырный тип просил разрешения упомянуть маму в разделе "Самые пожилые роженицы". Попросил ее выслать свидетельство о рождении. Мама ответила, что еще не родила и что ей только тридцать восемь. - В таком случае извините за беспокойство, - сказал тип и повесил трубку. Прочитал сегодняшнюю газету от корки до корки, но о мамином возрасте так ни слова и не напечатали. Понедельник, 11 октября. Кортни принес чрезвычайно взволновавшую меня открытку: "Уважаемый Адриан Моул, Меня весьма интересуют ваши литературные работы. Если вас заинтересует возможность опубликовать их, напишите мне, и я предоставлю вам более подробную информацию. С уважением Л. С. Кейтон". Открытка послана из Болтона. Интересно, откуда этот Кейтон обо мне прослышал? Может, мистер Тайде-ман помянул на каком-нибудь банкете в Би-би-си? Послал короткий, но достойный ответ, попросил объяснить более подробно. Приходил Гаджон, принес маме остальные причитающиеся ей деньги. Выходя, спросил, кому принадлежат стоящие под диваном мужские ботинки десятого размера. - Моему сыну Адриану, - ответила мама. И добавила: - Я вряд ли была бы сейчас в состоянии сожительствовать с мужчиной, как вы считаете? Гаджон покраснел и заспешил к выходу, споткнувшись второпях о собаку. Мы закатили роскошный ужин: цыплячье карри, и мама еще добавила шафрана в рис. Ели прямо у телевизора, держа тарелки на коленях (мама, говоря точнее, держала свою на животе), и смотрели, как со дна моря поднимают корабль эпохи Тюдоров "Мэри Роуз". - Судя по тому, что от него осталось, ему только на дне и место, - заметила мама. Я был разочарован - на борту не нашлось ни одного скелета, но комментатор объяснил, что мы стали свидетелями исторического события, и я постарался настроиться хоть немножко благоговейно. Вторник, 12 октября. Сегодня одна первоклашка, Энн Луиза Уиргфилз, попросила у меня автограф. Увидела, говорит, твою фотку в газете и сказала маме, что ты - из нашей школы, а мама не верит, потому что в газете написано, что тебе .всего пять лет. Так ты мне дай автограф, чтоб ей доказать. Дал я ей автограф. Надо ж привыкать - когда-нибудь каждый день приставать будут. Всю математику упражнялся, писал свою фамилию. Среда, 13 октября. Мама получила из управления социального обеспечения талон на школьные брюки ценой 10 фунтов. Но приобрести по этому талону брюки можно лишь в одном из трех специальных магазинов. Все они пользуются печальной известностью - продают гнусное тряпье за бешеные деньги. Я не опущусь до того, чтобы являться туда со своим талоном. Положу лучше в бумажник. Когда обрету богатство и славу, буду разглядывать его, а может, и друзьям покажу: пусть знают, что и мне была ведома горечь нищеты. Вторник, 26 октября. Барри Кент совершил акт образовательного самоубийства, заявившись на урок в лохмах "ангела ада". Мистер Лэмберт притворился, будто ничего не заметил (Барри Кент выше его на четыре дюйма), но мистер Скратон засек Барри в столовке и приказал валить переодеваться, чтобы шипы на куртке "не выкололи кому-нибудь глаза". Кент заскочил в раздевалку четвертого класса и сбросил куртку. А под ней оказалась шипастая рубаха с изображением мертвой головы. Скратон приказал снять и ее, но под ней оказалась шипастая кожаная безрукавка. И как только Кент все это на себе носит. Мистер Скратон отправил его домой с запиской к родителям. Среда, 27 октября. Некоторые из наиболее впечатлительных четвероклассников явились в школу с шипами на спинах блей-зеров. Четверг, 28 октября. Мистер Скратон издал очередной (миллионный по счету) приказ по школе. Шипы разрешается носить лишь на подошвах спортивной обуви. После уроков Пандора и некоторые девицы из ее компашки понеслись покупать шипы и нашивать их на подолы нижних юбок. Пятница, 29 октября. Маме через две недели рожать! Ей сегодня делали анализ в больнице. Мама пришла в панику - наша запасная комната осталась запасной, так и не превратившись в детскую. Денег-то ни черта нет. Пособия роженице хватает только на половину бывшей в употреблении детской коляски! Четверг, 4 ноября. Звонил папа, спрашивал, как поживает мама. Хорошо, говорю, поживает, насколько это возможно для женщины на восьмом с половиной месяце. Спрашивал еще, не показалась ли головка ребенка. Объяснил ему холодно, что с техническими подробно-стями деторождения не ознакомлен. Потом поинтересовался его ребенком. - Вот-вот, Адриан, сыпь мне соль на раны, - буркнул папа и бросил трубку. Суббота, 6 ноября. Написал политическое стихотворение! Пошлю в "Нью Стейтсмен". Мистер Брейтуэйт говорит, там чуть ли не каждую неделю публикуют бунтарские стихи. К миссис Тэтчер, А. Моул. Как Вам спится, миссис Тэтчер, как Вам спится? Безработица кошмаром Вам не снится? Вы не мечетесь в бреду, Вам хватает на еду? Вы не льете слез холодных, думая о всех голодных, В длинной очереди ждущих милости от власть имущих? Вам не снягся их заботы? Вы вернете им работу? Одеваясь на банкет, Вы их видите иль нет? Как Вам спится, миссис Тэтчер, как Вам спится? По-моему, я написал исключительно блестящее стихотворение. Только такая поэзия и способна поставить правительство на колени! Понедельник, 8 ноября. В три утра меня разбудили мамины рыдания. Добиться от нее ответа, в чем дело, не смог, поэтому потрепал по плечу и пошел досыпать. Зря мама не разрешает папе вернуться. Извинился же он в конце-то концов. Вторник, 9 ноября. В школе никак не мог сосредоточиться, до того волновался о маме. Лэмберт сделал мне втык, чтобы не глазел в окно, когда нужно писать сочинение о будущем британской металлургической промышленности. - У тебя осталось всего три минуты, Адриан, - сказал он. Тогда я взял и написал: "По-моему, у британской сталелитейной промышленности вообще нет никакого будущего, пока нынешнее правительство остается у власти". Знаю, что нагорит мне по первое число, но все равно сочинение сдал. Четверг, 11 ноября. Когда вернулся из школы, в холле не было маминого чемоданчика. Не оказалось дома и мамы, но на коробке с печеньем лежала записка: "Воды отошли в 15.35. Я в предродовом отделении. Возьми такси. В банке из-под макарон 5 фунтов. Не волнуйся. Целую, мама. P. S. Пес у миссис Сингх". Почерк выглядел жутко неряшливым. Поездка на такси была сущим кошмаром. Всю дорогу пытался высвободить руку из макаронной банки. Водитель только повторял: - Банку же надо было перевернуть и потрясти, дурачок! Он затормозил у ворот больницы и со скукой наблюдал, как я борюсь с банкой. Потом сказал: - Придется взять с тебя за простой. - И целую вечность спустя добавил: - А сдачи с пяти фунтов у меня все равно нет. К тому времени, как удалось вытащить руку, я уже чуть не плакал. Все казалось, что мама меня зовет. Поэтому я сунул таксисту пятерку и понесся в больницу. Нашел лифт, нажал кнопку "Предродовое". Выйдя из лифта, очутился в ином измерении. Ну будто в Хьюстон попал, в центр управления космическими полетами. - Кто вы? - спросила дежурная. - Адриан Моул. - Вам разрешено посещение предродового отделения? - Да. (Почему я сказал "да"?) - Тринадцатая палата. Она у вас малость упрямится. - Она у нас вообще упрямая, - согласился я и пошел по коридору. Двери то открывались, то закрывались, сквозь них были видны женщины, подключенные к довольно зловещим на вид аппаратам. Стоны и вопли отражались эхом от сверкающих стен и полов. Отворив дверь с номером тринадцать, я увидел маму. Она лежала на высокой кровати и читала. Увидев меня, мама обрадовалась и тут же спросила, почему я принес в больницу банку из-под спагетти. Когда я дошел до эпизода с таксистом, она даже рассмеялась. Потом зашла сестра-негритянка и спросила: - У вас все в порядке, душечка? - Да, - ответила мама. - Познакомьтесь, это Адриан. - Надень маску, Адриан, и сядь в уголок. У нас тут скоро будет команда "все по местам". Полчаса спустя мама больше вопила, чем говорила. И с такой силой вцепилась в мою руку, что чуть не раздавила ее. Вернулась сестра и, к моему облегчению, велела мне уйти. Но мама не выпускала мою руку. Тогда сестра велела мне заняться делом и считать схватки. Когда она снова ушла, я спросил маму, что такое схватки. - Боли, вот что это такое, - буркнула мама сквозь сжатые зубы. Что же ты, говорю, не попросила хотя бы спину заморозить, чтобы не болело. - Терпеть не могу, когда у меня что-нибудь делают за спиной, - ответила мама. Схватки пошли каждую минуту, мама совсем от них обезумела, а в палату понабежала целая толпа. И все приказывали маме тужиться и делать толкательные движения. Я сидел в головах у мамы и пытался не смотреть на другой конец койки, где врачи и сестры гремели какими-то металлическими штуковинами. Мама пыхтела и отдувалась, как обычно делает, надувая воздушные шарики к рождеству. Вскоре все только и вопили: "Туж-тесь, миссис Моул, напрягитесь же, миссис Моул!" У ма-мы от натуги чуть глаза на лоб не вылезли. "Еще, еще, сильнее, сильнее!" - вопили они. Маму вроде как снова охватил приступ безумия, и доктор крикнул: - Показалась головка! Я хотел смыться, но мама спросила: - Где Адриан? Мне нужен Адриан. Жалко было бросать ее совсем одну среди чужих, и я пообещал не уходить. В 17.19 мама снова психанула, но тут врач и все сестры вроде как издали громкий вздох. Я поднял глаза и увидел маленькое розовое тельце, висящее вниз головой, все покрыто какой-то белой пакостью. - Очень милая девочка, миссис Моул, - сказал доктор с такой гордостью, будто сам был отец. - С ней все в порядке? - спросила мама. - Руки-ноги все на месте, - ответил врач. Малышка весьма капризно завопила, и ее положили на опавший мамин живот. Мама смотрела на нее будто на какое-то сокровище. Я поздравил маму, и она сказала: - Поздоровайся с сестренкой. Врач окинул взглядом мою маску и халат и спросил:- Разве вы не мистер Моул, отец ребенка? - Нет, - ответил я. - Я - Моул-младший, брат ребенка. - В таком случае вы нарушили все установленные в больнице правила, - заявил врач, - и я вынужден попросить вас удалиться. Вы можете оказаться носителем инфекционных детских болезней. Так что пока они там стояли и ждали появления какой-то плаценты, я удалился в коридор. Нашел зал ожидания, битком набитый нервничающими мужчинами. Все курили и говорили об автомобилях, (Продолжу, когда проснусь.) В 18.15 позвонил Пандоре, сообщил ей новости. Она вопила в трубку во весь голос. Потом звонил бабушке. Та во весь голос в трубку рыдала. Затем позвонил Берту и Квини. Они грозились отправиться навестить маму. Еле отговорил. Потом кончились монеты для автомата, и я вернулся к маме и сестре. Потом отправился домой. Обошел пустой дом, пытался представить, как буду делить его с малышкой. Все свое бьющееся имущество переставил на верхнюю полку стеллажа. Лег спать. Было всего 19.30, но почему-то страшно устал. В 20.15 меня разбудил телефон. Звонил папа, чуть не писал кипятком, что родилась девочка, требовал описать ее во всех подробностях. Я объяснил, что девочка вся в него: сердитая и наполовину лысая. Суббота, 13 ноября. Пошли с Пандорой навестить маму и малышку. Пришлось продираться к кровати сквозь толпу посетителей. При всем мамином упрямстве человек она очень популярный. Малышку передавали из рук в руки, будто вещественное доказательство в зале суда, и все кудахтали "Какая хорошенькая!" - Прямо ворковать хочется! - восклицали женщины. - А ноготки-то крошечные! - восклицали мужчины. Потом заявились Берт и Квини, так что пришлось расступиться, чтобы дать проехать коляске Берта, а Квини уселась маме на ноги, чуть не раздавив ее. В общем, начался сплошной бардак, сестры спохватились и начали наводить порядок. - Разрешается только два посетителя на койку, - напомнила старшая сестра, а тут как раз пришли бабушка с папой. Все остальные с радостью смылись, оставив у койки этих двух посетителей. Воскресенье, 14 ноября. Поминальное воскресенье *. Звонила мама, сообщила, что выписывается и будет дома завтра в 10.30. Просила не забыть включить отопление. В ответ на вопрос, заказать ли такси, ответила: - Не надо. Папа любезно предложил привезти нас. Нас! Я больше не единственный ребенок! * Воскресенье, ближайшее к годовщине перемирия (11 ноября), когда служат панихиды по павшим в мировых войнах, Понедельник, 15 ноября. Школу побоку. С утра зашли миссис Сингх и миссис О'Лири помочь прибраться по дому. Сказал, сам справлюсь, но миссис О'Лири ответила: - Не свисти, малый. Тебе и не снилось прибраться так, чтобы даже орлиному женскому глазу не к чему было придраться. В 11.15 наблюдал небывалое зрелище: папа нес дочку к парадному, а за ним шла похудевшая рыжеволосая мама. Нет, у меня просто не хватит эмоций справиться со всеми треволнениями своей сложной жизни! Покудахтав над малышкой, миссис Сингх и миссис О'Лири куда-то рассосались, оставив моих близких глазеть друг на друга. Чтобы снять напряжение, приготовил чай. Мама взяла чашку и пошла прилечь. Я свой чай поставил остыть. Папа поболтался у нас немного и пошел домой к бабушке. В 2.30 пришла патронажная сестра. Уединившись с мамой в кабинете, подвергала ее таинственным процедурам. В 3.15 спустилась вниз, сказала, что у мамы послеродовая депрессия, вызванная гормональным сдвигом. Спросила, кто за ней ухаживает. Я, говорю, ухаживаю. - Понятно, - поджала губы сестра. - Я вполне способен управиться с пылесосом, - заявил я. - Твоей матери нужна более надежная опора, - сказала сестра. Тогда я взял свои подушки и подложил их маме под спину. Этот акт милосердия заставил ее расплакаться. Вторник, 16 ноября. Позвонил в школу. Спросил миссис Клэрикоутс, как бы мне оформить послеродовой отпуск. Трубку взял Скратон и пролаял: - Если не увижу тебя завтра в школе, Моул, пеняй на себя! Малышка пять раз просыпалась ночью. Я знаю, потому что сидел подле колыбельки и каждые десять минут проверял, как она дышит. Мама перестала плакать и снова начала подводить глаза тушью. Среда, 17 ноября. Миссис Сингх и миссис О'Лири по очереди ухаживают за мамой и сестричкой. Пандора говорит, что из-за сестрички я становлюсь занудой. Режим питания ребенка ее, видите ли, не волнует. Какая черствость! Четверг, 18 ноября. Когда пришел из школы, папа гладил сестричкины шмотки. Сказал: - Засмеешься - убью. Мама кормила малышку, поставив ноги на спину псу. Эта семейная идиллия распалась, когда папа убрал гладильную доску, а сам убрался восвояси к своей второй семье. Суббота, 20 ноября. Сестричку назвали Рози Джермейн Моул. Воскресенье, 21 ноября. Пришел папа, принес двадцать пять фунтов. Стоял у мамы над душой, пока та отмораживала баранью лопатку. Потом у них начался серьезный разговор насчет их дальнейших отношений. Поэтому я повел пса во двор дрессировать, да все впустую. Он и специалиста до слез доведет. Понедельник, 22 ноября. По английскому задали написать сочинение про кого-нибудь. Написал про Рози: "Ее рост - восемнадцать дюймов. У нее большая голова и волнистые черные волосы на манер братца Тука. В отличие от других членов нашей семьи у нее карие глаза. Рот очень маленький, пока она молчит. Когда вопит, рот становится похож на зияющую пещеру. Шейка морщинистая, как у индюшки. Одета в комбинезончик, так что не поймешь, девочка это или мальчик, и всегда с бумажным подгузником. Весь день лежит в постельке, ее вынимают лишь покормить или переодеть. У нее раздвоение личности: то спокойна, то верещит как резаная. Ей всего одиннадцать дней, но она правит домом". Вторник, 23 ноября. Звонил сегодня гад Люкас. Мама говорила с ним минут десять, все бубнила себе под нос, чтоб я не слышал. Но я все равно услышал последнее, что она сказала, прежде чем запустить телефоном в противоположную стенку. Потому что она сказала это на уровне нескольких децибел: - НУ ТАК СДЕЛАЙ АНАЛИЗ КРОВИ! Не иначе, Люкас подозревает, что страдает заболеванием крови. От души надеюсь, что его подозрения оправдаются. Пятница, 26 ноября. Сегодня, выйдя за ворота школы, пережил страшный шок - меня ждала Глиста Сушеная. Стояла там, 164 качая старую громоздкую коляску, в которой были Брет и Максвелл. Видик у нее - что твоя беженка из кинохроники времен второй мировой. - Здорово, братан! - завопил Максвелл. Я думал, это он Брету, ан нет - обращался ко мне! Заткнув ему пасть куском шоколадки, чтоб больше не мог меня позорить, я представил Глисте Пандору: - Моя подруга Пандора, - сказал я Глисте. - Миссис Дорин Слейтер, - сказал я Пандоре. В мгновение ока обе смерили друг дружку взглядом с головы до пят и лживо друг дружке улыбнулись. - Какие очаровашки! - воскликнула Пандора, сунув нос в коляску. - Паршивцы несчастные оба! - заныла Глиста Сушеная. - В жизни бы их не завела, знай я заранее! - "Знай заранее" что? - поинтересовалась Пандора, изображая святую простоту. - Что из-за них никакой своей жизни не будет. И не вздумайте иметь детей, - предостерегла она Пандору. - Хочу шестерых! - заявила та в ответ. - И при этом стать редактором "Тайме", - с сарказмом вставил я. - Вот именно! И самой вести художественное оформление! - Поживете - увидите! - Глиста Сушеная выплюнула эти слова, как цыганка выплевывает проклятие. Я спросил Г. С., зачем она ждала меня. Та ответила, что жить с моим отцом ужасно, но с бабушкой - еще ужаснее. - А я-то здесь при чем? - изумился я. - Просто хотелось сбросить с сердца камень. (И с плоской груди тоже.) И она покатила коляску обратно к бабушке. Я не знаю ни одного нормального взрослого. Все как есть психи. Если не дерутся на Ближнем Востоке, то одевают пуделей в пластиковые макинтоши или ложатся в анабиоз. Или читают "Сан" и думают, что это газета! Суббота, 27 ноября. Сегодня впервые сменил подгузник. Завтра попробую сделать это с открытыми глазами. Воскресенье, 28 ноября. И как только мама ухитряется менять обгаженные подгузники да еще улыбаться при этом или даже смеяться. Я чуть не грохнулся в обморок, попробовав переодеть Рози без защитного приспособления (прищепка для белья). Видимо, у женщин слабее развиты носовые пазухи. Интересно, исследовал ли кто-нибудь этот вопрос? Если сдам биологию, могу даже провести исследования сам. Понедельник, 29 ноября. После рождения Рози мама совсем обо мне забыла. Она и раньше-то особо обо мне не заботилась - всегда самому приходилось ботинки чистить. Но в последнее время я просто чувствую себя обделенным любовью и лаской. Если вырасту умственно ущербным - ее вина. Среда, 1 декабря. Звонила бабушка, захлебывалась от эмоций: Глиста Сушеная, забрав Брета и Максвелла, ушла к отцу Максвелла, вернувшемуся с Ближнего Востока с карманами, битком набитыми необлагаемыми налогом деньгами и игрушечными верблюдами. По всей видимости, моему отцу начхать, что его лишат отцовства, а отцу Максвелла начхать, что Глиста в его отсутствие прижила ребенка. Я глубоко потрясен. Ужели мне одному суждено оставаться хранителем тех немногих моральных устоев, которые еще не успело утратить наше общество? Четверг, 2 декабря. Отец Максвелла, Тревор Роупер, не винит Глисту за Брета, поскольку считает его появление на свет следствием запоздало прерванного полового акта! Глиста выходит за Роупера, как только тот оформит развод. Неудивительно, что страна не способна подняться с колен. Всерьез подумываю о возвращении в лоно церкви. (И отнюдь не для того, чтобы прийти к Глисте на свадьбу.) Назначил встречу с викарием, преподобным Силвером. Нашел его телефон в справочнике. Пятница, 3 декабря. Когда я пришел, викарий чинил велосипед. Человек на вид совсем нормальный, разве что одет во все черное. Разогнувшись, пожал мне руку так, что затрещали кости. Затем пригласил в кабинет, спросил, почему я хотел его видеть. Обеспокоен, говорю, распадом морали в современном обществе. Он закурил (руки у него тряслись) и осведомился, обращался ли я к богу с просьбой наставить на путь истинный В бога, говорю, верить перестал. - О господи, еще один! - вздохнул викарий. Потом завелся на битый час. Все свелось к тому, что надо иметь веру. Нету, говорю, у меня веры. А как сделать, чтоб была? - Должна быть - и все, - ответил викарий. С ним разговаривать - что заевшую пластинку слушать. Я спросил: - Если бог есть, как же он позволяет войны, голод и авиакатастрофы? - Не знаю, - ответил преп. Силвер. - Сам ночи не сплю, все об этом думаю. Тут вошла миссис Силвер с двумя чашками растворимого кофе и сказала: - Дерек, через десять минут начинается открытый университет *. Я спросил преподобного Силвера, что он изучает. - Микробиологию, - объяснил викарий. - С микробами-то все ясно. Я попрощался, пожелав ему успехов на новом поприще. Он посоветовал мне не поддаваться отчаянию и выпихнул меня в этот безумный и скверный мир. Было темно и холодно. Я пошел домой, чувствуя себя разбитым, как никогда. * Курс лекций по радио и ТВ. Суббота, 4 декабря. Переживаю нервный срыв. Но никто, кроме меня, этого еще не заметил. Воскресенье, 5 декабря. Пошел повидаться с Бертом. Он - последняя моя надежда. (У Пандоры поддержки не нашел. Все мои страдания она относит за счет того, что я ем мясо.) - Берт, - сказал ему я, - у меня - нервный срыв. Берт ответил, что пережил нервный срыв в первую мировую, когда видел кругом горы трупов и постоянно дрожал за собственную жизнь. Спросил, чем вызван нервный срыв у меня. - Аморальностью общества, - объяснил я. - Вкалывать тебе, сопляку, нужно больше, - фыркнул Берт. - Можешь начать с мытья посуды. Помыл посуду. Квини сделала чаю с бутербродами. Ел и смотрел телевизор. Транслировали службу. Церковь полным-полна счастливых на вид людей, вкладывающих в пение всю душу. Почему это у них вера есть, а у меня - нет? Вот ведь незадача! Понедельник, 6 декабря. Вопли Рози будили меня в 1 час, 2.30 и 4.00. В 6.00 встал и слушал по четвертой программе передачу для фермеров. Какой-то старый деревенский пердун нес хреновень о разведении гусей в Эссексе. В 8.30 пошел к маме просить денег на школьные завтраки и увидел, что Рози крепко спит в маминой постели. А книгами о воспитании это строго-настрого запрещено. Проверил, может ли Рози нормально дышать, взял из маминой сумки три фунта и пошел в школу, изо всех сил стараясь вести себя нормально. Вторник, 7 декабря. В 3 утра умерла Квини. Во сне. Берт говорит, хорошо умирать так. Склонен с ним согласиться. Странно заходить к Берту в дом, видеть разбросанные повсюду вещи Квини. До сих пор не верится, что она мертва и ее тело в морге. Я не расплакался, когда мама сообщила мне о смерти Квини, даже наоборот, меня чуть не охватил смех. И только когда увидел баночку ее румян на туалетном стйлике, слезы хлынули сами собой. Я не хотел плакать на глазах у Берта, а Берт не хотел плакать на глазах f у меня. Но он плакал, я знаю. В комоде не осталось ни одного чистого носового платка. Берт понятия не имеет, как оформлять свидетельство о смерти, хоронить и все такое, поэтому заниматься всем этим приехал отец Пандоры. Пятница, 10 декабря. Отец Пандоры очень озабочен. Самые дешевые похороны обойдутся в 350 фунтов. (Простой гроб, один катафалк, одна машина для провожающих в последний путь.) Но похоронная страховка Квини тянет лишь на 30 фунтов. Она застраховалась в 1931 году, когда 30 фунтов хватало на красиво украшенный гроб, две упряжки черных лошадей с султанами, поминки с чаем и группу служителей похоронного бюро в цилиндрах. Государственного же пособия на похороны не хватит и на один медный гвоздь для гробовой доски. Суббота, 11 декабря. Банк отказал Берту в займе, сославшись на его преклонный возраст. Придется, видимо, хоронить Квини за счет социального обеспечения (серый фургон, фанерный гроб и пепел в жестянке из-под варенья вместо урны). Берт расстроен до глубины души. Говорит: - Так хотелось пристойно похоронить мою старушку. Я ночь напролет обзванивал всех, кто знал Квини, собирал пожертвования. Несколько раз меня назвали святым. Понедельник, 13 декабря. Похоронили Квини. Берт опять остался один. Придется ухаживать за ним еще больше, чем раньше. Как же я справлюсь? Ведь в июне экзамены. Вторник, 14 декабря. По четвертой программе радио сообщили, что правительство выделило миллиард фунтов на закупки военной техники. А у нас в школе с рождества закрывают одну из учебных лабораторий - нет денег нанять нового преподавателя. Бедный старый мистер Хилл уходит на пенсию, прокорпев тридцать лет над бунзеновскими горелками. Нам будет не хватать его. Он был строг, но справедлив. Никогда не издевался над нами и вроде всегда внимательно нас выслушивал. А еще награждал за хорошую работу маленькими шоколадками. Суббота, 18 декабря. Разнося почту, Кортни набрал сто пятьдесят фунтов чаевых. Собирается провести на них выходные в Венеции. Каждый, говорит, должен хоть раз в жизни побывать в Венеции на рождество. Я бы тоже не прочь. По словам Кортни, английские каналы венецианским и в подметки не годятся. Воскресенье, 19 декабря. Сегодня Рози Джермейн Моул впервые в жизни улыбнулась. Улыбка была адресована псу. Позвонил папа спросить, что мы делаем на рождество. - Все, как обычно, - ответила мама. - Будем есть индейку, пить шампанское, купим новые елочные лампочки. - А мы с мамой собираемся тихо посидеть. Одни. Без гостей. И вдали от наших родных и близких. - Звучит божественно, - сказала мама. - Извини, должна бежать. В дом ввалилась толпа кутил с шампанским. Абсолютная и неприкрытая ложь. Это в комнату вошел я с чашкой какао. Пятница, 24 декабря. Канун рождества. Поскольку из-за Рози мама прикована к дому, вся подготовка к рождеству легла на мои плечи. С 7.30 стоял в очереди за парной индейкой, свиными ножками и фаршем. К 9.00 уже стоял в очереди к бакалейщику; 3 фунта брюссельской капусты, две дюжины мандаринов; 2 фунта орехов, 2 пучка остролиста (и чтоб обязательно с ягодками), салат {не забыть бы зеленых перчиков), 2 коробки фиников (только обязательно с верблюдом на крышке), 3 фунта яблок, 6 фунтов картошки (и каждую проверить, чтоб не проросшая). К 11.15 перекочевал в прачечную-химчистку, приводил в порядок костюм. В 14.00 снова в лавке, оставив за дверью коляску Рози, которую взял везти покупки: на 2 с половиной фунта сыра стилтон (и чтоб обязательно был голубой и твердый), 2 коробки того... банка сего... Списку, казалось, нет конца. В 16.00 прорывался в двери универмага "Вулвортс", пытаясь проложить дорогу в отдел елочных украшений. В 16.20 пробился туда, но не нашел ничего, кроме пустых полок и толпы озабоченных покупателей, обменивающихся слухами, где еще можно купить лампочки и какие. Обойдя все упомянутые в толпе магазины, к 17.00 признал поражение и встал в длиннющую очередь на автобус. Вокруг, распевая рождественские гимны, шлялись поддавшие парни и фабричные девчонки, украшенные гирляндами из мишуры и блесток. Христос, должно быть, переворачивался в гробу. В 17.25, поддавшись приступу паники, покинул очередь и ринулся в универмаг "Маркс энд Спенсер" купить хоть что-нибудь. Он был битком набит взмокшими мужчинами, лихорадочно скупающими женское белье. В 17.29 я очухался и рванул обратно на остановку, откуда как раз отвалил автобус. Домой добрался в 18.15, купив гирлянду разноцветных лампочек в лавке мистера Черри, что прямо за углом у нашего дома. Мама очень красиво убрала гостиную (даже пыль стерла), и когда мы включили лампочки, разложили фрукты, расставили букеты остролиста и все такое прочее, гостиная стала похожа на комнату с рождественской открытки. Мы с мамой успели пропустить по рюмашке, пока какая-то сердобольная душа из организации помощи престарелым не привезла в своей машине Берта. Усадив Берта перед телеком с бутылкой эля и бутербродом со свеклой, отправились с мамой на кухню лепить пирожки и все такое. 1 час. Только-только вернулся из церкви. Служба была очень трогательная (даже для атеиста). Вот только с живым осликом в церкви они, по-моему, переборщили. 2 часа. Только что вспомнил - забыл купить щипцы для орехов. Суббота, 25 декабря. Рождество. Встал в 7.30. Умылся, побрился, почистил зубы, выдавил прыщи, спустился вниз, поставил чайник. Не знаю, право, что в последние годы с рождеством стало не так, но что-то стало. Оно ну абсолютно не такое, как было раньше, в детстве. Мама умыла и покормила Рози, а я - Берта. Потом пошли в гостиную открывать подарки. Увидев форму моего подарка, я жутко расстроился. Сразу видно - ничего такого компьютерного. Да, конечно, дубленка - вещь теплая, но что с ней можно делать, кроме как носить? По правде, носить мне ее надоело уже часа через два, так что я ее снял. Зато мама пришла в восторг от таймера для варки яиц, даже воскликнула: - Вот здорово, еще один мне в коллекцию! А Рози даже не среагировала на шоколадного Сан-та-Клауса, которого я ей купил. 79 пенсов впустую! Но вот что получил я: короткая дубленка (фирма "Литлвудз", торговля по почте). Альманах "Бино" (весьма прискорбно, но в этом году он совсем уж какой-то детский) *. Тапочки (точно такие, как носит Майкл Кейн **, только мало кто это знает). Швейцарский армейский нож (папа все надеется, что я буду бывать на природе, и нож мне пригодится). Коробка мятных леденцов (от пса, что ли?). Вязаная шапочка-шлем (отбабушки Моул. Ну и фигня!). "Руководство по спорту для мальчиков" (от бабушки Сагден). После рождественского обеда ходил вечером навестить бабушку и папу. Бабушка заставила съесть четыре пирожка, спросила, почему не надел ее шлем. Папа ни о чем не спрашивал, просто лежал в кресле, упившись в стельку. * Еженедельный комикс для мальчиков. ** Известный британский актер. Воскресенье, 26 декабря. Мы с Пандорой торжественно обменялись рождественскими подарками в моей комнате при зажженных свечах. Я надел ей на шею массивную золотую цепь, она повязала мне на шею (70% шерст. 10 % кашемир. 20% акрил.) шарф. Кашемировый шарф в пятнадцать лет! Буду его повязывать ярлычком наружу, чтобы все видели. Массивная золотая цепь привела Пандору в исступление. Все вертелась перед зеркалом и приговаривала! - Спасибо, милый, но как же ты смог позволить себе такой подарок? Это ведь фунтов сто, не меньше! Я не стал объяснять, что у "Вулвортса" их продают дешевле, всего по 2 фунта штука. Понедельник, 27 декабря. Только что какой-то мальчонка, гоняющий на новеньком мотоцикле, вручил мне записку: "Милый, Мне очень жаль, но поход в кино на "Инопланетянина" придется отменить. Проснулась утром с жуткой безобразной сыпью на шее. Твоя Пандора. P.S. У меня аллергия на нецветные металлы". Пятница, 31 декабря. Берт спросил, нельзя ли ему остаться у нас на Новый год. Говорит, до смерти тошно встречать Новый год в обществе какой-нибудь сиделки из добровольцев. Мама согласилась, но отвела меня на кухню и зашептала: - Учти, Адриан, насовсем я его к нам не возьму. Мне не по силам одновременно ухаживать и за младенцем, и за престарелым. В 23.00 позвонил папа поздравить нас с Новым годом. Лицо у мамы пошло пятнами, потом смягчилось, и она пригласила папу зайти выпить. В 23.15 позвонил из Шеффилда гад Люкас, все стонал, что сидит один с бутылкой "Джонни Уокера". - Какой кошмар! - сказала мама. - Мог бы купить виски и получше, Новый год все-таки. Мама снова очень хорошо выглядит, фигура почти пришла в норму. Сказать по правде, после этих звонков она снова обрела прежнюю самоуверенность. Ровно без одной минуты двенадцать пришел папа. Потом мы все стали вокруг коляски Берта, держась за руки, и пели "Доброе старое время"* А потом говорили о Квини, Глисте Сушеной и о том, что сулит нам 1983 год. Лично и меня уже ничто не удивит. Окажись завтра папа русским разведчиком, или убеги мама из дома с цирковым метателем ножей, и я глазом не поведу. В 1 час позвонила Пандора, поздравила с Новым годом. Слышно было, что у них гуляют вовсю. Я пожалел, что не пошел, а из вежливости остался дома. Спать лег чуть живой от страха - в 1983 году мне предстоит сдавать экзамены. * Песня на слова Роберта Бернса, которую по традиции поют в дни торжеств, Воскресенье, 1 января 1983 года. Первый день Нового года. Я твердо решил в Новом году! 1. Готовиться к экзаменам на менее двух часов в день. 2. Не чистить больше маминой пуховкой ванну. 3. Купить замшевую щетку для дубленки. 4. Не предаваться эротическим фантазиям на уроках. 5. Раз в неделю смазывать велосипед. 6. Попробовать снова полюбить Берта Вакстера, 7. Заплатить пени (88 п.) и снова ходить в библиотеку. 8. Воссоединить родителей. Воскресенье, 2 января. Тщательно проинспектировал собственную внешность. За последний год вырос лишь дюйма на два, так что придется смириться с печальным фактом - мне суждено быть одним из тех, кому всегда плохо виден экран в кино. Кожа запаршивела окончательно, уши торчат, а волосы сами собой раскладываются на три пробора. Как ни зачесывай, а модно не причешешь. Понедельник, 3 января. Родители ведут переговоры о восстановлении супружества. - Дохлый номер, Адриан, - сказала мама. - Слишком многое надо забыть, а как? Посоветовал гипноз. Вторник, 4 января. Снова переговоры за закрытыми дверьми. Когда папа уходил, спросил его, как прошел последний раунд. - Нет слов, - ответил папа, сел в машину и укатил. Среда, 5 января. Переговоры прерваны. В кухне грохнулась об пол сахарница, затем раздались крики, затем хлопнула дверь. Четверг, 6 января. Обмен посланиями через посредника. (Через меня то есть.) Стороны приветствовали возобновление переговоров. Посему мне поручено обеспечить место, время и уход за младенцем. Пятница, 7 января. Стороны встретились в 20.00 в китайском ресторанчике. Переговоры велись весь вечер и были отложены, поскольку одна из сторон вернулась домой кормить ребенка. Суббота, 8 января. Стороны подготовили следующий документ: Полина Моника Моул и Джордж Альфред Моул приняли решение осуществить попытку совместной жизни в условиях полной гармонии на испытательный срок в один месяц. Буде на протяжении сего срока Полина Моника Моул, нижеименованная П. М. М., и Джордж Альфред Моул, нижеименованный Д. А. М., нарушат нижеизложенное соглашение, то данное соглашение аннулируется с немедленным возбуждением бракоразводного процесса. СОГЛАШЕНИЕ 1. Д. А. М. с энтузиазмом, без нытья и напоминаний будет выполнять свою законную долю домашних работ. 2. П. М. М. приведет в безупречный порядок свою половину спальни и будет содержать ее в полном соответствии с санитарными нормами. 3. По воскресеньям стороны обедают в пабе. 4. Детям сторон, Адриану и Рози Моул, должны уделяться внимание и забота обоими родителями в равной степени. 5. Семейный бюджет обсуждается каждую пятницу в 19.00. 6. На имя П. М. М. открывается отдельный счет в банке. \ 7. Стороны отказываются от флиртов, романов и прелюбодеяний с представителями противоположных для них полов без подробного уведомления и получения согласия другой стороны. 8. П. М. М. обязуется закрывать тюбики зубной пасты после использования. 9. Д. А. М. обязуется стирать собственные носовые платки. 10. Сторонам предоставляется неограниченная свобода в поисках увлечений, политических интересов, участия в демонстрациях и общественной деятельности за пределами дома. 11. Д. А. М. обязуется выбросить обе пары саржевых брюк "под галифе". 12. П. М. М. не будет постоянно проедать Д. А. М. плешь из-за эпизода с Дорин Слейтер. Д. А. М. не будет постоянно проедать плешь П. М. М. из-за эпизода с Люкасом. Подписано 8 января 1983 года. Полина Моул. Джордж Моул. А. Моул - 1-й свидетель. Р. Моул - 2-й свидетель (за нее - X). Воскресенье, 9 января. Папа сжег в саду свои брюки "под галифе". Вороша кочергой спекшиеся клочья, буркнул: - Теперь-то мне фасон один - только узко и прямо. Я так и не понял, это он о жизни или о штанах. Воскресенье, 23 января. Позвонил гад Люкас. Сказал ему, что родители обедают в пабе. Он спросил, в каком именно, я объяснил, но он вместо того, чтобы повесить трубку, начал подробно расспрашивать о Рози и даже попросил поднести ее к телефону, послушать, как она гукает. Я сказал, что у нее замедленное развитие, и она все еще на стадии крика. И тут Люкас выдал совсем уж странный текст: - Вся, - говорит, - в меня! Мама вернулась домой в скверном настроении, а папа - еще в худшем. Насколько я понял, маме пришлось прервать игру в дротики в самый ответственный момент, потому что ее позвали к телефону. Понедельник, 24 января. Водопроводчики бастуют, поэтому папа велел всем принять сегодня ванну. Включая собаку. Затем начал собирать всю пустую посуду, наполнять водой. При этом выглядел весело и посвистывал. Обожает кризисы! Вторник, 25 января. Ура! Здорово! Потрясно! Полный блеск! В школе запретили пользоваться душем! Я избавлен от этой муки - два раза в неделю выставлять на всеобщее обозрение свои хилые мускулы. Надеюсь, водопроводчики не сдадутся, пока я не кончу школу. Пусть требуют пятьсот в неделю, и ни шиша меньше! Среда, 26 января. Кортни Элиот предложил натаскивать меня к экзаменам частным образом. Он, оказывается, доктор философии и покинул ученый мир, поссорившись с коллегами-профессорами из-за распределения новых кресел, которые привезли им в университет. Насколько я понял, ему вроде обещали кресло заведующего кафедрой, а потом не дали в нем посидеть. И из-за такой чухни уйти с клевой работы? Будто одно кресло много чем отличается от другого! Хотя я-то экзистенциалист, для меня вообще мало что имеет значение. И в каком сидеть кресле - мне ровным счетом начхать. Вторник, 1 февраля. Обновленный брачный союз начинает давать трещины: имел место спор из-за денег. Государство навязало нам угодный ему образ жизни, то есть держит нас в нищете. А родители ну просто никак не могут свыкнуться с бедностью. Мне-то что, я-то давно привык. У меня за душой больше трешки в неделю отродясь не бывало. Среда, 2 февраля. Мы смотрели телек, как вдруг в дверь застучал Люкас, требуя показать ему Рози. Папа ответил, что Рози занята и ее нельзя беспокоить, но Люкас развопился во всю трескучую глотку, и папе пришлось его впустить во избежание соседских пересудов. Даже сквозь слой косметики было видно, как побледнела мама. - Я требую доступа к своему ребенку, Полина! - заявил Люкас. У папы подкосились ноги, он сел на ручку дивана, чтобы прийти в себя, и прошептал: - Полина, скажи мне, что Рози - моя. - Конечно, твоя, Джордж, - ответила мама. Достав дневник-календарь за 1984 год в черной обложке, Люкас объявил: - Мы с Полиной возобновили сердечные отношения 16 февраля 1982 года Однако возобновить близкие отношения смогли лишь в воскресенье 13 марта 1982 года, когда Полина приезжала в Шеффилд на митинг протеста. - Но я не могла забеременеть! - завопила мама. - Мне только-только поставили новый колпачок! - Прелюбодейка! - прокричал папа. - Никакая я не прелюбодейка! - воскликнула мама. - Поставили колпачок по мерке - так не сни май! - вопил папа. - Но я же не снимала! - в отчаянье воскликнула мама. Люкас пытался обнять ее, но она врезала ему по шее каратистским ударом. О моем присутствии никто и не вспомнил, пока я не выбежал из комнаты, бросив: - Вечно как на вулкане. Не могу так больше жить! И рванул к себе, пробежав мимо кроватки Рози. Она лежала, играя пальчиками ног, не подозревая даже, что внизу идет спор о ее отцовстве. Четверг, 3 февраля. Похоже, в марте 1982 года у обоих моих родителей были тайные романы, приведшие к рождению двух детей. Однако странички моего дневника за тот период отражают лишь инфантильные мысли и заботы четырнадцатилетнего подростка. Неужто жена Джека Потрошителя в слепоте своей безмятежно записывала в дневник: 22.30. Джек сегодня запаздывает. Наверное, на службе много дел. 0.10. Джек пришел весь в крови - попал под телегу. Пандора не покидает меня в трудную минуту. Воистину- соляной столб *. * Адриан Моул путает символ силы: "Я поставил тебя ныне... железным столбом... против царей Иуды" (Книга пророка Иеремии, гл 1, 18) с символом любопытства "Жена же Лотова... стала., соляным столбом" (Книга Бытие, гл. 19, 26). Пятница, 4 февраля. Весь день пролежал в кабинете заведующей школьным хозяйством - на первом уроке (физра) мне стало плохо. Заведующая спросила, не стряслось ли чего дома. Я разревелся, что дома вообще все ходуном ходит. - У взрослых сложная жизнь, Адриан, - объяснила она. - Быть взрослым - это не только поздно приходить и иметь собственный ключ. Но родители-то, родители, говорю! Хоть у них-то должны сохраняться порядочность, последовательность и принципы! - Ты слишком многого от них хочешь, Адриан, - вздохнула она. Взял с нее слово никому не рассказывать, что я распустил нюни. Она любезно разрешила мне пересидеть у нее, пока не высохнут слезы. Суббота, 5 февраля. Люкас продолжает нас терроризировать. Сегодня пришло письмо от его стряпчего. Люкас грозит судом, если не получит доступа к Рози. Кортни Элиот советует и нам найти хорошего стряпчего. Пусть, мол, напишет Люкасу в ответ, что мы его сами через суд отлучим. Что это такое, я толком не понял, но звучит жутко. Вторник, 8 февраля. И не спрашивайте, как у меня хватает сил выдержать нескончаемо длинный день в школе. Просто не спрашивайте. Хожу будто на автопилоте, ну прямо улыбающийся робот какой-то. Но душа моя скорбит, рыдает и плачет. Знали бы только учителя, что достаточно одного их неласкового слова - и на глаза у меня тут же наворачиваются слезы. Удается скрывать их, ссылаясь на конъюнктивит, но временами, кажется, и эта уловка не помогает. Сегодня кончается испытательный срок. 1 час ночи. Стороны согласились продлить срок действия договора. Среда, 9 февраля. Ирландские республиканцы похитили рысака по кличке Шергер. Пандору, похоже, больше волнуют его проблемы, чем мои. - Тебе не кажется это странным? - спросил я. - Ничуть, - ответила Пандора. - Шергер - исключительно породист и чрезвычайно чувствителен. Как он, бедняжка, должен страдать! У кого искать поддержки - ума не приложу. Сбегу в Лондон. Четверг, 10 февраля. В Лондон бежать передумал. Как сообщает "Гардиан", лондонские кокни сходят с ума от загрязненности окружающей среды свинцом. Пятница, 11 февраля. Наняли стряпчего по имени Сайрил Хил. Он написал хмырю Люкасу грозное письмо, требуя отвязаться от нашей семьи. Письмо обошлось нам в двадцать фунтов. Суббота, 12 февраля. Дома сгущаются грозовые тучи, так что я пошел проведать Берта. Еле пробился в дом - там в дверях целая очередь добровольцев из социального обеспечения, ожидающих приказов и инструкций. Однако никто из них не решился заняться Саблей, поэтому я вычистил конуру, вычесал Саблю и повел ее на ежедневную прогулку в парк отдыха. Там ошивалась шайка Барри Кента - завязывала узлами канаты качелей. Но с Саблей я чувствовал себя вполне уверенно и даже покатался с горки. На обратном пути повстречались еще несколько человек с овчарками. Может, просто совпадение, но все овчарочники, как один, оказались коротышками. Каждому овчарка аж по пояс. Как это понять - не знаю, но ведь как-то понять надо. Воскресенье, 13 февраля. Завтра Валентинов день. Не пойду, пожалуй, в школу. Просто не хочу оказаться единственным, кто не сможет войти в класс с охапкой цветастых открыток и самодовольной улыбкой. Да, конечно, я получу открытку от Пандоры, но Пандора не в счет - с ней-то у нас любовь уже больше года. Понедельник, 14 февраля. Валентинов день. Получил четыре открытки: от Пандоры, от бабушки, от мамы и от Рози. Подумаешь! Послал Пандоре открытку с купидоном и пакетик мятной помадки в шоколаде. Люкас прислал открытку Рози. Родители в этом году насчет открыток друг другу и не почесались - копят деньги заплатить за письмо стряпчему. Вторник, 15 февраля. Последний день масленицы. Пандора со мной не разговаривает: я машинально написал ей на открытке: "с наилучшими пожеланиями". - Это симптоматично для наших угасающих отношений, Адриан, - заявила она. Наверное, Пандора права. Чувствую, что охладеваю к ней. Больно уж умная. Мама была занята о Рози и не могла печь блинчики. Решил испечь сам. И с чего папа так психанул - все равно давно пора белить потолок на кухне. Четверг, 17 февраля. Написал стихотворение на стене в школьном сортире. Решил, что это недурной способ хоть как-то пробудить политическое самосознание моих кретинов-однокашников! Будущее. Что за будущее перед нами? Что за песни мы сложим сами? Не осталось нам горных вершин. Ничего мы не совершим. Рифмы новой нам не найти. Некуда нам работать идти. Обещают занять нас, невежд, А мы жаждем мечты и надежд. А. Моул. Пятница, 18 февраля. Вызвали к директору - пронюхал про стихотворение в сортире. Я спросил, откуда он знает, что это сделал я. - Ты же подписался, болван! На неделю исключили из школы. Суббота, 19 февраля. За мной зарулил Барри Кент со своей компашкой. - Хотим прошвырнуться по центру. Айда с нами, -пригласил Кент. Я как раз был нигилистически настроен и пошел. Воскресенье, 20 февраля. Шлялись вокруг безлюдного торгового центра. Я ощутил вдруг странную тягу к единению с преступным элементом. Начинаю понимать, почему лорд Лонгфорд (тоже выдающийся интеллектуал) * вечно ошивается по тюрьмам. Барри любезно соизволил, чтобы я называл его "Баз". * Известный государственный деятель и писатель, автор книги "корни преступности". Вторник, 22 февраля. Записка от Пандоры: "Адриан, Поскольку ты явно отдаешь предпочтение обществу подонков и антисоциальных элементов, мне думается, нашим отношениям лучше положить конец. Ты избрал путь, отличный от того, коим намерена идти по жизни я. С благодарностью за все хорошее Пандора Брейтуэйт". Четверг, 24 февраля. Первую половину вечера торчал с компашкой у винно-водочного. Очень остроумно выступал насчет проходящих мимо девиц, компашка просто каталась со смеху. Дали мне кличку "Умник". Баз намекнул, что я не лишен руководящих качеств. Пятница, 25 февраля. Миссис Кент решила обзавестись новой мебелью, поэтому поперлись всей шарагой на свалку посмотреть, чего там можно надыбать. Принесли два почти целых стула, плетеную корзинку для белья и каминный коврик. Завтра возьмем коляску Рози и попремся туда опять за стиральной машиной с центрифугой для отжима белья. Наш улов от души порадовал миссис Кент. - Надо же, какое добро народ на помойку выбрасывает! Позор, да и только, - сказала она. Ее муж два месяца безработный, с тех пор, как закрыли молочный завод. Когда мы притопали с новой мебелью, вид у него был чуток пристыженный. Суббота, 26 февраля. Взял коляску, только, увы, в ней оказалась Рози. Пришлось обратно от помойки тащить ее на руках. Но она молодец - даже не заревела ни разу. Миссис Кент пришла в восторг от своей новой стиральной машины. Машину отчистили, и она стала смотреться на все сто. Мистер Кент снял неисправный мотор и начал разбирать его прямо на коврике у камина. А миссис Кент и не пикнула! Моя бы мама тут же вышла из себя. Она папе в гостиной и зажигалку заправить не позволит. Четверг, 3 марта. К родителям заходил констебль Гордон предупредить, что я связался с дурной компанией. Завтра зайдет снова - пудрить мне мозги насчет осознания гражданином ответственности перед обществом. Пятница, 4 марта. Констебль Гордон не может не вызвать симпатии. Тощий, веселый, каждого называет "братец". Но наговорил такого... "Ты ведь толковый малый, Адриан". И: "Кент и его дружки - шпана шпаной, от них проку не жди". Потом спросил, с чего это я вдруг с рельсов съехал. С того, говорю, что я - экзистенциальный нигилист. - А обычно все на скуку ссылаются, - сказал Гордон. На что я с циничной улыбкой ответил: - Экзистенциальный нигилизм - это следующий после скуки этап. Видно было, что мой словарный запас его впечатлил. Потом пришли родители, и посыпался стандартный набор: "Дома-то он хорошо себя ведет" (это папа) и; "Попал под влияние Кента" (это мама). Когда полицейский ушел, я почистил туфли и лег спать. Взял к себе собаку. Воскресенье, 6 марта. Состоять в уличной шайке вовсе не так интересно; как мне казалось. Только и знаем, что шляемся вокруг магазинов да в парке на ветру. Иногда просто мечтаю очутиться у себя в комнате с книгой в руках и с собакой под боком. Понедельник, 7 марта. Только что вернулся. Весь вечер шатались по холодным пустынным улицам и драли глотки. Барри Кент перевернул смеха ради урну, но на самом деле вышло вовсе не смешно. Я просто заставил себя хихикать вместе со всеми. - Если б не я, - заявил Барри Кент, - дядя Пед-ро остался бы без работы. Его дядя Педро - дворник. Когда Барри отвалил, я подобрал осколки битых бутылок и ссыпал их обратно в урну, а то еще упадет какой-нибудь малыш и поранится. Вторник, 8 марта. Сегодня вечером имел место очень неприятный инцидент. Барри Кент грязно обругал двух сингхят. Я ему говорю: - Отвяжись от них, Баз, они - ребята в порядке. А он в ответ: - Ненавижу всех, которые не англичане. Я напомнил ему про дядю Педро, и он буркнул: - Окромя спаниелей. Я больше не могу вести эту двойную жизнь. Среда, 9 марта. Решил экзаменов не сдавать. Все равно завалю, чего ж из-за них невроз наживать впустую? Еще успею, когда начну зарабатывать на жизнь писательским пером. Вторник, 15 марта. Стоит жить дальше или нет? ЗА ПРОТИВ Может, станет Все равно помирать лучше В жизни нет ничего, кроме горя В жизни слишком много жестокости В июне экзамены Родители меня терпеть не могут Пандору я потерял Из шайки Барри Кента живым не уйти Пятница, 18 марта. Наконец-то! Родители заметили, что я отбился от рук, и запретили выходить по вечерам из дому. Провел вечер, в пятый раз переч