отрезало. Опешившие серые издали очередной вопль -- и тут с треском, шумом и ревом из зарослей вывалился Слав, бешено вращающий своим кистенем. Натиск и точный расчет: он напал на двоих серых, оторвавшихся от основной группы, налетев на них, как ураган, выиграв драгоценные доли мига. Эти двое не успели развернуться для прицельного выстрела -- Слав буквально смел их со своего пути, а затем бросился на песок сам. Очереди из автоматов остальных серых прошили воздух над его головой. Стреляя по новому противнику, серые развернулись боком к Вику. Именно этого он и ждал. Молниеносно поднявшись на одно колено, он всадил длинную очередь в группу сбившихся перед ним фигур. Вик стрелял наверняка: серые были в нескольких шагах от него. Но уже в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок, мышцы напряглись для прыжка. Прыгая в сторону, Вик успел заметить, как оседают на песок двое или трое серых. Остальные веером полоснули вокруг себя автоматным огнем -- они поняли, что попали в ловушку. Пост- 4 снова открыл огонь. Со стороны зарослей Слав палил из двух автоматов убитых им серых. У Вика кончились патроны, и он только плотнее и плотнее вжимался в песок. Потом рискнул, вырвал из-за пояса запасной магазин, вставил его в автомат и открыл огонь, ничего перед собой не видя -- облако пороховых газов повисло над берегом. Стрельба слилась в непрерывный грохот. Возможно, это длилось миг. Возможно -- бесконечно. Но внезапно стрельба прекратилась. Вик не услышал это -- почувствовал. Оглушительная тишина воцарилась вокруг. Вик лежал ничком, прижавшись щекой к влажному, холодному песку. Он чувствовал телом каждую песчинку. Он был жив. Вик медленно поднялся на ноги, отряхивая одежду бессознательным, рефлекторным жестом. Рядом качалась черная вода. Пороховая дымка рассеивалась. Откуда-то появился Слав, он тряс Вика за плечо и что-то говорил -- но Вик ничего не слышал. Тишина была вокруг и внутри него, одна только тишина, ничего, кроме тишины... Потом Вик увидел серых -- вернее, их тела. Теперь он видел их совсем близко -- и все-таки они оставались только темными человеческими фигурами. Грязь и длинные, спутанные волосы облепили их лица, сделали похожими друг на друга. Девять грязных, одинаковых, неподвижных тел лежали перед ним. Внезапно одна из фигур пошевельнулась. Вик провел ладонью по лицу -- нет, фигура действительно шевелилась. Она скорчилась на песке и вдруг как-то неестественно, боком, раскачиваясь из стороны в сторону начала подниматься. Вик попятился. Фигура поднялась почти в полный рост, потом рухнула на колени. Вик увидел, что губы серого шевелятся. Он что-то говорил -- но Вик по-прежнему не слышал ни звука. Было темно, но Вик отчетливо видел, как шевелятся губы серого, который что-то говорил ему перед тем, как умереть. Вику казалось даже, что он видит горящие ненавистью глаза. Нет, он не мог видеть глаз серого -- было слишком темно. Но он чувствовал взгляд этих глаз. Взгляд, в котором не было ничего, кроме ненависти. Потом серый повалился на бок -- и больше не шевелился. -- ...са серая! -- внезапно услышал Вик. К нему вернулся слух. -- Что он говорил, Слав? -- Грозил, конечно. Что они еще скажут! Говорил, что скоро они расправятся с нами. Вику казалось, что стрельба все еще звучит у него в ушах. Он попытался сосредоточиться. Да, кто-то еще стрелял севернее, у поста-5... но вскоре все стихло. Централь отбила очередную атаку. 8. УЧИТЬСЯ До утра у Вика оказалось неожиданно много дел. Прежде всего он попытался по ходовой линии связаться с остальными постами, но телефонная связь не действовала, Небу известно по какой причине на сей раз. Ходовики поста-4 выглядели растерянными. Перебивая друг друга, они сообщили Вику, что стрельба началась южнее их укрепления, потом -- севернее, и наконец из темноты накатилась атака серых. Откуда взялись здесь серые, ходовики не знали. Связь не действовала уже около хода, сигналов тревоги не было. Вик послал Слава на север, к посту-5, а Гора на юг к посту-3. Отправлять ходовиков он не решился -- мало ли что, эта возникшая из тьмы сумасшедшая атака ему не нравилась. Не нравились ему также молчащие телефоны и остановленный генератор. Около хода прошло в тревожном ожидании. А потом -- почти одновременно -- вернулись Слав и Гор. Они принесли потрясающие сообщения. Пост-3 сообщал об атаке примерно двадцати серых. Потеряв половину отряда, серые отступили к зарослям кустов и уплыли на спрятанном там плоту... -- Хитрые крысы! -- вмешался Слав. -- Просто отвлекали внимание. Тридцать крыс на трех плотах вломились прямо в водозаборы! Жарко пришлось там, жаль меня не было! Вот где каша заварилась! Теперь Вик понимал, в чем дело. Атаковав насосную и пост-5, серые рисковали верной гибелью всего отряда, если вмешаются пост-4 и пост-6. Поэтому они отправили по десятку воинов на север и юг -- отправили на верную смерть. -- Пост-6 своих уложил тут же, -- сообщил Слав. -- Ну, а здесь мы постарались. Насосную они-таки чуть покорежили, но это на три дня ремонт. Один плот только и ушел этих вонючих крыс, да и тот считай что пустой... -- Кост где? -- Там, -- махнул рукой Слав, -- на посту-5. Распоряжается вовсю. Вик расслабился и попытался подсчитать потери серых. Они выглядели огромными -- тридцать с лишним воинов! Кроме того на сей раз серые наверняка потеряли немало оружия -- только здесь, возле поста-4, валялись на песке девять автоматов. И все это -- во имя чего? Чтобы уничтожить насосную? Зачем? Зачем жертвовать почти всеми воинами племени ради машин, к которым серые всегда были равнодушны? Вик вспомнил слова, сказанные Костом на Совете: "Атака бессмысленная... непонятная..." И вот еще одна непонятная атака. Не слишком ли часто они повторяются в последнее время? Вик отчетливо чувствовал какой-то подвох. "Скоро они расправятся с нами"... Пустая угроза? А если нет? Слова смертельно раненного серого накрепко засели в памяти Вика. "Скоро они расправятся с нами"... Вопросы, вопросы -- и хоть бы один ответ! Вик почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Отдав необходимые распоряжения ходовикам, Вик повалился на один из топчанов поста и тут же уснул, как убитый. Проснулся он, как ему показалось, немедленно. Его разбудили громкие голоса, среди которых голос Коста выделялся отчетливо. Одновременно Вик ощутил отчетливую, ноющую боль в левом плече. Полотно рубахи было в крови, оно присохло к ране. Как он раньше не заметил, что ранен? Впрочем, судя по всему, простая царапина... Вик почувствовал озноб. Было холодно, словно накануне Дня Снега. Стремясь согреться, он поднялся с топчана и двинулся к выходу. Здесь возвышался Кост, распекавший ходовиков. Вик обратил внимание на груду автоматов, сваленных как попало возле одной из амбразур. Вик нагнулся и поднят удобный, ладный акэм. -- Кост, -- сказал он, -- по-моему я заслужил эту штуку. Кост обернулся к нему. -- Бери, -- кивнул он. -- Я один уже отдал Славу. Без вас эти ротозеи наверняка пропустили бы их. Даже не вышли за стены поста! -- голос ответственного службы оружия вновь угрожающе загремел. Вик поморщился. Резкие звуки, как и резкие движения, сейчас причиняли ему боль. -- Кост, -- спросил он, чтобы как-то утихомирить своего собрата по Совету, -- потери серых подсчитаны? -- Да. Тридцать четыре воина и тридцать автоматов. -- У нас?.. -- Двое раненых. Вик покачал головой. Соотношение потерь было совершенно неправдоподобным. Все сложилось удачно для Централи. Чересчур удачно... -- Странно все это, -- сказал Вик. -- Ничего не понимаю. Зачем им понадобилась насосная? Может ты что-нибудь понимаешь? -- Выйдем на воздух, -- предложил Кост. Когда они оказались за пределами укрепления, Кост искоса глянул на Вика и проговорил сквозь зубы: -- Тут много странного. Племя серых -- это около сотни людей. Отбросим рабов, женщин, детей -- остается тридцать или сорок воинов. В ночной атаке их было пятьдесят. -- И почти все погибли, -- добавил Вик. -- Выглядит, словно самоубийство. Если только... -- Если только это не были воины нескольких племен -- ты это хочешь сказать? -- Да. -- Невозможно. Племена серых жестоко враждуют друг с другом. Они не могут не враждовать -- они живут за счет этого. -- Ну, тогда... Тогда это часть очень большого племени, -- предположил Вик. -- Но все-таки -- зачем им разрушать насосную? -- Отвлекающий маневр, -- процедил Кост. -- Я держу ходовпков наготове по всем границам. -- Уже утро, -- возразил Вик. -- Если бы они атаковали где-то еще -- они сделали бы это сразу, одновременно с атакой на плотах. -- Пожалуй, ты прав. -- Тогда это действительно самоубийство. Мы бросаемся на укрепления Города... некоторые из нас... Может быть некоторые из них точно так же бросаются на наши укрепления? А, Кост? Тот угрюмо помотал головой. -- Чересчур хорошо организовано для самоубийства. Отвлекающий удар, основной удар, еще два отвлекающих удара -- и затем отступление. Разыграно очень неглупо. "Разыграно"... Это слово привлекло внимание Вика. Стрельба по всему берегу... "Основной удар" по насосной... Разыграно... Разыграно... -- Кост, -- проговорил медленно Вик, -- кажется я знаю, что происходит. -- Что же? -- Они прощупывают нашу оборону. -- "Они"? -- Ну, вот это самое ОЧЕНЬ большое племя. Так? Кост ничего не ответил. Он пристально посмотрел Вику в глаза и отвел взгляд. -- Прощупывают оборону, -- повторил Вик. -- Сегодня ночью в бой были вынуждены вступить все четыре поста, расположенные вдоль Реки. И теперь уцелевшие серые отлично знают их расположение. Вот из-за этого можно пожертвовать тридцатью воинами. Разве не так? -- Наша оборона неуязвима, -- ровным голосом, словно подражая Анту, проговорил Кост. Он откашлялся. -- В нашей обороне нет слабых мест... Почти нет. Надеюсь, они убедились в этом. -- Что ж, -- пожал плечами Вик, опять ощутив при этом боль в раненном плече. -- Я тоже надеюсь. -- Они потеряли тридцать воинов, рискнув просто приблизиться к постам, -- словно не слыша его, продолжал Кост. -- Штурмуя посты, они потеряли бы триста воинов. А если бы мы бросили ходовиков в контратаку -- ...им понадобилась бы тысяча воинов, не меньше. И даже тогда мы смогли бы устоять. Нет, -- повторил Кост, -- оборона Централи неуязвима. -- Ладно, -- сказал Вик, -- неуязвима, так неуязвима. По крайней мере я обзавелся акэмом. Кост скользнул взглядом по автомату, который Вик держал в правой руке, потом перевел взгляд на левое плечо Вика. -- Пожалуй, тебе лучше сходить сейчас к Легу. Он все равно не спит, у него двое раненых с поста-5. Покажи Легу свое плечо. Вик кивнул. Но он настолько устал и замерз, что направился не к Легу, а в свою комнату, решив обратиться в службу здоровья днем. Проснувшись за ход до полудня, Вик вспомнил, что сегодня должен начинать обучение Веты. Плечо почти не болело, и Вик решил не обращать на него внимания до вечера. Он наскоро сполоснул лицо и руки в душевой комнате, не снимая рубахи, и направился в гаражи. Солнце указывало на полдень, когда появилась Вета. -- Доброго дня, -- поприветствовал ее Вик. -- Доброго дня, -- поклонилась девушка. Она держалась чуть настороженно, но без тени подобострастия. Женщины в Централи коротко стригли волосы, но Вета щеголяла длинными черными волосами до плеч. Вик не мог не признать, что это может быть и не так гигиенично, зато довольно красиво. Он представил себе Лен с такой же прической... Хм... Эти мысли сбивали с толку, и Вик приказал себе выбросить их из головы... пока что. -- Служба транспорта, -- начал он, -- сейчас отвечает за организацию конвоев к фермерам. В нашем распоряжении три грузовика... Обычно после этих слов Вик продолжал: "Грузовики устроены так"... -- подводил новичков к одной из машин и показывал, как именно устроены грузовики. Прежде машин было много. Но они ломались, их уничтожали серые -- и вот в Централи осталось только три грузовика. Сейчас они были в конвое, и гараж пустовал, если не считать бульдозера и пары других механизмов, которые были собраны из деталей грузовиков, строительных и подъемных машин прошлых, металлорежущих станков Бетонного Завода, и так далее. Работало все это на жуткой смеси мазута с метанолом. Объяснять новичку -- тем более девушке -- что-то на примере этих двигателей... А нужно ли объяснять? "Мало подготовить ребенка к сегодняшним проблемам", -- прозвучал в ушах Вика голос Лен. -- Надо подготовить его и к ЗАВТРАШНИМ"... Завтрашние проблемы. Завтрашние проблемы службы транспорта, располагающей тремя древними грузовиками, которые могут еще и не вернуться... -- Вот что, Вета, -- сказал Вик решительно, -- Школу начнем на Ферме. Пошли. -- На Ферме? -- удивленно переспросила его девушка, однако послушно двинулась следом. Вик обратил внимание на ее легкий, скользящий шаг. Заодно он обратил внимание на ее стройные ноги, обрисовывающиеся на ходу под белой полотняной тканью платья, и заставил себя отвести глаза. "Грузовики не вечны", -- подумал он, -- правильно. Я знаю их устройство, но этого уже недостаточно. Это надо признать. Признать, пока не поздно. Эти мальчишки на Ферме правы -- лошадь, запряженная в повозку, -- вот конвой завтрашнего дня. Как организовать эти новые конвои -- вот в чем проблема, а вовсе не в том, как приспособить под метанол бензиновый двигатель, который до тебя уже пытались приспособить под мазут, газ, уголь и древесину..." Вик пошатнулся. Все вдруг поплыло у него перед глазами. На один только миг... один... только... -- Что случилось? -- голос Веты звучал словно издалека, но лицо ее почему-то было совсем близко. Совсем близко... как лицо Лен тогда... -- Ничего, -- сказал Вик, чувствуя, что приходит в себя. -- Порядок. Все в порядке. Вон уже и Ферма рядом. Они миновали центральные ворота Фермы, поприветствовали дежуривших здесь ходовиков и углубились в лабиринт хозяйственных построек. Здесь повсюду кипела жизнь. Фермерская смена трудилась, не покладая рук. Человеческие голоса смешивались с мычанием коров, петушиным криком, ржаньем лошадей. Вик и Вета как раз направлялись туда, откуда донеслось ржанье -- к денникам. Внутри помещения царила приятная прохлада, пахло конским навозом и сеном. Привыкшему к немыслимой вони топливных смесей и масел в гаражах Вику этот запах показался даже приятным. Какая то из лошадей гулко колотила копытом в дощатый пол своего денника и ржала. Вик остановился недалеко от входа и огляделся. Здесь размешались двенадцать лошадей. Могло быть гораздо больше, если б Совет пораньше позаботился о том, чтобы привезти от фермеров первую пару. Что касается остальной живности, это было сделано еще лет тридцать назад. А лошади появились сравнительно недавно -- Эй, -- позвал Вик, -- есть тут кто? Неугомонная лошадь вновь принялась колотить копытом об пол. -- Доброго дня, -- раздался голос за спиной Вика. Вик обернулся и увидел Сея -- долговязого, худого мужчину, длинные руки и ноги которого несуразно торчали из короткой ему полотняной одежды. -- Насчет повозок что узнать? -- поинтересовался Сей. -- Нет,-- коротко ответил Вик. -- Школа. -- У нее? -- удивился Сей, переводя взгляд на Вету. -- Но она в твоей службе! -- Правильно, -- сказал Вик. -- В службе транспорта. А лошади не только пища. лошади тоже транспорт. Так что -- обучай. И ее и меня. Удивление Сея росло на глазах. -- Ну и ну! -- покачал он головой.-- Ответственного службы учить! Такого и не бывало еще, по-моему. -- Мало ли чего не бывало! -- отмахнулся Вик. -- Время только стоим теряем. Начнешь обучать, или нет?! Сей понемногу приходил в себя. -- Учить -- это легко сказать! -- произнес он, потирая руки. -- Тут тебе не твои железки. Тут живые твари. Привыкнуть нужно. Вам к ним, а им -- к вам. Давайте-ка приберемся тут для начала. С этими словами Сей удалился, но тут же появился вновь с тяжелой лопатой в руках, сделанной из приваренного к обрезку трубы плоского заточенного куска металла. Вик узнал работу ремонтных мастерских -- это была одна из тех лопат, которые они отправляли фермерам в обмен на пищу. Не так давно мастерские попробовали делать лопаты из древесины, но они получались слишком ненадежными, быстро ломались, поэтому пришлось вернуться к металлу. Сей отворил ближайший денник, небрежно отпихнул в сторону потянувшуюся к нему лошадь и принялся выгребать наружу навоз, перемешанный с грязной соломой... Покончив с этим занятием, он протянул лопату Вику. -- Держи, -- сказал он. -- Если лошадь -- транспорт, то навоз -- что-то вроде отработанного топлива. Так? -- Так, -- буркнул Вик. Он покосился на Вету, но та сохраняла самый серьезный вид. -- Если лошадь стоит к тебе задом -- в денник не входи, -- продолжал Сей. -- Может приласкать, что твой грузовик колесом. Скажешь ей "Прими!" -- и входи только тогда, когда развернется. Понятно? -- неожиданно обратился он к Вете. Вета кивнула. Она ловила каждое слово Сея. Вик снова покосился на девушку и направился к ближайшему деннику, держа лопату наперевес, словно автомат. Лошадь в деннике стояла, благодарение Небу, мордой к нему. Однако, увидев, что Вик приближается к ее жилищу, она удивительно ловко развернулась задом. Вик мысленно выругался так, что если бы Небо могло его слышать, оно почернело бы от злости. -- Прими, -- вежливо предложил он лошади, приоткрывая дверцу. Лошадь покосилась на него из глубины денника, фыркнула, переступила с ноги на ногу и никак не отреагировала на предложение Вика. Вик повторил "Прими!" уже построже -- но все безрезультатно. Наконец он заорал "Прими!!!" на манер Слава нынешней ночью -- и лошадь испуганно развернулась, нервно вздрагивая и прижимая уши. По-прежнему держа лопату наперевес, Вик вошел в денник и принялся за работу. Лошадь как будто поуспокоилась, однако вскоре придвинулась к нему вплотную. Вначале Вик не обратил на это внимания, а когда обратил -- было уже поздно. Лошадь плотно прижала его к стенке денника. Только тут Вик в полной мере осознал размеры и силу этого животного. Он едва мог вздохнуть. Мучительно заныло раненое плечо. -- А ну прими! -- рявкнул Вик, кое-как набрав полную грудь воздуха. Одновременно он попытался набраться сил и оттолкнуть лошадь. Со второй попытки ему удалось это сделать. Наскоро закончив уборку, Вик выбрался из денника -- весь мокрый от пота, словно целый день провозился с ремонтом грузовика, мысленно проклиная и себя, и Сея, и лошадей, и всю Ферму заодно. -- Денник не забудь закрыть, -- сказал Сей. Когда Вик закрыл денник, Сей коротко спросил: -- Понял? -- Понял. -- Тогда отдай ей лопату, -- распорядился Сей, указывая на Вету. Взяв в руки лопату, девушка направилась к следующему деннику. Здесь помещалась та самая неугомонная лошадь. Она немедленно развернулась задом к дверце и воинственно принялась колотить копытом об пол. Вета в нерешительности замерла на месте, а затем обернулась к Сею: -- Они ведь любят траву, да? -- Только давай! -- усмехнулся Сей. Вета, положив лопату, выскользнула наружу. Вернулась она с пучком травы в руке. Осторожно приоткрыв дверцу денника, девушка подняла лопату и помахала травой. Лошадь развернулась, оживленно фыркая. Предоставив ей заниматься травой, девушка ловко проскользнула внутрь денника и спокойно принялась за работу. Сей одобрительно хмыкнул. Вик не мог не признать, что девчонка утерла ему нос. Наблюдая за Ветой, он обратил внимание, что ее красота и красота лошади каким-то удивительным образом дополняют друг друга. "Красота лошади" -- еще недавно Вику и в голову бы не пришло сказать такое. Слово "красота" применялось обитателями Централи исключительно по отношению к людям. Механизмы, постройки, животные могли быть полезны, удобны, целесообразны -- но назвать их красивыми вряд ли кому пришло бы в голову... За исключением работников службы пищи. Прежде Вик втайне посмеивался над Бором и его службой, которые могли носиться с какой-нибудь заболевшей коровой, как с малым ребенком -- но теперь он понимал их, глядя на стройную фигурку Веты рядом с грациозной фигурой переступающей с ноги на ногу лошади... -- Ладно, -- услышал Вик голос Сея. -- В остальных я сам приберусь. Заканчивай, -- это относилось к Вете. Девушка выскользнула из денника, закрыла его и шутливо поклонилась лошади на прощанье. Вик почти не удивился бы, если б лошадь кивнула в ответ. -- Теперь займемся делом, -- сказал Сей. -- С повозками потом разберемся, сначала надо вам верхом посидеть. -- Из какого-то закутка Сей извлек сбрую, а затем и седло. Сбруя практически вся была изготовлена из кожи, и абсолютно вся -- руками Сея. Это был огромный труд, и Бор не раз хвастался успехами Сея на Совете. Надев на одну из лошадей -- самую спокойную, как понял Вик -- узду и седло, Сей вывел ее на небольшую, поросшую редкой травой площадку между денниками и оградой Фермы. Здесь он вопросительно глянул на Вика: -- С плечом у тебя что? -- Ночью серые поцарапали, -- сказал Вик. -- Пустяки. -- Все-таки давай отложим с тобой. Пусть сейчас твоя ученица покатается. Согласен? Вик кивнул. Несмотря на его слова, с плечом творилось что-то неладное. Боль постепенно распространялась по телу. В голове поплыл горячий туман, все происходящее резко отодвинулось на большое расстояние и потеряло четкость очертаний. Вик опустился на траву, привалившись спиной к стене денника. Как во сне он видел перед собой маленькую фигурку девушки верхом на лошади. Вета вовсе не выглядела испуганной или растерянной. Напротив -- ее лицо светилось улыбкой. Она глянула на Вика -- и Вик попытался улыбнуться ей в ответ. Вета тронула поводья и двинула лошадь шагом по кругу. Сей что-то говорил ей... "У меня бы так не получилось", -- подумал Вик вяло. -- Я слишком привык к своей службе... к грузовикам... к железкам... А она -- еще нет. И хорошо. Им легче будет пережить тот день, когда развалится -- или будет уничтожен серыми -- последний грузовик. Они этого попросту не заметят. У них будут лошади, повозки... что-нибудь еще, что они выдумают сами, а не скопируют у нас, как мы скопировали у прошлых... но наше поколение вынуждено было копировать, что поделать, так получилось... А они, может быть, выдумают такие штуки, к которым мы даже и привыкнуть не сможем, и окажемся ненужными... не... нужными... " Вик не заметил, как сознание покинуло его. 9. ДУМАТЬ ...Он стоял на плоту, а плот несся по Реке, подхваченный течением, и оба берега Реки неслись мимо него и грозили смертью, и все это происходило в абсолютной тишине -- в мертвой тишине, даже плеска волн не было слышно... и в такой же тишине он внезапно очутился в кабине грузовика, машина кренилась на бок, разваливалась, расплескивала горючее, загоралась -- а он не мог выбраться из кабины, не мог даже закричать, немота душила его... и пламя беззвучно взметнулось вокруг, но это горел не грузовик, это горел Город, и он шел между охваченными пламенем жилыми блоками Города -- победитель? побежденный? -- а вокруг по-прежнему царила мертвая тишина, и мысль его лихорадочно билась в тисках этой странной и страшной тишины. Смутно он чувствовал, что окружающий его беззвучный мир нереален, но что же это за мир? Где он находился -- в прошлом? В будущем? В будущем? А потом появились еще и еще миры. Миры неслись сквозь него -- или он сквозь них? -- миры опасные, грозящие смертью, гибнущие, распадающиеся на куски, пылающие миры, миры, в которых не было ничего, кроме огня, один только огонь... -- Огонь... Вик услышал голос, прорвавшийся сквозь немоту окружающих его миров. Слабый, еле слышный -- его собственный голос. Вик приоткрыл глаза. Веки казались необыкновенно тяжелыми. Тела своего он при этом совсем не чувствовал. Как странно -- тяжесть век, и невесомость всего остального тела! Сознание на какое-то время прояснилось. Вик увидел озабоченное лицо Лега, понял, что болен, опасно болен -- и тут сознание опять покинуло его, словно приложенное мысленное усилие оказалось непомерно трудным. Шквал бредовых немых видений вновь захлестнул измученный мозг. Когда выздоровление выхватило Вика из его горячечных странствий, он не сразу сообразил, где находится. Он лежал в небольшой комнате на аккуратно застеленном полотном и шкурами топчане. Это была не его комната. Он не сразу воспринял окружающее как реальность -- ему даже показалось, что странствия в страшных призрачных мирах продолжаются. Но постепенно он понял, что этот мир реален. Это и есть единственный реально существующий мир. Комната, где он находится -- одна из комнат службы здоровья. Вик чувствовал себя обессиленным и совершенно беспомощным. Он чувствовал голод и жажду. Вернулась боль -- он отчетливо ощущал тупую боль в левом плече, стиснутом полотняными бинтами. В комнате было светло. Вик лежал, уставившись в серый бетонный потолок, постепенно приходя в себя. Он вспомнил свою рану, казавшуюся пустяковой. Он вспомнил мрачный голос Коста, счастливую улыбку Веты, озабоченное лицо Лега... Сколько дней он был без сознания? Ощущение времени исчезло совершенно. С трудом он припомнил свои бредовые переживания. Теперь-то он понимал, что все они -- лишь болезненный бред... и все-таки... Где он побывал? В прошлом? В будущем? Незаметно для себя Вик задремал. Он спал крепко, без сновидений и, проснувшись, почувствовал себя совершенно здоровым. Как только в комнате появился Лег, Вик тут же сообщил ему об этом -- Выздоровел? -- скептически переспросил Лег. -- Что ж, посмотрим, посмотрим... Он, как мог осторожно, снял повязку, компресс из трав и осмотрел рану. Вик скосил глаза. Плечо выглядело отвратительно, однако Лег, похоже, осмотром остался доволен. -- Благодари Небо, -- сказал он, меняя Вику повязку. -- Похоже, выкарабкался. -- А что со мной было? -- Обычная история -- что-то попало в рану, мы это в службе называем "инфекция". Пуля была чистая, из акэма, так что скорее всего ты просто неудачно повалялся на песке. В следующий раз выбирай для перестрелок место почище. -- Может, ты мне покажешь, где у нас в Централи такое место? -- усмехнулся Вик. -- Между прочим, я бы очень хотел поговорить со своей службой. -- Они сейчас все в распоряжении Пета, -- сказал Лег. -- Генератор барахлит, чинят общими силами. Видишь -- энергия вторую ночь выключена. -- Мне в эти ночи и без энергии было неплохо. -- Ах, да, верно. В общем, пришлю, как только освободятся. Сейчас тебе пищи принесут. Вик запротестовал -- взрослому обитателю Централи была физически неприятна мысль, что за ним кто-то будет ухаживать, как за маленьким ребенком. Но Лег, не вступая в спор, просто вышел из комнаты. Примерно через ход появилась Юл, рослая, постоянно улыбающаяся девушка, глаза которой косили настолько, что взгляд ее можно было ощутить на себе даже тогда, когда она смотрела в сторону. Она принесла плетеную корзину с пищей, глиняный сосуд с молоком. Вик с отвращением дал накормить себя. Ничего другого не оставалось -- он чувствовал одновременно чудовищный голод и чудовищную слабость во всем теле. Потом, когда Юл ушла, оставалось только лежать неподвижно и ждать. В этот день никто из его службы так и не появился. Стемнело, но энергию не включили. Вик лежал в полусне-полуяви, думал обо всем и ни о чем одновременно. На следующий день утром заглянул Лег и обнадежил Вика: ремонт генератора почти закончен. Примерно через ход после полудня Юл снова накормила его, а через ход-другой после вседня включили энергию. И тут появились работники службы транспорта -- все до единого, кроме тех, разумеется, что блуждали где-то с конвоем. Вик был рад видеть их. Он успел уже соскучиться по ним, но постарался скрыть это, напустив на себя суровый вид. Серьезным тоном он осведомился у Веты, каковы ее успехи в верховой езде, и, услышав в ответ скромное "неплохие", распорядился, чтобы с завтрашнего дня верховой ездой под руководством Сея занялась вся служба. Юр тут же принялся возмущаться и ворчать, поинтересовавшись, не хочет ли кто, чтобы заодно с лошадью он оседлал одну из труб Станции. Слав осклабился и спросил, как Вик представляет себе ту лошадь, что ему, Славу, придется впору? Вик напомнил, что кроме лошадей есть еще и повозки, одна из которых наверняка придется ему впору. Ник заметил, что для Слава можно изготовить специальную повозку на четырех осях и восьми колесах ("и запрячь в нее двенадцать лошадей!" -- подхватил Юр). Слав напомнил, что завтра он увидит их всех верхом, и тогда настанет его черед смеяться. После этого поднялся такой гвалт, что Вик вспомнил о своем серьезном тоне и этим самым тоном посоветовал всем убираться отсюда до завтрашнего вечера. Они убрались, но Слав еще успел подмигнуть ему в дверях, а Вета -- улыбнуться. И Вик понял, что его игра в строгого ответственного службы никого не обманула. "Я никогда не буду таким, как Кост или Ант, -- подумал он. -- Наверное, потому, что их служба -- это Совет и сотня с лишним ходовиков, а моя служба -- только десяток людей и три грузовика"... Однако тут Вик вспомнил, как запнулся Ант на его службе, разговаривая с Ве-той. Странно. Еще более странно то, что Ант посылал его, Вика, с конвоем. Завтрашние проблемы... "Возможно, мне не стоит так снисходительно относиться к своей службе, -- подумал Вик. -- Возможно, нам предстоят большие перемены"... Потом он подумал о Лен. Хорошо бы увидать ее. Хорошо бы, она пришла сейчас. Но этим вечером Лен не пришла. Она пришла в следующий вечер. Было поздно -- он уже выключил энергию -- когда Лен молча скользнула в комнату и присела на топчан. Они обменивались ровными, ничего не значащими фразами -- о его здоровье, о службах, о конвое, который должен был вернуться уже скоро -- но Вик почти не вникал в смысл сказанного и услышанного. Он лежал лицом к окну, Лен сидела у него в ногах, и он видел только ее темный силуэт на фоне огромного оранжевого заката -- последние лучи заходящего солнца резко обрисовывали очертания громоздящихся в небе облаков, а такое близкое лицо Лен и вся ее фигура прятались в тени. Вик смотрел на девушку, но не видел ее. Если бы она подвинулась еще ближе... Но Лен не шевелилась. Она просто сидела у него в ногах и говорила с ним. Вик вспомнил то утро, когда Лен пришла к нему в гаражи, и он увидел рядом с собой в окошке проржавевшей кабины ее светлое девичье лицо... А сейчас он видел лишь бескрайний оранжевый закат, разорванный посередине черным женским силуэтом. Вик подумал, что эти две встречи отличаются друг от друга так же, как утро и вечер. Но Лен по-прежнему волновала его. Если бы она подвинулась чуть ближе... Лен не подвинулась. Вскоре разговор иссяк, она попрощалась, ушла -- и он остался один в сгустившейся тьме. Вик не знал, сколько прошло времени. Вероятно, он задремал. Сквозь дремоту он услышал громкий человеческий стон и подумал было, что вернулась болезнь, вернулись бредовые сны -- но стон повторился, и Вик проснулся окончательно. Теперь он различал, что стонет женщина, где-то рядом. Вик приподнялся на топчане. Стоны доносились из-за стены справа. Не без труда Вик поднялся на ноги, накинул свою полотняную рубаху (превратившуюся в лохмотья, потому, что весь левый рукав был изодран и выпачкан засохшей кровью). Вик приоткрыл дверь в коридор. Служба здоровья использовала часть второго этажа главного жилого блока, поэтому расположение комнат было привычным: бесчисленные двери, выходящие в длинный прямой коридор. Выйдя из комнаты, Вик едва не столкнулся с Юл, в руках которой он разглядел целый ворох полотняных бинтов. -- Что случилось? -- спросил Вик. -- Опора... опора линии энергии... -- скороговоркой выпалила Юл, -- они работали в южных руинах... -- Кто? -- коротко спросил Вик. -- Ра, -- ответила Юл. -- Опора линии энергии, прямо на нее... -- Юл спохватилась, пробормотала что-то, отступая назад, повернулась и исчезла за дверью, из-за которой доносились стоны. Вик чувствовал себя так, словно опора рухнула в нескольких шагах от него. Ра! Его приемная мать! Он даже не узнал ее голос, настолько голос был искажен болью. Небо, помоги ей! Небо... Вик сделал шаг вперед и застыл на месте. Там сейчас Лег. Он сделает все возможное... если еще хоть что-то можно сделать. Вик заставил себя вернуться в свою комнату. Принялся ходить из угла в угол. Стоны за стеной не прекращались. Ра любила его меньше, чем родного сына -- Гея, но, разумеется, всеми силами старалась не показывать этого. Она бывала с ним даже более ласкова, чем с Геем. Он помнил ее добрые глаза и мягкий, грудной голос. Голос, который... нет, не надо думать об этом. Достигнув возраста Школы, Вик покинул комнаты Ра, потому что, несмотря на ее доброту и ласки, он все-таки чувствовал, что Гей для нее значит гораздо больше. В глубине души Вик понимал, что так и не простил ей этого. За последние 16 лет он навещал ее всего несколько раз, а если они встречались случайно -- всегда кланялся подчеркнуто вежливо и почтительно. Как он ненавидел себя за это сейчас! Такую же ненависть к себе он испытывал, когда погибла его жена... Вик сам застонал от усилий не думать, не думать об этом! Ра вместе с Геем работала в службе зданий. Порой эта служба была не менее опасна, чем служба оружия. Дрей со своими помощниками постоянно пытался что-то починить, подпереть, подремонтировать -- то, что можно -- и убрать то, что починить уже нельзя. Но многочисленные постройки прошлых, которыми была буквально забита территория Централи, то и дело трескались, оседали, разваливались, рушились... Линии энергии были особенно коварными. Их металлические опоры казались очень надежными с виду -- но только с виду. Две-три проржавевшие балки, две-три выпавшие заклепки -- и опора рушилась, сметая все на своем пути. А ведь вблизи от границ Города службе зданий приходилось работать в темноте, чтобы не привлекать внимания городских постов. Это было особенно рискованно. Дрей потерял в южных руинах нескольких людей... И вот теперь -- Ра. Стоны стали глуше, но они все еще не прекращались. Вик сжал зубы. Он принялся считать про себя, дошел до двух с чем-то сотен, сбился и принялся считать сначала. Вик подумал, что надо попросить у Неба скорой смерти для Ра. Он слишком отчетливо представлял себе, что должен испытывать человек, попавший под прямой удар рухнувшей опоры... Вик закрыл глаза, но страшная картина неотступно была перед ним. Кто-то вошел в его комнату. Вик открыл глаза и увидел фигуру Лега. Лег прошел к окну и молча опустился на угол топчана. -- Что там? -- негромко спросил Вик. Лег ничего не ответил. Он сидел молча, как-то странно раскачиваясь всем телом из стороны в сторону. Стоны все еще доносились из-за стены. Вику стало невыносимо жутко. -- Что там, Лег? -- спросил он громче. -- Что с Ра? Почему ты здесь? Лег глянул в его сторону и отвернулся к окну. Когда он заговорил, голос его срывался: -- Будь они прокляты! -- сказал он. -- Будь они прокляты? -- Кто? -- ошеломленно переспросил Вик. -- Я знаю, -- не слушая, или не слыша его продолжал Лег, -- я знаю, прошлые говорили, что такие раны не смертельны, что их можно вылечить... или хотя бы сделать так, чтобы она не мучилась! В Городе есть такие лекарства, прошлые говорили... в Городе есть, а у нас нет, у нас не растут даже фермерские травы, на этой Небом проклятой горсти земли, на которой мы должны издыхать, как собаки! А рядом -- в Городе -- лежат лекарства... пища, оружие, но все это не для нас, даже когда такое, когда мучения, смерть -- не для нас, понимаешь, Вик? Не для нас! Теперь уже Вику было нечего ответить. Он лежал, уставившись в грязный, растрескавшийся потолок. Вик понимал, что должен был переживать Лег, не в силах ничем помочь умирающей Ра. И Лег проклял Город... Они все проклинали Город -- и тут же возвеличивали его в своих мечтах, навеянных еще в детстве рассказами прошлых. Проклятье Лега было не таким. Оно было страшным. И думая об этом, Вик внезапно поклялся себе, что побывает в Городе. Пусть проклятья и мольбы возносятся к Небу -- люди живут на земле. Вик поклялся себе, что побывает в Городе и спросит с его обитателей, какими бы они ни оказались, за что они убили Ра. За что они отравили Реку. За что изгнали их отцов и матерей, прошлых... Счет к обитателям Города все рос и рос в его мозгу, и чем больше он становился, тем больше Вик убеждался, что должен, действительно ДОЛЖЕН побывать в Городе. Стоны за стеной стихли. "Прощай, Ра, -- подумал Вик. -- Я спрошу... я спрошу с них за твою смерть. Прощай, и прости меня... за все. Я клянусь тебе -- я войду в Город, произнося твое имя..." Эта мысль не покидала его. Бредовая, странная мысль. 10. ПУТЕШЕСТВОВАТЬ -- Маршрут номер пятнадцать... э-э-э... главное не забудь -- ты должен обогнуть озеро с той стороны... э-э... -- Я все помню, Бор! -- нетерпеливо проговорил Вик. -- Я знаю все маршруты конвоев. И у меня есть карта. -- Но... э-э-э... ты все-таки не перепутай! -- Не перепутаю. -- Карта, конечно, тебе мало чем поможет, -- сказал Ант. -- Больше полагайся на свою службу, особенно на Слава. Они знают дорогу. Только не рискуйте понапрасну. -- Постараюсь, -- ответил Вик. -- Вы мне вчера всем Советом твердили это "не рискуйте". А еще -- "привези пищу"! -- Пищу надо привезти, -- согласился Ант. -- В любом случае. Поэтому ты и не имеешь права рисковать. Вик промолчал. Он в последний раз оглядел готовый к выступлению конвой. Вернее -- отряд, отправляющийся на поиски не вернувшегося конвоя. Никто не знал, что с ним произошло. Ждать больше было невозможно -- Централь нуждалась в фермерской пище, лечебных травах. Порции Фермы уже пришлось уменьшить. А до Дня Снега оставалось еще около двух лун. Поэтому вторая задача Вика -- доставить в Централь пищу -- была едва ли не важнее первой задачи: найти пропавший конвой. Грузовиков больше не было. У одной лошади только что родился жеребенок, другая хромала -- таким образом, оставалось десять лошадей. Вик и Сей не один день ломали голову над вопросом: как из десяти лошадей и трех повозок составить одновременно грузовой и боеспособный отряд? Наконец, было решено, что в путь отправятся трое ездовых на трех повозках и семеро верхами. Потом, когда повозки загрузят пищей, в каждую из них впрягут по две лошади, а верховых останется четверо. Сейчас в повозках лежали оружие и инструменты, предназначенные для обмена на пищу. Но Ант посылал вдвое меньше положенного, поручив Вику объяснить, что вернет долг весной. -- Почему так? -- поинтересовался Вик. Ант как обычно ушел от прямого ответа: -- Скоро все узнаешь, -- сказал он. И добавил: -- Возможно, скоро ты будешь знать куда больше, чем я. Отряд отправлялся в путь ночью. Двигаясь на восток, они окажутся перед небольшой рекой, возьмут южнее и перейдут реку по чудом сохранившемуся мосту -- от этого моста двадцать маршрутов вели в глубь лесов, которые контролировались вначале серыми и фермерами попеременно, а затем, много ходов спустя, уже только фермерами. Этих мест и предстояло достичь Вику. С собой он взял Слава, Гора, Юра и Ника, а также Сея и с ним трех работников службы пищи в качестве ездовых. Вету он включил в состав отряда только после того, как она пригрозила утопиться в Реке, если ее оставят в Централи. -- Не забудь... э-э... -- снова принялся бубнить Бор. Вик полной грудью вдохнул свежий ночной воздух. Ночь выдалась ветреная. И ветер дул со стороны лесов, и был поэтому чистым и безвредным, не то, что ветер, дующий со стороны Города. Вику казалось, что ветер зовет его в путь. И сейчас он отправится навстречу ветру... -- Все готовы? -- спросил Вик. -- Сбрую проверили? -- Проверили, -- торопливо отозвалась Вета. -- Я сама проверяла. -- Порядок, ответственный! -- пробасил из темноты Слав. -- Двигаться надо, полночь уже. Вик глянул на небо -- да, полночь. Он обернулся кАнту и Бору -- по традиции конвои провожали только они. Они -- и ответственный службы транспорта. Но сейчас Вик сам отправлялся с конвоем, навстречу неизвестному -- Конвой отправляется, -- сказал он. -- Удачного конвоя, -- отозвался, как положено, Ант. То же самое сказал Бор. Вик поставил ногу в стремя и вскочил в седло. На миг он замешкался -- требовалась какая-то команда, а принятая у них прежде -- "По кабинам!" -- здесь явно не годилась. -- По седлам! -- произнес Вик первое, что пришло в голову, и все поняли его, и отряд выступил в путь. Они пустили лошадей шагом -- Сей и Слав впереди, за ними -- Вик, Вета и Гор, потом повозки, а замыкали отряд Юр с Ником. Перейдя вброд неглубокий в этом месте канал, отряд углубился в лес. Здесь уже вполне можно было ожидать столкновения с серыми. Вик переложил поводья в левую руку, а правой коснулся кожаного ремня перекинутого за спину акэма. Это прикосновение успокоило его. Но еще больше его успокаивала мысль о том, что отряд двигался практически бесшумно. Прежде серые определяли продвижение конвоя по реву двигателей. Теперь они могли наткнуться на конвой разве что случайно. Отряд в полной тишине продвигался вперед -- лишь изредка раздавалось пофыркивание лошади или скрип колес. Вскоре лес кончился. Отряд перешел вброд еще одну мелкую речушку и выбрался на поросшую высокой травой равнину. Здесь Вика ожидала первая неожиданность. Лошади забеспокоились, фыркая и прижимая уши закружились на месте. Из травы послышалось глухое рычание. Вокруг отряда замелькали черные тени. Всадники сбились вокруг повозок. Отряд остановился. -- Собаки, -- процедил Слав. -- Шугануть бы их из автоматов... Однако все понимали, что стрелять можно лишь в крайнем случае: стрельба выдала бы местонахождение отряда и серым, и городским постам, которые располагались примерно в четырех ходах западнее. Стая, злобно рыча, смыкала кольцо. Вик обратил внимание на огромного пса, который держался ближе всех к всадникам. По повадкам он был похож на вожака. -- Подержи мою лошадь, -- сказал Вик Гору. -- Что ты собираешься делать? -- спросил Слав. -- Увидите. И все сделаете то же самое... Спрыгнув с лошади, Вик, держа автомат наизготовку, сделал шаг в направлении вожака стаи. Он пристально глядел на громадного пса, и тот, почувствовав человеческий взгляд, уставился на Вика. Остальные собаки держались чуть поодаль. Пот струился по спине Вика. "Не рискуй", -- вспомнил он предостережение Совета. Не отрывая глаз от глаз вожака, он осторожно поднял автомат дулом вверх и резко передернул затвор. За его спиной лязгнули остальные девять затворов. Стая взвыла. Вожак не отрываясь смотрел на Вика. Потом его взгляд быстро обежал вставший кольцом вокруг повозок отряд. А затем пес не торопясь развернулся и скользнул прочь, скрываясь в траве. Стая последовала за ним, злобно ворча и оглядываясь на недоступную пищу. Вик перевел дух. Когда он вновь садился в седло, ноги и руки у него дрожали. -- Похоже, эта тварь знает, что такое автомат, -- сказал ему Слав. Вик кивнул: -- На это я и рассчитывал. Мы сильнее, и он это понял. Отряд двинулся дальше. Рысью пересекли равнину и вновь оказались под защитой леса -- здесь чахлого и невысокого. Лес кончился быстро -- впереди показались развалины каких-то сооружений. Дорога стала лучше. Слева пахнуло прохладой -- Вик увидел реку, которую им предстояло вскоре пересечь. Дорога вывела их к покинутым жилым блокам. Некоторые обрушились и превратились в густо заросшие травой руины, но некоторые стояли в целости и сохранности, если не считать выбитых окон, покосившихся крыш, облупившихся, треснувших во многих местах стен. Вик осторожно вывел отряд на сфальт, который начинался здесь. -- Что это за блоки? -- спросил он негромко Слава. -- Город, -- отозвался тот. -- Закрытая зона, как на том берегу Реки. -- Похоже, раньше Город был куда больше. -- Еще бы! -- Далеко отсюда городские посты? -- Хода три или четыре. Там, за железными путями, Большой Сфальт. Там они и сидят... -- Слав сплюнул под копыта своего коня. Руины вскоре кончились, кончился сфальт. Теперь они двигались по самому берегу реки. Впереди Вик различил очертания моста. Добрались! -- Мост охраняется? -- спросил он Слава. -- Нет. -- Странно. -- Что тут странного? Здесь же никто не живет. Город укрепился вдоль Большого Сфальта, на все остальное ему наплевать. А серым и подавно. Однако, вскоре Вику пришлось убедиться, что Слав ошибается. Проезжая мимо нескольких жилых блоков, Вик заметил какую-то тень, скользящую среди развалин. Он решил было, что это опять собаки, но в лунном свете различил человеческую фигуру. На один миг его глаза встретились с глазами притаившегося в развалинах человека, и тот зарычал, по-собачьи оскаливая зубы. Вик с трудом преодолел желание схватиться за автомат. Человек опустился на четвереньки и ловко скрылся в развалинах. Он был похож на серого, но Вик знал, что серые не живут и не ходят по одиночке. Думать о том, кто это такой, не было времени. Отряд приближался к въезду на мост. -- Ответственный, -- сказал Слав Вику, -- здесь надо притормозить. За мостом серые очень любят засады устраивать. Удобное местечко для этого. Тут ты хоть на грузовике, хоть на лошади -- весь на виду. Вик согласился мысленно со Славом. Но ведь идти по мосту все-таки надо... -- Проверить бы тот берег, -- сказал он вслух. -- Но как? -- А вот так, -- отозвался Слав, разворачивая и пришпоривая свою лошадь. Не успел Вик и слова сказать, как Слав уже ринулся во весь опор на мост. Он проскакал по мосту и скрылся из виду на том берегу. Вик ошеломленно глянул на Гора. Гор только плечами пожал. Но по его спокойному виду Вик понял, что Слав уже не раз в конвоях проделывал подобные штуки. Вскоре Слав вернулся, ухмыляясь самой широкой из своих ухмылок. -- Все в порядке, -- сообщил он. -- Двинули! -- А если бы не в порядке было? -- сухо сказал Вик. -- Что тогда? -- Ну, тогда я может и не вернулся бы, -- невозмутимо отозвался Слав. -- Но вы бы услышали стрельбу. А как ее еще найдешь, засаду эту серую? Вик хотел как следует отчитать Слава, но невозмутимость бородача подействовала на него. В самом деле -- Слав рисковал собой, чтобы ему, Вику, не было нужды рисковать конвоем. Вик и сам поступил примерно так же при недавней встрече с собачьей стаей. Он отдал команду, и отряд двинулся по мосту. Приблизившись к другому берегу, Вик понял, почему мост до сих пор не обсушился: упавшая в реку с берега опора линии энергии оказалась так развернута течением, что застряла между двух опор моста и приняла на себя его вес. Мост стонал, трещал, шатался -- но был вполне проходим. На другом берегу возвышались блоки какого-то уцелевшего сооружения. По мрачно темнеющей рядом с ним дымовой трубе Вик понял, что это какой-то промышленный блок прошлых. И тут Вику бросилась в глаза опрокинутая на бок машина. Грузовик... -- Наш? -- спросил он едущего рядом Гора. -- Да, -- ответил тот. -- В прошлое лето. Тур... Вик вспомнил, как в прошлое лето в начале четвертой луны конвой вернулся в Централь, потеряв одну машину -- и с изуродованным телом Тура. Так вот значит где это произошло... Отряд миновал покореженный грузовик. Слав, ехавший впереди, придержал коня и махнул в сторону опрокинутой машины. -- Повезло парню, -- сказал он, обращаясь к подъехавшему Вику. -- Почему это? -- хмуро спросил Вик. -- Эта колымага не загорелась. Хоть мертвый, да вернулся. А вон те две при мне вместе с водителями сгорели... -- Слав показал вперед, и Вик различил в темноте черные металлические остовы. А потом были еще и еще уничтоженные грузовики. Пока отряд добирался до леса, Вик насчитал восемь машин. Слав ехал рядом, угрюмо озираясь. -- Дрянь место, -- проворчал он. -- И все из-за моста. Никак его не обойдешь... Но на этот раз отряду сопутствовала удача. По широкой, удобной дороге, которая хоть и заросла травой, но была относительно сухой и ровной, отряд нырнул в настоящие лесные дебри. Здесь, конечно, все еще было опасно, но Вик обратил внимание, что разбитые машины перестали попадаться. Он занялся подсчетами. Если карта была верной, отсюда лесными дорогами примерно восемьдесят ходов до поселка фермеров. Поселок расположен на озере. Озеро... медленная река, текущая по кольцу. Восемьдесят ходов -- не так много. Завтра утром они сделают привал, а к вечеру будут уже у фермеров. Все правильно. Если... Если в эти подсчеты не вмешаются серые. Рука Вика вновь невольно сжала ремень акэма. Ночная дорога и лес. И смерть, таящаяся в этом лесу... может быть где-то совсем близко. -- Гор, -- позвал Вик. Тот тронул повод, подъезжая поближе к Вику. -- Гор, как далеко тянется зона серых? -- Этого никто не знает. -- Но где чаще всего случаются нападения? -- У границ Города и Централи, -- не задумываясь ответил Гор. -- Значит, чем дальше мы от этих мест -- тем безопаснее? -- Да. Вик остановил отряд. -- Двинемся рысью, -- сказал он. -- Если кто-то устал -- терпите. Надо побыстрее выйти из зоны серых. Проверьте сбрую и оси у повозок, а заодно и ступицы. -- Лошади не смогут долго идти рысью, -- заметил Сей. -- Да и мы еще всадники никудышные... -- Пройдем, сколько сможем, -- сказал Вик. -- Слав, будешь впереди, с небольшим отрывом. Понятно? Слав удовлетворенно кивнул. -- Вот теперь толково рассуждаешь, ответственный! -- прогудел он. -- А сзади пусть двое, а лучше трое приглядывают. Они хитрые, крысы серые. Меня и повозки могут пропустить, а потом сзади навалятся -- вот мы и на благословенном Небе! Оставив Гора и Сея с Ветой, Вик перешел в хвост отряда. Слав оглянулся. Вик махнул ему рукой, и Слав рысью повел лошадь в ночную тьму. Чуть выждав, за ним двинулся отряд. Дорога стала уже, стволы деревьев возникали из темноты рядом с самым лицом Вика. Порой ему приходилось нагибаться, уворачиваясь от норовивших хлестнуть по лицу веток. Деревья здесь были не похожи на чахлые березы Централи -- они были мощными, высокими и стояли вокруг стеной, сплошной стеной хвои и листьев. Дорога свернула влево. Монотонность движения нагоняла на Вика сон. Еще один поворот, теперь вправо. Слав исчез за поворотом. Колеса повозок тарахтели на ухабах и рытвинах... тарахтенье это стало внезапно громким и резким. Вик очнулся от дремы. -- Серые кры... -- кричал где-то впереди Слав. Крик его оборвался на полуслове. 11. ПУТЕШЕСТВОВАТЬ (продолжение) Потом, когда все закончилось, Вик долго удивлялся самому себе. Простая логика говорила: спасай отряд, уводи его на другой маршрут. Простая логика говорила: нельзя рисковать отрядом из-за одного человека. Простая логика говорила: на узкой лесной дороге в схватке с племенем серых ни лошади, ни автоматы не дадут ни малейшего преимущества... Простая логика... И тем не менее, Вик поступил наперекор этой самой логике. Он поступил вообще наперекор всякой логике. -- Гор, Ник, Юр! -- закричал он во все горло. -- Вы со мной, остальные здесь! Автоматы к бою -- пошли!! -- и Вик рванул свою лошадь в галоп, держа поводья левой рукой, а в правой сжимая акэм. Ветер свистел в ушах, все вокруг дрожало, тряслось, кренилось набок -- словно не он сам, а ночной лес в бешеной скачке мчался ему навстречу. Вик был убежден: еще минута -- и он вылетит из седла. Но вряд ли ему понадобится еще минута... За поворотом Вик увидел темнеющую посреди дороги массу, понял, что это лежащая лошадь, и с криком: "Слав, берегись! Огонь!" -- нажал на курок. Акэм затрясся в руке, словно лихорадочно пытаясь вырваться из нее. Вик стрелял в ночной лес, никуда особенно не целясь. Сзади загрохотали автоматы Гора, Ника и Юра. Эффект был потрясающим: казалось, весь лес наполнился грохотом стрельбы. Смутно Вик именно на этот эффект и рассчитывал. Когда опустел магазин, Вик рывком выхватил из кожаной седельной сумки другой, вставил его в акэм и продолжал стрелять. Он слышал, как падают срезанные пулями ветки, потом он потерял слух от грохота. Он благодарил Небо за то, что по совету Сея приучил лошадей не пугаться выстрелов. Он стрелял, чувствуя, что руку вот-вот выдернет из плеча. Он остановился только тогда, когда опустел второй магазин. Сзади стрельба продолжалась. Вик спрыгнул с лошади и бросился к мертвой лошади Слава. Слав лежал здесь же. Он был в сознании и что-то говорил Вику, но тот ничего, кроме грохота автоматов, не слышал. -- Потом, потом! -- отмахнулся он. Перебросил акэм за спину, ухватил Слава под мышки и поволок к обочине дороги. Слав был невероятно тяжелым. Вик обливался потом, в голове гудело. Замолчали автоматы, и на дороге воцарилась оглушительная тишина. -- "...рядок, порядок!" -- услышал Вик. Он уставился на Слава. Это был его голос. -- Порядок, -- повторил Слав, -- не надрывайся, ответственный! Вик без сил опустился на землю, у самого края дороги, привалившись спиной к дереву. -- Что... тут случилось? -- задыхаясь, выговорил он. -- Это не засада, -- отозвался Слав. -- Охотники серых, скорее всего. Пятеро или шестеро. По мне лупили из трех автоматов, а у них обычно один автомат на двоих. Дрянь автоматы, самоделки наши. Не удивительно, что не стали связываться с вами, когда вы вдарили в четыре ствола не жалея патронов. Убедительно получилось. Счастливый ты человек, ответственный! -- Ранило тебя куда? -- В ногу приласкали. У Веты бинты есть, кликни ее. Вета появилась через несколько мгновений, как и весь отряд, собравшийся вокруг Вика и Слава. Один из ездовых достал припасенные в повозке факелы, метаноловую зажигалку и принялся колдовать над ней. Вскоре пропитанный мазутом факел дымно зачадил -- и в его отсветах Вета принялась перевязывать Слава. Тот кривился от боли, но поторапливал девушку: -- Эти охотники сейчас всю округу на ноги подымут! Да вы и так уж подняли... Вот пойдет охота, если не уберемся отсюда поскорей! -- Но у серых ни машин, ни лошадей нет, -- возразил Ник. Слав сплюнул: -- Что верно, то верно. Лошади им ни к чему, машины тем более. Они все ползком больше, да исподтишка, крысы серые... Но у них и Станции нет, и Централи. У них, у крыс, каждое племя -- Централь. Может, оно за сто ходов отсюда, а может, вон за тем деревом. Давай, поторапливайся! -- опять обратился он к Вете. -- Двигать отсюда надо, двигать живее! -- А куда двигать? -- спросил Вик. -- Дальше по маршруту? -- Смутно он помнил, что дорога делает большой крюк. Это ему не нравилось: отряд легко можно было перехватить в пути, если племя серых располагалось неподалеку. -- С дороги надо уходить, -- в лад его мыслям отозвался Слав. -- Достань-ка карту, ответственный. В свете факела Вик развернул кожаный свиток. Обозначенная на нем дорога упиралась в болото, а незадолго до этого от нее отходила другая дорога -- на северо-восток. Это и был их маршрут, и это действительно означало немалый крюк. Других дорог в этих местах, судя по карте, не было. Впрочем, у Слава, судя по всему, имелось на этот счет свое мнение. Он внимательно изучал карту. -- Видишь реку? -- спросил он Вика. -- Тут, совсем рядом, есть брод. Можем свернуть на север. -- А где выйдем на маршрут? -- Да через ход-другой. И петлять не надо... Однако, петлять пришлось. Уложив Слава на повозку, Вик повернул отряд на север, прямо через лес. Впереди теперь двигался Гор. Вскоре они вышли к броду, перешли реку, и тут чуть не напоролись на засаду серых. Вернее -- на двигающееся к дороге племя. Гор со свойственной ему осторожностью сумел остаться незамеченным и предупредить отряд. Вик вновь развернул карту. Факел он не решился зажечь и до боли в глазах вглядывался в сплетение тонких линий на куске кожи. Вот-вот начнет светать, оставалось не больше двух ходов до всеночи. Серые перекрыли дорогу именно в том месте, куда должен был выйти отряд. Может быть, выйти на дорогу севернее засады? Вик проследил по карте путь на север и вдруг, не веря своим глазам, увидел рисунок, который обозначал мост. А за ним -- линии сфальтов, ведущие к большому темному пятну. -- Что это? -- шепотом спросил Вик Гора, указывая на карту. Тот присмотрелся, потом сказал невозмутимо: -- Зона эрапорта. -- Эрапорт?! -- переспросила Вета. В ее голосе сквозило недоверие. -- Так это не сказка? -- Нет, не сказка, -- покачал головой Гор. -- Эрапорт существует, но зона закрыта. Там опасно. Даже серые обходят ее стороной. "Серые обходят стороной -- это хорошо", -- подумал Вик. -- Это именно то, что нам нужно. Эрапорт... Надо же!" Вик вглядывался в загадочное пятно на карте. Дома, в Централи, рассказы прошлых об эрапорте кому-то -- как Вику -- казались засоряющими память, никчемными словесами, кому-то -- как Вете -- уже просто сказками. В Централи -- но не здесь, где эта "сказка" была совсем рядом, нанесенная на карту конвоев, где эта "сказка" могла спасти им жизнь. Эрапорт. Летающие машины... Вику показалось, что он смутно припоминает чьи-то рассказы. Мужской голос. Но он был ребенком тогда, он ничего не запомнил. "Поговорить с прошлыми", -- отметил в памяти Вик. -- Поговорить об эрапорте, о многом другом, пока хотя бы двое из них живы". А сейчас предстояло спасать отряд. Вик глянул в сторону повозки, где лежал Слав, но тот впал в забытье. Посоветоваться было не с кем. Разве что с Гором... Но Гор ничем не смог помочь ему. -- Решай сам, -- сказал он. -- Я эти места не знаю. Вик решился. Выбора не было -- он вновь послал Гора вперед и двинул отряд вслед за ним, по бездорожью, сквозь кустарник и мелколесье. С первыми лучами солнца они вышли к реке. Моста, указанного на карте, не было и в помине -- из воды торчали только грязные глыбы бетона и причудливо изогнутые арматурные прутья. Всадники отправились на поиски брода. Вик поглядывал с опаской в сторону подбегающей к тому месту, где был прежде мост, дороги: по ней серые могли быстро нагнать их, если разгадали маневр отряда. Но все было тихо. Гор обнаружил брод, отряд переправился через реку и вышел на то, что некогда было прекрасным сфальтом. Ход спустя, когда уже стало совсем светло, Вик различил впереди жилые блоки. -- Эрапорт, -- сказал Гор. Вик остановил отряд и прислушался. Мертвая тишина царила вокруг -- и в этой тишине Вик услышал мерный металлический звук, доносящийся откуда-то спереди. Такие звуки часто можно было услышать и в Централи -- это терлись друг о друга на ветру какие-то проржавевшие обломки металла. Неживой металлический звук умирающих построек, механизмов, линий энергии... Но жив был лес, окружающий их, жив был ветер, по-прежнему бьющий в лицо с востока, зовущий в путь. Вик привстал на стременах и углядел сворачивающую от сфальта направо тропинку. -- Двинулись, -- скомандовал он, -- будем искать место для привала. И люди и лошади изнемогали от усталости. Отойдя подальше от сфальта, отряд остановился прямо посреди леса. Вета заснула в седле. Солнце поднималось все выше, трава блестела от росы, но белая дымка утреннего тумана уже рассеивалась. Ни одного камня, ни одной железной детали вокруг. Тишина и покой. Вик почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Прежде чем заснуть, он успел только распорядиться назначить двоих сменных ходовиков. Проснувшись, Вик думал только об одном: они все еще в зоне серых, совсем недалеко от Централи, если считать по прямой. Съев свою порцию пищи, Вик поторопил других. Слав все еще не пришел в себя, и, сверившись с картой, Вик решительно направил отряд прямо на восток. Карта обещала хорошую дорогу и не обманула. Дорога провела их через обширное болото, а затем вновь нырнула в лес. Вик двинул было отряд рысью, но вскоре лошади перешли на шаг. Дорога казалась Вику бесконечной, неизвестность угнетала его, тело ныло и молило об отдыхе. Но он держался в седле без единого слова жалобы, как и все остальные, включая Вету. Вскоре Гор, по-прежнему скачущий впереди отряда, принес хорошую весть: -- Мы вышли на маршрут, -- сказал он. -- Эти места я знаю. Мы должны были выйти с юга, вон по той дороге -- а вышли с запада. -- И что теперь? -- спросил Вик. Без карты он плохо помнил маршрут, которым предстояло двигаться. -- Теперь эта дорога выведет нас к покинутому поселку фермеров. Там река, но я знаю брод, и даже не один, на случай засады. Потом начнется прямая дорога до озера. Там серые уже остерегаются фермеров... "Значит, наше положение совсем неплохое", -- подытожил мысленно Вик. -- Сколько ходов до озера? -- спросил он Гора. -- Семьдесят, -- ответил тот. -- И по хорошей дороге, -- добавил Вик. -- Но привал все равно еще один придется делать. Лошади отдохнут, тогда пойдем рысью. Привал сделали вечером, на берегу реки, за которой виднелись обгоревшие развалины фермерского поселка. Вик долго всматривался в следы пожара, потом спросил Гора: -- Горело не так давно, верно? -- Да, -- кивнул Гор. -- Это Город. Городской Конвой. -- Почему ты так думаешь? -- удивился Вик. -- Ты был тогда здесь? -- Нет, но здесь хорошая дорога. Там, где хорошая дорога, фермеров грабит Город. Там, где плохая -- серые. Эти слова поразили Вика. И даже не сами слова, а то, как Гор произнес их. От его невозмутимости не осталось и следа. Сейчас в его голосе слышались возмущение и угроза. Вик и сам был до глубины души возмущен услышанным. Однако он слишком устал, чтобы размышлять об этом и о странной перемене в поведении Гора. Вик подошел к повозке, где устроили раненного Слава. Возле него хлопотала Вета, меняя повязку. -- Потерпи, -- сказал Вик Славу, -- скоро прибудем к фермерам, они в травах так разбираются -- мигом вылечат. -- Сам знаю, -- отозвался Слав. Голос его звучал слабо, но по-прежнему задиристо. -- Ты бы лучше, чем меня утешать, распорядился потушить костер. Вот перейдем реку -- тогда хоть целую повозку дров поджигай. А здесь еще серых полным-полно. Вик послушался и приказал потушить костер. Вместо двоих ходовиков он назначил троих. Однако, удача продолжала сопутствовать отряду -- ночь прошла спокойно. Утренний переход заметно приблизил отряд к цели: переправившись через реку и обойдя стороной пожарище, всадники и повозки оказались на ровной, прямой дороге. Здесь отряд двинулся на рысях и до полудня прошел около пятидесяти ходов. Озеро было совсем близко. Вик уже видел между деревьев его водную гладь. Но поселок фермеров располагался на другом берегу, отряд еще должен был обогнуть озеро. Поэтому Вик устроил еще один привал, рассчитывая встретиться с фермерами вечером. Ходовиками, по подсчетам Вика, на этот раз оказались сам Вик и Сей. Вик настолько устал от напряжения минувших дней и ночей, что готов был заснуть стоя, сжимая в безвольно повисшей руке акэм и привалившись к стволу дерева. Однако Сей выглядел бодрым, и Вик доверился ему. Он засыпал -- и вновь засыпал -- и вновь... Он совсем не чувствовал своего тела. Кто-то тряс его за плечо. Вик увидел лицо Сея. Вик увидел, что Сей чем-то встревожен, но и эта мысль была вялой, сонной, безразличной... -- ...Вик, что-то неладно. Вик, ты меня слышишь? -- Неладно? -- переспросил Вик. -- Лошади волнуются. Ты меня слышишь? -- Слышу, -- поморщился Вик. Он начинал приходить в себя. -- Серые? -- спросил он Сея. -- Не знаю. Лошади что-то чувствуют, но их ведь не спросишь. Вик глянул в сторону лошадей, которые паслись неподалеку со спутанными передними ногами. Ему они вовсе не показались взволнованными. Но Сею, конечно, лучше знать... -- Что это может быть? -- спросил он Сея, переходя на шепот. -- Не знаю, -- повторил Сей. -- Люди, животные... Что-то чужое. Вик осмотрелся вокруг. Сна как ни бывало. Он передернул затвор акэма. И внезапно -- словно в ответ на лязг затвора -- из кустов перед Виком выступил человек. Одет он был точно так же, как обитатели Централи, только, пожалуй, одежда его было более аккуратной и чистой. Лицо человека обрамляла окладистая бородка, светлые волосы были перехвачены кожаным ремешком на лбу. В руках человек держал какое-то незнакомое Вику оружие: в длинном, изогнутом древесном пруте подрагивал другой прут -- прямой, с острым металлическим наконечником. Наконечник был направлен прямо в грудь Вику. Человек молчал. -- Фермеры, -- услышал Вик голос Сея. -- Ну, ты смотри, как чисто сработано! Вик теперь уже и сам видел, что поляна окружена. Фермеров было не меньше двадцати -- а может и больше. В руках у некоторых Вик разглядел такое же странное оружие из двух прутов дерева. Многие были вооружены автоматами. Да, конечно. Они же сами привозят фермерам самодельные автоматы в обмен на одежду и пищу... -- Мы друзья, -- громко сказал Вик, опустив свой акэм. -- Мы ищем наш конвой. Мы из Централи. Кто у вас главный? -- прибавил Вик, которого молчание фермеров начало раздражать. Стоящие вокруг люди по-прежнему не опускали оружие. Но вот справа от поляны возникло какое-то движение, и Вик увидел фермера постарше. -- А у вас кто? -- спросил тот, странно растягивая слова и звуки. -- Что -- "кто"? -- глупо переспросил Вик. -- Кто главный? -- Я, -- сердито сказал Вик. -- Что-то не похож, -- задумчиво протянул фермер, запуская пятерню в густую, седоватую бороду. -- Звать тебя как, ну-ка? -- Вик. -- Да ну?! -- изумился бородач. -- Так-так... -- Он снова погрузился в задумчивость. -- Конвой, значит, ищете... Вик начал испытывать самую настоящую ярость. -- У нас, может быть, серые на хвосте, -- сказал он. -- Вот явятся сейчас, спаси Небо, пока вы тут размышляете... -- Серые? -- переспросил бородач. -- Разбойники-то? Нет, не явятся, точно не явятся, это я точно тебе скажу. А вот вас, -- он указал на Вика и Сея, -- я в конвоях что-то и не видал прежде... -- Может, и меня не видал?! -- загремел внезапно на всю поляну бас Слава. Слав проснулся и возвышался теперь на повозке во весь рост, опираясь на автомат, чтобы не упасть. Лицо его кривилось от боли и гнева. -- Ах ты, старейшина, лиса ты старая, а не старейшина! -- Слав повернулся к Вику: -- Это старейшина Александр, -- пояснил он, -- глава рода. И сам хитрый, и весь его род хитрый. Отряд Вика уже проснулся. Все схватились со сна за автоматы, фермеры вновь насторожились... -- Да опустите ваши стрелялки! -- рявкнул Слав, обращаясь и к тем, и к другим. Слава, судя по всему, фермеры хорошо знали. Они начали весело переглядываться, но оружие не опускали. Вик отметил про себя: настоящие бойцы. И неплохо обученные. -- Осторожность-то, никогда она не помешает, -- проговорил, наконец, бородач. -- На лошадях приехали, кто вас разберет... Эй, все в порядке. Свои. 12. НАБЛЮДАТЬ Вик сидел на берегу озера, неподалеку от окружающего поселок частокола, и рассеянно швырял камешки и кусочки глины в прозрачную воду. В воде покачивались желтые листья, слетевшие с деревьев. Начиналась осень. Пора было возвращаться в Централь, но Вик тянул с отправлением отряда. Хотя все, что необходимо было узнать, он уже узнал, и все, что необходимо сделать -- сделал. Конвой погиб весь. Погибли все люди, ушедшие с ним, все до единого. Они попали под проливной дождь и загнали один из грузовиков в болото. Пытаясь вытащить его, сломали еще один. Это было ночью. А, чуть свет, появились серые. Они окружили конвой и атаковали его, стремясь добраться до груза. Силы были неравные, и все обороняющиеся погибли -- один за одним. Но тем временем фермеры подоспели к месту схватки и отогнали серых. Они спасли груз и два грузовика, увязший в болоте грузовик подожгли. Машины оттащили в поселок при помощи лошадей. Общими силами Вик, Слав и Юр быстро починили сломанный грузовик. Теперь, кроме повозок, в распоряжении Вика были две машины в сносном состоянии. Так как груз конвоя все-таки оказался у фермеров, Централь ничего не задолжала им. Свои грузовики и повозки Вик до отказа забил корзинами с пищей, одеждой, которую ткали фермеры, звериными шкурами, лечебными травами. Все устроилось к лучшему для обитателей Централи. Пора было возвращаться. Но Вик медлил. Почему? Он и сам толком не знал. Возможно, потому, что его терзала скорбь по погибшим. Он потерял половину своей службы. Валь, Дор, Саш, Мир, Дим, Толь -- все они остались здесь, закопанные возле безымянного болота, на земле фермеров, покрытой бесчисленными озерами, реками и болотами, поросшей чахлыми березами и соснами. Мучаясь от тоски, не находя себе поначалу места в поселке, Вик уходил сюда, на берег озера, и подолгу сидел здесь совсем один. Вскоре он почувствовал, что тоска покидает его душу, уступая место какому-то бесконечному покою и просветленности. Он полюбил смотреть на тихую, прозрачную воду озера. Такой воды он никогда не видел в Централи. Он никогда не видел в Централи очень многого из того, что было здесь самым обычным. Образ жизни обитателей поселков сильно отличался от образа жизни обитателей Централи. Все они были рослыми, загорелыми, мускулистыми -- под стать Славу. Но даже Слав проигрывал по сравнению с фермерами. Никаких служб и смен у фермеров не было и в помине. Они работали, казалось, весь день без перерыва, работали дружно и споро. Основой основ у фермеров был род. Семья -- зачастую очень большая. Глава семьи именовался старейшиной, члены семьи обычно и составляли население поселка, хотя, как узнал Вик, некоторые, самые большие семьи, жили в нескольких поселках. Слово старейшины было законом. Вик жил в поселке старейшины Александра. На этом берегу озера было еще два поселка -- старейшин Василия и Алексея. Вик виделся с ними, когда получал пищу и одежду. К Централи -- во всем, что не касалось конвоев -- фермеры были совершенно равнодушны. Вообще разговаривать с ними Вику было нелегко: он не мог привыкнуть к какой-то заторможенности речи и мышления фермеров. Разве что старейшина Алексей казался чуть разговорчивее остальных. Однажды, когда Вик, как обычно, сидел на берегу озера, этот старейшина подошел к нему, поприветствовал и сел рядом. -- Наш расчет точный? -- спросил он. Вик кивнул. Дополнительный груз, привезенный на повозках, он обменял на дополнительный груз пищи. -- Тебе удобно в твоей хижине, старейшина Вик? -- Вполне. Благодарю за заботу. В поселках уже знали, что Вик -- ответственный службы, глава рода в понимании фермеров. Поэтому они называли его старейшиной, хотя для старейшины Вик был непростительно молод. Им здесь было по 60, 65, а то и больше. Продолжительность жизни у фермеров была гораздо большей, чем у обитателей Централи, и Вик отметил это в своей памяти. Как и многое другое. -- Значит, осенью конвоев больше не будет? -- продолжал свои расспросы старейшина. -- Не будет, -- сказал Вик терпеливо. -- Мы получили даже сверх того, что ожидали, благодарение Небу. -- Значит, следующий конвой придет весной? -- Да. Он будет на лошадях, так что передай старейшине Александру, чтобы его люди не хватались зря за оружие. Старейшина степенно кивнул головой, немного помолчал, а потом спросил: -- Твои люди говорят, что зимой вы впадаете в спячку, будто медведи. Это так и есть? -- Как кто? -- переспросил Вик. -- Мед... кто? -- Медведи. Звери, которые бродят по лесу летом, а зимой забираются в место поукромнее и спят до весны. "Каких чудес не бывает на земле!" -- мысленно поразился Вик. -- Звери, которые спят зимой без всякого препарата -- поразительно!" -- Да, -- сказал он. -- Это так. -- Медведи, -- повторил старейшина, -- забираются в укромные места и, значит, спят до весны. Они чувствуют себя в безопасности. Медведь -- сильный зверь и опасный. Но он беспомощен, когда спит. Наши охотники будят его и убивают. Вик с удивлением посмотрел на старейшину. Тот отвел глаза. Так вот оно что... -- Это предупреждение? -- спросил Вик. -- Понимай, как знаешь. -- Мы спим в подземельях, -- сказал Вик. -- Это не просто укромное место. Оно охраняется множеством ловушек. А кроме того, некоторые ходовики -- наши воины -- не спят. Наши отцы подумали об этом, они ведь уже знали о серых... -- Разбойники изменились теперь, -- сказал старейшина, и Вик понял, что сейчас речь пойдет наконец-то о главном, о том, ради чего был затеян весь этот разговор. -- Разбойники ведь не могут напасть на Город. Но они должны нападать, они этим и кормятся. Прежде они кормились от нас и наших поселков, жгли и грабили почем зря. Было еще много поселков вокруг, которые построили до Исхода, "деревни" они назывались. Не слышал такого слова? -- Нет. -- Ну, верно, их уже и не осталось. Прежние фермеры защищаться толком не умели, вот в чем дело. А мы умеем. Мы, старейшины, это те, которые выжили. Мы уж постарались, чтобы защититься как следует, наши поселки голыми руками не возьмешь. Теперь мы колотим разбойников, а не они нас. Мы их со сторожевых постов мигом примечаем... -- Сторожевые посты? -- переспросил Вик, окидывая взглядом дальний берег озера. -- Что-то я их не замечал... -- Ты не замечал, -- усмехнулся старейшина, -- а они тебя заметили, тебя и твой отряд. Это уж будь спокоен. И вот, значит, разбойники теперь на нас остерегаются нападать. Оружия у нас хватает, наши сыновья сильны и осторожны... -- старейшина сделал паузу и глянул на Вика. -- Понял, старейшина Вик? -- Хочешь сказать, что серые нападут на нас? -- ДОЛЖНЫ напасть, старейшина Вик. От кого им кормиться, если не от Города и не от нас? -- Они враждуют друг с другом, -- неуверенно повторил Вик слова Коста. -- Друг от друга могут кормиться... -- Это они так добычу делят. А если нет добычи? Когда мало дичи, собаки и волки в стаи сбиваются. В большие стаи, старейшина Вик! Теперь Вик был уже встревожен не на шутку "СКОРО ОНИ РАСПРАВЯТСЯ С НАМИ"... Он никогда не забывал грозную загадку этих слов умирающего серого. Зима? Да, это опасно. -- Спасибо за предупреждение, -- искренне сказал он старейшине. -- Я передам это предупреждение Совету. Я передам, что вы друзья Централи. Если мы можем в ответ чем-то помочь вам... -- Помочь нам? -- равнодушно переспросил старейшина. -- Чем вы можете помочь нам, говоришь... Внезапно взгляд старейшины стал напряженным, жестким. Он машинально потянулся к своей бороде и запустил в нее пятерню -- Вик уже знал этот жест. Он означал, в большинстве случаев, волнение и тревогу. -- Помочь нам, говоришь. Да, вот такое тут дело... Нет ли у вас из Города вестей? Вик не ожидал подобного вопроса. Впрочем, ответить на него было нетрудно. -- Нет, -- ответил он уверенно. -- Нет никаких вестей. Вообще никаких. Город закрыт укреплениями, и никто не знает, вот уже много лет, что там происходит. Конечно, я видел много раз городской Конвой, но я даже не знаю, как называются эти железные механизмы, которые его охраняют... -- Зато я знаю, -- угрюмо проговорил старейшина. Он прибавил слово "танки", которое Вик слышал впервые, хотя смутно оно показалось ему знакомым. -- Вот от чего нам бы избавиться -- от городского Конвоя! Это тебе не разбойники. Приходят и забирают что хотят. Все забирают, что не припрячешь. А много припрятать нельзя, нельзя их сердить. У нас они редко бывают, а вот южнее поселки -- там дороги лучше -- там вовсе от них житья нет. -- Вы можете уйти в лес, -- сказал Вик. -- Пробовали, -- возразил старейшина, -- лучше бы и не пробовать! Поселок с собой в лес не унесешь. Возвращаемся -- одни головешки лежат. Это наш старый поселок был, вы через него проходили... -- Вик кивнул. -- Ну, вот так и живем Платим дань, а куда деться? Город... Вик внимательно наблюдал за лицом старейшины, и, когда тот выдохнул это слово -- "Город" -- выдохнул, словно проклятие -- Вик неожиданно понял, что фермеры проклинали Город много раз, проклинали так же, как недавно он сам. Фермеры должны были ненавидеть Город темной, лютой ненавистью -- куда более сильной, чем ненависть к серым. Потому, что серым можно было сопротивляться, можно отомстить -- а Городу -- нет. -- Против Города бессильны и мы тоже, -- утешающим тоном проговорил Вик. И вдруг добавил: -- Пока бессильны... Реакция старейшины была мгновенной. Он крепко сжал локоть Вика. -- Пока бессильны, говоришь? Пока? Что вы задумали? Вику нечего было ответить. Слова вырвались у него сами собой, теперь он сожалел об этом. Стоило ли признаваться в данной однажды клятве? Поколебавшись, Вик сказал: -- Совет ничего не замышляет. Город неприступен. Меня подняли бы на смех, если б узнали, но... но я дал себе клятву побывать в Городе. И не просто побывать, а спросить с них за все, спросить... -- Вик замолчал. Он ждал расспросов, однако старейшина не проронил ни звука. Взгляд его был направлен куда-то вдаль. Не на дальний берег озера. Гораздо дальше. -- Ты молод, старейшина Вик. Ты не видел Исхода... Город... -- старейшина говорил, запинаясь, будто каждое сказанное слово причиняло ему боль. -- У них есть танки. У них есть вертолеты. Они разделались бы с нами всеми за одно лето, но им нужна дань. Старейшина умолк. Вик тоже молчал -- возразить ему было нечего. Слова "вертолеты" и "танки" пугали своей мрачной загадочностью. Железные машины? Ну, и что же? Грузовики тоже железные машины, но они горят, и не нужно особого труда, чтобы их поджечь... Эту мысль Вик постарался упрятать в своей голове как можно надежнее. Если бы можно было рассчитывать на помощь фермеров! Но у фермеров всем заправляли старейшины, а они были теми же прошлыми. И, как все прошлые, боялись Города. Ненавидели его, тянулись к нему -- и панически боялись. В своей душе Вик такого страха не чувствовал. Он был молод. Он был иным, чем прошлые. ...Вик вновь кинул камешек в озеро, и желтые листья закачались на едва заметных волнах, расходящихся кругами, медленно расходящихся бесчисленными кругами... Централь -- в замкнутом кругу, из которого нет выхода. Два грузовика. Три повозки. Станция. И препарат, который на исходе. На исходе... Исход... Вертолеты и танки... После разговора со старейшиной Вик впал в сонное оцепенение и целые дни проводил на берегу озера, уставившись то в воду, то в очертания дальнего берега, где время от времени появлялись отряды охотников, направляющихся на охоту, или возвращающихся с нее. Оружие охотников, поразившее Вика вначале, называлось луком. Его использовали для прицельной стрельбы на большие дистанции по мелкой дичи, с автоматом охотились на крупных зверей. Кроме того, фермеры сумели приручить многие собачьи стаи. Это не удивило Вика, он знал, что до Исхода собаки были ручными животными и только потом одичали. Лошадей, коров и овец у фермеров было множество -- Сей и Вета постоянно пропадали там, где содержалась живность. К женщинам у фермеров было откровенно пренебрежительное отношение, те скользили по поселку, точно серые, бессловесные тени -- однако отношение к Вете было особым. Ей оказывали те же знаки внимания, что и Славу, и Сею, и всем остальным. Вета могла делать что угодно, даже устраивать скачки наперегонки с сыновьями фермеров. Такое никогда не позволили бы местной девушке. Однако Вета не принадлежала ни к одному из родов -- и, следовательно, ни один из родов не могла опозорить. Вета не слезала с лошади целыми днями и, судя по всему, была без ума от счастья. Сей тоже выглядел вполне довольным жизнью в поселке. А вот остальные докучали Вику вопросами о возвращении. Все высказывали желание поскорее вернуться в Централь -- Слав, Юр, Ник -- только Гор, как всегда, отмалчивался. ...Еще один желтый лист опустился в прозрачную воду озера. Листья падали все чаще и чаще. Надо было возвращаться. Тянуть больше было невозможно. Но... что-то продолжало удерживать Вика. Вернувшись, он встретится с Антом. И должен будет ему что-то сказать, сообщить результаты своих наблюдений. И что он скажет? "Ничего особенного?" Вик усмехнулся, вспомнив этот обычный ответ участников конвоев. Да в самом деле, какие секреты могут быть у фермеров? Что особенного он узнал? Что надо ждать новых нападений серых? Что фермеры не интересуются проблемами Централи? Что они ненавидят Город и его конвои? Все это было известно и раньше. Ничего особенного. Разве что... В Централи Вик смотрел только под ноги да по сторонам. Ему и в голову не приходило взглянуть вверх. А здесь, сидя или лежа на травянистых лужайках, спускающихся к самой воде озера, он часто поднимал лицо к небу. И тело переполнялось ощущением простора. Бесконечного простора. Вику никогда не дышалось так легко, как в те мгновения, когда он лежал на траве, глядя в небо. По вечерам небо усеивали звезды. Так их называли фермеры. Словно огоньки метаноловых зажигалок во тьме подземелья... Удивительно и непостижимо. Но вряд ли стоит говорить об этих ощущениях Анту, а тем более на Совете. Уж лучше так и сказать, как все прочие: "Ничего особенного". Чьи-то шаги за спиной. Вик обернулся и увидел Гора. -- Когда мы отправимся? -- спросил тот. Сразу несколько листьев слетели, кружась, на водную гладь озера. Внезапно Вик принял решение. -- Завтра на рассвете, -- сказал он. -- Собери сейчас всех в моей хижине. Надо готовиться, осмотреть грузовики и повозки... Вик ждал, что Гор присядет рядом с ним, но тот остался стоять. На дальнем берегу мелькнули несколько всадников, мчащихся галопом. Гор проводил их взглядом. -- Вета с друзьями, -- сказал он. -- Нелегко ей будет со всем этим расставаться. -- Придется. Не оставаться же тут навсегда... -- Почему бы и нет? Вик изумлено глянул на Гора. И увидел в его руках автомат. Дуло смотрело в сторону, однако палец Гора лежал на спусковом крючке. -- Я остаюсь, Вик. "Вот тебе и ничего особенного"! -- ошеломленно подумал Вик. Потом еще более ошеломительная мысль пришла ему в голову. -- Ты... один? -- осторожно спросил Вик. -- Да, -- отозвался Гор. -- Остальные уже знают. Они хотят вернуться. А я остаюсь. -- Я мог бы помешать тебе сделать это... -- Нет. -- Я мог бы помешать тебе сделать это, -- повторил Вик, -- но я не стану мешать тебе. Оставайся. 13. ВОЗВРАЩАТЬСЯ Готовясь двинуть отряд в обратный путь, Вик был сосредоточен и молчалив. Остальные тоже помалкивали. Имя Гора вообще не упоминалось, но оно словно витало незримо среди тех, кто решил вернуться. Гор оставался у фермеров. И он даже не вышел попрощаться с ними... -- Юр и Ник ведут грузовики. -- Хорошо. -- Как твоя нога, Слав? -- Вроде в порядке. -- Вроде? -- Да в порядке, в порядке. -- На повозку. -- Но, ответственный... -- На повозку. Ездовой с этой повозки -- верхом. Сможешь? -- Смогу. -- Хорошо. Идешь с Ветой в хвосте отряда. -- Но, Вик... -- Вета пойдет с тобой в хвосте отряда. Я и Сей -- впереди. Понятно? -- Понятно. Отряд отправился ранним утром. К вечеру они добрались до сгоревшего поселка и здесь устроили привал. Мысли о Горе не заслонили от Вика главное: впервые конвой состоял из повозок и грузовиков одновременно. Хуже конвоя и не придумаешь. Грузовики могли рассчитывать прорваться сквозь засады серых на скорости, как обычно и делалось, повозки могли рассчитывать пробраться незаметно. А на что рассчитывать сейчас? Грузовики вынуждены были тащиться за повозками, завывая на всю округу. Готовый подарок серым. Поселок, возле которого они расположились, представляющий из себя мешанину головешек и грязи, навевал мрачные мысли. С этими мрачными мыслями Вик отыскал Слава и спросил его коротко: -- Ну? -- Премся прямо в серые лапы, -- проворчал Слав. -- Вот именно. -- Они всегда стараются отбить один грузовик. Может -- кинем им в зубы грузовик или повозку, пусть подавятся? -- Централь наверняка на пределе, -- возразил Вик. -- А еще и ходовикам на зиму запас собирают. Каждая корзина пищи на счету. И не только это. Фермеры тоже заметили, что серые изменились. Сейчас они с нас не такую дань возьмут, как прежде. Сейчас они и весь конвой... -- Вик замолчал. -- Приберут к лапам, это точно. Слушай, ответственный, а может нам разделиться? Вик вздрогнул. Ну, конечно же! И как такая простая мысль не пришла ему в голову! -- Слав, -- сказал он, -- ты самый умный человек в Централи. -- Вот уж не думал! -- искренне изумился Слав. -- Так может меня еще и ответственным когда-нибудь сделают? -- Ответственным службы безответственности, -- хлопнул его по плечу Вик, улыбаясь. Выход был найден. Вик немедленно собрал всех участников конвоя вокруг одного из костров и объяснил свой план. Через некоторое время Вик и Сей верхами ушли на разведку. Вернулись они только под утро. Все спали, кроме ходовиков, одним из которых был Слав. -- Ну, что? -- поинтересовался он. -- Сидят? Вик кивнул и спрыгнул с лошади. Ноги дрожали и подгибались от усталости. Он отдал поводья своей лошади Сею и поспешил к небольшому костру ходовиков, чтобы согреться. Ночь была сырой и холодной. -- Они перекрыли дорогу, -- сказал Вик, протягивая ладони к огню. -- Ходах в пяти отсюда. -- Много их? -- поинтересовался Слав. -- Судя по гомону и кострам -- много. -- В обход если? -- Пробовали. Ходах в двадцати еще одно племя. Слав проклял Небо и злобно плюнул в костер. -- Да ими тут весь лес кишит, крысами серыми! Похоже, нас ждут. -- Думаешь? -- И думать нечего. Грузовик издалека засечь можно. Проклятые колымаги! Отдать их Бору, пусть навоз возит... -- До Бора еще добраться надо, -- напомнил Вик. Он вглядывался в лесную чащу, мрачно темнеющую за рекой. Серые всерьез намерены уничтожить их и разграбить конвой, никаких сомнений. Вернуться к фермерам и попросить помощи? Вряд ли они согласятся. Значит... -- Мы должны разделить конвой, -- сказал Вик, -- как ты и предлагал. Иначе у нас никаких шансов. -- А если разделимся? -- Если разделимся... -- Вик достал из сумы карту. -- Смотри. -- В свете близкого костра карта выглядела зловеще, казалось, что палец Вика движется между языками пламени. -- Прямо от этого поселка на восток есть неплохая дорога. Вот там еще один сгоревший поселок -- и дорога поворачивает на юг... прямо к Централи. К мосту, ко второму сохранившемуся мосту... -- Четвертый маршрут, -- перебил его Слав. -- Там серых не меньше, чем здесь. -- Будет даже больше, -- кивнул Вик, -- потому что племя на том берегу услышит, что грузовики уходят -- и ринется напрямик через лес к мосту. -- И успеет перехватить конвой там. -- Грузовики пойдут на скорости. А кроме того, я надеюсь подготовить серым одну неприятную неожиданность. Лишь бы грузовики добрались до моста. А это реально. -- Может быть, -- с сомнением протянул Слав. -- А повозки куда денешь, ответственный? -- Повозки воспользуются любезностью серых, которые откроют дорогу, когда бросятся за грузовиками. -- Ловко. Но ведь там не одно племя. -- У повозок есть шанс проскочить незаметно. Добрались же мы незамеченными до фермеров! -- Тогда серые крысы нас не ждали, южный мост не был перекрыт. А сейчас они его перекроют, не сомневайся. -- Я и не сомневаюсь. Но кто нам мешает устроить серым не одну, а две неприятных неожиданности? Слав с подозрением глянул на Вика: -- Что ты задумал, ответственный? Какие такие неприятные неожиданности? -- Узнаешь. Позови Сея. -- А остальные? -- Пусть отдыхают пока. Тяжелый день будет. -- Это еще мягко сказано, -- проворчал Слав. Вик кивнул головой. Он продолжал изучать карту, словно надеялся увидеть на ней какие-то новые знаки. Северный мост, южный мост... Был еще и третий -- гораздо южнее -- но его, по словам прошлых, контролировал непосредственно Город, потому что через этот мост шла основная масса городских Конвоев. Взгляд Вика вернулся к первым двум мостам. Серые знают, где их ждать. Но и они знают, где ждать серых. Вот на этом и был основан план Вика. -- Единственно возможный, -- проговорил Вик вслух. -- Что? -- спросил подошедший Сей. Вик очнулся от задумчивости. -- Сей, -- сказал он, -- бери самую резвую лошадь и постарайся пробраться в Централь. Держись подальше от мостов и дорог. Сколько тебе потребуется времени? -- Небу известно! -- отозвался Сей. -- Если по прямой считать -- 40 ходов, пешком -- день да ночь, верхом -- уже к полудню можно успеть, а то и раньше... -- Хорошо бы раньше. -- ...Но это по прямой. Если держаться подальше от дорог... не знаю. -- У нас мало времени, Сей, -- медленно проговорил Вик. -- Очень мало времени. Серые караулят нас на том берегу, и не думаю, что терпения их хватит надолго. Постарайся добраться до Централи к полудню. В полдень мы выступаем. -- Могу ведь и совсем не добраться, -- негромко сказал Сей. Вик промолчал. Если Сей не свяжется с Антом и Костом вовремя -- это будет означать катастрофу, верную гибель конвоя. Лучше не думать об этом. -- В полдень мы выступаем, -- повторил он. -- В полдень ты должен быть в Централи. Ты должен передать Косту наш план. Хорошо его помнишь? -- Вроде бы. -- Можешь взять с собой кого-нибудь еще. -- Зачем? Одному проскочить легче. Больше говорить было не о чем. Сей направился к лошадям, отвел одну из них в сторону и принялся методично, не торопясь, проверять сбрую. "Помоги ему Небо!" -- подумал Вик. Примерно через ход Сей тронулся в путь. Брод был неподалеку, поэтому Вик отчетливо видел лошадь и всадника до тех пор, пока они не пересекли реку и не скрылись в лесу. Отвернувшись, Вик направился к костру ходовиков. Теперь оставалось лишь ждать. И никогда еще в жизни Вика не было столь мучительных ходов ожидания! Ход за ходом медленно тянулось время, и ход за ходом возрастало напряжение. Взошло солнце, но теплее не стало -- поднялся ветер, сорванные им листья метались над пожарищем, над костром, возле которого сидел Вик, над спящими неподалеку людьми. Лошади беспокоились и фыркали, словно чувствуя недоброе. Вик глянул в сторону Веты. Во сне ее лицо было совсем детским, одна ладонь лежала под щекой, пальцы другой беспокойно двигались поверх шкур, которыми была укрыта девушка. "Через несколько ходов ее может не стать", -- внезапно с ужасом осознал Вик. -- Как и всех нас. Как и меня"... Волна страха захлестнула его. Чтобы преодолеть панику, он принялся разбирать свой акэм. Хоть в этом и не было особой необходимости, Вик заставил себя тщательно осмотреть каждую деталь оружия, а потом так же тщательно собрать акэм вновь. Это помогло. Страх отступил. Но тревога и беспокойство остались. Сей вполне мог попасть в засаду серых. И тогда... Вик встал и отправился осматривать грузовики. Потом он проверил сбрую у всех лошадей. Потом -- оси, колеса, ступицы повозок. Солнце поднималось все выше. Но оно, казалось, распространяло не тепло, а холод. Пришло время будить людей. Конвой готовился выступить в путь, засыпаемый желтыми листьями. Ветер все усиливался, он волнами жестокого холода хлестал по рукам и лицу. Вик то и дело обращал свой взгляд к небу, следя за солнцем. Два хода до полудня. Ход до полудня. Полдень. Добрался ли Сей до Централи? Скоро они это узнают. Вначале взревели двигатели грузовиков. В кабине одного из них был сам Вик, в кабине другого -- Юр. Вести повозки предстояло Славу, хотя тот яростно оспаривал свое право вести грузовик. Но Вику не нужна была безрассудная смелость Слава. Безрассудства в его рискованном плане и так хватало с избытком. Оказавшись в кабине грузовика, Вик вначале привычно призвал Небо на помощь, а потом погонял двигатель на холостых оборотах. Все как будто, было в порядке. Но теснота кабины, обшитой грубо приваренными листами металла, давила, казалось, на само сердце. Вик вспомнил свой сон: горящая машина, и он -- внутри... Стиснув зубы, Вик осторожно выжал сцепление, включил скорость и правой ногой аккуратно придавил педаль газа. Грузовик медленно тронулся с места. Двигатель ревел на всю округу. Вик надеялся, что этот рев услышит не только то племя серых, что находилось за пять ходов отсюда, но и то, что караулило конвой на расстоянии двадцати ходов. Тогда повозки наверняка проскочат. Наверняка... если Сей добрался до Централи. Потом Вик сосредоточил свои мысли на управлении грузовиком. До северного моста было примерно пятьдесят ходов, дорога делала широкую, плавную петлю, пробегая через то место, где прежде находился крупный поселок, "деревня" прошлых, а ныне чернели развалины. До этих развалин грузовики добрались без помех. На выезде из того, что некогда было поселком, их обстреляли, целясь, как и ожидал Вик, по колесам. Но грузовики Централи значительно отличались от тех практически беззащитных машин, которые прошлые оставили им в наследство. Покрышки были прикрыты листами металла, точно так же, как кабина и бак для горючего. Только очень меткий выстрел мог остановить грузовик. Впрочем, у серых, судя по всему, метких стрелков хватало. Зная об этом, Вик все сильнее и сильнее давил на педаль газа. Спасение в скорости! Грузовик мотало из стороны в сторону, Вика нещадно трясло, но он радовался этой тряске, потому что она сбивала стрелкам серых прицел. Прорвавшись сквозь засаду, грузовики не уменьшили, а увеличили скорость -- дорога стала более ровной. Они миновали два небольших моста. Приближался северный мост, приближались окрестности Централи, где их наверняка ждали. Сейчас все должно было решиться. Развалины еще одного поселка -- и -- сфальт! Сфальт поднимала над окружающей местностью небольшая насыпь. Поэтому Вик уже издали увидел мост. Мост был перекрыт. Ничего другого Вик и не ожидал, и все-таки сердце его мучительно сжалось. Горящая машина, и он -- внутри... Вик не видел второго грузовика, но слышал ровный рев его двигателя. Юр следует за ним. Что ж... если что -- вторая машина прорвется в Централь. Вик не сомневался в силе удара тяжелого бампера: мост был перекрыт по серому небрежно. Но там должны быть еще и меткие стрелки. Самые меткие. "Неужели Сей опоздал? Или вовсе не добрался до Централи?" Грузовик несся прямо на перекрывающую мост баррикаду. До нее оставался ход... полхода... сейчас раздадутся выстрелы... И Вик услышал выстрелы. Но стреляли не по грузовикам. Стрельба вспыхнула на самой баррикаде. Вик даже не успел обрадоваться. Миг -- и баррикада закрыла окно, прорезанное в железном листе в передней части кабины. Вик сжал руль так крепко, как только мог. Одновременно он вогнал педаль газа в пол. Удар!!! Что-то обрушилось на капот, что то грохотало по крыше кабины и деревянному покрытию кузова. Грузовик подпрыгнул, кренясь набок. Вик закрыл глаза, продолжая давить на педаль газа. Еще несколько страшных бросков из стороны в сторону -- и машина выровнялась. Мост был позади. Вокруг гремела стрельба. Теперь Вик уже видел атакующих ходовиков, обстреливающих баррикаду серых. Сей успел вовремя. Ходовики атаковали мост и отвлекли внимание серых от машин конвоя. Вокруг сфальта кипел яростный бой. Грузовики неслись вперед, их водило от обочины к обочине, двигатели завывали и надрывно кашляли, работая на пределе. Еще миг -- и они пересекли границу Централи. Мелькнули громада наблюдательного блока и пост-7. Централь! Его государство. Его дом. Свернув к Ферме, Вик удивился было тому, что грузовики никто не встречает -- обычно бывало иначе -- но потом понял, что Ант запретил это, опасаясь, что кто-нибудь попадет под шальную пулю серых. Бой все еще продолжался: выполнив свою задачу, ходовики, отстреливаясь, отступали через поле к Ферме и через Большой Сфальт к посту-7. Вик затормозил у ворот Фермы и заглушил двигатель. Но руки его все еще машинально сжимали руль, нервно подрагивая. Самое трудное было впереди. Грузовики прорвались. Но есть еще повозки. Слав. Вета. Что-то стукнуло снаружи по дверце кабины. Вик глянул в узкое боковое окно и увидел лицо Коста. -- Доброго дня, -- прохрипел тот, улыбаясь. -- Долго собираешься сидеть в этом железе на колесах? Вик выбрался из кабины, болезненно чувствуя каждый ушиб на своем теле. Вслед за Костом к грузовику один за другим подходили ходовики, шумно приветствуя Вика. Он машинально отвечал на приветствия. Рядом стоял грузовик Юра. Юр оживленно рассказывал что-то о влетевшей в боковое окно пуле -- "Вот столько от моей головы, а впереди баррикада, и размером не меньше Станции, клянусь Небом!" Мимо пронесли убитого ходовика. Потом одного за другим нескольких раненых. -- Там лечебные травы в кузове, целая куча, -- сказал Вик, провожая глазами раненых. -- Или нет... лечебные травы в повозках. Повозки, Кост! -- Не беспокойся. Отряд ходовиков уже где-то неподалеку от южного моста. Твоя вторая "неприятная неожиданность" должна сработать так же, как первая. Вик расслабился. Теперь от него лично ничего не зависело. Он сделал все, что мог. Даже больше. -- Ант на Ферме? -- Со всем Советом вместе. Пойдем, нас ждут... -- Кост отдал несколько приказов ходовикам, а потом вместе с Виком направился к центральным воротам Фермы. Ворота распахнулись перед ними -- и Вик увидел целую толпу людей. Увидел лица Анта, Бора, Пета, Лега, Авла. Увидел Лен. Она улыбалась ему -- чуть смущенно -- и Вик подумал, что впервые видит смущение на лице Лен. И это почему-то необычайно волновало его. Остальные лица были оживленными и радостными. "Дома. Я -- дома", -- подумал Вик, испытывая огромное облегчение. Там, у фермеров, были звезды. Он помнил о них. А здесь был его дом. Вика засыпали вопросами. В ответ он только вновь напомнил о повозках. Оказалось, что Сей добрался до Фермы за два хода до полудня -- и тут же были посланы отряды ходовиков к северному и южному мостам. Учитывая то, что повозки движутся гораздо медленнее грузовиков, ходовики несомненно должны были успеть им на подмогу, несмотря на большое расстояние до южного моста. Вик все рассчитал правильно. Он спросил о потерях ходовиков. Двое убитых и пятеро раненых. По выражению лица Анта, который сообщил ему это, Вик понял, что ожидались значительно более серьезные потери. Ведь ходовики перешли границу! Но риск оправдался, грузовики целы и невредимы. Вик подумал, что выглядит героем в глазах всех без исключения обитателей Централи. Но эта мысль почему-то вовсе его не обрадовала. Вик хотел поприветствовать Лен, но его все время от нее оттесняли. Особенно усердствовал Алеквикторвич, висевший у Вика на плече и слезливо бормотавший ему в самое ухо какие-то слова прошлых. Вик был глубоко благодарен Анту, когда тот отстранил прошлого и сказал негромко: -- Ты не очень устал? Мы ведь хотели продолжить наш разговор -- помнишь? -- К чему такая спешка? -- удивился Вик. -- Завтра Совет. Нужно решаться сейчас, до него. -- Решаться? -- переспросил Вик. -- Решаться на что? Вместо ответа Ант, повысив г