прыгнул третий -- маленький и юркий, в меховых штанах и коричневой кожанке. -- Начальник станции Лазарев -- Шота Вериадзе, -- представился брюнет, протягивая руку Лоу. -- Мои товарищи -- летчик Иван Лобов и врач Юрий Белов. Огромный Лобов так тряхнул руку метеоролога, что у того хрустнули суставы. Рукопожатие миниатюрного Белова также оказалось крепким. Лоу представил доктора. -- Где пострадавшие? -- спросил по-французски Белов, внимательно и строго глядя на Жиро. -- Вашей помощи ждет только один, профессор. Он внизу, в Большой кабине. Начальник зимовки -- геолог Стонор -- был убит на месте. -- А состояние раненого? -- Очень тяжелое. -- Можно сразу же пройти к нему? -- Разумеется. -- Товарищи, может, и мы не будем терять дорогого времени? -- густым басом предложил Лобов. -- Машина в полном порядочке. Сейчас механики добавят горючего, и начнем поиски. -- Иван прав, -- кивнул Вериадзе. -- Есть что-нибудь новое? -- Абсолютно ничего, -- сказал Лоу. -- Вчерашний день и сегодняшняя ночь прошли спокойно. Электрические обезьяны больше не появлялись. Вериадзе потер гладко выбритый подбородок. -- Предлагаю сделать так. Юрий останется здесь. Мы с Иваном летим на поиски. Вы сможете присоединиться к нам? -- Конечно, -- ответил Лоу. -- Но, пока заправляют машину, прошу вниз, на чашку чаю. За столом обсудим детали. Пропустив гостей вперед, Лоу нагнулся к уху доктора: -- Ты, кажется, назвал этого мальчика профессором, Рысь? Жиро сердито фыркнул. -- Этот "мальчик" -- один из величайших медиков нашего времени: академик и автор нескольких сотен книг и статей. Это три аса, Фред. Вериадзе -- крупный геофизик и географ, почетный член многих академий мира, в том числе и вашей, американской, а Белов -- непревзойденный мастер полярной авиации. В Москве в его честь уже воздвигнут монумент. Лоу покачал головой. -- Большая кабина удостоилась большой чести, Рысь! -- Остается пожалеть, что это не случилось тремя днями раньше. x x x За столом Лоу кратко рассказал о событиях последних десяти дней. При упоминании о подземных горных выработках Белов и Вериадзе переглянулись. -- Все это очень странно, господа, -- задумчиво сказал Вериадзе, когда Лоу кончил. -- Разрешите задать вам несколько вопросов. Впрочем, вы, разумеется, можете не отвечать, если сочтете некоторые вопросы чересчур прямыми или недипломатичными. Лоу смутился. -- Задавайте вопросы. Я расскажу абсолютно все, что мне известно. -- Эти древние выработки пройдены на месторождении радиоактивного элемента? -- На месторождении урана... Я забыл сказать об этом. -- Какова их протяженность? -- Очень большая. -- Сеть выработок строго геометризирована? -- Да. Все ходы пересекаются под прямыми углами. Но, простите, откуда вы знаете? -- В прошлом году подобные выработки были обнаружены нашими предшественниками близ станции Лазарев. Сейчас результаты их исследований, по-видимому, уже опубликованы. Лоу тяжело вздохнул. -- Жаль, что покойный Стонор не знал об этом. -- К сожалению, и мы не знали о вашей находке. Мы сообщили бы вам все наши данные. -- Господин Вериадзе, -- вмешался Жиро, -- а как вы и ваши товарищи объясняете... э-э... как бы это сказать... откуда взялись эти удивительные выработки? -- Есть несколько точек зрения на этот вопрос. Вероятно, на него легче будет ответить после того, как мы осмотрим вашу находку. У нас общая длина выработок невелика, они сильно испорчены льдом и, пожалуй, заброшены очень давно. Кстати, и само месторождение тория, на котором они пройдены, в значительной степени выработано. Позвольте еще вопрос, господин Лоу. Как вы считаете: эти загадочные существа, с которыми вы столкнулись, обитают в подземных выработках? -- Во всяком случае заходят туда. Факты, о которых я вам рассказывал, говорят сами за себя. -- Остается четыре часа светлого времени, -- пробасил Белов, отодвигая недопитый стакан. -- Анкету можно продолжить в самолете. -- Откуда вы думаете начать поиски? -- спросил Вериадзе, вставая. -- В ту ночь ураган дул с юго-востока, -- сказал Лоу. -- Сани могло угнать на северо-запад, в сторону океана. Мне кажется, следует лететь к побережью. -- В какую сторону от вашей станции находятся древние выработки? -- Шесть километров к западу. Вериадзе задумался. -- Считаю, -- сказал он наконец, -- что поиски следует все-таки начать с юго-восточного направления. Пусть вам не покажется это странным, господа. Хотя ветер дул именно с юго-востока, через четыре или пять часов после того, как с господином Расселом произошло несчастье, сани, по-видимому, находились значительно юго-восточнее вашей станции. Наши радисты не могли ошибиться. Сигнал бедствия был получен именно оттуда. А никто, кроме господина Рассела, этот сигнал подать не мог. -- Но это было давно. -- Около трех суток назад. Однако других сведений у нас нет. -- Хорошо, попробуем начать с юго-востока, -- согласился Лоу. -- Надо, чтобы кто-нибудь из остающихся не отходил от передатчика. Могу оставить здесь для помощи одного из механиков. Самолет будет держать постоянную связь с Большой кабиной и со станцией Лазарев... Через три с половиной часа мы возвратимся. x x x Ровно через три с половиной часа, с последними лучами солнца, самолет Белова подрулил к Большой кабине. Пока укрепляли самолет с подветренной стороны снегового купола, Вериадзе и Белов успели перекинуться несколькими фразами. -- Следов аэросаней мы не нашли, -- сказал Вериадзе в ответ на вопрос профессора, -- но видели кое-что очень интересное. Возможно, что ты окажешься прав... Вечером Лобов проявит фотопленку, попробуем разобраться. А что нового у тебя? -- Геодезист очень плох. Но надежда есть. Все было бы гораздо проще, если бы начать лечение раньше. Впрочем, этот Жиро молодец. Хоть он, кажется, и алкоголик, но талантливый врач. Он сделал все, что было в его силах, и даже больше. Если бы не он, поляк умер бы несколько дней назад. -- Видел ты тело их начальника? -- Да. Он убит каким-то неизвестным мне разрядом огромной мощности. Ткани совершенно разрушены, однако, по некоторым признакам, разряд, вероятно, был холодный. -- Значит, действительно убийство. -- Но совершенное не человеческими руками. -- Уверен? -- Абсолютно. Паралич геодезиста вызван подобным же разрядом, но гораздо меньшей мощности... Договорившись о порядке дежурств, все, кроме Лобова, спустились в салон Большой кабины. Летчик остался в самолете проявлять снятый фильм. Жиро захотел блеснуть своими кулинарными талантами и приготовил к ужину изысканный набор французских блюд. Впрочем, ужин прошел в молчании. За тонкой перегородкой лежало на грани жизни и смерти неподвижное тело Ковальского. Белов дважды во время ужина поднимался из-за стола и исчезал в кабине геодезиста. А в темном ангаре ждал погребения изуродованный труп Стонора. После ужина Лобов принес проявленный фильм. Все склонились над ним. -- Вот узор на снегу, -- сказал Вериадзе, -- нечто вроде огромной плоской, очень правильной воронки с отверстием посредине. Диаметр воронки более двухсот метров. Это почти в пятистах километрах отсюда. Любопытно, что сигнал бедствия, о котором я вам говорил, был послан примерно отсюда. Посмотрите, как глубок центральный канал. Дна его не видно, хотя мы и пролетели над ним почти на бреющем полете. -- Может быть, это место падения того болида? -- предположил Жиро. -- У вас наблюдался болид? -- поднял голову Белов. -- Кто его видел и когда? -- Огромный болид пролетел недели две тому назад, -- ответил Лоу -- Его видел Рассел, а слышали мы все. Рассел уверял, что болид должен был упасть где-то к юго-востоку от Большой кабины. С воздуха мне не пришло это в голову. Но сейчас, когда смотрю на фотографию... Может, доктор и прав. -- Нет, это, конечно, не след падения метеорита, -- решительно сказал Вериадзе. -- Завтра придется сделать посадку возле этого отверстия. Сядем, Иван? -- Надо было сегодня сесть, -- пробасил Лобов. -- Я же предлагал... -- Тогда не успели бы возвратиться до темноты. Лоу вздохнул. Это не укрылось от внимания Вериадзе. -- Господин Лоу, -- заметил грузин. -- Пожалуйста, не думайте, что мы отвлекаемся от основной задачи поисков ваших товарищей. Я почти уверен, что мы напали на верный след. -- Но не мог же Рассел на аэросанях, мчась навстречу урагану, удалиться за три -- четыре часа на пятьсот километров от Большой кабины. -- На аэросанях, конечно, нет... Послышался далекий, быстро нарастающий гул. Задрожали стены салона. Гул превратился в оглушительный грохот, от которого, казалось, лопнет барабанные перепонки. Белов вскочил из-за стола и прыгнул к выходу. В дверях он столкнулся с одним из механиков. Тот кричал что-то, призывно махал руками. Не одеваясь, все бросились наружу. Высоко в темном небе, на фоне густой россыпи звезд, несся огромный фиолетово-зеленый болид, оставляя за собой светящийся дымный хвост. Он летел с юго-востока на северо-запад. Не чувствуя пронзительного холода, зимовщики замерли на месте. Все взгляды следовали за удивительным посланцем космоса. Гул постепенно затихал в отдалении. -- Сейчас он взорвется... сейчас... -- шептал Лоу. Но болид не взорвался. Он превратился в еле заметную точку и исчез среди звезд. -- Далеко упадет, где-нибудь в океане, -- со вздохом сказал Лоу. -- Что это было, Шота Рустамович? -- спросил механик. -- Никогда не видел ничего подобного. -- Пожалуй, людям удалось впервые увидеть такое зрелище, -- задумчиво сказал Вериадзе. -- Ты был прав, Иван. Надо было сегодня садиться около той воронки. Мы опоздали. Мистер Лоу, я думаю, что ночные дежурства можно отметить Ваши "электрические обезьяны" больше не появятся. -- Пресвятая Тереза лиможская! -- вскричал Жиро -- Вы думаете, что это был... -- Доктор указал пальцем вверх и принялся дышать на закоченевшие руки. -- Именно, дорогой мсье Жиро, -- сказал Белов -- Это улетел обратно тот "болид", который вы слышали две недели назад. С ним, конечно, улетели и загадочные космические гости. Какая жалость, что не удалось установить с ними контакта. Впрочем, это, может быть, смогли сделать или сделают ваши товарищи?.. Однако пора вниз. Иначе нам с вами придется оперировать отмороженные пальцы и уши. x x x Самолет летел на юго-восток. Внизу по снеговой равнине быстро скользила его синеватая тень. -- Через несколько минут должна быть воронка, -- сказал Вериадзе. -- Сейчас проверим нашу гипотезу... Воронка уже видна. Чуть правее, Иван! О-о!.. У всех вырвался возглас изумления. На месте плоской воронки с небольшим центральным отверстием зияла огромная цилиндрическая шахта глубиной в несколько сот метров. Ее ледяные стены отвесно уходили вниз. -- Вчера здесь стоял их корабль, -- прошептал Вериадзе. -- Никогда не прощу себе этого. -- Будем садиться? -- хрипло спросил Лобов. -- Конечно. Через несколько минут Вернадзе, Лобов и Лоу стояли на краю огромной шахты. Она осталась единственным следом пребывания космического корабля. Никаких обломков, никаких остатков горючего, ни частицы мусора но было видно вокруг. Прозрачно голубел чистый, слоистый лед. -- Они пользуются каким-то совершенно неизвестным нам видом энергии, -- задумчиво сказал Вериадзе. -- Их корабль, погружаясь в лед, не расплавил его. Он просто прорезал лед, как масло. Судя по размерам шахты, корабль был огромен. Вероятно, он имел форму цилиндра длиной метров триста и диаметром более сотни метров. Какой техникой владеют эти существа! -- Но зачем им понадобилось спрятаться в лед? -- удивленно спросил Лоу. -- Белов предполагает, что эти существа -- жители планеты с необычайно суровым климатом. Лучи нашего солнца для них губительны. Поэтому они и появлялись только по ночам во время ураганов. Может быть, условия антарктической бурги ближе всего напоминают нормальную обстановку на их родной планете. -- Страшная обстановка, -- с содроганием заметил Лоу. -- Все условно, мистер Лоу, -- улыбнулся Вериадзе. -- Жизнь на планетах возникала и формировалась в разных условиях. Вероятно, для этих существ совершенно невыносимой была бы обстановка наших умеренных широт, я уже не говорю о тропических областях. -- Может быть, эти же существа когда-то высаживались и в высокогорной части Гималаев? -- Возможно... -- Однако первая встреча их с людьми в Антарктиде окончилась трагически для людей, -- сказал Лоу. -- Мы потеряли трех, а может быть, и четырех человек. -- Они, по-видимому, тоже потеряли одного... -- И так получилось, что во всем этом больше виноваты мы -- люди, -- продолжал Лоу, опустив голову. -- В ваших словах есть доля правды. Но это послужит всему человечеству уроком на будущее. Эти существа, по-видимому, уже не один раз навещали нашу планету. Они могут появиться снова. И, знаете, я почему-то верю, что ваши товарищи Рассел и Латикайнен не погибли. Существа, овладевшие техникой космических перелетов, не могут быть губителями жизни. При своей высокой технике они могут создать такие условия, в которых ваши друзья будут жить. А ведь это будет означать установление связей между жителями наших планет. Может быть, мы с вами еще станем свидетелями того, как Рассел и Латикайнен возвратятся на Землю. Возвратятся, вооруженные новыми знаниями, которые окажутся бесценными для человечества. Различие во внешнем облике и условиях обитания живых существ на разных планетах не должно быть преградой для контакта разума... -- И, тем не менее, даже если вы правы, наши товарищи похищены ими. -- Похищение можно извинить, если они руководствовались высокой целью установить связи двух очагов разума. Вы видели в них только... дичь. У них не было иного выхода... Я, например, не отказался бы лететь с ними. Уверяю вас, очень многие поступили бы так же... Осмотрели и сфотографировали шахту, взяли пробы снега и льда, и Лобов снова поднял самолет в воздух. На всякий случай решили еще раз обследовать территорию, прилегающую к месту стоянки космического корабля. Самолет летал теперь параллельными маршрутами над огромной снежной равниной, в центре которой темнело отверстие шахты, -- к северу и к югу, и снова к северу. Так десятки раз. Пассажиры внимательно глядели вниз, но ни один след не нарушал бесконечного белого покрова. -- У них были какие-то летательные аппараты, -- сказал Вериадзе. -- Покидая корабль, они сразу поднимались в воздух. Пожалуй, мы ничего не найдем. И все-таки они нашли. На одном из параллельных маршрутов внизу появилось что-то красное. Лобов снизил самолет. Прошли над красным пятном еще раз. -- Полотнище, -- сказал Вериадзе. -- Вымпел? Придется садиться... Лобов посадил самолет в нескольких десятках метров от красного пятна. Исследователи бегом устремились к нему. Это оказался длинный вымпел из эластичной, очень прочной красной ткани. Он был прикреплен к металлическому древку, глубоко вбитому в лед. От ветра, поднятого винтами самолета, вымпел затрепетал в воздухе. В ветреную погоду этот вымпел можно было бы разглядеть издалека. -- Сигнал нам, -- заметил Вериадзе. -- Посмотрим... Вымпел сняли с древка и осторожно извлекли из льда металлический стержень. В нижней части стержня было прозрачное утолщение. Внутри находился свернутый лист бумаги. Вериадзе попытался развинтить стержень, чтобы добраться до письма, но ему это не удалось. Лобов крепко зажал стержень в руках, поднатужился. Широкое лицо летчика побагровело от усилия. Стержень треснул и переломился. Записка выпала на снег. Вериадзе поднял ее и протянул Лоу. -- Это адресовано вам. Лоу взял записку. -- Почерк Рассела, -- шепнул он побелевшими губами. Вериадзе ждал, спокойно глядя на Лоу. -- Д-друзья м-мои, -- начал читать метеоролог прерывающимся голосом. -- Нет, не могу... Читайте в-вы, господин Вериадзе. -- "Друзья мои! Меньше чем через час двое людей впервые покидают Землю. Из пленников мы превратились в гостей. Первые связи установлены. Помог язык чертежей и формул, а сейчас мы с Тойво уже понимаем многое. К сожалению, отлет отложить нельзя. В противном случае космический корабль наших хозяев никогда не достигнет родной планеты. Мы летим добровольно. Вернемся ли? Если и не вернемся, если мы не сможем выдержать суровых условий далекого Плутона, откуда прилетел этот корабль, наши записи через несколько десятилетий будут доставлены на Землю. Надеюсь, что они помогут установлению творческого контакта двух далеких цивилизаций нашей солнечной системы. Тогда не повторятся трагические события последних дней. Тойво писать еще не может. Руки его парализованы, но с каждым часом ему становится лучше. Ученые, возглавляющие экспедицию плутонян, с помощью специальных приборов уже изучили на мне жизнедеятельность человеческого организма и смогли оживить Тойво, которого они, так же как и Генриха, неосторожно поразили своим излучением и считали мертвым. Догадываясь о смертоносном воздействии своего излучения на организм людей, они теперь принимают специальные меры предосторожности при общении с нами. Они мало похожи на людей. В строении их организмов главную роль играют соединения одного из радиоактивных изотопов углерода. Они лишены слуха, в понятии людей почти лишены зрения, общаются при помощи радиоизлучения, но пути развития мышления у них и у нас очень сходны. Правда, их цивилизация древнее и далеко опередила нашу. Мы для них так же удивительны и загадочны, как и они для нас, но нас с ними объединяет могущество разума. Насколько я понял того из них, кто лечит Тойво, Генриху необходим длительный сон, электризация позвоночника и соединения радиоактивного фосфора. Поражение наступило особым видом сильно замедленных электрически заряженных частиц. Этот вид энергии на Земле неизвестен... В Антарктиду плутоняне прилетели за ураном, которого на их родной планете почти не осталось. По-видимому, подо льдом нашего южного континента скрыты колоссальные месторождения радиоактивных элементов, может быть крупнейшие в солнечной системе. Я догадался, что вы установили контакт с русскими исследователями и разыскиваете меня. Сегодня вечером русский самолет появился над стоянкой корабля плутонян. Вероятно, он прилетит снова. Поэтому надеюсь, что вымпел с письмом, который будет выстрелен при старте, попадет в ваши руки. Прощайте, друзья мои. Передайте привет и благодарность русским товарищам. Фред, когда возвратишься домой, разыщи мою мать и объясни ей все. Мы не могли поступить иначе... Прощайте, люди родной планеты! Прощай, милая родная Земля! Джек Рассел и Тойво Латикайнен". Вериадзе умолк. Они долго стояли с непокрытыми головами возле развевающегося вымпела. Молчали. -- Ясно, -- пробасил наконец Лобов. -- Значит, полетели... Молодцы ребята!.. О мужестве этих двух парней сегодня же должны узнать люди всей нашей планеты.