Ленин любил песни Гребенщикова. Надежда Константиновна
вспоминала:
- Поставим, бывало, "Детей Декабря", Владимир Ильич все
восхищается: "Наденька, это же архигениально, ты только
послушай: 'Я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к
земле...'". В другой раз принесла я "Гиперборею". А из
динамика - "Папа, я твой духовный паровоз". Ильич только
рукой махнул...
/ Анекдот /
Десятого декабря (год 1997) в тель-авивском зале "Синерама"
состоялся концерт
Гребенщикова.
Исполнялся, разумеется, альбом
"Лилит"...
Зал не заполнился. Впрочем, человек шестьсот-семьсот было. За
час до начала на ступеньках возле входа народ уже пил и морально
готовился к концерту. Публика была разная, жаль только, что
собравшаяся окрестная гопота создавала ощущение своего
большинства. То ли я вырос, то ли тусбище действительно было
гнилое - бог весть. Семнадцатилетние девочки, хлебающие из горлА
белое вино (портвешок 777 в этой местности не найти) вызывали
чувство омерзения. Арифметика проста: за последние три года в
Израиль мало кто приехал. Еще год надо скинуть на тусовочный
стаж. Получается, что детишки эти - подражатели. Всамделишную
тусовку они и не видели никогда.
БГ начал концерт лихо. Он просто не пришел. Засиделись,
загулялись, застряли в автомобильной пробке - не знаю. К
получасовому опозданию все уже привыкли. Но в 20-30 вместо
Гребенщикова вышел некто с лицом скопца и, скалясь беззубым ртом,
сообщил, что он лауреат и призер, по каковой причине сейчас
сыграет нам кой-чего. И начал терзать электрогитару под
фонограмму. Потом устроили антракт с продажей "Лилит" на
кассетах и дисках. Судя по сладковатому запаху сигаретного дыма
в фойе, алкоголя оказалось недостаточно.
Итак, в 21-30 вместо обещанных 20-00 Гребенщиков все-таки
появился. Сразу вспомнился древний анекдот о мужике, который
делал цирковой номер на контрасте: на арене взрывали бочку
дерьма, а потом выходил он, в белом фраке и белых перчатках...
Альбом "Лилит" был исполнен почти полностью, благо, он не такой
уж длинный. Тексты трудновато воспринимаются с первого раза, но,
как сказал
Паша Бернштам,
"Не затем ходим на БГ, чтоб песни
слушать, а токмо потусоваться". Изрядно подогретая публика
радовалась всему, особенно, быстрому ритму, кричала "Козлов!" и
"Боря, мы тебя любим!" Где-то посередине альбома вклинилась
"Дорога 21", видимо, чтобы аудитория не заскучала. А на "бис"
были "Двери травы", забытый в основной программе "Последний день
августа" и "Пески Петербурга". Да, и еще песня с длинным
названием "Афанасий Никитин буги или Хождение назад в море".
Что, не слышали? Не горюйте, это не самая большая творческая
удача БГ. Совпадение с текстами,
опубликованными Игорем Соколовским,
не было стопроцентным. Навскидку
вспоминается только
"Последний день августа":
Она тратила больше чем может присниться,
Она уже почти все отдала.
(вместо "Но она отдавала в стократ больше, чем она взяла"),
ну так автор сам решает, как лучше.
Звук был неплох, Ляпин здорово вел свою партию, вообще, впервые
на моей памяти в живом концерте музыка не заглушала слова.
Слова воспринимались, что тоже редкость для текстов "Аквариума".
Фраза "Тяжелый рок висит надо мной" уже оправдала бы любую халтуру,
вроде притянутых за уши юзеров и хакеров ("Некоторые женятся"),
но, по счастью, альбом ровный, без явных провалов.
"Русский альбом" еще вселял надежду. После слишком одинаковых
"Навигатора", "Снежного льва" и "Гипербореи", вызывающих
недоумение "Задушевных песен" и совсем позорного "Чубчика" я уж
не верил в творческую потенцию БГ. Однако ошибся, чему очень рад.
