"БОРОДИНО"
Посвящается
Красному "Соверену", мясу по-французски, Цукеру и Абрахамсу, "Каберне",
социологическим изысканиям в области сельского хозяйства, автогонкам серии "Формула - 1",
в особенности Жану Алези, кинофильму "Основной инстинкт", Чардыму, Мерилин Монро,
группе "Ногу свело", Фридриху Ницше и Зигмунду Фрейду, песне "Внеплановый концерт на
кухне", игре "Knight of the sky", вечернему Парижу, теплому лету, Мишелю Платини, эффекту
Брумма, отсутствию комаров, "Битлам" и "Роллингам", Френку Копполе, медведям коала,
Я.Гашеку и Ремарку, арбузам, сборной Камеруна по футболу, лазерному принтеру и
консервированным ананасам.
Глава 1.Совет.
Ночь. Ставка российских войск.
- Ну что, господа, - начал Кутузов, - будем думать или третьего не дано?
Господа угрюмо молчали. Не сдержанный на свои мысли Багратион подумал: "Пердун
старый".
- Это ты про кого подумал?- спросил Кутузов.
- Да, погода хорошая, - оправдался Багратион.
"Все вы евреи такие", - подумал Кутузов.
- Я не еврей, я - грузин, - обиделся Багратион.
- Тоже хорошо, - спокойно ответил Кутузов.
Главнокомандующий вздохнул и медленно, по слогам произнес:
- Отечество в опасности, а кто его защищать будет.
Все посмотрели на Барклая де Толли. Тот нервно засвистел. Барклай славился умением
продавать Отечество на исконную родину. К тому же он был художником абстракционистом,
что в ту пору как-то не приветствовалось. "Нужно что-то сказать ", - подумал Барклай про себя и
сказал:
- Защитим батюшка.
Все снова покосились на Барклая, особенно сильно покосился Денис Давыдов.
Народный гусар шесть раз в час по десять минут думал о бабах, а в свободное время о водке.
Поэтому никто не удивился, когда Давыдов не к месту предложил Барклаю выпить. Барклай
задумался. Водка была ему противопоказана, так как с детства у него была язва в форме
трилистника и Барклай лечил ее лейкопластырем. Но с другой стороны внахалявку можно было
попробовать, и Барклай дал уклончивый ответ.
- Господа офицеры не могли бы вы забыть про баб и водку? - резко спросил Кутузов.
Сразу стало тихо. Все с удивлением посмотрели на Главнокомандующего.
- Ну может я не так выразился, - смутился Кутузов.
- Возможно, - согласились некоторые, "как он постарел"-, подумали остальные.
- Господа, - продолжил ободренный Кутузов, - вопрос один: будем драпать дальше
или как?
Офицеры сделали вид, что задумались, у некоторых это даже получилось. Первым
слово взял кавалерист Платов.
- Я предлагаю драпать! - предложил он, - заведем француза в Сибирь, там они и
померзнут.
- Интересная мысль, - согласился генерал Горчаков, - к тому же это соответствует
нашим воинским традициям, вспомните хотя бы Ермака.
- А я не согласен, - вступил в разговор корнет Оболенский.
Оболенский слыл большим занудой, но он был на короткой ноге с царствующей
фамилией, поэтому его приходилось терпеть.
- Как так, не согласен? - горячился Платов, - вы помните господа как мы не успели
удрать из Смоленска и нам всыпали по заднице.
- Помним, помним, - согласились все и почесали всыпанные места.
- А может все-таки дадим бой, - с надеждой спросил Кутузов.
- Что касается меня, - ответил Багратион, - то мне по фигу.
- Кому еще по фигу?- спросил Кутузов.
По фигу оказалось всем, кроме Платова, но все знали, что третьего дня он упал с
лошади и стал страдать задумчивостью.
- Ну вот и хорошо, - обрадовался Кутузов, - перейдем к деталям.
- Танков у нас мало, - задумался Барклай.
- Да, - подтвердил Багратион, - ни одного.
- А что скажет Раевский? - спросил Кутузов, - пушки у нас есть.
- Да так, алюминий, - загадочно ответил Раевский.
- Ну, ничего, - успокоил его Кутузов, - пуля дура, штык молодец - это еще
Македонский сказал.
- Господин фельдмаршал, это Суворов сказал, - поправил Оболенский.
- Да я знаю, - усмехнулся Кутузов, - но это у меня шутка такая дурацкая.
Старик любил пошутить. Эта тяга к юмору образовалась у него еще в молодом возрасте,
когда они вместе с Суворовым залезли на Альпы, а слезть не смогли. Пока ждали
пожарников, развлекались плеванием на местных жителей швейцарцев. Это воспоминание
согревало потом Кутузова в теплой солнечной Италии.
Самой известной шуткой Кутузова был спор с одним знакомым янычаром. Кутузов
поспорил на глаз и проиграл. В отместку пришлось штурмовать Измаил.
- Михаил Илларионович, - по простецки сказал князь Голицын, - расскажите нам про
Суворова.
Кутузов любезно согласился.
- Выпивали мы как-то у Екатерины, - начал он. - Выпили по рюмашечке, потом еще
выпили. А Суворов сидит как негр на пельменях, ничего не пьет, от всего отказывается. Царица
спрашивает: "А что это граф Суворов ничего не пьет?". "Так ведь пост матушка до первой
звезды нельзя", - отвечает Суворов. Тогда Екатерина ласково так сквозь зубы говорит: "Звезду
Суворову Александру Васильевичу". Принесли звезду, наградили как полагается. Наливает
Суворов водочки, выпивает и сидит не закусывает. "Что же это Вы не закусываете?" -
спрашивает Екатерина. "А я после первой звезды не закусываю" - отвечает Суворов.
- Однако ближе к делу, - напомнил Кутузов.
- Разведку надо послать, - предложил Раевский.
- Я уже послал поручика Ржевского, - признался Кутузов.
Раевский вздохнул, вторую неделю Ржевский служил в разведке, а все как раньше. Тут
к слову и появился Ржевский.
- Жить долго будешь, - сказал Кутузов поручику, - мы тебя только что вспоминали.
- Да, я икал, - ответил Ржевский.
- Какие новости, - спросил Пьер Безухов, который в трудное для России время служил
персонажем для Льва Толстого.
- Для тебя Пьер, я выменял у французов пачку презервативов.
Безухов с благодарностью посмотрел на Ржевского. Хотя Пьер и был импотентом, но
ему нравилось надувать шарики.
- А теперь о деле, - сказал Ржевский.
Все собрались вокруг поручика.
- Дайте карту! - потребовал Кутузов.
Ржевский дал ему карту. Оказалась десятка червей.
- К дождю, - мимоходом заметил поручик и продолжал, - я сейчас был в разведке у
французов.
- Ну, как так Эйфелева башня? - прервал его Голицын.
- До Смоленска ее точно нет, - ответил поручик.
- А что еще? - не унимался Голицын.
Ржевский посмотрел на Кутузова и заметил ему
- Такие кальсоны уже не носят.
- Ах, - вздохнул Кутузов, как будто на него упал башенный кран, - а какие теперь
кальсоны в моде.
- Расписные, с цветочком.
- А на каком месте цветочек? - спросил Кутузов, - впрочем, можете не отвечать,
поручик, я знаю, что вы скажете. А что с языком?
- Я взял говяжий, - признался Ржевский.
- Еще что?
- Свежие колготки от Жюльеты Бенцони.
- Молодец, - обрадовался Кутузов, - за образцовое выполнение задания присваиваю вам
звание дважды поручика.
- Насрать, - скромно ответил дважды поручик Ржевский.
Следующая глава
Обратно, на заглавную страницу журнала