"Песня про Лейб-Кузьменко" (Аркадий Хайт?)

Когда-то много лет назад,
Быть может эдак шестьдесят,
Национальность люди не скрывали.
В любом конструкторском бюро,
В кинотеатре и в метро,
На пятый пункт тебе нигде не намекали.

И по субботам вечерком
Садились рядом за столом,
Одной компании большой,
С еврейской чистою душой

   Исак Рувимыч Шнеерзон,
   Семен Натаныч Файгельсон,
   Иосиф Соломонович Маневич,
   Илья Нафтулович Бронштейн,
   Захар Абрамыч Финкельштейн,
   И Борух Мендл Арье Лейб-Гуревич.

Но жизнь на месте не стоит,
И сразу чувствует аид,
Когда иные времена настали.
Чтоб легче должность получить,
Чтоб в институты поступить,
Менять фамилии евреи дружно стали.

И по субботам вечерком
Садились рядом за столом
Одной компании большой,
С полуеврейскою душой


   Исак Рувимыч Иванов,
   Семен Натанович Петров,
   Иосиф Соломонивич Петренко,
   Илья Нафтулыч Кузнецов,
   Захар Абрамыч Молодцов,
   И Борух Мендл Арье Лейб-Кузьменко.

Но не такие дураки, 
Кругом сидят кадровики,
Они насквозь нас видят по анкете.
Чтоб жизнь была не так сложна,
Менять мы стали имена,
Чтоб с русским отчеством ходили наши дети.

И по субботам вечерком
Садились рядом за столом
Одной компании большой
С почти что русскою душой

   Иван Рувимыч Иванов,
   Степан Натанович Петров,
   Василий Соломонович Петренко,
   Федот Навтулыч Кузнецов,
   Кузьма Абрамыч Молодцов,
   И Федор Петр Арье Лейб-Кузьменко.

Когда-то деды и отцы,
Сапожники и кузнецы,
В местечках жили в горе и тревоге,
Но имя, веру и очаг
Не продавали за пятак,
Так пусть же их пример сегодня служит многим

И по субботам вечерком
Садились рядом за столом,
Одной компании большой,
С еврейской чистою душой

   Исак Рувимыч Шнеерзон,
   Семен Натаныч Файгельсон,
   Иосиф Соломонович Маневич,
   Илья Нафтулович Бронштейн,
   Захар Абрамыч Финкельштейн,
   И Борух Мендл Арье Лейб-Гуревич.