На улице Гороховой ажиотаж

На улице Гороховой ажиотаж,
Урицкий всю ЧК вооружает.
А потому что в Питер,
В свой гастрольный вояж,
С Одессы-мамы урки приезжают

А было это летом, 18 год,             Am
Убили Мишку в Питере, с нагана,       A7 Dm
На сходке порешили отомстить за него, Dm Am
Ребята загорелые с Лимана.            E  Am

Майданщик, молдаван и толстая Кармен
Що первая барыга на Привозе.
14 мокрушников с собой взял Семен
Горячий был народ на паровозе.

Чух-чух, отджал пары, кондуктор дал свисток,
Прощальный поцелуй, стакан горилки,
С Одессы-мамы, с моря дунул вей-ветерок
До самой петроградской пересылки.

И всю дорогу щеки помидором надув,
Шманали фараонщики по крышам,
Шестерок Сема сбросил под откос на ходу,
И в тамбур покурить он встал и вышел.

Там женщина стояла, 25-лет
И слабо отбивалась от кого-то,
Дешевый фраер в кепке мял на ней туалет,
И Сема чуть прибавил обороты.

Я видел вас на рейде, возле женщины, граф,
Сияли вы как флагман под парами,
Советую на задний ход врубить телеграф,
Шоб не было экцесов между нами.

Чуть спортив воздух фраер, как илюзионист,
Под стук колес с моментом испарился,
Спасенная дрожала, как осиновый лист,
И Сема с чувством долга удалился.

А в воздхе мелькали две колоды и нож,
Шмацала водку голое колено,
Продул армяшка Хачик в карты свой макентош,
А Васька Оське два зуба коренных.

И вот на горизонте Царско-сельский вокзал,
Встречает урков с мясом пирожками,
Семен такую речь задвинул, шо зажурчал,
Весь паравоз горючими слезами.

И стиснув зубы на перрон вразвалку сошла,
Как на берег красавица Одесса,
Блеснула в Петроград ее морская душа
И вздрогнули со страха райсобессы.

На Невском, у Пассажа, там где деньги рекой
К ним на фаетоне двое подскачили,
Но толстая Кармен достала первой свой кольт,
И над столами в морге свет включили.