[опубликовано в ТАЛИСМАНе]

      ...Может, я и неправа, и не нужно об этом здесь говорить. Но вам лично сказать я этого не могу - вы не станете слушать, да и - декларативно! - вряд ли поймете "того, кто учился в спецшколе". И сделать с вами я ничего не могу. А жаль.

      Да-да, это я вам, "крапивинские мальчики" и девочки от четырнадцати и выше. Детки, которых так затерроризировали сволочи родители, что вам, несчастным, приходится из дома сбегать и жить "по флэтам". И не торопитесь орать: "Какое твое собачье дело?!" Мне есть до этого дело - хотя бы потому, что я женщина, а значит, способна понять ваших матерей. Милый мальчик с пустенькими глазками заявил: "Этот тип людей меня не интересует." "Этим типом людей" оказались его родители. Мне страшно говорить с вашими матерями. Страшно слушать уже - ровные, уже - спокойные голоса: нет у них ни слез, ни истерик, потому что нет уже сил на слезы и истерики. Силы остались только на то, чтобы сидеть и ждать, когда кровиночка родная соблаговолит позвонить и сказать, что жива и здорова. И что возвращаться не собирается. Каких только предлогов вы не изобретаете! И не любят вас, и зла вам хотят, и не нужны вы, и вообще сами можете прожить, взрослые уже и самостоятельные... И ведь никого эти изверги клыкастые, родители, то-есть, на горох не ставят и ремнем не дерут. Они просто неинтересны. Скучны. Нормальны. А тут - свобода, гуляй-не хочу! И вот вы - свободны; вы - никому ничего не должны. Хорошо. Но вы живете у кого-то на квартирах, во что-то одеваетесь, жрете и пьете что-то, в конце концов! Что, на свои деньги? - не верю. Потому что я, работая, одна неспособна снимать даже комнату в коммуналке + еда + одежда + сигареты + прочее. То-есть, снова, как и дома, за ваше жилье кто-то платит, кто-то кормит вас и денег подбрасывает. Не стыдно? Что вы научились делать в свои ...дцать лет, когда вы даже школу заканчиваете с трудом - если заканчиваете? Есть старое доброе русское слово - нахлебник. И еще одно - захребетник. Нравится? - идите и гордитесь этими титулами, свободные и независимые герои, уверенные в своей правоте! "...он, когда маленький был, из леса никогда не уходил без цветов. Всегда возвращался с двумя букетами - мне и бабушке..." Встань во весь рост, ты, сволочь! Встань сейчас - в глаза тебе посмотреть хочу! Ударила бы снова - рука не поднимется. Противно. Ведь ты узнал себя в этих строчках, а? "...он всегда был такой тихий, домашний... Вы его видели - как он сейчас? Грязный, наверно... он еще за собой следить не умеет, вы поймите..." Ты себя тоже узнал? Выйди "из ряда вон", пусть на тебя люди посмотрят! Они из-за вас ночей не спят. Старо, избито - зато правда. Вы, волки-одиночки, вы, готовые принять бой за весь мир - хотела бы я, чтобы вы испытали на своей шкуре все это - бессонные ночи, стойкий запах валидола на кухне, звонки по всем знакомым, полузнакомым, незнакомым - вы не знаете?.. не видели?.. хоть бы знать, что живой... Слезы, круги под глазами по утрам, а надо ведь еще на работу, и снова - дома: вы ничего не узнали?.. может, подскажете, где искать... не знаю, что делать, хоть в розыск подавай... Не подают в розыск. Не потому, что вы возвращаетесь: потому, что - они надеются. Они знают, что, если вас приведет под белы рученьки милиция, они потеряют вас навсегда. И знают, что под шмон с розыском попадут люди, которые ни в чем не виноваты. Они помнят о том, о чем не желаете помнить вы. Ах, как вы переживаете из-за чеченской войны! Ах, как вы ненавидите политику и политиков: ведь по их приказам людей убивают! А ваши матери живут немногим лучше, чем матери тех парнишек, которые под пули ложатся. И не смейте говорить, что это высокие слова! Впрочем, никто из вас в армии не был. И не будет. "По здоровью". И правильно; только дело не в том, что - астма, язва желудка, легкие слабые. Вы в другом калеки. Кто-то предложил называть это - сердечной недостаточностью. И был прав. И никаких великих дел вы не свершите просто потому, что разучились быть людьми. Потому, что это - трусость ваша, подлость и равнодушие ваши в крайнем своем выражении - единственное, чем вы способны "самоутвердиться". Для всего остального вы слишком слабы и трусливы. Потому что только от подлости и трусости можно полезть с мечом на безоружного - а ваши родные перед вами беззащитны. Так вперед, великие герои! Вы так любите песни Цоя. Вы даже, пусть и несколько смущенно, ставите себя в один ряд с ним и такими как он. Вам нравится чувствовать себя "последними героями". Так перечитайте воспоминания его матери - всего несколько страниц в питерском сборнике 1991 года. Посмотрите на фотографию - она чуть ли не единственная, эта фотография, в "МК" от 21 августа 1990. А я вам еще одно добавлю. Я видела его родителей - через полгода, зимой. На кладбище. И забуду их лица только если мне начисто память отшибет. "...Витя, - говорю однажды, - я очень благодарна тебе. Ты подарил мне во-от такое большое небо!.." Что вы подарили своим матерям? Вам нет до них дела. А они помнят, как носили вас под сердцем - слова-то какие... Помнят, каким было ваше первое слово. Помнят все ваши синяки и ссадины, все ваши детские болезни, несчастья и радости, перебирают старые фотографии и проклинают себя за то, что ругали и шлепали вас - матери, которым вы устроили маленький локальный Афган - потому, что вам нет до них дела. Потому, что вам они неинтересны. И вы наверняка еще и хмыкнете презрительно, читая эти строчки. Вы, наверно, жалеете бабушек в домах престрелых. Наверно, не слишком любите их детей, которые сдали их сюда и навещают от случая к случаю. Надеюсь, что это так - надеюсь, что вы еще не стали подонками настолько, чтобы и над этим посмеяться. Но ведь вы творите то же самое: неужели ни разу не задумались об этом?.. Навряд ли найдется человек, у которого с родителями все было бы гладко. У меня тоже не слишком. И с поступлением в институт я чуть на грани нервного срыва не оказалась, и дальше временами не легче было - да и до сих пор... Но я никогда не докатывалась и не докачусь до того, чтобы устраивать им эту бесконечную пытку ожиданием и неизвестностью. Они ведь любят меня - пусть часто не понимают меня, пусть я не всегда могу приять и понять то, чего хотят они. Любовь не предают. Я знаю, что вы скажете."Подергаются - и перестанут." Перестанут. Будут говорить ровно и спокойно. Будут радоваться, что вы хотя бы изредка звоните и заходите. Радоваться тому, что знают - вы живы. Целы, невредимы, не в больнице, не на другом конце бывшего Союза. Вам не кажется, что это страшно? Нет. Вам - не кажется. Вы - гуманисты. Вы проповедуете любовь к людям. Вы не можете ударить человека. Вы просто медленно убиваете своих родных. Своих матерей. Бескровно. Чистенько. Тихо. А они вас любят. Даже таких. И ждут - несмотря ни на что. Вам не стыдно жить - с этим на совести?..