Реклама

Na pervuyu stranicu
Arhivy Minas-TiritaArhivy Minas-Tirita
  Annotirovanniy spisok razdelov sayta


Энвинивен


Воспоминания харадской принцессы Атех.


       От игрока: Я хочу сказать большое спасибо мастерам и все игрокам, с кем мне пришлось столкнуться на игре. А также хочу отдельное спасибо сказать полигонному мастеру (если такой был 8) ) за самый живописный полигон, который я когда-либо видела. Как игрок могу лишь выразить некоторое сожаление о том, что игра так быстро закончилась, а также надежду еще когда-нибудь попасть на игру этой мастерской группы. Ниже - мемуары моего персонажа, вернее, некий психологический дневник, в основном описывающий внутреннее состояние и внутренние переживания моей героини, (ибо основной смысл этой роли был для меня во внутреннем отыгрыше, в том, чтобы проследить процессы, происходящие в душе Атех, принцессы Саур-та-Ханы, сестры Итры, короля Земли под Солнцем). Все симпатии, антипатии и ощущения, которые я описываю здесь принадлежат не мне, а исключительно моему персонажу. Также я хочу заранее попросить прощения у всех, с кем я сталкивалась по игре за то, что им столь мало места отведено в мемуарах Атех - уж слишком странной она была и слишком сильно взор ее был обращен внутрь, что часто не видела она ничего вокруг себя, хоть это и касалось ее, порой, напрямую. Атех = персонаж, придуманный не мной, и моя роль - лишь вариант развития судьбы принцессы Атех, ибо ее литературный отец милостиво оставил ее историю незаконченной и дал возможность каждому дописывать ее так, как тому желается.

       Ну и отдельное спасибо тем, кто отважится дочитать этим мемуары до конца, ибо чтение их для человека не знакомого с Атех покажется утомительным и глупым.


Мемуары принцессы Атех


       Мать моя - темное пятно в моей памяти, равно и отца своего не вспомнить мне, но говорят люди, что родилась я в королевской семье Саур-та-Ханы, и что я - младшая сестра Итры, коего люди называли королем и единственным властителем Саур-та-Ханы

Брат мой!

       Я тень твоя, ибо я не женщина и не мужчина. Я тень твоего разума, ибо я хотела править, но земле моей нужен муж но не жена. Я же не могу быть мужем ей. И ничьей женой не могу я стать, ибо мужем моим может быть лишь тот, кто уже обвенчан с землей. Потому и желала я следовать за тобой и тенью твоей быть, чтобы быть хоть таким образом ближе к земле, что вожделела я.

Земля Солнца

       Саур-та-Хана. Красный солнечный диск над степью обжигает мои глаза и кажется мне что я слепну. Ты была бы моим деланием, если бы у меня был способ овладеть тобой, но нет в моих руках силы, нет в моих словах силы, нет во мне ничего, чем бы могла я удержать тебя.

Земля Гордых

       Здесь мои корни, сказано, что здесь родилась моя мать. Здесь не родина мне, но здесь мне спокойно ибо этой земли я не вожделею, и имя ее не заставляет мою кровь течь быстрее. Лишь однажды я вздрогнула, когда услышала имя земли этой, когда пришла в нее смерть.

Смерть

       Смерть не волновала меня. Даже когда в соседней земле умер тот, чья кровь течет и в моих жилах, мне не было страшно.

       Ночью пришло известие о его смерти и приносила его женщина в черном и ее волосы пахли пеплом погребального костра. И она говорила и я отвечала ей. Зачем? Разве слова об умершем нужны нам, живущим? Зачем обращать ко мне плачи о том, кто стоит рядом, за твоим плечом и внимает тебе, ласково склоняя голову к тебе?

       Старшая кровь умерла, осталась только младшая кровь. Отец мой, твой корабль пуст теперь, никого нет на нем, и пепел твой развеян над морем, но нет горя в моем сердце, ибо сердце мое иссушила жажда, которую я не утолю даже если дано мне будет выпить море, что плещет под моими ногами.

       В молчании мы шли к берегу, где должно было тебе обрести последний приют. И я понимала, что осталась одна. Что нет за моей спиной более никакого мужчины, что нет рядом со мной никакой женщины, к которой я могла бы прийти.. И казалось мне, что не умереть мне вовсе ибо чтобы умереть надо умереть в своем потомстве, я же никогда не обрету продолжения в роду своем:

       И голод в моей груди:

       Молча смотрела я как погребальная ладья с твоим прахом отходит в море, но не было мне ни страшно ни больно, только голод и жажду чувствовала я, и казалось мне, что грудь моя - слишком большая и пустая клетка для иссохшегося моего сердца.

       И утреннее солнце освещало погребальную ладью и соленая вода омывала мои ноги: И казалось море плачет этой солью, потому что больно ему смотреть в небо, на солнце. Море - огромный глаз, и слезится он, глядя на яркий Небесный Огонь.

Сестры

       Я не старалась запомнить имена их. И не старалась запомнить их слова. Я видела их души и видела у них сердца, которые не сжигал изнутри огонь и завидовала им. Ясные глаза были у одной, чистое сердце и не могла быть она спутницей брату, однако же стала, хотя не было у нее силы, не было в ней того, что бы вело ее к цели, сметая преграды, круша все, что вставало на пути. Не похожа она была на отца своего, на брата моего Итру, не было в ней огня, но была любовь. И этим превосходила она меня, ибо какая любовь может жить в моем сердце, если истерзано оно похотью и подобно проколотому меху, из которого давно уже пролилось на землю вино.

       Вторая была иной. Не было у нее силы, но душа ее была подобно змее. И подобно змее вела ее цель - кольцами свивалась, шуршала в траве, в темных норах гнездилась хоть прекрасна была, как и любое творение.

       Но кому из женщин отдастся земля? Разве может подобное владеть подобным - так спрашивала я себя, и отвечала себе - нет. Нет моей веры в это.

Сын

       Брата моего сын и семя. Сила была в тебе, но юношеская, что бросает в степь и в глубины соляных копей. Ярким, красным горело пламя огня твоего: Но не такую силу любит женщина и знала это я, и знал это брат мой, Итра. Потому и задумал он отдать ложе Саур-та-Ханы, земли солнца, сестре твоей.

       И я удивлялась, ибо не было моей веры в это, но еще менее было моей веры в то, что ты, сын брата моего, мог бы овладеть ею.

Храм

       2 храма было у нас и еще один. Храм, где я была крыльями брата моего Итры, храм Гордых, где курились благовония и танцевали священные танцы и храм, где было зеркало, черная свеча и куда уходил брат мой и где я не могла следовать за ним. Но ни один из этих храмов не был домом мне. Ни в одном из двух храмов не видела я ни силы ни души земли моей, а в третий храм вход был мне запрещен, хоть и знала я, что таиться там сила. Но не сделает меня эта сила мужчиной, даже если буду владеть я ею. А если не сделает - нужна ли она мне?

Отшельник

       Почему смотришь ты на меня? Если ты орел, и паришь над степью в поисках добычи, то я цветок чертополоха и не мне приковывать к себе твой взор. Но, мнится, вижу я, что кроется в твоих взглядах. Не гложет ли тебя жажда, подобная моей? Не распускает ли в твоей груди шершавые крылья голод, который не утолить? Не пуста ли твоя грудь той же пустотой, что и моя?

       Но держись от меня дальше, ибо я ничего не могу дать тебе и ничего не могу взять у тебя. Мы по разные стороны границы, которую я не могу переступить именем моего брата.

Другие

       В них не видела я ни огня ни славы ни силы. Они не были нужны мне и не были интересны. Они не были частью Земли Солнца. Они были другие. И Илханна тоже была другой, поэтому я и не следила за ее словами и действиями, хоть и знала, что помышляет она против брата моего. Ведь знала я - мужчину Саур-та-Ханы может погубить лишь земля, которой он владеет.

       Такова была моя мудрость.

       Однажды пришел к нам странный человек в странных одеждах и странные чаяния были у него в сердце. Спрашивал он о силе, о власти, но страх чувствовался в его словах и не видно было в нем силы. Знала я чего жаждет он, знала, что жажда его сходна с моей но неблагородной показалась она мне, и неблагородным показался он, ибо силы не было в нем и казалось что и у него безумная жажда отняла и пол и возможность любить. Поэтому грустно было мне беседовать с ним, ибо хотя и понимала я его больше, чем он хотел бы, но на моем лице была маска и я закрывала глаза, чтобы их блеск не выдал моего желания.

Чувства

       Я не чувствовала ничего, глуха была я и слепа и тело мое было подобно камню - ничего не ощущала я тогда кроме безумной жажды и пустоты.

       И лишь однажды почувствовала я страх и на секунду заполнил он меня и радостно это было так, что задрожали руки и холод пробежал по спине моей.

Страх

       И было это тогда, когда в к нам пришел некто в черных одеждах и с мертвенным лицом. И показалось мне, что не лицо это, а камень и властен был его голос и тоже казался он каменным, и приказал он мне позвать моего брата Итру. Никто не приказывал Атех, принцессе Саур-та-Ханы никто не дерзал отдавать приказания мне и никто не хотел приказывать мне ибо не было ни одного приказа, что я могла бы выполнить, ведь бесплодна и бездеятельна была я: И только он, пришедший, приказал мне и я помчалась к брату своему исполняя приказ того, в черных одеждах, ибо сила была у него, сила в голосе его и не хотела я ослушаться. Ибо первый раз приказали мне и первый раз дали мне дело, которое могло принести плоды. Так появилась у меня надежда, что не вечно буду я подобна бесплодному дереву, иссушенному желтым степным солнцем. И хотелось мне взять бубен и танцевать безумный радостный танец, но боялась я оскорбить пришедшего и приказавшего мне. И чувство переполнявшее меня назвала я страхом ибо это первое чувство, которое испытывает человек в своей жизни. От страха кричат младенцы, только что покинувшие материнскую утробу от страха перед миром, что кажется им большим и светлым = до боли.

Я

       Иногда, глядя в зеркало, я спрашивала себя - кто я, есть ли я вообще, видит ли меня кто-либо еще? Я - не женщина и не мужчина была незаметна для своего народа. Ни разу не слышала я слов благодарности - от брата ли или от простых подданных, редко кто-либо из наших высоких гостей обращался ко мне с вопросом, ибо я ничего не имела, ничего не могла дать и ничего не хотела брать. Это было мое одиночество. Царственное одиночество сестры короля Итры.

       Однажды брат в огромной спешке вернулся в город и сказал, чтобы ему нужно заманить некую деву к нам в город и для этого он скажется тяжело раненным.

       Дева подошла к стенам города и я стала умолять ее войти и исцелить моего брата и сын его стоял там же и присоединял свои просьбы к моим. Но дева упорствовала, боявшись входить в город. Как я могла не выполнить приказ, данный мне братом? И я сказала - берите меня в заложницы, и если что-то случиться с вашей спутницей - возьмите мою жизнь вместо ее. И сын короля стоял рядом со мной и поддержал мои слова. И нас окружила стража, а дева пошла в город. Я знала, что ее убьют или схватят, и знала, что мне в этом случае грозит смерть. Но я не боялась смерти. Исполнив приказ брата умереть - это было бы достойным окончанием моей никчемной жизни. Но все повернулось иначе. Брат отпустил деву и мы вернулись в город. Ах, сколько почестей, какую благодарность получил сын Итры. Он, отпрыск короля Саур-та-Ханы был в заложниках и рисковал своей жизнью ради отца. Я же стояла в стороне и обо мне никто не помнил, хотя и я была в заложниках, и я рисковала жизнью ради целей моего возлюбленного брата.

       И так и должно было быть, ибо что есть я - зерно, упавшее в землю и не давшее ростка. Бесплодное дерево у дороги. Человек суть то, что он берет и то, что он дает - именно это движение и есть внутренний огонь. Я же не могла ни дать ни взять, мое желание было бесплодно - неосуществимо и в конце концов оно выжгло все, выжгло самое меня, выжгло само себя, подобно огню, что сжигает топливо, бывшее ему и пищей и родиной - и матерью и отцом.

       Кто я теперь?

Поворот

       Кому дано предсказать, каким будет в следующий момент язык горящего огня? Кто знает в какой узор сложатся подброшенные в воздух крупинки соли, когда они упадут на мою ладонь? В нашем жарком городе день внезапно сменяется ночью и ночь столь же внезапно уходит, уступая место новому дню. И мне не дано, хоть и мнила я себя обладающей мудрость.

       Когда брат мой и его незаконная дочь стали часто отлучаться из страны, я же была привязана к ней узлами собственной жажды, стали приходить к нам путники. И они видели во мне сестру короля Итры и мнили, что я обладаю силой и обращались ко мне и говорили со мной, как будто в руках моих была власть, которой я так жаждала. И когда к нам пришел, ведомый черной птицей некто, кто был столь же силен, как и брат мой, но был врагом ему, то он смотрел на меня и обращался ко мне и я должна была отвечать ему. И с военачальником соседнего государства должна была я вести беседы о безопасности, и принимать решение о том, как ответить кочевнику, пытавшемуся призвать жителей Саур-та-Ханы в степь. И когда в Храме Огня и Солнца жрецы выбрали того, кого нарекли они Героем Юга я должна была представлять свою (о сладкое слово! Она воистину стала моей) страну. Но я смеялась, ибо знала - нет и не может быть на Юге героя большего, чем мой возлюбленный брат Итра, король Саур-та-ханы!

       И когда отшельник пришел и сказал, что брат мой в дреме и что он просит меня, как временную правительницу страны послать войска к стенам Гондора, я должна была принимать решения сама.

       И вот - о горе! Случилось то, что я предполагала - власть не дала мне ни счастья ни возможности ей воспользоваться. Я держала в руках силу, но я не знала, я не умела ей пользоваться и внезапно я поняла, насколько это скучно, насколько это не естественно для меня, насколько далеко я от своей земли. И печаль захватила меня и я молчала, когда от меня требовали ответа. Я поняла, что не создана ни для этой земли ни для этой власти. Они не принадлежат мне и я не умею ими распорядиться. Мне не на кого было гневаться. Мне просто стало очень грустно и ночь опустилась на мое сердце, ибо я больше не видела ни желания, к которому я могла бы стремиться, ведь мое желание - обладать властью - исполнилось, хотя и временно, но жажды, которая бы съедала меня. И тут увидела я пустоту собственного сердца, и то, как оно иссушено безумием. Но не было выхода из той тоски, что обуяла меня, ибо некуда мне было идти и не к чему более стремиться и нечего более желать. И молча, бездушно я пыталась отдавать приказания, решать вопросы, и мне хотелось отойти в тень, затеряться в спустившейся ночи, чтобы никто-никто не смог увидеть моей слабости, моего бессилия.

Любовь

       О ней слишком много говорилось в этот день. О любви и о добре. Брат мой Итра вернулся и в Храме Огня и Солнца отрекся от служения Хэрумору, которому он давал клятву. Отрекся, и упал, пораженной неведомой, великой силой, ибо безнаказанно нельзя нарушить клятву и клятвы нерушимы и несокрушимы. И я стояла и спрашивала себя - как может сильный мужчина нарушить клятву. А потом спрашивала себя - что будет со мной, когда Итра умрет, ибо всем казалось, что конец его близок. И рядом со мной стояла дочь его, и говорила о своей безграничной любви к нему, о своем горе. А я думала, я знала, я чувствовала, что и она причина клятвопреступления. И думала - разве она не разумеет, что клятвопреступление - позор, которого не отмыть и что мужчине лучше умереть, чем нести на себе такой позор?

       Но она говорила о любви, а брат мой лежал и жизнь покидала его. И он подозвал меня и сказал мне, что он отрекся от Хэрумора. И я сказала, - я знаю. И он спросил "Скажи, отшельник еще здесь". И я сказала - Здесь. И он сказал не гнать отшельника но и не верить ему, ибо он служи Хэрумору, а брат мой отрекся от клятвы.

Вопрос

       И мне стало неприятно. Я знала, что несдержанная клятва позором покрыла моего брата, и меня, и его дочь и землю нашу, Саур-та-Хана. И я пошла к Отшельнику, что стоял поодаль и сказала ему - "брат мой отрекся от клятвы и покрыл земли Саур-та-Хана позором. Могу ли я поднять брошенную им клятву и донести ее, чтобы не было позора и бесчестья на моей земле? И готова я отдать за это жизнь свою, если Хэрумор потребует жертвы, ибо ничего более я сделать не могу и больно мне знать, что отныне гордая Саур-та-Хана покрыта позором клятвоотступничества". И Отшельник сказал, что если таково мое желание, должна идти я в цитадель и отдать там свою жизнь и свою смерть Хэрумору, неравной но все же заменой жизни моего Брата.

       Но как могла я, никогда не бывшая в Гондоре и не знавшая дороги дойти туда одна, без провожатого? На это не хватало мне ни силы ни смелости. И я разыскала Моркелеба, советника моего брата и казалось мне, что он также видит, какой позор лежит теперь на нашей земле. И я просила его проводить меня хотя бы до стен Гондора, но он выслушал меня и ответил отказом. И он предал меня моему брату. И я испугалась - второй раз в жизни, что брат мой прикажет задержать меня, но брат не сделал этого. И странно - верно он не сделал этого потому что для него как и для других я была ничем.

Путь

       Тогда обратилась я к разбойнику, что рыскал по степи подобно лисице и знал все дороги. И спросила его "Знаешь ты дорогу на Гондор?" и он сказал, что знает, и я обещала все свои богатства за дорогу. И он повел меня. Мы долго шли и подойдя к городу я попросила его не говорить никому, кто я и идти по возможности тайно, ибо вокруг города стоят лагерем жители Гондора и перламутр доспехов виден издалека. И он довел меня до начала лагеря и оставил так, ибо дальше я должна была идти сама. Я лишь попросила его отвлечь стражников, что стояли на страже у ворот, и пока он отвлекал их я проскользнула по городу.

Город

       Шла я через величественный и мрачный каменный город, раздробленные мраморные ступени крушились под моими ногами, но я знала, что мне надо пройти город до серца его - Цитадели, где должна я найти Хэрумора. Город был пуст, и страх снова охватил меня, когда я шла - не за себя, а страну мою, ведь если меня убьют, то некому будет смыть позор клятвопреступления. И вот дошла я до ворот в цитадель и крикнула, но тишина ответила мне.

Близкое

       И тогда я отворила ворота и вошла и вновь позвала "Хэрумор", и усталый голос ответил мне из темноты "Атех, встань в центре цитадели, я сейчас выйду". И я стояла и ждала, думая, как сказать ему о брате.

       И он пришел и обнял меня за плечи, его лицо было закрыто капюшоном. Но мне кажется я поняла его - его также как и меня снедала жажда, дикий огонь, который не затушить. И он, как и я, получив все, что так жаждал понимал, что ни силы ни власти не могут выдержать его руки. Также жаждал он как и я земли что не мог получить по праву, также жаждал власти и еще многого.. И я улыбнулась ему как родному, как улыбаются друг другу осужденные на казнь. Но Хэрумор не увидел моей улыбки, ибо было темно.

       "Я ждал тебя, Атех" сказал он и я удивилась и сказала - Я пришла за брата, Хэрумор, он отрекся от тебя. (Я знаю, ответил Хэрумор). Я пришла потому что слышала, что тебе нужны жертвы. Возьми мою жизнь и мою смерть за клятву, которую нарушил мой брат. Возьми, чтобы позором не покрыть мое имя и имя моего брата и нашу землю.

       И Хэрумор засмеялся.

       Нет, сказал он. На сегодня я уже напился крови.

Освобождение

       И он спросил меня, чего хочу я, сказал, что может дать мне и власть и силу и славу, и все что я пожелаю. Нет,- сказала, что пришла не за этим, что пришла лишь из-за клятвоотсупничества . И желание мое - лишь перевернуть страницу в книге моей жизни - и хоть раз совершить дело для земли Саур-та-Хана. Мне не нужна ни слава ни сила ни власть, я не знаю, что с ними делать, но мне не нужно также и позора клятвоотступничества, и вот я здесь.

       И я спросила, хорошо ли то, что Итра отрекся от клятвы и Хэрумор ответил, что для Итры это было хорошо. И тогда я спросила, что будет хорошо для Атех, принцессы Саур-та-Ханы. И Хэрумор ответил - для тебя будет хорошо остаться со мной. Ты можешь принести клятву взамен клятвы твоего брата.

       И тут я стала сомневаться - дано ли мне это, есть ли у меня сила, чтобы произнести клятву и чтобы выполнить то, что я задумала и избежать позора клятвоотступничества? Что такое моя клятва по сравнению с клятвой Итры, короля Саур-Та-Ханы? И я молчала, а потом сказала

       Однажды, когда мой брат сделал выбор и принес тебе клятву, я не приносила ее, чтобы быть чистой перед Храмом и занять там место брата. Но теперь брат мой чист перед Храмом и я вновь занимаю его место. Я дам клятву взамен клятвы брату.

       И тогда голос Хэрумора изменился и он произносил слова клятвы и я повторяла их, не чувствуя в них не смысла, ни силы. Но когда я закончила, то вся дрожала от усталости и холода. И Хэрумор сказал мне "Иди".

Стекло

       Моя страна была пустой - все отправились в храм на свадьбы моего брата с девой, что лечила его и вылечила.

       Я видела, как он обручился с ней, не встав еще с ложа, на котором мы готовились его оплакивать. Но как будто что-то отделяло меня от них, стена из стекла - прозрачная, но крепкая, и мне не было дела ни до брата моего, ни до народа моего. Как женщина, что тяжела, думает лишь о себе и своем чреве, так и я носила свое сердце и лелеяла в нем клятву, как беременная лелеет плод в утробе. Мне ничего не было нужно и мир был в моей душе, ибо я сделала то, что должна была во имя страны.

Море

       А потом было яркое солнце и я ркое солнце и толпа людей под стенами Цитадели и правители Гондора требовали, чтобы Хэрумор покинул цитадель. И я стояла в толпе и жаждала оказаться там за стеной, но стражники теснили народ и меня все дальше и дальше от Цитадели.

       И один из гондорских правителей сказал "Дай нам войти в цитадель!" и Хэрумор ответил "Цитадель открыта и каждый может войти" и тогда я пробралась к воротам и проскользнула внутрь. И в толпе это увидели и закричали: Кто это? И Хэрумор сказал: Это Атех, она теперь со мной. И тогда гондорцы вошли и с ними был Герой Юга и все с мечами, Хэрумор же стоял безоружный. И нам сказали разоружиться. Но ни у кого, стоявших за спиной Хэрумора, а было нас пятеро, не было оружия. Только у целителя был целительский кинжал - маленькая детская игрушка, которой в наших краях няньки играются с младенцами. Но ему сказали отложить кинжал, так они боялись предательства с нашей стороны, эти гондорцы. И они уговаривали Хэрумора сдаться, а потом Защитник Юга замахнулся мечом на безоружного Хэрумора. И тут под стенами раздался голос брата моего Итры, и я так рада была его слышать, ибо брат мой прокричал "Позор Юга! Как можешь ты ударить безоружного". И тогда я сказала "Ты совершил то, что покроет позором вольные земли Харада до конца дней, ибо ты поступаешь подобно не мужчине, но трусу, который не заслуживает того, чтобы держать в руках меч". И герой Юга услышал меня и обернулся и задели его мои слова и слова моего брата. И он спросил "Кто эта женщина" и я назвалась и сказала, что даже мне, женщине ясно, что то, что делает он не подобает мужчине.

Понимание

       Я не пыталась этим ни помочь ни защитить Хэрумора, ибо ни в помощи ни в защите не нуждался он. И меч харадца недостойного своей родины прошел сквозь тело Хэрумора не причинив ему вреда, но понимала я, что Хэрумор жаждет смерти. Не они убили его, не они причинили ему вред, а он сам отказался от жизни, ибо достиг всего, чего желал и ему ничего более не оставалось. Поэтому мы лишь стояли и смотрели на бессмысленный разговор, что вели гондорцы с Хэрумором. Это лишь игра, и мы знали это также как и он. Если бы не хотел он уйти, он не впустил бы их в город, он поразил бы их. Но он открыл двери своей смерти сам и сам принял ее. Гордо, хоть и знали все, что смерть была ему избавлением.

Ложь

       И лишь Итилион сопротивлялся. Зачем? Чтобы воля его с позором была сломлена? Ибо что толку в сопротивлении тем, кто в невежестве своем не понимает корней твоего сопротивления?

Соль

       Меня же и прочих посадили под стражу, так стала я пленницей в городе, куда пришла добровольно. Что теперь плен для меня, Атех ведь Саур-та-Хана в моем сердце, там, где клятва данная Хэрумору. И вечно служить ему, пусть даже и нет ему рядом, должна я, ибо иначе позор клятвоотсупничества вторично падет на Землю Солнца. Впрочем, какой может быть моя служба, если у меня нет ни силы ни власти ни славы, да и не стремлюсь я к ним и желаю лишь покоя, ибо слишком слаба я, чтобы деяния мои были плодотворными?

       На этом должна закончить я свои записи, ибо уже слезы мои обращаются в соль прежде чем успевают долететь до земли, а слова покрываются морщинами прежде чем я вывожу их на пергаменте. Что есть смерть, если клятва, данная умершему жива? Что есть властитель, если ради своего народа он покрывает свою страну и свой род позором нарушенной клятвы? Что есть королевский титул, если его носит тот, кто не обладает силой? Что есть женщина, если ей не дано любить мужчину? Я записываю это, чтобы не забыть, ибо память моя подобна воде на песке - медленно уходит в песок память о родном языке и чувствах в песок моего иссушенного сердца.

Послесловие от игрока :)

       Хочу сказать большое спасибо тем, без кого эти мемуары были бы написаны и этот персонаж не выдуман, а именно Шамилю Пею за "Стихи Принцессы Атех", Аль-Хорезми - за гранаты и умные разговоры о танце, Neutral за Diamonds in your hands, Леголасу - за критику квенты Атех, за "Словарь" и "Последнюю любовь в Константинополе", ILR - за неконструктивную критику, и конечно автору Принцессы Атех, Милораду Павичу за такую замечательную книжку и за возможность ее продолжать.. А еще спасибо всем моим соратникам по команде - Денису за замечательного Итру, Ласу - за Аджали, Леголасу - за разбойника и за провожание до Гондора, Денису (Хивитте) и Коле - за моральную поддержку, Отшельнику (не знаю реального имени) - за грамотную дезинформацию, а также огромное спасибо Азрафэль за концепцию игры и Эррану (и Азрафэль) за Хэрумора :)

       На этом наверное все. Спасибо всем большое :)


Верстка - Раиса


Взято с официального сайта игры

 


Новости | Кабинет | Каминный зал | Эсгарот | Палантир | Онтомолвище | Архивы | Пончик | Подшивка | Форум | Гостевая книга | Карта сайта | Кто есть кто | Поиск | Одинокая Башня | Кольцо | In Memoriam

Na pervuyu stranicy Отзывы Архивов


Хранители Архивов