 |
 |
  |
|
 |
|
Странно, как иногда тихие и незаметные существа вдруг оказываются в центре великих событий, и, когда уже кажется, что мир вот-вот обрушится, помощь приходит с той стороны, откуда ее никто не ждал. Жил в Лихолесье тихий и незаметный народец, на который великие мира сего почти не обращали внимания. Гордые нолдор считали их робкими и ленивыми, оттого что эльфы полых холмов никогда не участвовали в войнах, и вообще почти не покидали своего холма. А Темные попросту их не замечали - по той же причине. Правда, Элвир, побывавший в гостях в Полом Холме, предупреждал братьев, что лесные эльфы задумали уничтожить Кольца. Но прочие назгулы только пожали плечами и сказали: "Пусть они их сперва добудут!" Тем дело и кончилось. А эльфы полых холмов не сидели сложа руки. Зло расползалось по миру, и хотя их самих беда пока не коснулась, они видели, что, если так будет продолжаться, скоро зло придет и в их мирные леса. И они отправились в Раздол, нашли там эльфа Эрестора, который в свое время жил в Остранне и сам участвовал в создании Колец, и подробно расспросили о том, как действует система Колец и каким образом ее можно уничтожить. И поняли, что для этого необходимо найти Единое Кольцо. Кольцо же это сгинуло много веков назад, и о судьбе его ничего известно не было. Однако в библиотеке Амон-Сул и прочих библиотеках княжеств Арнора хранились сведения о том, что Исилдур вместе с Кольцом, скорее всего, сгинул в Ирисной низине. Об этом было известно многим Светлым владыкам, и владычица Галадриэль с дозволения княгини Артедайна даже пыталась заглянуть в палантир, чтобы выяснить, куда делось Кольцо Саурона. Но такова была магическая сила Кольца, что палантир не мог пересилить ее и не открыл ничего, что было связано с Кольцом. Лесные эльфы (хотя вернее было бы называть их "Холмистыми") не снизошли бы до того, чтобы воспользоваться палантиром. С их точки зрения, это было не более чем очередное магическое приспособление, измысленное нолдор, способное принести больше вреда, чем пользы. И Лесные эльфы решили обратиться за помощью напрямую к стихиям. Им было известно, что с тех пор, как пал Тангородрим и Мелькор, именуемый Морготом, был изгнан за пределы этого мира, валар более не вмешивались в дела Средиземья, ибо время для этого миновало. Но известно было также, что валар никогда не оставляли Средиземье в помыслах своих, особенно же владыка Ульмо, о котором сказано, что он не покидал Средиземье никогда, и что ведомо ему обо всем, что происходит в мире, ибо каждый ручей и поток приносит ему вести. И вот, призвав на помощь энтов, собрались лесные эльфы у энтского источника, посвященного Ульмо, и провели обряд, призывая стихии. И откликнулся Ульмо, и в шуме лесного ручья зазвучал его голос, и слышали его все собравшиеся. И голос Ульмо поведал эльфам, где находится Единое Кольцо и как его найти. Но эльфам было известно, что система Колец задумана и устроена таким образом, что все три главных народа, населяющих Средиземье, подчинены и подвержены ей, как об этом сказано в Заклятье Кольца: Три Кольца - премудрым эльфам,И потому решено было, что Кольцо можно доверить лишь тем, кто не связан этой системой. И, когда Кольцо было найдено и добыто из Ирисной низины, где оно покоилось почти две тысячи лет, нести его поручили энту, ибо об энтах в Заклятии ничего не говорилось, и ни один энт никогда не принимал даров от Саурона. Отнести же Кольцо в Мордор и швырнуть в пламя Ородруина, где некогда было оно создано, дабы сила, заключенная в нем, освободилась, и прочие Кольца утратили свою мощь, было поручено существу из народа, именуемого хоббитами. Ибо однажды, когда лесные эльфы сидели у себя в холме и пели песни, среди них внезапно появился хоббит и сказал, что заблудился в лесу и пришел погреться у огня и послушать песни, ибо ему грустно и одиноко. И эльфы поняли, что это существо, так же, как и они, живет в гармонии с миром, ибо иначе не смог бы хоббит войти в Полый Холм, и разрешили ему приходить к ним в гости, когда он пожелает. И вот, когда Кольцо принесли в Лихолесье, собрался отряд, в котором были лесные эльфы, энты, Следопыты из разоренного княжества Артедайн, которого более не существовало, и отправились они в Мордор, к Ородруину. Нести же Кольцо доверили хоббиту. Тяжек и долог был их путь, но в конце концов прибыли они к Ородруину и хоббит поднялся на вершину вулкана, к огненной расселине, в которой полыхало темное подземное пламя. И тут, в средоточии силы, "часть духа Саурона, заключенная в кольце, принялась искушать хоббита. Кольцо - оно разумное. И понять, что этого хоббита никакие особые блага для себя лично совершенно не интересуют, было несложно, хоть и удивительно. А потому пока хоббит вертел колечко в пальцах, примериваясь, как половчее запустить его в пропасть, Кольцо-Саурон нашептывало разные предложения. Хоббит пренебрежительно пожал плечами, когда его внимание обратили на красоту и ценность безделушки (для него Кольцо и было безделушкой, причем вредной, какая уж тут красота? Красота - мир, что вокруг, а не штучка рукотворная... без которой красота станет только ярче и чище). Что до того, что кольцо и его создатель, а также все, кто на кольца завязан, идут своим путем и тоже хотят как лучше - хоббит тоже только плечами пожал. Кольцо решило пробить на жалость - ничего другого не оставалось. Кольцо-Саурон просил (не очень уверенно) оставить ему жизнь, не убивать. Как может такое чистое, невинное создание решиться на убийство?! И - пусть оно поймет, что погубит здесь и сейчас не просто безделушку, и даже не того, кто причина раздора в Средиземье - а как минимум еще девятерых людей, которые пострадали из-за Кольца не меньше остальных, а то и побольше... И путь их не завершен, а то, что хоббит собирается сделать, может погубить их - лишить Спасения. Не пробрало". Хоббит не внял лукавым речам и швырнул Кольцо в огненную расселину, и там оно и сгинуло. И в тот час пролетел над вершиной Ородруина орел, вестник Манве. И все это произошло под Брусиным, на майской ХИ, в году от Рождества Христова 1998, от начала же Игрищ девятом. Записал же это я, Элвир-книжник, отчасти так, как было явлено мне в видении, отчасти же со слов самого Саурона. Ибо когда Единое Кольцо сгинуло, и все прочие Кольца, ему подчиненные, навеки утратили силу, Саурон и назгулы с ним не исчезли. Ибо не вся сила Саурона была заключена в том Кольце, и хотя он утратил могущество майя, из мира он не ушел, но остался в нем в человеческом облике. Назгулы же в то время не были всего лишь рабами Колец. Сила, полученная ими от Колец, помогла им стать чем-то большим, чем обычные люди, но со временем они начали сознавать, что теперь они уже не подчиняются Кольцам. И первый из них, именуемый Аргором, а по жизни Вайрой, снял свое Кольцо и вернул его Саурону, когда тот только что вернулся, говоря, что более не нуждается в его магической силе, о чем будет поведано в другом месте. Но ничего из своих прежних способностей он не утратил. И потому, когда Кольца были уничтожены, назгулы стали обычными людьми, сохранившими лишь умение проникать в Призрачный мир. Они остались бессмертными, но получили возможность уйти из мира, если пожелают того. Аргор же сохранил всю свою силу. Сохранил свою силу и я, Элвир, ибо, хотя я и не отказался от Кольца, но готов был последовать за Аргором, и только привязанность к отцу нашему Саурону помешала мне сделать это. Честно говоря, по-моему, я такого пряника не заслужил, но, с другой стороны, я своими сверхъестественными способностями так ни разу и не воспользовался - разве что пару раз орков отпугнул, чтоб не лезли, - так что все это мне, собственно, было и ни к чему. Просто приятно. Что же до того, что все это якобы противоречит Толкиену... Владычица Галадриэль возмущалась, говоря, что такого быть не могло, потому что каждый, кто имел отношение к Кольцу, сталкивался с выбором: взять ли его себе, или отказаться от него. А ни лесные эльфы, ни энт, ни хоббит этого выбора якобы не делали. Ну, что касается эльфов, тут я не знаю, но, по-моему, свой выбор они сделали задолго до того, как столкнулись с Кольцом, отказавшись от использования любой магии, кроме той, которую даровала им сама природа, и от всяческих артефактов в том числе. Это тебе не Галадриэль, которая сама колечко носила, и в Третью Эпоху активно им пользовалась. Энт же, на мой взгляд, был ближе всего к Тому Бомбадилу, который колечко взял, покрутил, пожал плечами и вернул хозяину. Эти существа настолько далеки от подобных вещей, что они их попросту не цепляют - так человек, равнодушный к спиртному, не может оценить качества тонкого вина. Что же до хоббита - у него момент выбора был, тогда, на Ородруине. Можно, конечно, возразить, что не так уж велик был соблазн, поскольку наш хоббит наверняка был грамотен, Толкиена читал, и знал, что будет, если Кольцо не уничтожить, а также и то, что Саурону верить нельзя, даже когда тот бьет на жалость. Но ведь сказано же (не у Толкиена), что искушение каждому посылается по мере его сил. Хоббит это колечко хранил не так уж долго. Так что его можно сравнить не столько с Фродо, сколько с Сэмом. Сэму ведь тоже было послано искушение - по мере его сил, весьма невеликих: дивный сад на месте мордорского запустения, и все такое. А Сэм тем не менее добровольно отдал Кольцо Фродо. Помните? Так что не надо мне забивать баки, что по доброй воле с Кольцом никто не расстанется. И вообще, по-моему, у Толкиена важен не только - и даже не столько - момент выбора, сколько то, что справиться с искушением проще существу слабому и смиренному, чем могучему и гордому. Боромир вот не устоял, и даже Галадриэль устояла с трудом - а вот Сэм колечко отдал, я так понимаю, в первую очередь по простоте душевной и из преданности "хозяину", и Бильбо его отдал тоже, несмотря на то, что шестьдесят лет им владел, и надевал неоднократно. Так что на Игре все снова вышло по Толкиену - по духу, а не по букве. Правда, назгулы остались в игре, фактически при своих - но не так уж много они и могли сами по себе, если честно. И не кажется ли вам не столь случайным то совпадение, что примерно в то же время, когда Кольцо было уничтожено, на осаде Раздола Элладан одержал верх в поединке с воином из йомсвикингов, в результате чего Черные были вынуждены осаду снять? Во всяком случае, закон был соблюден и польза несомненна. Что же до любви... Если честно, я был очень рад, что Саурон остался. Потому что он все же хотел как лучше, а нам с братьями его бы очень не хватало - как и друг друга. Так что я считаю, что все получилось наилучшим образом, возможным в данных обстоятельствах. Что до того, что войны не прекратились, и что уничтожение Кольца не принесло "спасения для всех", как говорила мне Галадриэль... А кто сказал, что оно должно было принести спасение для всех? Уничтожение Кольца ликвидировало непреодолимое препятствие, которое могло затопить все Средиземье Тьмой. А искажения Арды оно ликвидировать не могло. И в Четвертую Эпоху были кровопролитные войны. И эльфам пришлось покинуть этот мир либо истаять, сделавшись лишь сумеречными тенями. Но тот, кто скажет, что уничтожение Кольца (у Толкиена, а не только на этой игре) было бесполезно, скажет, извините, чушь собачью. Да и никто такого не скажет. Вот. А все-таки я очень рад, что назгулы остались! Прыгать в Ородруин, наверно, ужасно больно и неприятно... Кстати, к вопросу о том, почему назгулы все-таки остались - по игре или по жизни, судите сами. Когда до мастерятника дошла весть, что Кольцо таки ухнуло, я, уже не как назгул, а в качестве мастерской силы, бросился разыскивать прочих назгулов, чтобы сообщить им, что их всех "неудержимо потянуло" в мастерятник. Аргора и Эндрю я нашел на осаде Раздола. Эндрю уходить отказался - замотал головой и сказал, что он сейчас не назгул, потому что охвачен боевым безумием и ничего не видит и не слышит. Аргора я дергал три раза, пробегая мимо (я мотался в Дол-Гулдур, но никого из назгулов там не нашел). Аргор два раза сказал "Сейчас-сейчас", а на третий посмотрел на меня в упор и сказал, что никуда отсюда не уйдет, потому что сейчас здесь гибнут его люди. Я прикинул, что Кольца на нем уже нет, так что он, фактически, и не назгул, и решил, что его-то как раз этот призыв не касается. А прочие назгулы в это время, пока меня не было, прошли через мастерятник сами. Кхамул (и с ним Седьмая) отправились в Дол-Гулдур, а до прочих через некоторое время дошла весть, что в Дол-Гулдур отправляется какое-то войско, чтобы его штурмовать, и они все кинулись спасать Кхамула. По дороге к Дол-Гулдуру зашли в мастерятник, где им и сообщили, что Единого Кольца больше нет. Денна только спросил у Саурона: - Отец, а ты?! С тобой все в порядке?! - (у присутствовавшей тут же Галадриэли, которая к тому времени ушла Прямым Путем в Валинор, шары сделались по семь копеек). Саурон сказал, что с ним все в порядке, а что будет с ними (назгулами, в смысле), это еще неизвестно. Возможно, что они погибнут. На что назгулы махнули рукой и ответили что-то в том духе, что ну ее к черту, эту смерть, у них там брат погибает! И побежали спасать Кхамула. Мастера переглянулись, и решили, что все остались живы. Это понятно? То есть назгулы остались живы потому, что для них на тот момент была важна не судьба Единого Кольца, и не спасение собственной шкуры, а их братство. По-моему, логично. Записано Хелен,
1. О чем мы говорили с Аргором.Он рассказал, что происходит на севере Средиземья: о том, что нет больше оплота верных - Арнора, о том, что мог бы стать для оставшихся законным королем (он - потомок Элроса, у него - кольцо Барахира), но это не то, что ему нужно. В северных землях - его королевство (Ангмар) и баронство гондорских мятежников, и эльфы (Раздол). С мятежниками он заключил военный союз против Арнора - не только чтоб уничтожить угрозу со стороны верных дунэдайн, но и чтобы обезопасить себя от самих мятежников. Теперь Арнора нет, но мятежники воюют не против кого-то, а за земли - у них не вышло утвердить на троне Гондора Кастамира, и теперь они хотят создать свое королевство здесь, куда их привела судьба. Потому мятежники стремятся отнять земли у всех, до кого дотянутся - после Арнора настал черед эльфов. Королю Ангмара это не нужно, но он останется верен союзникам. То, что Ангмар получает половину прибыли - не так уж и важно. Короля Ангмара беспокоит только его собственное королевство. Но теперь, когда Аргор прошел в некотором смысле инициацию - отказавшись от кольца, но оставшись верным своим братьям и Саурону - его дух перешел на иную ступень, и теперь мятежники, сколь бы ни были они сильны, не могут угрожать Ангмару - с Королем-Чародеем во главе. Магия Короля-Чародея стала иной.Аргора очень тревожил вопрос, который для него самого вопросом не был: останутся ли назгулы свободными от воли Саурона, как то было последние полторы тысячи лет? Ответ его удовлетворил, даже обрадовал: каждый волен поступать так, как сочтет нужным, у каждого остается свобода выбора, более того - Саурон намерен предоставить назгулам свободу действовать по своей воле, на основании приобретенного опыта и знаний о мире - иначе окажется бессмысленной вся эта заморочка с кольцами. Сам Аргор, а по его мнению - и Элвир, уже осознали свой путь, на который их вывел Саурон, одарив кольцами. Аргор беспокоился об остальных братьях - почему они не могут понять его (и Элвира)? Мое объяснение относительно того, что у каждого - в чем-то свой путь и свой срок, его обрадовало и успокоило. Аргор поделился своими планами на будущее: укрепление и процветание Ангмара, любимого и единственного. Участие в военных походах на эльфов вместе с союзниками-гондорцами (по мере необходимости, без особого энтузиазма, исключительно ради безопасности Ангмара). Ангмар - его любимое детище, и он собирается проводить в жизнь свое понимание общего назгульско-сауронского дела в этой отдельно взятой стране, на личном примере и с помощью верного соратника - Эндрю. Кроме всего прочего, полководцем он был - полководцем и остался, поэтому если где чего - он готов, и его войска, в том числе и войска его союзников - тоже. Все. 2. Про хоббита на Ородруине и немножко больше.Хоббит - собственно, хоббитушка - которая забралась на Ородруин с колечком и решила его уничтожить... Как я понимаю, не сама она это решила, более мудрые подсказали. Создавалось такое впечатление, что самой хоббитушке нет никакого дела до этого кольца, она не вполне понимала даже, что оно такое. И пользы с него она тоже никакой не видела - ровным счетом. А поскольку жила среди авари, не одобрявших любые рукотворные красивости, особенно те, что с двойным дном - соответственно, на колечко - искусную поделку - косилась, и видела не красоту неописюемую, как любой другой увидел бы, а очередной изврат неумных нолдор, которым мало просто красоты мира, которые зачем-то хотят "украсить" его еще больше - как они сами понимают. Авари, и хоббитушка с ними, очень болезненно относились ко всяким таким штучкам, что искажают естественную красоту мира - пусть даже и из добрых намерений ее приумножить. А уж если и вовсе во зло этакую штучку обманную гад какой-то сварганил - ну, это ни в какие ворота... Так и от мира живого скоро ничего не останется! Пошли тогда эльфы-авари в мир, и узнали, что таки да, есть вредоносная штуковина, и из-за нее вся беда. Называется этот корень бед Кольцом Всевластья, и скрыт он от мира до поры, до времени. А поросль от него - такие же почти штучки, у людей, что срок свой потеряли, и у гномов, что среди сородичей даже гномовитостью излишней страдают, и - даже у эльфов! Хоть и у нолдор, которые вообще склонны к такому - полагаться на подпорки рукотворные, презрев истинную природу свою эльфийскую (как ее авари понимают). А еще узнали эльфы-авари, что ищут это самое Кольцо Всевластья не только они - а самое горькое, ищет его та из эльфов, в которой Кольцо поросль свою пустило недобрую. И стеклянный шар она вопрошала, людей в это дело вмешивая, и мало ли как еще? Узнала только, что в водах Андуина погребено Оно. Только понимали эльфы-авари, что не сможет с бедой справиться тот, на ком беда печать свою оставила. Эльф из Остранны, Эрестор, который когда-то в создании штучек этих участвовал, поведал им, что не может причастный к кольцам повредить их - сам Келебримбор, ковавший эльфийские, не позволил разрушить их, даже зная, какой бедой это обернуться может - с Единым-то! И решили авари, что не только Келебримбор не позволил тогда кольца порешить - сами кольца о себе позаботились. И это - эльфийские, вроде бы "чистые" да "светлые"! Что уж говорить о вражьем, о Едином! Не сможет повредить вражьему творению ни одна душа, причастная всем этим нолдорским и вражьим выдумкам. Тень Единого пала и на кольца эльфов - хоть Враг и не прикасался к Трем, но мысли Врага, творившего вместе с Келебримбором и другими нолдор Остранны, стали отчасти и мыслями кузнецов-нолдор - и так Враг прикоснулся к Трем, не руками, но душой! И только те, для кого все эти кольца - ничто, вредное искажение чистого, истинно эльфийского - только они могут с ними, с кольцами потягаться. Опасались авари, что само желание разрушить для них может оказаться пагубным, чем-то вроде тени, брошенной теми же кольцами... Но был с ними энт - создание, родное им по духу, согласное с ними в мыслях, и иное по сути своей - для энта невозможно искушение никакими кольцами, не может он попасть под тень этих творений. Не энт он будет, если что такое с ним и приключится! И рассудил энт, и решил, что правы авари - насчет того, что чище мир станет, ежели уйдет Кольцо Единое. А что сомневаются в себе - тоже правильно, не сомневались бы - считай, пропали, как нолдор те, что на решения скоры и отступать не любят, и многое другое (энты обычно говорят много и долго).Когда чистый сердцем делает что-то бескорыстно, не думая о себе - нет ничего невозможного. Эльфы-авари жили с начала времен в согласии со стихиями, пусть даже Валинор для них - не более чем неясный слух. И они знали стихии - как все, что окружает эльфов в мире. И воззвали они к Владыке вод, прося о помощи. И энты говорили вместе с ними (у энтов были чудодейственные источники, посвященные Владыке вод, так что в какой-то мере они, энты, были с Владыкой вод все время связаны). И Владыка вод, коего элдар называют Ульмо, откликнулся - и указал, где сокрыто Кольцо. Энт поддел безделушку веточкой и спрятал среди ветвей. И понес. С ним шли двое эльфов-авари, двое дунэдайн-следопытов - для охраны, на всякий случай (хотя места, по которым пробирался отряд, были совершенно незаселенные) - и хоббит. Перед выходом из полого холма все они испили из энтского источника, для укрепления сил духовних и телесных. И вот - Ородруин. Хоббит с кольцом (запрятанным в энтский мешочек, висящий у хоббита на шее) взбирается на кручу. Склоняется над расселиной, вынимает Кольцо. И тут часть духа Саурона, заключенная в кольце, принялась искушать хоббита. Кольцо - оно разумное. И понять, что этого хоббита никакие особые блага для себя лично совершенно не интересуют, было несложно, хоть и удивительно. А потому пока хоббит вертел колечко в пальцах, примериваясь, как половчее запустить его в пропасть, Кольцо-Саурон нашептывало разные предложения. Хоббит пренебрежительно пожал плечами, когда его внимание обратили на красоту и ценность безделушки (для него Кольцо и было безделушкой, причем вредной, какая уж тут красота? Красота - мир, что вокруг, а не штучка рукотворная... без которой красота станет только ярче и чище). Что до того, что кольцо и его создатель, а также все, кто на кольца завязан, идут своим путем и тоже хотят как лучше - хоббит тоже только плечами пожал. (Все это реально сопровождалось поджиганием мастерского сертификата "Кольцо Всевластья" на вершине насыпи с открытым канализационным люком в центре; под насыпью - на глубине трех-четырех метров - проходят трубы от речки к ТЭС, дымящиеся трубы которой и изображали "Ородруин издалека"). Спички у хоббита никак не загорались, а если загорались - тут же гасли. Кольцо решило пробить на жалость - ничего другого не оставалось. Кольцо-Саурон просил (не очень уверенно) оставить ему жизнь, не убивать. Как может такое чистое, невинное создание решиться на убийство?! И - пусть оно поймет, что погубит здесь и сейчас не просто безделушку, и даже не того, кто причина раздора в Средиземье - а как минимум еще девятерых людей, которые пострадали из-за Кольца не меньше остальных, а то и побольше... И путь их не завершен, а то, что хоббит собирается сделать, может погубить их - лишить Спасения. Не пробрало. Хоббит закрутил головой, не желая слушать. Саурон-Кольцо вздохнул, подумал еще чуть-чуть (прикинул все плюсы и минусы обоих исходов), и сказал хоббиту, куда лучше всего бросать. (Хоббиту было сказано: опусти руки с листком и спичками ниже края люка, тогда ветром не будет задувать огонь. Хоббит послушался и спичка не погасла - листок, соответственно, загорелся). Когда кольцо ухнуло в бездну, хоббит поднял голову и увидел: в небе парила птица (скопа-рыболов, в натуре). Те, кто ждал хоббита у подножия, увидели рванувшееся из вершины горы пламя, и ощутили наплыв чьих-то чужих чувств - эльфы отчетливей, люди бледнее... Чувство горечи из-за потери, злости даже, потом, все сильнее - тревогу за других, за тех, для кого исход еще неизвестен, и - печаль оттого, что все закончилось. И - облегчение? Тут спустился хоббит, живой и невредимый, только молчаливый какой-то, и после перекура отряд двинулся обратно, время от времени оглядываясь на дымящую гору. 3. Про назгулов и Саурона.
|
| Новости | Кабинет | Каминный зал | Эсгарот | Палантир | Онтомолвище | Архивы | Пончик | Подшивка | Форум | Гостевая книга | Карта сайта | Кто есть кто | Поиск | Одинокая Башня | Кольцо | In Memoriam |
|
|
 | ||
|
Отзывы Архивов
|
Хранители Архивов |
