Произошла странная вещь - мы были на Зилантконе. И все бы ничего, если бы не факт, что за одиннадцать лет моего толкиенизма меня там не было никогда, хотя сто раз хотелось, но то дела, то несвоевременный - в ноябре - экзамен, то денег нет...
Забавно, но у меня никогда не возникало желания писать воспоминания об играх, хотя находить себя в чужих мемуарах было всегда очень приятно. Что ж, все когда-то бывает в первый раз.
И вот теперь, после 3 лет без игр совсем, после 6 лет занятий совсем другим делом (исторической реконструкцией) мне попала шлея под мантию. Дай, думаю, съезжу, тряхну стариной. Не зря же все так хвалили коны? Будет бал с представлением королю, будут старые знакомые, с которыми пять лет не виделись, и может, уже никогда и не пересечемся, а они мне будут рады, будет казанский кремль, наконец, который мне так хотелось рассмотреть, а то из всей Казани мне близко и хорошо знаком только вокзал, а там дальше - на Зеленый Дол, на Шелангер...
И так в целом, ностальгия - что ж делать? Я хоть и Бывший, но все-таки толкиенист...
Хотя мне наверное скажут, раз ты бывший - нечего в наш монастырь ходить. Тем более со своим уставом семилетней давности. Ну и что, что раньше так было? Нам нравится так, как есть. Вам нравится - пожалуйста, я никого не осуждаю, и пишу скорей не о Зиланте, а о себе.
Первое, что нас поразило - это все-таки количество народу. Весь ДК был окружен огромными толпами. Да, нас тьмы, и тьмы и тьмы. Даже страшно. В этот раз было больше двух тысяч человек - больше, чем на любой ХИшке, причем не на территории в несколько квадратных километров, а в двух ДК. Возможно именно количеством и объясняется первое ощущение разочарования - длиннющие очереди на поселение (отстояв которую мы выяснили, что стоять в ней было нам не надо - она только для тех, кто селится в ДК и в школах), толпа мгновенно разделяла и разносила в разные стороны немногие знакомые лица, тонущие в океане веселой и бурной или мрачной и озабоченной молодежи. В результате на открытие мы не попали именно из-за попытки поселиться. Некоторых милых мне людей, едва увиденных в первый день, с которыми в спешке пообщаться не удалось, найти больше не получилось - искать в толпах со своими течениями, приливами и отливами невозможно. Так, например, Илсэ (та, прежняя Илсэ, а то тут, кажется есть другая - новая и вовсе не из Москвы), мелькнула, мы поздоровались, обрадовались, разбежались и больше не виделись.
Второе, что поразило - это исчезновение средневековья, с его костюмами, с его отношениями, с его Королем, с лордами, маршалами - победителями прежних турниров, с его рыцарством. Все-таки мы, толкиенисты, раньше воссоздавали общество, близкое к Средневековью, у Толкиена всегда были королевства и короли, поклониться которым - не унижение, но честь. Дать оммаж которым - мечта. Как говорил Честертон, кажется, "Может, обычай снимать шляпу перед лордом и очень вреден для лорда, но очень полезен для нас".
Знаете, есть такая английская поэма XIV века, "Perl", ее переводил на современный язык как раз Толкиен. Так там отец встречает в Раю свою умершую дочь, и та говорит "Я тут королева". Он удивлен: "Ведь и двух лет ты не провела со мной на Земле, дитя, как могли тебе доверить корону?" "Мы все здесь короли и королевы, а над нами Агнец и дева Мария, Королева Куртуазии".
Мне всегда казалось, что вот такой Средневековый Рай мы и пытаемся воспроизвести в своем обществе - равных достоинством и честью, но королей. Так в испанском развлечении для туристов - рыцарском турнире, каждому надевают на голову картонную корону.
Сейчас же короны нет даже картонной - все равны, но это равенство анархии. Поэтому-то и бал, который всегда был Королевским Балом - с представлением королю, с куртуазным обхождением, стал простой дискотекой со светомузыкой, где дамы в кринолинах и в киберпанке лихо отплясывали "дрызгу-брызгу" под "Блекморс Найтс" и даже под "Рамштайн". Наверное, это весело. Наверное, это молодость. Наверное, их тоже опьяняло ощущение общности со всеми. Но мы уже чужие на этом празднике жизни. Только угрюмые феанорки, как мне показалось, были адекватны - люди делом занимаются, люди водку бухают.:-) Есть хоть что-то неизменное в этом мире - столько лет прошло, а феанорки по-прежнему бухают водку. Как сказал Капеллан: "Я - вечен."
Нынешнее общество куда более демократично - нет никакой иерархии, страна равных возможностей и равных невозможностей. Редкие реликтовые менестрели, такие, как Тэм, смотрелись как-то странно - раньше все-таки менестрель был принадлежностью двора - в союзе ли с королем, в оппозиции ли к нему. А теперь песни о побитых менестрелях звучат странно, кому они нужны - их бить? Тоже мне Неуловимый Джо. (Конечно, это не имеет никакого отношения к качеству Тэмкиных песен, я их нежно люблю :-))
Прошло то время, когда героев и первых лиц знали все - Пампа, Ниэнна, Тошка, Капеллан, Балин, Руст, Гил, Толмачев, Ждахин, Махтан, Батыршин, Рязаныч, Нильс, Кэтрин Кинн, Скади, Ахто, Лорка, Иллет, Свиридов et cetera, et cetera. (Не обижайтесь, всех тут перечислить невозможно, но, ребята, я вас всех помню!)
Иных уж нет, а те далече. Кстати, странно, но Свиридова никто не вспоминал - только Лин завершил концерт песней о нем, да и то, по-моему понял мало кто.
Да и те, кто остался... Надеюсь, что никого не обижу, если скажу, что у меня сложилось впечатление, что "старики и старухи" за редким исключением были не то чтобы разочарованы, но... чувствовали свою ненужность - так, например, Иллет не разрешили спеть еще одну песню. Зато дали спеть некому Даину Морийскому (мне вообще непонятно как прошел через все отборочные туры этот мальчик) от песен которого сводило скулы и с живой головы сам слезал скальп.
Так Лора начала и закончила свое выступление гневными и малопонятными тирадами в адрес болтающих, хрустящих попкорном и булькающих кока-колой пионеров. Да, а раньше все хором стоя пели "Косарей". Теперь такое ощущение, что все это - развлечение, такое же, как сходить в кино.
С другой стороны концерт оставил впечатление скорее приятное, сглаживающее жуткое - от бала, все-таки заунывных песен про "кров, лубов, морков, черное серебро, жестокую толпу" было не в пример меньше.
Может быть, мы просто не заметили. Может, просто на смену старым кумирам пришли новые, и теперь все держат равнение на них. Это было бы понятно - "а времена менялись и изменились вконец." Но такое ощущение, что нет их, новых героев, каждый сам себе герой, а чудищ трогать нельзя - обвинят в фашизме, как Курта. Но даже такая вещь, как турнир (правда, на железе и дуэльный - игровой мне увидеть не случилось), как ни старался Хабар-Мурза (а надо отдать ему должное он старался изо всех сил) не вышел, ни куртуазным, ни учтивым. Победителям по быстрому вручили приз и стали играть в баскетбол. Да, Хабар-Мурза был колоритен. Но короля играет свита, на турнир играет публика.
А может, все это просто старческое брюзжание? Ведь проиграл же Белка Пасечнику красиво - подарив ему книгу своих стихов? Правда, побив его лежачего предварительно в бугурте, что прямо скажем, противоречит всем турнирным книгам - как Короля Рене, так и современным.
Дело не в том, что нам жаль, что мы потеряли своих лордов, а в том что нет новых. Может, они и есть, но они не были заметны - ни на балах, ни на турнирах. Разве что на концерте были приятные новые люди, они неплохие певцы, но непохожи на лидеров.
Может быть, они были на семинарах? Не знаю. К теоретикам ролевых игр я себя не причисляю, темы, заявленные в секции толкиенистики, меня не впечатлили, а железный турнир на весь день не оставил времени.
Может все дело в том, что мне хотелось вернуться в мою юность, в 95 год, в золотой век? И мой уход из толкиенистов в 96 просто законсервировал мою юность, и мне казалось, что она жива, мне стоит лишь вернуться к ней, и она встретит меня на Зиланте, сияющая, прекрасная и добрая? А она просто мертва.
Когда я слышу, как Барон Пампа не узнал Ахто, своего вечного противника на турнирах Зиланта и Глипа, заявив ему: "Ты - самозванец!", пусть это шутка, мне кажется, что мы уже никому не нужны. Мертвые не должны возвращаться.
Нас увел хоровод faery и мы думали, что вернулись через 7 лет, вернулись через столетие, и в нашем доме провалилась крыша, и уже не травой, но лесом поросло поле битвы, но "сказанья растут среди белого дня из высокой травы".
Верстка - Терн
