ИСТОРИЯ ГАЛАДРИЭЛИ И КЕЛЕБОРНА

И АМРОТ'А, КОРОЛЯ ЛОРИЭНА

Из всех преданий Средиземья история Галадриэли и Келеборна -
пожалуй, самое сложное и запутанное. Приходится примириться с
тем, что в ней есть множество резких противоречий,
"принадлежащих традиции". Если взглянуть на это с другой точки
зрения, можно сказать, что роль и значение Галадриэли стали ясны
не сразу, и поэтому ее история постоянно пересматривалась.
Очевидно, в первоначальном варианте сюжета Галадриэль ушла из
Белерианда за горы одна, еще в Первую эпоху, и повстречалась с
Келеборном в его стране Лориэне; об этом прямо говорится в одной
из неопубликованных работ, и это же подразумевает то, что
Галадриэль говорит Фродо в "Хр",П,7: "Он [Келеборн] живет на
Западе с тех пор, как взошло Солнце, и я прожила с ним
бессчетные годы: я перешла горы еще до гибели Наргот'ронда и
Гондолина, и много веков мы вместе вели эту безнадежную войну".
По всей вероятности, в этом варианте Келеборн был одним из
нандоров (т.е. тех телеров, которые отказались перейти Мглистые
горы во время Великого похода от Куйвиэнен).  С другой стороны,
в прил. П к "ВК" появляется более поздняя версия: там сказано,
что в начале Второй эпохи "в Линдоне к югу от Льюна некоторое
время жил Келеборн, родич Т'ингола; женой его была Галадриэль,
самая прославленная из эльфийских женщин". И в примечаниях к
"Дороге" сказано, что Галадриэль "вместе со своим мужем
Келеборном (из синдаров) перешла горы Эред Луин и посе- лилась в
Эрегионе".

В "С" упоминается о том, что Галадриэль и Келеборн познакомились
в Дориат'е, о том, что Келеборн был родичем Т'ингола, и о том,
что Галадриэль с Келеборном были в числе тех эльдаров, что
остались в Средиземье, когда окончилась Первая эпоха.
По-разному объясняется, почему Галадриэль осталась в Средиземье.
В процитированном выше отрывке из "Дороги" прямо сказано: " В
конце Первой эпохи, после того, как Моргот' был повержен,
Галадриэли возвратиться не разрешили, а она гордо ответила,
что и не хочет возвращаться". Во "ВК" об этом не говорится, но в
письме от 1967 г., отец заявляет: "Изгнанникам было дозволено
вернуться - всем, кроме невкольких зачинщиков мятежа, из которых
во времена "ВК" в живых осталась одна Галадриэль. Во то время,
когда Галадриэль сложила свою Жалобу, она думала, что ее изгнание
продлится вечно, пока стоит Земля. Поэтому она завершает жалобу
пожеланием или просьбой, чтобы Фродо, в виде особой милости,
было даровано дозволение поселиться для очищения (а не в
наказание) на Эрессеа, одиноком острове, откуда видны берега
Амана, тогда как для нее путь закрыт. Просьба Галадриэли была
исполнена; но и ее вечное изгнание было отменено, в награду за
ее борьбу с Сауроном, и прежде всего за то, что она преодолела
искушение принять Кольцо, которое было ей предложено. Поэтому,
как известно, в конце концов она уплыла за Море".  Это
утверждение, само по себе очень определенное, не позволяет,
однако, cчитать, что мысль о том, что Галадриэли было
запрещено вернуться на Запад, уже существовала намного раньше,
во время написания главы "Прощание с Лориэном", и я склонен
думать, что ее еще не существовало.  В очень позднем
филологическом эссе, которое, несомненно, написано после
публикации "Дороги", история заметно меняется: 
    "Галадриэль и ее брат Финрод были детьми Финарфина, второго
сына Индис.  Финарфин был и духом и обликом подобен родичам своей
матери, ваниарам: у него были золотые волосы, благородный и
мягкий характер, и он был всей душой предан валарам. Он старался
не принимать участия в распре своих братьев, и ему было не по
душе, что они отвернулись от валаров. Финарфин часто искал покоя
среди телеров, чей язык он хорошо знал. Он женился на Эарвен,
дочери короля Олве Альквалондского (поэтому дети Финарфина
приходились родичами Элу Т'инголу, королю Дориат'а в Белерианде:
Элу был братом Олве; это родство повлияло на их решение
присоединиться к изгнанникам и сыграло важную роль впоследствии,
в Белерианде). Финрод был похож на отца: он тоже был златовлас и
прекрасен, и сердце его было столь же благородным и
великодушным, отвагой же он не уступал прочим нолдорам, и в
юности был так же пылок и беспокоен, как они; а от
матери-телерки ему передалась любовь к морю и мечты о далеких
землях, которых он никогда не видел. Галадриэль же была самой
выдающейся личностью среди нолдоров, кроме, быть может, Феанора;
но она превосходила его мудростью, и мудрость ее росла с годами.
Мать дала ей имя Нервен ("дева-муж"["бой-девка"])(1), и она была
самой высокой из нолдорских женщин; умом она не уступала
величайшим мудрецам эльдаров, а силой - их лучшим атлетам. Даже
среди эльдаров она славилась дивной красотой, а волосы ее
почитались чудом несравненным: они были золотыми, как и у ее
отца и его матери Индис, но лучились необычайным светом, ибо
отливали звездным серебром, как волосы ее матери; эльдары
говорили, что в кудри Галадриэли вплетен свет Двух деревьев,
Лаурелин и Тельпериона. Многие думают, что именно это подало
Феанору мысль уловить и сохранить смешанный свет Деревьев, и
тогда он создал Сильмарили. Ибо Феанор больше всех восхищался
кудрями Галадриэли. Он три раза просил подарить ему одну прядь,
но Галадриэль не дала ему ни единого волоска. Эти два рода,
знгатнейшие среди валинорских эльдаров, никогда не питали друг к
другу особой любви.  Галадриэль родилась во времена расцвета
Валинора, но вскоре (вскоре по счету Благословенного
королевства) его сияние потускнело; и тогда Галадриэль потеряла
покой. Среди тяжких испытаний и распрей нолдоров Галадриэль
разрывалась надвое: она была гордой, сильной и своевольной, как
и все потомки Финве (кроме Финарфина), и, подобно своему брату
Финроду, который из всех родичей был ближе всего ее сердцу,
мечтала о дальних краях и о стране, где можно жить по соей воле,
а не под надзором; но в глубине души Галадриэли жил благородный
дух ваниаров и верность валарам, от которой она не могла
отречься. Она с юных лет обладала даром читать в чужих сердцах,
но умела сострадать и понимать других, и хорошо относилась ко
всем, кроме Феанора. В его душе она видела тьму и ненавидела и
боялась ее, не видя, что тень того же зла пала на всех нолдоров,
включая ее саму.  Так и вышло, что, когда свет Валинора угас,
навеки, как казалось нолдорам, Галадриэль присоединилась к
мятежу против валаров, которые велели нолдорам остаться; ступив
же однажды на путь изгнания, Галадриэль не захотела отречься от
него и, отвергнув последнее послание валаров, навлекла на себя
Проклятие Мандоса. Даже после того, как нолдоры безжалостно
перебили телеров и захватили их корабли, она не повернула назад,
хотя отчаянно сражалась с воинами Феанора, защищая родичей своей
матери. Гордость не позволяла ей возвратиться с поражением и
мольбой о прощении; к тому же, она жаждала любой ценой догнать
Феанора, чтобы отомстить ему. Гордость говорила в ней и в конце
Предначальной эпохи, после окончательного падения Моргот'а,
когда она отвергла прощение валаров, дарованное всем, кто
боролся с Черным Властелином, и осталась в Средиземье.  Только
когда минули еще две долгих эпохи и все, чего она желала в
юности, было дано ей: и Кольцо Всевластия, и королевство в
Средиземье, - только тогда достигла она высшей мудрости, и
отвергла все это, и, пройдя последнее испытание, навсегда
оставила Средиземье".  
    Последняя фраза соотносится с той сценой в Лотлориэне, где
Фродо предлагает Галадриэли Единое Кольцо ("Хр",П,7): "И вот
наконец оно здесь! Ты отдаешь мне Кольцо добровольно! На место
Черного Властелина ты поставишь Королеву".

В "С" сказано, что во время мятежа нолдоров в Валиноре
Галадриэль "тоже стремилась уйти. Она не давала клятвы, но слова
Феанора о Средиземье воспламенили и ее сердце, ибо ей страстно
хотелось увидеть безграничные просторы и найти себе край, где
можно править по собственной воле".  Однако в вышеприведенном
рассказе есть некоторые подробности, которых в "С" нет: то, что
родство детей Финарфина с Т'инголом повлияло на их решение
присоединиться к мятежу Феанора; то, что Галадриэль с самого
начала недолюбливала Феанора и не доверяла ему; то, как
относился к ней сам Феанор; наконец, что в Альквалонде нолдоры
сражались друг с другом - Ангрод сказал Т'инголу в Менегрот'е
только, что дети Финарфина неповинны в убийстве телеров
("С",...). Но наиболее примечательно в этом отрывке прямое
утверждение, что Галадриэль "отвергла прощение валаров" в
конце Первой эпохи.  Далее в этом эссе сказано, что, хотя мать
звала ее Нервен, а отец Артанис ("Благородная жена"), среди
синдаров она называла себя Галадриэлью, "ибо то было
прекраснейшее из ее имен, данное ей ее возлюбленным, Тельпорно
из телеров, женой которого она стала впоследствии в Белерианде".
Тельпорно - это Келеборн, здесь имеется в виду другой вариант
сюжета, обсуждаемый ниже; относительно самого имени см. Прил. V.

В очень позднем наброске, частично не поддающемся прочтению, о
поведении Галадриэли во время мятежа нолдоров рассказывается
совершенно по-другому. Это была последняя из работ отца,
относящихся к Галадриэли и Келеборну, и, вероятно, вообще
последняя из работ о Средиземье, написанная незадолго до смерти.
В ней отец подчеркивает, что Галадриэль уже в Валиноре уважали
не меньше, чем Феанора, хотя и по другой причине; там говорится
также, что она не только не участвовала в мятеже Феанора, но и
во всем противостояла ему. Она действительно хотела уйти из
Валинора на просторы Средиземья, чтобы проявить себя: "Обладая
блестящим умом и схватывая все на лету, она быстро постигла все
ей доступное из тех знаний, которые валары считали возможным
давать эльдарам.", и ей было тесно в Амане, под опекой валаров.
По-видимому, это желание Галадриэли было ведомо Манве, и он не
препятствовал ей; но официального разрешения уйти она не
получила. Ища способ добраться до Средиземья, она вспомнила о
кораблях телеров и отправилась пожить в Альквалонде, к родичам
матери. Там она встретила Келеборна. В этом варианте Келеборн
тоже телерский принц, внук Ольве Альквалондского и, значит, ее
близкий родственник. Они решили вместе построить корабль и
уплыть на нем в Средиземье; они как раз собирались испросить
на то дозволения валаров, когда Мелькор бежал из Валинора и,
вернувшись с Унголиант, погубил свет Деревьев. В мятеже Феанора,
последовавшем за затмением Валинора, Галадриэль участия не
принимала; напротив, они с Келеборном героически сражались,
защищая Альквалонде от нападения нолдоров, и корабль Келеборна
удалось отстоять. И тогда Галадриэль, не надеясь более на
Валинор и устрашась неистовства и жестокости Феанора, уплыла во
тьму, не дожидаясь разрешения Манве, ибо он, несомненно, не
дал бы его в тот час, сколь бы законным ни было ее желание само
по себе. Таким оьразом, Галадриэль тоже нарушила запрет, и
Валинор оказался закрыт для нее. Но они с Клеборном приплыли в
Средиземье раньше Феанора, и приплыли в ту гавань, где правил
Кирдан. Кирдан, узнав, что они - родичи короля Эльве (Т'ингола),
с радостью принял их. В последующие годы Галадриэль и Келеборн
не принимали участия в войне с Ангбандом, ибо считали, что эта
война безнадежна, пока валары не снимут свое проклятие и не
придут на помощь, и говорили, что нужно уйти из Белерианда и
скапливать силы на востоке (они боялись, что Моргот' получит
оттуда подкрепления), а для этого нужно искать дружбы Темных
эльфов и людей, живущих в тех краях, и просвещать их. Но так как
эльфы Белерианда не могли последовать этому совету, Галадриэль и
Келеборн еще в Первую эпоху ушли за Эред Линдон; а получив
разрешение валаров вернуться на Запад, они отвергли его.  Этот
рассказ коренным образом отличается от всего, что говорится в
других работах. Здесь отрицается какое бы то ни было участие
Галадриэли в мятеже Феанора: она даже покидает Аман отдельно
от прочих нолдоров. Основа этого повес- твования - не столько
"историческая", сколько "философская".  В нем подробно
объясняется, с одной стороны, почему Галадриэль проявила
неповиновение, а с другой - почему она обладала таким
могуществом в Средиземье. Очевидно, принятие этой версии
повлекло бы за собой множество изменений в "С", и отец,
несомненно, намеревался их внести. Можно заметить, что в
превоначальном повествовании о мятеже и бегстве нолдоров
Галадриэли не было (поскольку это повествование родилось гораздо
раньше нее); можно предположить, что после того, как Галадриэль
вошла в предания Первой эпохи, ее история могла неоднократно
меняться, так как "С" не был опубликован. Но в изданную книгу
вошли только завершенные повествования, и я не мог принимать в
расчет изменения, которые были лишь задуманы.  С другой стороны,
превращение Келеборна в телера из Амана противоречит не только
"С", но и процитированному выше отрывку из "Дороги", и Прил.П к
"ВК", где сказано, что Келеборн был синдаром из Белерианда. Что
касается причин этого существенного изменения в истории, можно
было бы сказать, что оно вызвано тем, что Галадриэль в новом
варианте должна была оставить Валинор  о т д е л ь н о  от
восставших нолдоров; но Келеборн уже был телером в отрывке,
процитированном на стр.  , где Галадриэль все еще принимает
участие в мятеже Феанора и уходит из Валинора вместе с ним, и
нигде не сказано, как попал в Средиземье Келеборн.

Первоначальный вариант, на котором основано повествование в "С",
"Дороге" и прил П к "ВК", совершенно ясен (если не считать
вопроса о проклятии и прощении): Галадриэль, придя в Средиземье
во главе второго войска нолдоров, встретила Келеборна в
Дориат'е и впоследствии стала его женой; Келеборн был внуком
брата Т'ингола Эльмо - это темная фигура; о нем говорится
только, что он был младшим братом Эльве (Т'ингола) и Олве, и
что "Эльве очень любил его, и поэтому Эльмо остался с ним".
Сына Эльмо звали Галад'он, у него было два сына: Келеборн и
Галат'иль; Галат'иль был отцом Нимлот', жены Диора Наследника
Т'ингола и матери Эльвинг. Согласно этой генеалогии Келеборн
тоже был родичем Галадриэли, внучки Олве Альквалондского, но не
столь близким, как когда он сам был внуком Олве.  Естественно
будет предположить, что Келеборн и Галадриэль присутствовали при
гибели Дориат'а (в одном месте говорится, что Келеборну
"удалось бежать во время разграбления Дориат'а), и возможно,
помогали Эльвинг бежать в Гавани Сириона с Сильмарилем - но об
этом нигде не говорится. О Келеборне в Прил.П к "ВК" сказано,
что он жил некоторое время в Линдоне к югу от Льюна (2); но они
с Галадриэлью ушли за горы в Эриадор еще в начале Второй
эпохи. Их дальнейшая история, какой она была, так сказать, на
том же этапе работы отца, изложена в следующем небольшом
повествовании.

О ГАЛАДРИЭЛИ И КЕЛЕБОРНЕ

Так озаглавлен короткий и торопливый набросок, очень небрежно
написанный.  Тем не менее это почти что единственный источник
сведений о том, что происходило на западе Средиземья до 1701
года Второй эпохи, когда Саурон был разгромлен и изгнан из
Эриадора. Кроме этого наброска, существуют лишь краткие и
отрывочные записи в Повести лет и очень обобщенный и неполный
рассказ в "О Кольцах Власти и Третьей эпохе" (опубл. в "С").
Данная работа, несомненно, написана после публикации "ВК":
во-первых, там сказано, что Галадриэль была дочерью Финарфина и
сестрой Финрода Фелагунда, а это их поздние имена, включенные
лишь в пересмотренное издание (см. прим. 20). Текст подвергся
многочисленным исправлениям, и не всегда можно понять, что
относится ко времени написания, а что было внесено гораздо
позднее. Именно так обстоит дело с упоминаниями об Амрот'е как
сыне Галадриэли и Келеборна; но когда бы они ни были внесены в
текст, можно считать бесспорным, что эта мысль возникла уже
после выхода "ВК": если бы во время создания романа Амрот'
считался их сыном, об этом непременно было бы упомянуто в книге.
Весьма примечательно, что нигде в этом тексте не говорится, что
Галадриэли было запрещено вернуться на Запад. Более того, начало
позволяет предположить, что сама мысль об этом отсутствовала, а
дальше сказано, что Галадриэль осталась в Средиземье после
разгрома Саурона в Эриадоре потому, что считала себя не вправе
уйти, пока Саурон не повержен окончательно. Это главное
доказательство изложенной выше достаточно сомнительной
гипотезы, что мысль о запрете относится к более позднему
времени, чем "ВК"; ср. также историю Элессара, стр.
Нижеследующий текст составлен по этому наброску и снабжен
несколькими комментариями, которые заключены в квадратные
скобки.

Галадриэль была дочерью Финарфина и сестрой Финрода Фелагунда. В
Дориат'е ее приняли с радостью, потому что мать Галадриэли, Эарвен,
дочь Олве, была из телеров и приходилась племянницей королю
Т'инголу, а также потому, что родичи Финарфина не запятнали себя
братоубийством в Альквалонде. В Дориат'е Гладриэль подружилась с
Мелиан. Там же встретила она Келеборна, внука Эльмо - брата
Т'ингола. Из любви к Келеборну, не желавшему оставлять
Средиземье (и, вероятно, из гордости - ведь она была среди тех,
кто больше всего туда стремился) она после падения Моргот'а не
вернулась на Запад, а ушла вместе с Келеборном за Эред Линдон, в
Эриадор.  Вместе с ними в Эриадор пришло много нолдоров,
Серых эльфов и Зеленых эльфов; на некоторое время они
поселились у озера Ненуиал (оз. Сумеречное, к северу от
Волости). Келеборн и Галадриэль считались владыками всех
эльдаров Эриадора, в том числе и бродячих эльфов нандорского
происхождения, которые не переходили Эред Линдон и не бывали в
Оссирианде ["С", стр.  ]. Когда они жили у озера Ненуиал, у
них родился сын Амрот' (где-то между 350 и 400 гг.) [когда и где
родилась Келебриан - там же, или позднее, в Эрегионе, или еще
позднее, в Лориэне, - не говорится].  Но со временем Галадриэли
стало известно, что Саурону снова, как во дни пленения Мелькора
[см. "С",], удалось ускользнуть. Хотя вернее будет сказать, что
Галадриэль почувствовала некую злую силу, таящуюся на востоке,
за Мглистыми горами, ибо Саурон имел тогда не одно имя, и
никто еще не знал, что все эти злые дела исходят от одного
враждебного духа, первого из слуг Моргот'а.  Поэтому
приблизительно в 700 г Второй эпохи Келеборн и Галадриэль отправились
на восток и основали в Эрегионе королевство нолдоров.
(Они были главными, но не единственными его основателями).
Быть может, Галадриэль выбрала это место потому, что оно было
рядом с Кхазад-думом (Морией). Гномы жили и на восточных склонах
Эред Линдон (3), в своих древних городах Ногроде и Белегосте,
неподалеку от Ненуиала; но большинство их переселилось в
Кхазад-дум. Келеборн недолюбливал гномов, к какому бы племени
они ни принадлежали (как он дал понять Гимли в Лотлориэне): он
не мог им простить разорения Дориат'а; однако на самом деле в
нападении на Дориат' участвовали лишь ногродские гномы, и все
они полегли в бою у Сарн Ат'рад [см. "С",]. Гномы Белегоста были
напуганы последствиями этого похода и вскоре ушли на восток, в
Кхазад-дум (4). Так что можно считать , что морийские гномы
неповинны в гибели Дориат'а и не враги эльфам.  Как бы то ни
было, Галадриэль оказалась дальновиднее Келеборна; она с самого
начала чувствовала, что Средиземье может спастись от тени зла,
оставленной на земле Моргот'ом, только если все народы,
противостоящие этому злу по мере своих сил, объединятся. К тому
же Галадриэль смотрела на гномов как военачальник, а для войны с
орками нет лучших бойцов. И, наконец, Галадриэль понимала души
гномов и их страстную любовь к ремеслам лучше, чем большинство
эльдаров: ведь гномы - "дети Ауле", а она, как и другие нолдоры,
была в Валиноре ученицей Ауле и Йаванны.  Вместе с Галадриэлью и
Келеборном поселился искусный нолдорский мастер по имени
Келебримбор. [Здесь сказано, что Келебримбор был из Гондолина и
считался одним из лучших мастеров короля Тургона; позднее это
вычеркнуто и заменено новой версией, согласно которой
Келебримбор - потомок Феанора; об этом упоминается в Прил. П к
"ВК"; подробнее об этом сказано в "С" - там говорится, что он
был сыном Куруфина, пятого сына Феанора, и когда Келегорм и
Куруфин были изгнаны из Наргот'ронда, Келебримбор остался там,
отрекшись от дел своего отца]. Келебримбор был "не меньше
гномов одержим своим ремеслом"; вскоре он стал главным мастером
Эрегиона и близко сошелся с гномами Кхазад-дума; особенно
подружился он с гномом Нарви. [В надписи на Западных вратах
Мории Гэндальф прочел: "Им Нарви хайн эхант: Келебримбор о
Эрегион тейт'ант и т'иу хин:" - "Я, Нарви, сделал их.
Келебримбор из Падуби начертал эти письмена" ("Хранители",П,4)].
Эта дружбы пошла на пользу и эльфам, и гномам: Эрегион стал
гораздо мощнее, чем был бы без помощи гномов, а Кхазад-дум
гораздо красивее, чем был бы без помощи эльфов.  [Этот рассказ о
возникновении Эрегиона согласуется с тем, что сказано в "О
Кольцах власти" ("С"), но ни в "С", ни в кратких упоминаниях об
Эрегионе в Прил.П к "ВК" не сказано, что им правили Галадриэль и
Келеборн; более того, во "ВК" Келебримбор назван владыкой
Эрегиона].  Строительство главного города Эрегиона,
Ост-ин-Эд'иля, началось около 750 г.  Второй эпохи [в Повести
лет это дата основания Эрегиона]. Вести об этом достигли ушей
Саурона и еще более усилили страхи, пробудившиеся в нем, когда
нуменорцы приплыли в Линдон и заключили союз с Гиль-галадом;
дошли до Саурона и вести о том, что Алдарион, сын
Тар-Менельдура, короля Нуменора, строит множество кораблей и
плавает на юг, в гавани Дальнего Харада. Поэтому Саурон на время
оставил Эрегион в покое и избрал своим оплотом против нуменорцев
край, позже названный Мордором. [В Повести лет сказано, что это
произошло около 1000 г.] Почувствовав себя в безопасности, он
послал в Эриадор лазутчиков и , наконец, около 1200 г. Второй
эпохи явился сам, облекшись в прекраснейшую личину, какую только
мог создать.  Но к тому времени власть Галадриэли и Келеборна
упрочилась, и Галадриэль заключила союз с нандорским
королевством Лоринанд, расположенным по другую сторону Мглистых
гор (5), в чем ей помогла дружба с морийскими гномами. В
Лоринанде жили эльфы, которые оставили Великий поход эльдаров от
Куйвиэнен и поселились в лесах долины Андуина ["С"]; он был
расположен в лесах по обоим берегам Великой реки, включая и те
места, где позднее находился Дол Гулдур.  У этих эльфов не было
ни князей, ни правителей; до сих пор они жили не зная забот, так
как вся мощь Моргота была сосредоточена на северо-западе
Средиземья (6); "но среди них поселилось много синдаров и
нолдоров, и началась их "синдаризация" под влиянием
белериандской культуры". [Когда началось это переселение в
Лоринанд, не ясно; возможно, они пришли из Эрегиона через
Кхазад-дум с помощью Галадриэли]. Благодаря Галадриэли Лоринанд
устоял перед посланцами Саурона; в то же время Гиль-галад изгнал
из Линдона посланцев Саурона, и даже его самого. [Об этом
подробнее рассказано в "Кольцах власти" ("С")]. Но Саурону
удалось вкрасться в доверие к нолдорам Эрегиона, и прежде всего
к Келебримбору, ибо тот втайне мечтал сравняться с Феанором в
искусстве и славе. [О том, как Саурон обманул кузнецов Эрегиона
и присвоил себе имя Аннатар, Даритель, рассказано в "Кольцах
власти"; но Галадриэль там не упоминается].  В Эрегионе Саурон
называл себя посланцем валаров и говорил ("предвосхищая
Истаров"), что он прислан ими в Средиземье или что ему приказали
остаться там, чтобы помогать эльфам. Он тотчас почувствовал, что
Галадриэль будет его главным противником, и потому всячески
старался задобрить ее и терпеливо сносил ее пренебрежение. [В
этом торопливом наброске не объясняется, почему Галадриэль
относилась к Саурону с пренебрежением. Возможно, она
догадывалась, кто он такой; но тогда непонятно, почему она вообще
позволила ему остаться в Эрегионе] (7).  Саурон сделал все,
чтобы подчинить себе Келебримбора и его товарищей-кузнецов,
создавших что-то вроде братства, Гвайт'-и-Мирдайн, которое имело
большое влияние в Эрегионе. Вскоре это ему удалось, так как он
очень помогал им своими советами, которые касались тайн их
ремесла (8). Его влияние на кузнецов было так велико, что ему
наконец удалось убедить их восстать против Галадриэли и
Келеборна и захватить власть в Эрегионе; это произошло где-то
между 1350 и 1400 гг.  Галадриэль оставила Эрегион и вместе с
Амрот'ом и Келебриан ушла через Кхазад-дум в Лоринанд; Келеборн
не захотел спускаться в пещеры гномов и остался в Эрегионе;
Келебримбор с ним не считался. В Лоринанде Галадриэль взяла в
свои руки правление и борьбу с Сауроном.  Сам Саурон оставил
Эрегион около 1500 г., после того, как Мирдайн начали ковать
Кольца власти. Келебримбор не был совращен Сауроном, он просто
принимал Саурона за того, кем он представлялся; и когда
Келебримбор наконец узнал о существовании Единого кольца, он
восстал против Саурона и отправился в Лоринанд, чтобы снова
посоветоваться с Галадриэлью. Им бы следовало тогда же
уничтожить все Кольца власти, "но им не хватило сил". Галадриэль
посоветовала Келебримбору никогда не пользоваться Тремя
эльфийскими Кольцами и укрыть их в разных местах, подальше от
Эрегиона, где их станет искать Саурон. Тогда Келебримбор отдал
ей Нению, Белое кольцо, и благодаря этому Кольцу умножилась мощь
и красота Лоринанда; но на Гладриэль Кольцо повлияло странным и
непредвиденным образом: оно пробудило дремавшее в ней стремление
к Морю и к возвращению на Запад, и Средиземье более не
доставляло ей прежней радости (9). Келебримбор последовал ее
совету отослать из Эрегиона Кольцо воздуха и Кольцо огня и
доверил их Гиль-галаду. (Здесь говорится, что Гиль-галад тогда
же отдал Нарию, Красное кольцо, Кирдану Владыке Гаваней, но ниже
на полях есть заметка, что Гиль-галад хранил его у себя, пока не
отправился на Войну Последнего союза).  Когда Саурон узнал, что
Келебримбор раскаялся и восстал против него, он сбросил личину и
обнаружил свою ярость. Собрав огромное войско, он в 1695 г.
пошел через Каленард'он (Рохан) войной на Эриадор. Когда вести о
нашествии достигли Гиль-галада, он послал на помощь войско под
началой Эльронда Полуэльфа; но Эльронду предстоял далекий путь,
а Саурон повернул на север и шел прямо на Эрегион. Передовые
отряды Сауронова войска уже приближались, когда навстречу вышел
Келеборн и отбросил их назад; но, хотя ему удалось соединиться с
отрядом Эльронда, они не смогли вернуться в Эрегион, потому что
воинство Саурона было столь велико, что он был в состоянии
одновременно отражать их натиск и осаждать Эрегион. И вот враги
прорвались в Эрегион, разрушая все на своем пути, и захватили
главную цель похода Саурона, Дом Мирдайн, где находились их
кузницы и сокровищницы. Келебримбор, в отчаянии, сам сражался с
Сауроном на пороге главного входа Дом Мирдайн; но его схватили и
взяли в плен, а Дом разграбили.  Там Саурон захватил Девять
колец и другие, менее ценные творения Мирдайн; но Трех и Семи он
найти не сумел. Тогда Келебримбора подвергли пыткам, и Саурону
удалось выведать у него, где находятся Семь колец. Это
Келебримбор открыл ему, потому что Семью и Девятью он дорожил
меньше, чем Тремя: Семь и Девять были сделаны с помощью Саурона,
а Три Келебримбор выковал сам, с иной целью, и сила в них была
иная. [Здесь не сказано, что Саурон в то время управлял Семью
кольцами, хотя логично будет предположить, чтот так оно и было.
В Прил. 1 к "ВК" сказано, что гномы народа Дурина верили, будто
Дурин Ш, царь Кхазад-дума, получил свое Кольцо не от Саурона, а
от самих эльфов-кузнецов; но в данном тексте о том, как Семь
колец доставлись гномам, ничего не сказано]. О Трех кольцах
Саурон ничего от Келебримбора не узнал; и он приказал убить
Келебримбора. Но Саурон догадывался, что Кольца хранятся у
эльфийских владык (то есть у Галадриэли и Гиль-галада).
Охваченный черным гневом, вернулся он в битву, и перед ним несли
на шесте, как знамя, тело Келебримбора, пронзенное оркскими
стрелами. Саурон ударил на войско Эльронда. Эльронд собрал к
себе тех немногих эльфов, которым удалось бежать из Эрегиона, но
силы его все равно были слишком малы, чтобы выдержать натиск. Он
неминуемо был бы повержен, но тут на Саурона напали с тыла:
Дурин выслал из Кхазад-дума армию гномов, и с ними шли
лоринандские эльфы под началом Амрот'а. Так Эльронду удалось
спастись; но он был вынужден отступить на север, и именно тогда
[в 1697 г., согласно Повести лет] он основал убежище и крепость
в Имладрисе (Раздоле). Саурон решил не преследовать Эльронда,
обратился на гномов м эльфов Лоринанда и отбросил их назад; но
Ворота Мории захлопнулись, и войти внутрь Саурон не смог. С тех пор
он навсегда возненавидел Морию, и оркам было велено всячески
преследовать гномов.  Пока что Саурон стремился овладеть
Эриадором; Лоринанд мог подождать. Но пока Саурон разорял
Эриадор, убивая и разгоняя немногочисленных людей и охотясь за
выжившими эльфами, многие из них бежали на север и пополнили
собой войско Эльронда. Сейчас Саурону нужно было прежде всего
завоевать Линдон, где он надеялся захватить одно (а может, и
не одно) из Трех колец; поэтому он вновь собрал свои
разбредшиеся орды и направился на запад, к владениям
Гиль-галада, разоряя все на своем пути. Но войско Саурона
уменьшилось, так как ему пришлось оставить в Эриадоре большой
отряд, чтобы сдерживать Эльронда и помешать ему напасть с тыла.
Нуменорцы уже много лет приплывали в Серые гавани и их там
привечали.  Поэтому Гиль-галад, как только возникла угроза
нападения Саурона на Эриадор, отправил посланцев в Нуменор; и
нуменорцы начали собирать войска и припасы на берегах Линдона. В
1695 г., когда Саурон захватил Эриадор, Гиль-галад послал в
Нуменор за помощью. Король Тар-Минастир выслал большой флот; но
он задержался в пути и достиг берегов Средиземья только в 1700 г.
К тому времени Саурон уже овладел всем Эриадором, кроме
Имладриса, и добрался до реки Лун. Он собирал новые силы; они
шли с юго-востока, и были уже в Энедвайте у Тарбадской переправы.
Гиль-галад и нуменорцы из последних сил удерживали Лун,
защищая Серые гавани, когда в самый критический момент прибыло
огромное войско Тар-Минастира; Саурон потерпел сокрушительное
поражение и был отброшен назад. Нуменорский флотоводец Кирьятур
послал часть своих кораблей дальше на юг.  Саурона отбросили на
юго-восток после кровавой битвы у Сарнского брода
(переправы через Барандуин); в Тарбаде ему удалось соединиться со
своими подкреплениями, но внезапно в тылу у него появилось
войско нуменорцев - это был отряд Кирьятура, высадившийся в
устье Гват'ло, "где была небольшая нуменорская гавань".
[Виньялонде Тар-Альдариона, впоследствии названная Лонд Даэр;
см. Прил.  1V]. В битве при Гват'ло войско Саурона было
окончательно разгромлено, и ему самому едва удалось смыться. Тот
небольшой отряд, что у него оставался, окружили на востоке
Каленард'она, и Саурон бежал с кучкой телохранителей в те места,
что впоследствии получили название Дагорлад ("поле битвы").
Оттуда, поверженный и униженный, вернулся он в Мордор,
поклявшись отомстить Нуменору. Армия, осаждавшая Имладрис,
оказалась зажата между Эльрондом и Гиль-галадом и была разбита
наголову. Эриадор очистили от врагов, но большая его часть
лежала в руинах.  В это время был созван первый Совет (10), и на
нем решили, что оплотом эльфов на востоке Эриадора должен
быть не Эрегион, а Имладрис. Тогда же Гиль-галад отдал Вилью,
Синее кольцо, Эльронду, и назначил его своим наместником в
Эриадоре; но Красное кольцо он оставил у себя, и только выступая
из Линдона во дни Последнего союза, отдал его Кирдану (11). В
Западных землях на много лет воцарился мир, и им хватило времени
залечить свои раны. Но нуменорцы успели привыкнуть к власти над
Средиземьем. С этих пор они стали устраивать постоянные
поселения на западном побережье [1800 по Повести лет], и мощь их
возросла настолько, что Саурон долго не осмеливался показаться к
западу от Мордора.  Под конец повествование возвращается к
Галадриэли и говорит, что тоска по морю так истомила ее, что,
хотя она считала себя не вправе вернуться, пока Саурон не
повержен окончательно, она решила оставить Лоринанд и
переселиться к морю. Она передала правление Лоринандом в руки
Амрот'а и, снова пройдя через Морию вместе с Келебриан, пришла в
Имладрис, ища Келеборна. Там она, по-видимому, нашла его, и
они долго жили там все вместе; тогда Эльронд впервые увидел
Келебриан, и полюбил ее, хотя и молчал об этом. Именно во время
пребывания Галадриэли в Имладрисе был созван Совет, о котором
говорилось выше. Но позднее [дата не указана] Галадриэль и
Келеборн вместе с Келебриан оставили Имладрис и отправились в
малонаселенные земли между устьем Гват'ло и Эт'ир Андуин. Они
поселились в Бельфаласе, в том месте, которое позднее было
названо Дол Амрот'; там их иногда навещал их сын Амрот'. Вместе
с ними поселилось немало нандоров из Лоринанда. В Лоринанд
Галадриэль вернулась только в Третью эпоху, в 1981 г., когда
Амрот' погиб и Лоринанд был в опасности. Здесь кончается текст
"О Галадриэли и Келеборне". 
                        * * * 
    Здесь следует заметить, что отсутствие во "ВК" указаний на
противное, естественно, заставило комментаторов предположить, что
Галадриэль и Келеборн провели конец Второй эпохи и всю Третью эпоху
в Лотлориэне; но это не так, хотя их история впоследствии значительно
изменилась по сравнению с тем, как она очерчена в "О Галадриэли и
Келеборне" (см. ниже).

               АМРОТ' И НИМРОДЕЛЬ

    Выше я говорил, что если бы Амрот' действительно считался сыном
Галадриэли и Келеборна в период работы над "ВК", вряд ли такая
важная родственная связь могла бы не быть упомянута. Но так это
или нет, впоследствии эта мысль была отвергнута. Ниже я
привожу короткий рассказ (написанный в 1969 г. или еще позднее),
озаглавленный "Короткий пересказ части легенды об Амрот'е и
Нимродели".

    Амрот' стал королем Лориэна, когда его отец Амдир погиб в Битве
на Дагорлад [в 3434 г. Второй эпохи]. После поражения Саурона
страна Амрот'а много лет жила в мире. Амрот' был синдаром по
происхождению, но вел такую же жизнь, как Лесные эльфы, и жил в
ветвях высокого дерева на большом зеленом холме, который с тех
пор назывался Керин Амрот'. Он жил так потому, что был влюблен в
Нимродель. Он любил ее много лет, и не был женат, потому что она
не соглашалась стать его женой. На самом деле она любила его,
ибо он был прекрасен (даже для эльдара), доблестен и мудр; но
Нимродель была из Лесных эльфов, и ей не нравились пришельцы с
Запада; ей казалось, что это они принесли с собой войны и
нарушили былой мир.  Она говорила только на языке Лесных эльфов,
даже когда он вышел из употребления в Лориэне (12); жила она в
одиночестве у водопадов реки Нимродель, которая названа в ее
честь. Но когда в Мории пробудился Ужас и гномы были изгнаны
оттуда, а вместо них там поселились орки, Нимродель в страхе
бежала на юг, в незаселенные земли [в 1981 г. Третьей эпохи].
Амрот' бросился искать ее, и наконец нашел - на окраинах
Фангорна, что в те дни были гораздо ближе к Лориэну (13). Она не
смела войти в лес, потому что ей казалось, что деревья грозят
ей, а некоторые передвигаются, чтобы отрезать ей путь.  Амрот'
и Нимродель долго спорили, но в конце концов она обещала ему
стать его женой.
    - Я буду верна своему слову, - сказала она, - мы поженимся,
когда ты приведешь меня в страну, где царит мир.
    Амрот' поклялся, что ради нее оставит свой народ, несмотря на
то, что для него наступили тяжкие времена, и вместе с ней пойдет
искать такую страну.
    - Но в Средиземье нам ее не найти, - сказал он, - для эльфов
ее здесь нет и не будет. Нам придется уплыть за Великое море на
древний Запад, - и он рассказал ей о южной гавани, где давным-давно
живут многие его соплеменники. - Теперь их стало меньше, потому что
большинство уплыли на запад, но кое-кто еще остался.  Они строят
корабли для своих сородичей, которые приходят к ним, устав от Средиземья.
Говорят, что право уйти за Море, полученное нами от валаров, теперь
даровано всем, кто принимал участие в Великом походе, даже если они
тогда не дошли до Моря и не видели Благословенной земли.
    Было бы слишком долго рассказывать об их путешествии через земли
Гондора.  Это было во дни короля Эарниля Второго, предпоследнего
короля Южного королевства, и в его землях было неспокойно.
[Эарниль П правил в Гондоре с 1945 по 2043 г.] В другом месте
рассказано [такой работы не существует], как они потеряли друг
друга, и как Амрот', напрасно проискав Нимродель много дней,
пиршел в эльфийскую гавань. Он обнаружил, что почти все уже
уплыли. Оставшихся было меньше корабельной команды, и у них был
только один корабль, пригодный для такого плавания. Они
обрадовались Амрот'у, потому что им не хватало матросов, но
Нимродель они ждать не хотели, потому что были почти уверены,
что она не придет.
    - Если бы она шла через населенные земли Гондора, - говорили они,
- ей никто не причинил бы вреда, и даже помогли бы; ибо люди Гондора
добры, и правят ими потомки древних Друзей эльфов, которые все еще
помнят наш язык; но в горах много враждебных людей и злых тварей.
    Год клонился к осени, и наступала пора сильных ветров, которые
вблизи Средиземья опасны даже эльфийским кораблям. Но, видя великое горе
Амрот'а, эльфы все же отложили отплытие на несколько недель. Жили они на
корабле, так как их дома на берегу стояли пустые. И вот однажды
осенней ночью налетел страшный ураган, один из самых сильных в
истории Гондора. Он прилетел с холодных северных пустошей и
промчался через Эриадор в земли Гондора, нанеся большой ущерб.
Даже Белые горы не были защитой от него; из бухты Бельфаласа
унесло немало кораблей, и все они погибли. Легкий эльфийский
корабль сорвало со швартовов и понесло в открытое море в сторону
берегов Умбара. Никто в Средиземье больше не слышал о нем; но
эльфийские корабли, предназначенные для этого путешествия, не
тонут и он, несомненно, оставил Круги мира и в конце концов
достиг Эрессеа. Но Амрот'а не было на нем. Буря налетела на
берега Гондора, когда сквозь бегущие облака проглядывал рассвет;
но когда Амрот' проснулся, корабль был уже далеко от берега.
Вскрикнув в отчаянии: "Нимродель!", Амрот' бросился в море и
поплыл к удаляющейся земле.  Зорким эльфийским морякам долго
было видно, как он борется с волнами, и вставшее солнце
проглянуло сквозь тучи и блеснуло на его светлых волосах, как
золотая искра далеко в волнах. Ни эльфы, ни люди не видели его
более в Средиземье. О том, что стало с Нимроделью, здесь не
говорится, но о ее судьбе сложено немало легенд".

Следующий рассказ представляет собой отрывок из эссе о
происхождении названий некоторых рек Средиземья. Здесь идет речь
о реке Гильрайн, которая протекала через Лебеннин в Гондоре и
впадала в бухту Бельфаласа к западу от Эт'ир Андуин. Объясняя
элемент "райн", отец сообщает новые подробности легенды о
Нимродели. Этот элемент, вероятно, происходит от корня "ран-" -
"блуждать, скитаться, идти, не зная куда" (в имени Мит'рандир
или в названии Луны "Рана"):

    "Такое название не подходит ни одной из гондорских рек; но
названия рек часто относятся не ко всей реке, а только к
верховьям, или низовьям, или происходит от какой-то случайной
черты, поразившей того, кто давал название.  Однако в данном
случае объяснение могут дать отрывки легенды об Амрот'е и
Нимродели. Гильрайн, как и другие реки этой области, была
быстрым потоком, бегущим с гор; но там, где кончался отрог Эред
Нимрайс, который отделял Гильрайн от Келоса, она протекала через
широкую плоскую долину, образуя несколько излучин, и разливалась
у южного края впадины небольшим озерцом, а потом находила себе
путь сквозь скалы и бежала дальше, чтобы слиться с Серни.
Говорят, когда Нимродель, бежав из Лориэна, по дороге к морю
заблудилась в Белых горах, она в конце концов (какой дорогой,
неизвестно) вышла к реке, которая напомнила Нимродели ее светлый
поток в Лориэне. На сердце у нее полегчало, и она присела у
озера, глядя на звезды, что отражались в его темных водах, и
слушая шум водопадов на уступах, по которым река спускалась
дальше к морю. И там Нимродель крепко заснула от усталости, и
проспала так долго, что опоздала в Бельфалас; корабль Амрот'а
тем временем унесло в море, а сам Амрот' погиб, пытаясь вплавь
вернуться на берег. В Дор-эн-Эрниль, Земле князя (14), хорошо
знали эту легенду, и, несомненно, дали название реке именно в
честь этого события".
    Далее коротко объясняется, как Галадриэль и Келеборн стали
правителями Лориэна, при том, что королем там был Амрот':
    "Народ Лориэна уже тогда [т.е., во времена гибели
Амрот'а] был почти таким же, как в конце Третьей эпохи: он
состоял в основном из Лесных эльфов, но правили им князья
синдарского происхождения (то же было и в королевстве Т'рандуиля
в северной части Лихолесья; был ли Т'рандуиль родичем Амрот'а,
ныне неизвестно) (15). Однако в Лориэне поселилось немало
нолдоров (говоривших по-синдарски); это были те, кто бежал в
Морию после того, как Саурон в 1697 г.  Второй эпохи разорил
Эрегион. В это же время Эльронд отправился на запад [sic;
вероятно, здесь просто имеется в виду, что он не переходил
Мглистых гор] и основал убежище в Имладрисе; Келеборн сперва
отправился в Лориэн, чтобы упрочить его оборону: он опасался,
что Саурон снова попытается пресечь Андуин. Однако когда Саурон
укрылся в Мордоре и, по слухам, занялся исключительно
завоеваниями на востоке, Келеборн вернулся в Линдон к
Галадриэли.  После этого Лориэн в течение многих лет жил тихо и
незаметно под властью своего короля Амдира, пока не пал Нуменор
и Саурон не вернулся в Средиземье.  Амдир ответил на призыв
Гиль-галада и привел на войну Последнего союза всех воинов,
каких мог собрать. Он погиб в битве на Дагорлад вместе с большей
частью своего войска. Амрот', его сын, стал королем".

    Конечно, этот рассказ сильно отличается от того, о чем говорится в "О
Галадриэли и Келеборне". Амрот' здесь уже не сын Галадриэли и
Келеборна, его отец - Амдир, князь синдарского происхождения.
Прежняя история отношений Галадриэли И Келеборна с Эрегионом и
Лориэном, видимо, была переработана во многих важных деьалях, но
невозможно сказать, какие из этих изменений могли бы войти в
окончательное повествование. Первое появление Келеборна в
Лориэне отодвигается на много лет назад (в "ГиК" он вообще не
бывал в Лориэне во Вторую эпоху). Мы узнаем также, что многие
нолдоры пришли верез Морию в Лориэн  п о с л е  гибели Эрегиона. В
более ранней версии об этом ничего не говорится, а переселение
"белериандских" эльфов в Лориэн происходит в мирное время, за
много лет до войны с Сауроном. Данный отрывок подразумевает, что
после падения Эрегиона Келеборн руководил этим переселением в
Лориэн, а Галадриэль жила в Линдоне у Гиль-галада; но в другой
работе, написанной в то же время, что и эта, утверждается, что в
то время они оба "прошли через Морию вместе с многими
нолдорами-изгнанниками и на много лет поселились в Лориэне". В
этих поздних работах ничего не говорится о том, бывали ли
Галадриэль или Келеборн в Лориэне до 1697 г., и нигде, кроме
"ГиК", не упоминается ни о мятеже Келебримбора в Эрегионе
(где-то между 1350-1400 гг.), ни о том, что Галадриэль в это
время ушла в Лориэн и стала править там, а Келеборн остался в
Эрегионе. В поздних трудах также не уточняется, где Галадриэль и
Келеборн провели годы с разгрома Саурона в Эриадоре до конца
Второй эпохи; во всяком случае, об их многовековом пребывании в
Бельфаласе нигде более не упоминается.  Повествование об Амрот'е
продолжает:
    "Но во время Третьей эпохи Галадриэль начали беспокоить дурные
предчувствия, и потому они с Келеборном отправились в Лориэн и
долго жили в гостях у Амрот'а, усердно собирая все новости и слухи
о растущей тени в Лихолесье и черной крепости Дол Гулдур. Но народ
Амрот'а был доволен своим правителем: Амрот' был доблестен и мудр, и
его маленькое королевство пока что по-прежнему процветало.  Поэтому
Келеборн и Галадриэль, обойдя в поисках сведений весь Рованион, от
Гондора и границ Мордора до королевства Т'рандуиля на севере, ушли
затем за горы в Имладрис и на много лет поселились там (ведь Эльронд
был их родичем: он в самом начале Третьей эпохи [в 109 г. по Повести
лет] женился на их дочери Келебриан).  После катастрофы в Мории
[в 1980 г.] и печальных событий в Лориэне, который теперь
остался без правителя (ибо Амрот' утонул в море в бухте
Бельфалас, и не оставил наследника), Келеборн и Галадриэль
вернулись в Лориэн, и народ встретил их с радостью. Там они
прожили до конца Третьей эпохи, но так и не приняли королевских
титулов: они считали себя всего лишь хранителями этого
небольшого, но прекрасного края, последнего оплота эльдаров на
востоке".

    Об их переселениях в те годы упоминается еще в одной
работе:
    "До войны Последнего союза и конца Второй эпохи Келеборн
и Галадриэль бывали в Лориэне дважды. Во время Третьей эпохи,
когда возникла угроза возвращения Саурона, они снова надолго
поселились там. Галадриэль была мудра и предвидела, что Лориэну
суждено отстаивать переправу через Андуин в войне, что неминуемо
должна была разгореться снова, прежде, чем Тьма будет
окончательно повержена (если только это сбудется); но для этого
Лориэну был нужен более могучий и дальновидный правитель. Тем не
менее только после трагедии в Мории, когда Саурону удалось
закрепиться на западном берегу Андуина, чего не ожидала даже
Галадриэль, и Лориэн оказался в великой опасности, король его
погиб, а народ начал разбегаться и едва не оставил свою землю
оркам, - только тогда Галадриэль и Келеборн окончательно
переселились в Лориэн и стали править им. Но они не приняли
королевских титулов и оставались только хранителями Лориэна - и
в конце концов сберегли его во время войны Кольца".

    В другом этимологическом эссе того же периода объясняется, что
имя "Амрот'" - это прозвище, которое он получил потому, что жил
на высоком "талане", или "флете", деревянной платформе на
вершине дерева, какие строили галад'римы Лотлориэна (см.
"Хранители",П,6); это имя означает "верхолаз" (16). Здесь
говорится, что далеко не у всех Лесных эльфов было принято жить
на деревьях, но в Лориэне этот обычай распространился из-за
природных условий: Лориэн располагался на равнине, и камень,
пригодный для строительства, добывали только в горах на западе и
доставляли по Серебрянке, с немалыми трудностями. Главным
богатством Лориэна были деревья, остатки гигантских лесов
Предначальных дней.  Но и в Лориэне не все жили на деревьях, и
таланы (мн.ч. "телайн") или флеты первоначально служили только
убежищами на случай опасности или, чаще, сторожевыми постами
(особенно те, что находились на вершинах высоких деревьев). С
них зорким эльфам была видна вся страна и все, что происходит
вблизи ее границ. Ибо Лориэн с конца первого тысячелетия Третьей
эпохи находился в состоянии непрерывной тревожной бдительности
и, вероятно, беспокойство Амрот'а непрерывно росло с тех пор,
как в Лихолесье был построен Дол Гулдур.  "Тот флет, на котором
ночевал Фродо, был одним из таких сторожевых постов на северной
границе. Жилище Келеборна в Карас Галад'оне было того же
происхождения: самый высокий флет на этом дереве (Хранители там
не были) был высочайшей точкой страны. До того, как его
построили, самым высоким считался флет Амрот'а на вершине холма
или кургана Керин Амрот'. Он предназначался прежде всего для
наблюдения за Дол Гулдуром на другом берегу Андуина. В
постоянные жилища эти таланы превратились позднее, и только в
Карас Галад'оне таких жилищ было много.  Но Карас Галад'он и сам
был крепостью, и там жила лишь малая часть галад'римов.  Амрот',
вероятно, первым построил на талане дом и, несомненно, поначалу
это бросалось в глаза. Скорее всего, именно потому он и получил
это имя - единственное, которое сохранилось в легенде".
Примечание к словам "Амрот, вероятно, первым построил на талане
дом": "Хотя, возможно, он научился у Нимродели. Она жила на
флетепотому, что любила водопады быстрой реки Нимродель и не
хотела разлучаться с ней надолго; но времена наступали мрачные,
а река была совсем недалеко от северных границ, и народу в тех
местах жило мало. Так что, быть может, именно Нимродель подала
Амрот'у мысль поселиться на флете" (17).

    Вернемся теперь к вышеприведенной легенде об Амрот'е и
Нимродели и попробуем выяснить, что это за "гавань на юге", где
Амрот' ждал Нимродель, и где, как он ей сказал, "давным-давно
живут многие его соплеменники". Эта гавань два раза упоминается
во "ВК". В "Хранителях",П,6 Леголас, спев песню об Амрот'е и
Нимродели, говорит о "бухте Бельфаласа, откуда уплывали
лориэнские эльфы". И в "Возвращении короля",V,9 Леголас, увидев
князя Имрахиля из Дол Амрот'а, "понял, что в нем есть эльфийская
кровь" и сказал ему: "Народ Нимродели давно покинул лориэнские
леса, но, как видно, не все отплыли на запад за море из гавани
Амрот'а". И князь Имрахиль ответил ему: "Так говорится в
преданиях моего народа".  Несколько отрывистых замечаний из
поздних работ отчасти объясняют эти упоминания. Так, в эссе о
языковых и политических отношениях в Средиземье (написанном в
1969 г. или еще позднее), мимоходом сказано, что в те времена,
когда возникали первые поселения нуменорцев, берега бухты
Бельфаласа все еще оставались почти необитаемыми, и только к югу
от слияния Морт'онда и Рингло (т.е. к северу от Дол Амрот'а)
была небольшая эльфийская гавань и поселение эльфов.  "Согласно
преданиям Дол Амрот'а, это поселение было основано синдарскими
моряками из западных гаваней Белерианда. Эти эльфы бежали оттуда
на трех небольших кораблях, когда элдары и атаны были
разгромлены Моргот'ом. Позднее это поселение пополнилось
пришедшими по Андуину Лесными эльфами, которые стремились к
Морю".  Далее сказано, что в душах Лесных эльфов "всегда жили
беспокойство и стремление к Морю, которые время от времени
заставляли их сниматься с насиженных мест и пускаться в
странствия". Сопоставив слова о "трех небольших кораблях" с
преданиями "С", можно предположить, что речь идет об эльфах,
которым удалось спастись из Брит'омбара ил Эглареста (Гаваней
Фаласа на западном побережье Белерианда), когда те были
разгромлены после Нирнаэт' Арноэдиад ("С", ); Кирдан и
Гиль-галад основали убежище на острове Балар, но эти три
корабля, по-видимому, уплыли вдоль берегов дальше на юг, в
Бельфалас.  Но в неоконченной заметке о происхождении названия
"Бельфалас" изложена совершенно иная версия, относящая появление
эльфийской гавани к гораздо более позднему времени. В этой
заметке говорится, что, поскольку элемент "бель-" явно
до-нуменорский, это название, по-видимому, синдарское. Заметка
обрывается, и об элементе "бель-" ничего более не сказано, но
синдарское происхождение объясняется тем, что "в Гондоре была
небольшая, но немаловажная община - поселение эльдаров". После
падения Т'ангородрима те эльфы Белерианда, что не уплыли за
Великое море и не остались в Линдоне, перешли через Синие горы
на восток, в Эриадор; но, по-видимому, была еще группа синдаров,
которые в начале Второй эпохи отправились на юг. Они
принадлежали к народу Дориат'а и все еще не могли забыть своей
вражды с нолдорами; прожив некоторое время в Серебристых гаванях
и научившись там строить корабли, "они со временем отправились
искать себе собственный дом, и в конце концов поселились в устье
Морт'онда. Там уже была крохотная рыбацкая гавань, но рыбаки,
испугавшись эльдаров, бежали в горы" (18).  В заметке,
написанной в декабре 1972 г. или еще позднее, одной из последних
работ отца по истории Средиземья, говорится о том, что
люди-потомки эльфов выделялись тем, что были безбородыми (у
эльфов бороды не бывает); и о княжеском роде Дол Амрот'а
сказано, что "в этом роду, по их собственным преданиям, была
своя струя эльфийской крови" (здесь дается ссылка на диалог
между Леголасом и Имрахилем в "Возвращении короля",
процитированный выше).  "Из слов Леголаса ясно, что вблизи Дол
Амрот'а был древний эльфийский порт и небольшое поселение Лесных
эльфов из Лориэна. В роду князя существовало предание, что
некогда один из его предков женился на эльфийской деве;
некоторые даже утверждают. что то была сама Нимродель, но это
явно невозможно. Согласно другим преданиям, более
правдоподобным, это была одна из спутниц Нимродели,
заблудившаяся в горных долниах".  Последняя версия легенды более
подробно изложена в примечании к неопубликованной генеалогии
княжеского рода Дол Амрот'а от Ангелимара, двенадцатого князя,
отца Адрахиля, отца Имрахиля, что был князем Дол Амрот'а во
времена войны Кольца: "Согласно семейным преданиям, Ангелимар
был двенадцатым прямым потомком Галадора, первого владыки Дол
Амрот'а (ок. 2004-2129 гг. Третьей эпохи).  Согласно тем же
преданиям, Галадор был сыном нуменорца Имразора, жителя
Бельфаласа, и эльфийской девы Мит'реллас. Мит'реллас, подруга
Нимродели, как и многие эльфы, отправилась к морю около 1980 г.
Третьей эпохи, когда в Мории пробудилось зло. Нимродель и ее
подруги заблудились в горах и потерялись. Но в этом предании
говорится, что Имразор приютил Мит'реллас и взял ее в жены. Она
родила ему сына, Галадора, и дочь, Гильмит'; но однажды ночью
она выскользнула из дома, и больше Имразор ее не видел.
Мит'реллас принадлежала к народу Лесных эльфов (который, в
отличие от Высших и Серых эльфов, считался низшей расой), но тем
не менее род Имразора слыл благородным и потомки Мит'реллас были
прекрасны обликом и духом".

                   Элессар

    Кроме вышеприведенных, в неопубликованных трудах мало других
материалов, имеющих отношение к Галадриэли и Келеборну. Один из
них - это очень небрежная рукопись в четыре страницы,
озаглавленная "Элессар". Эта работа оставлена на первом этапе,
но в ней есть несколько карандашных исправлений; других версий
не существует. Она приводится здесь в первоначальном виде, за
исключением нескольких мелких издательских поправок.
   
    "Жил в Гондолине златокузнец по имени Энердиль, и после смерти
Феанора не знал он себе равных в искусстве изготовления
самоцветов. Энердиль любил все, что растет и зеленеет, и не было
для него большей радости, чем смотреть на cолнечные лучи,
играющие в листве. И вот задумал Энердиль сделать камень,
наполненный солнечным светом и зеленый, как листок. И сделал он
такой камень, и даже нолдоры дивились ему. Ибо говорят, что
сквозь этот камень все увядшее и истлевшее виделось таким, каким
было во цвете юности, а руки владельца камня приносили исцеление
всем, к кому прикасались. Энердиль подарил этот самоцвет Идрили,
дочери короля, и она носила камень на груди, и так он был спасен
во время пожара Гондолина. А перед тем, как уплыть, Идриль
отдала камень своему сыну Эарендилю и сказала ему:
    - Элессар я оставляю тебе, ибо в Средиземье много страждущих и,
может быть, он поможет тебе исцелять их. Только не отдавай его никому
другому.
    В Гаванях Сириона и в самом деле было много людей и
эльфов, что нуждались в исцелении; даже звери бежали туда от
ужасов Севера; и, пока Эарендиль жил среди них, все находили
исцеление, и были здоровы и счастливы, и на время весь тот край
расцвел и дивно преобразился. Но когда Эарендиль отправился в
свое великое путешествие за Море, Элессар был с ним, потому что
во всех скитаниях Эарендиля не оставляла надежда найти Идриль, а
первое, что он запомнил в Средиземье, был зеленый камень, что
сиял у нее на груди, когда она пела над его колыбелью во дни
расцвета Гондолина. И так Элессар покинул Средиземье, ибо
Эарендиль не вернулся туда.
    Много веков спустя появился еще один камень, именуемый Элессар.
Об этом одни говорят так, а другие иначе, и только Мудрые знали,
которая из двух историй верна, а они все ушли. Одни говорят, что
второй Элессар - это тот же самый камень, возвращенный милостью валаров,
и что Олорин (которого в Средиземье знали под именем Мит'рандира) привез
его с собой с Запада. И однажды Олорин пришел к Галадриэли, жившей
тогда под сенью Великого Зеленолесья; и они долго беседовали
между собой. Ибо годы изгнания начали тяготить владычицу
нолдоров; она тосковала по родичам и по благословенному краю,
где появилась на свет, но все еще не хотела оставить Средиземье
[Эта фраза изменена на: "но все еще не получила разрешения
вернуться"]. И когда Олорин передал ей вести с Запада, она
вздохнула и сказала:
    - Печаль гнетет меня в Средиземье, ибо листья опадают и цветы вянут;
и сердце мое томится, когда я вспоминаю деревья и травы, не знающие смерти.
Я хотела бы иметь их у себя дома.
    И Олорин спросил:
    - Ты хотела бы владеть Элессаром?
    - Где ныне Камень Эарендиля? - отвечала Галадриэль.
- И Энердиль, создавший его, тоже ушел.
    - Кто знает! - заметил Олорин.
    - Сомнений нет, - возразила Галадриэль. - Они ушли за Море, и с ними
- почти все, что было прекрасного в Средиземье. Но неужели Средиземье
должно лишь вянуть и гибнуть?
    - Такова его судьба, - ответил Олорин. - Но если бы Элессар вернулся,
увядание можно было бы приостановить - ненадолго, пока не
наступили дни Людей.
    - Если бы! Но разве это возможно? - вздохнула Галадриэль. - Наверно,
валары отвернулись от нас и не помышляют более о Средиземье, и на всех, кто
еще цепляется за него, легла тьма.
    - Это не так, - ответил Олорин. - Не затмился их взор, и сердца их не
ожесточились. И вот тебе знак, что это правда!
    И он показал ей Элессар, и Галадриэль взирала на него в
изумлении и восхищении. А Олорин сказал:
    - Это тебе от Йаванны. Воспользуйся им, как сумеешь, и на время твоя
земля станет прекраснейшим краем Средиземья. Но я отдаю его тебе не навеки.
Храни его до времени. Ибо прежде, чем ты устанешь и решишь наконец покинуть
Средиземье, явится тот, кому назначено получить это камень, и имя его будет
таким же, как у камня: он наречется Элессаром (19).
    А в другой истории говорится так: давным-давно, прежде, чем Саурон
обманул кузнецов Эрегиона, Галадриэль пришла туда и сказала Келебримбору,
главе эльфов-кузнецов:
    - Средиземье печалит меня, ибо опадают листья и вянут цветы, которые я
любили, и моя земля наполнена сожалением, которого ни одна Весна не исцелит.
    - Что же еще остается эльдарам, пока они цепляются за Средиземье? -
ответил Келебримбор. - Или ты решила уйти за Море?
    - О нет! - ответила она. - Ангрод ушел, и Аэгнор ушел, и Фелагунда
больше нет. Одна я осталась из детей Финарфина (20). Но гордость еще не
утихла в моем сердце. Что сделал золотой род Финарфина, что я должна
просить прощения у валаров и томиться на островке посреди моря,
я, рожденная в Амане Благословенном? Здесь я властвую.
    - Так
чего же ты хочешь? - спросил Келебримбор.
    - Я хочу, чтобы деревья и травы, не занющие смерти, росли здесь,
в моей стране, - ответила она. - Что стало с искусством эльдаров?
    - Где ныне Камень Эарендиля? - вздохнул Келебримбор. - И Энердиль,
создавший его, тоже ушел...
    - Они ушли за Море, - сказала
Галадриэль, - и с ними - почти все, что было прекрасного в
Средиземье. Но нежели Средиземье должно лишь вянуть и гибнуть?
    - Такова его судьба, мне кажется, - ответил Келебримбор. - Но ты
знаешь, что я люблю тебя, хотя ты и предпочла мне Келеборна
Лесного, и ради любви к тебе я сделаю, что смогу, если моему
искусству по силам облегчить твою печаль.
    Но он не сказал Галадриэли, что сам некогда жил в Гондолине и был другом
Энердиля, хотя его друг во многом превосходил его. Но если бы не
Энердиль, Келебримбор добился бы большей славы. Поэтому,
поразмыслив, он взялся за долгую и тонкую работу, и в конце
концов создал для Галадриэли величайшее из своих творений (не
считая Трех колец). И говорят, что изумруд, созданный
Келебримбором, был прозрачнее и нежнее, чем камень Энердиля, но
не столь ярок. Ибо Энердиль создал свой камень, когда Солнце
было еще юным, а когда Келебримбор взялся за свой труд, прошло
уже много лет, и свет Средиземья потускнел, ибо, хотя Моргот'
был извержен в Пустоту и не мог вернуться, его дальняя тень
лежала на мире. И все же Элессар Келебримбора источал дивное
сияние; и Келебримбор оправил его в большую серебряную брошь в
виде орла с распростертыми крыльями (21). Когда Галадриэль
носила Элессар, все вокруг становилось прекрасным, пока в Лес не
явилась Тень. Но позже, когда Келебримбор прислал Галадриэли
Нению, главное из Трех колец (22), она решила, что Элессар ей
больше не нужен, и отдала его своей дочери, Келебриан, а от той
он перешел к Арвен, и к Арагорну, которого прозвали Элессаром".

    В конце приписано:
    "Элессар был сделан Келебримбором в Гондолине и подарен Идрили,
а от нее он достался Эарендилю. Но этот камень ушел из Средиземья.
Второй Элессар сделал тоже Келебримбор, по просьбе владычицы Галадриэли
(в которую он был влюблен).  Этот камень был неподвластен Единому кольцу,
потому что Келебримбор создал его до возвращения Саурона".

    Некоторые детали этого повествования совпадают с "ГиК". Вероятно, оно
написано приблизительно в то же время или чуть раньше. Келебримбор здесь
снова кузнец и, скорее всего, не потомок Феанора; о Галадриэли
говорится, что что она  н е  х о т е л а  оставлять Средиземье
(хотя позднее текст исправлен и введено упоминание о запрете, а
в конце Галадриэль говорит о прощении валаров.  Энердиль больше
нигде не упоминается; заключительные слова показывают, что
вместо него творцом гондолинского камня должен был стать
Келебримбор. О любви Келебримбора к Галадриэли тоже нигде не
говорится. "ГиК" заставляет предположить, что Келебримбор пришел
в Эрегион вместе с Галадриэлью и Келеборном, но по этому тексту,
как и по "С", Галадриэль повстречала Келеборна в Дориат'е, и
трудно понять, что означают слова Келебримбора "...хотя ты и
предпочла мне Келеборна Лесного". Не очень понятно и упоминание
о том, что Галадриэль жила "под сенью Великого Зеленолесья". Это
можно понять как расширенное (и нигде более не применяющееся)
обозначение, где имеются в виду и леса Лориэна на западном
берегу Андуина; но слова "в Лес явилась Тень", несомненно,
относятся к появлению Саурона в Дол Гулдуре (в Прил. 1 к "ВК"
сказано: "Завеса Тьмы накрыла Лес". Это может означать, что
власть Галадриэли одно время распространялась и на южную часть
Великого Зеленолесья; подтверждение этому можно найти в "ГиК",
где сказано, что королевство Лоринанд (Лориэн) "было расположено
в лесах по обоим берегам Великой реки, включая и те места, где
позднее находился Дол Гулдур". Возможно, та же концепция лежит в
основе того места вводной статьи к Повести лет Второй эпохи в
первом издании "ВК", где сказано, что "многие синдары ушли на
восток и основали королевства в дальних лесах. Главой их на
севере Великого Зеленолесья был Т'рандуиль, а на юге - Келеборн".
В пересмотренном издании это замечание снято, и вместо него
появилось упоминание о том, что Келеборн жил в Линдоне.  В
заключение можно заметить, что, в то время как здесь целительная
сила, присутствовавшая в Гаванях Сириона, исходила от Элессара,
в "С" она приписана Сильмарилю.

                  Примечания

1. См. Прил.V.  2. В примечании к одной из неопубликованных
работ сказано, что эльфы Харлиндона (части Линдона к югу от
Льюна) были в основном синдарского происхождения, и этой
областью владел и правил Келеборн. Естественно связать это со
сказанным в Прил.П; но, возможно, это относится к более позднему
времени, потому что вопрос о путешествиях и местожительстве
Келеборна и Галадриэли после падения Эрегиона в 1697 г. крайне
неясен.  3. Ср. "Хранители",1,2: "Древний путь с востока на
запад вел через Волость в Серебристую гавань; гномы же издавна
хаживали этим трактом в копи, в Синие горы".  4. В Прил.1 к "ВК"
сказано, что древние города Ногрод и Белегост были разрушены при
падении Тангородрима; но в Повести лет (ок. 40 г. Второй эпохи)
говорится: "Многие гномы оставляют свои древние города на Эред
Луин и пополняют население Мории".  5. В примечании к тексту
объясняется, что "Лоринанд" - нандорское название того края,
который позднее назывался "Лориэн" и "Лотлориэн"; это название
происходит от эльфийского слова "золотой свет" и означает
"золотая долина".  По-квенийски было бы "Лаурелинанде",
по-синдарски "Глорнан" или "Нан Лаур". Как здесь, так и в других
работах сказано, что это название обязано своим происхождением
золотым маллорнам Лотлориэна; но маллорны принесла туда
Галадриэль (о появлении маллорнов см. "Описание Нуменора"), и в
другой, более поздней работе, говорится, что название "Лоринанд"
произошло от другого, еще более древнего названия "Линдоринанд"
- "Долина Страны певцов". Местные эльфы были из телеров, и в
этом названии, несомненно, присутствует самоназвание телеров -
"линдары", "певцы". Из других работ, которые объясняют названия
Лориэна (и кое в чем противоречат друг другу) можно сделать
вывод, что все позднейшие названия созданы, вероятно, самой
Галадриэлью и содержат элементы "лауре" - "золото", "нан(д)" -
"долина", "-ндор" - "страна, край", "лин" - "петь", а в слове
"Лаурелиндоринан" - "Долина поющего золота" (по словам
Древобрада, первоначальное название) слышится имя Золотого
Древа, что росло в Валиноре, и это не случайно: "по-видимому,
Галадриэль с каждым годом все сильнее тосковала по родине, и в
конце концов ее охватило непреодолимое сожаление".  Само слово
"Лориэн" изначально было квенийским названием одной из областей
Валинора и часто употреблялось как имя валара (Ирмо), которому
принадлежал этот край - "тихое место с тенистыми рощами и
ручьями, убежище от забот и печалей".  "Лоринанд" - "золотая
долина" - превратился в "Лориэн", "должно быть, волей самой
Галадриэли", потому что "такое совпадение не может быть
случайным. Она стремилась превратить Лориэн в убежище, в
островок покоя и красоты, в память об ушедших днях. Но душа ее
была полна сожалений и дурных предчувствий: Галадриэль знала,
что золотому сну суждено окончиться серым пробуждением. Можно
отметить, что Древобрад перевел "Лотлориэн" как "Дремоцвет".  В
"ГиК" я сохранил название "Лоринанд" на протяжении всего текста,
хотя когда он был написан, слово "Лоринанд" все еще считалось
исконным нандорским названием этого края и истории о том, как
Галадриэль вырастила там маллорны, еще не существовало.  6. Это
позднейшее исправление; первоначально там было сказано, что
Лоринандом правили местные князья.  7. В отдельной заметке, не
поддающейся датировке, говорится, что, хотя имя "Саурон"
употребляется во всей Повести лет, на самом деле только в 1600
г.  Второй эпохи, когда было выковано Единое Кольцо, стало
известно, что таинственной силой, враждебной эльфам и аданам,
был не кто иной, как тот наместник Моргота, о котором говорится
в "С". Влияние этой силы стало ощущаться уже с 500 г., а первым
из нуменорцев его заметил Альдарион в конце восьмого века
(приблизительно тогда же, когда он основал гавань в Виньялонде),
но откуда исходит эта сила - оставалось неизвестным. Саурон
старался не смешивать две свои ипостаси, врага и соблазнителя.
Придя к нолдорам, он облекся в прекрасную личину (как бы
подражая истарам, которые должны были прийти позднее) и назвался
красивым именем: "Артано" - "великий кузнец", или "Аулендиль" -
"слуга Ауле". (В "Кольцах Власти" говорится, что Саурон в то
время называл себя Аннатар, "даритель"; но это имя здесь не
упоминается). Далее в заметке сказано, что Галадриэльне
поддалась обману Саурона и всегда говорила, что этот "Аулендиль"
не слуга валинорскому Ауле; "но нельзя сказать, что в его лжи не
было ни крупицы правды - ведь Ауле существовал прежде Арды и,
вероятно, Саурон был одним из майаров Ауле, "еще до начала Арды"
совращенных Мелькором.  Ср. первые слова "Колец Власти": "Был
некогда майар Саурон... В начале Арды Мелькор переманил его к
себе на службу".  8. В письме, написанном в сентябре 1954 г.,
отец говорил: "В начале Второй эпохи он [Саурон] был все еще
прекрасен с виду, то есть мог принимать прекрасный облик - и еще
не окончательно предался злу, если только не считать, что все
"реформаторы", рвущиеся "перестраивать" и "реорганизовывать", с
самого начала, еще до того, как гордыня и стремление утверждать
свою волю захлестнут их с головой, служат злу. Та часть Высших
эльфов, о которой идет речь, нолдоры или Владеющие знаниями,,
всегда была особенно уязвима со стороны, как мы бы сказали,
"науки и техники": они искали знания, которым Саурон владел в
совершенстве, и нолдоры Эрегиона не обратили внимания на
предупреждения Гиль-галада и Эльронда.  "Жажда знаний"
эрегионских эльфов - "аллегория" любви к технике, если хотите, -
симоволизируется также тесной дружбой эрегионцев с морийскими
гномами".  9. Галадриэль получила возможность пользоваться
Ненией лишь гораздо позднее, когда исчезло Главное Кольцо; но
следует признать, что данный текст этого совсем не подразумевает
(хотя только что было сказано, что она советовала Келебримбору
никогда не пользоваться эльфийскими кольцами).  10. Исправлено
на "первый Белый совет". В Повести лет Создание Белого совета
датировано 2463 г. Третьей эпохи; но, может быть, Совету Третьей
эпохи не случайно было дано название того, первого Совета, тем
более, что некоторые члены Совета Третьей эпохи участвовали и в
первом Совете.  11. Выше сказано, что Гиль-галад отдал Нарию,
Красное кольцо, Кирдану, как только получил это кольцо от
Келебримбора, и это согласуется с Прил. П к "ВК" и с "Кольцами
Власти", где говорится, что Кирдан владел этим кольцом с самого
начала. То, что сказано здесь, противоречит другим источникам и
записано на полях.  12. О Лесных эльфах и их языке см. Прил.1.
13. См. Прил.Ш, "О границах Лориэна".  14. О происхождении
названия Дор-эн-Эрниль нигде ничего не говорится; кроме данного
текста оно встречается только на большой крате Рохана, Гондора и
Мордора во "ВК". Там это место отделено от Дол Амрота Горами, но
его употребление в данном тексте заставляет думать, что "Эрниль"
- это князь Дол Амрота (хотя это можно было предположить в любом
случае).  15. См. Прил.П,"О синдарских князьях Лесных эльфов".
16. Это объяснение предполагает, что первый элемент в имени
"Амрот" - то же эльфийский корень, что в квенийском "амба" -
"вверх" (он встречается также в синдарском "амон" - "гора или
холм с крутыми склонами"), а второй элемент - производное от
корня "рат'-" со значением "взбираться" (откуда существительное
"рат'", которое в нуменорском варианте синдарского языка, на
котором в Гондоре давались имена и названия, употреблялось в
названиях длинных улиц в Минас-Тирите (они почти все шли под
уклон), например, Рат Динен, Улица безмолвия, что вела из
Цитадели к Усыпальницам).  17. В "Коротком пересказе" легенды об
Амроте и Нимродели сказано, что Амрот жил на дереве на Керин
Амроте "потому, что был влюблен в Нимродель".  18. Место, где
находилась эльфийская гавань Бельфаласа, обозначено названием
"Эдельлонд" ("эльфийская гавань") на цветной карте Средиземья
Паулины Бэйнс; больше я этого названия нигде не нашел. См. Прил
1V. Ср. "Приключения Тома Бомбадила", стр,127: "На Прибрежье и в
Дол Амроте сохранилось много преданий о древних поселениях
эльфов и о гавани в устье Мортонда, откуда "западные корабли"
уплывали со времен падения Эрегиона во Вторую эпоху".  19. Это
соответствует тому месту в "Хранителях", где Галадриэль, вручая
Арагорну зеленый камень, говорит: "В этот час прими
предсказанное тебе имя, Элессар, Эльфийский камень из рода
Элендиля!" 20. В тексте здесь и немного ниже стоит "Финрод", но
я исправил на "Финарфин", чтобы избежать путаницы. В 1966 г.,
перед публикацией пересмотренного издания "ВК", отец изменил
"Финрод" на "Финарфин", а сын Финрода-Финарфина, который до того
носил имя Инглор Фелагунд, стал Финродом Фелагундом. В
пересмотренное издание в двух местах, в Прил.П и 1V, были
внесены соответствующие исправления. Примечательно, что здесь
Галадриэль не называет Ородрета, который правил в Нарготронде
после Финрода Фелагунда, в числе своих братьев. По неизвестным
мне причинам отец переместил второго короля Нарготронда в
следующее поколение той же семьи; но это изменение генеалогии,
как и другие, связанные с ним, не было включено в текст "С".
21. Ср. описание Эльфийского камня в "Хранителях",П,8: "Тогда
[Галадриэль] достала большой ярко-зеленый камень, вделанный в
серебряную брошь в виде орла с распростертыми крыльями; и камень
излучал свет, подобный лучам солнца, играющим в весенней
листве".  22. Однако в "Возвращении короля",V1,9, где
описывается Синее кольцо, Вилья, бывшее у Эльронда, сказано, что
именно это кольцо было "самым могущественным из Трех".

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

Лесные эльфы и их язык

Согласно "С", некоторые нандоры, телеры, отказавшиеся от похода
эльдаров и оставшиеся на восточной стороне Мглистых гор, "много
веков прожили в лесах Долины Великой реки" (в то время как
другие спустились к ее устью, а третьи пришли в Эриадор - от них
произошли Зеленые эльфы Оссирианда).  В одной из поздних работ,
где идет речь об этимологии слов "Галадриэль", "Келеборн" и
"Лориэн", сказано, что Лесные эльфы Лихолесья и Лориэна были
потомками телеров, оставшихся в Долине Андуина: "Лесные эльфы
(Таварвайт') были по происхождению телерами, а значит,
отдаленной родней синдаров, хотя отличались от них даже больше,
чем телеры Валинора. Они были потомками тех телеров, что во
время Великого похода устрашились Мглистых гор и остались жить в
Долине Андуина, не достигнув ни Моря, ни даже границ Белерианда.
Они были близкими родичами нандоров Оссирианда (или, иначе,
Зеленых эльфов), но те в конце концов перешли за горы в
Белерианд".  Лесные эльфы жили скрытно и незаметно в лесных
чащобах у подножия Мглистых гор и со временем разделились на
малочисленные и разрозненные племена, мало чем отличавшиеся от
аваров; "но они не забывали, что изначально принадлежат к числу
эльдаров, к Третьему роду, и приветливо встречали нолдоров, а
тем более синдаров, которые [в начале Второй эпохи] не ушли за
Море, а отправились на восток. Под преводительством синдаров
Лесные эльфы снова стали объединяться и создавать государства, и
мудрость их росла. Трандуиль, отец Леголаса из отряда
Хранителей, был синдаром, и если не во всеи королевстве6 то в
доме короля говорили по-синдарски.  Многие жители Лориэна были
по происхождению синдарами, или нолдорами, бежавшими из
разоренного Эрегиона; поэтому там синдарский язык стал
общеупотребительным. Лориэнский вариант синдарского языка
отличался о белериандского: Фродо в "Хранителях",П,6 говорит,
что речь Лесного народа была непохожа на ту, что он слышал на
западе; но чем именно они различались, теперь, конечно,
неизвестно. Вероятно, разница состояла только в том, что мы
сейчас назвали бы "акцентом" - многочисленных особенностях
произношения, способных сбить с толку того, кто, ка Фродо, был
не слишком хорошо знаком с более чистым синдарским. Возможно
также6 что в их языке встречалось множестов местных слов и
других черт, возникших в основном под влиянием субстрата языка
Лесных эльфов.  Лориэн был очень изолирован от внешнего мира.
Конечно, многие древние имена, такие, как "Амрот" и "Нимродель",
не могут быть полностью объяснены с помощью синдарского языка,
хотя и являются синдарскими по форме. "Карас", по-видимому,
старое слово, означающее "крепость, окруженная рвом", и в
синдарском его нет.  Слово "Лориэн", вероятно, возникло в
результате изменения более древнего и ныне забытого названия
[хотя ранее утверждалось, что нандорское название было
"Лоринанд"]".  Ср. с этими замечаниями Прил 1V к "ВК", раздел
"Об эльфах".  Другое важное замечание о Лесных эльфах есть в
лингвистико-историческом эссе, относящемся к тому же периоду,
что и предыдущая работа: "Хотя к тому времени, когда Лесные
эльфы вновь повстречались со своими сородичами после долгой
разлуки, их наречия настолько разошлись с синдарским языком, что
Лесные эльфы и синдары с трудом понимали друг друга, все же
нетрудно было определить, что наречия Лесных эльфов родственны
эльдарским языкам. Ученые, особенно нолдоры, очень
интересовались cходствами и различиями Лесных наречий со своим
собственным языком, но, несмотря на это, о языке Лесных эльфов
теперь известно очень мало. У Лесных эльфов не было своей
письменности, а те, кто учился у синдаров, старались, как умели,
писать по-синдарски. К концу Третьей эпохи языки Лесных эльфов,
по-видимому, уже вышли из употребления, по крайней мере, в тех
областях, которые принимали участие в Войне Кольца (т.е. в
Лориэне и в королевстве Трандуиля в северном Лихолесье). В
записях сохранилось лишь несколько слов их этих языков, не
считая имен и названий".

Приложение П.

Синдарские правители Лесных эльфов

Во введении к Повести лет Второй эпохи (Прил.П к "ВК") сказано,
что "до того, как был построен Барад-дур, многие синдары ушли на
восток, и некоторые из них основали в дальних лесах королевства.
Подданными этих королевст были в основном Лесные эльфы. Одним из
таких королевств было государство Трандуиля на севере Великого
Зеленолесья".  Из поздних филологических работ отца можно
почерпнуть дополнительные сведения об этих синдарских правителях
Лесных эльфов. Так, в одной из работ сказано, что "до прихода
гномов, изгнанных из Мории и появления дракона власть Трандуиля
распространялась и на те леса, что росли вокруг Одинокой горы и
вдоль западного берега Долгого озера. Подданнные королевства
Трандуиля пришли туда с юга и были сородичами и бывшими соседями
лориэнских эльфов: они жили в Великом Зеленолесье к востоку от
Андуина. Во Вторую эпоху их король Орофер [отец Трандуиля, отца
Леголаса] переселился на север, за Ирисную низину, чтобы не
иметь дела с гномами Мории, которая к тому времени стала
величайшим из гномьих царств, известных в истории; кроме того, в
Лориэне поселились Келеборн и Галадриэль, и Трандуилю новые
соседи не понравились. Но в те времена земли между Зеленолесьем
и Горами все еще были сравнительно безопасны, и связь между
народом Орофера и их сородичами за Рекой не прерывалась до самой
Войны Последнего Союза.  Несмотря на то, что Лесные эльфы
старались как можно меньше вмешиваться в дела нолдоров и
синдаров, а также всех прочих народов, будь то гномы, люди или
орки, Орофер все же был достаточно мудр, чтобы понимать, что,
пока Саурон не повержен, мира не будет. Поэтому он собрал
большую армию (народ его к тому времени стал весьма
многочисленным) и, объединившись с меньшей армией Мальгалада из
Лориэна, повел войско Лесных эльфов в битву. Лесные эльфы были
стойки и доблестны, но плохо вооружены по сравнению с западными
эльдарами; кроме того, они были своевольны и не хотели
подчиняться приказам главнокомандующего Гиль-галада. Поэтому они
понесли большие потери, чем того требовала война, даже такая
кровавая. Мальгалад и больше половины его воинов погибли в битве
на Дагорлад: их отрезали от своих и загнали в Гиблые болота.
Орофер пал при первом штурме Мордора: он бросился вперед прежде,
чем Гиль-галад подал сигнал к атаке.  Трандуиль, сын Орофера,
остался жив, но когда война окончилась и Саурон (как все думали)
был убит, Трандуиль увел домой едва ли треть того войска, что
отправилось на войну".  Мальгалад из Лориэна нигде более не
появляется, и здесь не сказано, что он был отцом Амрота. Но, с
другой стороны, об Амдире, отце Амрота, дважды говорится, что он
погиб в битве на Дагорлад. Так что, похоже, Мальгалад и Амдир -
это одно и то же лицо; какое имя было окочательным, я не знаю.
Текст продолжается: "Затем последовали долгие годы мира, и
*народ Лесных эльфов снова стал многочисленным; но беспокойство
и тревога не оставляли их: эльфы предчувствовали перемены в
мире, что несла с собой Третья эпоха. Людей становилось все
больше, и мощь их росла. Владения нуменорских королей Гондора
достигали границ Лориэна и Зеленолесья. Свободные Люди Севера
(эльфы называли их так потому, что этот народ не признавал
власти дунаданов и, по большей части, не склонялся и перед
Сауроном и его пирслужниками) расселялись к югу: в основном они
жили к востоку от Зеленодесья, но некоторые селились по опушкам
леса и на равнинах Долины Андуина. А с дальнего Востока
приходили вести пострашнее: Дикари опять зашевелились. Прежде
они служили и поклонялись Саурону, и теперь, избавившись от его
владычества, не избавились от зла и тьмы, что посеял он в их
душах. Дикари непрерывно воевали друг с другом, и некоторые
племена, спасаясь от войн, бежали на запад. Дикари питали в
сердце ненависть ко всем народам Запада, видя в них лишь врагов,
которых надо убивать и грабить. Но душу Трандуиля тяготила еще
более мрачная тень. Он видел ужасы Мордора и не мог забыть их.
Стоило ему взглянуть на юг, и воспоминание о них затмевало ему
Солнце; он знал, что ныне Мордор опустошен, и короли людей
стерегут его, но страх подсказывал Трандуилю, что Черный край
еще не до конца побежден, и когда-нибудь поднимется вновь".  В
другом отрывке, написанном в то же время, что и предыдущий,
сказано, что, когда прошло первое тысячелетие Третьей эпохи
и на Великое Зеленолесье пала Тень, эльфы Трандуиля "отступали
перед ней по мере того, как она расползалась к северу, пока,
наконец, под властью Трандуиля осталась лишь северо-восточная
часть леса. Там он устроил себе подземную крепость-дворец.
Орофер был синдаром по происхождению и, несомненно, его сын
Трандуиль следовал примеру короля Тингола Дориатского. Хотя,
конечно, его дворец был не чета Менегроту: Трандуиль сильно
уступал Тинголу и богатством, и искусностью, да и гномы ему не
помогали; и Лесной народ был диким и енвежественным по сравнению
с эльфами Дориата. Орофер пришел туда лишь с малой горсткой
синдаров, да и те вскоре смешались с Лесными эльфами: они
переняли язык Лесных эльфов и переменили свои имена на лесные по
форме и по смыслу. Это вышло не случайно: синдары Трандуиля (как
и другие, подобные им бродяги, о которых в легендах почти не
упоминается) ушли из Дориата после его гибели и не хотели ни
покинуть Средиземье, ни жить вместе с другими синдарами, потому
что теми правили изгнанники-нолдоры, а народ Дориата особой
любви к нолдорам не питал. Эти синдары хотели на самом деле
стать частью Лесного народа и вернуться, как они говорили, к
простой, естественной жизни, какой жили эльфы до тех пор, пока
их не смутил призыв валаров".
    По-моему, нигде не объясняется, как связать то, что, как
здесь утверждается, синдарские правители Лесных эльфов перняли
Лесное наречие, соотносится с утверждением на стр.  , что к
концу Третьей эпохи Лесное нарчечие вышло из употребления в
королевстве Трандуиля.
    См. к этому прим. 14 к "Трагедии в Ирисной низине".

              Приложение Ш

            Границы Лориэна

    В Прил. 1 к "ВК" сказано, что королевство Гондор во времена
своего наивысшего могущества при короле Хьярмендакиле 1
(1016-1149 гг. Третьей эпохи) простиралось на север "до
Келебранта и южных окраин Лихолесья". Отец не раз говорил, что
это ошибка: следует читать "до Полей Келебранта". Согласно его
поздней работе о взаимоотношениях языков Средиземья, 
"река Келебрант (Серебрянка) находилась в границах Лориэна, и
настоящей северной границей Гондора была река Светлимка. Луга
между Серебрянкой, Светлимкой и лесами Лориэна к югу от
Серебрянки (первоначально гораздо более обширными) назывались в
Лориэне Парт Келебрант (т.е. "поля, или луга, Серебрянки"), и
считались частью Лориэна, хотя эльфы жили только в лесах.
Позднее гондорцы построили мост в верховьях Сетимки и стали
часто бывать в углу между нижним течением Светилимки и Андуином,
потому чо рассматривали это место как часть своих восточных
рубежей: в больших излучинах Андуина (на арвнинах между Лориэном
и ущельем Эмин Муйль) было много перекатов и отмелей, где
отважный и хорошо снаряженный неприятель легко мог переправиться
на плотах или навести плавучий мост, особенно в двух западных
излучинах, которые назывались Северная отмель и Южная отмель.
Именно этот угол и звался в Гондоре Парт Келебрант; отсюда
употребление этого названия для обозначения древней северной
границы. Во времена Войны Кольца, когда все земли к северу от
Белых гор вплоть до Светлимки (кроме Анориэна) были частью
Роханского королевства, название Парт Келебрант употреблялось
лишь тогда, когда речь шла о великой битве, в которой Эорл Юный
разгромил захватчиков Гондора".
    В другой работе отец отмечал, что на востоке и на западе
Лориэн был ограничен Андуином и горами (он не говорит, что
королевство включало в себя земли за Андуином), но его северные
и южные границы были неопределенными.
    "Издревле галадримы считали своими леса у водопадов
Серебрянки, где купался Фродо; к югу Лориэн простирался далеко
за Серебрянку. Там росли менее густые леса, смыкавшиеся с
Фангорном. Но сердцем королевства всегда был угол между
Серебрянкой и Андуином, где находился Карас Галадон. Границы
между Лориэном и Фангорном были расплывчатыми, но ни энты6 ни
галадримы никогда их не анрушали. Легенда гласит, что когда-то,
давным-давно, Фангорн встретился с королем галадримов и сказал
ему:
    - Я знаю свои земли, ты знаешь свои, и ссориться нам не
из-за чего. А если кто-нибудь из эльфов захочет побродить по
нашим лесам, милости просим; не пугайтесь и вы, если встретите
энта в своих краях.
    Однако прошло много лет, прежде чем эльфам или энтам
довелось вступить на земли соседей.

          Приложение  1V

         Гавань Лонд Даэр

    В "О Галадриэли и Келеборне" говорится, что во время войны с Сауроном в
Эриадоре в конце семнадцатого века Второй эпохи нуменорский флотоводец
Кирьятур высадил большое войско в устье Гватло (Сероструя), где была
"небольшая нуменорская гавань". По-видимому, это первое упоминание об этой
гавани, о которой много говорится в более поздних работах.
Больше всего о ней сказано в филологическом эссе о названиях рек, которое я
уже цитировал в связи с легендой об Амроте и Нимродели. О названии Гватло в
этом эссе говорится:
    "Название "Гватло" переводится как "Сероструй", но по-синдарски "гват'"
означает "тень", сумерки6 какие бывают в тумане, или в пасмурный день, или в
глубоком ущелье. На первый взгляд, такое название не соответствует
расположению местности. Земли, через которые протекала Гватло, разделявшая их
на области, которые нуменорцы называли Минхириат' ("Междуречье" Барандуина и
Гватло) и Энедвайт ("Срединный край"), были по большей части равнинными, и
никаких гор и ущелий там не было. Местность, где сливались Гландуин и
Митейтель [Ревица], была ровная, течение там было медленное, и кое-где река
разливалась болотом*. В нескольких сотнях миль ниже Тарбада перепад высоты

       * Гландуин ("пограничная река") сбегал с Мглистых гор к югу от Мории
      и впадал в Митейтель выше Тарбада. На первоначальной карте к "ВК" это
      название не обозначено (в книге оно появляется только один раз, в Прил.
      1). По-видимому, в 1969 г. отец сообщил мисс Паулине Бэйнс еще несколько 
      названий, которые следовало обозначить на ее цветной карте Средиземья:
      "Эдельлонд" (о ней говорится выше, см. прим. 18), "Друвайт Йаур" -
      "Древние земли Бесов", "Лонд Даэр" (развалины), "Эрин Ворн", "р. Адорн",
      "Лебедянь" и "р. Гландуин". Последние три названия внесены и в карту к
      книге, но почему, я так и не выяснил; "р. Адорн" находится на своем
      месте, но названия "Лебедянь" и "р. Гландин" [sic] ошибочно поставлены
      у верховий Изена. О правильном употреблении названий "Гландуин" и
      "Лебедянь" см. ниже.

делался больше, но течение Гватло все равно оставалось медленным, и суда
мелкой осадки под парусом или на веслах легко доходили до самого Тарбада.
    Истоки названия "Гватло" нужно искать в древности. Во времена Войны
Кольца в тех местах кое-где еще оставались леса, особенно в Минхириате и на
юге Энедвайта; но большая часть тех равнин была покрыта лугами. Со времен
Великой чумы 1636 г. Минхириат почти полностью обезлюдел, хотя в лесах еще
жили племена охотников, скрытные и немногочисленные. Остатки дунландцев
Энедвайта жили на востоке, в предгорьях Мглистых гор; между устьями Гватло и
Ангрена (Изена) жил довольно многочисленный, но дики народ рыбаков.
    Но в былые времена, когда нуменорцы впервые пришли в те края, все было
совсем по-другому. В Минхириате и Энедвайте росли обширные, почти сплошные
леса, их не было только в центральной части равнины, на Великих болотах. Леса
начали исчезать в результате деятельности Тар-Алдариона, короля-морехода,
который подружился с Гиль-галадом и заключил с ним союз. Алдарион очень
нуждался в древесине: он хотел сделать Нуменор великой морской державой; но
когда он принялся валить леса в Нуменоре, это вызвало большое недовольство.
Приплыв к берегам Средиземья, Алдарион был поражен его бескрайними лесами. Он
решил построить в устье Гватло гавань, которая принадлежала бы только
нуменорцам (Гондора, само собой, еще не существовало). И Алдарион начал там
большое строительство, которое продолжилось и даже расширилось после его
смерти. Этот опорный пункт в Эриадоре сыграл позже важную роль в войне с
Сауроном (1693-1791 гг. Второй эпохи); но первоначально он был задуман как
склад древесины и кораблестроительная верфь. Местные жители бфыли весьма
многочисленны и воинственны, но они жили в лесах разрознеными общинами, не
имея общего вождя. Нуменорцев они побаивались, но не враждовали с ними - до
тех пор, пока порубки не приняли угрожающих размеров. Тогда туземцы стали
при любой возможности устраивать нуменорцам засады, и нуменорцы начали
относиться к ним как к врагам, и принялись безжалостно вырубать леса, забыв о
бережливости и не заботясь о восстановлении. Леса вырубались прежде всего по
берегам Гватло, и древесину сплавляли по реке к гавани (Лонд Даэр); но
позднее нуменорцы проложили в лесах дороги к северу и к югу от Гватло, и
оставшиеся в живых местные жители бежали из Минхириата в дремучие леса на
мысу Эрин Ворн, расположенном к югу от устья Барандуина; перейти Барандуин
они бы не решились, даже если бы могли, потому что боялись эльфов. Жители
Энедвайта укрылись в горах на востоке, там, где позднее находился Дунланд;
они не осмелились перейти Изен и поселиться на большом полуострове между
Изеном и Лефнуи, образующемсеверный берег бухты Бельфаласа [Рас Мортиль или
Андраст] из-за "Бесов" [продолжение этого отрывка см. в главе "Друаданы"].
    Нуменорцы произвели неизмеримые опустошения. В течение многих лет эти
леса были главным источником древесины, не только для верфей в Лонд Даэр и в
других местах, но и для самого Нуменора. Бесчисленные корабли, нагруженые
лесом, отправлялись на запад за море. Во время войны в Эриадоре эти земли
подверглись еще большим опустошениям: изгнанные туземцы радовались радовались
возвращению Саурона и надеялись, что он прогонит людей из Заморья. Саурон
знал, как важны для его врагов Большая гавань и верфи, и использовал
туземцев, ненавидевших нуменорцев, как шпионов и проводников. У него не
хватило бы сил взять приступом крепости в Гавани и по берегам Гватло, но
мелкие отряды Саурона наносили большой ущерб, поджигая леса и штабеля
древесины. 

    Когда наконец Саурон был разгромлен и бежал из Эриадора на восток,
большая часть древних лесов оказалась уничтожена. Берега Гватло превратились
в обширную пустыню, голую и невозделанную. Но в те дни, когда отважные
путешественники с корабля Тар-Алдариона, подняшиеся на кораблях вверх по
реке, дали ей имя, этот край был совсем другим. Оставив позади морские
берега, путешественники попадали в дремучий лес. Хотя река была широкая,
гигантские деревья, нависавшие над ней, почти закрывали небо, и лодки
бесшумно скользили в полумраке, углубляясь в неведомую страну. Поэтому сперва
мореходы назвали эту реку "Тенистая река", "Гват'-хир", "Гват'ир". Позднее
они поднялись к северу, туда, где начинались большие болота (тогда у
нуменорцев еще не было ни сил, ни средств для осушения болот, которым они
занялись позднее, и на осушенных землях возвели большой порт на том месте6
где во времена Двух королевств стоял Тарбад; но вначале в этом не было
необходимости). Болота нуменорцы называли синдарским словом "ло" (раннее
"лога" [от корня "лог-" со значением "мокрый, влажный, топкий"]); и поначалу
они думали, что лесная река вытекает из этих болот, так как Митейтель с ее
притоком Бруиненом и полноводный Гландуин, сбегавшие с северных гор, были им
еще не известны. Поэтому название "Гват'ир" изменили на "Гват'ло", "тенистая
река, вытекающая их болот".

    Гватло - одно из немногих географических названий Средиземья, которые
были известны не только мореходам, нои всем остальным нуменорцам. Оно было
переведено на адунаик: на этом языке Гватло называлась "Агатуруш".

    Об истории Лонд Даэр и Тарбада говорится в том же эссс в связи с
названием "Гландуин":

    "Гландуин" значит "пограничная река". Это название река получила во
Вторую эпоху, так как была южной границей Эрегиона, за которой до прихода
нуменорцев жили лишь враждебные племена, такие, как предки дунландцев.
Позднее эта река, вместе с Гватло, который возникал из слияния Гландуина с
Митейтелью, стала южной границей Северного королевства. Земли южнее
Гландуина, между Гватло и Изеном (Сир Ангреном), назывались Энедвайт
("средний народ"); они не принадлежали ни Северному, ни Южному королевству, и
постоянных нуменорских поселений там не было. Но через эти земли от Тарбада к
Изенским бродам шел Великий южный тракт, главная дорога, соединявшая два
королевства. До того, как Северное княжество пришло в упадок, а на Гондор
начали сыпаться бедствия, то есть до Великой чумы 1636 г. Третьей эпохи, оба
королевства осваивали эту область и вместе построили и содержали в порядке
Тарбадский мост и гати по обе стороны Гватло и Митейтели. По этим гатям шли
дороги через болотистые равнины Минхириата и Энедвайта (*). Вплоть до

    * В первые века существования королевств только крупные соединения войск
перемещались из одного королевства в другое по суше. Обычно же плыли морем до
древней гавани в устье Гватло, а оттуда до речного порта в Тарбаде, и оттуда
уже по тракту. Древний морской порт и его пристани лежали в руинах, но в
Тарбаде после долгих трудов был построен порт, способный принимать морские
суда, а для охрнаы некогда прославленного Тарбадского моста на обоих берегах
возвели две крепости на огромных дамбах. Этот древний морской порт был одной
из первых нуменорских гаваней. Его заложил знаменитый король-мореход
Тар-Алдарион, а позднее порт расширили и укрепили. Он назывался "Лонд Даэр
Энед'", "большая срединная гавань" (так как был расположен между Линдоном на
севере и Пеларгиром на Андуине). [Прим. авт.]

семнадцатого столетия Третьей эпохи там стоял значительный гарнизон
солдат, матросов и строителей.  Но после Великой чумы эта область быстро
пришла в упадок, и задолго до времен "ВК" снова стала диким краем болот и
пустошей. Когда Боромир пробирался из Гондора в Раздол - роман не дает
представления о том6 кокоае мужество требовалось для подобного путешествия -
от Южного тракта оставались лишь полуразрушенные гати, по которым (с
опаностью для жизни) можно было добраться до Тарбада, где путника встречали
только руины на насыпях, готовых сравняться с землей, да опасная переправа -
обломки разрушенного моста. Переправиться там позволяло лишь то, что река в
том месте была медленной и мелкой, хотя и широкой.

    Если название "Гландуин" и помнили, то лишь в Раздоле; но так называли
только верховья реки, где она текла быстро; выбежав на равнину, она терялась
в болотах: это была сеть топей, мелких озер и островков, где жили лишь
бесчисленые стаи лебедей и других водоплавающих птиц. Если эта часть реки и
имела название, то только наязыке дунландцев. В "Возвращении короля" эта
часть Гландуина называется Лебединой рекой, потому что она протекала через
Лебедянь (Нин-ин-Эйльф, "лебединые топи")(*).

    * Синдарское "альф", "лебедь", мн.ч. "эйльф"; квенийское "алква", как в
"Алквалонде". В телерской ветви эльдарских языков исконное "кв" перешло в "п"
(но исконное "п" осталось неизменным). Синдарский язык Средиземья претерпел
большие изменения; в частности, взрывные после "л" и "р" перешли в щелевые.
Так исконное "алква" в телерском перешло в "алпа", а в синдарском в "альф".

    Отец намеревался включить в пересмотренную карту к "ВК" "Гландуин" как
название верховий реки и обозначить болота "Нин-ин-Эйльф" (или "Лебедянь").
Но его неправильно поняли: на карте Паулины Бэйнс низовья Гландуина названы
"р. Лебедянь", а на карте к роману эти названия вобще относятся к другой
реке, как уже говорилось выше.

    Можно отметить, что в "Хранителях",П,3 Тарбад назван "разрушеным
городом", и что Боромир в Лориэне говорил, что потерял коня в Тарбаде, на
переправе через Сероструй (там же, П,8). В Повести лет сказано, что Тарбад
был разрушен и оставлен в 2912 г. Третьей эпохи, когда Минхириат и Энедвайт
разорили большие наводнения. 


    Итак, мы видим, что представление о нуменорской гавани в устье Гватло
сильно изменилось со времени создания "О Галадриэли и Келеборне", и
"небольшая нуменорская гавань" превратилась в Лонд Даэр, Большую гавань.
Конечно, это та же гавань, которая в "Алдарионе и Эрендис" назывется
Виньялонде, хотя в данной работе это название не встречается. В "Алдарионе и
Эрендис" сказано, что работы, которые Алдарион начал в Виньялонде6 когда стал
королем, "так и не были завершены". Вероятнее всего, это означает только, что
е м у не удалось их завершить: дальнейшая история Лонд Даэр предполагает, что
гавань была наконец отстроена и защищена укреплениями с моря; в том же месте
в "Алдарионе и Эрендис" говорится, что Алдарион "заложил основание той
победы, которую много лет спустя одержал Тар-Минастир во время войны с
Сауроном: если бы не трудв Тар-Алдариона, нуменорцы не смогли бы высадить
войско в нужное время и в нужном месте, ка и предвидел Алдарион".

    В работе о названии "Гландуин" сказано, что этот порт назывался Лонд Даэр
Энед', Большая срединная гавань, так как располагался между гаванями Линдона
на севере и Пеларгиром на Андуине. Очевидно, это название относится к более
поздним временам, чем участие нуменорцев в войне с Сауроном в Эриадоре:
согласно Повести лет, Пеларгир, главный порт Верных нуменорцев, был построен
только в 2350 г. Второй эпохи.


                Приложение V

         Имена Галадриэли и Келеборна.

    В эссе, где говорится о том, как валинорские эльфы давали имена своим
детям, сказано, чтов детстве ребенок получал два "первых имени" ("эссе",
мн.ч. "эсси"); первое давалось отцом при рождении; Оно обычно было схоже с
именем отца по форме иил по значению; часто это бывало то же имя, что и у
отца, а когда ребенок вырастал, к этому имени иногда добавлялась какая-нибудь
частица, чтобы не путать. Второе имя давала мать, иногда вскоре после
рождения, а иногда много позже; материнские имена считались очень важными,
ибо матери предвидели характер и способности детей, а многие из них обладали
еще и пророческим даром. Кроме того, многие эльфы получали (не обязательно от
родичей) "эпессе", "взрослое имя" - прозвище, которое давалось чаще всегов
знак любви и уважения. Часто именно эпессе героя сохранялось в песнях и
преданиях (так, например, было с Эрейнионом, прозванным Гиль-галадом).

    Таким эпессе было и имя "Алатариэль" ("Галадриэль" по-синдарски - см.
Приложение к "С", статья "кал-"); согласнопоздней версии истории любви
Келеборна и Галадриэли, Келеборн дал ей это прозвище в Амане, и в Средиземье
она предпочитала это прозвище (в его синдарском варианте) "отцовскому имени"
Артанис и "материнскому имени" Нервен.

    Разумеется, имя "Тэльпорно", принадлежащее скорее языку Высших эльфов,
чем синдарскому, Келеборн носит только в поздней версии. Там сказано, что это
имя было телерским по форме: исконный корень эльфийского слова,
обозначающегосеребро, был "кьелеп-", в синдарском он перешел в "келеб", в
телерском в "тэлеп", "тэльпе", а в квенийском в "телеп", "тельпе". Но и в
квенийском, под влиянием телерского, распространилась форма "тэльпе", ибо
телеры ценили серебро выше золота, и их искусству в срербряном деле
завидовали даже нолдоры. Поэтому и Белое древо Валинора чаще называли не
Тельперион, а Тэльперион. ("Алатариэль" - тоже телерское слово; по-квенийски
было бы "Альтариэль").

    Когда имя "Келеборн" появилось впервые, оно означало "Серебряное древо";
так называлось и дерево на Тол Эрессеа. У всех близких родичей Келеборна были
"древесные" имена: его отца звали Галад'он, брата Галат'иль, а племянницу
Нимлот'(так же звалось и Белое древо Нуменора). Однако в более поздних
работах отец отказался от значения "Серебряное древо": второй элемент имени
"Келеборн" связан не с существительным "орне" - "дерево", а с древним
прилагательным "орна" - "высокий, вздымающийся", от которого происходит это
существительное. (Слово "орне" первоначально обозначало только сройные и
более тонкие деревья, такие как березы, а более могучие и раскидистые, вроде
дуба или бука, назывались на древнем языке "галада", "могучее растение"; но
это различие не всегда соблюдалось даже в квенийском, а в синдарском оно
исчезло вовсе, и все деревья стали называться "галад'", а "орн" вышло из
употребления, оставшись только в стихах и песнях, а также во многих именах
эльфов, людей и деревьев). О том, что Келеборн был высокого роста, говорится
в пирмечании к рассказу о нуменорских мерах длины.

    Существует ошибочное мнение, что имя "Галадриэль" происходит от слова
"галад'". Отец писал:

    "Когда Кеелборн и Галадриэль стали владыками лориэнских эльфов (а
большинство их них были по происхождению лесными эльфами и называли себя
галад'римами), имя "Галадриэль" стали тоже связывать с деревьями, отчасти еще
и потому, что в имени ее мужа тоже был корень со значением "дерево". Поэтому
за пределами Лориэна, там, где воспоминания о древности потускнели и история
Галадриэли подзабылась, ее имя часто произносили как "Галад'риэль". Но не в
самом Лориэне".

    Попутно можно заметить, что имя лориэнских эльфов пишется "галад'римы", а
название их города - "Карас Галад'он". В Приложении к "С", в статье "алда",
эти имена написаны неправильно.

    Слава тебе, Господи, с этим я покончил!