 |
 |
  |
|
 |
|
|
Дж.Р.Р.Толкин
Под редакцией Кристофера Толкина Анналы Белерианда |
Юлия Понедельник
Серые Анналы§2 Белерианд - так звалась земля, что лежала по обоим берегам великой реки Сирион, еще до того, как кончились Древние Дни. Это имя она носила в самых старых сохранившихся записях, и здесь она будет называться так, хотя ныне ее зовут Белериан. Название это было дано на языке той страны: земля Балара. Ибо так синдар звали Оссэ, который часто приходил к тем берегам, и подружился с ними. И поначалу это имя было дано только побережью, что простиралось по каждую сторону от Устьев Сириона, напротив острова Балар. Но затем это название распространялось далее, пока не включило в себя все древнее побережье на северо-западе Средиземья к югу от залива Дрэнгист, и все внутренние земли на юг от Хитлума до самого подножия Эрид-Луин (Голубых гор). Но на юг от Устьев Сириона у этой земли нет определенных границ; ибо там, меж ненаселенными берегами моря и нижним течением Гэлиона, простирались непроходимые леса.
§3 Говорят, что в то время, когда Варда зажгла великие звезды, сюда пришла Мэлиан, майя из Валинора. Тогда же, как говорится в Хрониках Амана, у берегов Куйвиэнэн пробудились квэнди. * ГВ - Год Валар (прим. пер.) §4 В это время соглядатаи Мелькора обнаружили квэнди и напали на них.
§5 В этом году Оромэ нашел квэнди и подружился с ними.
§6 В это время Валар прибыли сюда из Амана, чтобы напасть на Мелькора, чья крепость находилась на cевере за Эрид-Энгрин (Железными Горами). И поэтому именно здесь произошли первые битвы меж Силами Запада и Севера, и вся эта земля была сильно повреждена и приняла тот вид, что был до прихода Фионвэ*. Ибо Великое Море разрушило побережье и образовало глубокий залив на юге и еще много меньших бухт между Большим Заливом и Хэлькараксэ далеко на севере, где Средиземье и Аман сходятся ближе. Из этих бухт залив Балар был главным; и в него впадала могучая река Сирион, текущая с вновь поднявшихся на севере нагорий: Дортониона и гор вокруг Хитлума. Сначала земли на берегах Сириона были разорены и пустынны из-за Войны Сил, но вскоре, хотя большая часть Средиземья еще была погружена в Сон Йаванны, все там начало расти, ибо Валар из Благословенного Края ступили на эту землю; и под яркими звездами поднимались юные леса. И майя Мэлиан заботилась о них; чаще всего она жила на полянах Нан-Эльмота у реки Кэлон. Там же поселились и ее соловьи. * Фионвэ - майя, герольд Манвэ (в более ранних текстах - сын Манвэ и Варды. Но от этой версии Толкин отказался.). В "Сильмариллионе" его имя звучит как "Эонвэ". "Приход Фионвэ" - это Война Гнева, после которой весь Белерианд затонул. (Прим .пер.) §7 Ингвэ, Финвэ и Эльвэ были доставлены в Валинор Оромэ как посланники квэнди; они узрели свет Древ и теперь стремились к нему. Возвратившись, они советовали эльдар отправиться в землю Аман по призыву Валар.
§8 Тем же путем, каким некогда впервые шли Валар на восток в Белерианд, позже Оромэ повел эльдар на запад в Аман, стремясь достичь побережья Белерианда. Ибо здесь Великое море было более узким и свободным от опасных льдов, лежащих дальше на севере. И в этом Году Валар первые отряды ваниар и нолдор пересекли долину Сириона и ступили на побережье меж Дрэнгистом и Заливом Балар. Но из-за страха перед Морем, которое они никогда раньше не видели и даже не могли себе представить, эльдар отступили обратно в леса и горы. А Оромэ, оставив эльфов на время в тех землях, отправился в Валинор.
§9 В этом году тэлери, которые задержались в пути, тоже перевалили через Эрид-Луин и вышли в северный Белерианд. Там они остановились, и некоторое время жили между рекой Гэлион и Эрид-Луином. Тогда же и многие нолдор поселились на западе от тэлери в тех землях, где позже выросли леса Нэлдорет и Рэгион. Их владыкой был Финвэ, а Эльвэ, владыка тэлери, был с ним в великой дружбе; и часто навещал он Финвэ в селениях нолдор.
§10 В этом году король Эльвэ Синголло из народа тэлери заблудился в глуши. Когда он отправился домой после встречи с Финвэ, он проходил лес Нан-Эльмот и там услышал соловьев майи Мэлиан, и, следуя за ними, он очутился на поляне глубоко в лесу. Там увидел он Мэлиан, стоящую под звездами, и белый туман вился вокруг, а в лице ее сиял Свет Амана. И тогда вспыхнула любовь меж Эльвэ Серым Плащом и Мэлиан из Валинора. Взявшись за руки, молча, стояли они в лесу, пока над ними кружились звезды, отмеряя бессчетные годы, и юные деревья Нан-Эльмота стали высокими и темными. А народ Эльвэ долго тщетно искал его.
§11 И вот Ульмо, по приказу Валар, прибыл к берегам Белерианда и созвал эльдар на встречу; он говорил с ними и играл на своих раковинах, и страх тех, кто слушал его, обратился в великое стремление к Морю. Затем Ульмо и Оссэ взяли остров, что стоял далеко в море, сдвинули его с места и привели, подобно могучему кораблю, в Залив Балар. Ваниар и нолдор взошли на него, и их везли через Море, пока не прибыли они, наконец, в Землю Аман. Но часть острова, что глубоко засела на мелководье у Устьев Сириона, отломилась и осталась там; это был остров Балар, к которому часто потом приходил Оссэ. §12 Надо сказать, что тэлери не взошли на остров, а остались позади. Многие в то время жили далеко в восточном Белерианде и услышали призыв Ульмо слишком поздно; а другие все еще искали Эльвэ, своего короля и не желали уходить без него. Но когда тэлери узнали, что их родичи, ваниар и нолдор, ушли, то многие из них поспешили на берег и поселились там, недалеко от Устьев Сириона, тоскуя по своим друзьям, что их покинули. И они избрали Ольвэ, брата Эльвэ, своим владыкой. Тогда Оссэ и Уйнэн пришли к ним и поселились на острове Балар, и стали они друзьями тэлери, коих научили всем морским премудростям и музыке волн.
§13 В этом году Ульмо вернулся в Белерианд. Так поступил он большей частью из-за просьб нолдор и их короля Финвэ, что сильно тосковали в разлуке с тэлери и молили Ульмо переправить Эльвэ и его народ в Аман, если они появятся. И все те, кто последовал за Ольвэ, захотели плыть; но сердце Оссэ было опечалено. Ибо редко бывал он у берегов Амана и любил тэлери, и был огорчен тем, что их прекрасные голоса не будут более слышны на брегах Средиземья, где были его владения. §14 Поэтому Оссэ уговорил многих из них остаться в Белерианде, и когда Король Ольвэ и его народ взошли на остров и отправились через Море, оставшиеся тэлери продолжали жить на побережье; и Оссэ вернулся к ним и возобновил дружбу. И обучал он их искусству кораблестроения и мореходства; и они стали народом моряков - первыми в Средиземье. Были у них прекрасные гавани в Эгларесте и Бритомбаре, но некоторые все еще жили на острове Балар. Кирдан Корабел стал владыкой этого народа, и все побережье от Дрэнгиста до Балара, где он правил, было названо Фалас. Но среди тэлери не было столь стойких сердцем, а среди их кораблей не было столь быстрых и крепких, чтобы отважиться выходить далеко в Великое Море или узреть хотя бы издали Благословенный Край и Свет Дерев Валинора. Поэтому оставшихся с тех пор называли мориквэнди, Темными Эльфами.
§15 Друзья и родичи Эльвэ тоже остались; но они рады были бы отправиться в Валинор к Свету Дерев (который зрел Эльвэ), если бы Ульмо и Ольвэ согласились еще задержаться, пока они не найдут Эльвэ. Но когда Ульмо прождал еще полный Год (а Год Валар был тогда длиною почти в десять нынешних* лет), он отбыл, а друзья Эльвэ остались. Поэтому они назвали себя эглат, Покинутый Народ; и хотя они охотнее селились в лесах и холмах, чем около Моря, которое навевало на них печаль, но сокровенные помыслы их сердец всегда были обращены к Западу. * "нынешние годы" - солнечные годы (Прим. пер.)
§16 В это время, как говорят, Эльвэ Синголло пробудился от долгого сна. И вышел он из Нан-Эльмота вместе с Мэлиан, и позже они поселились в лесах посреди этой земли. И хотя сильно было в нем стремление вновь увидеть свет Дерев, в лице прекрасной Мэлиан, как в незамутненном зеркале, он зрел Свет Амана, и этого ему было довольно. В то время его народ с радостью собирался вокруг своего короля; и велико было их изумление, ибо облик его и ранее был величественен и прекрасен, ныне же походил он на владыку майар. Самым высоким из Детей Илуватара был он, волосы его сверкали как серебро, а глаза сияли звездным светом. Он стал королем эглат, а Мэлиан, что была мудрее любой дочери Средиземья, стала его королевой.
§17 Ни людям, ни эльфам неведомо о том, когда пришла в Мир Лутиэн, единственное дитя Эльвэ и Мэлиан, прекраснейшая из всех Детей Илуватара, что были или будут. Но полагают, что это произошло в конце первого века Оков Мелькора, когда на всей Земле царил мир, а слава Валинора была в зените. И хотя большая часть Средиземья все еще была погружена в Сон Йаванны, в Белерианде под властью Мэлиан расцветали жизнь и радость, и яркие звезды горели как серебряные огни. Говорят, что Лутиэн родилась в лесу Нэлдорет и выросла под небесными звездами, и тогда взошли белые цветы нифредиля, подобные звездам на земле, чтобы приветствовать ее.
§18 В это время власть Эльвэ и Мэлиан распространилась на весь Белерианд. Элу Тингол звался Эльвэ на языке своего народа, король Серый Плащ, и все эльфы Белерианда от моряков Кирдана до охотников, бродивших в Голубых Горах, признали его своим владыкой. И поэтому стали зваться они синдар, Серыми Эльфами залитого звездным светом Белерианда. И хотя они были мориквэнди, но под владычеством Тингола и со знаниями, полученными от Мэлиан, они стали прекраснейшими, мудрейшими и искуснейшими из всех эльфов Средиземья.
§19 В этом году народ норн впервые появился в Белерианде, перевалив через горы. Позже нолдор назвали этот народ наугрим, а некоторые люди звали их гномами. Их древнейшие поселения находились далеко на востоке, но они вырыли себе огромные чертоги и дворцы, по обычаю своего народа, на восточных склонах Эрид-Луин, к северу и югу от горы Долмед, в тех местах, что эльдар назвали Белегост и Ногрод (а на их языке - Габильгатол и Тумунзахар). Оттуда они отправились дальше на запад, и так стали известны эльфам; и эльфы были изумлены, ибо они считали себя единственными живыми существами в Средиземье, что могут говорить и знают ремесла; а все остальные - лишь звери да птицы. §20 Тем не менее, они не понимали ни слова из языка наугрим, который казался им громоздким и некрасивым; и мало кто из эльдар вообще добился в нем успехов. Но гномы были быстры в учении (как было им свойственно), и гораздо охотнее они учились эльфийскому языку, чем обучали чужаков своему; и вскоре оба народа стали много общаться друг с другом. Всегда холодна была их дружба, хотя и весьма выгодна обоим народам. Но в те времена еще не легла меж ними тень, и король Тингол привечал гномов. §21 О том, как гномы пришли в мир, эльдар точно не знали, хотя мудрые в других книгах записывали легенды самих наугрим (так, как они пожелали открыть), касающиеся их происхождения. Они считают, что Аулэ Мастер, которого они зовут Махал, привел их в мир; и это вполне может быть, ибо они действительно были искусными кузнецами и каменщиками, хотя встарь мало было красоты в их изделиях. Они больше любили работать с железом и медью, нежели с серебром или золотом, а с камнем - больше чем с деревом.
§22 Многое могла предвидеть Мэлиан, подобно другим майяр, народу Валинора. И когда прошли два века Оков Мелькора, она сказала Тинголу, что Мир Арды не будет длиться вечно; и задумал он тогда построить себе жилище, достойное короля, и достаточно прочное, чтобы укрыться в нем, если зло вновь пробудится в Средиземье. И послал он зов энфенг, Длиннобородам из Белегоста, с коими был в дружбе, и просил у них совета и помощи. Они охотно согласились помочь, ибо еще не были утомлены в те дни и с удовольствием брались за новую работу. И хотя гномы всегда требовали плату за свой труд, будь он им в радость или в тягость, на этот раз они сочли вознаграждение достойным. Ибо Мэлиан научила их многом премудростям, что они хотели знать; тогда как Тингол вознаградил их множеством прекрасных жемчужин. Их дал ему Кирдан, ибо на мелководьях острова Балар жемчуг добывали в большом количестве; но наугрим ранее не видели ничего подобного, и очень дорожили ими. А одна жемчужина была размером с голубиное яйцо, и блеск ее был подобен морской пене, освещенной звездным светом; она звалась Нимфелос, и правитель энфенг дорожил ею больше, чем горой сокровищ. §23 Поэтому наугрим долго и с радостью трудились для Тингола и возвели ему чертоги, вырыв их глубоко в земле, по обычаю своего народа. Там, где текла река Эсгалдуин, отделяя Нэлдорет от Рэгиона, возвышался посреди леса скалистый холм, и река бежала у его подножия. Здесь возвели они врата чертогов Тингола и построили каменный мост через поток, и лишь по нему можно было пройти к воротам. А за вратами широкие коридоры вели вниз в высокие залы и комнаты, что были вырезаны прямо в камне глубоко внизу, и такими обширными и многочисленными были они, что дворец назвали Менегрот, Тысяча Пещер. §24 Но и народ Тингола принял участие в этой работе, так что и эльфы вместе с гномами, каждый с помощью присущих ему особых умений, воплощали видения Мэлиан, подобия чудес и красот Валинора за Морем. Колонны Менегрота были вырезаны в виде буков Оромэ - стволы, ветви, листья - и их заливал свет золотых ламп. Соловьи пели там, как и в садах Лориэна; фонтаны в тех залах были из серебра, бассейны - из мрамора, а полы - из разноцветного камня. Вырезанные фигуры зверей и птиц бежали по стенам, карабкались на колонны или выглядывали из цветущих ветвей. И пока проходили годы, Мэлиан и ее девы заполняли залы многоцветными гобеленами, где можно было увидеть и деяния Валар, и многие события, что случились в Арде с начала ее существования, и тени того, что еще произойдет. Это был прекраснейший королевский дворец, который когда-либо существовал на востоке от Моря.
§26 И вскоре (в год 1330 согласно анналам Дориата) злые твари пришли и в Белерианд, перейдя через горные перевалы, или появляясь из темных лесов юга. Там были волки или создания, принявшие форму волков, и другие свирепые существа из тени.
§27 Среди них были и оркор*, после разорившие Белерианд; но сейчас их было мало и они были осторожны и только разведывали пути, ожидая возвращения своего Властелина. Откуда они пришли и кем были, эльфы тогда не знали, предполагая, что, возможно, это были авари, обратившиеся ко злу и одичавшие в глуши. И как говорят, они были недалеки от истины. * В оригинале "Orkor". Подобная форма названия народа орков образована прибавлением окончания множественного числа "-р" аналогично названиям "нолдор", "Валар" и пр. В "Сильмариллионе" такая форма названия для орков не встречается (прим. пер.). §28 Тогда задумался Тингол об оружии, в котором ранее его народ не нуждался, и поначалу лишь наугрим ковали для него мечи и доспехи. Ибо они были весьма искусны в таком ремесле, хотя никто из них не мог превзойти мастеров Ногрода, из коих Тэльхар Кузнец был наиболее прославленным. Встарь все наугрим были очень воинственны и готовы были яростно сражаться с обидчиками: будь они тварями Мелькора, или эльдар, или авари, или дикими зверями, или, как случалось нередко, их собственным народом, гномами из других родов и царств. Искусство кузнечного дела синдар вскоре переняли у них; лишь в закалке стали никто не мог превзойти гномов, даже нолдор, и кольчуги ими сплетенные (а первыми их стали делать энфенг) тоже были самыми лучшими. §29 Поэтому в это время синдар оказались хорошо вооружены и прогнали всех вражьих тварей прочь, и вновь воцарился мир; а оружейные Тингола заполнили секиры (основное оружие наугрим и синдар), и копья, и мечи, и высокие шлемы, и длинные сверкающие кольчуги: ибо доспехи энфенг были так сработаны, что не ржавели и всегда выглядели, как будто их только что отполировали. И все это хорошо послужило Тинголу, когда пришло время.
§30 Как рассказывается в другом месте, некто Дан из народа Ольвэ оставил поход эльдар в то время, когда тэлери остановились на берегах Великой Реки на границе западных земель Средиземья. Он увел за собой многих эльфов, и они отправились на юг, вниз по течению реки, и о странствиях того народа, нандор, сейчас мало известно. Некоторые из них, как говорят, долго жили в лесах Долины Великой реки, некоторые пришли к устью Андуина и поселились там у Моря, а другие, перейдя Белые Горы, вновь оказались на севере и ступили на дикие земли Эриадора меж Эрид-Луин и далекими Мглистыми Горами. Тогда это был лесной народ, не имевший оружия из металла, и приход свирепых тварей севера очень их напугал, как и говорили наугрим. Поэтому Денетор, сын Дана, прослышав о могуществе Тингола, о его величии и о покое, в котором живет его королевство, собрал всех, кого смог, из своего рассеянного народа и повел их через горы в Белерианд. Там Тингол радушно принял их, как родичей, давно потерянных и вновь обретенных, и они поселились в Оссирианде, на юге его королевства. Это была обширная страна, но малонаселенная; и звалась она Семиречьем, потому что лежала меж могучей рекой Гэлион и горами, с которых стекали шесть быстрых потоков, впадающих в Гэлион: Аскар, Талос, Леголин, Брильтор, Дуильвэн и Адурант. Позже на этой земле выросли леса, высокие и зеленые, а народ Денетора жил осторожно и редко их видели из-за того, что одежда у них была цвета листьев; и поэтому их прозвали Зелеными Эльфами.
§31 О долгих годах мира, что последовали за приходом Денетора, известно немногое, ибо хотя именно тогда, как говорят, менестрель Дайрон, главный мудрец королевства Тингола, изобрел руны* [позднее на полях добавлено: кирт], они мало использовались синдар для записей до дней Войны, и многое, хранившееся в памяти, погибло при разорении Дориата. И поистине, о днях блаженства и счастливой жизни мало что можно сказать до того, как они закончатся; подобно тому, как прекрасные и чудесные вещи сами говорят за себя и лишь, когда они находятся в опасности или уничтожены, то о них поют песни. В те дни по Белерианду бродили эльфы, текли реки, сияли звезды, а ночные цветы источали ароматы; и краса Мэлиан была как полдень, а краса Лутиэн - как вешний рассвет. Король Тингол на своем троне был подобен потомкам Валар, чья мощь спит, чья радость - это воздух, которым они дышат все дни, чьи мысли текут бестревожным потоком от высот до самых глубин. Еще временами проезжал по Белерианду великий Оромэ, мчась как ветер через горы, и звук его рога под звездами разносился на много лиг окрест, и эльфы страшились его из-за величественного вида и громкого стука копыт Нахара; но когда голос Валаромы эхом отдавался в холмах, они знали, что все злые твари бегут прочь. * Говорят, что он изобрел их еще до возведения Менегрота и после улучшил. И в самом деле, наугрим, что пришли к Тинголу, выучили Руны Дайрона и были очень довольны этим изобретением менестреля, оценив его выше, чем синдар, его собственный народ. С помощью наугрим Руны [позднее - кирт] попали через горы на восток и были переняты другими народами.
§32 Конец Благословенных дней был уже близок, и полдень Валинора сменился сумерками. Ибо, как известно всем, благодаря многим записям в книгах мудрости и песням, Мелькор погубил Древа Валар с помощью Унголиантэ и вновь бежал на север Средиземья. И после этого его звали тем именем, что дал ему Фэанор - Черный Враг, Моргот Проклятый. §33 Далеко на севере меж Морготом и Унголиантэ произошел раздор, и они бились друг с другом; громкое эхо от крика Моргота услыхали в Белерианде, и все народы содрогнулись в страхе; ибо хоть и мало кто понял, что предвещает этот крик, но они почувствовали в нем предвестие смерти. §34 И правда, вскоре Унголиантэ бежала с севера и появилась в королевстве Тингола, и ужас тьмы пришел вместе с нею. Но сила Мэлиан остановила ее и она не вошла в Нэлдорет, однако долго жила в тени обрывистых южных склонов Дортониона. Поэтому их стали звать Эрид-Оргорот, Горы Ужаса, и никто не осмеливался входить туда или путешествовать поблизости. И хотя позже сама Унголиантэ отправилась обратно куда-то на забытый юг, ее отвратительные потомки в форме пауков обитали в тех местах и дальше и плели там свои ужасные сети. И свет и жизнь в этих землях были задушены, а все воды - отравлены. §35 Моргот же, однако, не пришел сам в Белерианд, но отправился в Железные Горы и там с помощью своих слуг, что выползли ему навстречу, он снова вырыл обширные подвалы и подземелья. Позже нолдор назвали это место Ангбанд: Железная Темница; и над своими воротами Моргот воздвиг высокий тройной пик - Тангородрим, и огромные зловонные клубы черного дыма всегда окутывали эти вершины.
§36 В этом году Моргот впервые напал на Белерианд, который лежал к югу от Ангбанда. Говорят, что врата Моргота были в ста пятидесяти лигах от моста Менегрота; далеко - и все же слишком близко. §37 Ныне орки, что множились в чреве земли, стали сильными и свирепыми, а темный владыка наполнил их жаждой разрушения и смерти; и они вышли из врат Ангбанда под завесой туч, что Моргот выслал перед ними, и бесшумно пробрались в северные нагорья. Оттуда огромная армия внезапно вошла в Белерианд и обрушилась на короля Тингола. В то время в его обширном королевстве многие эльфы свободно бродили в глуши или мирно жили небольшими поселениями вдали друг от друга. Лишь в центре той страны, возле Менегрота, и вдоль Фаласа, страны моряков, народ был многочислен; но орки обошли Менегрот с двух сторон: из своих лагерей на востоке меж Кэлоном и Гэлионом, и на западе, на равнинах между Сирионом и Нарогом; они разоряли все вокруг, и Тингол был отрезан от Кирдана в Эгларесте. §38 Поэтому он призвал Денетора, и отряды эльфов пришли из Рэгиона за рекой Арос и из Оссирианда, и сражались они в первой битве Войн Белерианда. И восточное войско орков было зажато между двумя армиями эльдар, на севере Андрама, на полпути меж Аросом и Гэлионом, и вражьи полчища были полностью разбиты; а те, кто бежали на север из этого великого побоища, были перехвачены наугрим, что вышли из-под горы Долмед, и пали под ударами их секир; мало кто из орков вернулся в Ангбанд. §39 Но дорого заплатили эльдар за эту победу. Ибо эльфы Оссирианда были легко вооружены и не могли сравниться с орками, что были обуты в железо и несли железные щиты и огромные копья с широкими наконечниками. Денетор был отрезан от войска и окружен на холме Амон-Эреб; и там пал он и все его ближайшие родичи, прежде чем воины Тингола успели прийти к ним на помощь. Горькой была эта потеря, хотя смерть его и была отомщена, когда Тингол подошел к оркам сзади и убил их великое множество. С тех пор Зеленые Эльфы не переставали оплакивать его и более не избрали себе короля. После битвы некоторые вернулись в Оссирианд и их вести наполнили остальных эльфов этого народа таким страхом, что они никогда более не вступали в открытую войну, но жили осторожно и скрытно. И многие из них ушли на север, в хранимое королевство Тингола, и смешались с его народом. §40 А когда Тингол вернулся в Менегрот, он узнал, что орки на западе победили и оттеснили Кирдана к самому побережью. Поэтому он собрал всех эльфов, которых смог созвать, в пределы Нэлдорета и Рэгиона, и Мэлиан, пустив в ход свою силу, оградила королевство невидимой стеной из теней и запутанных троп: Завесой Мэлиан, который никто не мог пересечь против ее желания или желания короля Тингола (если у желающего войти не было силы большей, нежели у майи Мэлиан). Поэтому, внутренние земли королевства, долго носившие имя Эгладор, после стали зваться Дориат, хранимое королевство, Земля Завесы. Там царил бдительный мир, а снаружи властвовали опасности и великий страх, и слуги Моргота рыскали всюду, где хотели, кроме огражденных стенами гаваней Фаласа.
§41 Но близко уже были новые вести, такие, что никто в Средиземье не мог и предвидеть, ни Моргот в своих подземельях, ни Мэлиан в Менегроте, ибо никаких новостей не поступало из Амана после гибели Древ и сокрытия Валинора ни с вестником, ни с духом, ни во сне. В тот же год Валар (но более чем через семь лет по более позднему счету) Фэанор переплыл море на белых кораблях тэлери, высадился в заливе Дрэнгист и там, в Лосгаре, сжег корабли. §42 Ныне дым от сожженных кораблей увидел не только Финголфин, которого бросил Фэанор, но и орки и другие соглядатаи Моргота. Ни одна легенда не говорит о том, какие мысли таил в своем сердце Моргот, узнав, что Фэанор, его злейший враг, привел с собой войско с Запада. Возможно, он мало боялся этого, ибо еще не испытал всей силы мечей нолдор, и вскоре стало ясно, что Моргот намеревался быстро скинуть их обратно в Море. §43 Дрэнгист - длинный залив, что врезается в Зычные горы Эрид-Ломин, с запада ограждающие обширные земли Хитлума. Поэтому войско Фэанора смогло сразу с побережья попасть во внутренние области Хитлума, и, пройдя возле северной оконечности Гор Митрим, они расположились лагерем в той части страны, что звалась Митрим и находилась около большого озера с тем же названием, лежащего в кольце гор. §44 Но полчища Мелькора, орки и волколаки, прошли по перевалам Эрид-вэтрин и внезапно напали на Фэанора, еще до того, как он закончил укреплять свой лагерь или приготовился к защите. И там, на серых равнинах Митрима, произошла вторая битва Войн Белерианда и первое столкновение силы Моргота с доблестью нолдор. Дагор-нуин-Гилиат назвали ее, Битвой-под-Звездами, ибо Луна еще не взошла. В этом сражении, хоть враг и превосходил их числом и застал врасплох, нолдор быстро победили. Сильными и прекрасными были они, ибо свет Амана еще не угас в их глазах; стремительными были они и ужасными во гневе, длинными и вселяющими страх были их мечи. Орки бежали пред ними, и были изгнаны из Митрима с большими потерями, и эльфы гнали их через обширную равнину, что лежала к северу от Дортониона и позже была названа Ардгален. Там вражьи войска, что прошли на юг в долины Сириона и осаждали Кирдана, двинулись бегущим на помощь и тоже были разгромлены. Ибо Келегорн, сын Фэанора, узнав о них, с частью эльфийского войска подстерег орков и, обрушившись на врагов с холмов близ Эйтель-Сириона, оттеснил их в Топи Сереха. Плохими были вести, что пришли после в Ангбанд, и Моргот был напуган. Десять дней длилась эта битва, и из всех войск, что Враг приготовил для завоевания королевств эльдар, вернулись лишь жалкие остатки, подобные горсти сухих листьев.
§45 Но была у Моргота и причина для великой радости, хотя еще и скрытая от него на время. Ибо сердце Фэанора, от гнева на Врага, пылало как огонь, и он не остановился, но гнался за остатками орков, думая, как говорят, так добраться до самого Моргота. И громко смеялся он, воздевая меч, и радовался тому, что, отважившись вызвать гнев Валар и преодолеть все тяготы пути, сможет, наконец, отомстить. Он не ведал ничего ни об Ангбанде, ни о тех великих силах, что так быстро приготовил Моргот для защиты; но даже знай Фэанор об этом, он бы не остановился, ибо был он в безумии, снедаемый пламенем собственного гнева. И поэтому он оказался далеко впереди авангарда собственного войска, и увидев это, слуги Моргота повернулись, дабы сразиться с ним, а на помощь им из Ангбанда вышли балроги. И там, в земле Моргота, Дор-Даэделоте, Фэанор был окружен, и рядом с ним оказались всего несколько друзей. Вскоре он остался один; но долго еще продолжал биться и бесстрашно смеялся, хотя его окутывало пламя, и много раз он был ранен. Но вот, наконец, Готмог*, Повелитель балрогов, поверг его на землю, и там бы он и погиб, если бы Майдрос и три его брата с отрядом не пришли к Фэанору на помощь, и балроги не бежали назад в Ангбанд. * [Заметка на полях:] которого Эктелион потом убил в Гондолине. §46 Затем подняли сыновья своего отца и понесли его обратно к Митриму. Но когда они подошли к Эйтель-Сириону и уже начали подниматься к перевалу, Фэанор велел остановиться. Ибо раны его были смертельны, и он знал, что час его близок. И окидывая последним взглядом окружающие земли со склонов Эрид-вэтрина, он узрел вдали пики Тангородрима, мощнейшую крепость Средиземья, и понял он в прозрении смерти, что никогда силам нолдор не одолеть ее; но проклял имя Моргота и возложил на сыновей исполнение своей клятвы и отмщение за отца. Затем он умер; но не было у него ни погребения, ни могилы, ибо столь пламенным был его дух, что когда покинул он тело, оно рассыпалось пеплом, и ветер развеял его как дым. Подобного ему никогда более не появлялось в Арде, и дух Фэанора никогда не покидал чертогов Мандоса. Так погиб величайший из нолдор, чьи дела принесли им наивысшую славу и гибельнейшую беду. §47 Вести об этих великих деяниях достигли Менегрота и Эглареста, и Серые Эльфы исполнились изумления и надежды, ибо они чаяли обрести великую помощь в защите от Моргота от своих могучих родичей, вернувшихся нежданно с Запада, в самый час их нужды. Сначала они считали, что нолдор прибыли как посланцы Валар, дабы избавить своих родичей от врага. Серые Эльфы принадлежали к роду тэлери, а Тингол был братом Ольвэ из Альквалондэ, но ничего не знали они ни об Убийстве Родичей, ни об изгнании нолдор, ни о клятве Фэанора. И хотя не слышали они о Проклятии Мандоса, вскоре оно начало исполняться в Белерианде. Ибо в сердце своем Тингол стал сожалеть о тех временах покоя, когда он был высочайшим владыкой над всеми землями и народами. Обширны были пределы Белерианда, а многие места дики и пустынны, и все же не от всего сердца приветствовал он приход столь многих могучих принцев с Запада, стремящихся к новым владениям. §48 Поэтому с самого начала холодны были отношения меж ним и сынами Фэанора, в то время как здесь была необходима теснейшая дружба, если они хотели противостоять Морготу; ибо [Дом сыновей>] сыновья Фэанора никогда не желал(и) признавать верховного владычества Тингола и никогда они не просил(и) разрешения поселиться или пройти через какие-нибудь земли. Когда вскоре (благодаря предательству и злой воле, как говорили потом) в Белерианде стала известна полная история их деяний в Валиноре, то скорее вражда, а не союз, царила меж Дориатом и Домом Фэанора, и эту вражду Моргот раздувал всеми способами, какие только мог измыслить. Но это зло возникло лишь в последующие дни, а первая встреча синдар и нолдор была горячей и радостной, хотя и нелегко им было сначала понять друг друга, ибо различия меж языками калаквэнди Валинора и мориквэнди Белерианда зашли уже далеко. Экскурс, касающийся языков БелериандаЯ прерываю текст здесь, ибо комплекс различных материалов, что идет в следующих двух рукописях, невозможно разместить в комментариях. В СА 1 нет упоминания об активной враждебности, развившейся между Тинголом и Фэанорингами (Кристофер Толкин использует здесь слово "Feanorians" в значении "сыновья Фэанора" либо "Дом Фэанора", поэтому в переводе использовано аналогичное образование по германской модели - "Фэаноринги" - прим.ред.). Вместо §48, что следует в СА 2 после слов "стремящихся к новым владениям", здесь идет следующий отрывок: "Кроме того, во время долгого разрыва языки синдар и нолдор сильно разошлись, и поначалу нелегко им было говорить друг с другом". После этого следует длинный "экскурс" (отмеченный в рукописи как врезка в основной текст), касающийся развития и взаимосвязи нолдорина и синдарина в Белерианде, конец которого также является концом текста СА 1. Это же рассуждение о языках вновь появляется, переписанное, в СА 2, и в свою очередь этот переделанный текст тоже был основательно изменен. Мне показалось, что имеет смысл привести здесь все версии этого отрывка, имеющего решающее значение для лингвистики Средиземья. В первоначальной версии в СА 2 написано следующее:
"К прибытию Фэанора прошло уже триста шестьдесят пять долгих лет Валар(1) с тех пор, как нолдор пересекли Море, оставив тэлери позади. По нынешнему счету прошло более трех с половиной тысяч солнечных лет. За такой срок языки смертных людей, находящихся далеко друг от друга, изменились бы до неузнаваемости в случае отсутствия записей песен или книг мудрости. Но в Валиноре в Дни Дерев изменения были слишком незаметны, чтобы их почувствовать, кроме тех, что происходили по воле и замыслу, в то время как в Средиземье во Сне Йаванны они тоже были медленными, хотя перед Восходом Луны все существа в Белерианде стали пробуждаться от дремы, как уже ранее говорилось (2). Поэтому, тогда как язык нолдор мало отличался от древнего языка эльдар времен похода - и большей частью изменения состояли в создании новых слов (для вещей старых и новых), а также в смягчении и приведении звуков и структур языка квэнди к тем формам, что казались нолдор более красивыми - язык синдар изменился в большей степени и так же незаметно, как меняется форма кроны растущего дерева; возможно, эти изменения были подобны тем, что коснулись бы языка смертных при отсутствии письменности за пятьсот или более лет (3). Еще до Восхода Солнца речь синдар на слух уже сильно отличалась от нолдорина, а после Восхода все менялось уже с большей быстротой, ибо поначалу воистину стремительна была Вторая Весна Арды. На слух, говорим мы, ибо хотя Дайрон, менестрель и мудрец из Менегрота, уже придумал руны в 1300 ГВ (а после их весьма улучшил), не в обычае синдар было записывать песни или знания, и Руны Дайрона (кроме как в Менегроте) в основном использовались для написания имен и кратких надписей на дереве, камне или металле. (наугрим (4) выучили Руны Дайрона из Менегрота и были очень довольны этим изобретением, оценив его выше, чем синдар, его собственный народ. И наугрим перенесли их через Горы на восток) (5). Это первое общее изложение вопросов по лингвистике после текста "Ламмас", написанного намного раньше, и здесь ранняя теория была значительно изменена. Третья версия Ламмас, "Ламмастен" - позднейшая и самая короткая из трех дает четкое изложение тех положений, что более расплывчато высказаны в более ранних версиях, и я цитирую здесь часть из нее. "Ныне древний нолдорин, на котором разговаривали и писали во дни Фэанора в Туне, сохранился как разговорный у нолдор, что не покинули Валинор во времена его омрачения, и этот язык сохраняется там и сейчас, не сильно изменившийся и не слишком отличающийся от линдарина. Он называется корнолдорин или финродиан, ибо Финрод* и многие из его народа не оставили Валинор и не ушли в Белерианд. Но большинство нолдор отправились в Белерианд, и за 400 лет их войн с Морготом их речь сильно изменилась. По трем причинам: они жили не в Валиноре; из-за войн и смятения среди нолдор было много смертей, и потому их язык начал изменяться, как у смертных людей; а также потому, что в первые солнечные годы во всем мире, а особенно в Средиземье, происходили великие и быстрые перемены. К тому же в Белерианде повсеместно использовались язык и диалекты тэлери-илькорин, а их король Тингол был очень могущественен; и потому нолдорин в Белерианде многое взял из белериандика, особенно из наречия Дориата. Многие имена и названия этой земли даны на дориатрине. А нолдорин после победы над Морготом вернулся на Запад и до сих пор существует на Тол-Эрессеа, где ныне мало изменяется. В основном это язык происходит от языка Гондолина, откуда пришел Эарендель; но похож он во многом и на белериандик, ибо жена Эаренделя, Эльвинг, была дочерью Диора, наследника Тингола; есть в нем и следы языка Оссирианда, так как Диор был сыном Берена, долго жившего в тех землях".
* Финрод - это тот персонаж, что в "Сильмариллионе" выступает под именем Финарфин, то есть третий сын Финвэ. Позднее это имя было присвоено Толкином его сыну, который в "Серых Анналах" зовется Инглором (прим. пер.).
Существовал также книжный язык, "эльфийская латынь", квэнья, относительно которого в Ламмастен дается другое объяснение, нежели в других версиях (см. т.V, с.195). Как там говорится (т. V, с.172), "эльфийская латынь" была принесена в Средиземье нолдор, ею пользовались все илькоринди, "и все эльфы знают ее, даже те, что живут еще во Внутренних землях".
С этого времени в СА 1 развивается концепция, согласно которой язык нолдор в Валиноре изменялся по причине изобретательности нолдор, хотя и подчеркивается, что он мало отличался от "древнего языка эльдар времен похода"; мысль об основательном различии между нолдорином пришедших из Валинора Изгнанников и древним языком тэлери Белерианда (сейчас называющегося синдарином) также остается - действительно, есть замечание о том, что поначалу общение между нолдор и синдар было нелегким (что и приводит к данному экскурсу). Но в СА 1 говорится, что в то время как синдарин был обогащен "словами и конструкциями нолдорина", он, тем не менее, стал языком всех эльдар Средиземья и использовался на Тол-Эрессеа после Возвращения; а тем временем нолдорин Валинора стал "ученым" языком - эквивалентным по положению "эльфийской латыни" или квэнье из "Ламмас", но мало кто из синдар его изучил; и, действительно, "Древний нолдорин" приравнен к квэнье (конец текста "Ламмас"). Среди причин подобного развития указывается, что разговорный нолдорин Белерианда и синдарин "росли навстречу" друг другу, и это объясняет последний абзац текста, где говорится о том, что в конце Древних Дней было основательное различие между разговорным нолдорином Белерианда, там ,где он сохранился, и "древним нолдорином" или квэньей. |