[Киммерийский Трутнь]

У Желязны этот вопрос, отличие между человеком живым и искуственным роботом, отношения между людьми настоящими и искуственными рассмотрен пристальнее и глубже: возможно, потому что Желязны младше (стоял на плечах гигантов) или талантливее Азимова, а может, и то и другое.
Его персонаж Железный Генерал - это механизм, прежде бывший человеком. Борк из рассказа "Мертвое и живое" - "более чем наполовину" киборг, а Человек, который любил файоли, тоже киборг - и жив, и мертв одновременно. У Желязны влюбляются в друга два искусственных интеллекта, которые даже не обладают телами в привычном смысле, и совершенно по-человечески. Филип Дик пошел также далеко, но в другом направлении: его герой убивает искусственных людей-андроидов, как герои Толкиена мочат орков, но в отличие от Толкиена, несмотря на на все нечеловеческие признаки андроидов и их антимораль, Дик подталкивает (умного) читателя к мысли - что-то не так.

Ефремов категорически не желает сравнивать искуственный интеллект с людьми. Толкиен тоже не хочет, но колеблется: орки Толкиена - все же испорченные, эльфы но живые и одушевленные, а не рукотворные искуственные андроиды, которых их создатель, Моргот начинил злобой до отказа - как бы хотелось самому Толкиену. (я и дальше буду звать писателя Толкина Толкиеном, назло). У Ефремова роботы никогда не поднимут восстание и не смогут прикинуться человеком: культ человека у Ефремова не позволяет этого. Вообще, Ефремов в этом смысле очень христианский писатель: рукотворные механизмы могут возить людей, помогать в быту, но никогда творению не сравниться с создателем.