[Драженка]

Хоттабыч пишет:
Ответ прост - это очень ПОЛЕЗНЫЙ брат, который решительно изменил бы соотношение сил в конфликте, а то и вовсе отменил бы конфликт: "Ведь (в союзе с Карной) для нас не было бы ничего недостижимого, даже из того, что находится на небесах! И не было бы этой страшной бойни, столь гибельной для рода Куру!"

Ну здесь вопрос в том, как расставлять акценты. Акцент-- на "для нас не было бы ничего недостижимого" или на "не было бы этой страшной бойни". Юдхиштхира, вообще-то, отвечает не за себя одного и даже не за весь род.
Шантипарва начинается с того [цитирую по Гангули], что к Юдхиштхире, скрывающемуся с горя (и наверняка со стыда) в обители, приходят святые риши. И Нарада прямо в лоб спрашивает: "Благодаря мощи твоего оружия и благосклонности Мадхавы, тобою, о Юдхиштхира, праведно [righteously] завоёвана вся земля. Ты счастливо [by good luck] избегнул смерти в этой ужасной битве. Соблюдающий долг кшатрия, отчего же ты не радуешься, о сын Панду? Истребив врагов, отчего ты не радуешь [gratify] ныне своих друзей? Я полагаю, что ты не должен предаваться скорби". О как. И в самом деле, чего без толку небо коптить? Делами заняться пора. Например, отпраздновать победу, чтобы сома рекой, и под это дело раздать нам, святым людям, побольше нишков. Коровами и деревнями тоже сойдёть.
Юдхиштхира отвечает: "Земля покорена мною, положившимся на мощь оружия Кришны, благосклонность брахманов и силу Бхимы и Арджуны. Но жестокая скорбь владеет моим сердцем, ибо, побуждаемый жадностью, я стал причиной этого ужасного истребления рода [I have caused that dreadful carnage of kinsmen]. Я--причина смерти любимого сына Субхадры и сыновей Драупади, и победа, о риши, кажется мне поражением. Что скажет мне моя невестка, Субхадра из рода Вришни? <...> И Драупади, всегда стремившаяся сделать приятное нам,--теперь, [видя её] лишённую сыновей и родственников, я жестоко страдаю".
Далее Юдхиштхира рассказывает, что есть ещё одна причина его скорби--смерть Карны. Следует история рождения Карны, которого мать пустила плыть по реке в тростниковой корзине. И Юдхиштхира, действительно, жалуется, что Кунти всё это время сохраняла в тайне от пятерых братьев истинное положение вещей, даже тогда, когда рассказала правду Карне. "Моё горе становится ещё больше оттого, что Кунти сохранила в тайне очень важную вещь. Тот герой, обладавший мощью десяти тысяч слонов, тот воин на колеснице, не имевший себе равных на земле, наделённый гордостью и походкой льва, одарённый великим умом и состарадательностью, чья щедрость была неизмерима, он, соблюдавший великие обеты, пристанище сыновей Дхритараштры, всегда пекущийся о своей чести [sensitive about his honour], яростный в битве <...etc., целый панегирик Карне>, он был сыном Притхи, рождённым ею тайно". "Тот, кого считали сыном суты, рождённым Радхой, был старшим сыном Кунти и нашим единоутробным братом. Увы мне, побуждаемый алчностью, жаждущий обладать царством, я, сам не зная того, позволил убить брата! [Covetous of kingdom, alas, I have unwittingly caused that brother of mine to be slain.] <Мысль об этом> сжигает меня, как огонь сжигает груду хлопка. Арджуна Белоконный не знал, что Карна был ему братом. Ни я, ни Бхима, ни близнецы не знали этого. Он же знал, что мы его братья". Далее следует рассказ о встрече Кунти и Карны. И о том, как Карна обещал матери пощадить четырёх Пандавов. Юдхиштхира вспоминает, как в зале собрания, выслушивая оскорбления от Карны, движимого желанием потешить сердце Дурьйодханы, он не отрывал взгляда от стоп "сына возницы" и всё пытался понять--в чём же дело, что так тревожит его (помимо проигрыша, разумеется). И не мог..."Having caused my brother to be slain, my heart is burning exceedingly", --заключает он.