[Том Бомбадил.]

Продолжение:
*************************
Готическая книга Арды. Часть четвёртая
О Сильмариллах и непокое нольдоров.


Пока самые торопливые из тэлерей, неспешными темпами, и вальяжной походкой начали наконец приближаться к заветным берегам не особо по их мнению готичного Амана. Ваньяры уже давно начали приводить в исполнение свою часть плана по освобождению Мелькора. Они охотно исполняли все самые дурацкие прихоти валар, служа украшением их мрачной жизни и послушными игрушками у их ног.

Сидя у ног Великих они без устали распевали им одни и те же дифирамбы, которые запросто могли вогнать в депрессию и более жизнерадостных сущностей, чем эти угрюмые хмыри. Повинуясь всем их прихотям, ваниары изображали из себя диких полярных вампиров сумеречного Средиземья. Бегая друг за дружкой в шкурах с дубинами, и кусаясь как бешеные собаки.

Они собрали театральную труппу, и ставили сценки из своей прежней жизни на потеху публике. Изображая Мелькора – Карабасом Барабасом, а себя простоватыми деревянными буратинами. А льстивые на язык менестрели из числа тех же ваньяров, тут же на ходу сочиняли комические куплеты, о том какой был плохой Мелькор, и как им всем плохо жилось с ним в Средиземье. Именно по этим сохранившимся песням, мы и знаем историю событий тех времён.

Нольдоры хмуро наблюдая за этими всеми выкрутасами, дружно краснели за своих сородичей, и решили обратно в Средиземье их с собой уже не брать. Чтоб знали в следующий раз, как родину свою позорить. Но своего угодливые ваньяры всё же добились, Мелькор был признан вовсе не злым, а скорее комическим персонажем, достойным только смеха Тулкаса, и слёз сожаления Ниены. Поэтому в кои веки развеселившиеся готы-валары, милостиво вздумали выпустить его на вольное поселение в черте земель блаженного Валинора. Без права выезда к местам своей исторической родины в Средиземье. Они видимо хотели посмотреть, так ли смешон этот чёрт, как его малюют. И не далеко не сразу были разочарованы своим решением.

Выпущенный на свободу Мелькор, тут же занялся просветительной работой среди своих соратников, обучая их наукам и ремёслам. Особенно напирая на военное дело и изготовления холодного оружия с доспехами. Он объяснил любопытным валарам, что в скором времени научит нольдоров развлекать своих попечителей не только дешёвыми сценками из своей непутевой прошлой жизни, но и настоящими гладиаторскими боями. И даже целыми военными баталиями. Валары которым уже порядком поднадоели бездарно поставленные спектакли ваниарских подлиз, и их слащавые рапсодии, ничего против не имели.

И вскоре как-то незаметно вышло, что Валинор в принципе не имеющий ни одного внешнего врага вдруг оказался вооружённым с головы до ног. А копуши тэлери. Даже успели построить в гаванях целый военно-морской флот. Якобы для потешных морских баталий.

Среди всех прочих нольдоров, а их Мелькор любил намного больше подхалимов ваньяров и тормознутых тэлери, Мелькор выделял Феанора сына Финвэ, молодого и талантливого учёного, которому судя по всему предстояло совершить немало великих открытий и подвигов. Его он с удовольствием учил всему тому, чему другие валары тоже сведущие в науках и ремёслах учить, почему-то не спешили. Под его чутким руководством Феанор рос как молодой царь Пётр Великий. Он открыл собственную азбуку, секрет изготовления драгоценных камней, ввёл нольдорскую моду шляться по ассамблеям в немецком кольчужном платье и при оружии. И всё время мечтал при содействии флота тэлерей, прорубить себе окно в Средиземье.

Наблюдая за игрой света на уже достаточно подросших светозарных ёлках Яванны, Феанор. прямо как Данило-мастер взглянув на каменный цветок у Хозяйки Медной Горы, сходу разобрался в чём тут дело. И сделал три своих сверкающих самоцвета. Но в отличие от дешёвых украшений Яванны, эти камни горели ровно, являясь вечными источниками света, а не мигали как вышедшая из строя гирлянда. Словом обойдя своим научным гением Яванну вместе с Эдисоном, Феанор почему-то и не подумал преподнести эти свои дивные творения ни Яванне, ни самое удивительное даже своему наставнику Мелькору. И те ясное дело, тут же затаили на него обиду. Что среди готов дело вполне обычное.

Феанору нет чтоб сразу сказать, что, мол, для общей пользы старался. Яванне навешать лапши, что хочет наделать таких ещё несколько сотен, и обвешать ими её любимые ёлочки к празднику. А Мелькору сказать, что это тоже входит в план побега. Мол, когда он украсит Яванины ёлки несколькими сотнями таких сильмариллов, и зажжёт их, то валары привыкшие к тусклому мерцанию прежних гирлянд, тут же ослепнут все на хрен.
Ну, по-крайней мере временно. И можно будет слинять под шумок. Или даже если не удастся наваять их в таком диком количестве, то можно будет кинуть валарам как собакам эти три, и пока они будут из-за них драться, можно будет спокойно себе свалить домой.

Но тот, конечно, просто спрятал свои камни подальше, успев перед этим раздразнить всех публичной демонстрацией всех их уникальных возможностей.
Феанору начали очень многие завидовать. Поэтому неудивительною, что он поверил слухам, относительно того, что его младший брат Финголфин хочет убрать их отца Финвэ, и его самого отстранить от трона, а также завладеть его камнями, чтобы преподнести их Яванне. Чтобы выяснить всю достоверность этих сведений, Феанор решил спросить об этом брата напрямик. Что он и сделал, размахивая перед ним своим новеньким мечом. И угрожая сделать с Финголфином что-то нехорошее.

За что был взят под стражу бдительными валарами, и посажен в ту же самую темницу у Мандоса, где до него отбывал свой срок Мелькор. Но камнями Яванна, если конечно это и впрямь была её коварная интрига, завладеть всё же не сумела. Потому как Феанор успел отдать их на хранение своему отцу Финвэ, а тот не будь дурак вместе с семью сыновьями Феанора отправился в добровольное изгнание. Подальше от дворцовых интриг остальных своих родственников. Прихватив камни с собой.

И как не берегли они эти камни, но они всё рано были похищены. Но об этом вы узнаете из следующей истории.