[Gamaun]

Поднятый ими шум разбудил большую часть лагеря. Бланш быстро оделась при помощи взволнованной и не понимающей ничего со сна Маргарет, которая была убеждена в том, что на них напали саксы и все время порывалась упасть на колени читать молитвы.
Раненых отнесли в женский шатер.
Один из них все это время не подавал признаков жизни, она очень беспокоилась о нем и проследила за тем, чтобы его положили осторожно на расстеленную для него постель из медвежьих шкур. Его более удачливый спутник был в сознании и душераздирающе стонал, пока бормочущие проклятья Улоф и Рольф тащили его. Все-таки не удержавшись в последний момент, они «уронили» его с носилок на земляной пол рядом с приготовленным ложем. Гневный вопль и новые стенания были ответом...

Гертруда наконец сообразила что к чему и уже шпыняла ошалевших от ее напора викингов. Нужно сказать, получалось это у нее превосходно. Сама похожая на скандинавскую матрону, женщина внушительных габаритов с красным лицом, уперевшая руки в боки, вела себя так, как будто перед ней были нашкодившие деревенские мальчишки. Одного она погнала за Арчибальдом, второго отправила за водой, а третьему велела добыть одеял...
Она развела бурную деятельность и уже выговаривала здоровенному малому, смотревшему на нее с некоторой оторопью сверху вниз.

- Когда я говорю – принеси мне чистых тряпок на повязки, милейший, я имею в виду ЧИСТЫХ и, если вас не затруднит, ТРЯПОК. Если смысл моих слов ускользает от тебя по той прискорбной причине, что повитуха обронила тебя головой вперед, то будь так любезен, найди кого-нибудь, кто понимает разницу между...

Арчибальд не заставил себя долго ждать. Заспанная физиономия, всклокоченные со сна волосы, надетая задом наперед мантия и прилипший к бороде леденец вызвали у Гертруды неодобрительное фырканье. Она считала ученого наставника Бланш пустышкой и не считала нужным это скрывать.

Тем временем Бланш куском чистой ткани омыла лицо первого раненого.
Один глаз полностью заплыл, губы разбиты и правая бровь глубоко рассечена, но нос не был сломан, о чем она сообщила своему пациенту. Он шипел от боли каждый раз, когда она дотрагивалась до его ран, но прекратил стонать и жаловаться, уставившись на нее круглым зеленым глазом, который кажется перестал мигать. Он оказался рыжим и худым. С него сняли разодранную рубаху и Арчибальд, сразу ставший похожим на ребенка, получившего новую игрушку, принялся осматривать ссадины и синяки, покрывавшие его. Он даже начал что-то нескладно мурлыкать себе под нос.

- Ну-с, юноша, отметелили вас как следует, хотя вы еще легко отделались. Кажется, пара ребер повреждены, но старый Арчибальд исправит это, а заодно проверит наконец пару новых методов лечения, успешно испробованных на мышах! Мыши были как новые!
- Назовите мне свое имя, друг мой! – ласково произнесла Бланш.
- П-патрик , моя госпожа. – ответил он, мучительно покраснев, - Я – п-практикующий лекарь, направляюсь в Кентербери.
- Арчибальд позаботится о вас, ничего не бойтесь и постарайтесь набраться сил, здесь больше никто не поднимет на вас руку.
Патрик широко улыбнулся, немедленно охнув и скорчив гримасу - пока улыбаться было больно.
Оставив его на попечение Гертруды и Арчибальда, она подошла ко второму раненому, который беспокоил ее намного больше.

Отжимая лоскут в чаше с водой, она бережно смыла кровь и грязь с лица незнакомца, его темные длинные волосы спутались и слиплись от грязи. Он был смертельно бледен, нежная кожа в страшных ссадинах, разодранная губа и глубокая рана на скуле... И разбитый висок... Наверное, он был красив, до того как... Она чувствовала, что глаза ее наполняются слезами. За что они изувечили этого мальчика? Она осторожно разрезала кинжалом его пропитанную кровью тунику и задохнулась от ужаса.
- Арчибальд, подойди сюда!
...
- Мда... За этого я не поручусь, девочка моя. Локоть мы ему вправим, но все остальное... Понимаешь, слишком много повреждений. Если он не умрет от лихорадки, смотри - он уже горит, то у него есть шанс, хотя я бы на него не поставил... Ну что ты! О, Господи, что мне с тобой делать... Держи платок, он почти чистый... Я ничего не могу поделать, Бланш.

На утро ему стало хуже.
Он бредил. Вскрикивал и бился в беспамятстве. Бланш терпеливо поправляла его одеяло, снова стирала горячий пот с его лица и прислушивалась к бессвязным словам.
- ...не победить пламя, не убить его…
Иногда он начинал бредить на незнакомом ей странном и мелодичном языке.
- …cladar a fhert…
Она не отходила от его ложа.
Ей было страшно. Казалось, что она видит, как жизнь покидает его тело.
Арчибальд несколько раз подходил к Бланш и пытался отправить ее спать, но она упрямо отказывалась. Маргарет принесла ей еду и заставила есть, не слушая возражений.

И снова Бланш прикасалась холодной рукой к его лбу. Огонь сжигал его изнутри...
Он стонал и слезы текли из-под его темных ресниц...
Бланш молилась. Она просила за него так, как когда-то просила за братьев.
Пожалуйста, не забирай его... Даруй ему жизнь. Сохрани его. Я боюсь.
Казалось, что это никогда не кончится.

....

Жар спал нежиданно. Вечером следующего дня она увидела, не веря своим глазам, что он спит спокойно, ровно дыша. Испарина больше не покрывала его лицо, на которое, казалось, вернулись краски.
Наконец он очнулся и в первый раз за все это время открыл глаза, видно было, что даже это дается ему с трудом.
Юноша смотрел на Бланш и попытался улыбнуться разбитыми губами.
Она улыбнулась ему в ответ, чувствуя, что счастье переполняет ее.
Он попытался что-то сказать – но тут же закашлялся и девушка остановила его, нежно прикоснувшись рукою к запекшимся губам:

- Ты не должен разговаривать… Лежи… лежи… всё будет в порядке…

........

Гилмор


- Ой, как удобно лежать… Кто бы знал! Уютная кровать в родном до… ме…
Понемногу воспоминания возвращались в мою больную голову. Почему-то вместе с болью во всем теле. Вспомнились разъяренные крестьяне, потом какие-то викинги, и, наконец – прекрасная дама, у ног которой я и потерял сознание. Постойте... потом меня куда-то тащили и уронили, кажется... И еще там был какой-то всклокоченный старик с леденцом в бороде и кошмарная тетка... Я рывком вскочил с постели и тут же горько пожалел об этом. В глазах потемнело, в голову кто-то вонзил раскаленный прут, предварительно полоснув им по ребрам. Сознание, и так нетвердо державшееся в голове, тут же сделало попытку меня снова оставить. Это, однако, удалось пресечь и я рухнул на подушку совершенно обессиленным.
Через некоторое время, собравшись с силами, я решил оглядеться. Ничего так, симпатично… Чувствуется женская рука. Парень какой-то симпатичный рядом, на улице слышатся голоса… СТОП!!! Что за парень?
- Эй! Приятель, как ты?
В ответ ни слова. Не то спит, не то без сознания... А может просто не хочет разговаривать... Видать из благородных, вон какие руки белые... Этот в поле не работал и кож не дубил. Похоже, с компанией мне не повезло... Сколько еще тут придется проваляться с этим задохликом?

- Бланш, ты не обязана лично заниматься ими!
- Это мой христианский долг. Я чувствую себя виноватой за поведение наших стражников.
Голос был довольно-таки приятным. Надо рассмотреть обладательницу голоса поподробнее. Для удобства я «потерял сознание» - трюк, который не раз приносил мне пользу.
Она вошла и я понял, что она стоит в нерешительности. Решает к кому из нас первому подойти. Я решил ей помочь в решении этой проблемы, пошевелившись и застонав. Не громко, чтобы она не позвала кого-нибудь на помощь. Разумется, она подошла ко мне. Полуприоткрыв глаза я видел, что она смотрит на меня с жалостью. Это и не удивительно – достаточно было вспомнить кулаки тех мордоворотов. Я застонал снова, но на этот раз от злости. Она тут же положила мне на лоб прохладную тряпку и погладила по голове.
- Все будет хорошо, вы поправитесь.
«Конечно поправлюсь. Ради тебя.» Она присела рядом и подперев голову кулачком стала смотреть на нас. Тут я решил прибегнуть к одному из своих излюбленных приемчиков. Пошевелившись я сделал «неосторожное» движение рукой и она «случайно» упала ей на колени. Она вздрогнула и покраснела. Аккуратно взяв мою руку она положила ее мне на грудь. Я тут же «очнулся» и сжал ее теплую и мягкую ладошку.
- Где я? – сделал я вид, что ничего не помню.
- Все в порядке, - сказала она, отнимая свою ручку, - вы среди друзей. – Я поморщился и она добавила, - По-крайней мере в данный момент.
- Да уж… Хорошие у вас часовые. На какой п-помойке вы их подобрали?
- Они... опытные воины.
- Я заметил, - сказал я, потирая скулу.
- Хорошо, теперь мне нужно заняться им. У него лихорадка.
- Он п-просто слабже меня.
Она посмотрела на меня и грустно улыбнулась. Я улыбнулся ей в ответ и тут же скривился – губы болели ужасно.
Она перенесла все свое внимание на моего соседа, а я отвернулся. Через некоторое время я с неудовольствием заметил, что этим тихоней она занимается дольше, чем мною. Обделенный вниманием, я опять душераздирающе застонал и повернулся к ней. Человек погибает, а эта бессердечная особа бросила его на произвол судьбы! Она просто сидела и смотрела на меня, прищурив глаза.
- А я тут сижу и жду, когда же ты повернешься. Ты обманул мои предчувствия на пять минут. Не мог выдержать? И, кстати, твои штучки тут не пройдут, – она поднялась и направилась к выходу.
- Какие штучки? Меня избили – вот и все мои штучки, - ответил я с благородной сдержанностью.
-Да? У меня, знаешь ли, хороший наставник. В его обязанности входит и обучение меня основам медицины. Ты знал, что дыхание спящего или находящегося без сознания человека разительно отличается от дыхания бодрствующего?
Кинув эту шпильку, она уже у выхода повернулась, послала мне ослепительную улыбку и вышла.
«Мы уже на «ты»? Замечательно!!!»