[Том Бомбадил.]

Продолжение:
*************************
Готическая книга Арды. Часть пятая.
Эльфийский новый год под потухшими ёлками,
Или «А карнавала не будет!»

После того как Финвэ унёс камни Феанора подальше от алчных глаз, свет и без того тусклых Яванниных ёлочек стал ещё тусклее. Мерцая в режиме «То потухнет, то погаснет». Готичным и впечатлительным валарам казалось теперь, что тени сильно увеличились, и это их очень пугало.

И не удивительно, ведь чтобы иметь приличное бестеневое освещение, им давно бы уже следовало повесить солнце в самом зените. А поскольку светозарные ёлки росли на земле, а не в небе, то и лучи испускали они в строго горизонтальной плоскости. К тому же пугливые валары, метаясь между двух огней, то есть дух этих ёлок, имели даже не по одной а по целых две тени на брата. Что опять таки казалось им очень готичным. И таким образом каждый, из них пугаясь обеих своих собственных теней, в каждой из которых он видел зловещего Мелькора, готовился к долгожданному светлому празднику. Хотя Мелькор со своей стороны тоже их боялся, и скрывался тёмной тенью в самых тёмных уголках Валинора.

Тулкас очередной раз пытался его ловить, и устраивал на него засады, но как обычно безуспешно. Потому что, во-первых, Мелькор всегда догадывался где Тулкас будет его ловить, ибо предугадать все действия его дедуктивного гения, было довольно несложно. А во-вторых, сидя в засаде на развалинах Ангбанда, вместе с Оромэ и его конём Нахаром, куда их послал ещё более прозорливый Манвэ, сидеть тихо у них никогда не получалось. Оромэ вечно травил дурацкие анекдоты про эльфов, а до Тулкаса как и до коня Нахара они всегда не вовремя доходили.

Мелькор успел серой тенью сгонять своему любимому ученику Феанору, которому двенадцать лет строгого режима, в последний момент всё же заменили обычной ссылкой на север. И предложил перепрятать его сильмарильчики ещё надежней, чем их спрятал Финвэ.
Но до того, наконец, допёрло, что после освобождения из под стражи Мелькору от своих верных учеников больше ничего и не надо. Улететь за море на чёрных крыльях ночи, как сильно-могучий валар он и так в любой момент может. Никакие корабли ему уже не нужны, и последнее время, он просто перед ними всеми комедию ломал. Только вот камушки эти ему, как и всем прочим валарам очень приглянулись. И послал подальше своего бывшего наставника, заявив что жить отныне будет пусть дурной и горячей, но своей головой.

И посрамлённый Мелькор удалился в самое тёмное и готичное место во всём Валиноре, где по всеобщему недосмотру валар, а особенно дальнозоркого Манвэ жила тёмная и готичная паучиха Унголиант. Которая не была сотворена самим Мелькором, поскольку жила здесь всегда и не служила Мелькору как все его прочие тёмные творения. Поэтому Мелькору пришлось специально нанимать её для своих тёмных гнусных целей, наобещав как обычно с три короба.

А праздник, которого давно все с нетерпением ждали, наконец, приблизился так, что ближе уж и некуда. На него пригласили всех, даже высланного Феанора, у которого срок ещё не подошёл к концу. Причём в принудительном порядке. Его отцу Финвэ как добровольному декабристу приказывать права никто не имел. Поэтому он никуда не пошёл, а остался стеречь сильмариллы, зная, что только ради них их всех туда и приглашают.

Феанор пришёл на праздник в чём попало, подчёркивая свою полную независимость. Веселиться по принуждению он не умел, и не хотел. А потому надевать какие бы-то ни было украшения на чужой праздник жизни, вовсе не собирался. Хотя кое-кому из валар очень хотелось сделать ему замечание по этому поводу. Скопировав при этом короля Людвига.
«Сударь! Почему вы не надели свои алмазные подвески? Ведь вы же прекрасно знаете, что нам хотелось бы видеть вас на балу именно в них! Немедленно пошлите за ними кого ни будь в Лувр!»

Праздник начался с того, что принявшие соответствующие случаю облики валары, ну чтобы влезало всего побольше, всем скопом полезли за столы. А на городские ёлки решили сходить уже после боя курантов. Там пьяный Финголфин в чём-то долго извинялся перед братом. Пока тот чтобы отвязаться его всё же не простил.

А тем временем Мелькор и Унголиант которых не пригласили на этот праздник, решили от скуки сходить на ёлки, и не найдя там совершенно никого, с досады побили на них все тускло мерцающие гирлянды, и задули свечи. Звон битого стекла был принят за бой курантов, и все празднующие дружно подняли бокалы за наступивший новый год.

А Мелькор не найдя себе под ёлочками ни каких подарков, оседлав Унголиант поскакал за ними на север к деду Морозу. То есть к старому Финвэ.

Когда уже изрядно подгулявшие гости, вылезли, наконец, из-за столов и попёрлись погулять на ёлки, то увидели что здесь уже кто-то погулял без них. Чтобы спасти положение, Феанора в очередной раз, в приказном порядке, попросили сбегать за своими камушками, которые в самый раз подошли бы сюда в качестве запасных противоударных лампочек к гирляндам.

Но тот уже давно никому не верил, и заподозрил, что Яванна сама побила свои гирлянды, мечтая развести его на сильмариллы. И сказал что сдохнет, но не отдаст. Мандос будучи уже в курсе свежей статистики из своего морга, ответил ему, что сегодня он уже не первый кто произносит эту коронную фразу. Но его мрачную шутку оценили не сразу.

Где-то в гаванях волками взвыли печальные тэлери, которых тоже почему-то забыли пригласить на этот праздник. Или может до них наконец дошло, что они снова пропустили всё самое интересное.

О том, чем, в конце концов, закончился этот мрачный праздник, вы узнаете из следующей истории. Потому что, честно говоря, мне и самому это пока ещё до конца не ясно.