[Кондрат]

Долго думал, куда положить: положишь в юмор, скажут, что не смешно, положишь, куда-нибудь еще, скажут, что дурной юмор...

О ТИМУРЕ ТУРБОБУРЕ

Наши женщины улыбаются не по Карнеги, а от души <...>
На нашу смотришь – видишь – женщина идет,
смотришь на немку – понимаешь – была инквизиция.

Из концерта М. Задорнова.


И что это за голова, и чего только в ней не понапихано!...

Савва Игнатич из к/ф &laquo;Покровские ворота&raquo;


Так вот, что есть Добро и Зло? Тут существует не менее трех полярных мнений. По версии эльфов, которую они отстаивают до последней капли чужой крови, Добро – это они сами и их Боги, а Зло – это их враги. Значит, суть борьбы Добра со Злом – это длинным мечом по противной черномазой морде. С точки зрения орков Добро – это свобода иметь все вокруг любыми потребными и непотребными способами. А Зло – то, что этому препятствует. А по нашей, скажем так, религии, Добро – это тихо процветающий мир, а Зло – те, кто тыкает в него мечами и копьями.

М.В. Чертопруд &laquo;Тайны леса Друадан и другие подробности Войны Колец&raquo;


У народов Мезоземья существовало множество замечательных традиций, понимание которых необходимо для правильной интерпретации событий, описываемых в дошедших до нас преданиях. Одна из них – нарекать детей именами, сходными с именем родителя мужеского пола. Эта традиция доставила множество неприятностей исследователям преданий, которые, не зная языка оригинала и сбитые с толку обилием малопроизносимых топонимов, гидронимов и именонимов, постоянно путались: то ли Хурин – сын Турина, то ли наоборот, то ли переводчик чего-нибудь перепутал и заменил Гурина на Хурина или Фурина на Турина. Вторая не менее замечальная традиция народов Мезоземья – доверять переписку летописей и преданий малограмотным карапузам. Сия традиция была присуща в основном эльфийским народностям (от остальных до нас просто ничего не дошло), и она напоминает традицию друидов, которые вообще ничего не записывали, то ли от лени, то ли от слишком хорошей памяти. Чем отличались оригиналы преданий от записанного карапузами текста мы знать не можем, но, весьма вероятно, отличие было сравнимо с таковым для пальца и седалищной области. Третья традиция заключалась в сильной психологической мотивации к поименованию предметов и географических областей, в результате чего процесс поименования часто не был связан с какими-то значимыми событиями в истории народа, а определялся сиюминутной склонностью конкретного лица, что не может не навести на мысль об отсутствии в исторической перспективе Мезоземья каких бы то ни было причинно-следственных связей исторического, материалистического, политэкономического, этнического, биологического и вообще научного характеров. Четвертая традиция, сильно связанная с предыдущей, заключалась в столь же немотивированной склонности к произнесению проклятий и пророчеств.

Здесь мы изложим одно из таких преданий, которое ничего, кроме описаний психический растройств персонажей не содержит, никакой прямой связи с предыдущими и последующими политэкономическими событиями Бедламленда не имеет, но почему-то считается очень важной для понимания этих событий.



По некоей странной прихоти судьбы счастье давалось людям в Мезоземье лишь на краткий миг и только для того, чтобы потом им было болезненней переживать его потерю. Этот закон природы действовал настолько неотвратимо и давно, что, похоже, никто уже ничего другого от жизни и не ждал. Эльфы занимались в основном тем, что дрожали от страха в своих тайных королевствах. Мир погряз в мазохизме и периодически обостряющейся истерии, а приступы самодеструктивного психоза обычно воспринимались, как геройство. Виноваты в этом, естественно, были Темные Силы.

Воплощением этого принципа и стал Тимур, сын Гурия. В детстве чувствительный подросток Тимур очень любил свою сестру Лялю, которая в возрасте трех лет умерла от поветрия, пришедщего, как ему объяснили, со стороны оплота Темных Сил – огромной северной твердыни Ангидрид. Это наложило отпечаток на психику Тимура на всю оставшуюся жизнь. Видный современный психоаналитик Елпидифор Калистратович Буев называет подобное состояние эльфийским комплексом. У людей, живущих под эльфийским протекторатом, в подсознание намертво вбито представление, что любовь наступает только раз и на всю жизнь; оно крайне деструктивно влияет на человеческую психику. Человеческая подростковая сексуальность, если найдет себе сколько-нибудь длительный объект приложений, то встает перед выбором: либо жениться, либо всю жизнь страдать. Поскольку сексуальность у людей пробуждается намного раньше достижения брачного возраста, то в подавляющем большинстве случаев насаждение эльфийской морали приводит в деструктивным изменениям в психике, так как возможности для адекватной реализации сексуальности в рамках этой морали отсутствуют.

Развитие эльфийской сексуальности совершенно отлично от человеческой, потому подобные моральные установки не наносят эльфам такого вреда, как людям. В детстве эльфы, по-видимому, вообще лишены сексуальности, которая пробуждается в зрелом возрасте, причем, у каждого индивида возраст, в котором она пробуждается, индивидуален. Арвен, дочь Элронда, почти три тысячи лет бродила с песнями по лесам, прежде чем наступил подходящий момент для заключения брака. По-видимому, сексуальность у эльфов пробуждается только на краткий период, достаточный для заключения брака, и оставляет заметный отпечаток в подсознании. Отсутствие сексуальных ремиссий лишает эльфов возможности заключать брак вторично, но в то же время снижает частоту деторождений, а отпечаток в подсознании, по интенсивности равный импринтированию, определяет крепость семейных уз. Очевидно, процесс зачатия у эльфов лишен того удовольствия, которое получают от этого процесса люди. Видимо поэтому союзы эльфов с людьми редки и несчастны. Данный факт полностью оправдан в эволюционном плане, как фактор повышающий стабильность экологической ниши, т.к. большая продолжительность жизни эльфов, развитая способность к регенерации и отсутствие естественных врагов, сопряженные с интенсивным размножением довольно быстро привели бы к вымиранию вида от бескормицы, даже при наличии развитых способностей к анабиозу, которыми эльфы, по-видимому, обладают.

Эльфийский комплекс не имел бы столь катастрофических последствий, если бы люди не получили от эльфов, помимо жестких сексуальных принципов, еще и двоичную логику: либо свет, либо тьма, третьего не дано. Сужение сознания препятсвует психическому самовосстановлению, тогда как непобитое (под)сознание способно невелировать вредоносное воздействие. К сожалению, у Тимура сознание непобитым не было.

Вскоре силы Мезоземья нанесли Тимуру закрепляющий психическое поражение удар - в бесмыссленной кровавой мясорубке (Великой-битве-за-торжество-Света) сгинул его отец, Гурий, а территория народа Тимура, Дерматит, была оккупирована враждебным племенем Остряков. Короче - страх, голод, безотцовщина, угроза рабства, все сопутствующие этим вещам комплексы и ожесточение. Времена были совершенно беспросветные и, руководствуясь непонятными нам мотивами, мать Тимура, Мальвина, дочь Бармалея, отсылает своего сына в темный-претемный лес без карты и в сопровождении двух старых пердунов в надежде, что, может быть, если их не съедят волки или орки, они добредут до владений эльфийского короля Монгола и его жены, лемурийки Тилили.

Здесь Мальвина ведет себя немного несообразно своему имени, ибо ей больше подошло бы имя Мать Красной Шапочки. С другой стороны наблюдаются некоторые смысловые пересечения с одной из основных современных мифологем – сказкой про длинноносого деревянного мальчика, питающегося луковицами. В последней Мальвина запирала деревянного мальчика в темном чулане, он, фактически, попал к ней в рабство, а потом сбежал ночью в другую страну при посредстве двух старых нищих. Е.К. Буев считает, что переживания мальчика в темном чулане соответствуют второй перинатальной матрице С. Грофа; под влиянием этой матрицы индивид избирательно слеп ко всему положительному в мире и в своем существовании, он переживает мучительные ощущения метафизического одиночества, беспомощность, безнадежность, неполноценность, экзистенциальное отчаяние и вину – нельзя не отметить, что у Тимура все эти переживания вполне проявлены.

В поведении Мальвины из легенды о Тимуре Турбобуре в полной мере присутсвовали мазохистские мотивы, ибо, она наотрез отказывается покинуть оккупированную территорию Дерматита, несмотря на все опасности репрессий и надругательств и вопреки, казалось бы, естественному желанию защитить свое родившееся уже дитя, дочку Нину. Причем просят ее об этом послы самого короля Монгола, обещая обеспеченную и безопасную жизнь в его королевстве, Менингите, что расположено в Дроссельафе. Послы принесли ей весть о благополучном прибытии Тимура и о том, что сам король Монгол усыновил его в зачет заслуг его героического отца. Но Мальвина твердо стояла в отказе, хотя могла бы увидеть сына, могла бы как сыр в масле кататься и жить долго и счастливо. Она мотивировала тем, что не хочет покидать дома любимого мужа Гурия, являя тем самым типичное поведение героини современных телевизионных сериалов – для таких героинь истинное наслаждение жизнью наступает тогда, когда, что-то случается с мужем. Теперь они могут страдать на полную катушку, ибо проистекающие из тяжелой ситуации истерики и психотические реакции равно приятны ей сами по себе, да служат поводом для снятия с себя всех обязанностей, какие ей не нравятся.

Тимур был сильно привязан к матери, потому за девять лет, что он прожил в Менингите, он так и не смог избавится от тоски по ней и свой сестре Нине, которую никогда и не видел, стараниями матери, - в Дерматит к Мальвине регулярно прибывали послы Монгола, так что шансов слинять оттуда у нее было в избытке. Отчим Тимура решил прекратить этот мексиканский сериал и в один прекрасный момент перестал посылать гонцов в Дерматит, а Тимура определил в пограничную службу, где тот быстро скорешился с эльфом Белугой по кличке Кутила.

Монгол надеялся, что служба в армии сделает из молокососа настоящего мужика, но слегка просчитался – психические травмы раннего детства были так сильны у Тимура, что его следовало бы отдать сначала психоаналитику, и только потом в пограничный гарнизон Дроссельафа, но психоаналитиков у эльфов не было. Существам, абсолютно уверенным в своей правоте, психоанализ не нужен.

Отслужив три года, Тимур дембельнулся. На вечернем пиру, когда все уже не раз испили за возвращение героя и славу армии Менингита, один из приближенных Монгола, Сервиз, отпустил обычную в таких обстоятельствах пошловатую шутку. Кто же мог предположить, что даже упоминание голых женщин вызовет такую неадекватную реакцию со стороны Тимура – в &laquo;величайшем гневе&raquo; он сильно разбил голову Сервизу тажелой чашей, проявляя явные признаки маниакально-депрессивного психоза. Надо полагать, что если бы Тимура не оттащили, он бы и убить мог. Монгол, во избежание, в приказном порядке порекомендовал сынуле завтра же отправляться обратно на границу с пополнением из Менингита.

Все усугубил Сервиз. Он был эльф из знатного рода и понты у него были вполне эльфийские, и стерпеть несправедливые побои он не пожелал. Сервиз напал на Тимура в лесу, но не учел, что служба в пограничной разведке если и не прибавила Тимуру психического здоровья, то уж боевые навыки отточила достаточно хорошо. Сервиз же беззаботно жил в пещерном дворце Монгола и обленился. Короче, когда Тимура догнали спутники, они увидели обнаженный труп Сервиза, сброшенный с обрыва реки. Несмотря на явное ЧП, с плеча рубить не стали, и старший по званию эльф, Мангуст, отправил всех к Монголу на разбор полетов со скалы. Но тут у Тимура проявилась еще и мания преследования, и, боясь быть арестованным, он сбежал, на хрен, и из Менингита, и из Дроссельафа, и побёг, куда глаза глядят. Вскоре оказалось, что глаза его глядели на запад (кстати, типично эльфийская реакция – при панике бежать точно на запад), он переправился через главную водную артерию, реку Стационар и вскоре прибился к шайке полных отморозков, грабивших всех, независимо от этнической и политической принадлежности, а еще чуть погодя стал вожаком этой шайки. Тогда Тимур нарек себя новым именем - Дездечадо, Униженный-и-Оскорбленный.

Монгол сразу и заочно простил Тимура, но Тимур об этом ничего не узнал, его вообще в это время мало что волновало, кроме собственных эмоций. Вскоре в Мененгит пришел Белуга Кутила и спросил, где Тимур. Монгол сказал: &laquo;Хреново мне, Белуга, полная фигня какая-то творится в Мененгите. Найди ты этого придурка и верни назад, а то неизвестно, что народ скажет: все-таки он - сын героя. Политическое дело, ты улавливаешь суть?&raquo;. Белуга был честный вояка и, ругая про себя Монгола и всех вообще царей с их запросами, отправился туда, не знаю куда, и долго бродил по всему Бедламленду, спрашивая про Тимура.

Белуга довольно быстро по эльфийским меркам нашел место дислокации банды Тимура. Дело было в том, что армейская подготовка, которую получил Тимур, сыграла свою роль - поползли слухи об удачливой банде. По ним и нашел их Белуга.

Тимур организовал расстановку караулов по всем правилам современного военного искусства, посему, не ожидавший такой прыти, Белуга был быстро скручен и завязан морскими узлами. Тимур, в котором все его психологические проблемы только прогрессировали, сразу стал подозревать, что Монгол послал Белугу, как диверсанта и наемного убийцу, дабы покарать его, Тимура. Он долго наблюдал из кустов, как его подручные пытают его бывшего друга, и только, когда Белугу уделали до полусмерти, Тимур выскочил из кустов и сделал вид, что только что пришел, вклеил всем по первое число за якобы неправедно учиненную расправу.

Что подумал освобожденный от пут Белуга мы не знаем, потому что он был очень воспитаный, но они с Тимуром опять покорешились, будто ничего и не было. Тимура даже обуяло глубокое раскаяние (в те времена Тимур был еще не безнадежен) за разбойничьи дела, столь же неистовое, как и все его эмоции, он поклялся никого не грабить, кроме приспешников Ангидрида и тамошнего пахана Моргуна Бармаглота.

Несмотря на прощение Монгола, Тимур наотрез отказался возвращаться в Мененгит, причем причины своего отказа внятно объяснить не смог. Как переговорщик, Белуга потерпел поражение. Он вернулся к Монголу, где после серии официальных расшаркиваний, когда они остались одни, Монгол сказал: &laquo;Не смог привести Тимура назад, иди к нему сам – будешь контролировать события на местах. Ты - парень опытный, я тебе доверяю&raquo;. Тогда Белуга затребовал себе псевдоразумный магический клинок весьма немалой цены. Помявшись для приличия, Монгол согласился. Так Белуга стал обладателем уникального клинка по имени Аппендицит, который иногда называли еще Анархист, а иногда Антисемит, в общем, это был клинок со сложным характером. Затарившись провизией с личного склада Тилили, Белуга отправился в путь.

Тимура отпустило. Он увел банду дальше на запад в более тихое место. Воспрявший после встречи с Белугой, он вспоминал в общем-то радостную жизнь в Менингите. Поэтому, когда его шайка наткнулась на трех карликов, Тимур даже приказал их пощадить. Правда это не совсем удалось – одного гнома все-таки в горячке застрелили, но, долго ли, коротко ли, теперь у них была обжитая гномами удобная пещера на горе Ананас.

Наслушашись гномьих анекдотов, после сытного ужина Тимур выходил ко входу в пещеру и осматривал окрестности. Он смотрел на запад, север и восток. Пытался он смотреть и на юг, но ничего, кроме входа в пещеру, не видел, ибо она была расположена на северном склоне Ананаса. Зато от входа в пещеру открывался величественный вид на долину реки Наркоз и лес Брашпиль, живописно обрамляющий пуп горы Анадвас.

Вскоре на Ананас пришел Белуга. Регулярно подкармливая Тимура витаминами и рассказывая ему на ночь веселые истории, Белуге удавалось мало-помалу удерживать его от впадения в депрессию. Банде Тимура смогли придать статус антиорочьего заградотряда, который вскоре прославился своими эффективными действиями против орков, так же как раньше банда Тимура была прославлена нахрапистыми грабежами. К отряду потянулись одинокие героически настроенные личности со всех окрестностей, а охраняемая отрядом местность стала называться Дыр-Кирдыг, Полный-крендец-всем-врагам-Света. Тимур опять нарек себя новым именем – Голотурий, Чисто-сын-Гурия (некоторые исследователи мифологии Мезоземья переводят это имя, как Крутой-заморский-огурец).

Как уже говорилось, ничто хорошее в Мезоземье сколько-нибудь долго не длится. А еще народная мудрость гласит, что на каждую хитрую задницу найдется своя спринцовка с резьбой. Орки тоже были не лыком шиты и в один прекрасный момент организовали удачный набег на лагерь Тимура и его команды. Всех перемочили, кроме Тимура. Белуга чудом остался жив и был весь изранен, а виноватыми вышли, естественно, гномокарлик Маленький Мук и его сын с неприлично звучащим именем.

Продолжение в следующем сообщении