[Ласс]

Сталкер и Ласс

Темискира поразила Деифоба. Он привык к прекрасным храмам и дворцам Эллады, к неприступным стенам, тенистым садам, полным цветов и редких птиц. Царевич ожидал, что и в столице амазонок будет что-то подобное. Но нет, город даже не был окружен каменной стеной, дома были деревянные, рядом с ними стояли походные шатры. Было много коней, хотя самые большие табуны паслись за стенами. Из камня были построены только дворец царицы Пентесилеи и немногочисленные храмы. К удивлению троянца, его прекрасные спутницы явно ждали от него восхищения городом. Деифоб хорошо понимал важность своей миссии, и сказал не мало лестных слов о Темискире. К сожалению, они шли не от его сердца. В прочем, он легко хвалил город, восхищаясь не его зданиями и садами, а его жительницами, хотя последние об этом не узнали. А восхититься ими было не трудно - на улицы высыпало множество женщин, кто-то в легких доспехах, кто-то в одной тунике. Большинство были юными и прекрасными, как Алкеста и Электра, но были среди них и зрелые женщины, мало уступавшие красотой и статью своим младшим подругам, и величавые седые старухи. С женщинами были девочки всех возрастов: от младенцев на руках у матерей до нескладных подростков. Амазонки перешептывались, хихикали, показывали на троянцев пальцами, и так им улыбались, что многие из отряда пожелали поскорее закончить аудиенцию у Пентесилеи и прогуляться по улицам.
Впереди Деифоба ждало самое важное в его поездке - встреча с царицей амазонок. Она уже знала о прибытии троянцев, и Деифоб решил явиться к ней сразу, не приводя себя в порядок после дороги.
Дворец царицы амазонок походил на дворцы эллинов, но был меньше и не так богато украшен. Стены его были сложены из грубо обтесанного камня и украшены незатейливыми орнаментами и яркими фресками, изображавшими сцены битв и охоты.
Главный зал дворца был битком набит амазонками в полном воинском облачении. Но их веселые глаза и улыбки ясно говорили о том, что это - часть дворцового этикета, а не мера предосторожности. Царица Пентесилея сидела на возвышении в центре зала. Она сразу приковала к себе внимание всех троянцев. Пентесилея была прекрасна, но так величественна и грозна, что напоминала скорее богиню, чем смертную женщину. На ней была короткая черная эксомида, на плечах - шкура пантеры, из-под золотого шлема на спину спадали длинные темные косы. Руки царицы покоились на рукоятке прославленного меча Ипполиты. Пентесилея поднялась навстречу своим гостям и обвела их холодным взглядом ярко-голубых глаз.
Деифоб широким шагом вышел из ряда своих спутников, пересек зал и остановился в семи шагах от Пентесилеи.
- Приветствую тебя, о прекрасная царица воинственного народа! Я Деифоб, сын Приама, царевич Трои. - торжественно произнес он. Деифоб не решался называть ее по имени из боязни напутать - ему в диковинку были странные для эллинского уха имена амазонок.
- Я рад, что мы прибыли в твою страну и были гостеприимно встречены твоим народом. Мы видим, что ваш народ процветает, боги благоволят вам, а также что столица и ее жительницы прекраснее, чем мы могли вообразить.
Взгляды царицы и Деифоба встретились.
- Приветствую тебя, Деифоб, царевич Трои! - у царицы был низкий, приятный голос. - амазонки не принимали гостей из столь дальних земель со времен славного Геракла и Тесея. Но те гости были нежеланными. Тебя же я принимаю в этом дворце с радостью.
В словах Пентесилеи звучала легкая насмешка. Она словно давала понять, что не доверяет Деифобу, но будет радушной хозяйкой, если он не даст повод к обратному.
- Я благодарен за гостеприимство, но я спешил (деифоб чуть поправил пыльную дорожную одежду) не только для того, чтоб наслаждаться обществом твоих прекрасных подданных.
Деифоб сделал паузу, хотя по этикету полагалось, чтобы говорил он. Хитрый троянец хотел, чтобы больше говорила Пентесилея, так как только в разговоре он мог понять ее сильные и слабые стороны.
- Не сомневаюсь, что прекрасных дочерей у Трои не меньше, чем сладкоречивых сыновей, - сказала Пентесилея, улыбнувшись одними губами, - и что у тебя были более веские причины, чтобы пересечь море, чем красота амазонок.
- Народу Трои ведомо, - продолжил царевич, - что вы ищите радости не в тихом отдыхе и уходе за полями и скотом, а в битвах и подвигах.
В глазах царицы мелькнул интерес, она поняла, что Деифоб подходит к цели своего приезда.
- Мне лестно слышать, что подвиги Ипполиты и Антиопы еще не стали для вас легендой.
- Ходят слухи, - Деифоб повел речь издалека, подогревая интерес царицы, - что народ амазонок давно не воевал, и начал уже забывать вкус битвы. А некоторые, разумеется не присутствующие здесь, даже начали склоняться к мирной жизни и заводить семью.
- Слухи, дошедшие до тебя, царевич, верны лишь от части, - лицо Пентесилеи снова стало холодным и непроницаемым, - Мы не воюем лишь потому, что среди соседних племен нет для нас достойного врага. Но это не значит, что мы разучились держать в руках оружие. Если пожелаешь, то можешь сразиться с любой из моих воительниц, и убедиться в моих словах.
Услышав это, амазонки стали шептаться и посматривать на Деифоба, но суровый взгляд царицы разом утихомирил их.
- Для меня было бы честью сразиться с любой из твоих воительниц, но у нас, в Трое, не принято сражаться с девушками. Что же до достойных врагов...
В лице Пентесилеи ничего не изменилось, но ее пальцы нервно скользнули по рукояти меча.
- Мы можем стать достойными друзьями! - Закончил Деифоб. - Ну а достойные враги не заставят себя ждать, - добавил он после паузы.
Пентесилея слегка улыбнулась:
- Я верю, что мы ими и станем. Но друзья должны помогать друг другу. Какой же помощи ждет Приам от моего народа?
- Страшная опасность грозит прекрасной Трое, - со вздохом произнес царевич.
Деифоб рассказал о надвигающейся войне со всей Элладой. Поведал он и о союзниках, спешащих на помощь Иллиону. Не утаил он и причину, из-за которой разгорелась война, только в его речах на первый план незаметно вышли сокровища Трои, до которых так жадны ахейцы, а похищение Елены и поведение Париса оказались незначительным предлогом. В конце речи Деифоб просил царицу принять сторону Трои и повести своих воительниц в бой. Когда же она полушутя полусерьезно спросила не намеревается ли царь Приам купить их дружбу сокровищами, он с улыбкой ответил:
- Не бойся, я не посмею оскорбить вашу гордость! Любой знает, что верные союзники, а амазонки в особенности, не покупаются за золото. Конечно, если мы победим, царь Приам непременно захочет наградить всех, кто сражался на его стороне. Но, как говорили герои-аргонавты, Не дели золотое руно раньше времени! Сейчас я не буду обещать вам ничего, кроме дружбы нашего народа и удалой битвы, достойной дочерей Ареса.
Царица улыбнулась - ей понравился ответ молодого царевича.
- Твои слова искренни, хотя и непривычно изысканны для нас. Я ценю то, что Приаму так важна наша помощь, ведь многие не верят, что мы чего-то стоим в битве. Но ты должен понимать, что такие решения не принимаются в спешке. Дай мне время подумать и обсудить все с моими людьми. Я надеюсь, для тебя и твоих воинов это время пройдет быстро!
- мне было приятно увидеть столь красивую и любезную царицу. Я и мои люди были бы рады погостить здесь как можно дольше, но мы не можем задерживаться - надо спешить на защиту Трои.
- Я понимаю, царевич, и дам ответ как можно скорее, - кивнула Пентесилея и поднялась с места, показывая, что прием окончен.