[cosinus]

Sкарапея пишет:"Сима говорит, что любит книги с сильными мужчинами, красивыми женщинами и счастливым концом."

По моим наблюдениям, все нормальные женщины любят сильных мужчин, хотят быть красивыми, и чтобы всё было хорошо. Джек Лондон, американский писатель, написал для таких женщин роман "Микрохозяйка макродома", где присутствуют 1-е два пункта. Последний, как и положено в жизни, опущен. Сима - ефремовский идеал женщины, разумеется, выросла не на бульварной литературе (к каковой относится, например, нежно любимый кое-кем сериальчик про Гарри Поттера, и в которой во времена Ефремова была острая нехватка), однако читает её с удовольствием (непонятным мужчинам и эмансипе).

Чтение "для себя" - пустое удовольствие. В смысле, чтение плохой литературы. Как и писание, бесцельное (это я себя сейчас имею в виду). Герои и герои-барышни (героини) у Ефремова не могут грешить, так же, как и благие эльфы у Толкина. У Ефремова очень чётко прописаны моральные установки, и 9 заповедей И.Х. (не John'а) его герои соблюдают, как еврей евр.пасху. Практически не позволяют (а некоторые непозволяют вовсе) "крепкие словечки". Не прелюбодеи (т.е., не используют секс как наркотик, как пустое удовольствие, понятие любви для них - высшее (афинская гетера Таис - никакая не куртизанка у Ефремова, что говорить о Фай Родис), не вспыльчивы (кроме юных и некоторых, которые должны по сюжету), не горды, не жадны, и пр. и др. Т.е., до орков, или урков губермановских им далеко, как до Луны. В отличие от героев полюбившихся нам книжек бульварных романов.

Итак, желаем, чтобы выдуманное автором было "как в жизни"? Что же, смотрите многосерийный художественный фильм "Дом-2", или 7ми-серийный, про мальчика со знаком Зорро. Про высокое, великое читать неприятно? Хочется уличить автора, доказать, что вранье это всё? Кому-то - да. Что ж, кому-то нравится читать соцреализм и бульварные романы, кому-то - житие святых, кому-то - о подонках общества. Про жизнь людей Торманса, землян и тормансиан. Про орков и эльфов Арды. Странные бывают желания у серафим и серафимов.

Вообще, в школе девочки мальчики, которые не читали хороших книжек (и по программе хотя бы), не находят общего языка с мальчиками и девочками, которые всё с книжками, а не с девочками/мальчиками. Они их называют презрительными словами, за то, что они не такие, как они. Чище, лучше (но не для плохих девочек).

Проходит время, снеговые горы тают, и хорошие становятся примерно как те, кто презрительно называл их ботанами и пр. Однако те, первые, хранят память о книжках, прочитанных в детстве, когда разум ещё невинен, и не обременён условностями т.н. реальной жизни. Когда убийство ещё кажется чем-то ужасным, и даже в книге, и когда оно совершается на страницах регулярно, это кажется глупым, плохим и непристойным. Когда дружба и истинная любовь между людьми разных полов ещё возможна - та, которую Толкин мечтал пронести через жизнь. Когда детство, которое Святослав Рихтер мечтал взять с собой в взрослую жизнь, ещё продолжает светить ровным чистым светом. И предательство - не норма, а искажение, и желание зла не свойственно человеку.