Цитата:
Kagero пишет:
Более того - если такой автор _сможет_ отказаться от собственного видения мира - это будет актом отказа от собственной творческой индивидуальности, и текст, созданный этим автором, тоже будет чем угодо - но не творческим актом. Это будет текст-зомби, довольно коряво копирующий манеру Толкиена.
|
Логика примерно такая же, как у начинающих поэтов, которых стыдят за невладение поэтической формой и которые на это гордо отвечают, что соблюдение требований формы означает отказ от собственного видения мира и собственной творческой индивидуальности и что они не унизят себя корявым копированием твердой формы.
Фэн-фикшен явно родственен стилизации, а даже стилизация – это отнюдь не всегда отказ от всего вышепомянутого. Пушкин отказывался от собственного видения мира или собственной индивидуальности, когда писал «Подражание Корану»? Некрасов отказывался от своей индивидуальности европейски образованного человека, когда стилизовал фрагменты «Кому на Руси жить хорошо» под народную поэзию – и когда эти фрагменты получили высочайшее признание, став частью народной традиции (я про «Коробейников»)? Если это не творческий акт, то творческих актов не бывает вообще. Здесь стилизация – это одна из самых высоких ступеней развития =индивидуального творчества=, когда принятие и понимание чужого – это не отказ от своего, а, скорее сохранение и того и другого, их умножение друг на друга.
Все это применимо и к писанию фэн-фикшен. И, кстати, никакие практические результаты этого теоретического положения опровергнуть не могут.
Цитата:
Kagero пишет:
Вот, кстати, ссылочка на один из таких текстов-зомби и маленький разбор этого полета медведя над гнездом кукушки.
|
Ну-с, начнем с того, что мой роман выложен не целиком и вообще пока написан лишь примерно на две трети. И, естественно, будет неоднократно правиться как в процессе написания, так и после окончания. Это я к тому, что больше от вас и от ваших последователей претензии типа «А что это вы критикуете ПТСР, его не читав», не принимаются, раз вы сама позволяете себе делать многозначительные выводы на основе фрагмента недописанного романа (я, кстати, фрагменты первой редакции вашего романа тоже читала :)). Хотя никто не мешал вам, если уж вы затеяли подтвердить свои теоретические соображения практикой, обратиться хотя бы к =законченным= произведениям того же автора (а для беспристрастности - к произведениям другого автора). Или вы ставили перед собой другую цель, а рецензируя рассказ, труднее «не увидеть» соответствие формы содержанию?
Цитата:
Kagero пишет:
Образов нет. То есть, просто нет. Персонажи есть, они чего-то там говорят и куда-то там двигаются, но ткань образной системы они не создают.
|
Это напоминает мне бессмертное высказывание из школьного сочинения: «Пушкин пишет про Татьяну Ларину, что она, «садясь за пяльцы, узором шелковым… не оживляла полотна». Следовательно, Пушкин характеризует ее как лентяйку».
Неужели я должна объяснять автору произведений крупной формы, что по маленьким фрагментам, по недописанной вещи невозможно судить о том, создан образ или нет или как он создан? Очевидно, что создание образов, их динамика должны анализироваться в контексте всего произведения. И чем объемнее вещь, тем это неизбежнее для правильного понимания и оценки образов.
Цитата:
Kagero пишет:
То есть, автор пытается прорисовать обоих главных героев - а они не даются. Не чувствуется настроения, не видно характеров.
Автор пытается с этим справиться путем "продавливания" реплик.
***
— Никак на прогулку собрались, лорд Азраиль? — спросил Долгузагар не без иронии.
***
— Пока я пью, я не покойник. Башня тоже нам на головы не рушится, — веско возразил Долгузагар, недрогнувшей рукой наливая себе вино.
***
— Уж не потому ли, что ты их убил? — поинтересовался комендант.
Азраиль презрительно фыркнул.
— Что за чушь! У старых канюков сердце не выдержало: все маги пережили потрясение, но не все остались в живых.
***
»Все эти "спросил... не без иронии", "веско возразил", "презрительно фыркнул" (как будто можно фыркать почтительно, ей-осьминогу)»
|
У меня хватает воображения представить, что фыркать можно «весело», «тихо», «громко», «нагло», «иронически», «похалимски» и многими, многими другими способами. Как можно почтительно фыркнуть, я, кстати, тоже могу себе представить.
Цитата:
Kagero пишет:
«- маркеры авторского бессилия. Если по ситуации и по самой реплике непонятно, КАК ИМЕННО герой сказал ту или иную фразу - значит, работа запорота. Такого рода указания нужны только в случае контраста интонации и ситуации. Ситуация и содержание вербального сообщения предполагает, например, грусть - а герой произносит свою фразу весело. Тогда да. Тогда надо указать на веселье».
|
Вот тут возникает желание посоветовать автору подобных заявлений получше познакомиться с русской литературой хотя бы методом поиска в файле на слова «спросил», «возразил» и тому подобные. Вот результаты такого коротенького поиска, примеры из довольно разных классиков и современников (Лев Толстой, Достоевский, Алексей Толстой, Шукшин, Юлия Латынина).
«Спросил»
Латынина
«Даттам поставил птичку на стол, рядом с водяными часами, завел
ее особым ключом. Птичка вдруг завертела головкой, распушила
медные крылышки и напоследок чирикнула.
Ванвейлен вытаращил глаза. Что в империи знают больше, чем в
королевстве, он это давно понял: но какого черта, если они
делают механические игрушки, они не могут сделать механические
часы?
- А, - начал он, смутился и замолчал.
- А что? - вежливо спросил Даттам.
- А это игрушка или бог? - выпалил Ванвейлен.
- Это - товар, - поклонился Даттам.
Даттаму показалось... Глупости! Где мог видеть варвар пружинные
часы?»
«Кто-то тронул Марбода за плечо. Марбод обернулся: перед ним
стоял Гин, его вольноотпущенник, торговец птицами.
- Так как, господин, - искательно спросил Гин, заглядывая в лицо
рыцарю. Веснушчатая рожа его запотела от страха, как чашка - от
холодного вина»
«Неревен глядел искоса на заморского стрелка, Ванвейлена. Тот
слушал рассказчика. Лицо - как протухшего угря съел.
- А вы, господин, чего видели? - тихо спросил он.
- Ничего, - буркнул Ванвейлен»
«Бредшо ответил:
- Нет, дружинников Марбода я не видел. Проезжали какие-то люди,
человек пятнадцать, но с плащами королевских цветов.
- Куда проезжали? - резко спросил король. Глаза его были
безумны, на щеках - красные пятна.
- Куда-то к Золотой Вершине.
Король повернулся и пошел.»
«Аэлита»
«Лось и Скайльс вернулись к столу. После некоторого молчания Скайльс
спросил неуверенно:
- Вы рассчитываете найти на Марсе живых существ?»
«Они прислонились рядом, плечо к плечу, к шершавой стене. Стояли, слу-
шая усыпительные вздохи из глубины.
- Конец, Алексей Иванович?
- Да, Мстислав Сергеевич, видимо - конец.
После молчания Лось спросил странным голосом, негромко:
- Сейчас - ничего не видите?»
«Лось закрыл глаза, и долго спустя спросил дрогнувшим голосом»
«Анна Каренина»
«- Ну, хорошо, хорошо. Погоди еще, и ты придешь к этому. Хорошо, как у
тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде, да такие мускулы, да све-
жесть, как у двенадцатилетней девочки, - а придешь и ты к нам. Да, так о
том, что ты спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно не был..
- А что? - испуганно спросил Левин.
- Да ничего, - отвечал Облонский. - Мы поговорим. Да ты зачем,
собственно, приехал?»
«Вронский остановился и прямо спросил:
- То есть что же? Или он вчера сделал предложение твоей belle
soeur?...»
« - От Нильсон? - с ужасом спросила Бетси, которая ни за что бы не рас-
познала Нильсон от всякой хористки.»
«- Ах, как неприятно!- сказала княгиня. - Ну, чем же кончилось?
- Спасибо, тут вмешалась эта... эта в шляпе грибом. Русская, кажется,
- сказал полковник.
- M-lle Варенька? - радостно спросила Кити.
- Да, да. Она нашлась скорее всех, она взяла этого господина под руку
и увела.
- Вот, мама, - сказала Кити матери, - вы удивляетесь, что я восхищаюсь
ею.»
« - Вы точно наседка, Дарья Александровна.
- Ах, как я рада!- сказала она, протягивая ему руку.
- Рады, а не дали знать. У меня брат живет. Уж я от Стивы получил за-
писочку, что вы тут.
- От Стивы? - с удивлением спросила Дарья Александровна»
Достоевский
«Я ожидал, что Настенька, которая слушала меня, открыв
свои умные глазки, захохочет всем своим детским, неудержимо веселым смехом,
и уже раскаивался, что зашел далеко, что напрасно рассказал то, что уже
давно накипело в моем сердце, о чем я мог говорить как по-писаному, потому
что уже давно приготовил я над самим собой приговор, и теперь не удержался,
чтоб не прочесть его, признаться, не ожидая,что меня поймут; но, к
удивлению моему, она промолчала, погодя немного слегка пожала мне руку и с
каким-то робким участием спросила»
Шукшин:
«- Куда я переквалифицируюсь-то? - горько спросила Марья. Ей до пенсии
оставалось полтора года.-Легко сказать-переквалифицируйся... Что я, бо-
ров, что ли,- с боку на бок переваливаться? - Она поняла это "переквали-
фицируйся" как шутку, как "перевались на другой бок".»
« - Что, Ефим, плохо? - с искренней участливостью спросил вдруг посто-
ронний голос - это Кирька опять стоял у окна. Ему никто не ответил. Его
даже, наверно, не услышали.»
«Под конец он прямо и невежливо спросил:»
«- Что там за материал лежит? - спросил он миролюбиво.
- Какой материал? Где? - живо заинтересовалась теща.»
«- Пострелять? - не без иронии спросил Никитич. Он не любил этих наез-
жающих стрелков: только пошумят и уедут.»
«Возразил»
Шукшин:
«Когда его спросили, хочет ли дать суду какие-нибудь пояснения, Венька пожал плечами и как-то торопливо, испуганно возразил:
- Зачем?
Суд удалился на совещание»
Латынина
«Плечи Арфарры раздраженно вздрогнули.
- Да, прекрасная плотина, - проговорил, улыбаясь, пьяный Даттам,
- будет, однако, великое несчастье, если она рухнет, а, господин
Арфарра?
Арфарра обернулся и сухо возразил:
- Если небеса рухнут на землю, несчастье будет еще больше»
«Сегодня за завтраком я заметил, что могущественная страна вряд
ли потеряет и земли за океаном, и приморские районы, и Шавия,
пожав плечами, надменно возразил мне, что империя не желает
отвоевывать их обратно, хотя может это сделать с легкостью. Я
расхохотался, а глаза Шавии стали как дынные семечки:»
«- Так, - осведомился Бредшо. - Может, господин королевский
советник хоть скажет своим недостойным соплеменникам, что будет
на Весеннем Совете? Говорят, чудеса будут.
- Это не мои тайны, - спокойно возразил Ванвейлен. - К тому же
тут кое-кто слишком дружен с Даттамом.
- А то будет, - ответил вкрадчиво Стависски, - что после
Весеннего Совета королевские посланцы поедут наводить порядок по
всей стране. Срывать незаконнорожденные замки...»
Явно не все ситуации предполагают контраст: иногда это информация, которую невозможно «вынуть» из короткой реплики, которую мы как читатели воспринимаем глазами, не на слух. Иногда ремарка явно дублирует аналогичную информацию, данную в том же фрагменте, – и ничего страшного, воспринимается нормально.
Короче, не надо считать свой собственный вкус за всеобщее мерило вкуса. А то за классиков неудобно – или вы сочтете, что и у них творческое бессилие было?
На всякий случай примеры из ВК, разговор Гандальва и Бильбо:
«Gandalf looked curiously and closely at him. ‘No, it does not seem right,’ he said thoughtfully. ‘No, after all I believe your plan is probably the best.’»
«In an envelope, if you must know,’ said Bilbo impatiently. ‘There on the mantelpiece. Well, no! Here it is in my pocket!’ He hesitated. ‘Isn’t that odd now?’ he said softly to himself. ‘Yet after all, why not? Why shouldn’t it stay there?’
Gandalf looked again very hard at Bilbo, and there was a gleam in his eyes. ‘I think, Bilbo,’ he said quietly, ‘I should leave it behind. Don’t you want to?’»
«‘I’ll do as I choose and go as I please,’ said Bilbo obstinately.»
» Bilbo stood for a moment tense and undecided. Presently he sighed. ‘All right,’ he said with an effort. I will.’»
Цитата:
Kagero пишет:
Отдельно об образном языке. На первых двух страницах нет ни одного небанального тропа.
|
А это уже, знаете, в чистом виде дело вкуса. Не все любят, когда боль напоминает ежика в мазуте (как в одном из "текстов-зомби и полете медведя над гнездом кукушки", используя ваше выражение) или когда волны падают стремительным домкратом. Толкин, к примеру, не стеснялся называть траву «высокой», «густой» (неоднократно на протяжении ВК), «сухой» и даже – о ужас! – «зеленой» (не меньше десятка раз за роман)! Если вдруг неочевидно, то лично меня дешевое оригинальничанье не интересует в качестве художественного приема – так же, как оно не интересовало Толкина.
Цитата:
Kagero пишет:
***
Обычно тот, бесцветный и белесый, словно серая платяная моль, был тих и незаметен, как эта самая моль, и лицо его с по-девичьи тонкими чертами больше походило на маску безмятежности.
|
То есть, фразу, например, типа «в углу стоял старый деревянный стол», вы сочтете банальной?
Цитата:
Kagero пишет:
***
Да, если не веришь мне, ступай загляни хотя бы к Азулзиру и Балкузору: оба мертвы как камни.
|
Особенно трогательно в данном контексте подверстывание речи персонажей под ту же графу, что и речь автора. Или неочевидно, что это реплика из диалога и что герои даже у гениального автора имеют законное право изъясняться сколь угодно пошло и банально – как у Зощенко, к примеру?
В общем, помимо неверных фактических заявлений я вижу тут совершенно неправильный теоретический подход к рецензированию. Я понимаю, конечно, что вы не филолог и что у журналистов принят именно такой подход к писанию рецензий (когда основой для сравнений становится личный вкус рецензента, принятый за общепринятую норму). Литературоведение же подходит к анализу литературного произведения по-другому: каждый прием и его использование оцениваются не сами по себе (много эпитетов – мало эпитетов, яркие тропы – банальные тропы, простой сюжет - запутанный сюжет), а по тому, какой вклад они вносят в достижение автором его цели – создание образов, художественного мира и т.д. Если подходить так, как вы, то надо обвинить Льва Толстого, Андрея Платонова и того же Зощенко за корявый русский язык. А заодно припечатать и Аверченко – за фразу «она неоднократно схватила ему за руку и спросила где ты девал деньги». Но всякому непредубежденному человеку видно, что Аверченко калечит русский язык для комического эффекта, а Зощенко – для создания образов по-человечески ущербных героев. Ровно то же касается использования любых художественных средств: адекватность их применения определяется по тому, насколько они способствуют достижению цели автором.
В частности, по тому, что вы написали о начале моего романа, я могу сказать, что по крайней мере частично я добилась выполнения своих авторских задач.
А если подходить с точки личного вкуса… ну, вам не понравилось (и не должно понравиться, учитывая наши расхождения во взглядах на литературу). А другим людям, в том числе пишущим и печатающимся, понравилось. О чем это говорит? Только о том, что вкусы у всех разные и не надо считать свой собственный единственным непогрешимым.
И уж никак этот разбор не способствует доказательству вашего тезиса – «Более того - если такой автор _сможет_ отказаться от собственного видения мира - это будет актом отказа от собственной творческой индивидуальности, и текст, созданный этим автором, тоже будет чем угодо - но не творческим актом. Это будет текст-зомби, довольно коряво копирующий манеру Толкиена». Потому что даже полная и очевидная неудачность вещи одного автора совершенно ничего не доказывает: даже если я не умею писать крупную форму или вообще не умею писать, как это опровергнет мои теоретически заявления? Абсолютно никак. Может, все остальные авторы, придерживающиеся моей теоретической парадигмы, пишут гениально. А ваш подход… это все равно что я, к примеру, заявила бы, что все, кто пишет фэн-фикшен по Гарри Поттеру – графоманы, пришла на какой-нибудь их фэн-фикшеновский сайт, нашла самое беспомощное творение самого беспомощного автора, разбомбила бы его и заявила бы, что это доказывает правоту моего тезиса.
Если бы я была на вашем месте, я бы нашла =самое лучшее= в художественном отношении произведение и разобрала его с целью доказать, что, несмотря на художественное совершенство, вот тут, тут и здесь автор промахнулся мимо фактов и духа мира Толкина (хотя, на самом деле, никакой единичный пример теорию все равно не опровергнет).
В общем, ни доказательством теоретического постулата, ни просто адекватным разбором произведения ваша рецензия не является. Я бы так и осталась в непонятках относительно ее цели, если бы мне не дали ссылку на вашу дневниковую запись -
http://diary.ru/~fukukukou/?comments&postid=36575844
Цитата «Мне, в общем-то, не было бы никакого дела до того, как пишет Анариэль, если бы не одно "но" - она неоднократно пыталась судить МОЙ роман. И приводить себя и свою компанию в пример.»
Получается, что ваш разбор продиктован желанием свести счеты с человеком, который позволил себе критиковать ваш роман. Но даже в этом своем качестве ваш наезд, по-моему, несостоятелен.
В общем, мне ничего не остается, кроме как занести вас в ту категорию, в которую вы занесли меня. Больше внятное общение с вами меня не интересует.