Поэзия, как музыка души.

Замечательные стихи про Босха - раззадорили.

И замечательный Свиридов - вспомнил его
МАЛЫЙ ТИПОВОЙ НАБОР ДЛЯ СОЗДАНИЯ ГЕНИАЛЬНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ
В СТИЛЕ "ФЭНТЕЗИ" и проперло дальше.
Читал (на новом сайте) про его службу в ВС РФ. Занятно - юноши, читните, не дай Бог,пригодится (...) И его "военные" стихи. И просто стихи...

Илья Сельвинский. (люблю его творчество и уважаю самого)

Поэт, изучай свое ремесло,
Иначе словам неудобно до хруста,
Иначе само вдохновенье - на слом!
Без техники
нет искусства.

Случайности не пускай на порог,
В честности
каждого слова
уверься!
Единственный
возможный в поэзии порок -
Это порок сердца.

НОРВЕЖСКАЯ МЕЛОДИЯ

1

Я с тоской,
Как с траурным котом,
День-деньской
Гляжу на старый дом,
До зари
В стакан гремит струя,
(О, Мария,
Милая моя...)

2

Корабли сереют
Сквозь туман,
Моря блик
Сведет меня с ума.
Стой! Замри,
Скрипичная змея!
(О, Мария,
Милая моя...)

3

Разве снесть
В глазах бессонных соль?
Разве есть
Еще такая боль?
О миры
Скрежещется ноябрь!
(О, Мария,
Милая моя...)

4

Кончен грог.
Молочницы скрипят.
Скрипку в гроб,
Как девочку, скрипач.
Звонари
Уходят на маяк.
(О, Мария,
Милая моя...)

5

День как год,
Как черный наговор.
Я да кот,
И больше никого,
Примири
Хоть с гибелью меня,
О, Мария,
Милая моя!

1932, Пароход "Пронто" (Норвегия), пролив Лаперуза
Илья Сельвинский. Избранные произведения. Библиотека поэта (Большая серия). Ленинград: Советский писатель, 1972.

Простите, что влез с собственным, хотя Jayrin K. Wild вначале и просил не лезть. Знал, но забыл. Простите, пожалуйста.

[Petya]

Сидели пили вразнобой,
"Мадеру","старку" ,"зверобой"
И вдруг нас всех зовут в забой до одного.
У нас стахановец,гагановец,
Загладовец,-и надо ведь,
Чтоб завалило именно его.

Он в прошлом младший офицер,
Его нам ставили в пример,
Он был,как юный пионер,всегда готов!
И вот он прямо с корабля,
Пришёл стране давать угля,
А вот сегодня наломал ,как видно,дров.

Спустились в штрек
И бывший зек,
Большого риска человек,
Сказал:"беда у нас на всех,на всех одна-
Вот откопаем,он опять,
Начнёт три нормы выполнять,
Начнёт стране угля давать,и нам хана.

Так что вы ,братцы,-
Не стараться,
А поработаем с прохладцей:
Один за всех и все за одного!
Служил он в Таллинне,
При Сталине
Теперь лежит заваленый,-
Нам жаль по человечески его!"

[Меоф]

Есть в дожде откровенье - потаенная нежность.
И старинная сладость примиренной дремоты,
Пробуждается с ним безыскусная песня,
И трепещет душа усыпленной природы.

Это землю лобзают поцелуем лазурным,
Первобытное снова оживает поверье.
Сочетаются Небо и Земля, как впервые,
И великая кротость разлита в подвечерье.

Дождь - заря для плодов. Он приносит цветы нам,
Овевает священным дуновением моря,
Вызывает внезапно бытие на погостах,
А в душе сожаленье о немыслимых зорях,

Роковое томленье по загубленной жизни,
Неотступную думу "Все напрасно, все поздно!"
Или призрак тревожный невозможного утра
И страдание плоти, где таится угроза.

В этом сером звучанье пробуждается нежность,
Небо нашего сердца просияет глубоко,
Но надежды невольно обращаются в скорби,
Созерцая погибель этих капель на стеклах.

Эти капли - глаза бесконечности - смотрят
В бесконечность родную, в материнское око.

И за каплею капля на стекле замутненном,
Трепеща, остается, как алмазная рана.
Но, поэты воды, эти капли провидят
То, что толпы потоков не узнают в туманах.

О мой дождь молчаливый, без ветров, без ненастья,
Дождь спокойный, кроткий, колокольчик убогий,
Дождь хороший и мирный, только ты - настоящий,
Ты с любовью и скорбью окропляешь дороги!

О мой дождь францисканский, ты хранишь в своих каплях
Души светлых ручьев, незаметные росы.
Нисходя на равнины, ты медлительным звоном
Открываешь в груди сокровенные розы.

Тишине ты лепечешь первобытную песню
И листве повторяешь золотое преданье,
А пустынное сердце постигает их горько
В безысходной и черной пентаграмме страданья.

В сердце те же печали, что в дожде просветленном,
Примиренная скорбь о несбыточном часе.
Для меня в небесах возникает созвездье,
Но мешает мне сердце созерцать это счастье.

О мой дождь молчаливый, ты - любимец растений,
Ты на клавишах звучных - утешение в боли,
И душе человека ты даришь тот же отзвук,
Ту же мглу, что душе усыпленного поля!

Ф. Г. Лорка

[Меоф]

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.

Что в нем? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.

Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...
1830

[Меоф]

Губы ее приоткрыты
Солнце уже взошло
И проскользнуло в комнату
Сквозь ставни и сквозь стекло
И стало тепло
Губы ее приоткрыты
И закрыты глаза
А лицо так спокойно что сразу видно какие
Снятся ей сны золотые
Нежные и золотые

Мне тоже приснился сон золотой
Будто с тобой
У древа любви мы стоим
А под ним
Ночью безлунной и солнечным днем
Время подобно снам
Там котов ласкают и яблоки рвут
И темноволосые девы дают
Плоды отведать котам
Губы ее приоткрыты
О как дыханье легко
Этим утром в комнате так тепло
И птицы уже распелись
И люди уже в трудах

Тик-так тик-так
Я вышел на цыпочках чтоб не прервать
Сон ее золотой

Г. Апполинер

[Petya]

Поэза отчаяния.

Я ничего не знаю,я ни во что не верю,
Больше не вижу в жизни светлых её сторон.
Я подхожу сторожко к ближнему,точно к зверю.
Мне ничего не нужно.Скучно.Я утомлён.

Кто-то кого-то режет,кто-то кого-то душит.
Всюду одна нажива,жульничество и ложь.
Ах,не смотрели б очи!Ах не слышали б уши!
Лермонтов,ты ль не прав был:"Чем этот мир хорош?"

мысль,даже мысль продажна.Даже любовь корыстна.
Нет воплотимой грёзы.Всё мишура,всё прах.
В жизни не вижу счастья,в жизни не вижу смысла.
Я ощущаю ужас.Я постигаю страх.

[Finritel]

Анна Ахматова

"Во сне"

Черную и прочную разлуку
Я несу с тобою наравне.
Что ж ты плачешь? Дай мне лучше руку,
Обещай опять прийти во сне.

Мне с тобою как горе с горою...
Мне с тобой на свете встречи нет.
Только бы ты полночною порою
Через звезды мне прислал привет.

[Арастель]

Высоцкий. Баллада о времени.

Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зелёных побегов,
Но... развяжет язык молчаливый гранит —
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.

Время подвиги эти не стёрло:
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло —
И оно свои тайны отдаст.

Упадут сто замков, и спадут сто оков,
И сойдут сто потов с целой груды веков,
И польются легенды из сотен стихов
Про турниры, осады, про вольных стрелков.

Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком,
Потому что любовь — это вечно любовь
Даже в будущем вашем далёком.

Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.

Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохраняли сердца,
Защитив свое доброе имя
От заведомой лжи подлеца.

Хорошо, если конь закусил удила
И рука на копьё поудобней легла,
Хорошо, если знаешь, откуда стрела,
Хуже, если по-подлому, из-за угла.

Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом!
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но... не правда ли, зло называется злом
Даже там — в добром будущем вашем?

И вовеки веков, и во все времена
Трус, предатель — всегда презираем,
Враг есть враг, и война всё равно есть война,
И темница тесна, и свобода одна —
И всегда на неё уповаем.

Время эти понятья не стёрло,
Нужно только поднять верхний пласт —
И дымящейся кровью из горла
Чувства вечные хлынут на нас.

Ныне, присно, во веки веков, старина, —
И цена есть цена, и вина есть вина,
И всегда хорошо, если честь спасена,
Если другом надёжно прикрыта спина.

Чистоту, простоту мы у древних берём,
Саги, сказки из прошлого тащим,
Потому что добро остаётся добром —
В прошлом, будущем и настоящем!

[Локи]

Это время

Тебя вряд ли спасёт этот призрачный дым
Сигареты, устало зажатой в руке
Ты успел подустать уже быть молодым
Держит жизнь на коротком тебя поводке
Незаметен, как капля дождя на земле

Одинок, как волчонок на псарне врагов
Твоё счастье - в отсутствии крупных проблем
А удача - в расписках прощеных долгов
Это время, что призвано всё врачевать
Так исправно калечит нас сонной травой
Ты уйдёшь, не запомнив, кого тебе ждать
Лишь успев прикурить от моста за собой!

Это время жестоких побед
Это время железных оков
Это время - безудержный бред
Это время не спишет грехов

Тебе вряд ли поможет забыться вино
Даже если его подарила она
Ты успел позабыть, что не думать легко
Если женщина в гости приходит сама
Ты не можешь расслабиться даже на миг -
Ты всё время обязан быть настороже
И в свои двадцать пять ты - глубокий старик
Будто годы твои на излёте уже

Ты смирился, сказав: "Всё, что было - прошло!"
Ты смирился, решив: "Так угодно судьбе..."
Но не в этом всё дело - весь ужас в том, что
Ты не веришь уже ни в себя, ни себе

Это век затуманенных глаз
Это время измученных снов
Это время несказанных фраз
Это время не спишет грехов...

И никто не найдет твой потерянный след
Так что стоит ли вовсе куда-то ступать?
А просвета не видно, спасения нет
Это значит... Что всё-таки надо искать?

О.Тишина

[Melna Nakts]

Грозою до блеска промыты чащи,
А снизу, из-под зеленых ресниц,
Лужи наивно глаза таращат
На пролетающих в небе птиц.

Гром, словно в огненную лису,
Грохнул с утра в горизонт багряный,
И тот, рассыпавшись, как стеклянный,
Брызгами ягод горит в лесу.

Ежась от свежего ветерка,
Чуть посинев, крепыши маслята,
Взявшись за руки, как ребята,
Топают, греясь, вокруг пенька!

Маленький жук золотою каплей
Висит и качается на цветке,
А в речке на длинной своей ноге
Ива нахохлилась, будто цапля,

Дремлет, лесной ворожбой объята...
А мимо, покачиваясь в волнах,
Пунцовый воздушный корабль заката
Плывет на распущенных парусах...

Сосны беседуют не спеша.
И верю я тверже, чем верят дети,
Что есть у леса своя душа,
Самая добрая на планете!

Самая добрая потому,
Что, право, едва ли не все земное,
Вечно живущее под луною
Обязано жизнью своей ему!

И будь я владыкой над всей планетой,
Я с детства бы весь человечий род
Никак бы не меньше, чем целый год,
Крестил бы лесной красотою этой!

Пусть сразу бы не было сметено
Все то, что издревле нам жить мешало,
Но злобы и подлости все равно
Намного бы меньше на свете стало!

Никто уж потом не предаст мечту
И веру в светлое не забудет,
Ведь тот, кто вобрал в себя красоту,
Плохим человеком уже не будет!

Эдуард Асадов.

[Beam]

Когда мне встречается в людях дурное...

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.

И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.

Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.

Я вовсе не прячусь от бед под крыло,
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!

Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.

Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!

И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!

Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!

Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!

И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь, - придет!

1966 г.

[Melna Nakts]

Если друг твой в словесном споре
Мог обиду тебе нанести,
Это горько, но это не горе,
Ты потом ему все же прости.

В жизни всякое может случиться,
И коль дружба у вас крепка,
Из-за глупого пустяка
Ты не дай ей зазря разбиться.

Если ты с любимою в ссоре,
А тоска по ней горяча,
Это тоже еще не горе,
Не спеши, не руби с плеча.

Пусть не ты явился причиной
Той размолвки и резких слов,
Встань над ссорою, будь мужчиной!
Это все же твоя любовь!

В жизни всякое может случиться,
И коль ваша любовь крепка,
Из-за глупого пустяка
Ты не должен ей дать разбиться.

И чтоб после себя не корить
В том, что сделал кому-то больно,
Лучше добрым на свете быть,
Злого в мире и так довольно.

Но в одном лишь не отступай,
На разрыв иди, на разлуку,
Только подлости не прощай
И предательства не прощай
Никому: ни любимой, ни другу!

[Finritel]

Башня Rowan

Черный Самайн

Ах, вот и кто меня сможет обогреть,
ах, вот и кто приготовит ложе,
где те двери, что открыты для меня,
кто ждет меня за ними, кто же?
Вечен ли ветра пронзительный вой,
бесконечен неба стремительный бег,
мрачен лес в ожиданьи дождя
холодным ноябрем.
Он выходит к черным кругам,
ворон кружит над его головой,
иссиня-черные перья обоих
иссечены дождем.

Ах, вот и кто меня сможет обогреть...
Где твои белые птицы, Энгус,
где твои юные жрицы, Фрейя,
кто еще выйдет на Черный Самайн
холодным ноябрем?
Сиды открыты, но сиды ушли.
Мрачен лес в ожиданьи дождя.
Воин-не воин и ворон его
думают об одном:

Ах, вот и кто меня сможет обогреть,
ах, вот и кто приготовит ложе,
где те двери, что открыты для меня,
кто ждет меня за ними, кто же?

[Арастель]

Щербаков.
Инициалы.

Аменхотеп, ты помнишь тот мотив? Его ты
сочинив, немедленно надул бока -
и мне напел. А я, не подавив зевоты,
промолчал. Потом прошли века, века...

Вчера в концерте слышал я, как те же ноты
между пятым скерцо и седьмым, пока
переводили дух корнеты и фаготы,
три альта тянули в три смычка.
Мои приветы. Чао. ТЧК.

Ассаргадон, ты помнишь, как обломок синей
глины ненароком поднял я с земли,
а ты, вино цедя и заедая дыней,
промолчал тогда? Затем века прошли.

Вчера я видел сеть узкоколейных линий,
по каким ту глину поезда везли
туда, где из неё, по слухам, алюминий
извлекают нынче. Веришь ли?

Вот миномёт. Не веришь - застрели.

Анаксимандр, ты помнишь, как подобный чаше
водоём мы вырыли с тобой вдвоём?
Века, века потом вода мертвей гуаши
в нём стояла... Небыль, я - Фантом. Приём.

Вчера я видел, как, ночной русалки краше,
по ручью, из выдумки ловца живьём,
на плавнике неся инициалы наши
под табличкой "Справок не даём",
большая рыба входит в водоём.

[Засельский хоббит]

РЫБА

Дожил. Изник в товаре. Язык на месте, а слов ничуть.
Рыба в стеклянном шаре меня смущает. Не что-нибудь.
Смотрит она сурово. Молчит неслышно. Блестит едва.
Рыба, шепни два слова. Хотя бы, что ли, "жива, жива".

Мелких, себе в убыток, набрал причастий. Вручил на чай.
Свился предлинный свиток в предолгий ящик. Прости-прощай.
Тщетно топчусь кругами, не возле даже, а вне всего.
Рыба, взмахни руками. Минор немыслим, спугни его.

Осень. Дожди. Дремота. Бездонный омут. Бессонный гнёт.
Бледный на фото кто-то вот-вот очнётся и подмигнёт:
помнишь кофейню в Сохо? Конечно помню. Да толку что!
Рыба, мне очень плохо. Мне даже хуже, чем только что.

"След мой волною смоет", - пропел ребёнок. И след пропал.
В гости? Сейчас не стоит. Явлюсь к разъезду. Скажу - проспал.
Или останусь дома, с ковра не двинусь. Не та луна.
Осень. Минор. Истома. Какие гости, когда волна?

"Всякой по паре твари", - прочёл я как-то. Незнамо где.
Рыба в стеклянном шаре - плохой помощник моей беде.
Гибкий предмет улова, деталь декора, форель-плотва.
Рыба, шепни два слова. Взмахни руками. Жива, жива.


Михаил Щербаков.

[Локи]

На свете жил сеньор нестарый

На свете жил сеньор нестарый,
Хотя уже немолодой
Любил он с вечною гитарой
Ходить под вечною луной

А сколько лет сеньору было,
Об этом сам сеньор не знал,
И сколько дам его любило,
Сеньор давно уж не считал

Все соловьи ревниво пели
Когда среди земных тревог
В последний раз он на дуэли
Сломал дамасский свой клинок

На свете очень он боялся
Одну красотку, говорят,
С которой бурно распрощался
Лет 25 тому назад...

Но встретил он в коварный вечер
Красотку тех былых времен
И после этой бурной встречи
Стал даже заикаться он!

Все так же дни сеньора мчатся
Среди находок и потерь,
Но очень трудно объясняться
Сеньору с дамами теперь...

P.S. Знаете, после просмотра фильма "Горец", у меня возникло четкое ощущение, что ели поменять гитару на катану, то эта песня будет про Санчоса де ла Лопес де Рамирес. :))

[cosinus]

(сл. Я.Халецкий, муз.Т.Хренникова - к/ф Дуэнья)

[cosinus]

(Скоро Новый Год и - Рождество)

Роберт Рождественский

. . .

Тополь стоит,
наготу терпя,
словно скелет
самого себя.
Слишком прозрачны,
очень пусты
черные
неживые кусты.
Тихой тропинки
грустный излом
без продоженья...
Рисунок пером.


НЕОЖИДАННОСТЬ

Ветви ждущие
тянулись ввысь,
будто бы дождаться
поклялись.
Лес,
тянущий ветви к небесам,
ждал плодов, -
каких? - не ведал сам.
Странным ожиданием болел...
Утром
на деревьях снег созрел.

. . .

Снег увозят машины,
увозят,
раннею ранью.
Тяжко машинам большим
от горбов темносиних.
Снег машины увозят...
И где-нибудь в Ленкорани
на килограммы
снег продают
в магазинах...
Снег увозят машины
в далекое жаркое лето.
Пальмам - на страх,
детским садам -
на забаву...
Снег увозят машины.
А может быть, кто-то,
где-то
задумал построить
огромную
снежную бабу.