Некоторые рассуждения о странных сближениях

[Цивилис]

Тот, кто в достаточной мере знаком как с историей борьбы эльдар Первой Эпохи против Моргота, так и с историей Белого Дела России, не может не поразиться удивительным сходствам этих явлений. В самом деле, некоторые частные схождения весьма разительны: тут и натуральная феаноричность основателя Белого Движения Л.Г. Корнилова (зажигательная речь на Государственном Совещании, после которой его вынесли на руках, распря с М.В. Алексеевым, едва не погубившая Добровольческую Армию в колыбели, столь же пламенный нрав, смерть у стен вражеской твердыни, странным образом спасшая его собственную Армию – на следующий день им, вопреки мнению почти всех военачальников, был назначен безнадежный штурм Екатеринодара, наконец, даже посмертная судьба останков, сожженных и развеянных по ветру большевиками), и Ледяной (он же Первый Кубанский) поход, предпринятый вследствие граничащей с предательством пассивности Дона, и по видимой безнадежности и героизму вполне сравнимый с Хэлкараксэ, и победы над обладающим подавляющим превосходством в численности и вооружении противником, одерживаемые исключительно за счет воинского искусства и боевого духа. Первый Кубанский поход, как и переход Хэлкараксэ, является началом борьбы и в этом смысле наиболее схож с этим великим подвигом нолдор. Что же касается сходства фактического, то здесь вспоминается Сибирский Ледяной поход, предпринятый остатками белого Восточного фронта под руководством доблестного генерала В.О. Каппеля в декабре1919 – марте 1920гг. С 16 декабря по 3 января войска проделали 400-верстный путь от Новониколаевска (впоследствии переименованного в Новосибирск) до Красноярска. На подступах к городу стало известно об измене начальника красноярского гарнизона генерала Зиневича, перешедшего с подчиненными ему частями 1-го Средне-Сибирского корпуса на сторону красных партизан и предложившего Каппелю вступить в переговоры с красными. Каппель гневно отверг это предложение (сам Зиневич вскоре был расстрелян большевиками). Главные силы белых обошли Красноярск с севера по льду Енисея, а затем спустились на реку Кан. Во время этого перехода Каппель, шедший впереди своих войск, упал в полынью и отморозил ноги. В деревне Барге простым ножом Каппелю сделали ампутацию пяток и пальцев на ногах. Тем не менее он продолжал следовать с войсками в седле, куда его усаживали подчиненные. 26 января 1920 года генерал-лейтенант Владимир Оскарович Каппель скончался от двустороннего воспаления легких. Командование принял генерал С.Н. Войцеховский. Каппелевцы (как стали называть себя воины Каппеля после смерти своего командира) повели наступление на Иркутск, где чехословацкие войска и французский представитель генерал Жанен предали А.В. Колчака иркутскому Политцентру, а тот – большевистскому ревкому. 7 февраля, когда войска уже готовились к штурму города, стало известно о гибели А.В. Колчака и вооруженном протесте действиям каппелевцев со стороны чехословаков, что сделало штурм бессмысленным. Вечером того же дня каппелевцы двумя колоннами обогнули Иркутск с юга и севера и по реке Ангаре спустились к Байкалу, который и перешли успешно в условиях начавшегося ледохода. После 600-верстного марша по диким степям Забайкалья, постоянно отражая атаки красных партизан, каппелевцы вышли к Чите, где соединились с частями атамана Семенова. Из 150 тысяч человек, находившихся в составе Восточного фронта в декабре 1919 года, до Читы дошли 25 тысяч воинов и 700 женщин (в основном – сестер милосердия). Каппелевцы отважно бились с превосходящими силами большевиков в Забайкалье и Приморье вплоть до конца 1922 года (славнейшее из их деяний – взятие Хабаровска в феврале 1922 года). Лишь 1 ноября 1922 года с падением Владивостока завершилась история их славной борьбы.
Более важны сущностно сродные черты борьбы нолдор и Белого движения: героическая борьба против воплощенного в образе конкретного противника мирового зла, обреченная на поражение как физическое – из-за неравенства сил, так и отчасти моральное – в силу предшествовавших началу самой борьбы причин (Проклятия Мандоса у нолдор и неподъемного наследия российской истории – у белых). Необходимо отметить и такую общую черту, как крайняя напряженность внутренней атмосферы в обоих станах, на заключительном этапе борьбы разряжавшаяся актами насилия (особенно показательно в этом отношении убийство бывшего начальника штаба Вооруженных Сил Юга России И.П. Романовского). И если история Белого движения не знает столь масштабных междоусобных столкновений, как три Резни, то виной тому лишь его неудача. По крайней мере А.И. Деникин считал неизбежным вооруженное столкновение «разномыслящих элементов» после взятия Москвы (см. обещания Келегорма и Куруфина разделаться с Дориатом после взятия Ангбанда; кстати, они несомненно собирались использовать Свет Сильмариллов для преодоления Завесы Мелиан, так что беспощадная реконструкция, приведенная Кеменкири в “Kurvo”, имеет достаточные основания). Да и весомые параллели нравственному падению феанорингов многочисленны в истории Белого движения – фраза Шульгина «Белое движение начали почти святые, а закончили почти бандиты» к ним вполне приложима.
Все это, конечно, не означает, что Дж.Р.Р. Толкин когда-либо интересовался Белым движением и его история оказала какое-либо влияние на грандиозную мифологию Арды – никаких свидетельств об этом, насколько мне известно, нет. Впрочем, одно из ранних и впоследствии отвергнутых имен Турина – Руситаурион – может навести на некоторые размышления (весьма схожие персонажи в Белом движении отнюдь не единичны, да и стратегия Турина, обеспечивавшая временные успехи в изначально проигрышной ситуации, находит убедительные аналогии в стратегии Колчака и Деникина). Так или иначе, надеюсь, что приведенные наблюдения побудят посетителей Исторического факультета к раздумьям о парадоксальных взаимоотношениях реальной истории и вымышленной литературной мифологии.

[Сипай]

А большевики кто - силы Моргота? Спорно...
Известно, что запятнаны в гражданской войне в равной степени обе противоборствовавшие стороны, равно как и героизм не является исключительно присущим белым либо красным.

[Banshee]

Слишком похоже на правду - уже сомнительно. А тут к тому же не так уж и похоже.

[John]

Мне кажется, дело в том, что все войны похожи.
Тактика от Пунических войн до наших дней вряд ли сильно изменилась в основных чертах. Обход, окружение, фланги, ложные отступления, действия партизанских групп в тылу врага, диверсии - вряд ли что-то из этого было незнакомо хотя бы полководцам Троянской войны. :0
Так что, при желании можно найти сходство и с наполеоновскими войнами.

[zero]

IMHO Феанор бы с этим не согласился. Почитайте внимательнее его речи из Сильма - это "Интернационал" в прозе. "Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой...". Феанор - революционер, более того - богоборец, за что и получил проклятие вместе с соблазненными им Нольдор, которые, отказавшись от покровительства Валар, были обречены на поражение в борьбе с Тьмой как внутри, так и вовне себя. Грехопадение и покаяние Нольдор - едва ли не основное содержание Сильмариллиона.
С Белым движением скорее можно сравнить Эдайн. Впрочем, все сопоставления ранних эпох с нынешней приводят к ошибкам - сейчас Зло не персонифицировано, рассеяно повсюду и перемешано с Добром.
P.S. Кстати, в истории Феанора есть много общего с легендой о Данко...

[Holger]

Аллюзий много, и их можно находить в самых разных событиях. В фильме "Сумерки империи" революционеры показались мне похожими на Светлых у Ниенны ("Я хочу, чтобы вас всех на свете не было!" -- говорит приговоренный к смерти Иван Каляев вдове убитого им великого князя Сергея Александровича -- так и вспоминаются слова Манве: "Дурную траву -- с поля вон!"). Потом, Феанор мне часто напоминал Троцкого... И еще можно ловить. (Возжаждешь аналогий -- получишь их в любом количестве).