Арда-на-Куличках
Подшивка Лэймара


Зимбардо Роз А., пер. Антонян Татьяны — Урания, 1.2.1993
Спасибо за статью, Остогер!

Моральное видение во «Властелине Колец»

Трансмиф Монсальвата растет, он становится все грандиознее… из толщи северо-западных народов еще поднимутся мыслители и поэты, кому метаисторическое озарение позволит постигнуть и отобразить небесную страну такой, какова она ныне.
Д. Андреев «Роза Мира»

Три Кольца — королям элъфов, под небом рожденным.
Семь — гномов владыкам в чертогах подземных.
Девять — людям, не вечным, на смерть обреченным
Одно — Тьмы Властелину на троне черном
В стране Мордор, где мрак царит.
Кольцо Одно, чтоб всеми править,
Кольцо Одно, чтоб всех найти,
Кольцо Одно, чтоб всех сковать и в темноте свести
В стране Мордор, где мрак царит.

Дж.Р.Р. Толкиен «Властелин Колец» (Перевод с английского Т. Антонян и А. Кучеровского)

Урания не впервые обращается к творчеству Дж.Р.Р. Толкиена (см. ╧ 1,3 за 1991 г. и ╧ 1 за 1992 г.). В ответ на наши публикации пришло много писем от поклонников великого мифотворца, людей, влюбленных в Средиземье. В этом номере мы возвращаемся к разговору о наследии Толкиена публикацией статьи Роз А. Зимбардо из сборника, «Толкиен и критика» (Tolkien and the Critics. London: Univ. of Notre Dame Press. 1967). Мы планируем продолжить обсуждение этой темы в следующем номере статьей В. Махнача «Дж.Р.Р. Толкиен и Даниил Андреев». Урания будет рада получить от читателей письма, рассказывающие об их собственном духовном опыте контакта со Средиземьем. В этом номере мы использовали иллюстрацию к «Сильмариллиону», присланную нашим читателем из Одессы Сергеем Юхимовым.

«Властелин колец» Дж.Р.Р. Толкиена выражает видение, свойственное романтизму: центральный элемент его структуры — тема, а не сюжет. Эта тема - противостояние Всеединства и «Я» в психике человека. Жанр трагедии также посвящен теме раскола в человеческой природе. Личность пытается преодолеть его, стремясь отождествиться с трансцендентным идеалом, но вновь и вновь неизбежно оказывается в рамках ограниченного «Я». Романтизм тоже обращен к проблеме «Я» и «другого», но в нем этот «другой» не просто другой, но Всеединство, целостность, в гармонию которой вносит свой вклад уникальная природа каждого человека.

Более того, если трагедия говорит о невозможности идентификации с другим, то романтизм утверждает абсолютную необходимость идентификации человека со Всеединством. Трагедия подчеркивает дуализм, конфликт между физическим и метафизическим аспектами природы человека, романтизм же настаивает на гармонии бытия. Физическое начало питает метафизическое в человеке, поскольку в его природе, как и в Космосе, физическое и метафизическое суть взаимодополняющие части всеобъемлющего целого. Так, во «Властелине колец» героями, которые вопреки ожиданиям наиболее стойко «противостоят злу, оказываются хоббиты, существа, лучше всего функционирующие в сфере физической природы, предпочитающие жить в уютной норке и любящие хорошо поесть шесть раз в день.

Для романтического видения зло есть не аспект природы человека, а извращение человеческой воли. Оно возникает, когда эта воля направляется внутрь, на удовлетворение стремлений собственного «Я», а не вовне, на служение Всеединству. Результатом такой инверсии становится искажение как природы человека, так и той великой Природы, частью которой он является.

Во «Властелине колец» Всеединство — это цепочка уровней бытия, существ, отличающихся друг от друга соотношением субстанции и формы. Каждый из этих уровней является необходимой составляющей целого и вносит свой вклад в образование concors discordia — «согласия разнородных».

Добро есть сотрудничество тварей всех уровней бытия, это гармония, но отнюдь не взаимопроникновение видов, ибо каждый вид существ обладает своими достоинствами и именно благодаря им вносит свой уникальный вклад в формирование целого.

Наиболее субстанциональны маги. Они являют собой чистые энергии, или цвета: Радагаст Карий, Саруман Белый, Гэндальф Серый, который, пожертвовав собой во имя, Всеединства, становится Гэндальфом Белым. В схватке с Барлогом он падает в огненные глубины земли, где выдерживает единоборство с могущественной волей, побеждает и воскресает из мертвых. В результате своей жертвы он становится воплощением белого, или позитивного, принципа — братства существ.

Эльфы — это следующий уровень бытия. Как и Гэндальф, они светлые существа, но их свет более мягкий, это свет звезд. Они не являются чистыми силами, как маги, но и не есть привязанные к форме создания. Их природа воздушна, они парят на высоте деревьев и воспринимаются как аура Земли, ее постепенно таящий ореол. Их мудрость — это не сверхъестественная сила магов, но и не и практический разум более плотных существ. Это мудрость мантическая. Свет субстанций, бледнеющий со временем, они посредством поэзии преображают опыт бытия в суть.

Создания, стоящие на следующей за эльфами ступени бытия, — люди, эпоха которых следует за эпохой эльфов в цикле времен. Но это люди Средиземья, гиганты, в прошлом населявшие Землю. Это — короли, их уникальное достоинство — героическое мужество и мудрость. Из прекрасных дел и материи Земли они выковали основы цивилизации.

За людьми следуют хоббиты, хальфинги (Дж.Р.Р. Толкиен называет их «halfings» от слова «half»  — «половинка»), как бы составляющие нечто половинное, среднее между природой королей и животной природой. Эти существа с мохнатыми ногами гораздо ближе к земле, чем люди Средиземья, и поэтому в них гораздо более проявляется животное начало. Если исходить из того, что циклы и до сих пор продолжают разворачиваться во времени с эпохи Средиземья и короли исчезли с лица Земли так же, как до них растаяли эльфы, то можно сделать вывод, что наше время и есть эпоха хоббитов. Хоббит — это обыкновенный человек, который совсем не ищет великих дел, предпочитает повседневную жизнь в своей любимой Хоббитании и тем не менее именно хоббиты являются героями. От Фродо, благородного хранителя Кольца, с его верным оруженосцем Сэмом, до отличившегося храбростью в битве с назгулами Мэрри — все они неожиданно возвышаются над собственной природой в бескорыстных деяниях. Их уникальное достоинство — отнюдь не героизм, но способность любить. Фродо в конце концов спасся, потому что пожалел Горлума. Сэм совершает героические подвиги из любви к Фродо, Мэрри и Пиппин преображаются в лордов через любовь к королям, которым служат. Именно хоббиты составляют ядро Братства Кольца, и в конце, как и в начале, соединяет их любовь. Примечательно, что именно хоббитов Толкиен делает главными героями, потому что особое достоинство, которое они воплощают, и есть та идея добра, которую утверждает «Властелин Колец». Caritas (любовь к ближнему) — та добродетель, на которой основано братство живых существ, благодаря ей соединяются в гармоническое целое лишенные гармонии части, его составляющие.

Но хоббиты не последние в цепи создании. Гармония охватывает не только то, что над землей, ибо материя не проклятие. Цепь завершают существа, живущие под землей, — гномы. Особая способность, в которой именно они достигли совершенства, — ремесло, и, как эльфы преображают бессодержательность языка в красоту поэзии, так гномы, создают из природных металлов прекрасные вещи.

Возможность красоты заложена в самих недрах материи, но сотворение красоты зависит от правильного использования бытия. Созидание гармонии символически показано в отношениях между Леголасом и Гимли. Эльфы и гномы противоположны по своей природе, то есть по соотношению в них формы и субстанции. Когда каждый из них ставит благо собственного народа выше блага целого, тогда они борются между собой, угрожая тем самым целому. Но любовь соединяет их в гармонии. Любовь Гимли к Галадриэли пробуждает в нем и любовь к Леголасу, а тот в свою очередь полюбил Гимли. Из неприязни вырастает соревнование любящих друзей, и в конце концов каждый желает увидеть красоту глазами другого. Но хотя Леголас в знак дружбы может навестить пещеру Гимли, а Гимли — лес Леголаса, ни один из них не в состоянии превратиться в другого. Их братство основывается на сохранении каждым своей неповторимой индивидуальности.

Для каждого рода существ из цепочки существует его противоположность. Древобород у Толкиена говорит, что порождения врага — извращения, карикатуры, подделки. Для Гэндальфа, пожертвовавшего собой ради Братства, это Саруман, который пал жертвой искушения собственным «я» и искушает других подпасть их собственному эго. Противоположностью эльфов являются орки, созданные врагом как их имитация. В силу природы своего создателя они оказываются полным антитезисом эльфов. Эльфы утончены почти до бесплотности, а орки гротескно массивны. Эльфы парят над землей, а орки рыщут под нею. Эльфы поклоняются свету, а орки боятся его. Эльфы гордятся своей эльфической природой и традицией, а орки в злобе уничтожают собственный род. Темная противоположность людей — назгулы, слуги Кольца. Темные всадники, одержимые жаждой власти, даваемой Кольцом, лишились основного достоинства людей — героической личности. Всадники утратили всякую индивидуальность, вместо нее — пустая злобная сила, которая движет ими. На этом уровне бытия, как и на уровне магов, существо само участвует в искажении собственной природы, так что Врагу не нужно создавать его искаженное подобие. Мы видим, как воля человека может быть устремлена в ложном направлении, на примерах судеб Теодена и Денетора. С помощью Гэндальфа Теоден смог преодолеть паралич воли, в который погрузила его ложь. Направив свою волю на службу Братству, он вновь обрел присущее его природе достоинство — королевское мужество и способность править людьми. Напротив, Денетор, приняв решение сохранить для себя силу, которая слишком велика для него и которой он не в состоянии управлять, жаждет еще большей. Он оплакивает своего сына Боромира меньше, чем потерю той власти, которую Боромир мог бы ему принести. Как следствие этого он не только утрачивает добродетель своего рода — мужество и верность, но в конце концов сама природа его оказывается разрушена и в безумии он пытается уничтожить своего сына Фарамира.

Наконец, противоположностью героических хоббитов, точнее, Фродо, хранителя Кольца, является Смеагорл, который был хоббитом до тех пор, пока желание завладеть Кольцом не толкнуло его на убийство своего собрата хоббита. Под пыткой страсти к Кольцу все черты его натуры хоббита оборачиваются пародией на себя. Важно, что в финале разрушение Кольца происходит тогда, когда Фродо и Смеагорл борются за него. Фродо должен победить свою темную противоположность, хранитель Кольца должен одержать победу над рабом Кольца в собственном образе, и только так может быть уничтожен этот образ, а с ним — и Кольцо.

Как Братство, основанное на любви, есть конечная позитивная сила, так отрицание Братства, отвержение другого и подчинение Всеединства собственному «я» есть конечная негативная сила. Для Толкиена, как и для святого Августина ничто не сотворено злым.

Зло — это добро, которое извращено. Гэндальф говорит, что даже в Сауроне некогда было добро. Более того, сила тьмы не может захватить сердце света. Власть ее связана с утратой воли к добру. Однако в природе любого создания заложена уязвимость для такой утраты. Единственность, уникальность каждой твари открывает ее искушению вознести желание собственного «я» над нуждами Всеединства и в конечном счете подчинить Всеединство требованиям «я»:

«Кольцо Одно, чтоб всеми править,
Кольцо Одно, чтоб всех найти,
Кольцо Одно, чтоб всех сковать
И в темноте свести…»

Кольцо — это единственное, что мы видим в Сауроне. Он не имеет иного тождества, кроме стоящего за Кольцом. Он — темная тень, отрицание самого бытия. Он стал воплощением ложно направленной, обращенной к желаниям «я» воли. Его власть — власть Кольца — есть сила отъединять себя от сообщества позитивной жизни. Тот, кто носит Кольцо, становится невидимым, и чем чаще он использует его силу, тем более эта сила поглощает его субстанцию. Даже после того как Кольцо разрушено, последствия его действия остаются. Фродо, в полной мере испытавший воздействие Кольца и одержавший победу, становится, как говорит о нем Сэм, почти прозрачным. Даже Бильбо в значительной степени потерял свою натуру хоббита. Оба теряют в определенной степени свою субстанцию и сдвигаются на шкале бытия в сторону эльфийской природы. Важно, что ни один из них уже не может жить среди хоббитов и в конце концов оба должны разделить судьбу эльфов.

Это приводит нас ко второму свойству Кольца, благодаря которому перед ним почти невозможно устоять. Кольцо останавливает время. И Бильбо и Фродо старятся медленнее, чем положено. Галадриэль, отказываясь от Кольца, жертвует не только желаниями собственного «я», но и требованиями своего вида: она понимает, что во власти Кольца предотвратить уход эльфов. Таким образом, Кольцо исключает того, кто его носит, не только из сообщества позитивных существ, но и из временного цикла, в котором это сообщество существует. Постоянство Всеединства заключено в изменении. В гармонии бытия закат предшествует новому расцвету. Эпоха эльфов должна подойти к концу, чтобы могла начаться эпоха людей. И единственное, что в силах сделать эльфы, чтобы, не нарушая законов этого мира, сохранить опыт своего существования, — преобразить его в поэзию.

Их бытие может остаться в песнях, наполненных светом былой славы и печалью неизбежного ухода. Именно из-за того что индивидуум и даже его эпоха должны умереть, так силен импульс сохранить свое собственное время, изменить временной цикл. Процесс индивидуации делает создания уязвимыми для воздействия Кольца. Один лишь Том Бомбадилл может надевать Кольцо и не исчезать, потому что, по его словам, он «здесь самый старший». Том был здесь до того, как возникли реки и деревья. Он помнит времена, когда темнота под звездами еще не таила страха времена до прихода Темного Властелина. Когда Фродо спрашивает Гэндальфа, почему тот не может присоединиться к Братству Кольца, маг объясняет, что Том не будет помнить о Кольце и не с осознает его значения. У него нет ни истории, ни памяти, потому что изменения для него — лишь смена сезонов. Том — постоянство в сердце изменений, сама жизненная сила, которая пребывала в мире, когда «тьма еще не таила страха», до появления принципа «я». Том Бомбадилл может освободить хоббитов из могильников, пробудить жизнь из смерти, но он не может принадлежать к Братству, основанному на любви, потому что любит только свою подругу — субстанцию, в которую он вселяет жизнь. Братство, основанное на любви, служение воли трансцендентному началу есть моральное действие. Оно возможно только для того, кто включен в процесс индивидуации и времени, то есть для того, кто осознает различие между «я» и другим.

Однако чем ближе существо к природе, к паттерну, который воплощает Том Бомбадилл, тем сильнее в нем способность сопротивляться требованиям своего «я». Единственный персонаж в книге, который смог носить Кольцо и отдать его без борьбы, — это Сэм. В отличие от Тома он-то открыт для воздействия Кольца. Сэм тоже испытывает искушение подчинить Всеединство собственному «я». Но Сэм — садовник, сам взгляд его на мир позволяет восстановить равновесие. На мгновение в нем рождается желание, чтобы весь мир стал его собственным садом. Но достоинство натуры Сэма — умение поддерживать жизнь природы, и потому он сразу же видит безумие в стремлении части природы поглотить заключающее ее целое.

Мечта Сэма о власти комически озаряет перед нами моральную дилемму человека. У Сэма любовь и верное служение другому существу полностью побеждают «я». Так нам дается разрешение этой дилеммы в видении великого мастера.

CGIWrap Error: Execution of this script not permitted

CGIWrap Error: Execution of this script not permitted


Execution of (/home/tolkien/public_html/cgi-bin/opinions.cgi) is not permitted for the following reason:

Script is not executable. Issue 'chmod 755 filename'

Server Data:

Server Administrator/Contact: null@kulichki.com
Server Name: www.kulichki.com
Server Port: 80
Server Protocol: INCLUDED

Request Data:

User Agent/Browser: claudebot
Request Method: GET
Remote Address: 174.129.59.198
Remote Port: 17832
Query String: item=930201


Цитата наугад

Это и другие наблюдения прессы — в «Подшивке Лэймара».




© Арда-на-Куличках

© Хранители Арды-на-Куличках • О Подшивке • Хранитель: Лэймар (хранительская страничка, e-mail: )