Крестоносец привстал в стременах, чуть наклонившись. Его копье чуть качнулось в сторону; для Гая этого было достаточно. Повернув щит так, чтобы тупой наконечник копья при ударе скользнул в сторону, норманн направил свое собственное копье в грудь крестоносца.

Удар заставил онеметь правую руку Гая Гисборна, отдался даже в его упертых в стремена пятках. Английский рыцарь был вышвырнут из седла, тяжело грохнулся о землю и остался лежать на пыльной арене.

Сэр Роджер де Сен-Клемен, шериф Ноттингемский, прислушался к многоголосью толпы, доносившемуся снизу, с мест для простонародья. Толпа приветствовала победителя, но среди приветственых возгласов шериф различил свист, улюлюканье и сердитые крики. Черни не нравилось, что норманн одержал победу над англичанином.

- Только дать им волю... - пробормотал шериф. - они уничтожат нас.

В его словах звучало какое-то странное одобрение, смешанное со страхом. Он словно любовался гневом толпы.

Четверо оруженосцев подхватили безжизненное тело сэра Гильдеберта и унесли с арены. Гай Гисборн спешился и снял с головы рогатый шлем. Протрубили герольды.

Сэр Роджер вздрогнул. Взяв со своего стола призовой кубок, он поднялся и шагнул навстречу сэру Гаю.

- Победителю турнира, благородному сэру Гисборну, жалуется в награду сей золотой кубок!

Толпа ревела.

... - Сейчас будет состязание лучников. - сказал шериф. Эти ужасные луки, сэр Гай, пробивают насквозь рыцаря в доспехах.

- Мой дед сражался при Гастингсе, сэр Роджер. Я отлично знаю, что такое английский длинный лук.

- А меткость! Какие стрелки! Я удивляюсь, сэр Гай, каким образом мы еще удерживаем власть в Англии.

- О, это просто. - усмехнулся Гисборн. - Что луки против стен норманнских замков? А как я только что продемонстрировал в поединке с сэром Гильдебертом... и не только с ним, норманнское рыцарство...

- Пятьдесят... пятьдесят шесть лучников. Ставлю два своих перстня - шериф взглянул на свою правую руку, на которой красовалось четыре превосходных, сарацинской работы карбункула. - против вашей золотой цепи, сэр Гай, что приз возьмет Вульфстан из Локсли, десятник из моей охраны. Лучше его никто не стреляет из лука.

- Даже Робин Гуд? - криво усмехнувшись, спросил Гай Гисборн. - Этот неуловимый разбойник...

- Робин Гуд? Нет, он не посмел бы явиться сюда! - воскликнул шериф. - Серебряная стрела достанется Вульфстану из Локсли.

- Ну, если мы исключим Робин Гуда, - поигрывая золотой цепью, произнес сэр Гай. - то я поставлю на Этельреда, моего лесничего. Я видел, как он навскидку сбивал на лету вальдшнепов, а оленя он валит одной стрелою с двухсот шагов.

- Мне пойдет ваша цепь, сэр Гай. - улыбнулся сэр Роджер.

Гай Гисборн усмехнулся и отпил вина из своего бокала.

- А можем ли мы полностью исключить возможность того, что разбойник появится на состязании? - спросил он задумчиво. - Судя по тому, что я о нем слышал, этот дерзкий грабитель не устоит перед приманкой вроде этой вашей стрелы. - он кивнул в сторону серебряной стрелы, лежавшей на столе перед шерифом. - Что, если...

- Я не вижу ни одного лучника во всем зеленом. - сказал сэр Роджер. - Люди Робин Гуда носят зеленое.

- Плащ можно легко сменить. Но смотрите, смотрите, уже стреляют.

Послышался звон, хлопнули тетивы по кожаным рукавицам, свистнули стрелы - и толпа взорвалась радостными воплями. Лучников поздравляли гораздо сердечней, чем рыцарей.

Из пятидесяти шести лучников в яблочко попали всего две дюжины.

Шериф внимательно разглядывал победителей. Вот Вульфстан из Локсли, рыжий щербатый сакс. Вот еще один стрелок из шерифской гвардии. Вот старый, хромой на левую ногу лесничий Этельред. А кто остальные? Любой из этих йоменов мог бы оказаться Робин Гудом.

Пока воины шерифа, обслуживавшие турнир, относили мишени на пятьдесят шагов дальше, Гай Гисборн подозвал командира своего отряда.

- Вильям, - сказал он. - пусть лучники будут настороже. Среди участников турнира может быть разбойник Робин Гуд.

Бородатое лицо Вильяма приняло грозный и решительный вид.

- Слушаюсь, сэр Гай! - рявкнул он, развернулся и кинулся выполнять приказ рыцаря.

Вновь засвистели стрелы. На этот раз осталось всего девять победителей. И Вульфстан, и Этельред были среди них.

"...Робин Гуд..." - различил шериф среди рокота толпы. "...Робин Гуд..."

- Слышите, сэр Роджер? - Гай Гисборн кивнул в сторону гомонящей черни. - Они как-то прознали.

- Вы знаете кого-то из них, кроме Вульфстана и Этельреда, сэр Гай? - спросил шериф, указывая на стрелков.

- Вон тот высокий - Мак-Алистер, шотландец из Трента. Он неплохой флетчер, делает славные стрелы. А больше я никого не знаю.

Мишени стояли уже так далеко, что лучникам приходилось стрелять чуть вверх, чтобы стрела шла навесом.

- Смотрите! - шериф тронул Гая Гисборна за руку.

Только шесть стрел вонзились в мишени, и только четыре из них - в яблочко. Вульфстан из Локсли, хромой лесничий Этельред, Мак-Алистер, флетчер из Трента и четвертый лучник - чуть сутулый мужчина в широкополой, затеняющей лицо шляпе, удостоились громовых кличей публики.

Шериф поднялся.

- Каждому из этих девяти стрелков - его голос прозвучал густо и низко - жалуется в награду тисовый лук и колчан со стрелами!

Герольды повторили объявление, чтобы весь народ услышал его, и протрубили в свои трубы.

Следующей мишенью была очищенная от коры жердь, установленная на месте предыдущей мишени.

- Этот, в шляпе - Робин Гуд! - прошипел Гай Гисборн. - Иначе и быть не может. Прикажите арестовать его, милорд шериф.

- Если это и вправду он - отвечал сэр Роджер. - то почти наверняка вокруг расставлены его люди. Я не успею рта раскрыть, как лесные молодцы утыкают меня стрелами.

- Да, если судить по песням, вы не раз бывали в такой опасности. Сожалею, что меня не было ни при одном из этих случаев. Если, конечно, песни не врут.

- Я не хочу говорить об этом, сэр Гай. - поморщился шериф.

- Мою золотую цепь, - задумчиво проговорил Гай Гисборн. - и вот этот итальянский браслет против четырех ваших перстней на то, что Робин Гуд возьмет приз.

- Я не могу принять такое пари - запротестовал шериф.

- Боитесь расстаться с колечками? - скривил рот сэр Гай. - Ну же, сэр Роджер.

- Хорошо, принимаю. - кивнул шериф. - О, они уже стреляют.

Стрела флетчера Мак-Аллистера задела жердь и упала, не воткнувшись.

Стрела лесничего Этельреда расщепила жердь у самой верхушки и застряла там, дрожа оперением.

Стрела человека в шляпе ударилась в жердь почти у самой земли.

Стрела Вульфстана из Локсли воткнулась в середину жерди под большим углом, падая на излете.

Сглотнув, шериф поднялся на ноги.

- Каждому из этих четырех стрелков - произнес он - жалуется в награду серебряный рог, наполненный серебряными пенсами!

Толпа радостно взревела. То и дело раздавалось "...Робин Гуд..."

Принесли и установили последнюю мишень. На такой же жерди, врытой в землю, была укреплена свеча; ее пламя дрожало на легком ветерке, но не гасло.

- Тому, чья стрела погасит эту свечу, - объявили герольды - и достанется серебряная стрела с золотым наконечником и золотым оперением!!!

Шериф встал и показал стрелу шумевшему народу. Крики затихли, когда Этельред, которому выпало стрелять первым, натянул свой лук. Хромота не мешала лесничему, никак не влияя на его меткость.

Он стоял и целился, казалось, целую вечность. Потом отпустил тетиву, помянул черта и швырнул лук наземь. В тот самый момент, когда стрела устремилась к цели, он понял, что промахнулся.

Вульфстан из Локсли попал, как и прежде, в жердь, не задев свечу. От сотрясения пламя заколебалось, но осталось гореть.

Шериф увидел, как побледнели костяшки сжатых кулаков Гая Гисборна. Рыцарь ненавидел Робин Гуда, хотя и знал о нем только из песен да туманных слухах о лесных разбойниках.

Стрела человека в шляпе пронеслась вплотную к свече, почти задув фитиль. Но свеча не погасла.

Шериф встал.

- Каждому из этих трех стрелков жалуется в награду сто золотых!

Гай Гисборн, улыбаясь углом рта, снял браслет и возился с застежкой золотой цепи.

- Поскольку никто из лучников не погасил свечи, серебряная стрела будет разыграна в следующем состязании в стрельбе из лука!!! - объявили герольды.

Шумя и смеясь, народ повалил на ярмарку. Назавтра еще предстояли состязания в беге, борьбе и батожном бое. Человек в шляпе получил свой приз и затерялся в толпе.

Сэр Роджер де Сен-Клемен, шериф Ноттингемский, сидел в своих покоях, в комнатке, вход в которую слугам был воспрещен под страхом жестокой порки. На столе перед ним лежал лист пергамента. Обмакнув гусиное перо в чернильницу, шериф начал писать аккуратным, убористым почерком. Писал он не по-латыни, и даже не по-французски, а по-английски.

Из леса вышел Робин Гуд
С дорожным посошком,
И в шумный город Ноттингем
Отправился пешком. 

Подняв задумчивый взгляд к потолку, он рассеянно грыз кончик пера.