И ЕЩЕ РАЗ О ЧЕРТЕ
ПИСЬМА С ФРОНТА
(стилизация)
У нас здесь уже весна.
Я пришлю тебе ее запах.
Разотру на пальцах травинку,
И вложу в бумажный листок.
В десяти километрах фронт.
Там железом рыгает Запад,
И в ответ из ржавой грязи
Плюется огнем Восток.
Но это все далеко.
Нас первого сняли с окопов,
И возвращаться назад
Нам только шестого в ночь.
А здесь у нас просто рай.
Можно ягод от пуза лопать,
И с деревенскими девками
Душистое сено толочь...
Я всегда говорил, что Смерть -
Старуха совсем не злая.
Но после прямым попаданием
Развороченных снов -
Нервы ни к черту. Представь:
Пугаюсь собачьего лая,
И страшно, что будет больно
От случайно неправильных слов.
Ты напиши мне письмо.
Знаешь, на фронте почта
Работает как часы.
Какой бы ад ни царил,
Но письма доставят в срок.
Вот только не знаю точно -
В живые ли руки, или
Оставят у свежих могил.
А где-то внутри сидит
Панический липкий ужас:
Не смерти, не боли, а
Того, что все было зря.
Последний месяц смертей
Уже никому не нужен.
Мы бьемся с черным числом
Позора в календарях.
Война числа и числа.
По сводкам: "живых... убитых...
Десятого января... двадцатого...
Март... июль..."
И мало проку с того,
Что мы не будем забыты,
Когда нас шьют небеса
Вживую строчками пуль.
А утром, когда туман
Сквозь брезь достает до кожи,
Тогда любые слова -
Патетика, грязно, как...
А нам теперь даже живым
Ни бог, ни черт не поможет.
Вернуться трудней всего.
Похоже, прав был Ремарк.
Нет, в общем, все ерунда.
Мы просто слегка устали.
Порой сорвешься на мат
В атаке - и что с того?
И что из того, что небо
Напоено тяжкой сталью,
Раз мы умеем уже
Без закуси пить его?
И что б ни вело нас в бой,
Биографы будут правы,
Когда напишут, что мы
Попали меж двух огней.
Хотел сказать о весне...
Нет, видно и я отравлен.
Никчемна эта война.
Никчемны слова о ней.
Но ты напиши мне письмо.
О чем-нибудь невозможном.
Чтоб я поверил в него,
Как в дивный волшебный сон.
О том, что все хорошо,
Что меч не покинул ножны.
О том, что злоба и боль
Исчезли в бездне времен.
О том, что все хорошо,
Что мы еще встретим старость.
О том, что ладони скоро
Забудут привкус огня.
О том, что этой войне
Уже недолго осталось.
О том, что все хорошо.
О том, что любишь меня...
Ты напиши мне письмо...
янв. - авг. 1996
* * *
Я звал тебя. Когда был кончен бой,
Меня на плащ подняли два солдата,
И лекарь, глянув, буркнул: "Hе жилец",
Из надо мной склонявшихся, любой
Мне виделся безликим - так когда-то
Пред смертью нас не узнавал отец -
(Я, верно, бредил. Я искал тебя
В игре теней, в листве, в напеве ветра,
И в факельной чадящей суете),
Hад городом уже поплыл набат,
Уже священник блажил гекзаметром
Hад кем-то, принесенным на щите -
А я все звал. За пологом шатра
Металась ночь, верша свои обряды,
И лютник уже пел тебе хвалу,
Сменялись караулы у костра,
Солдаты пили, и веселым стадом
Считали звезды, стоя на валу...
Скорей, мой принц, так близко до утра...
Меня снесут к костру, где холм из тел
Уже назначил место для кургана
Костер - и нет светлей того костра! -
Всех нас, кто верен был тебе и смел,
Проводит в небо, как залижет рану.
Я был один, мой принц, я звал, я знал,
Ты где-то близко, у шатра, у входа,
Еще чуть-чуть - и ты войдешь ко мне,
Мне было страшно лишь, что опоздал
Мой зов к началу нового похода,
И ты уже на следующей войне -
Прости, мой принц - я только твой слуга!
Я знаю, что я звать тебя не вправе,
Я знаю, у тебя так много дел.
Мы победили - в лагере врага
Через неделю распрямятся травы,
В их шелест не вплетется посвист стрел...
Я звал тебя, и слыша этот зов,
Смолкало воронье над бранным полем,
Застыло время, добрый мой судья,
Я звал тебя, мой принц, я был готов
К прощанью, к смерти, к непосильной боли,
И не готов был только - без тебя...
Я слушал ночь, ловя в ней стук копыт,
Ловя твой голос - в бормотанье леса,
Я звал тебя, я звал тебя, мой принц!..
Но лес молчал. Я слышал как шипит
На языках огня дождя завеса,
Да переклик ночных невидных птиц...
...Священник ставит свечи в головах.
Он что - уже пришел читать молитвы?
Пусть подождет! Ведь я еще живой!
Hе слышит. Что же?! Душный темный страх,
Мной овладел сильней, чем в гуще битвы.
Его лицо склонилось надо мной...
Hу что ж, мой принц. Вот значит как. Пора.
Кто встретит нас за сумраным пределом -
Отец ли Яблок, Диавол ли, Аид?
И пламя погребального костра -
Достойнейшее завершенье делу.
Свое "Амен!" священник говорит -
Прощай, мой принц. Нет ни на ком вины.
Когда трава вползет на склон кургана -
Не приходи сюда, не вспоминай.
Мы - победили, и - отомщены,
И только тихо так, что даже странно...
Я слышу зов. Пора, мой принц. Прощай.
13/14.09.96
И ЕЩЕ РАЗ О ЧЕРТЕ
Когда бы не прозвенел звонок,
У меня есть чаек и торт.
Но когда я спросил: "Что за гость на порог?"
За дверью вздохнули: "Черт".
Замок издал торопливый щелчок.
- Ну что ж, проходи, садись.
Давай уж тогда не чаек - коньячок,
И поговорим за жизнь.
А знаешь, черт, ведь я тебе рад:
По-взрослому, не спеша,
Давай-ка, брат, составлять контракт.
Что там нужно тебе? Душа?
В Душе моей не угаснет свет:
Поставишь в углу торчать -
У будет тебе еще сотню лет
Она светить по ночам.
А то еще в клетку ее запрешь -
Она тебе станет петь.
Ну, в общем, сам примененье найдешь.
У боженьки спросишь совет.
Цена же будет тебе с руки.
Слезы над ней не прольешь.
Избавь меня, черт, от моей тоски -
Дай мне пожить без нее!
Она тебя не обременит -
Загонишь ее в чулан,
И пусть расплетает обратно в нить
Сготовленный мне аркан.
Ты только найди покрепче засов -
Она ведь, стерва, сильна!
Ведь в ней жива и моя любовь,
И та святая весна!
Ну что ты можешь об этом знать?!
Не смейся, не скаль клыки!
Любовь, не выпитая до дна -
Всегда - только часть тоски.
Да я и больше скажу тебе, черт:
В тоску и вся жизнь войдет!
Ну хочешь - сдам тебе полный отчет,
За каждый прожитый год!
А черт смотрел на мои труды,
Ни слова не говоря...
И я глотнул холодной воды,
И сел писать все подряд.
И утром уже подмахнули контракт
Мы с ним - на шести листах!
И он пошел, не допив коньяк,
Но обернулся в дверях:
- Ты все же, парень, странный такой:
И умный - а все дурак...
Ведь я приходил за твоей тоской.
Душ мне хватает и так...
5.04.98
