|
Вечер на рейде "Кильдин-западный"
(байки на полубаке)
Когда корабль стоит у стенки, то есть - у пирса, жизнь у него почти сухопутная. Он подключен к береговой электросети, он подключен к пресному водопроводу, продукты и особенно хлеб подвозят ежедневно с берега, топливные баки тоже неполные, идет плановая профилактика механизмов - и вообще не жизнь, а малина.
Это, конечно, не значит, что корабль полуразвален и не может выйти в море. Но каждому кораблю всегда предписывается некоторая готовность - двухчасовая, шестичасовая, суточная, - которая определяет время, за которое его можно подготовить к выходу.
Я не знаю, какая готовность была у "Стройного". Как я уже говорил, он ждал капремонта ходовой части и потому выполнял задачу, для которой использование двигателей необязательно: для зенитного прикрытия главной базы, - система ПВО у кораблей этого класса была чрезвычайно сильной.
Поэтому ночной приказ выйти в море был для командира абсолютной неожиданностью.Как потом выяснилось, в штабе стало известно, что утром неожиданно прилетит Главком Военно-морского флота СССР Горшков, и командование решило на всякий случай убрать с его глаз последний боевой корабль - остальные уже давно были в Атлантике на учениях "Океан".
Далеко нас, конечно, не послали. На рассвете корабль бросил якорь около западной оконечности острова Кильдин.
Корабль был полон матросов и боезапасов, но пуст продуктами и пресной водой. И то и другое следовало максимально экономить.
Поэтому первым делом отключили пресную воду от умывальников и подали туда забортную воду Баренцева моря.
Хлеба и продуктов хватило на два дня, потом начпрод порылся по сусекам и обнаружил несколько мешков муки, а замполит, оторвав от собственного сердца поллитра казенного спирта, сгонял на катере на остров к рыбакам и обменял его на пару мешков мороженой рыбы.
Еще два дня команду кормили совершенно несолеными булками собственной выпечки и рыбой во всех видах.
Командир бомбил штаб радиограммами о пустых продовольственных погребах и питьевых танках и просил разрешения подвалить к пирсу хотя бы на несколько часов.Штаб возвращаться на базу категорически запретил, но обещал прислать пожарный катер с водой и хлебом.
Для разнообразия и развлечения команды командир устроил экипажу учения по отражению условной диверсионной атаки аквалангистов.
Полдня по всему кораблю суматошно носились матросы с автоматами (что очень большая редкость), и делали вид, что стреляют в воду.
Мы (студенты) как неприкаянные болтались между ними и вдруг налетели на замполита: у того было хорошее настроение, видимо, два мешка рыбы стоили рыбакам несколько меньше поллитра спирта.
Незаметно обойти замполита в узком проходе не было возможности, и мы пошли на прорыв.
"Товарищ капитан третьего ранга! - сказал один из нас, - Чего они в воду палят? Аквалангиста пулей не возьмешь. Гранаты нужны."
"Гранаты. - без всякого выражения сказал замполит, - Гранаты... Гранаты... Будут вам гранаты."
И ушел.
"Гранаты! - сказал другой, - По шхерам, ребята. Сейчас он на нас старпома натравит, и опять причал драить..."
Это было мудро. Хотя причала поблизости и не было, но работу старпом находить умел.
Мы двинулись в носовой кубрик, где у нас было оборудовано замечательное спальное место, о котором не знали даже многие обитатели кубрика, не говоря уж о начальствующем составе.
Но только мы, как заправские моряки, ссыпались по трапу вниз, как трансляция рявкнула: "Студентам собраться на юте!" - и мы пошли на корму.
Замполит был уже там. Полы его шинели странным образом почти волочились по палубе.
"Ну что, храбрецы? - сказал он, - Гранаты, значит. Ну вот вам гранаты."
Он сунул руки в карманы шинели, для чего ему пришлось полуприсесть, и достал оттуда по гранате. Потом еще, и еще.
Огранатив таким образом всю нашу компанию, он провел довольно длинный инструктаж, из которого я могу без ущерба для нравственности привести только следующие слова: "Держать в кулаке и не выпускать! По команде выдернуть кольцо и бросить гранату в воду!
Не обязательно - далеко, но обязательно - в воду!"
Последний тезис он повторил многократно, всячески варьируя и расцвечивая множеством специфических терминов военно-морского, командного и матерного словарей.
Закончив инструктаж, он открыл какой-то лючок и достал оттуда микрофон.
"Центральный! Третий к отражению атаки готов!"
В ответ динамик пробурчал что-то неразборчивое.
"Центральный!! Третий к отражению атаки готов!!" Динамик ответил громче, но так же невнятно.
"Центральный!!! Третий к отражению атаки готов!!!"
Еще через пару докладов о готовности нам стало казаться, что до мостика проще докричаться без микрофона.
"Не понять ни... " - наконец сообразил замполит. Он забрал у нас гранаты, рассовал по карманам и сказал: "Идите в кубрик и ждите команды. Гранаты..."
Но команды больше не было. Видимо, с диверсантами справились и без нас...
Обложка
Предыдущий номер
Следующий номер
|
|
