Они - СМИ - довели дело до того, что читатели, уже почти двадцать лет воспитываемые ими в духе гласности и громогласности, считают что за их воспитателями нужен Большой Чиновничий Присмотр.
    Другими словами - цензура.

    А что СМИ?
    Поскольку после такого результата опроса отпереться уже не удается, они слегка признают свои ошибки. Примерно так.
    В газетах:
    "...надо сказать, что и у нас встречаются отдельные непроверенные... Но вот на телевидении!"
    А на телевидении соответственно:
    "... конечно, иной раз мы недорабатываем в достоверности информации и тактичности ее подачи... Но газеты переполнены..."

    И объясняют свою, мягко говоря, неразборчивость в темах и запредельную скандальность подачи материала, необходимостью финансового успеха, который полностью застил им все моральные ориентиры.

    Поэтому животрепещущую тему моментально прикрыли, и все пошло по старому.

    Надо сказать, что выборка из 1500 респондентов исчезающе мала.
    Распространять результаты, полученные на ее основании, на 100 миллионов человек статистически неграмотно.
    Поэтому "большинство россиян", заявленное "Интерфаксом", пусть остается на его совести.

    Но усиление недоверия ко всем без исключения СМИ и рост недовольства мелочной, поверхностной, недостоверной и скандальной "информацией" хорошо заметен и очевиден.
    Поэтому результаты опроса меня совсем не удивляют.

    Но нужно ли нам вводить цензуру в ее классическом варианте - это большой вопрос.

    С одной стороны, в этом есть несомненная польза.
    Ведь Цензурный комитет - организация бюрократическая. У него есть Закон и инструкции, и все, что попадает под их действие, должно и может быть зарегулировано.
    То, что запрещено - запрещено, а то, что разрешено - разрешено.

    Но с другой стороны, Цензурный комитет - организация бюрократическая.
    И все многообразие жизни в инструкции не вставишь. Тем более, что основные претензии к СМИ лежат все-таки не в нарушении Закона и не в разглашении тайн, а в морально-этической плоскости.
    Невозможно вписать в инструкцию определение пошлости или хамства. Что для одного пошлость, для другого - первоклассный юмор, что для одного хамство, для другого - норма жизни.

    Великое дело цензурирования жизни вянет на глазах.

    Что же делать?
    Есть только один путь, длинный, трудный и неблагодарный - воспитывать журналистов (всех вместе и каждого по отдельности) в духе высокой моральности, главнейших общечеловеческих ценностей, повышенной тактичности и всепоглощающей мудрости.
    Правда, совершенно непонятно как это делать и - главное - кто будет этим заниматься. Цензурному комитету подобные задачи явно не под силу.

    Кстати сказать, многие уповают на американский опыт, который заключается в том, что во время Великой Депрессии они нашли в себе силы воспитывать в народе оптимизм.
    С помощью всепобеждающего "happy end" во всех без исключения литературных, газетных и кинопроизведениях.

    Но на мой взгляд этот опыт скорее отрицательный, чем положительный.
    Достаточно посмотреть практически любой американский фильм.
    "Счастливый конец" достигается таким количеством убогого мордобоя и не менее убогой пальбы из множества разновидностей стрелкового оружия, что прямо-таки оторопь берет.
    А количество покалеченных, раненых, убитых и разорванных на куски многообразными взрывами не поддается никакому учету, поскольку их просто не показывают.
    И все ради "хеппи-енда" парочки главных героев.
    Быть может авторы этих, с позволенья сказать, произведений искусства считают, что застреленные, утопленные и взорванные тоже пришли к своему "хеппи-енду"?

    А что в результате? Безусловно и окончательно победивший "хеппиендизм" вместо того, чтобы воспитать в нации самоуважение и оптимизм, воспитал в ней самодовольство и эгоизм.
    Так что этот путь, безусловно, тупиковый.

    Но и путь, предлагаемый нашими СМИ, путь постоянного самоунижения и расковыривания болячек, тоже не лучше.

    И потребители продукции этих СМИ (читатели и зрители) понимают это лучше, чем сами производители этой сомнительной продукции.
    Только они не знают как с ними бороться.
    Оттого и получился такой на первый взгляд странный результат опроса.

    Что же делать? - спрошу я опять.
    Вводить цензуру или не вводить?
    Вводить!
    Но не цензуру запретов и ограничений, а цензуру народно-финансовую.
    Не цензуру чиновников и бюрократов, а цензуру читателей и зрителей.
    Ведь читатели и зрители не молчат в ожидании опросов и голосований, они пишут критические письма авторам и редакциям, в газеты и на телевидение.
    И каждая газета, кичась своим плюрализмом, раз в месяц публикует одно такое письмо. После чего продолжает свое грязное дело распространения мелких сплетен и торопливых "новостей".
    Результат, как вы понимаете, нулевой. И даже отрицательный.

    Идея Народно-финансовой цензуры примерно следующая.

    Надо создать не Цензурный, а Цензурно-статистический комитет.
    Вся задача которого будет состоять только в том, чтобы получать, сортировать и подсчитывать критические письма читателей.
    И как только количество таких писем в адрес каких-нибудь "Белибердянских ведомостей" набирается более определенного числа, на эти "ведомости" накладывается не смертельный, но довольно ощутимый штраф.
    Кто больше глупостей и пошлостей опубликовал, кто их большим тиражом распространил, на того больше жалоб поступило, тот и штрафы платит чаще.
    И правильно. Думать надо, что публикуешь.

    Вот тогда не только так называемая "четвертая власть" будет навязывать нам, читателям, свое мнение, но и мы, читатели, будем эту "власть" (которую мы даже номинально не выбирали) воспитывать.
    Экономически.

    Может быть и воспитаем когда-нибудь.
    Хотелось бы верить.

    Кстати сказать, а с чего вы взяли, что у нас нет цензуры?

    Семнадцатого января "Комсомольская правда" провела экспресс-опрос: "а вы на крещение окунетесь в прорубь?"
    И вот что ответил Вадим Булавинов, мэр Нижнего Новгорода:
       "В 12 ночи я искупаюсь в проруби вместе со всеми чиновниками горадминистрации.
       Если кто-то не захочет, будет уволен.
       У нас с этим строго."

    Вы скажете, что со стороны мэра это не цензура?
    Вы правы.
    Это не цензура.
    Это значительно страшнее.