Алексей Апрелев

Да не трясите меня, сам расскажу. Нет, не буду, спасибо. Поставьте лучше чайку. У вас в комнате такая духотища! Я открою окна? Так вот. У вас, кстати, курить, где можно? Здесь прямо?! Спасибо. Сейчас начну, не тропите. Я буду в сторону выдыхать, ничего? Коль, ты только молчи пока, не перебивай, сам собьюсь.

А я чего? Я пиво пью...

Вы, наверное, думаете, что если я сижу тут с вами, стало быть, со мной ничего не случилось, раз я живой, и местами невредимый. Да, все правильно, все сходится. Но попробуйте только влезть немного в мою кожу, и вы поймете, что этот факт (что я жив), приятный для меня факт, меньше всего казался мне тогда возможным.

Я, как и вы сомневался... Да нет, какое там? Я был просто уверен, что раз я студент престижного учебного заведения, то никакая падла втащить меня в какую-то там хреновасию с полосатыми пиджаками ни за что не сможет. А ведь сказал кто-то из великих, народ, вероятно: "От тюрьмы да от сумы не зарекайся"...

День того дня начался уж и не помню как, да собственно это и не важно, ибо все поганые события чудненько пришлись на его холодный вечер. Я и Коляй потопали с девчонками из нашей группы в ночной, на дискотеку. Мы купили пивка, хлебца там с чем-то и, как обычно, зачревили колеса. То ли экстази, то ли барби, то ли винт. Не помню, но только через несколько минут нас повело... Колян в танцы нырнул, а я у стойки остался. И тут я вижу, что у нашего столика лысый пузан отирается. И клеит, откровенно так клеит наших девок. Ну, я подошел к нему значит так сзади и, смачно срыгнув, спрашиваю:

- Чего, дедуль, на сладенькое потянуло?

А девушки мои уже давно симафорят, мол, устали от него. Пощады требуют. Порядком докопался, шахтер. Ну, сказал я это ему, а он, не оборачиваясь, презирая слова мои праведные, говорит так в бок:

- Погуляй пока, внучок. Потрясись немножко.

И деньги мне лапищей своей сытой протягивает. Я конечно деньги взял, то есть взял, но сразу обратно отдал. Нет, не оттого, что мало. Я ж не сутенер, я за компанию пришел. Вот. Отдаю взад ему бабки его и говорю:

- Сходи сам, купи на пенсию леденцов внучатам. А эти бабушки еще замужем не были, так что рано им еще ерундою заниматься.

Короче, похабалились мы с ним пару минут, ушел он. И настроение ушло. Посидели мы с Коляном, выпили еще, задурели. Как девчонок в машину посадили, уже не помню. У самих денег немного осталось. На тачку бы не хватило. Обнялись мы с ним нежно, понеслись небрежно. И только мы метров сто через час прошли, как глядь, рядом Жигуль буксует. Бурчит, плюется, а не едет. Сломался по всем правилам западло. Вылезают из него два парня. Помогите, просят, машину толкнуть. Ну, мы ж пьяные, нам все равно, можем и хорошее сделать. В общем, толкнули сволочей. Царство им небесное. Пригласили к себе в машину, мол, подбросим за доброе. Забрались мы на заднюю полку, поехали. Еще метров сто сделали, и тут стекло за нами бряц! Осколки по волосам. Машину в бок, я на пол стукнулся, а Колян уже давно там был. Стрелять по нам стали. Я даже тогда про бога первый раз вспомнил. Но, не успел помолиться, врезались мы. Я стал ногами дверь открывать, потому, как подняться самостоятельно не смог бы. Хотя рядом дверца открыта была, и Колян, видать, по дороге на повороте и выпал. Он и трезвым не умел в наших машинах дверь закрывать. И, главное, обидно погони особой не было, я даже кайфа не успел схватить, только синяки, как вши по всему телу на память остались. Те, что стреляли по нам, подошли тоже сзади, и именно к той двери, в которую я ногами упирался. Извините, вам в лицо пистолет не направляли? Конкретные, скажу вам, ощущения. А пороха запах еще свеж. Я сразу жизнь свою так по страничкам перелистал, понял, что все попытки исчерпаны, и она не удалась, словом, простился с собой. Хотя сам ногами и руками закрываюсь от них, пытаюсь что-то произнесть. Один из них копался в бардачке. А второй, посмотрел на впереди усопших, потом снова на меня и спросил:

- Где пистолет?

Если бы я, не дай бог, был трезв, то само собой, спросил бы: "Какой пистолет?", и меня, скорее всего, убили б. Но я был не трезв, и оттого ответил так:

- Потом принесу. Можно?

Пусть плохо, но я пытался соображать. И я сообразил, что эти двое принимают меня за тех двоих. Два в одном. Такой расклад приблизительно. Разница лишь в том, что я был еще жив, а те двое усопли. Взяли меня, как мешок с картошкой и в машину свою понесли. Тот, что внутрь меня погрузил, свой магнум убрал, а у другого я оружия вообще не видел. Он потом за руль сел. Водитель, наверное. Тут я не на долго задумался с вопросом, и уже было собрался попросить, чтобы меня на следующей высадили, как вдруг, совершенно внезапно отключился. Так меня начали бить...

Я выпал не на повороте, а когда врезались. Лежу в канавке, балдею. Ну, че, думаю, ништяцкая мультфильма получилась. Прихватили наркотики по полной программе. А где валяюсь интересно все же. Не алкаш какой. Поднялся. Смотрю наверх. А там дымища, как из трубы. Подползаю ближе, гляжу - моя галлюцинация ожила.

Коль, ты по порядку лепишь, или только то, что помнишь?

Не сбивай, а? Я же тебя не перебивал?! Пока всем все понятно. Так? Тут не армия. На кой нам порядок? Главное ровно слагать, и красиво по возможности. На чем я остановился? Ах, да. Подошел я к машинке. У них девятка была. Цвет не вспомню. Мы с дискотеки рано собрались - ночь еще положительно присутствовала. Но аккумулятор не подпортился - работает. Передок сжевался как у всех ВАЗов, словно бумага помятая. Колесики в разные стороны разлапаушились. Ну, стою я, над картинкой прикалываюсь и тут слышу... Сначала подумал, что это у меня внутри бубнилка затрещала, ан нет. Снаружи голосок пробирается. Заглянул внутрь салона - а там, с пробитой головой человечек корчится. Я проморгался - он не пропал. В руке сверток держит и мне протягивает. Я не гордый, предлагают, беру. А разворачивать неудобно. Ему конечно не до обид, но с моим любопытством наверняка неприятней умирать будет. А, надо вам сказать, мордаша у него и до ранения не симпатичная была. Но я силы в кулаки собрал и, придерживаясь за отваливающуюся дверку, ближе к нему наклонился. До этого момента я дерьмово себя чувствовал, а уж после мне стало еще хуже. Манит он меня окровавленной рукой и говорит:

Это были его последние слова. Мы замолчали. Я первый раз в жизни увидел, как эта самая жизнь прямо рядом со мной кончилась.

Как научить красиво умирать, если умирать не хочется совсем? Догадливые уже представили, что было со мной дальше? Правильно. Меня действительно били. Били долго, непрофессионально, но больно. Пытался ли я сопротивляться? Да, и именно поэтому, мне кажется, меня и били.

- Завтра, значит, пистолет будет? - и в бок.

- Ты всегда такой упрямый? - и по роже.

- Оставьте меня, я больной. Заразный, - но они не верят и бьют в плечо.

- Оставим, когда прибьем, - говорит когда-то водитель и лениво бьет по уху.

- У меня стипендии на лекарства не хватит, - выдохнул я.

- Так ты СТУДЕНТ? - самый свирепый не надолго остановился, - А у студентов самое слабое место...?

- Голова, - признался я и получил по ней впервые подзатыльник.

Я утешал спрятавшееся самолюбие идиотской мыслью, что им надо на ком-то тренироваться. Мне их учение давалось с болью. Особенно первые несколько минут. Скоро я привык, да и они подустали. Месяц потом я спокойно не подходил к зеркалу, дабы не портить на день настроение и догадываясь по окружающим, что я представлял. Винегрет разочарования. А вы знаете, что такое бимаксилярные шины с резиновой тягой? Так я скажу. То, что вам сломали челюсть ровно половина несчастья. Другой половиной служат две металлические проволоки толщиной с мизинец. Их крепят к вашим, ели уцелевшим зубам. Приворачивают их другими проволоками, правда потоньше и уже к каждому зубу... Думаете все? Щаз! Стоматология - это ж служба ада. Пустив кровушку из десен, мой рот связали несколькими резинками, наглухо, на замок. И именно таким образом моя челюсть была вынуждена срастись. Вон вы как сморщились. Парадокс. Рассказывал про мое избиение - все пили чай, кушали печенье. Заговорил про зубы - заерзали, заморщились. Своя рубашка, а без крови?! Ладно... Месяц я кушал аки птичка божья. Бульенчики, кашку. Вспомнил грудное свое детство. Меня давно так не били, да и вообще побои редковато стряхивались на моей памяти. В ту ночь я поломался авансом. Человек - это сперва больно.

После "вечера вопросов" меня бросили на балкон. Спать на "новом месте" не получалось. Причин было несколько, целых две. Кроме волос болело все, плюс сказалось действие принятых колес. Слово "понос" не очень расстроит присутствующих здесь дам? Я валялся на балконе и смотрел на единственное, на что мог смотреть, не поворачивая головы. Здоровая, как злодей, луна криво улыбалась над моим положением. Небо, особенно ночное, с мерцающими звездульками успокаивает. Лето выдалось простуженное, а балкон сыроватый. Но мне было все равно. Я смотрел на небо и мечтал о другой после этой жизни. Когда случилось...

Умоляю, только не плачь.

А тогда, ей богу, хотелось. Когда меня снова втащили в комнату, я понял, что развязка вот-вот предстоит. А точнее предсидит. В полупустой, забрызганой моею кровью комнате восседал тот самый пузан, которого я обхамил в баре. Я начал считать людей, может быть придущих на мои похороны. Лишь с третьего раза я понял, что он спрашивал.

- Никаких завтра, сегодня. И я даже короче скажу: сейчас. Я хочу пистолет сейчас.

А пистолет был у меня. Я одолжил денег у почившего парня и полетел домой. Мои уехали на дачу, так что советоваться особо не с кем было. В туалете накинулся на "подарок". Я распахнул сверток, а там, в пакете пистолет и лежит. Достал, взвесил... Настоящий. Повертел в руках, нажал на что-то, вылетела обойма. Зачем он отдал мне пистолет? Еще раз проверил бумагу - ничего больше. И тут только я вспомнил про Афанасия...

Да, дружба, такая вещь. Не заметишь, как изнашивается.

Я вспомнил. Мы ж были вдвоем, а в машине его точно не оказалось. Где он был - я не представлял. Но кое-как догадывался. Наркотики, друзья мои, полная чума. Завязывайте сейчас, или не начинайте совсем. Изнутри конечно хорошо, но снаружи полный идиотизм. Я засунул голову под холодную воду, стало еще хуже. Позвонил Катьке, спросил про Афанасия. Она послала нас обоих. Любкина мама, но другими словами, сделала тоже самое. Когда ты пьяный тебя никто не любит. Подумал о еде, но аппетит пропал, не начинаясь.

Мне выдали телефон и ждали, что я начну звонить. Править ситуацию. Я робко посмотрел на пузана и, слабея, понял, что с моей новой "имиджей" он просто меня не узнаёт. Иначе бы убил, не торгуясь. Я склонился над телефоном, пытаясь разглядеть кнопки на нем. Если бы они вышли, я бы позвонил в милицию, но они не вышли. А я все равно туда позвонил. Терять мне нечего. Кроме, правда, двух нижних резцов. Мне дали вторую попытку. Я уже верил, что дадут еще, но зубов может не остаться совсем, и, пожалев себя и свое пищеварение, позвонил домой. Но родители беспробудно спали, или отключили телефон. Тогда я позвонил Коляну.

Да. Это коры. Звонит мне Афанасий. И голосом курочки Рябы, втянувшейся в коммерцию, говорит:

- Когда?

- Когда? - переспросил я, потом быстро поправился. - Где?

Пузан взял трубку из моих послушных рук и назвал место встречи. Когда мы выходили, то никакие глаза мне не завязывали. Мне это сперва показалось странным, но потом я вспомнил, что этого не делали и когда приводили меня сюда, в это вражье гнездо. Мысль о будущей расправе заставила меня дрожать еще больше. Герасимы нынче не церемонятся...

Я засунул пистолет в пакет, переоделся и вышел на улицу.

А мы сели в пузанскую машину и через час приехали к гостинице аэропорта. Месту нашей встречи. Я и не представлял себе, что это такая брошенная хаза. Пузан справедливо назвал ее пепельницей. Я надеялся, что Колян что-нибудь в дороге придумает. Может милицию вызовет. Но Колян...

А что Колян? Я ж понимал, что позвони я в милицию, они тебя точно прибьют. А мы ж не причем. Секс, наркотики, выходной. Я и подумал, отдадим ему пистолет, признаемся, что попали в машину случайно, извинимся и пообещаем, что никому не расскажем.

Мы сидели с боссом вдвоем в номере и ждали. Немного спустя вернулись засранцы с Колькой в охапке.

- Где? - спросил главный.

Я достал пистолет и, не вынимая из пакета, положил перед ним на стол. Засранцы заверили, что все спокойно.

А я сидел на полу и материл про себя Коляна, пока босс, проверяя оружие, неожиданно не сказал:

- Это не тот пистолет.

Мы все посмотрели на Кольку.

- Какой есть, - сказал я, теперь не понимая ничего абсолютно.

- Я считаю до десяти, - сказал главный, - и, если ты не выстрелишь...

Тут во мне проснулся покусанный лев, и я, приподнявшись, закончил его фразу с торшером в руке:

- Если он тебя не пристрелит - я пришибу.

- А успеешь? - спросил он.

- А посмотрим, - снахальничал я.

Он не стал считать, а я повернул пистолет и уставил к его шее. По нашей настоятельной просьбе молодцы убрали свои дрыны, и мы пошли с боссом на улицу. Дальше ничего особенно интересного не произошло. Уселись в его кар и рванули в город.

И здесь я допустил непростительную ошибку.

Ну, а кто мог знать?

И именно. Я спросил у Коляна пистолет. Он дал мне его. Я вытащил его из пакета и начал вертеть в руках. Проверил обойму. Она, естественно, была пуста. Пока я допытывался Коляна, почему он не заявил в милицию, Пузан стал громко и погано ржать.

- Сейчас и сдадим, - сказал я, выруливая на шоссе.

- Не совсем, - продолжал он. - На нем уже нет моих отпечатков, а если и остались, то не думаю, что в большом количестве. Правда и это можно объяснить, учитывая "сложившуюся ситуацию". Да, и не забывайте, это моя машина. И ее, похоже, угнали. У меня к вам неделовое предложение. Заберите этот пистолет, найдите две пульки и пустите себе в лбы. Иначе, вы догадываетесь, кто это сделает?

Никакие, мы вылезли из машины, и меня вырвало. Сделав пару вялых шагов, я упал. Больница была неподалеку, и Колян на руках донес меня до нее. Оттуда меня отвезли в другую больницу и зашинировали. И там я познакомился со своей настоящей женой. Теперь началось самое интересное.

Я жил и ждал, когда сбудется предсказание Пузана. Один адвокат посоветовал нам менять прописку. Но я не успел этого сделать. Потому, как моя супруга каким-то чудом забеременела. И это при том, что сама она медик! Она работала в той больнице и училась на четвертом курсе лечфака. Мы назначили день свадьбы, я познакомился с ее родителями. Точнее наоборот, конечно же, сначала познакомились, потом назначили... Мама приятная, на нее похожая, а папа мне почему-то совсем не понравился. Но самый дурной момент в моей жизни был уже на самой свадьбе.

Давай лучше я расскажу, ты же за столом сидел, половины не видел?! Я пошел из ресторана на улицу, покурить. Стою, слушаю, как тамада поблизости посудой наворованной гремит... И тут, беру я значит окурок, чуть прицеливаюсь выстрелить им в урну и вижу, как из притормозившего рядом Джипа выбирается тот самый Лысый черт со своими Бандерлогами. По-моему, я успел вбежать в ресторан быстрее, чем мой окурок упал на дно урны. Тот пистолет, из-за которого все собственно и приключилось, я не выкинул, хотя мы и собирались это сделать. Боясь возмездия, почти всегда таскал с собой. Я сунулся в сумку - там его не нашлось. Вспомнил, что ее, сумку то, мой брат забирал, там его диски валялись, для пляса. Рванул к нему. А сам все время на дверь поворачиваюсь. Ищу глазами Афанасия - не нахожу. Народу полно, все резвятся, думают, что танцуют. Патроны к тому времени мы уже раздобыли и зарядили ими полную обойму, так что спасти свадьбу друга - дело чести. Да не гляди ты на меня так, трезв я был, серьезно трезв...

Я и не смотрю...

Дорвался до сумки, вытащил магнум. Сунул снова в черный пакет и обратно к входу кинулся. Прибегаю, но поздно. Афоня с Маринкой уже у дверей, другие гости тоже. И Лысый прямо на них двигается. А Бандерлоги у них по бокам стоят. Ну все - решил я - уже в заложники схватили. Вырываюсь из толпы гостей, выхватываю пистолет и, направив прямо в лицо Лысому, кричу...

А рядом камера, снимают все это. Да вы же видели. Чего я рассказываю?

- Стой! - кричу, - Не с места. Отводи своих, - и в сторону охранников киваю.

Конечно, если бы не Маринка... Обложался бы я точно... Подошла она к...

Тимофей Егорыч.

...К Тимофею Егорычу, поцеловала его в щеку. Дядя он ее, оказывается, припозднился немного. Кивнула в мою сторону, объяснила: "Не бойся, дядя Тимофей, зажигалка это. Закурить предлагают". Народец встрепенулся, посмеялись все, за стол пошли. Пировать...

Он братом отца моей жены оказался. Племянника, по его же просьбе, назвали в его честь. Как вам наказание? По-моему пусть лучше голубым вырастет, лишь бы на дядю не похожим. Вот, собственно, и вся история про моего сына, блин, такого же лысого, как и его проклятый дядя. История о том, куда заводит людей доброта...