Игра номер 277

День, начинался как всегда скучновато, и казалось, ничто не предвещало ничего необычного и тем более тех странных или даже фантастических событий, свидетелем которых станете и Вы, если прочтете этот рассказ.

Привет друзья! Я должен представиться. Мне восемь лет и я учусь в третьем классе. Каждое утро я завтракаю и иду учиться. Только не подуиайте, что это мое любимое занятие,- в жизни есть дела и поинтереснее! Правда, моя мама так не думает. Но это только от того, что сама она давно уже выучилась, и теперь ее любимое занятие - учить других. Когда я возвращаюсь домой, мама кончает учить папу и берется за меня. Вздохнув с облегчением, папа направляется к дивану, а я сажусь за книги или за рояль, ибо такова моя жестокая судьба.

Первым звеном в цепи последовавших странностей было незначительное, но весьма приятное событие: у Альбины Петровны разболелась голова, в связи с чем ей пришлось даже отменить урок. Альбина Петровна - преподаватель английского языка, и не просто преподаватель, а человек, страстно любящий свое дело,- учить. И в этом наше несчастье. Я все чаще ловлю себя на мысли, что не могу вспомнить, как будет по русски это, ну как его...I'm sorry, but I'v just forgotten it. Одним словом, если дело так пойдет и дальше, то к одиннадцатому году обучения перед консульством Великобритании предется поставить вопрос о репатриации на "исконную" родину группы учащихся 1128-школы, говорящих исключительно на английском языке с уэльсским наречием. Так или иначе, сегодня вместо шести уроков было пять и я оказался дома на целый час раньше обычного. Родители, как всегда, занимались оттачиванием своего педагогического мастерства, преподнося друг другу уроки жизни. Кажется, спор шел к концу, так как папа в ответ на свою многосложную магистерскую дефиницию услышал старое как мир "не учите меня жить" Потом все было, как обычно: мама готовила ужин, проверяла, как я сделал уроки на завтра, стирала, гладила,- и все это одновременно. Громыхала посуда, пыхтел утюг, свирепея, шипела сковорода. Жаль, что у мамы всего две руки, думал я,- туго ей приходится. Папа тоже жалел маму. Папа справляется со своей работой гораздо меньшими жертвами, но и ему приходится нелегко. Обычно он сидит на диване с карандашом в руке и правым глазом смотрит телевизор. Левым же он что-то высматривает в фолианте, который держит тут же на коленях. Следует заметить, что при этом левым ухом он слушает телевизор, а правым - маму! "Бедный папа",- думал я."жаль, что у него всего два уха!" Вот и сейчас, папа повел своим левым ухом, пытаясь расслышать какого-то бородатого дядьку, заполнившего собою весь телевизионный экран. Дядька говорил что-то малопонятное о снятии запретов и обнаружении эффективных и гуманных способов клонирования людей. Как-то раз папа рассказывал мне об этом, но я мало что понял. Информация из "Новостей", видимо, очень заинтересовала папу. Потому, что он кинулся к телевизору, по пути ловя листы разлетающегося фолианта. Дядька вместе с бородой исчез с экрана. Вместо него появились номера телефонов, по которым предлагалось ЗВОНИТЬ И ДЕЛАТЬ ЗАКАЗЫ.

На следующее утро, войдя в класс, я сразу же почувствовал какую-то странность. То ли необычная тишина, то ли перешептывание одноклассников создавало какое-то напряжение, которое висело в воздухе и готово было в любую минуту с шипением и треском разрядиться. Грозовым раскатом прогремел звонок, и в класс вошли три Альбины Петровны. Я, конечно, ожидал чего угодно, но это было слишком! Я имею в виду, что три- это слишком. Однако же, все было продумано: Одна Альбина Петровна занялась проверкой домашних заданий, вторая проверяла контрольные тетрадки, а третья вызывала к доске. И все было бы хорошо, если бы вторая Альбина Петровна не заметила ошибки в произношении у третьей, а эта самая, третья, не уличила первых двух в неверном использовании past participle. Тут началось такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Первая Альбина Петровна, вооружившись указкой, как шпагой, вырвалась вперед, и сразу же приобрела некоторые стратегические преимущества, Но вторая, схватив ее за волосы, тут же лишила ее этих преимуществ. Третья Альбина Петровна, бросив непонятные слова на английском языке в адрес своих оппонентов, выбежала из класса. Не будем подробнее из педагогических соображений описывать это "ледовое побоище". Заметим только, что позже комиссия по образованию в целом положительно оценила этот экспериментальный урок, высказав лишь ряд замечаний и рекомендаций. Дети же отделались легким испугом- прогресс, как известно, требует жертв.

В тот день по дороге домой мы с друзьями долго обсуждали происшедшее, и спорили о том, какая же из них, Альбин Петровен, была настоящей- та, которая с синяком под левым глазом, или та, которая с шишкой на лбу. Самое жуткое здесь то, что, как нам объяснили позже, все были настоящие. Поднявшись в лифте на свой этаж, я сразу почувствовал ту же самую наэлектризованную атмосферу, которая ощущалась в воздухе перед уроком английского языка. "Что-то неладно",- подумал я и нажал на кнопку дверного звонка. Дверь открылась, и на пороге стояли три мамы!

Я, конечно, ничего не имею против мамы, более того я ее очень люблю, но три - это слишком! Можете ли вы представить себя в ситуации, в которой я оказался. Лучше и не пытайтесь, это вам не удастся! Я кинулся к лифту и через пять минут у своего друга Алексея набирал номер телефона фирмы, предлагавшей свои услуги по клонированию. "Мой генотип вы получите по электронной почте",-говорил я в трубку, "запишите номер, счет в банке на имя моего отца. Да и еще вот, что: двойника отправьте завтра же к первому уроку в 1128-школу в 3-а класс". Только положив трубку, я почувствовал облегчение. Алеша уже включил компьютер, готовясь переслать информацию. Когда дело было сделано, я попросил у Алеши картридж с игрой номер 277. В этой виртуальной реальности у меня была только одна мама.