Что есть в этом мире такого, чего нет ни в Янтаре, ни в Вере? [1]

      О! "Ни в Янтаре, ни в Вере"

      Участвуя в дискуссиях на форуме Кураева, я обнаружила, что многие, в том числе и из христиан "разносят" в своих мыслях свою веру и эту светлую надежду. Или вовсе не берут ее во внимание. Из-за чего у посторонних нередко складывается впечатление, что христианство - это нечто предельно мрачное, огражденное стенами догматов и ощетинившееся анафемами всем, кто не согласен. Свод занудных правил, соблюдающих которые будет спасен, нарушающий - наказан. В лучшем случае - достаточно стройная этико-философская система, которая поди-ка объясни, чем лучше буддизма.

      В какой-то момент была утрачена радость. Та всеобъемлющая, яростная радость, которая заставляла первых христиан петь, восходя на эшафоты. Радость, которая и отличает христианство от всех остальных религий, даже от близких к нему монотеистических иудаизма и ислама.

      "Настигнутый радостью" - назвал свою автобиографию Льюис. Кстати, в ХХ веке прослеживается закономерность: самые заметные апологеты христианства - были обращены уже в зрелом возрасте. Для того, чтобы обрести радость, нужно немножко выбраться из христианской шкуры и взглянуть на вот эту самую эстель со стороны.

      В свое время я допекала Элхе Ниэннах вопросом о "взгляде на надежду со стороны", и не смогла добиться от нее путного ответа - а жаль: очень хотелось сверить ощущения.

      Итак, взглянем на нее со стороны. Представим себе, что мы - никакие не христиане, что наши представления о Вселенной - это tabula rasa, и мы с равной степенью доверия (или недоверия) внемлем "голосам из темноты". Еще нет никакого основания для амдир, потому что не настал тот день, когда женщины нашли пустой гроб и ангел у входе сказал им, что Его в гробу нет. Еще Бог не говорил с Авраамом и не заключил с ним завета. Но на холме стоит золоченый дом, и в этом доме приносят человеческие жертвы тому, кто не говорил из темноты, а пришел из нее. Тому, кому мы все поклонились. Мы не помним, был ли мир добр прежде чем он стал жесток к нам, умирали ли мы тогда, когда слушались того, первого голоса из темноты. ЭТОТ говорит - нет, мир был жесток всегда, его создал жестокий тиран, которому нравится мучить свои творения, а ЭТОТ даст нам свободу. Но мы живем в страхе и умираем в страхе - это и называется свободой? ЭТОТ говорит: все правильно, сильный должен пожирать слабого, такова жизнь.

      Но если она такова - нам ее не надо.

      ЭТОТ говорит: так было от века и так должно быть. Но, просыпаясь среди ночи от внезапной острой тоски, мы всеми фибрами души чувствуем - не должно! Если бы так должно было быть, мы бы умирали как звери - без ропота, испытывая страх лишь в непосредственной близости смерти - а не тяготясь тем умиранием, которое начинается с нашего рождения. И поэтому, когда на западе впервые восходит Солнце - мы идем на запад.

      Потому что если не жить надеждой - то ничем нельзя жить. Мы уходим из-под руки ЭТОГО, не зная, что нас ждет впереди - но точно зная, что хуже не будет. Мы очень долго смотрели на надежду со стороны - настало время взять ее в сердце.

      При "взгляде со стороны" надежда бессмысленна. Рациональных оснований для нее нет никаких. Но рациональный взгляд не обнаруживает никаких оснований и для того, чтобы жить. Чем ни наслаждайся, что ни делай - всему рано или поздно придет конец. Тело бренно, счастье ложно, страсть продажна, мир - бардак. Для того, чтобы отдаться радости, хотя бы преходящей, нужно хоть на миг да отказаться от полностью осмысленного восприятия мира, сказать себе: да, это без толку - ну и что? Я хочу радоваться - и буду. Для человека, воспламененного надеждой, такое состояние делается постоянным - но это значит, что он обязательно немножко безумен, что во всех его действиях и мыслях присутствуют иррациональные мотивы.

      К концу ХХ века рациональное мировосприятие исчерпало себя. А гений - на то и гений, чтобы обгонять свое время. Это все только начиналось, а Толкиен уже знал, чем это кончится. А кончается это безнадежностью. К чему бы ни двигалось человечество - к царству ли всеобщего изобилия и тотального кайфа или к радиоактивной яме - будущее представляется ему в равной степени безнадежным. В самом лучшем случае там не происходит никаких принципиальных изменений: человечество отращивает себе все более длинные шворцы, а так - все то же самое. Последний радостный фантаст - Рыбаков - отметил это совершенно безошибочно.

      Почему народ так накинулся на книги Толкиена? Причина проста: народ устал стоять в стороне от надежды, захотел наконец-то причаститься ее.

      Один мой знакомый, большой скептик, приложил Дж. Р. Р. Т. словами "христианство для бедных". Он сам не понял, насколько оказался близок к истине. Дело в том, что обращение к христианству напрямую сейчас для неверующего, ИМХО, просто невозможно. Во-первых, вокруг Церкви громоздятся завалы культурно-исторических напластований, для преодоления которых неофиту требуется время и немало усилий. Во-вторых, не многие просекают, что за этой утраченной радостью, за умением надеяться, нужно обращаться именно к христианству - а не просекают они потому, что (см. выше) сами христиане в большинстве своем об этой радости забывают. Современный человек - это во многом человек культуры, а в культуру эта радость прорывается редко. Послушаем любую "христианскую" передачу по радио, пролистнем "христианские" газеты и журналы - наставления и проповеди, рогатки запретов. Неудивительно, что у неофита создается впечатление, будто христианство из одних запретов и состоит. Культура набрала такую массу, что христианству нужно пробиваться сквозь нее к людям. И вот одним из таких туннелей и является Толкиен. Он словно бы пробивает в глухой кирпичной стене рационального мироощущения дыру - и оттуда врывается ветер Надежды, "такой древней и вечно юной".

      Толкиен, Льюис и их предтеча - Честертон - совершенно четко понимали смысл своей работы: они бьют дыры в кирпичной стене - чтобы впустить воздух Надежды. Их последователи (особенно последователи Толкиена) сделали глупую ошибку: вместо того, чтобы быть окном, они попытались быть ветром. Они думали, что это солнечное, свежее мироощущение, которое буквально бьет со страниц ВК - это создание самого Толкиена, плод его умственных усилий. Что стоит немного поднапрячься - и они сумеют выдумать что-то если не лучше, то, по меньшей мере, не хуже.

Провал

      Ближе всех подошла Урсула Ле Гуин. Мы не можем давать ответов, мы можем только ставить вопросы. И - если решимся - СТАНОВИТЬСЯ ответами. Надежду нельзя "понять", нельзя "осмыслить" - можно только надеяться. Берен и Лютиэн не получили ответа на вопрос людей и эльфов: есть ли Эру? Не отступился ли Он от нас? Не отдал ли на откуп Морготу? Они не получили этого ответа - они им стали сами. Гед не получил ответа на вопрос - что ему делать со своей Тенью? Он стал ответом на этот вопрос.

      В Янтаре этот проблеск есть (увы, в последних книгах он утрачен). Корвин становится собой, когда отрекается от себя. Он чертит новый лабиринт, не имея никаких рациональных оснований полагать, что и он не будет разрушен. Он движется вперед, даже не веря и не любя - просто надеясь.

      Но это - только проблески, потому что ребята пытались найти ответ и дать его - вместо того, чтобы просить ответа и стать им. А это ломом не берется.

      Вот и весь Символ Надежды, вот и весь ее смысл - ты не спрашиваешь: а почему я должен на это надеяться? - ты просто надеешься, и все. Иначе - смерть вторая прежде смерти первой.

      Может быть, по этой причине и не любят нас "истинные православные", чувствуя иной отблеск над Ардой? Но, уважаемые, ничем не могу помочь: в "окажется лишь моим инструментом в создании вещей более дивных, чем он сам мог бы представить себе" я могу лишь надеяться, не верить.

      Да нет, я думаю, не этим...

      Тут я усматриваю некий комплекс - не только как толкиенст, но и как католик. Дело в том что, как я уже и говорила, христианство (особенно православие), у многих, в том числе христиан, ассоциируется с комплексом обязательных к исполнению правил, которые надо исполнять, а не то... И вот представим себе картину: некий православный китоврас, исполняя все эти правила, тем не менее никакой радости не чувствует, а толкиенист поганый, который, может, и вовсе не христианин - чувствует. Абыдно, да?

      И самое последнее: именно искажением этой надежды, концепцией "Arta Marred" без возможности "Arta Healed" и неприятны мне логические построения "мелькорианцев".

      О!

Примечание Хранителя

Здесь и далее цитируется Манифест надеющегося

Высказать свое мнение и обсудить статью вы можете на специальном форуме